Текст книги "Не боярское дело 1 (СИ)"

Автор книги: Сергей Богдашов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Жаль дочку. Совсем другие планы на неё были, да и на внуков, что от неё появятся. При их-то способностях и богатстве вполне можно было жениха ей и подостойнее подобрать. Да только вряд ли согласился бы кто, кроме Федорищевых, на их стороне с Бережковыми в войну ввязаться. Эти-то по-соседски влезли, вроде как свои счёты имеют, а может и в самом деле имели, зато со стороны кто ни в жизнь бы в свару между двумя Родами вмешиваться не стал. Не принято.

Поставив опустевшую кружку на резной столик, Прохор Георгиевич подошёл к окну. Сквозь ночную темень и косые струи дождя во дворе был виден только большой белый шар на мачте. Целую систему пришлось развернуть, чтобы малейшие сполохи магии по окрестностям улавливать. Хотя, это раньше он опасался бы одних магов.

Нынешняя техника развилась уже настолько, что даже неодарённые с хорошим оружием становятся опасны не меньше, чем неплохой боевой маг. Ему в своих комнатах даже стёкла пришлось специальные ставить, пуленепробиваемые. Не будешь же каждые пять минут на себя щиты магические навешивать. На это никаких сил не хватит.

Первый взрыв, раздавшийся неподалёку, покачнул дом и отозвался звоном разбитой посуды и люстр. Прохор Георгиевич едва успел накинуть на себя так не вовремя вспомненный щит, когда следующий взрыв рванул совсем рядом, опрокидывая его на спину.

Словно в замедленном действии он увидел, как брызнула кирпичным крошевом падающая стена, а с потолка, набирая скорость, к нему устремились массивные балки перекрытия.

* * *

Доклад начальника управления безопасности по Рязанским землям князь Обдорин-Тверской слушал внимательно, время от времени делая пометки в его письменном варианте и задавая уточняющие вопросы.

Три дня назад он первым успел доложить Императору о поступлении долгожданного налога в виде накопителей для гвардейских МБК. На радостях Государь даже приобнял его за плечи, чего за ним уже давненько не замечалось. Правда, потом несколько поостыл, когда понял, что особых подробностей, а главное дальнейших перспектив на размещение дополнительного заказа, князь не знает.

Опытный царедворец, князь Обдорин-Тверской, всегда умел и успевал заметить те вопросы, к которым Государь проявляет особый интерес. Вот вроде и в этом случае так выходит. Сам по себе вопросец-то мелковат, чтобы такие люди, как они, на него время тратили и внимание обращали, а поди-ка ты, как всё меняется, когда на чашу весов возлагается личный интерес Императора.

– Наместник ваш к нападению на Бережковых не причастен ли? – хищно оскалился Обдорин, выслушав официальную часть доклада.

– И да, и нет, – обтекаемо ответил его подчинённый, сообразив, что их беседа перешла в неофициальное и более приватное русло.

– Поясни-ка.

– Знать-то он, безусловно знал, а мер никаких не принял, и скорее всего заранее пообещал, что предпринимать ничего не будет. Иначе, больно уж нагло и глупо Федорищевы себя выставили. Хотя, нынче с них, покойников, какой спрос.

– Так, Мефодий Павлович, слушай меня сейчас внимательно. Повторять не буду, – князь понизил голос и слегка наклонился над столом, приблизившись к собеседнику, – Думаю, есть у тебя припасённая папочка на наместника. Из тех, что начальству не показывают в силу незавершённости дел.

– Есть, как не быть, – согласился рязанский начальник, понимая, что игра пошла по-крупному. Не каждый день одно из первых лиц в государстве не приказывает, а по-хорошему просит поделиться личным компроматом.

– Тебе она скоро без надобности будет, а я бы со всем своим удовольствием с ней сейчас ознакомился, и тебя, при случае, добрым словом вспомнил, – с намёком поделился князь своим предвидением о будущем наместника и обещанием своей личной благодарности.

– Ваше сиятельство, доказательств там не слишком много будет. Сами понимаете, против человека такого ранга дела заводить не пристало, если прямых и бесспорных улик нет. С другой стороны, откуда бы им взяться, этим уликам, если нет ни дела, ни следствия. Заколдованный круг получается.

– Велика ли папочка-то? – улыбнулся князь, поняв, что собеседник готов сдать ему наместника с потрохами.

– Да в половину стандартной архивной закладки будет, – наморщив лоб, словно что-то припоминая, ответил Мефодий Павлович.

– Ого, я смотрю вы там на бумагу не скупитесь, – князь восхищённо приподнял бровь и потёр руки. Как-никак, а стандартная архивная закладка – это папки и скоросшиватели, плотно уложенные на метровую высоту и крепко-накрепко перетянутые прочным шпагатом с сургучными печатями на завязках.

– Не столько мы, сколько наместник шустрый оказался, – скромно ответил Мефодий Павлович, довольный реакцией князя, – Нам достаточно было с должным прилежанием работу свою делать.

– За прилежание отдельно отмечу. И списочек мне предоставьте, из особливо прилежных. Десятка на полтора-два, думаю. Верных и старательных людей сам Бог велел поощрять, не так ли? Заодно и на окружение наместничка посмотреть повнимательней стоит. А ну, как деньги казённые к ним прилипли, или мздоимство какое они от государева лица устроили.

– И такие есть, как не быть. Не оскудела ещё земля наша. Кого только на ней не встретишь, – понятливо закивал рязанец, сохраняя на лице самое простецкое выражение. Затем он слегка почесал затылок, отобразив на лице лёгкую озабоченность, и скрестив наудачу пальцы, выпалил, – Беда только в том, ваше Сиятельство, что по ним у меня другие сотрудники работают. Как бы обиды у людишек меж собой не вышло. Работу одинаковую делают, а награждать не всех будем.

– Не о том думаешь, – построжел князь лицом, – Пусть результат дадут, а как и кого отметить, по итогам видно будет.

– Верно то. Ещё как верно. На справедливости государевой ой как много в Империи держится, – благовейно прикрыв глаза, с придыханием произнёс Мефодий Павлович. Секунду оба помолчали, красочно представляя себе размер ожидаемой «справедливости». Каждый согласно чину.

Обговорив сроки доставки документов и подчеркнув необходимость в обеспечении их должной охраной, князь отпустил собеседника. Затем он ещё раз бегло пробежался по докладу, делая карандашом дополнительные пометки и присовокупил доклад к другим документам, подшитым в солидную папку в кожаной обложке.

– Пётр Константинович, князь Обдорин беспокоит, скажи-ка, друг мой, не найдётся ли у надёжи нашей для меня минуток десять-пятнадцать сегодня. Вести у меня подошли, которые он ждёт, – когда надо, Обдорин и сам мог, не чинясь, набрать номер и на равных поговорить с собеседником, да хоть с тем же начальником имперской канцелярии, – Племянник. Жив твой племянник. Как раз хочу ему дело поручить, которое Императору докладывать буду. В двенадцать тридцать. Понял. Значит увидимся сегодня.

Князь положил трубку и глянул на часы. Время есть. Можно успеть выпить чашечку кофе, а потом не спеша переодеться в один из мундиров, которых у него в соседней комнате с десяток висит. На все случаи жизни.

Доклад Император выслушал, откровенно скучая. Пару раз, он с трудом сдержал себя, чтобы не зевнуть, прекрасно зная, насколько заразно это действует на окружающих. Обычные дела и дрязги Империи. Дворяне рвут и мечут, уповая на замшелые права и традиции, разбогатевшие промышленники просят уравнять их в правах по жизненно важным вопросам. Нарождающийся класс неодарённой интеллигенции ратует за равенство в обучении и продвижении по вертикали власти. Обычная рутина.

– По основным вопросам у меня всё, – понятливо свернул князь Обдорин большую часть подготовленного доклада, – Из интересного и необычного могу рассказать кое-что про гвардейские накопители нового образца, и загадочные происшествия, случившиеся вчера с виновными в нападении на Род Бережковых.

Увидев заинтересованный взгляд Императора и благосклонный кивок, князь вытащил заготовленную папку.

– Начну с того, что техномаг гвардейского полка Вашего Величества подал рапорт о несоответствии половины полученных накопителей тем партиям, с которыми он имел дело раньше.

– Это который из них? Франц Иосифович? – без труда назвал Император ведущего техномага своего полка.

– М-м, да. Подписано Морозов Ф. И., – быстро нашёл князь нужный документ, – По его заключению сорок шесть накопителей оказались более мощными, и предположительно имеют «значительные перспективы для полуторакратного роста основных показателей», – провёл он пальцем по строкам рапорта, зачитывая цитату из документа.

– Этот врать не будет. Опыт у него колоссальный. Иные профессора за честь считают поговорить с ним, – легко вспомнил Император техномага, с которым ему в дни своей юности довелось не раз плотно общаться.

– По его рекомендации два образца и отданы на исследования в два разных места. Официальные заключения ещё не готовы, но первоначальные предположения Морозова уже нашли своё подтверждение.

– Дай посмотрю, что он ещё пишет, – Император требовательно протянул руку к папке, – Эх, знал бы ты, как он нас строил в своё время. А обзывал как изобретательно… У курсантов целые книжицы по рукам ходили с его изречениями. Так, а вот про это почему молчишь? «С высокой долей уверенности можно сказать, что применение подобных кристаллов значительно меньшего размера в носимых амулетах может перевести их воздействие на один класс выше» – государь ногтем подчеркнул строчки рапорта и выжидательно взглянул на князя.

– Мнение Морозова до исследовательских лабораторий доведено. Как только получу официальное подтверждение, так всенепременно доложу. А предположения мне по службе высказывать не положено, – суховато отозвался князь на несправедливый, по его мнению, упрёк.

– Да ладно тебе, Вов. Ты только попробуй себе представить, насколько те же щиты можно будет изменить, – Император перешёл с лучшим другом детства на обычное общение, что свидетельствовало о его волнении, и заходил – забегал по кабинету.

– Что же их раньше не меняли? – ворчливо осведомился князь, крутя головой вслед за государем.

– Да как не меняли? – всплеснул тот руками, – Ты пойми, что Морозов тебе пишет: – «На один класс выше». Это же средний пехотный щит получается. Тот самый, который на десять минут не только от пуль защитить может, но и от небольших снарядов.

– Ага, и весит он центнер.

– Восемьдесят пять килограммов, – машинально уточнил Император, будучи в военном деле более подкован, чем его друг, – Зато от половины твоих бодигардов можно будет избавиться на прогулке. Одену один-два амулета, и хоть спокойно по саду пройдусь. А то твои слоны все клумбы мне вытоптали.

– Хм, так это же в корне всё меняет. Я в этих ваших классах небольшой специалист, вот и не сообразил сразу. Погоди-ка, дай подумать… – князь ожесточённо начал растирать виски. Император остановился, и наклонив голову, с улыбкой смотрел на своего друга и на то, что он сотворил с тем, что раньше было идеальной причёской, – Два на объекте, ещё четыре на охране и два на прикрытии, – князь был похож на фанатика. Закрыв глаза и раскачиваясь он что-то бормотал про себя, тряс растрёпанной шевелюрой, и считая вслух, загибал пальцы, время от времени фыркая и начиная всё снова.

– Володя, очнись, ты чем занят-то? – со смешком поинтересовался государь у князя.

– Схемы твоей охраны пересчитываю, – отмахнулся от него Обдорин. Однако, придя в себя, он выпрямился, с секунду ошалело поводил по сторонам глазами и виновато добавил, – Знал бы ты, сколько мне нервов и седых волос покушения эти добавили. Из трёх мы тебя чудом вытащили, а сколько ещё заговоров заранее раскрыли.

– Знаю Володя, знаю. Но тут ничего не поделаешь. Времена меняются. Одни уходят, другие их место занимают, а виноват как всегда Император. Отсюда и недовольные, и заговоры, и покушения. Можно подумать, что если меня сменит кто, то это что-то поменяет. Нет. Реку вспять не повернуть. Направить в нужное русло ещё как-то можно, а вот плотины воздвигать, да в трубы и берега узкие загонять, пока не получится. Итак всё из кусочков собрано. Не велика нам честь, если страну развалим, да армию на голодные и оборванные толпы населения бросим. Поэтому так ещё долго будет. Даст Бог, может у детей моих, или внуков иная жизнь настанет. Ладно, всё это лирика. Ты дальше мне расскажи, что ещё тут, в твоей папочке, есть из интересного. И причешись хоть немного, а то зайдёт кто, увидит тебя таким, а потом слухи ненужные поползут по всему дворцу.

– Пока непонятно, кто и как расправился с противниками Бережковых. Судя по фотографиям их имения под бомбёжку попали, – князь вытащил несколько чёрно-белых фотографий весьма приличного качества, и передал их Императору, – Но в эту версию не укладывается отсутствие дирижабля. Ни шума, ни магических проявлений в обоих случаях не отмечено. Без магии у нас дирижабли не летают, а в каждом имении стояли современные сигнализации на магию. Опять же бомбы. Воронки просто огромные. Словно там пятисотки рвались. Но только не они это были. Нет ни осколков, ни следов взрывчатки. Зато иногда вот такие штуки встречаются, – из кармашка папки князь извлёк пару кусков искорёженной медной ленты, с остатками рунных скриптов, – Я туда вчера своего мага отправил. Сегодня к вечеру результат узнаю.

– Хм, бесшумный дирижабль-невидимка и магические бомбы небывалой мощности. Очень интересно. Бережковых нашёл?

– Мой агент встретился с молодым Олегом Бережковым, когда тот накопители сдавал в Оружейный Приказ. Передал приглашение от моего имени на встречу с Главой их Рода. Парень ему пообещал, что в течении недели Глава свяжется с моей канцелярией. Так что дня через три-четыре можно будет встречу назначить, – смягчил князь общую картинку той встречи в Оружейном Приказе, невольно выгораживая своего сотрудника.

– Ты Володя, совсем кабинеты забросил, что я тебе при дворце выделил. А встречу… – государь пролистал свой ежедневник, – Встречу на среду назначь. На семнадцать ноль ноль. Здесь, во дворце. Что-то мне сильно захотелось с Бережковыми лично познакомиться.

* * *

Никогда ещё купец Киякин не завершал рейс в таком благостном настроении. Этому в немалой степени способствовали и восторги экипажа, и небывалое единение с судном, и горячие споры о том, как их любимый воздушный корабль сделать ещё лучше. Своего мнения Степан Васильевич вслух не высказывал, что только подогревало споры в кают-компании. Хмыкая себе в бороду, купец заранее продумал обычную житейскую хитрость. После прилёта у него на обеде будут все участники прошедшей ранее реконструкции его дирижабля, а там смотришь, и сладится разговор о том, что ещё изменить можно. Вот тогда-то, собрав из всего услышанного самое полезное, он и скажет своё веское слово. Талантливому руководителю не обязательно всё изобретать самому. Его талант в том, чтобы из множества предложений подчинённых выбрать лучшие.

Гости начали съезжаться заранее. Первыми приехали маги с дирижабля. Знали, черти, что хлебосольный купец не заставит их «на сухую» сидеть в ожидании, пока все гости соберутся. Вот и поторопились.

Затем Пётр Алексеевич пожаловал.

Притарахтел на мотоцикле Иван Силыч.

В щегольском экипаже подкатил капитан-техник второго ранга.

– Кого ещё ждём, господа? – поинтересовался один из магов, принявший «на грудь» чуть больше остальных.

– Лёшка вроде ещё среди приглашённых был, – ответил вместо отвлёкшегося купца начальник мастерской.

– Фи, вот ещё. Было бы кого ждать, – капризно вздёрнула верхнюю губу купеческая красавица-дочка, которая сегодня была на удивление хороша.

– Ну, время ещё не вышло. Пять минут и подождать можно, – взглянув на массивные часы в зале, примирительно высказался Игорь Семёнович, больше для того, чтобы обратить на себя внимание девушки.

– Это ещё кого принесло? – поинтересовался Усольцев, увидев сквозь штакетник забора шикарный чёрный автомобиль, подъехавший к воротам дома.

– Без малейшего понятия – ответил ему растерявшийся Киякин.

– Боярин Олег Бережков велели доложить, что прибыли по приглашению, – запинаясь и конфузясь объявил в дверях старый слуга Прокопьич, впервые в своей жизни выполнявший функции дворецкого.

– Здравствуйте, господа. Надеюсь, я не опоздал, – улыбаясь, вышел из-за спины слуги молодой высокий парень, в отлично пошитом тёмно-сером костюме, с гербом Рода на нагрудном кармане. О том, что прибыл Глава Рода свидетельствовала небольшая корона, золотом вышитая над гербом.

– Ёлы-палы! Так это же Лёшка! – первым пришёл в себя Иван Силыч, и посмотрев на отвисшие челюсти собравшихся, заливисто захохотал, со всей силы шлёпая себя по бокам, – А я ведь знал, чувствовал, что не прост этот парень, – сквозь смех выдавил из себя механик, вытирая ладонью слёзы от смеха.

Глава 6

Глухие, мерные удары за окном разбудили Олега. Вскинувшись было, он оглядел спальню и расслабился, снимая с себя наспех накинутые щиты. Зимнее утро уже брезжило за окном рассветной хмарью, а значит и время не такое раннее. Допоздна они вчера засиделись, составляя список первоочередных задач, вот и проспал он привычные часы подъёма.

Выбравшись из-под тёплого одеяла, Олег подошёл к окну. Крепко на улице похолодало. Окна наполовину покрылись кружевами инея. Шумел дворник. В высоких валенках и кожухе с поднятым воротником, он методично сбивал лёд с широких ступеней перед их домом.

В доходный дом Софочки Гольштейн Олег переехал по предложению Усольцева, сняв там половину третьего этажа. Огромная восьмикомнатная квартира ему была не слишком-то нужна, но положение обязывало. Высокие потолки квартиры по зиме оказались не слишком удобны. Всё тепло уходило вверх и по утрам в его новом жилище было зябко. Магию для обогрева Олег не применял, предпочитая делать в прохладе утреннюю гимнастику. Проходя на кухню, он мельком оглядел большой обеденный стол в зале, заваленный чертежами и кучами деталей. Хорошо они вчера поговорили. Многие моменты их плана заняли теперь свои места.

С приездом Рудольфа Генриховича, вышедшего на пенсию бывшего начальника экспериментальных мастерских одного из солидных имперских институтов, их споры приобрели совсем иной характер. Дедок прилетел по приглашению Усольцева, у которого когда-то он был в наставниках. Старикан оказался жутко въедливым, ехидным и не в меру дотошным. Многие их затеи он быстро «приземлил», несложными расчётами показав, что простое увеличение мощности простым не бывает.

– Ага, значит молодые люди легкомысленно считают, что в вашем случае будет вполне достаточно, если вы поднимете мощность, передаваемую на вал, в два-три раза. Допустим, вам такое удастся сделать. Вот только позвольте вас спросить, а на что вы собрались опереть этот вал? Те же подшипники и станина для него окажутся маловаты, как и сами размеры вала. Их не наобум конструировали, а под определённые нагрузки. А значится не уложиться вам в текущий вес и размеры, на что вы по-моему всерьёз рассчитываете. И повышением оборотов вам проблему не решить. Маловато пока в стране станков, чтобы могли детали на высокооборотистую технику делать. Там точность высокая требуется и культура производства совсем другая. Детальки-то до зеркального блеска полировать придётся, и строго в размер. Причём допуски тоже будут на порядок жёстче, – поблескивая толстыми стёклами старомодных очков, громил старик их идеи одну за другой.

– Да ладно. Это-то как раз не так сложно, – не соглашался с ним Олег, разгорячённый спором.

– Не сложно! – удивлённо уставился на него и чуть не начал подпрыгивать на стуле Рудольф Генрихович, – Что вы в этом понимаете? Было бы просто, так у нас давно бы самолёты везде летали и машины вдвое быстрее ездили. А та же артиллерия стреляла бы намного дальше и точнее.

– Но это же на самом деле можно решить крайне просто, – в свою очередь искренне удивился Олег.

– Может быть вы поделитесь со старым практиком своими сакральными знаниями? Удивите, так сказать, меня под старость лет? – сняв запотевшие очки, и протирая их замшевой тряпочкой, поинтересовался старикан.

– Извольте, могу даже показать на примере, – пожал Олег плечами, вспомнив, что у него есть в багаже необходимый артефакт, – Мне потребуется несколько минут, чтобы собрать всё необходимое для демонстрации.

Оставив ненадолго собеседников, Олег пошёл в спальню, где у него хранилось несколько старинных семейных вещиц. В далёкие, уже забытые времена, когда магия заменила утерянные технологии, один из его далёких предков соорудил «ножеточку». Нехитрое приспособление позволяло упрочнять режущую кромку ножей из плохонького железа и доводить их до бритвенной остроты. Весь секрет крылся в двух отполированных поверхностях кристаллов и создаваемому между ними миниатюрному заклинанию щитов. Заклинание создавало огромное давление и сминало кромку металла, словно пластилин. Сколько самого разнообразного инвентаря Олегу довелось «затачивать», теперь и не упомнишь. От кос и кухонных ножей, до перочинных ножиков его друзей – сверстников и рыболовных крючков для осетровых самоловов. Дед строго следил за тем, чтобы парень почаще занимался с этим забавным артефактом, помогающим ему освоить управление их фамильным заклинанием.

– На этих ножах я вам покажу, как можно быстро и просто работать с металлами, – Олег выложил на стол несколько обычных столовых ножей, не отличающихся особой остротой, – Такой же принцип можно применить и для иных воздействий на металл. Надо только менять форму и размеры кристаллов.

С этими словами парень начал работу. Проведя несколько раз ножом сквозь щель между кристаллами, он придирчиво осмотрел получившееся лезвие.

– Ну вот. Как-то так, – довольно прищурился Олег, отрезая пару полосок бумаги «заточенным» ножом от листа газеты, который он держал на весу, – Руками проверять остроту не рекомендую. Порежетесь. Им теперь бриться можно.

Передав острый нож Рудольфу Германовичу, Олег принялся за следующий.

– Позвольте, но как же так… – послюнявил порезанный палец старик. Ведь не удержался таки, Фома неверующий, проверил пальцем остроту лезвия.

– Я создаю высокое давление за счёт магии. Примерно так же, как это происходит в прокатном стане. Только делаю это на небольшом участке, – продолжая заниматься ножами, начал Олег свои объяснения, – Полированные грани кристаллов здесь установлены клином и магически защищены. Поэтому металл как бы раскатывается между пластинами, повторяя форму клина. Режущая кромка заметно упрочняется и приобретает зеркальный блеск. Всё, как вы и заказывали. Думаю, нам ничего не помешает применить эти же принципы и для других видов обработки.

– Принципы… – прохрипел старик, задыхаясь и багровея лицом, – Принципы! – внезапно сорвался он на крик и со всей дури приложил по столу толстой кожаной папкой с чертежами, – Ну, ладно он, маг. А ты, – развернулся дедок в сторону Усольцева, – Ты-то должен соображать, что он нам только что показал. Какие к чертям двигатели-шмигатели! Это же революция! Грандиозный технологический прорыв! Изобретение века! Инструмент, позволяющий с микронной точностью производить уникальное оборудование…

Дедка удалось успокоить только через полчаса. Очень помог коньячок, за которым сбегал к Софочке догадливый Усольцев. Сгоряча старик жахнул приличный глоток, а когда прокашлялся, то уже заметно остыл. С недоумением посмотрев на ополовиненный бокал, он огляделся, и уже значительно спокойнее начал расспрашивать Олега о принципах работы артефакта. Разошлись спорщики далеко за полночь.

Громадная серебристая сигара пассажирского дирижабля только с виду ползла по небу неспешно. На самом деле перелёт от Рязани до Новой Москвы занимает чуть больше двух часов. Двигателей, вынесенных на отдельные подкрылки в хвостовой части, пассажиры первого класса почти не слышат. Так, словно муха жужжит где-то в комнате, не мешая никому общаться вполголоса.

Олег лишь изредка отвлекался от проплывающей внизу картины. В основном он поглядывал на девушек, фланирующих в салоне первого класса. Парень невольно сравнивал их с дочкой Киякина, и надо сказать, сравнение пока было не в пользу пассажирок. Оказывается, надменная красавица может быть вполне обаятельной, если посчитает, что объект мужского пола заслуживает её внимания.

Вылететь пришлось на сутки раньше, чем Олег изначально собирался. Купец Липатов умеет быть настойчив, когда это ему нужно для дела. Вот и уговорил он Олега воспользоваться его особняком в ближнем Подмосковье, а заодно и встретиться, дела обсудить.

Три чёрных монстровидных внедорожника, в один из которых усадили Олега, устроили настоящую чехарду на трассе, постоянно меняясь местами. Судя по алым щитам, нанесённым на передние двери и капот, и золотой эмблеме на алом фоне щитов, машины принадлежали солидному столичному охранному агентству. За городом к ним присоединились два пилота в МБК, на небольшой высоте летевшие впереди по обеим сторонам дороги. Олег только головой покачал, удивляясь параноидальным мерам безопасности, которые организовал купец. О причинах в машине интересоваться не стал. Ерофей Константинович тоже был не слишком разговорчив. Особой паники у него Олег не заметил, но грозно насупленные брови и тяжёлое пыхтение говорили о явном волнении купца.

На въезде в усадьбу Олег заметил две свежие сторожевые вышки, которые ещё не успели покрасить, и три серьёзных новых шлагбаума, со следами недавних земляных работ около их массивных столбов. Бетонные колпаки дотов недалеко от них тоже ещё не покрылись снегом и равнодушно смотрели на проезжающий конвой узкими глазами – бойницами.

Всё говорило о том, что буквально несколько дней назад обитатели усадьбы всерьёз озаботились нешуточными мерами безопасности. Словно они не около столицы живут, а в приграничном районе с не самыми спокойными соседями.

– Случилось что, Ерофей Константинович? – спокойно спросил Олег, после того, как переоделся с дороги и прошёл к купцу в кабинет.

– Не знаю, как и сказать. Случилось не случилось, но узнал я на днях, что Глава-то у Рода Мансуровых выжил, – купец негромко постучал всеми пальцами по столу, ожидая реакции Олега.

– Ну выжил и выжил. В чём печаль-то? – как можно равнодушнее постарался ответить парень.

– По слухам, Дар у него пропал… Да и сам, если выкарабкается, то инвалидом останется. Переломало его всего. Пока из-под завала его откопали, все сроки для излечения вышли. Ни один столичный Целитель не взялся Мансурова на ноги поставить.

– Верны ли слухи? – Олег постарался изобразить на лице всего лишь лёгкую заинтересованность.

– Вполне. Надёжный человек работал, – купец ещё раз немного подержал паузу, но не получив от Олега никакого отклика, сам же и продолжил, – У отца его определённо прогрессирует тотальная деменция. Месяца через два он совсем умом тронется. Хотя пока по прежнему опасен. Осталась у него пара-тройка надёжных людишек. Убивцы – пробы ставить некуда.

– И ради этой тройки вы тут доты понастроили? – спросил Олег, не скрывая удивления.

– Столица, она и есть столица. За ОЧЕНЬ большие деньги тут многое можно. Например дело по быстрому сфабриковать и группу захвата сюда направить. А там, кто его знает, что за ЧП произошло с обвиняемым при задержании. Другой вопрос, что батальон сюда точно не пошлют. На такое у них денег не хватит. А взводом нас с ходу не взять. Потом, глядишь, и наши люди здесь появятся. И тоже, на вполне себе законном основании поинтересуются, кто и зачем пришёл, да и по какому праву. Из-за денег конторы между собой ссориться не станут. Разойдутся краями, а с заказчика неустойку снимут. Агентство у нас нанято не простое. Все сплошь ветераны. Их на драной козе не объедешь. Права знают, и с Законом умеют грамотно обходиться. Ну, и слава о них по столице определённая ходит. Такая, что продажные душонки в погонах их до дрожи боятся. А кто не боится, тот, как минимум, опасается. Нет, сюда теперь вряд ли кто полезет. Не по их зубам кость.

– Всё настолько серьёзно? – озадачился Олег. Он до сих пор вспоминал свою эпопею по сдаче налога в Оружейный Приказ, как значимую операцию, а тут обычный купец собирается воевать со взводом спецназа.

– Нет, не на столько. Всё гораздо хуже. Возможно, намного хуже. Давай поговорим про твои новые накопители, – предложил Ерофей Константинович, доставая из старинного бюро большой красивый резной ларец с новеньким накопителем и ультрафиолетовый фонарик.

* * *

Изучив распорядок дня князь Обдорин-Тверской удовлетворённо кивнул головой. Все три важные встречи на сегодня подтверждены. В том числе и та, на которую он не слишком-то и рассчитывал, не раз уже пожалев, что заикнулся перед Императором о сомнительной информации, полученной от своего агента. Обычно аудиенция к князю назначается за месяц и секретари по три раза перепроверяют, не случилось ли что с посетителем такого, что помешает ему прибыть вовремя.

Для всех правитель страны – это нечто сродни небожителю. И лишь немногие знают, что как раз нормальному правителю приходится работать по двенадцать часов в день, постоянно лицедействуя, меняя мундиры, и принимая на себя ответственность за нестандартные решения. Обдорин вполне справедливо считал себя не самой бесполезной шестерёнкой в часовом механизме государства. Такое сравнение, с часовым механизмом, когда-то давно придумал сам Император.

– Что-то проржавел у нас граф Меньшин. Похоже, у него половина зубцов высыпалась. Большие недоработки по его ведомству замечаю. Объяви-ка, Володя, ему моё неудовольствие, для начала. А как не поймёт, так и снимай его сам. Даю на то тебе своё согласие, – такие замечания не были чем-то необычным в их отношениях. Император явно давал понять, что кто-то из тех, кому он доверил частичку Власти, мешает работать всей государственной машине. К постоянной ротации кадров бояре привыкли не вдруг. Поначалу им было удивительно, что многие должности теперь не передаются от отца к сыну.

– Вырастили оболтусов, сами их и кормите, – столь резкую отповедь как-то раз тогда ещё молодой Император выдал прилюдно. Оболтусов постепенно при дворе поубавилось, пусть и не до конца, но эти слова бояре запомнили, и не раз своим чадам их цитировали. Иметь хорошее образование стало модным, а когда категории государственных должностей к имперским стандартам привязали, так и вовсе стало необходимым.

Прочитав следующий документ, князь поморщился. Опять одно и то же.

Раса, язык, религия – это всё одна и та же пустопорожняя болтовня, которую веками используют для поиска врагов. «Добрые» – это те, кто победил в этот раз, посылают убивать своих единоверцев тысячи «иноверцев», мотивируя их по сути националистическими благоглупостями. Пусть их противоречия не против нации, а против религии или языка, но если разобраться, то какая в этом разница. Да никакой. Сплошная политика, борьба за власть и кошельки прихожан.