Текст книги "Доктор 2 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 13

Котлинский высаживает меня возле дома. Пытаюсь открыть входную дверь своим ключом на тот случай, чтобы не разбудить Лену, если она ещё спит после работы. Но дверь снова закрыта на задвижку. Вздыхаю и звоню.

– Привет, – сияет улыбкой Лена, открывая задвижку. – Ого, зачем столько посуды? – она берёт у меня пакеты с кастрюлями и сковородками из «КОЛИБРИ» и несёт их на кухню.

– Отгадай с трёх раз, – начинаю веселиться я, окидывая кухню и коридор взглядом и наблюдая следы Лениной кухонной деятельности.

Испорченные сковорода, кастрюля и собранные в пакетик остатки салатницы стоят перед входом.

– Вот не надо инсинуаций, Мелкий, – морщит лоб Лена. – Если ты брал с запасом на случай, что я ещё что-то сожгу, то зря: это был первый и последний раз в жизни. Когда я занялась не своей работой, – и она вначале показывает язык, потом достаёт им кончик носа.

– Ничего себе, – бормочу. – И я так хочу.

Пытаюсь, вытащив язык, достать свой нос, но у меня не получается. Помогаю себе пальцами, стараясь дотащить язык до носа, но напрасно. Почему-то не хватает длины.

– А как ты это делаешь? – обращаюсь к Лене и вижу, что она все мои попытки снимает на видео. – Немедленно удали!

– Хи-и-и-и. Шанта-а-аж. Лови себя на ютубе, – и она со смехом исчезает в комнате.

Затем мы пять минут гоняемся друг за другом по квартире, пытаясь отобрать друг у друга её телефон и стереть запись.

В итоге, финишируем на кухне, где я быстро жарю банальную картошку с чесноком, копчёной колбасой и зеленью.

– М-м-м-м, хорофо, – говорит Лена, как всегда, не дожидаясь, пока прожуёт, когда мы вдвоём. – Точно, надо было просто картохи поджарить… И нафига я этот суп затеяла?

– Да ладно, проехали… а что на работе было? Что за аврал?

– Смена сумасшедшая. Наконец образовывается хоть какая-то пауза. Лечение всем назначено, все манипуляции сделаны, больные аккуратно лежат рядками. Дежурная бригада, то есть мы, в ординаторской – травим анекдоты. Ещё беседа завязалась на тему «что будет через 5 лет»… При этом прислушиваемся к экстренному телефону, – начинает рассказывать Лена и добавляет себе вторую порцию картошки с колбасой.

– А что такое экстренный телефон? – спрашиваю.

– По которому экстренные вызовы к тяжелым больным… – поясняет Лена, – и тут, как обычно, когда всё идёт хорошо, раздаётся «тревожный» звонок. Ну, экстренный вызов. Очень тяжелый больной, упал с 4 этажа; плюс экстренные два наркоза; ещё – гинекология; ещё – аппендицит; и на закуску – вызов в гнойную хирургию.

Достаю из-под стола пачку с соком и наливаю ей прямо в чашку, чтоб не прерывать рассказ.

– Сергей раздает команды: «Асель – в гнойную хирургию, Лена – берешь высотника, я сам пойду возьму 2 параллельно стола, Дина – остаёшься одна в отделении». Ну я и бегу вниз. Там – бледные лица родителей, ужас… на каталке – парень, хаотично двигает руками ногами, бессмысленно глядит пустыми глазами, пытается сесть. Естественно, тут же падает обратно на каталку. «Лежи спокойно!», – слегка придавливаю его плечо, но он продолжает извиваться, как червяк!

Лена допивает свой сок, смотрит непонимающими глазами в пустую чашку, поднимает глаза на меня и спрашивает:

– Мелкий, а тебе это всё вообще хоть интересно?

– Конечно, – отвечаю ровно и доливаю ей сок из второго пакета.

– Ну окей… значит, медсестры на ходу, пока везем каталку в экстренную операционную, срезают одежду. Вижу его грудь. Дыхание поверхностное неровное, давление 40/0, сознание глубокий сопор, травматический шок, и, похоже, терминальная фаза. Пф-ф-ф-ф! У меня – дурацкие мысли: «Нежилец, блин, умрет сейчас на водном наркозе». Хирурги лихорадочно моются в предоперационной. Я – катетор ему в подключичную вену, физраствор 2 литра, поликглюкин максимально струйно… Набор для интубации, кардиомонитор, преднизолон, атропин, диазепам, калипсол, листенон, поехали!.. Начинаю интубировать. Действовать надо быстро. Вставляю дыхательную трубку… есть!

Лена встаёт, подходит к мойке, моет свою чашку, продолжая через плечо:

– И тут кардиомонитор так печа-а-ально заныл, остановка сердца! Твою мать…Адреналин, реанимация, сердечный ритм восстановлен, хирурги стартуют – операция. Хирурги, кстати молодцы сегодня… быстро нашли все сосуды, удалили селезенку, часть кишечника, травматологи пофиксили все переломанные кости, ну, иммобилизовали в смысле… И я боролась, как могла… Выбила литр плазмы, 2 дозы эритроцитарной массы, потом была еще 1 остановка сердца – в общем, у-у-уж-ж-ж-ж-ас-с. Но он молодой ещё, сам организм не сдавался, сердце запускалось быстро.

– А почему плазму и эритроцитарную массу надо выбивать?

– Срок годности маленький…

– А потом? – реагирую, когда она на секунду замолкает.

– А после операции была вторая битва, но уже в реанимации. Родителям посоветовала прийти на утро, готовясь к самому худшему. Всё время глядела на него с сомнением; правда, давление медленно повышалось. Медленно, но верно. Ночью он стал держать давление уже самостоятельно, а утром закапала моча – значит, вышел из шока.

– Ты молодец, – не могу удержаться. Встаю, подхожу и обнимаю сзади.

– Ха! Это ещё не всё!.. Утром, как на крыльях, иду к его родителям: «Состояние крайне тяжелое, ваш сын в наркозном сне, дыхание аппаратное, но он стал держать сам давление! Прогноз все также неблагоприятный, но у него есть шанс!»

«Да, доктор, мы готовы принести все что надо».

«Нужна кровь, много доноров».

«Подождите, какая кровь? Вы ему капали кровь? А как же СПИД, знаете, после скандала с врачами с юга, мы не согласны! Мало того, спросим с вас, что без нашего разрешения прокапали ему кровь!»

– А ты им что? – продолжаю обнимать её сзади и не отпускаю.

Она, кажется, ещё трёт уже давно чистую чашку, отвечая мне:

– У него ДВС синдром, без плазмы у него все шансы исчезают, говорю родителям. А они мне: «Если у него потом будет СПИД? Вы сядете в тюрьму?»

«Хорошо, пишите расписку, сейчас принесу бумагу», – разворачиваюсь и иду в ординаторскую.

Там буквально напарываюсь на Сергея: «Лена, чего злая?»

«Да за-бали уже, думают, я хочу СПИДом их сына заразить. Сейчас напишут расписку, и можно к мальчику больше не подходить…»

– И чем закончилось? – спрашиваю осторожно.

– Чем-чем… Отдышалась минуту, обматерила Сергея за его поучительный тон всезнающего учителя и пошла к ним заново объяснять, что гемотрансфузия необходима…[4]4
  Случай из реанимации, как обычно, взят с разрешения Асели Баяндаровой из её «Записок реаниматолога» в её бытность им самым в 12 ЦГКБ города Алматы:
  https://web.facebook.com/notes/404678176353849/
  Также спасибо Melior Princeps https://author.today/u/meliorprinceps


[Закрыть]

– Успешно?

– А то! В итоге убедила… И вообще, Мелкий, хватит тормозить. Погнали!

– Кого? – не могу быстро переключиться с её рассказа на новые вводные.

– Вот же дурень… – Лена берёт меня за руку и ведёт в сторону большой спальни.

…

На плавание я, в итоге, и сегодня не попадаю. И даже в зал к Сергеевичу опаздываю.

Сегодня Сергеевич всех разогнал пораньше, и грузит только нас с Вовиком. Вернее, Вовик в углу на подвижном мешке из раза в раз повторяет какую-то заковыристую комбинацию, смысла которой лично я, в силу отсутствия опыта, просто не понимаю.

Сергеевич периодически бросает взгляд на Вовика и довольно щурится. Вовик при этом стучит в ритме метронома, даже не делая перерывов между раундами.

Странная задача.

Тем временем, со мной продолжается экзекуция лапами. Всё как в прошлый раз. Сергеевич, видимо, действительно разглядел во мне какой-то никому не понятный потенциал и решил из меня сделать пока не понимаю кого.

– Ай! – лапа снова прилетает мне в глаз.

– А это он снова стойку сменил, – ехидно говорит Сергеевич в который раз.

Из угла в перерыве между буханьями по мешку раздаётся голос Вовы:

– Сергеич, да не бывает амбидекстеров!

– Так, а ну быстро сюда! – злится Сергеевич. После этого стаскивает с меня рукавицы и, натягивая их на себя, прямо с ринга кричит Вовику:

– А ну свои надел и быстро сюда!

Через минуту Вовик, обескуражено почёсывая правой рукой подмышкой левой, стоит напротив Сергеевича в рукавицах и спрашивает:

– И дальше чё?

– Вольный бой. Один раунд. Вполсилы, мне всё же шестьдесят, – бурчит Сергеевич и, не надевая капы, делает шаг вперёд, становится в стойку левши и командует, – БОКС!

Через один раунд мы с Вовиком уважительно смотрим на Сергеевича. Нам обоим понятно, что, будь Сергеевич лет на тридцать моложе, Вовику сейчас было бы не так весело.

– Сергеич, а я так смогу? – в приливе эмоций сверкает глазами Вовик. – А сколько надо тренироваться? А вы долго на левостороннюю переучивались?

Сергеевич пресекает словесный шквал скрещёнными над головой руками:

– Слезли с ринга и ко мне.

Затем выдает нам по пять мячей от большого тенниса и говорит:

– Тест на скрытого левшу. Задача: бросаете пять мячей строго левой рукой один за другим. Задача – попасть вон в то красное пятно на стенке.[5]5
  Про тест мячами в стену – не выдумал ни разу. Из собственной жизни. В качестве примера – смотрите бой Баранникова:
  https://www.youtube.com/watch?v=gC2ArnD70c8&t=137s
  Это – финал Олимпиады 1964. Где он походя меняет правостороннюю стойку на левостороннюю и обратно. Абсолютно не напрягаясь. Лично мне не кажется, что Баранников проиграл. Тем более что Грудзень весь бой «провисел» вторым номером. И, кстати, в следующем 1965 году Баранников Грудзеня на чемпионате Европы так победил. Так что, на Олимпиаде 1964 дело было скорее всего в судействе… Но это уже отдельная тема.


[Закрыть]

Первым бросает Вовик. Даже я вижу по положению локтя, по отсутствию согласованности мышц, что Вовик ни разу не левша. Ни явный, ни скрытый.

Потом наступает моя очередь.

– Сергеевич, я хочу кое-что попробовать, – честно сообщаю. – дайте мне несколько минут.

Вовик возвращается в свой угол и продолжает дубасить мешок понятной только ему и Сергеевичу комбинацией.

А я собираю все мячи и по очереди бросаю их то правой, то левой рукой, «переписывая» программу мышечного резонанса правой на левую.

– Ну смотри, – резюмирует Сергеевич после трёх минут моего метания мячей в стенку. – Выдрочить под вторую руку тебя, в принципе, можно. Если хочешь. НО, – он поднимает палец и делает чеховскую паузу. – прикладное применение этого навыка возможно только в двух узких, я бы сказал, вообще уникальных, моментах. А времени на наработку потратить придётся – боже мой. Явно побольше, чем ты на отработку базовой техники потратил.

– Ну, вы и про базовую не думали, что я так быстро освоюсь, – резонно, как мне кажется, возражаю Сергеевичу.

– Да, я не думал. Но тут будет иначе. В общем, если хочешь, могу лекцию прочесть по механизмам образования межполушарных нейронных связей. Часов за семь уложусь.

– А если коротко?

– Если коротко – переучиваться на вторую руку без потери первой руки будешь в три раза дольше. Физиология мозга. Могу лекцию. Семь часов. – коротко повторяет Сергеевич. – Если с иллюстрациями – вот как сейчас мячами.

– А в каких уникальных ситуациях этот навык реально полезен? – задаю второй логичный вопрос.

– Только в двух, – повторяет Сергеевич. – Первая – это если ты с кем-то более высоким рубишься в ринге, который твою переднюю руку всё время вниз опускает.

– Но у меня же руки короткие? – возражаю, быстро прокручивая в голове вариант Сергеевича. – Значит, мой рычаг короче. При прочих равных, моё мышечное усилие всегда сильнее? Именно как мой плюс от более коротких рук?

– Да, – кивает Сергеевич, – именно потому я и сказал, что ситуация уникальная. Твой гипотетический противник должен быть выше тебя ростом, но с ещё более короткими руками. Что априори нонсенс.

– Пф-ф-ф-фф-ха-ха, – доносится из угла, в котором Вовик месит мешок.

– Я и говорю, уникальная ситуация, – кивает Сергеевич. – Не сказать, чтоб совсем не возможная, но такого уродца, мне думается, и без левосторонней стойки можно будет как-то переиграть. А уж городить из-за этой высосанной из пальца ситуёвины разучивание дублирующей техники в зеркальной стойке, это… – Сергеевич не находит, что быстро сказать, и ему на помощь из своего угла приходит Вовик:

– Это как осваивать год или пару лет пилотирование вертолёта, чтобы потом один раз в жизни завести двигатель для прогрева.

– Примерно, – кивает Сергеевич.

– А вторая ситуация какая?

– Вторая – это если тебе надо драться. Даже не обязательно в ринге. Без вариантов надо. А одна из рук выведена из строя. Это – единственный второй вариант, когда этот навык реально стоит наработать заранее. Даже потратив несколько месяцев или лет. Но как по мне, эта ситуация ещё более экзотическая, особенно с тех пор как появились разные школы с ногами.

– Да! Только хотел встрять! – кричит из своего угла Вовик, высовываясь из-за мешка. – Поставить себе ноги обойдётся в три месяца – и это будет гораздо опаснее для всех. Чем два года практиковать онанизм переучивания на левостороннюю стойку.

– Вовик, а почему ты думаешь, что три месяца на ноги? – с сомнением спрашивает Сергеевич, повернувшись назад. – Я по ногам не спец, но три месяца точно хватит?

– За глаза, если пахать, – компетентно кивает Вовик, выходя полностью из-за мешка. – У нас в части инструктор по физподготовке был китаец. Ну, не только по физподготовке… В общем, он с нашим гражданством, но этнически – китаец. Вот все вновь прибывшие в часть за первые три месяца осваивали блок трёх прямых ударов на каждую ногу – раз. Через шесть месяцев каждый ломал черенок лопаты голенью – два. Но мы ж тут говорим не о закалке тела, а о чистой технике? На технику три месяца – за глаза. Если «упереться» и акцент в подготовке сделать именно на этом.

– А можешь показать, как черенок от лопаты ломается? – Сергеевич заинтересованно спрыгивает с ринга и идёт к Вове.

– Да без проблем, лопату дайте, – пожимает плечами Вовик. – Ну или черенок от неё.

– Тьфу ты, ты не понял… на мешке покажи, как удар выглядит!

– А-а-а, вот так.

Вовик отходит на шаг и звучно впечатывает голеностоп в мешок. Разворачиваясь при этом на опорной ноге.

– И каждой ногой можешь?

– Если сломать черенок – то сейчас только правой, – отрицательно качает головой Вовик. – Левый же просто щелок. Ну, типа левого прямого в боксе. А если кому-то зарядить по балде – то да, обеими ногами могу.

В итоге все сходимся на том, что именно сейчас тратить время на освоение не нужной в реальности стойки левши пока нерационально.

…

Глава 14

Со спорткомплекса выходим все вместе: я, Вова, Сергеевич. Снаружи меня уже ждёт Лена, сидя на капоте машины и явно что-то строча в ватсаппе (мы договорились встретиться).

Вова с Леной хлопают правыми ладонями по ладоням друг друга, после чего Лена, как-то моментально подобравшись и превратившись во взрослую, с улыбкой поворачивается к Сергевичу:

– Здравствуйте. Вы – Сергей Сергеевич?

Ну логично: мы с Вовиком при ней много раз его обсуждали. А контекст событий, да и характерная внешность Сергеевича, не оставляют простора для двойного толкования, кто он такой.

Несообразительной дурой Лена не является.

– Да, это я, – удивлённо поднимает брови Сергеевич, которого, похоже, только что вырвали из каких-то размышлений. – А мы знакомы?

– Не-е-ет, – качает головой Лена, продолжая улыбаться. – Я просто много о вас слышала. Вы же тренер Саши?

– Да, – кивает Сергеевич. – А вы…

– А я его опекунша, – говорит она на ухо Сергеевичу, демонстративно прикрывая рот рукой. Хотя всё равно все всё слышат. – Ну и его девушка – по совместительству.

Сергеевич при общении с ней как-то подбирается, приободряется и в эмоциональном плане почему-то начинает излучать любопытство вперемешку с какой-то детской радостью.

Мне некстати приходит на ум допотопная песня из такого же фильма времён, когда бабушка и дед были с меня возрастом: «…и даже пень в чудесный день берёзкой снова стать мечтает».

– Сергей Сергеевич, вам куда? – интересуется моя половина, знаками правой руки показывая мне, чтоб я не вибрировал.

– Да я тут не далеко, район конечной на Ленина, – ничуть не смущается Сергеевич. – подбросите?

– Конечно, потому и спрашиваем, – кивает Лена и распахивает перед Сергеевичем заднюю левую дверь. – Вовик, садись с той стороны.

Я, ловя момент, быстро плюхаюсь на переднее сиденье и пристёгиваюсь. Пока обстановка не изменилась…

Лена, садясь в машину, бросает на меня какой-то странный взгляд, как будто это она – моя бабушка, а я – её малолетний отпрыск.

С места, как обычно, трогаемся с пробуксовкой.

Вовик, усевшись на заднем сидении, моментально погружается в свой телефон и начинает лихорадочно переписываться, кажется, с Аселей.

Сергеевич с Леной ведут какой-то оживлённый диалог на темы спортивной медицины, суть которого, не смотря на познания в анатомии, от меня ускользает.

Чтоб не нервничать, открываю свой телефон и погружаюсь в анатомический атлас.

Сергеевича довозим минут за десять, Лена даже из машины выходит, чтоб с ним попрощаться, после чего садится обратно и, глядя в зеркало, обращается к Вовику:

– Вовец, тебя куда сейчас? Мы с Шуриком сейчас колесить будем, можем забросить.

– Вот я не знаю, – явно в чём-то сомневаясь, отвечает Вова. – С одной стороны – Аська очень прозрачно намекает, что будет рада, если домой приеду. Прямо сейчас. С другой стороны – есть кое-что на работе, что очень важно было бы завершить сегодня.

– С репутационной точки зрения? – серьёзно спрашивает Лена. Сейчас она ничем не напоминает ту маленькую дурашливую девочку, которой часто выглядит в то время, когда мы наедине.

– Ну, – кивает Вовик. – От меня результат ждут завтра-послезавтра. Было б офигенно закончить сегодня. Просто по лицам в отделе вижу, что этого никто не ждёт…

– Вов, ну ты же не Аська, – как-то совсем по-взрослому улыбается Лена уголком рта, продолжая бросать взгляды на Вову в зеркало. – Ты ж не психикой решения принимаешь. А мозгами. Да?

– Должен бы мозгами, – явно стесняясь, бурчит Вовик с заднего сиденья. – Но она ж вон какие смайлики шлёт! – как-то совсем неожиданно по-детски завершает он.

Мне становится смешно и я хмыкаю, сдерживаясь, чтоб не портить доверительную атмосферу. Ленина правая рука ложится мне на бедро и достаточно неприятно, почти больно, сжимает мою ногу, а сама Лена, глядя в зеркало на Вовика, улыбаясь, говорит:

– Вова, не лезу не в свои дела, но можно задам три вопроса?

– Конечно! – с готовностью переключается с неприятного момента Вовик.

– Если ты сделаешь всё сегодня – какую оценку в баллах ты сам себе поставишь за сегодняшний день завтра?

– Пять по пятибальной. – не задумывается Вовик ни на секунду. – И даже завтра ждать не буду, сегодня поставлю.

– Если приедешь к Аське вот прямо сейчас – мне не сложно, довезу за секунду – то какую оценку ты завтра поставишь себе за сегодняшний день? Когда выйдешь на работу и будешь «добивать» то, что мог бы завершить сегодня?

– Пару или трояк, – резко сдувается Вовик.

– Что изменится, если ты к Аське приедешь на три часа позже? Ну, кроме того, что потрахаетесь позже на три часа?

– Да ничего… Всё то же будет… В теннис и вечером можно, потом ужин, всё то же самое, в общем… – продолжает бурчать Вовик.

– Ну тогда у меня один-единственный вопрос взрослому мужчине, – Лена подмигивает Вовику в зеркало. – Точнее, пара. Куда сейчас надо ехать зрелой взрослой личности? И надо ли идти на поводу у наших бабских эмоций?

– Да понятно всё, чё… Погнали в банк тогда… Правильно всё… – с видом смертника на эшафоте изрекает Вовик с заднего сиденья и начинает что-то ожесточенно двумя руками набирать в ватсаппе.

Лена хихикает в кулак, видя выражение его лица в зеркале, и продолжает:

– Вов, не парься. Аська – взрослая девочка. Она вполне в состоянии дождаться тебя в течение пары часов. Какие бы крокодильи слёзы она тебе не обозначала в ватсаппе. Я с тобой, кстати, как с другом своего парня говорю сейчас, а не как дочь отца, у которого ты работаешь. Аська сейчас банально оттачивает на тебе свои коготки, выясняя границы того, сколько верёвок из тебя свить можно. – И Лена снова подмигивает Вовику в зеркало.

Вовик отрывается от телефона:

– А ты Саню так же задрачиваешь? Когда он по ночам на своей мойке, а ты его ждёшь?

– Блин, Вовец, ну ты отмочил… вот мне сейчас при нём отвечать, – хихикает Лена, кивая на меня. – Если серьёзно, я вообще стараюсь никого не напрягать своими ожиданиями и психами. У меня локус контроля – внутри, а не снаружи, как у Аськи.

– Саня, а у тебя бывает такое, что куча дел, Ленка дома, и ты не знаешь, куда разорваться: то ли к ней бежать, то ли на работу? – как-то беззащитно поворачивается в мою сторону Вовик.

– Не бывает, – подумав пару секунд, чётко отвечаю. – Она всегда дурачится, и я не понимаю, когда ей на самом деле не комфортно, а когда она просто балуется.

В этом месте Лена поднимает вверх указательный палец и хихикает:

– Зрелая личность не проецирует свой дискомфорт на любимого человека. Наоборот: старается сделать так, чтоб ему было легче и комфортнее.

– Вот Сане повезло, – обречённо качает головой Вовик, гладя в экран своего телефона. – а мне теперь нервничай три часа…

Тут Лена взрывается фонтаном смеха:

– Вов, не парься. Мы ж, бабы, коварные. Просто у кого-то есть опыт. А у кого-то, как у твоей Аськи, второй раз в первый класс… Она просто не знает, как себя правильно вести. В некоторых ситуациях. Давай напоследок: если ты быстро дорастёшь до хорошей зарплаты, будешь любить свою работу и знать, что ты на ней действительно незаменим – она будет счастлива?

– Конечно, – задумчиво кивает Вовик.

– А если ты сегодня, прямо сейчас, принесёшься к ней, но на быстром росте по работе поставишь крест – её это обрадует?

Вовик, насупившись, молчит.

А меня посещает мысль, что Вовик с Аселей – гораздо больше дети, чем мы с Леной. Надо будет её расспросить, почему так. Она точно знает, просто вижу.

– Ну тогда не смею указывать тебе, что делать, – улыбается Лена. – Куда рулим?

– В банк… отделение в ГИГАНТЕ…

– Тьфу, так ещё и с домом рядом? Ну вы с Аськой вообще оборзели, – смеётся Лена. – Вова, самые неконструктивные когти – у темпераментной женщины без опыта. Не в моих правилах советовать, но я тебе советую: не забывай о том, что за семейные решения всегда отвечает мужик. Даже если они сделаны бабой, хи-хи..

Через пару минут Лена с визгом колёс тормозит возле нужного отделения банка, а Вовик, выходя, толкает меня кулаком в плечо и говорит:

– Повезло. Почти завидую… – под наш с Леной оглушительный хохот с переднего сиденья.

…

За Вовиком захлопывается дверь и Лена, как космонавт, трогается с места.

– Злая взрослая ведьма, куда ты дела мою маленькую Лену, – говорю безэмоционально, глядя вперёд на дорогу.

– Мелкий, не смеши под руку! – весело отзывается со своего места Лена, подрезая автобус, опуская правую руку мне на бедро, и как-то странно облизывая нижней губой верхнюю, гладя при этом в зеркало (кажется, выравнивая тон помады – не разбираюсь). – Кстати. Давай и по тебе проедемся психотерапией… А то я видела, как ты болезненно реагировал на наш разговор с Сергеевичем, хи-хи.

– Давай, проезжайся, – откидываюсь поудобнее в кресле, пользуясь тем, что сзади никого нет, и закидывая руки под голову. – Я внимательно готов.

– Ну тогда – вопрос номер один. Мелкий. Саша. Шура. Искандер. Как тебе больше нравится, когда я тебя называю?

– М-м-м… А ведь и правда смешно. – соображаю через секунду. – Первое.

– Ну видишь, – пожимает плечами Лена. – Могу же. Просто наш с тобой положительный контакт – это уникальное сочетание. Взаимных гормонов, совпадения личных качеств и взглядов на жизнь. Ещё – моей профессиональной подготовки, как врача и психолога, и твоей волевой.

– О себе не понял. – Я действительно не понял.

– Мелкий, я – классная женщина?

– Да, – говорю, не думая ни секунды. – Лично для меня – идеальная.

– Открою секрет. Идеальность – не во мне. А в твоём восприятии. Не буду тебе сейчас забивать мозги всякой хернёй типа внешнего локуса контроля – это частично у Аськи и Вовика… Скажу коротко: если человек готов работать над собой, у него намного больше шансов жить в согласии с партнёром. Особенно если оба – гармоничные личности, работают над собой и любят друг друга. И да, чтоб ты в будущем не вибрировал, как сейчас с Сергеичем, когда я пытаюсь получше для себя узнать и оценить твоё ближайшее окружение, потому что мне тоже с ним жить… Мелкий, лично я тебя люблю. Успокоила? – Лена весело косится на меня со своего места.

– Вполне, – бурчу, опуская руку на её бедро. – Могла б и сразу нервы не трепать. Раскланиваясь тут с Сергеевичем.

– Ааа-ха-ха. Блин. Ты таки местами ребёнок, – вытирает глаза Лена. – Впрочем, так тоже классно… Мелкий, я могу быть разной. И то, что с тобой я с удовольствием со скоростью звука впадаю в детство, говорит только тебе в плюс. Без деталей, – она чуть сильнее сжимает руку на моём бедре, останавливая все мои рвущиеся наружу вопросы. – Но это никак не отменяет ни двух моих красных дипломов, сам знаешь какой специализации. Ни почти написанной кандидатской. За срок, который даже мой научный руководитель считает нереальным.

– Слушай, а когда ты кандидатскую пишешь? – кажется, я сегодня не перестану удивляться.

Да тю на тебя. Пока тебя не было – писала. И на работе сейчас, думаешь, я что, всё время анекдоты травлю? Уж на плоский "мак" у моего бати деньги есть, дочери на диссер, я его – "мак" – с работы не забираю даже…