сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Шайс не стал ничего объяснять, вместо этого он продолжал внимательно вглядываться в толпу.
— Чего он хотел? — наконец хмуро обратился он к другу — Шайс видел, как Асаба разговаривал с Иврисом.
Белокурый дракон внимательно смотрел на Чёрного целую минуту, уже заставляя Кинето беспокоиться, и вдруг ответил:
— Он отыскал мою Пару.
Друзья переглянулись.
— И где она? Или он?
— Иврис отказался рассказать, отговорившись тем, что я не достоин Пары.
— Сволочь! — возмутился Мидар. — Наверняка мстит за поздравление. Может, соврал?
—Нет, — в этом Асаба был уверен, и не сомневался, что регент получил немалую долю удовольствия, делясь с ним истиной. Более того, он понимал, что рано или поздно ему все равно откроют правду.
Если его Пара была из драко, время её или его жизни было ограничено, и, как бы не желал ужалить Иврис, причинять вред своему обожаемому младшему племени он бы не стал. Но в паре у Асабы вполне мог оказаться и дракон — такое, время от времени, случалось на балах. И каким сроком наказания ограничится регент, оставалось только догадываться.
В любом случае, Асаба никогда не отличался терпением, и промедление в годы, десятки, или сотни лет было недопустимо. Завораживающее словосочетание — «твоя пара» — прозвучало, и теперь дракон чувствовал, как медленно закручиваются пружины внутри: его зверь требовал получить своё и как можно скорее.
— Идем и потребуем!
— Успокойся, — сдержанно ответил Асаба. — Он регент-правитель, а мы просто студиозы.
— Тогда надо рассказать нашим семьям, — не сдавался верный друг, желая помочь.
Асаба только усмехнулся.
— Кажется, он предлагал мне нечто подобное.
— И?
— Кинето, — Асаба уже недовольно глянул на приятеля. — Спустись с небес на землю. То, что нам простили идиотскую шутку, не значит, что мы можем что-либо требовать от регента. Более того, в свете нашего зажигательного выступления, родители скорее запрут нас в подземельях, чем ударят палец о палец.
— Асаба прав, — поддержал друга Шайс, молчавший все это время. — Моя мать считает Ивриса совершенством.
— И что? — разобиделся Кинето, видя, что остался в меньшинстве. — Ты так и собираешься сидеть сложа руки?
— Естественно нет, — скривился Асаба, все больше досадуя на импульсивность друга, план в голове давно созрел. — Сначала мы раздобудем список гостей, исключим из него почётных приглашённых и тех, кто отыскал Пару.
— И?
— И опросим остальных.
— Всех?!
— Если понадобится. Если моя Пара драко, он или она не смогут врать долго, я сразу замечу неладное. Потом пообщаемся с драконами…
— Кхе-кхе, — раздалось в стороне, заставив Асабу прерваться. Парочка драко все ещё ожидала своих спутников.
— Шу! — грозно пригрозил им Кинето, недовольный, что их отвлекли, и те мигом растворились в толпе, не мешая друзьям совещаться.
Сказано — сделано. На следующий день список оказался в руках у Асабы. Ему не составило труда воспользоваться малой долей собственного обаяния и выманить «в сущности, неважный документ» у молоденькой служащей.
Держа в руках пять огромных свёртков, он явился к ожидавшим его друзьям со словами:
— Вычёркиваем всех лишних, выделяем имена драко. Драконов оставим на потом.
И они принялись за дело, облюбовав гостиную резиденции клана Снежного бурана в Верхнем городе.
— Что-то я не пойму, — через два часа озадаченно произнес Кинето, стоило ему взять в руки новый пергамент.
— Что там?
— Да так, имя одно интересное.
— И какое? — не отрываясь от собственного списка, спросил Асаба.
— Саюли Борте.
Друзья, сидевшие по обе стороны от Кинето, одновременно заглянули в свиток, проверяя не ошибся ли тот.
— Действительно.
— Дай-ка, — Шайс выхватил свиток.
— Эй!
— Что не так? — мигом насторожился Асаба.
— Первый стол, — кивнул чему-то Шайс.
— Первый стол? Что это значит.
— Список разделён на столики, так?
Оба кивнули.
— Первый стол находится по левую руку от регента, так?
— Ш-шайс-с-с? — прошипел Асаба, словно требуя немедленно объясниться.
— В тот вечер, — быстро заговорил друг, — я видел, как Иврис подошёл к первому столу и долго беседовал с драко в красивом платье. Затем он с ней танцевал, а после она направилась сразу к выходу.
Драконы задумались.
— И что это значит? — сдался Кинето.
— Возможно, ничего, но вы не находите это странным?
— Ты прав.
— Да о чем вы? Объясните наконец.
Асаба, смилостивившись, взял разъяснения на себя.
— Обычно регент подходит к драко только с одной целью — привести к Паре. Думаешь, он не знает, как трясутся младшие, стоит ему приблизиться? И вот он беседует с драко, которую по совпадению зовут так же, как нашу соплюшку. А ей, я уверен, давно не первая сотня. Затем танцуют, и она просто уходит.
— Действительно, ерунда какая-то, — вынужден был признать Кинето.
— А как она выглядела? — спросил у чёрного дракона Асаба. Тот не спешил отвечать, задумавшись.
— Сейчас мне кажется, она чем-то неуловимо походила на профессора. Тот же рост, цвет волос… но я не уверен, не приглядывался, — врал Шайс, не желая выдавать, как пристально наблюдал за регентом и всеми, к кому тот приближался.
Асаба хотел сказать что-то ещё, как неожиданно замер, задумавшись. Друзья обменялись взглядами, но не спешили тревожить светлого дракона.
Брови ящера чуть заметно дрогнули, и он нахмурился, сжимая губы в тонкую полоску.
— Что?
— Пока не уверен.
— Есть догадки?
— Говорю же, не знаю ещё. Нужно проверить, — закипал дракон без причины, ведь минуту назад все было в полном порядке.
— Давай проверять. Куда идти? Что делать? — тут же поднялся на ноги Кинето, сидеть и пялиться в бумажки ему отчаянно надоело, самое время было немного размяться.
— Уймись ты, — буркнул Асаба, но, увидев озадаченные взгляды друзей, все же продолжил: — После фестиваля проверим.
— А как же список?
— Не сбежит. Потом. — Больше на разговоры белокурый дракон не был настроен. В тот день он ничего не сказал друзьям, как бы не испытывал судьбу Мидар.
Обсуждая странность, обнаруженную в списке, и то, что приметил на приёме Шайс, Асаба неожиданно припомнил, что ещё сказал в тот вечер Иврис:
«…узнав имя наречённого, ваша Пара не противилась моему решению — репутация страшная вещь.»
Возможно, регент просто намеревался уколоть побольнее… С другой стороны, если он действительно отыскал его Пару, в чем дракон абсолютно не сомневался, неужели он не предупредил его или её, оставив блуждать в потёмках?
Вряд ли.
Регент не желал сообщать имя и все же решил предупредить его. Возможно, он поступил так, чтобы Асаба не заводил лишних отношений, и, поступи Иврис действительно так, дело было совсем не в самом драконе, на которого у него имелся зуб. Дело было в его второй половине.
Драко или дракон мог тоже обрести ненужные знакомства, сдавшись и прекратив поиски истинного. Но… вдруг настоящая причина заключалась в другом? Неужели язвительное замечание, принятое им за ехидство, было чистой правдой, и его вторая половина, услышав его имя, не пожелала раскрывать себя.
Предположение казалось притянутым за длинные эльфийские уши. Если только… если только он уже не был знаком с Парой и успел показать себя с самой скверной стороны.
Предположим, если бы эта соплюшка оказалась его… истинной, — дракон с трудом складывал логическую цепочку, испытывая трудность в том, чтобы определить девчонку-драко и его Пару в одно предложение, — тогда нежелание признавать дракона, который только и делал, что измывался над ней последние двадцать четыре года, было вполне понятным.
Но ведь все это просто рассуждения и на самом деле эта драко не может быть его второй половиной души!
Тем вечером Асаба долго летал под облаками, а на следующий день друзья никак не могли его отыскать и ушли ни с чем.
Встретиться им предстояло в день начала занятий.
Пославший им сообщение Асаба поджидал у главного входа. Ньернен и Мидар появились почти одновременно. Мидар демонстративно воротил нос, указывая, как он недоволен поведением друга, Шайс… казался вполне спокойным, словно и вовсе ничего не случилось.
Они поднялись в класс и Асаба, немного волнуясь, прошёл к своему месту.
Чтобы ни думала в этот момент Саюли, не было ученика, слушавшего её лекцию более внимательно, чем белокурый дракон. Он не смотрел на девушку, позволяя себе только прислушиваться к её голосу, а затем, почувствовав момент, заглянул ей в глаза.
Профессор сбилась.
Впервые.
Покинув аудиторию, они направились на вершину. Идя вдоль лестницы позади Асабы, Шайс вдруг спросил:
— Она?
Скрывать и скрываться от правды не имело смысла.
— Она, — угрюмо ответил друг.
— Кто? Кто она? — Кинето ничего не понял.
— Скажем ему в другом месте, а то ваше неожиданное счастье, мой дорогой друг, станет достоянием всей Академии уже сегодня, — предложил Шайс.
— Ньернен, — угрожающе прошипел Асаба, сжимая кулаки.
— Да, любимец судьбы?
Когти полуформы выступили в миг, но Шайс уже обогнал друга, несясь наверх и готовясь расправить крылья, стоит ветру коснуться лица.
Асабу раздражала ирония чёрного, заставившая почувствовать тепло на щеках — хорошо хоть Мидар пока ничего не знал.
========== Часть 6 ==========
— Я… — начала было Саюли, в ужасе уставившись на Асабу, чувствуя себя ученицей, отвечающей за проступок перед учителем.
Сделав над собой усилие, она попыталась отогнать наваждение — свой прожигающий насквозь взгляд Асаба мог приберечь для других, более впечатлительных особ. Саюли Борге — профессор академии Ринхон, а он — не знающий собственного места студиоз. И только.
— Я не обязана перед вами оправдываться, — с достоинством произнесла она, взяла вещи и развернулась к дракону спиной, намереваясь покинуть аудиторию через портал.
— Проф-фес-с-сор, — сквозь зубы прошипел дракон, схватив девушку за локоть и не давая ей уйти. — Вам не кажется, что нам всё же нужно поговорить?
— Не уверена, — честно ответила Саюли, понимая, что поговорить конечно же придётся…, но как же ей не хотелось этого делать.
Плечи девушки опустились от тяжёлого вздоха и она повернулась к огнедышащему дракону. Нет, Асаба конечно не извергал пламень в лицо новоиспечённой Паре, но исключительно потому, что всё же хотел сперва пообщаться.
— Профессор Борге, — сдерживаясь, вымолвил Асаба. — Будьте добры всё же ответить на мой вопрос: почему вы не соблаговолили сообщить мне сие преприятнейшее известие?
— Скорее всего потому, что вполне могу разделить ваш сарказм. Вы правы, приятного здесь мало.
Асаба ожидал другой реакции. Обдумывая последние недели слова Ивриса, он пришёл к некоторым выводам.
В конце концов, если регент всё же говорил правду, намекая на то, что его Пара не обрадовалась выбору судьбы, и Парой, как удалось выяснить, оказалась «обожаемая» профессор Борге, причины молчания выглядели вполне очевидными.
Девушка была расстроена тем, что студиоз позволяет себе замечания и шутки в ее адрес. Но если это было так, то Саюли, по логике, должна была вспылить и бросить обвинения ему в лицо. Сказать, что он мерзкий, гадкий, невоспитанный хам.
Асаба мог предположить и другие возможные причины нестандартного поведения. Девушка могла попросту расстроиться, посчитав себя недостойной его — дракона, а учитывая незлобные подтрунивания, такой разворот был вполне ожидаем. Правда, Асаба не видел слёз в чудных глазах и не слышал извинений, мольбы простить её за собственную несовершенность. И это было… необычно.
Девушка спокойно смотрела на него, словно на одного из многочисленных студиозов.
— Честно говоря, ситуация для меня также неожиданна, как и для вас, — уверенно заговорила Саюли, не выказывая эмоций. — Этот выбор сделан не нами, но именно нам придётся иметь дело с последствиями. Я не знаю, как давно вам открылась правда, но я успела немного поразмыслить, и, прежде всего, считаю, что нам не следует принимать поспешных решений, — продолжила она менторским тоном, словно разъясняла ученику непонятную тему. — Нам обоим уже достаточно лет, чтобы собраться с мыслями и вести себя достойно. Моя жизнь течёт именно так, как я и рассчитываю. Менять что-либо не входит в мои планы. Думаю, и для вас важнее учёба и, наверное, выбор собственного пути, если вы ещё не определились. Ну, а если вы уже знаете, чем хотите заниматься, то не беспокойтесь, я совершенно не собираюсь мешать.
Саюли сглотнула. От долгого монолога пересохло в горле и это было ещё не всё, что она собиралась сказать.
— И мне, и вам прекрасно известно, что отношения между нами как между учителем и учеником не сложились — нет необходимости делать вид, что это не так. Наоборот, предлагаю взять истинные чувства друг к другу за основу нашего дальнейшего поведения. Я вам, а вы мне, мягко говоря… м-м, неприятны, так давайте оставим всё как есть. К тому же между нами значительная разница в возрасте. Если принимать в расчёт расы, я гораздо старше, а вы ещё учитесь. О положении в обществе, думаю, можно не упоминать. Дракон подойдёт вам гораздо больше, или же драко, но более молоденький. А мы продолжим жить, как и прежде, словно и не было этого досадного недоразумения.
Саюли закончила и замолчала, ожидая ответа.
Пока она говорила, Асаба внимательно слушал, даже ни разу не моргнув. Что ж, Саюли радовало, что хотя бы к этому студиоз отнёсся серьёзно.
Она готова к тому, что правда может неожиданно всплыть наружу, хотя была полностью уверена, что регент сдержал обещание и не выдавал её. Размышляя, и ведя сама с собой беззвучные беседы, она успела не раз объяснить самой себе, почему их союз невозможен, и потому с лёгкостью поделилась мыслями с Асабой.
— То есть, вы предлагаете сделать вид, что ничего не произошло?
Профессор согласно кивнула.
Асаба, не двигаясь с места, продолжал смотреть Саюли в глаза, пока та слегка не занервничала.
— А если я не хочу делать вид, что ничего не случилось, — дракон резко шагнул ближе, заставив Саюли отступить. — Не хочу оставлять всё, как есть. Мне плевать, сколько вам лет, профессор Борге, — холодные глаза посветлели от гнева. — И я откажусь от вашего щедрого предложения выбрать в пару дракона.
Кажется, ещё никогда Асаба не был так зол! «Как она только осмелилась сказать всё то, что сказала!» — неистовствовал Вечный, возмущаясь безрассудным речам этой маленькой драко, едва достававшей ему до плеча.
— Но… — пыталась найти ответ Саюли, — но…
Честно говоря, на отрицательный ответ она не рассчитывала. В её воображении, если им с Асабой всё же и предстояло выяснить отношения, тот соглашался с разумностью доводов и они тихо расходились в разные стороны.
На деле всё выходило несколько иначе.
— Я же… вы же… — Что именно она должна сказать, чтобы образумить ящера. Разве её аргументов было не достаточно?
— Мы, — прервал невнятный лепет Асаба, — Пара. Всё, что случилось до этого момента, не имеет никакого значения.
С таким мнением Саюли просто не могла согласиться, немедленно возмутившись.
— Вы не знаете, о чём говорите, студиоз Варейн. У меня есть своя жизнь, коей я вполне довольна. Я потратила не один год, чтобы оказаться там, где я есть, и посему не собираюсь менять свой образ жизни лишь из-за того, что на голову мне свалилась Пара! — она сорвалась на крик.
Асаба отпрянул, словно получил пощёчину, и это немного остудило голову.
Девушка раскраснелась, но отнюдь не от застенчивого румянца и, уж тем более, не от присутствия Пары. Саюле Борге откровенно злилась, и дракон понял, что она абсолютно честна с ним, говоря что он ей неприятен.
Но как такое могло быть?! Они же Пара! Истинные!
С тех пор, как Асаба узнал, что Саюле Борге его истинная, он наблюдал за ней не менее внимательно, чем она за ним. Он замечал, как старательно она отводит взгляд, избегая смотреть на него открыто. И всё же иногда ему удавалось заметить, как она разглядывает его украдкой, думая, что никто не замечает.
А ещё он наконец признал, что его раздражение девчонкой-драко могло быть вызвано отнюдь не её расовой принадлежностью и тем, что она, драко (!), посмела учить их — драконов! Возможно, всё обстояло как раз иначе.
Мнимое раздражение могло являться обычным подавленным желанием, которое Асабе попросту не удалось определить с самого начала, и вместо того, чтобы ухаживать за Саюли и постараться наладить отношения, он по ошибке поддался скребущему внутри недовольству.
