Текст книги "Доктор. Заново (СИ)"
Автор книги: Семён Афанасьев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
3
Я только что сделал открытие, пытаясь понять, чего хочу дальше. Эмоциональный настрой напрямую связан с когнитивными функциями. В частности, с креативной созидательной способностью.
Ну, как открытие, лично для себя открытие. На Пирре было не до самокопаний, а тут до «объединения сознаний» не задумывался в силу возраста.
Пример правильного эмоционального настроя: тот, кто изобрёл колесо, 100 % не испытывал в момент изобретения ни злости, ни гнева. И жаждой мести не страдал, в тот момент, по крайней мере. Иначе креативная функция бы не запустилась.
В своём текущем состоянии вижу, что гнев, злость, все негативные эмоции рвут нейронные связи в мозгу. А развитие лежит в создании этих связей.
Сегодня весь день изучал местную философию, имеющую массу течений и названий. Один местный парень ещё пару тысяч лет назад очень неплохо описал реальные рабочие алгоритмы правильной ориентации частот мозга. У здоровой креативной личности.
Правда, потом в его алгоритмы добавили политической и экономической конъюнктуры, коммерциализовали и сделали просто хорошую бизнес схему (она тут называется церковью; судя по тому, что я прочитал – самый древний из сегодняшних прибыльных бизнесов).
Вот изначальная концепция этого парня совпадает с моим сегодняшним видением на 100 %. На Пирре не было возможности предаваться абстрактным умствованиям, а тут дошло: психика в агрессивном либо негативном состоянии не способна созидать. Кстати, теперь понимаю, почему мы на Пирре медленно, цепляясь ногтями, упирались, боролись до последнего, самоотверженно шли на любые жертвы – но проигрывали, сползая к краю пропасти: из 2 воюющих сторон, победит та, которая лучше умеет строить. Проектировать. Адаптировать. В общем, созидать.
А не та, которая утратила половину когнитивных функций, зарывшись по уши в «надстройки» типа гнева, злости, обиды, мечтаний о мести и прочей неконструктивной лабуды.
Я это только здесь понял.
На Пирре не было шанса победить, не созидая.
Кстати, чем больше читаю местный интернет – тем меньше мне нравится этот мир, куда я попал. С таким настроем общества, как тут, весь путь цивилизации – тупиковая ветвь. Они делают ту же ошибку, что и мы: фокус на противостоянии, а не на созидании.
Хоть бы им кто подсказал: если взять двух человек, которые не любят друг друга, поселить их по разные стороны непроницаемого забора, и дать две полярные функции:
один будет раз в час выдавать новое изобретение: лопату, топор, дом, оконную раму, и т. д. А второй, допустим, будет оттачивать боевые навыки.
Потом пусть у них появятся жёны и дети. И вот когда они встретятся через 25 лет, если убрать забор, у кого будет больше дальнейший потенциал? У того, чьи дети не умеют ничего, кроме удара по почкам?
Или у того, у семьи которого дом, сельское хозяйство, производство (пусть даже кустарное), технология производства инструментов, и масса других продуктов созидательной функции?
Лично мне сегодня ответ очевиден. Жаль, мы этого там не понимали. Кажется, и тут тоже. Впрочем, возможно, это только в этом периметре.
Ещё из интересного наткнулся, у местных есть описание одной психической болезни. Это когда человек считает, что в нём живут две и более личности. Развеселило.
На всякий случай, для проверки тут же посмотрел на кота: слава Создателю, всё на месте. Вот скелет, вот нервная система, вот их частоты.
Хе-хе, чуть не испугался.
Впрочем, я себя ощущаю единой личностью. С несколькими блоками полученных знаний и навыков.
Кажется, я теперь понимаю, чего хочу.
Хочу развивать свою созидательную функцию (а не как там).
Что, впрочем, никак не отменяет личной подготовки: вчерашний опыт показал, что этот мир тоже очень агрессивен. Пусть агрессия и другого порядка (не внешняя, а внутри-социальная, у нас бы сказали – «с жиру бесятся»), но приоритеты моих текущих потребностей понятны: личная подготовка и поменьше информации о своём развитии другим. С такими противоречиями, как в этом мире, человечеству никаких внешних врагов не надо.
Что ещё зацепило. Тут масса личностей, наплевавших на своё личное развитие, при этом старательно пытаются управлять развитием других личностей: различные церкви, менеджеры периметров (тут называются политиками), операторы функций (тут их можно отнести к бизнесменам).
Очень много примеров, когда коллектив таких вот «управляющих» искажает или прерывает развитие других даже не ради собственной выгоды. А из зависти, глупости или безразличия.
Выучил тут новое слово: бездушие. У нас бы его не поняли, но здесь оно имеет смысл. Когда нет внешней угрозы, путь человечества определяется только им самим.
Биологических вариантов – всего два, генерация или разрыв нейронных связей. Генерировать, кстати, тоже можно рациональные связи или паразитные…
но тут большинство вообще не идёт по пути генерации. Где им уже с КПД разбираться…
В числе прочего, принял решение получить какую-нибудь стандартную подготовку по одной из местных открытых методик, для лучшей адаптации. Для гармоничного развития, мне хватит и этого. Дополнительные контакты тоже не помешают – информации о мире много не бывает.
В секции бокса заканчивается тренировка, подхожу к тренеру:
– Здравствуйте. Я хотел бы у вас заниматься. Насколько это возможно? И что для этого нужно?
– Привет, – «мажет» меня взглядом тренер, – «для себя»? Или слава великих покоя не даёт?
– Исключительно для себя. Великие стали великими не потому, что к этому стремились. А потому, что всё вложили в саморазвитие. Мне так кажется.
– Молодец, соображаешь… Тем более что тебе по возрасту великим уже вряд ли стать.
Тут я с ним не спорю. Во-первых, и сам не рвусь в «великие». Во-вторых, я в курсе местных предрассудков о важности возраста для чемпионства. Хотя, это не столько предрассудки, сколько несовершенство местных методик подготовки: в большинстве случаев, местные могут развить личный потенциал на 100 % только в том случае, если начали с раннего детства.
– Почему именно к нам?
– «К вам» – в бокс? Или «к вам» – в эту секцию?
– И то, и другое.
– По первому пункту – мне нужно что-то, что реально повлияет на меня, как на личность. Самое большое (по модулю) влияние – там, где самые большие ресурсы. Ну, деньги – перевожу для затуманившегося взгляда тренера, – а денег в мировом боксе в десятки раз больше, чем во всех остальных аналогичных дисциплинах вместе взятых. Значит, бокс – самый крутой. По второму пункту – ваша секция рядом с домом. И у вас работает Александр Володин, – биография Володина есть на сайте клуба. Он – чуть не единственный мастер спорта в городе, пришедший в бокс после армии, а не в детстве.
– А-а-а, Саня… Ну да, он тут… Но ты к нему, имей в виду, попадёшь не скоро: Саня как раз только с мастерской командой и работает именно потому, что по детям не спец. В армии ты где служил?
В ответ чуть не ляпаю номер сектора Периметра, но вовремя успеваю остановиться. А то б от диагноза с двумя личностями не отмыться.
– Мне шестнадцать. Выгляжу старше, – и врать не приходится, и вопрос снят.
– Тогда смотри расклады. Заниматься тобой специально никто не будет – ты бесперспективен для спорта, а больших денег, компенсировать индивидуальное время тренера, у тебя нет. Бесплатно именно ты ходить сюда тоже не можешь, по крайней мере, пока – потому же. Для начала, гони 2 000 в месяц, можешь ходить в любое время, когда ходят новички – на двери расписание. Твой тренер – я, до группы Володина надо дорасти. И последнее: самостоятельно ты заниматься не можешь, поскольку ничего не умеешь. Это и тебе ничего не даст, и медицинские риски.
– Сколько стоят индивидуальные тренировки?
– 2 000 каждая. Время назначаю я сам, когда мне удобно. До пятнадцати тренировок в месяц. Если больше пятнадцати – то уже по 3 000 за тренировку, под тебя придётся перекраивать своё расписание.
Такие деньги у меня, благодаря работе, уже есть, но опыт учит, что со своими инициативами имеет смысл лезть только после базового курса. Чтоб не выглядеть в итоге дураком.
– Согласен?
– Да.
– Тогда жду тебя здесь, как соберёшься, со справкой от врача о состоянии здоровья, двумя тысячами за первый месяц и – Разово – тремя тысячами за две пары перчаток (учебные и боевые), бинты, капу и два шлема (тоже один учебный). Снарягу можешь брать не у нас, а где найдешь сам, но у нас цена и качество будут лучше, чем тебе впарят на стороне. Ты не в теме, производителей не знаешь. То, что расползётся через неделю, не отличишь от того, что прослужит год. И в магазине цены выше, чем у нас – мы оптом закупаем под себя и на своих не наживаемся.
В поликлинике в глаза бросается концентрация «сбитых» частот, больных органов и странных запахов. Оказывается, большинство медицинских услуг тут доступны и в бесплатной версии. Правда, судя по тому, что я «вижу», актуален вопрос качества этих услуг. С трудом удерживаюсь, чтоб не развить бурную деятельность прямо в очереди к терапевту. Но мозгами соображаю, что опасности жизни ни для кого в очереди нет, а функциональные расстройства на 75 % корректируются правильным образом жизни и регулярными правильными физическими нагрузками. О здоровом и активном образе жизни тут знают – есть масса концепций на эту тему, стало быть, такое состояние своего тела – это личный выбор каждой личности… Не мне в него вмешиваться.
На первую тренировку иду, не откладывая. Она немного разочаровывает: более 50 % времени тратится на общефизическую подготовку; тут я б сам мог поучить и тренера, и того, кто его учил.
Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят – возможно, это самый первый тест, чтоб отсеять «лишних». А на индивидуальные тренировки я пока не закладывался.
Отработка культуры движений начинается с перемещений и простейшей координации мышц ног, тела и рук в процессе удара.
Прошу тренера 10 раз повторить упражнения «для тупых», чем зарабатываю уважительный «мазок» взгляда. В отличие от остальных, я «смотрю» не на результат, а на закономерности процесса. И замечаю, что у тренера мышечные волокна, которые нужно задействовать, в момент удара имеют единую частоту – «резонанс». А у всех новичков частоты разных мышц не согласованы, и глушат друг друга. Отсюда и внешняя корявость, и погрешности, за которые каждого периодически дёргают.
Теперь понятно, зачем в зале бокса зеркало.
Не глядя на других, очень медленно повторяю движения тренера. Несколько десятков раз. Постепенно добиваясь резонанса во всех задействованных мышцах. Добиваясь, чтоб волновая проекция моего движения не отличалась от тренерской.
Далее постепенно увеличиваю скорость и амплитуду. В конце занятия ловлю себя на том, что ко мне тренер ни разу не подошёл, глядя со стороны; а другие уже закончили и уходят.
– Сергей Сергеевич, Вы ко мне не подходили сегодня, пожалуйста, посмотрите, всё ли правильно?
– Потому и не подходил, что всё было правильно. Не хочу хвалить (плохая примета), но усваиваешь не просто быстро – молниеносно. Раньше каким спортом занимался?
– Я и сейчас занимаюсь. Плаванье.
– О. Как там успехи?
– Там – плаваю за область. В основном составе. Включая эстафету.
– А чего тогда сюда пришёл?
– Сюда пришёл для саморазвития, я говорил Вам утром.
Не знаю, как ему объяснить, что есть два базовых пути Развития, и по обоим нужно идти параллельно: тело быстрее всего развивается через мозг – я только что это ещё раз подтвердил. Но и мозг тоже развивается через тело. Тут есть даже целые школы на эту тему, правда, изначально корнями не в Европе, а на Дальнем Востоке.
У меня к этому телу масса вопросов и ожиданий; и чем больше [усилий] я в него вложу, тем точнее будет итоговый результат.
С утра в слезах вваливается бабушка. Дед заболел воспалением лёгких на фоне сердечной недостаточности. Госпитализировали ещё 3 дня назад. Мне пыталась дозвониться – но вначале не смогла (это когда я трубку пару дней не брал), а потом рассудила – какой с меня толк.
В больнице, куда его уложили, выкатили такой список лекарств (ежесуточно), что даже мой отец ТАМ удивлённо присвистнул, поглядев на суточный счёт из стационара (бабушка подсуетилась и разобралась наконец, как звонить через скайп – за обычный звонок её давила жаба даже в этой ситуации). Плюсуем сюда стоимость 24 часов медсестры в сутки – отходить от деда было нельзя. В реанимации, куда упекли деда, главврач неотложки откровенно сказал, что шансов менее 25 из сотни.
Несусь в больницу и сталкиваюсь с тем, что ничего не могу из-за возраста. Меня никто не воспринимает всерьёз. Бабушка отмахивалась, искренне считая меня ещё маленьким. Зав. отделением, он же и.о. главврача, вообще сослался на запрет посещений в реанимации. А я понимаю, что мне нужно срочно увидеть деда, если я хочу хоть как-то контролировать ситуацию.
Вызываю заведующего в укромный угол вестибюля, чтоб никто не видел, и откровенно говорю:
– Дайте хотя бы попрощаться, если не можете вылечить. Я из-за деда с бабушкой заграницу не переехал жить, а вы сейчас инструкцией охраняете свой покой, а не его. Вы сами говорите, что 75 % за то, что не выкарабкается. Но при этом не пускаете даже попрощаться.
Действие подкрепил, протягивая банкноту 50 евро, оставшуюся от суточных с соревнований в Литве.
Справедливости ради, врач денег не берёт. Говорит, чтоб я пришёл в 2 часа и что у меня будет 3 или 5 минут.
В 2 часа я, одетый в белый халат, стоя возле деда, сразу закрываю глаза и, настроившись, тут же озвучиваю свои вопросы врачу, стоящему рядом:
– Доктор, а почему Вы думаете, что он на 75 % вероятности не выкарабкается? Вижу 3 проблемы. Они настолько критичны?
Зав. отделением, не ожидавший такого поворота событий, тем не менее никак не показывает своего удивления (участившийся пульс «вижу» только я):
– Я, как врач, вижу больше 3 проблем, но объясню, как выйдем.
Ситуация не та, чтоб миндальничать, потому говорю максимально откровенно:
– Лишняя микрофлора в дыхательных путях, которой быть не должно – раз. Даёт интоксикацию. Второе – жидкости в лёгких и вокруг них непропорционально больше, чем должно быть на этот объём. И это не кровь – частота колебаний другая. Эта «лишняя» жидкость имеет ту же частоту колебаний, что и микрофлора. Что категорически не правильно. Эти частоты никак не могут быть согласованными в здоровом организме (про протокол биологической безопасности молчу, тут его кажется еще не знают: организм жив, пока работает на своей частоте. Если частота организма синхронизировалась с каким-то другим организмом – это грубое нарушение протокола безопасности, не знаю как это сказать по-медицински: чужой организм, при синхронизации частот, будет гасить родную амплитуду и рассогласовывать фазу). И третье: маленькие трубочки, по которым жидкость из лёгких откачивается куда-то (не могу разобрать, нужно время), не успевают убирать всю жидкость, которая поступает. По-простому говоря, насос не успевает откачивать поступающую воду. Такое впечатление, что из-за этого сокращается рабочая поверхность, диффузирующая воздух, и снижается поступление кислорода в кровь. Это – то, что вижу я. Могу сравнить с Вашим мнением?.
Он хорошо владеет собой, если говорить о выражении лица, но я «вижу», все стандартные элементы его удивления и стресса (пульс, прилив крови и т. д.). Хм, вроде просто говорим… на рабочую тему… Это я сейчас должен сходить с ума от стресса из-за деда, а не он…
Врач отмирает:
– Ну, можно и так сказать. Но вот с этими проблемами, говоря твоим языком, мы и не можем справиться. Из-за них, в его возрасте, при его клинической картине, это обычно и заканчивается…, – мужик заминается.
– Доктор, так давайте попробуем откорректировать Систему. Его Систему дыхания заливает жидкостью. Эта жидкость – попытка удалить интоксикацию как продукт флоры, которой «в системе» быть не должно – видно, что частота колебаний чуждая, генерация колебаний автономная. Канал откачки жидкостей – тоже можно усилить. Ненадолго, как минимум. Кажется, это лимфатическая система, – осеняет меня воспоминание уроков анатомии.
– Мы всё это время пытаемся «откорректировать систему», – холодно бросает врач. – поверь, мы не курим сигары сутками, не зная, чем бы себя занять.
– Пожалуйста, скажите, вы все эти 3 дня сражаетесь с этим результатом?
– Да. И то, что он жив, это очень хороший результат.
– Ясно… Пожалуйста, дайте минуту.
Пока мужик пребывает в прострации, делаю замеры. Вот скорость генерации шлаков микрофлорой – настроившись, я чётко вижу, эти чуждые организмы. Вот скорость поступления «воды» из организма «в систему». Вот скорость откачки «воды из системы». Систему просто «заливает».
Я не был ни врачом, ни биологом там, но этот пункт тамошнего протокола биологической безопасности очень хорошо помню: он написан на инструкции к каждой универсальной аптечке там.
Уж чего-чего, а бактерий и вирусов там хватало, и мутировали они очень бодро – не в пример местным.
Первое, что надо сделать – погасить паразитные колебания. Только в роли универсальной аптечки сейчас буду выступать сам.
Дед – мой кровный родственник. Частоты его лимфы должны быть близкими к моим, но никак не к «вирусным». Это же очевидно. Тупо подаю на колонию флоры, не разбираясь в её деталях, свою частоту, деду она точно не повредит (кровные родственники). Усиливаю амплитуду. И вижу, как генерация колебаний «примеси» прекращается. Почти моментально. Эти маленькие хреновины – крайне нестойкие при подаче им на мембраны, или что там у них снаружи, чужой частоты. Я давно не страдаю от инфекций. Надо было просто убить эту патогенную флору, или как там оно называется.
Озвучиваю:
– Лишнюю флору санировал. Сейчас верну частоту в лёгкие. Дайте ещё три минуты.
Лёгкие, что характерно, в разрезе тоже слоистые. У деда каждый слой – на своей частоте. Что, судя по всему, не правильно: и у главврача, и у меня – это единый колебательный контур с единой частотой. А не сумма автономных, как у деда.
Подаю частоту крови деда на эту «систему». Фиксирую. Есть контакт, синхронизировано, всё-таки хорошо быть кровным родственником.
Что характерно, новая частота здорово отличается от «принудительной», которая была минуту назад.
Вижу, что диффузия кислорода скачкообразно усилилась.
Опа! Дед делает несколько глубоких вдохов – чуть не зевание – и лицо сразу меняет цвет, даже невооруженным глазом видно насыщение кислородом.
Последний момент: замеряю скорость оттока «воды» из «системы» и сравниваю со скоростью поступления её же. Ура. Отток превышает.
Сверяю частоты. Частоты в норме. Соответствуют частотам крови деда. Согласованные. Паразитных частот нет. Автономная генерация исчезла.
Говорю врачу:
– Флору санировал (генерация чужих частот отсутствует). Частоты в тканях стабилизировал, не знаю, как объяснить, чтоб понял кто-то ещё. Та жидкость, что «заливала» ему лёгкие, сейчас откачивается из них быстрее, чем поступает – отёк спадает. Диффузия кислорода в кровь выросла, сейчас почти на том уровне, как у Вас – почти та же скорость объёма за единицу времени, не знаю, как сказать иначе. Ну или может процентов на десять пониже, чем у Вас, но для Системы это не критично. Доктор, по вашим планам, это и нужно было сделать? Или что-то ещё?
Зав. отделением, высоко подняв брови, какое-то время беззвучно ими шевелит, то поднимая, то опуская:
– Да, это и нужно было сделать. Так, выходим отсюда, и дай свой телефон – нам нужно поговорить.
Выходя первым, слышу, как он что-то бормочет, думая, что его не слышно.
4
Плавать мне понравилось. Непередаваемые ощущения. Был не прав, когда думал, что тело рахитичное: нормальное тело, если оценивать с позиции плавания в воде.
Более того, у меня-нездешнего вообще б ничего не получилось без навыков этого тела – очень сложная координация. Без точки опоры (в отличие от бокса).
Пытался применить тот же метод, что в зале бокса. Чуть не пошёл ко дну. Прекратил экспериментировать, когда тренер с бортика стал кричать грубости, хе-хе. Тогда вместо своих продвинутых методик тупо включил мышечную память тела – и всё стало на свои места. Правда, пришлось добавить гемоглобина в кровь – чтоб исчезло ощущение кислородного голодания. Не знаю, как я раньше плавал, до слияния: дистанция 1 500 м, разбитая на 15 сотен, в режиме 100 м = 1 мин 20 сек, смывает кислород из тканей, как ливень – муравьёв с асфальта.
А таких дистанций и режимов – несколько за тренировку.
Причём, уровень физподготовки в воде не помог – очень специфический режим и дыхания, и усвоения кислорода. «Техника» рулит.
Деда из реанимации перевели в нормальную палату буквально через сутки, и его стало можно проведывать. Я ходил к нему каждый день после обеда (разрешённые часы с 14.00 до 18.00). С главврачом не пересекался, хотя и оставил ему свой мобил, как он просил. Выписали деда через неделю, я приехал забрал его на такси, и уже в машине мне позвонил тот зав. отделением:
– Добрый день, это Сергей Владимирович.
– Да, я узнал (не стал говорить, что голоса индивидуальны, и его частоты я ни с кем не перепутаю). Слушаю Вас.
– Ты бы не мог, после того, как отвезёшь дедушку, выйти на улицу на полчаса? Я знаю ваш адрес из карточки твоего дедушки. Мне очень нужно с тобой поговорить по профессиональным причинам. По ряду причин, я не счёл возможным общаться в больнице.
– Да, конечно. Буду готов примерно через 30 минут.
– Я в парке по Гоголя, у вашего дома, на единственной короткой аллее с лавочками.
День солнечный, потому через полчаса я присоединяюсь к нему на лавочке. Он ест мороженое и запивает каким-то лимонадом. Увидев меня, встаёт, выбрасывает обёртку и бутылку в урну и протягивает руку, второй рукой указывая на лавочку.
– Тебя же зовут Саша?
– Да.
– Я спросил твоё имя у медсестёр, они всегда знают всех родственников. Телефон твой ты мне давал, но я тебя записал как «ВНУК РЕАНИМАЦИЯ»… – никак не может перейти к делу, чувствуя неловкость, – Саша, не буду ходить кругами. То, что ты сделал со своим дедом, ты можешь повторить с любым человеком?
– Давайте вначале согласуем, как мы оба видим, что я сделал. Очень может быть, что мы с Вами будем понимать совсем разный комплекс действий.
– Логично… Давай с самого начала. Диагностика – можешь так же на других людях?
– Я могу видеть сигналы узких участков нервной системы (чем больше охват – тем ниже точность, физика). Если у меня получается их интерпретировать, то – да. Могу. Сигналы нервной системы есть у всех.
– А методики терапии? Что ты можешь? – видно, что его просто захлёстывает интерес, но он не учитывает разницу в уровнях образования, – с точки зрения патологий и результата?
– Я не оперирую понятиями «методика терапии» и «патология», – развожу руками, – в моём понимании, всё выглядит так: в организме есть системы, например, нервная или мочеполовая. В системах есть программы – например, расщепление жиров при пищеварении или – рост волос и ногтей. Эти программы записаны в виде колебаний, как на компьютере. Эти программы бывают либо повреждены – например артроз, псориаз; либо бывают устаревшими, либо не соответствующими текущим требованиям организма.
Мимо проходят люди, и я на минуту замолкаю.
– Я могу стирать, дописывать и корректировать эти программы либо их участки. Но об аппаратной части тоже не забываем: я не могу улучшить ногти вам на руках, если руки вам год назад отрубили. Плюс, у этих программ есть уровень приоритетности: клеточный, межклеточный, системный, межсистемный, единый – но я пока не разобрался с уровнями. Нет опыта и статистики. Бывает, что по отдельности программы в порядке, но сбой в организме идёт из-за конфликта приоритетности.
Отпиваю воды из своей бутылки.
– Далее. Колебания имеют фазу, частоту и амплитуду. Колебания одного органа обязательно согласованы с соседними – как в музыке аккорды. Если организм здоров – «мелодия» (как сумма колебаний) гармонична, не знаю, как объяснить. Больные «системы» рассогласованы в первую очередь по частотам, далее – по фазам. Все системы организма управляются изнутри самим организмом. Кажется, вы это называете «процессы центрального генеза». Вследствие нарушений как метаболизма, так и механической функции органов (например, переломы костей), их частоты выходят из резонанса – рассогласовываются. Вот я чётко вижу, что в некоторых случаях процессами организма можно управлять не только изнутри – но и снаружи. Примеры – мой дед или пастеризация молока. Молоко можно не только нагреть. Ещё можно выделить в нём все действующие генераторы излучений – живые микроорганизмы – подать на них колебания на частоте, «рвущей» их внутренний резонанс – и они просто погибнут. Вот в случае с дедом, мы аналогичным образом справились с микрофлорой.
– Было бы интересно попробовать в инфекционном…
Я серьёзно думал об этом после посещения поликлиники за справкой для бокса, потому знаю, что ответить:
– Сергей Владимирович, Вы в армии служили?
– Офицер запаса, как всякий врач, – удивляется он.
– Вы сможете застрелить человека, как офицер? Не морально, а технически?
– Это зависит. Какая дистанция, какая видимость, какое оружие, как он защищён, двигается или нет и масса переменных.
– Вот именно. Тут – то же самое. Я понятия не имею, какие бывают вирусы и бактерии. Не знаю о совместимости своих частот с другими людьми, только с кровными родственниками. Я – 16-летний пацан. Я не изучал микробиологию. Потому не знаю, какие виды микроорганизмов гибнут при смене частоты колебания их значимых систем, а какие – нет. Мне кажется, это тема исследований не одного института. А не вопрос пацану на лавочке, пусть и необычному.
– Логично, – рассеянно говорит он.
– То же самое относится и к Вашим методикам терапии. Вернуть Систему или часть организма обратно в ресурсное состояние – это не процесс, а проект. Для меня, по крайней мере. И ответить, что я могу, до анализа конкретного случая, невозможно. Этот вопрос не имеет ответа в таком формате. Нужны все слагаемые данного уравнения. Вы же не можете поставить диагноз больному, если его нет в больнице?
– Логично, – и он снова погружается в какие-то мысли.
Я наводил о нём справки перед тем, как пойти в больницу первый раз. 45-лет, при этом не до конца зачерствел и не пропитался цинизмом на своей работе. В городе – я прошерстил форумы в интернете – он пользуется репутацией неравнодушного неплохого специалиста. Не боящегося ни ответственности, ни работы. По крайней мере, благодарности ему на форумах встречаются регулярно. И на форуме неотложки, и на форумах пациентов, и на форумах поиска врачей.
Разведён, живёт один, практически не употребляет алкоголь, пашет, как все в неотложке. То есть каторжно. При этом, местами излучает какую-то непосредственность, которую не ожидаешь от мужика среднего возраста. Похоже, он действительно искренне живёт работой. Такое бывает. Я в свои 16 искренне хочу верить, что не все главврачи – функционеры и барыги.
Потому частично нарушаю собственные намерения и «делаю шаг навстречу»:
– Вы прикидывали, как можно использовать меня для улучшения качества Вашей работы? И для решения задач типа моего деда, когда Ваших традиционных медицинских ресурсов не достаточно?
– Была такая мысль, чего уж, – выдыхает он, – но скорее даже не это. Я хотел понять физику и химию процесса, говоря твоим языком. Сейчас объясню. Что ты любишь делать больше всего?
– Плавать. Под водой.
– Ты хорошо плаваешь?
– Кандидат в члены сборной, – он об этом не мог знать.
– Даже так… Ну вот представь, что ты встретил человека, который дышит под водой и при плавании не делает разницы – вода или воздух. Ты бы заинтересовался?
– Кажется, я Вас понял. Заинтересовался бы, я же ЛЮБЛЮ плавать. При отсутствии барьеров, я бы из нормального духа творческой неудовлетворённости попытался бы выяснить об этом человеке всё. Единственный момент – насколько б у меня возникло желание свой академический интерес трансформировать в прикладные моменты. В нашем с Вами случае – насколько меня можно использовать практически. Боюсь, что такая идея – автомобиль без мотора. По целому ряду причин.
– Да понятно… Начнём с того, что твоё «шаманство» – потенциальный конфликт с действующим законодательством. Хотя сама идея, конечно, соблазнительная…
– Мне есть что Вам предложить.
– ?
– Слона надо есть по частям, давайте начнём с малого. Если я правильно понимаю ваш алгоритм работы (не Вас лично, а вообще), то он выглядит так: первое – диагностика, «что не так?». Второе – поиск причин, почему так случилось. Третье – подбор вариантов, как откорректировать то, что не так. Четвёртое – запуск корректирующих инструментов. Пятое: контроль изменения состояния.
– ну, в определённом приближении, где-то можно сказать и так.
– Так давайте оговорим правила коммуникации и начнём с диагностики. Моё условие: никаких авралов. Вы, на Ваше усмотрение, можете подключать меня к тем случаям, когда Вы не можете установить причинно-следственные связи, а время не критично. То есть, когда можно предупредить меня заранее, и когда день-два ожидания никак пациенту не повредят. Это возможно?
– Ну, у нас своя специфика, но такое вполне возможно. Да, такие случаи возможны.
(Чёрт, да. Он же из неотложки)
– Давайте попробуем, если у Вас сложный случай и нужен не специалист более высокой квалификации (это сразу не ко мне), а просто незашореный взгляд со стороны – я подъеду по возможности и поучаствую взглядом со стороны? В течение месяца моё предложение в силе.
Повисает пауза, я поясняю:
– Вы – очень увлекающийся человек. И лично моё мнение: Вы, как врач, на своём месте. Не сочтите за комплимент, это скорее оценка человека, столкнувшегося с Вами на Вашем профессиональном поле. Но я – всего лишь 16-летний пацан. Медицина – очень законодательно регламентированная отрасль. Нам с Вами нужны проблемы?
Вы бы не доросли до этой должности, если бы не умели отстраняться от проблем и смотреть на ситуации со стороны. Подумайте, как может выглядеть ситуация, когда 16-летний пацан регулярно принимает участие в рабочих моментах лечебного учреждения. У нас же не Буркина Фасо.
Для начала, это со всех сторон незаконно. Одно дело – помочь лично человеку, которого я уважаю. В частной ситуации, касающейся только нас двоих.
Другое дело – регулярное несоответствие, переходящее в нарушение действующего законодательства. В этом я категорически не участвую.
– Да. Ты прав. Конечно. – Он опять «загрузился» на минуту, – ну так тому и быть. Интерес мой ты более чем удовлетворил – академическую и клиническую его части. О практическом сотрудничестве не может быть и речи – тут я с тобой полностью согласен. Но и от совета в определённой ситуации я не откажусь. Если ситуация будет складываться так, чтоб всех это устраивало. И я всё время забываю, что ты – всего лишь 16-летний подросток, выглядишь старше. А когда говоришь – возникает очень сильный контраст между тем, сколько тебе лет, и тем, как ты общаешься.
