Текст книги "Падение Башен"

Автор книги: Сэмюэль Р. Дилэни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 7

Сирена все еще завывала в темноте. Лопнула водопроводная магистраль, и улицу залил блестящий поток.

Белая фигура, спотыкаясь, брела по мостовой. Мокрый край одежды хлопал по ногам. На седых слипшихся волосах что-то блестело. Когда фигура доковыляла до уличного фонаря, стало видно, что это полоса жести, зубцами вырезанная из консервной банки и согнутая в обруч. Фигура повернулась к переулку и позвала кого-то.

Вышло несколько мужчин и женщин и неуверенно зашлепало по воде. Юноша с падающими на лицо волосами и надписью на пижаме «Палата 739» бессмысленно кричал и дергал себя за ухо.

Среди них началась какая-то возня. Все сгрудились вокруг странной пары: здоровенный мужчина в мокрых пижамных штанах схватил за плечо щуплого человека в мокром и перемятом костюме доктора и ударил его по затылку. Доктор упал на колени и повернул голову к высокой женщине.

– Послушайте, вы не понимаете, что вы больны... все больны... давайте, я отведу вас обратно...

Высокая женщина яростно закричала:

– Вели ему замолчать!

Мужчина ткнул доктора в спину и захохотал, когда тот шлепнулся в воду.

– Я не могу найти это! – вопила женщина, шаря в складках простыни, которая заменяла ей плащ. – Кто украл?

– Разве вы не знаете кто я такой? Как вы смеете так обращаться со мной?

Стоя на коленях в холодной воде, врач отчаянно звал на помощь.

Из переулка вышел человек в резиновых сапогах и зеленом макинтоше.

– Эй, разойдитесь! – закричал он. – Очистите квартал, пока не починят магистраль! Быстро!

– У меня отняли это! – визжала женщина. – Его украли!

– Помогите, – кричал врач. Полицейский подошел ближе.

– Что вы за типы, черт побери?

Высокая женщина быстро повернулась к нему.

– Знаете ли вы, с кем говорите? Эй, пусть он заткнется!

Бычьего сложения мужчина ударил полицейского кулаком в лицо и ребром ладони по шее, отволок бесчувственного к доктору, сунул их обоих лицами в воду и держал так.

Завывающий юноша взял с пояса полицейского что-то длинное и тонкое и направил эту вещь к небу, нажав кнопку на рукоятке. С двойного зубца энергоножа посыпались искры. Старуха сказала:

– Это явно не оно. Но все равно, неси его. То кто-то украл, но мы найдем его. Пошли дальше!

– Сюда, – сказал Джон, увлекая Алтер в переулок.

– А как насчет лопнувшей магистрали?

– Вряд ли будет глубоко. Но ведь почти все дороги к гавани блокированы. Идти в обход очень далеко.

– Ну, мы оба умеем плавать, – пожала плечами Алтер. И они зашлепали по воде.

Завернув за угол, Джон вдруг остановился. Вдалеке послышалось шлепанье многих ног.

– Неды? – спросила Алтер.

– Пошли.

* * *

У следующего угла они опять остановились. Что-то двигалось к ним через улицу. Сначала это был белый огонь. Затем он стал энергоножом в руке парня в пижаме с надписью «Палата 739». За ним ковыляло с десяток людей. Но эти люди не походили на недов. Они не ожидали атаки, когда высокая женщина вдруг закричала, указывая на них дрожащим пальцем:

– Это, наверное, у них! Хватайте их, пока они не удрали!

Кто-то кинулся в ноги Джону и дернул их. Джон упал. Кто-то схватил Алтер за руку, другие – за плечи.

– Джон! – крикнула она, – посмотри на эту женщину!

– Боже! – воскликнул Джон. – Это же королева-мать!

– Но ведь говорили, что она в психолечебнице в... – И тут Алтер поняла, кто эти люди.

Взлетел кулак и Джон потерял сознание. Женщина в жестяной короне подошла к нему.

– Ты украл это! Где оно!? Отвечай! – Она выхватила у юноши энергонож.

– Ваше Величество! – закричала Алтер. – Умоляю вас!

Ее крепко держали за локти.

Лезвие остановилось в воздухе. Старуха повернула голову:

– Ты назвала меня Ваше Величество, значит, ты знаешь, кто я?

– Вы королева-мать. Не делайте ему вреда, Ваше Величество!

– Да... – женщина задумалась. – Да, правильно. Но... он украл это у меня. – Она снова взглянула на Алтер. – Да. Я королева... Но они, – она показала на людей вокруг, – не верят. Хотя они идут за мной, раз я велела, и делают, что я приказываю, потому что иначе я буду злиться, но они все-таки не верят. Видишь, у меня отняли корону, и я должна носить жестяную, и кто узнает во мне настоящую королеву?

– Я знаю, Ваше Величество! А что касается вашей короны, то важна идея, а не предмет.

Старая женщина улыбнулась.

– Да, ты права.

Она потянулась к шее Алтер и коснулась пальцами ожерелья из раковин.

– Красивая драгоценность. Мне кажется, я помню ее. Может, у меня было такое? Ты, наверное, графиня или принцесса королевской крови, раз носишь такие драгоценности.

– Нет, Ваше Величество.

– Это же из моря. Значит, ты по крайней мере, герцогиня. Впрочем, благородная дама никогда не допытывается о ранге другой. Я забылась. Достаточно знать, что ты из нашей семьи. – Она снова повернулась к Джону. – Но этот человек, я знаю, украл это. Я убью его, если он не вернет мне это!

– Ваше Величество! – закричала Алтер. – Он мой друг и такой же благородный, как и я. Он ничего не брал у вас.

– Тогда кто же это взял?

– Что «это»? – рискнула спросить Алтер.

– Я... я не помню... у меня взяли корону, скипетр, даже мой... и я не могу нигде найти его! – она подняла выше искрящийся нож и снова повернулась к Джону. – Он украл это!

Руки, державшие Алтер, ослабили захват. Она ринулась к Джону и упала перед ним на колени, лицом к ножу.

– Ваше Величество, сделайте один порядочный поступок в своей жизни, не делайте зла этому человеку! Вы – королева. Не мне говорить вам, что не подобает королеве показывать такой гнев, если ей не нанесено оскорбления. Вы королева и должны быть милосердной.

– Я... королева? – старуха вдруг заплакала. – Я вспомнила! Это был портрет моего сына. У меня было два сына. Сначала украли младшего, потом убили старшего. Но у меня был его портрет в металлической рамке. Такие продавались в гаванях за полденьги. Но мне даже его не оставили. Все, все исчезло...

Лезвие упало в воду и укоротилось. Парень из палаты 739 поднял его. Королева, плача, пошла прочь, все остальные потянулись за ней.

Джон сел. Алтер прилгала к себе его голову.

– Джон, ты не видел ее... Разговаривать с ней без крика было самым трудным делом в моей жизни.

Джон кое-как встал.

– Ну, я рад, что тебе это удалось. Давай пойдем побыстрее к этому проклятому судну. Ну, успокойся.

Луна уже осветила, море, когда они подошли к докам грузовых судов. Они поднялись на борт, и через несколько минут грязное судно вышло из дока. Они облокотились на поручни, на дрожащее отражение луны в море.

– Помнишь, мы читали стихи? – спросила она. – Какое мы не поняли?

– Что-то насчет одиночества. Я не помню начала.

– Я помню, – Она процитировала:

– «Великое спокойствие также двусмысленно, маниакально и свободно, как великое отчаяние...»

Голос позади них продолжил, и они обернулись.

– ...крик любимцев в разграбленной ночи, отвернись, поэт, к древним грезам, пока слезы падают в море при лунном свете... Дальше не помню.

– Где ты слышал это? – спросил Джон. Матрос вышел из тени кабины.

– Мне сказал это мальчик с такой чудной парой. Он говорил, что сам написал это.

– Какой мальчик с парой?

– Ну, ему наверное, лет двадцать. Для меня мальчик. Они были здесь втроем. У мужика больно уж занятная голова. Он больше сидел в своей кабине, а мальчик ходил повсюду, со всеми разговаривал, читал свои стихи.

– Видимо, Катам очень торопился, если уехал без какой-нибудь жизненной пены, – сказал Джон.

– Не удивительно, что нет записей, что их геликоптер ушел на материк, – сказала Алтер. – Они, наверное, спрятали его в городе, а сами сели на судно. Джон, он сказал, что Ноник ходил повсюду, болтал со всеми, возбужденный и довольный. Что-то не похоже на человека, жену которого только что...

– Я не сказал «довольный», – перебил матрос. – Скорее, истеричный. Он задавал вопросы странные. Но иногда ходил, отвернувшись от всех.

– Это уже больше похоже, – сказал Джон. – Давно это было?

– В тот самый день, когда бомбили министерство.

– Итак, они тоже отправились на материк, – сказал Джон – Где они высадились?

– Там же, где через два часа будете и вы.

Они остановились за час до рассвета. Судно должно было взять груз днем, когда все пассажиры высадятся.

– Никому не хочется ждать дневного света, – сказал матрос, – но здесь множество недов, а ночь – их время. – Он указал на темную груду неподалеку.

– Что это? – спросила Алтер.

– Цирковой корабль. Он возвращался из турне по материку. Неды напали на него, разграбили корабль и сожгли. Куча народу убита. Это случилось месяц тому назад. Я же говорю, здесь полно недов.

Глава 8

Каждый человек, идущий в какой бы то ни было завершенности, смотрит в определенном направлении. Из этого направления он приближается к каждому наблюдаемому случаю и разглядывает одну его сторону. Но кто-то другой, возможно видит другую сторону. Когда Алтер в Тороне кричала королеве-матери: «Сделайте один порядочный поступок в своей жизни», молодой нед, подошедший к ним раньше, повернулся и скрылся в ночи. Это был Кино.

Неизвестно, почему эта фраза из всего разговора так поразила парня из низов и осталась в его памяти, в то время как весь эпизод показался ему одним из многих необъяснимых вещей, которые он видел на улицах. Он не узнал Джона. Он не связал невнятную речь с больничной одеждой. Но по собственным причинам он размышлял над этой истеричной властностью старухи, пока шел по набережной.

Он задумчиво вынул из кармана кусок мела и написал на остатках военного плаката на стене: «Ты попал в ловушку...»

– Кино?

– Джеф, – Кино обернулся.

– Значит, это ты пишешь этот вздор на стенах?

– Вроде того, – нахмурился Кино, думая, остаться или уйти. – Что ты здесь делаешь, Джеф?

– Это моя территория. Хочешь сказать, что я не могу ходить по ней?

– Нет, Джеф. Я ничего такого не думаю, – он положил мел в карман. – Ну, Джеф, ты когда-нибудь совершал порядочный поступок... ну, сделал что-нибудь, чем мог бы гордиться?

– Я горжусь, – сказал Джеф, сжав кулаки.

Кино отступил, но продолжал:

– Чем гордишься, Джеф?

– Проваливай.

– Сейчас, минутку, Джеф, чем тебе, черт возьми гордиться? Никто тебя не уважает. Думаешь, после того дела с бабой Новика парни считают тебя бугром? Не-а. Ты – маленькая обезьяна, такая маленькая, что, по их мнению, тебе и делать здесь нечего. Может, прямо сейчас их артель сидит где-нибудь и соображает, как взять тебя и разорвать на кусочки, вроде как ты уделал Ренну. Может, тебя уже ждут, обезьяна, и придумали, как выкурить тебя из твоей норы.

Все это было чистейшей выдумкой, но Кино, начав говорить, увидел шанс отомстить за друга.

– Чего ради ты мне это говоришь?

Кино пожал плечами.

– Просто люблю предупреждать людей. Я всегда это делаю, – он почувствовал, что его способность к блефу начинает падать. – Гляди в оба, – добавил он и пошел. Тот же страх, что заставил его придумать месть, стер легкий интерес к фразе Алтер. Он быстро шел по улице и думал: все равно, я напугал его! Осторожнее будет разгуливать!

Джеф остался один и снова сжал кулаки, обдумывая слова Кино.

– Я-то горжусь, – пробормотал он, и вдруг лицо его исказилось. – Меня не найдут, – прошептал он и бросился бежать.

Через два квартала он остановился перед маленькой дверью в подвал. Он проскочил три ступени вниз и постучал кулаком во внутреннюю дверь.

В Адском Котле было несколько тайных лавочек, где воры могли купить энергоножи, похищенные у стражников, ворованную государственную взрывчатку, многое из оборудования, созданного для мнимой войны, исчезало при перемещении из одного склада в другой. Эти лавочки в основном работали по ночам.

Дверь приоткрылась... Джеф протиснулся внутрь. Через пять минут он уже вышел. В руке у него был латунный шар с кнопкой. Это была маленькая, но мощная 267 граната. Однажды он бросил такую в окно крематория, менеджеры которого не захотели платить за защиту.

У своего лаза он остановился. Нет, здесь его первым делом станут искать. В этих переулках то и дело шастали другие неды, и его легко могут найти. Он пошел по набережной.

Ворота одного из пирсов были случайно открыты. В доке стояло только одно судно. Сходни не были подняты. Капитан этого баркаса был достаточно беспечен, чтобы уйти, ничего не закрыв. Видимо, там нечего было взять, подумал Джеф, поднимаясь на палубу. Когда он дошел до люка, над его головой пронесся воющий звук. Поднял голову и увидел за зданиями гавани далекий взрыв. Джеф быстро спустился в грязное отверстие. Опять бомбежка. Скоро взорвут весь этот проклятый город, думал он. Может, это отвлечет тех, кто преследует его – даст им возможность грабить. Он сел в сыром углу и положил гранату на колени. Пусть придут за ним сюда. Интересно, что там взорвалось?

Лит бежал в волне дыма. Дым разъедал горло, жег ноздри.

– Петра, где ты? – кричал он.

Из открытой двери справа лился яркий свет. Кто-то кашлял, они столкнулись.

– Лит, что делается?

– Бомбят, Петра. Нас!

Часть потолка и дальняя стена треснули. Свет погас, ветер погнал дым в их испуганные лица. Петра схватила Лита за руку и понеслась по коридору, а позади слышался рев падающего камня.

– Сюда! – она начала спускаться по лестнице.

– Нет, Петра! Пойдем другой дорогой!

Лист пластика упал со стены, за ним посыпалась кирпичная кладка. Они повернулись к другой лестнице. Их страх усилился, когда они увидели на ступенях дворцового стража с разбитой камнями головой.

– Куда нам бежать, Петра? Все еще бомбят.

Как бы в ответ раздался грохот, пол задрожал, с потолка посыпалось стекло: разбился потолочный хронометр. В нижнем этаже кто-то визжал.

– Что с крылом Совета? – спросил Лит, когда они начали спускаться по следующей лестнице.

– Думаю, его бомбили в первую очередь, иначе мы были бы уже мертвыми. Идем отсюда, – они вышли па верхний балкон тронного зала.

– Петра! – Лит подошел к перилам и указал вниз, в зал. Горела всего одна лампа в конце зала. По залу шли люди.

Петра тоже подошла к перилам.

– Что они делают, Петра? Кто они?

Она нажала рукой на его плечо. Он пригнулся.

– Так быстро... – прошептала она. – Они уже здесь... так быстро...

– Кто они?

– Смотри.

Люди внизу с удивлением оглядываясь по сторонам, грабили. Один подбежал к окну, сдернул штору и обернул ее вокруг талии. Другой остановился перед драгоценной инкрустацией на стене и стал ножом выламывать ее. Третий схватил что-то с пьедестала, на котором стояло несколько исторических статуэток, и поспешно спрятал за пазуху.

– Грабители, мародеры, вандалы, – прошептала Петра. – Неды!

Из дальнего входа в зал вошли еще трое: два старика и женщина. Их одежда была настолько же богата, насколько бедна у вандалов, но такая же рваная, пыльная, обугленная.

– Это члены Совета, – прошептал Лит. – Наверное, они бежали из крыла Совета.

Трое и вандалы секунду смотрели друг на друга. Затем человек со шторой шагнул вперед.

– Что вы тут делаете? – спросил он. Оцепеневшие советники только теснее сдвинулись.

Говоривший, ободренный их молчанием, закричал:

– Вам тут нечего делать! Вы не убережете от народа то, что по праву принадлежит ему!

Советники растерянно покачали головами. Советник Тила нервно подняла руку к ожерелью из морских агатов. Советник Риллум ощупывал конец своего золотого пояса.

– Мы только хотели выйти из... – начал советник Сервин, собравшись с духом.

– Не выпускайте их! – закричал вандал. – Она разболтают! Не выпускайте!

И все разом кинулись на испуганное трио.

Затем один мужчина взмахнул в воздухе золотым поясом, а женщина подбежала к двери с ожерельем в руке.

Петра крепко сжала плечо Лита.

– Ох, Лит, неужели... нет, не может быть!

– Петра, ты, наверное, была права насчет аристократии. Может, это к лучшему, что она...

Петра резко повернулась к нему.

– Аристократия! В лучшем случае, это саргассы для всякого больного общества. Само его название требует его собственной смерти. Но она, по крайней мере, имела достоинство аплодировать собственному приказу о казни. – Она снова повернулась к перилам и заглянула вниз, где уже не было никого, кроме трех тел у подножия трона. – Но эти... нет, эти не такие... – она отвернулась.

– Даже в народе теперь исчезло всякое благородство.

– В лесу сказали бы, что исчезла всякая гистосентность.

Герцогиня вопросительно взглянула на Лита.

– Исчезло все человеческое, – перевел Лит. Позади них раздались шаги.

– Они здесь. Это наверняка король!

Они не оглянулись, сбежали с балкона вниз и свернули в лабиринт коридоров.

– Мы их поймаем! Это всею лишь баба и хромой мальчишка!

Но их не поймали. Они знали дворцовый лабиринт, а грабители – нет. Наконец, они остановились в глубине маленького парка позади дворца.

– Теперь ты иди за мной! – вдруг прошептал мальчик.

– Куда?

Но он уже шел вперед, и она последовала за ним. Через дверь по мостику, под арку. Они шли вдоль стены авеню Устриц. Когда они дошли до домов-муравейников, она опять спросила:

– Куда мы идем? – и взглянула назад, где между шпилями города мелькали языки пламени.

– Идем! – он крепко взял ее за плечо. – Мы ничего уже не может сделать, Петра. Прошу тебя, идем!

И они пошли.

Город охватила паника. Люди выскакивали из своих домов, иные забирались па крыши, чтобы наблюдать за зрелищем. Войска боролись с пожарами, бушевавшими в центре города. На улицах стоял хаос, пользуясь всеобщим замешательством, Лит и Петра незаметно достигли набережной.

– Лит, куда мы идем? – в третий раз выкрикнула Петра и оглянулась на башни. – Эркор до сих пор где-то во дворце. Джон и Алтер пытаются попасть в Тилфар...

– ...а ты ничего не можешь сделать, – закончил он за нее. – Пошли.

– Куда?

– К судам, Петра. Возьмем судно и отчалим. Здесь больше ничего нельзя сделать. И я так хочу! Если здесь нет ничего, что ты хотела бы сделать, то хоть раздели мое желание.

Впереди появилась группа оборванцев, и кто-то закричал:

– Посмотрите на их наряды!

Они повернулись и побежали. За ними неслись крики:

– Возьмем их шмотки! Это богачи! Отнимем у них барахло!

Ворота в доки были открыты настежь. Они бросились туда, вбежали по сходням, и, оказавшись на палубе, подняли их. Когда они бежали к рубке, в воротах показались люди.

Петра замешкалась, глядя на них, но тут над палубой загудел мотор.

– Поднимайся сюда, Петра! Судно пошло.

Она отвернулась от фигур, стоявших у края пирса, и не видела, как трое прыгнули к борту, не видела, как четыре руки соскользнули с края палубы и два тела шлепнулись в воду, и две руки помогали этому, а затем на краю палубы показался локоть, темная голова, вторая рука. В это время Петра с Литом была у штурвала.

– Нет, Петра, не оглядывайся на город, смотри вперед! Куда поедем! К твоему острову? На материк! Или вообще к краю барьера и дальше? Мы пойдем туда, где никто еще не бывал, мы сами откроем новые острова!

Она не видела пригнувшуюся фигуру, которая прыгнула вперед, но остановилась, услышав их голоса, посмотрела по сторонам, увидела открытый люк. Босые ноги метнулись по палубе, мерцающей светом от горящих башен, и скрылись в люке.

– Петра, помнишь того мальчика, который рассказывал мне о восходе солнца над морем? Так вот, в его честь мы поплывем прямо в утро. Кто бы он ни был, мы поплывем в честь его!

– Сейчас ночь... – прошептала она и подумала: это не в честь кого-то, это просто эгоистический жест из тех многих, которые мы собираемся сделать, вроде бы позволяя всему рушиться...

– Но скоро... – шепнул он в ответ и подумал: разве ты не видишь, что нам осталось только спасать себя, сделать только этот жест, потому что все рухнуло и больше ничего нет... Под палубой проснулся Джеф, приподнялся на локте и почувствовал биение мотора. Снаружи шипела пена, и он в ужасе подумал: не пришли ли за мной? И его рука сжала гранату.

В мерцании света через люк упала фигура, повернулась и на миг ее лицо оказалось на свету.

– Кино!

– Джеф!

Джеф нажал кнопку. На верфи все еще стояли фигуры, глазея на уходящее судно. Они увидели взрыв, и их лица вдруг осветились, как днем.

Глава 9

Ветер покатился по лесу, когда они спустились по зеленому склону.

– Не отдохнуть ли нам часок? – спросил Джон.

– Может, хватит и полчаса?

– Пойдет.

Что-то блестящее упало в траву между ними.

– Не бросишь ли ты это обратно? – спросил кто то из кустов.

Джон наклонился и поднял металлический кружок.

– Вот он. Получай.

Рука раздвинула ветки и человек вышел. Возраст его трудно было определить. Он был без рубашки, в одних рваных штанах, подвязанных на поясе, при ходьбе слегка приволакивал ногу. Одно плечо как-то сгорблено, правая рука вяло болталась. Волосатая грудь сместилась, когда он потянулся к кружку здоровой рукой, Но Джон решил рассмотреть его вещь. Это была медаль с изображением нескольких зданий перед пиком, из-за которого сияли солнечные лучи. По нижнему краю шла надпись:

ГОРОД ТЫСЯЧИ СОЛНЦ

Джон протянул медаль человеку. Широкие сильные пальцы взяли ее.

– Значит, вы хотите отдохнуть? Как насчет чистых простыней, толстого матраца на пружинах, и все это в комнате, окрашенной в светло-зеленый цвет, в которую не проникают никакие звуки, а утром в окно заглядывает солнце...

– Хватит тебе, – сказал Джон. При их крайней усталости этот дружеский треп причинял физическую боль. – Зачем треплешься?

– Пошли, если хочешь отдохнуть, – сказал человек и пошел обратно в кусты.

– Куда?

– Ты же прочел надпись.

Они лезли по камням, пробивались через кусты. Утренний туман был чрезвычайно плотным, но когда они наконец прошли сквозь листву, яркий свет загорелся на их лицах. Они стояли на маленькой скале. Когда золотистый туман внизу рассеялся, они увидели озеро между горами. На берегу озера люди строили... город. Художник, вырезавший изображение па медали, несколько идеализировал его. На диске Джон не мог разобрать, из чего построены здания. Оказывается, большая часть их была деревянной. И много зданий добавилось после того, как был вырезан диск.

– Что это за место? – спросила Алтер, глядя со скалы вниз.

– Уже сказано – Город Тысячи Солнц. Он еще строится. Недавно начали.

– Кто его строит? – спросил Джон.

– Неды, – сказал их проводник. – Недовольные. Только эти неды недовольны другими недами так же, как и всем остальным в этом хаотическом мире. – Они тем временем спустились со скалы на мягкую траву. – Всего несколько лет назад они пришли в лес и стали строить у озера свой город.

– А почему его так назвали?

Гид пожал плечами и хмыкнул.

– С передачей материи, тетроновой энергией, гидропоникой и аквариумами Торомон имеет достаточно научного потенциала, чтобы производить пищу, жилье, оплачивать и увеличивать рабочие места, для всего своего населения, а также и достигнуть звезд. И вот маленькая кучка людей начала организовывать это. Любой желающий может приложить руки. Пока еще здесь очень примитивно, но отдых вам дадим Тысяча Солнц – это звезды, до которых люди когда-нибудь дотянутся.

– А почему ты вышел встретить нас? – спросил Джон.

– Если бы ты шел прямо к городу, я мог бы и не встречать тебя. Но, продолжая идти так, как ты шел, ты прошел бы мимо города ярдах в четырехстах. Нельзя полагаться на случай.

Они пошли по пыльным улицам города. На углу насос откачивал воду в сливное отверстие. С ним работала женщина в комбинезоне с маленьким ацетиленовым факелом. Когда они проходили мимо, она сдвинула защитные очки и улыбнулась. Они прошли в башню коммуникаций, где человек на земле выкрикивал инструкции человеку на антенне. Человек наверху был в военной форме. Оба мужчины повернулись и помахали гиду.

Сквозь широкое пространство между домами Джон увидел поля, где работали люди. В другом направлении было озеро, и два человека – неандерталец и лесной страж – вытаскивали из воды блестящую сеть.

Порядок, подумал Джон, но не как слово, а как восприятие, которым человек мог бы ощутить размер прекрасного стихотворения. Алтер взяла его за руку. Глядя в ее широко раскрытые глаза, он понял, что она чувствует это тоже.

Через улицу прогрохотала повозка, толкаемая лесным стражем, двумя мужчинами и женщиной, и остановилась у большого здания. Из него с шумом и смехом выбежали ребята в рабочих фартуках. Инструктор подозвал мальчика-стража, и тот наклонился над мотором повозки. Он сделал что-то не так, класс захохотал, и мальчик засмеялся тоже. Затем он сделал что-то, и мотор зажужжал.

– Пошли, – сказал гид, и они пошли дальше.

– Кто правит этим городом? – спросил Джон.

– Вы встретитесь с ним, когда отдохнете, – сказал гид.

Теперь они шли мимо лужайки, где группа людей сидела на скамейках или бродили вокруг.

– Это новички, – объяснил гид. – После отдыха вы придете сюда и поговорите с нашими лидерами. Молодой солдат на скамейке достал из кармана горсть монет и выложил квадрат с одним недостающим углом. Когда он бросил монету в этот недостающий угол, один из ребятишек, шнырявших поблизости – плотный неандертальский мальчик – отошел от своих друзей и подобрался поближе к солдату. Солдат улыбнулся.

– Хочешь попробовать? – спросил он. – Это игра слумат, мы играли в нее в армии. Видишь, когда я бросаю монету в этот угол, с другой стороны вылетают две монеты, и мы пытаемся угадать, какие вылетят.

– Я знаю эту игру, – сказал мальчик.

– Не хочешь для смеха сыграть пару раундов?

Мальчик подошел к скамейке и достал что-то из заднего кармана. Это был выверенный полукруг с металлической линейкой, вращавшейся вокруг его центра. Мальчик поместил инструмент по диагонали квадрата и определил угол. Затем измерил расстояние, взял свободную монету и присел на корточки, чтобы метать.

– Три и пять, – сказал он, называя монеты, которые, как он загадал, должны выпасть. Он метнул монету, и из дальнего конца вылетели три монета и пять. Он снова составил квадрат, второй раз измерил и сказал:

– Два и пять.

Метнул и выпали два и пять.

Солдат засмеялся и почесал в затылке.

– Что ты делаешь с этой штукой? – спросил он, когда мальчик снова стал измерять. – Впервые вижу обезьяну, которая играет так здорово – прямо как страж.

– Один и семь, – сказал мальчик, и выпали один и семь. – Я просто проверяю угол перемещения линии удара.

– А?

– Вот смотри, – начал объяснять маленький неандерталец. – Монета, которую ты бросаешь, имеет вращение, скажем, омеги, которой в большинстве случаев можно пренебречь, так что тебе не надо беспокоиться насчет вращающего момента. То же самое относится к ускорению, пока оно достаточно сильно, чтобы выбить две монеты, но не настолько сильно, чтобы разбросать всю матрицу. Назовем его константен К. Единственное, что имеет значение – это угол перемещения тэта, от диагонали матрицы по линии толчка. Как только ты воспринял это правильно, результат есть простой вектор сложения силы, взятый через все возможности пятнадцати...

– Постой постой... – сказал солдат.

– Эта игра не должна бы называться слуматом, – заключил мальчик. – Если ты правильно воспринял все факторы, никакой случайности не будет вообще.

– Это слишком мудрено, – засмеялся солдат.

– Вовсе нет, – возразил мальчик. – Просто думай, как будто ты учишься в школе. Ты здесь тоже пойдешь в школу?

Джон, Алтер и гид остановились послушать. Джон шагнул на лужайку и тронул мальчика за плечо.

– Кто сказал тебе это? – спросил Джон. – Кто показал тебе, как это делать?

– Женщина. Женщина с мужчиной, у которого такая голова...

– У нее черные волосы? А у мужчины сквозь половину лица можно заглянуть внутрь головы?

– Правильно, – сказал мальчик. Джон поглядел на Алтер.

– Они здесь, – сказала она.

– Пожалуйста, идемте со мной, – сказал гид. – Вам нужно отдохнуть, иначе вы свалитесь.

– Они здесь – повторил Джон, оглядываясь вокруг.

Им отвели комнату в маленьком доме, удобную, зеленую, и когда они проснулись, был вечер, и листья стучали в окно.

– Вот это да! – сказала Алтер лесному стражу, разговаривающему с ними в этот вечер. – Я и подумать не могла, что увижу такое место в нашем мире. Оно как с другой планеты. Каким образом люди приходят сюда?

– Они слышат об этом месте. Есть люди, которые ходят по всему Торомону, и есть стражи-телепаты. Нам здесь очень нужен умелый народ, но мы медленно получаем его.

– А где моя сестра и Катам? Когда мы их увидим? Надо немедленно поговорить с ними. Мы приехали из Торона. Нас послала герцогиня Петра от имени короля.

– Мы знаем, что они здесь, – добавила Алтер. – Мы говорили с мальчиком, который видел их.

– Их здесь нет, – сказал страж. – Они были здесь некоторое время назад. За время своего пребывания Кли прочитала несколько лекций по новейшей математике и вела несколько элементарных классов. Тот мальчик, наверное, учился в таком классе. Рольф оказал большую помощь в оценке нашего экономического положения и назвал несколько путей для решения проблем, с которыми мы начали сталкиваться, но они здесь были недолго и ушли.

– Куда?

Страж покачал головой.

– Они сказали, что надеются вернуться.

– Джон, скажи ему про врага...

– Компьютер в Тилфаре? – спросил страж. – Мы знаем, что он свихнулся. Они, наверное, пошли туда.

– Это и наше назначение тоже, – сказал Джон, – если мы не найдем их.

– Почему бы вам не остаться здесь?

– Мы приняли на себя обязательства покончить с компьютером.

Помолчав, страж сказал:

– Известно ли вам, что король, герцогиня Петра, большая часть советников и некоторые другие члены королевской семьи погибли?

Они оцепенели.

– Торон снова бомбили, и очень сильно. Королевский дворец разбит. Три четверти городского населения уничтожено. Идет беспорядочная эвакуация на материк. Рапорт пришел сегодня утром, когда вы спали.

Они гуляли по берегу озера и смотрели на горы.

– О чем задумался? – спросила Алтер.

– О тебе и о себе. Теперь только это и осталось. Алтер, ты любила того мальчика, который подарил тебе ожерелье?

– Я очень любила его. Мы были хорошими друзьями. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что хочу жениться на тебе. Ты мой друг. Будешь ли ты любить меня?

– Да, – прошептала она. – Да.

Он притянул ее к себе, и она обняла его за талию.

– Пожениться и остаться здесь, – сказал он. – Алтер, если там ничего не осталось, правильно ли это будет? Я ничего не понимаю.

– Я хочу выйти за тебя, – она сделала паузу. – Джон, если это имеет значение для чего-то там – я тоже не понимаю. Но это единственное, чего я хочу.

– Тогда поженимся.

В этот же вечер они спросили на счет брачной процедуры в этом городе и на рассвете были обвенчаны на каменной платформе на берегу озера.