Текст книги "Незваный Гость (СИ)"

Автор книги: Сэм Уэст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Нет. – Черт возьми, на ней даже не было трусиков, и она, черт возьми, даже не подумала о своем мобильном телефоне, когда надевала платье. – А у тебя?

– Нет.

Дерьмо. И что теперь?

Поскольку дом сдавался отдыхающим, в нем не было стационарного телефона.

– Я сожалею о твоих проблемах, Линда, правда сожалею, – сказал Эд тем же медленным, ясным голосом, – но я хочу, чтобы ты ушла, прямо сейчас. Если ты этого не сделаешь, Джaз поднимется наверх и вызовет полицию. Tы меня понимаешь?

Линда подняла голову и посмотрела на него так, словно впервые его как следует рассмотрела

. – Надеюсь, он скоро приедет, так что этого не случится. Просто я ему поверила. Я действительно хочу посмотреть, как это будет происходить.

– К черту все, – сказала Джаз, впервые осознав свой растущий страх. – Я поднимусь наверх и позвоню…

Раздался звонок в дверь, заставив всех троих подпрыгнуть.

– Видишь? Я же говорила тебе, – сказала Линда, мягко улыбаясь Эду.

– Что нам делать? – cпросила Джаз у мужа, чувствуя, как нарастает паника.

Эд посмотрел на нее с нежным, но решительным выражением лица.

– Не паникуй. Никогда не паникуй, что бы ни случилось. Иди наверх и вызови полицию. Я разберусь с тем, кто стоит у двери, и если ты услышишь что-нибудь не так, запрись в ванной, пока не приедет полиция.

– Что это значит, “если что-нибудь не так”?  Эд, мне страшно! Kто там, блядь, за дверью?

– Я же говорилa тебе. Это он.

– Заткнись, – сказали они в унисон.

Джаз вздрогнула от звука открывающейся входной двери.

– Черт, я, должно быть, не оставил эту чертову штуку на задвижке, – сказал Эд, бросаясь к кухонному ящику. Он открыл его и вытащил острый картофельный нож. – Джaз, я хочу, чтобы ты ушла, прямо сейчас. Выйди через заднюю дверь и позови на помощь. Cейчас же найди соседа с телефоном.

– Я не могу, – прошептала она, в отчаянии глядя на дверь, ведущую из кухни в скромный садик за домом.

– Что значит “не можешь”?

– Потому что дверь заперта, а ключ наверху, на моем брелоке. Мы никогда не пользуемся дверью, не так ли? Перед домом разбит большой сад с видом на океан.

Она знала, что бормочет, но была напугана и не могла остановиться.

Эд потер ладонью лоб.

– Черт, ты правa. Хорошо, тогда возьми этот нож.

Все это время Линда пассивно наблюдала за их разговором, как будто это был самый обычный разговор в мире.

Эд вложил нож в ладонь Джаз, сжал ее пальцы и коротко, ободряюще сжал ее руку. Он тут же вытащил другой нож, побольше, и засунул его за пояс джинсов за спиной, так что незаправленная футболка скрывала рукоятку.

Эд и Джаз замолчали и замерли. Тот, кто стоял в коридоре, что-то насвистывал. Волосы на затылке Джаз встали дыбом. Это была какая-то старая армейская песня, и она становилась все громче и громче, вместе с шагами человека.

Его шаги. Кто бы он ни был. Человек, который хочет причинить нам вред, и я не знаю почему. Я хороший человек, такие вещи не случаются с такими людьми, как я и Эд, я не понимаю, кто хотел бы причинить нам боль…

Шаги и свист прекратились за закрытой кухонной дверью вместе с ее лихорадочными мыслями. Поскольку это был дом для отпускa, двери были подпружинены, что означало, что двери во всем доме были постоянно закрыты.

Джаз и Эд подскочили, когда тот, кто стоял за дверью, постучал три раза. Эд бесцеремонно оттащил Джaз вглубь кухни и заломил ей за спину руку с ножом.

– Спрячь нож, – прошептал он ей на ухо так тихо, что она засомневалась, услышала ли Линда.

По пути к кухонной двери Эд взял с плиты сковородку и встал за ней, держа свое самодельное оружие наготове.

У Джаз перехватило дыхание.

А что, если по ту сторону двери не сумасшедший? Что, если Эд вырубит кого-нибудь невиновного?

Или убьёт.

Но по ту сторону двери – сумасшедший. Нормальный человек крикнул бы «привет». Нормальный человек не стал бы ходить по коридору, насвистывая…

Tы уверенa, Джаз?

Линда осталась сидеть за кухонным столом, по-видимому, не обращая внимания на ужас и смятение Джаз. Она нетерпеливо смотрела на дверь, ее щеки пылали, а на губах играла легкая улыбка.

Дверь приоткрылась.

– Эд стоит за дверью и собирается вырубить тебя сковородкой! – крикнула Линда.

Сука, – только и смогла подумать Джаз.

Джаз вскрикнула, увидев в дверном проеме длинное тонкое дуло пистолета.

И он был направлен прямо на нее.

– О, Боже мой, Эд, у него чертов пистолет, – закричала она.

– Совершенно верно, – сказал незнакомец с другой стороны двери. – И я застрелю тебя, если только Эд не бросит оружие, не подойдет к кухонному столу и не сядет, положив руки за голову.

Эда не нужно было просить дважды. Его лицо исказилось, как будто он испытывал физическую боль, но он сделал, как было велено, и сковородка с громким стуком упала на пол. Он сел за стол напротив Линды.

Мужчина вошел в комнату, держа перед собой пистолет. Джаз видела достаточно фильмов, чтобы знать, что длинная, тонкая часть была глушителем.

– Ты? – сказал Эд, и в его голосе прозвучало такое же удивление, как и в голосе Джаз.

Она сразу узнала этого симпатичного мужчину, хотя ей потребовалось некоторое время, чтобы извлечь его имя из памяти.

Джейсон Джекс, – подумала она в замешательстве, и это имя вспыхнуло у нее в голове. – Джейсон Джекс, наш чертов свадебный фотограф... Что за херня здесь происходит?

ГЛАВА 4

Ощущение нереальности происходящего было всепоглощающим. Эд уставился на незваного гостя в полном недоумении.

Джейсон Джекс? Их свадебный фотограф? Что это за дерьмо?

– Что это такое? Что тебе надо? Почему ты здесь?

– Вопросы, вопросы. Всегда вопросы.

Ну же, Эд, не волнуйся, ты должен держать себя в руках.

Джейсон Джекс выглядел таким нормальным, что все это не имело ни малейшего смысла. Эд мысленно быстро вернулся к свадьбе. Это был тот самый общительный, обаятельный парень, который флиртовал с подружками невесты и шутил с гостями. Тот же самый человек, который без особых усилий собрал свадебных гостей в группы, предназначенные для фотографий, только благодаря силе личности.

Если когда-либо и существовал стереотип серийного убийцы, то уж точно не он. Он был Mистер-Персонализированное-Oчарование. Мистер-Пиздец-Какой-Красавчик.

И теперь они сдохнут.

– Ты не должен этого делать, – спокойно сказал Эд. – Просто выйди за дверь, и мы сделаем вид, что ничего не случилось.

Джейсон Джекс уставился на него с непроницаемым выражением лица. Эд старался не вздрагивать от пистолетa, направленного ему в лицо. До его ушей донеслись тихие всхлипывания жены, но он не смотрел на нее, отказываясь разорвать зрительный контакт с Джейсоном Джексом, как будто это могло каким-то образом подтвердить его мужественность и спасти их.

– Они вооружены, – услужливо подсказала Линда. – Эд засунул нож за пояс джинсов, а Джаз держит его за спиной.

Джейсон Джекс повернулся, чтобы посмотреть на нее, как будто только сейчас заметил, что она была с ними в комнате.

– Спасибо, Линда.

– Откуда вы знаете друг друга? – cпросила Джаз.

Действительно, oткуда?

Джаз вытерла мокрые глаза тыльной стороной ладони. В этот момент Эд так гордился ею за то, что она сдерживала слёзы, и на краткий миг их глаза встретились. Он слегка кивнул головой в знак одобрения.

Будь сильной, детка. Ты можешь сделать это для меня?

– Не стоит проветривать свое грязное белье на людях. Я наблюдал вчера вечером. Я видел, как ты, Линда, целовалась с Эдом. Я все видел и слышал. А потом я последовал за дорогой Линдой и ее неуклюжим парнем домой. Или бывшим парнем, я бы сказал. Они были так заняты спором, что не заметили человека, который шел прямо за ними.

– Это ты был на тропинке к скале, – сказал Эд. – Я знал, что кого-то видел.

– Так и есть. А теперь мы все поиграем в одну маленькую игру. Но прежде, я хочу, чтобы вы оба положили ножи на стол. Давайте, чик-чик.

Мужчина помахал пистолетом ему и Джаз. Джаз начала действовать первой; она убрала руку из-за спины и шагнула к столу, со стуком уронив на него нож.

Ублюдок снова направил пистолет на Эда.

– Продолжай, или я порежу твою жену.

У Эда кровь застыла в жилах.

Я убью тебя за это, мать твою, – подумал он, кладя нож на стол.

– Очень хорошо, теперь мы можем начать игру. Скажи мне, Эдвард Салливан, ты любишь свою жену?

Эд впился в него взглядом, в груди у него горел огненный шар ненависти.

– Да, я люблю свою жену.

– От всего сердца?

Эд посмотрел на мужчину, а тот – на пистолет.

– Да, всем своим гребаным сердцем. Какого хрена тебе от нас надо?

Гнев выходил из-под контроля, он чувствовал это.

– Это твое последнее предупреждение, Эд. Будь умничкой.

Эд глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце и взять себя в руки.

– Cегодня вечером ты очень красивая, Джаз. Ты случайно не проходила отбор на конкурс мокрых футболок? Мы все прекрасно видим твои сиськи.

Внутри у Эда все кипело. С тех пор как она вошла в кухню, он меньше всего думал о том, как одета его жена, но теперь, когда ему указали на это, он понял, что этот ублюдок был прав. Тонкая ткань платья Джаз влажно прилипла к ее телу, местами полностью просвечивая.

На какую-то долю секунды он разозлился на нее за то, что она явилась сюда без нижнего белья и с мокрым платьем, прилипшим к ее роскошному телу. Ее соски были отчетливо видны, напрягая тонкий, почти невидимый материал.

– Пожалуйста, не причиняй нам вреда. Мы никому не скажем, правда, Эд? Пожалуйста, просто уходи…

Эд знал, что мольбы жены ему не помогут. Они звучали в дерьмовой ситуации, делая все еще хуже. Высокий тон ее голоса грозил перерасти в истерику, и он бросил на нее, как он надеялся, суровый взгляд.

Смирись, детка…

– Как я и говорил, – продолжил Джейсон, небрежно направляя пистолет на троих из них по очереди. – Мне нравится думать о себе как о чем-то вроде гуру любви, если вы понимаете, что я имею в виду.

Эд не понимал, и, судя по испуганному выражению лица его жены, она тоже.  Линда выглядела просто любопытной и совсем не испуганной.

Да что с ней такое? Почему она не боится?

Потому, что она чокнутая, вот почему.

Этот факт пугал его почти так же сильно, как Джейсон Джекс.

– Дело в том, Эд, что я хотел бы проверить твою любовь к жене. И то же самое касается тебя, Джаз. Я никогда раньше так не делал, только не с настоящим любовным треугольником. Скажи мне, Джаз, ты думаешь, что любишь своего мужа больше, чем Линда?

Джаз не ответила, она тихо всхлипывала. Линда смотрела, как она плачет, склонив голову набок, в ее глазах светилось какое-то внутреннее безумие, которое даже Эд не мог понять.

– Я люблю его больше, Джейсон, – сказала Линда с простой уверенностью маленького ребенка.

Волосы на затылке Эда встали дыбом от жалобного тона ее голоса. Внезапный прилив ненависти к этой женщине пронзил его. В этот момент он с холодной уверенностью почувствовал, что сделает все, чтобы защитить свою жену от этих двух психов.

Он убьет их обоих в мгновение ока.

– Что ж, дорогая Линда, именно это мы и собираемся выяснить. Но мы начнем не с тебя. Начнем с Эда, – Джейсон обратил все свое внимание на Эда, и его голубые глаза засверкали таким весельем, что любой нормальный человек испугался бы за свою жизнь. – Эд, я хочу, чтобы ты сделал выбор между двумя простыми задачами. Отрежь Линде мизинец или скажи своей жене, что ты ее ненавидишь.

– Что???

Дай мне этот чертов нож, – было его первой мыслью.

Но это было мимолетно, и не составило никакой реальной конкуренции его врожденной порядочности.

Джейсон инстинктивно потянулся к ящику со столовыми приборами и открыл его. Он вытащил длинный хлебный нож с зазубренным лезвием.

– Ну, так что? Что же это будет?

Эд спокойно посмотрел на него.

– Ты – злобный пиздюк.

– Следи за языком, приятель.

Эд перевел взгляд с жены на Линду. Обe выглядели испуганными. Какая-то часть его души наслаждалась внезапно побледневшим лицом Линды.

Да, ты должна бояться, сука.

Он обратил все свое внимание на дрожащую, тихо всхлипывающую жену.

– Я ненавижу тебя.

Она выдавила из себя едва заметную улыбку, которая обрадовала его сердце.

– Я тоже тебя ненавижу.

– Довольно! – все трое вздрогнули. – Хватит валять дурака. Давайте начнем игры. Джазмин, теперь твоя очередь. Ты можешь отрезать четыре пальца Линды на ее правой руке этим ножом, или ты можешь подойти сюда и поцеловать меня.

Глаза Эда заволокла красная пелена.

– Ты ебаный ублюдок! Мы больше не играем в твои больные игры.

– У тебя есть желание умереть, Эдвард? Я буду более чем счастлив услужить тебе. И начну я, конечно, с твоей жены.

– Эд, – тихо сказала Джаз. – Все в порядке, я люблю тебя.  Я не хочу обижать Линду. Я не хочу никому причинять боль. Но я так сильно люблю тебя, что сделаю это для тебя.

– Эй! Я здесь, чертова сука.

Эд проигнорировал возмущенный вопль Линды.

– Все в порядке, милая. У нас ведь нет выбора, правда? Мы оба это знаем. Я люблю тебя.

Пока он говорил, в его голове созрел план действий. Дерьмовый, конечно, но, по крайней мере, хоть что-то.

Если этот ублюдок будет лапать мою жену, то он будет уязвим.

О, да, давай же.

– Вот это я понимаю! Иди к папочке, детка.

Лицо Джаз заметно побледнело. Она взглянула на Эда, словно ища поддержки. Он едва заметно кивнул. Его сердце ушло в пятки, когда она подошла к психопату.

Джейсон Джекс схватил ее и притянул к себе. Когда мужчина прижался губами к ее губам, Эда затошнило. Он наблюдал за разворачивающейся кошмарной сценой, и слезы жгли ему глаза.

– Я бы так с тобой не поступила, – сказала Линда. – Я скорее, блядь, убью кого-нибудь, чем позволю другому мужчине прикоснуться ко мне.

Ее слова вывели его из ошеломленного транса, в который он впал. Джейсон Джекс прижал жену к себе, и его руки скользнули ей под платье, четко сжимая ее голые ягодицы.

Адреналин пробежал по его телу, и он начал действовать. Опрометчиво. Бездумно. Импульсивно.

И глупо.

Он бросился к Джексу, который тискал его жену, и оба мужчины рухнули в сторону; Эд успел схватить Джейсона за шею. Джейсон треснулся бедром о столешницу, и Эд, несмотря на то, что был на несколько дюймов ниже и значительно тоньше, ухитрился вывернуть руку, державшую пистолет, так что пальцы психа разжались, и пистолет с грохотом упал на пол.

Джейсон, застигнутый врасплох, зашипел от боли. Эд воспользовался этим в полной мере и обхватил Джейсона ногой, легко опрокинув его в самом простом из приемов дзюдо, которому он научился много лет назад у приятеля, бывшего вышибалой.

Джейсон, недоверчиво глядя на Эда, лежал на боку на полу, нож бесполезно валялся в недосягаемости его пальцев.

Если бы не Линда, весь этот печальный вечер мог бы закончиться именно так. Эд ударил его в живот. И он не остановился бы, он был уверен в этом. Он бы топтал ублюдка снова и снова, пока тот не перестал бы кричать о пощаде.

Как бы то ни было, Линда подняла ближайший тяжелый предмет, в данном случае чугунный вок, и с громким треском oпустила его ему на затылок.

Зачем она это сделала, Эд никогда не поймет. Почему она стала помогать сумасшедшему, который всего несколько секунд назад небрежно приказал отрубить ей пальцы, было совершенно непонятно.

Это была его последняя мысль, прежде чем колени подогнулись, и он потерял сознание.

– Это было, пиздец, как глупо, не находишь? – cказал Джейсон Джекс, придя в себя через несколько секунд.

Момент был упущен. Он проиграл. Теперь он лежал на полу, а Джейсон был единственным, кто стоял, воссоединившись с пистолетом и ножом.

Эд сел, его затылок пульсировал.

– Джаз.

– Эд. О, Эд, – всхлипнула она.

Он повернул голову, чтобы посмотреть на нее, и Джейсон пнул его прямо в грудь.

– Как тебе это нравится, ублюдок? – спросил он, когда Эд перекатился на бок в позе эмбриона; боль вспыхнула в груди и сделала его неподвижным.

Он не мог дышать. Боль была такой сильной, что он подумал, не спровоцировал ли удар в грудь сердечный приступ. Он крепко зажмурился, молясь, чтобы боль прошла.

К счастью, всё прошло, оставив после себя тупую пульсирующую боль, которая соответствовала пульсации в затылке.

– Вставай, нам нужно сыграть в игру. Если ты еще раз выкинешь такой трюк, я перережу горло твоей жене. Я сказал вставай.

Джейсон снова пнул его, на этот раз ниже, чуть ниже грудной клетки.

Эд подавил возмущенный вопль и стиснул зубы. Он не позволит этому сучаре увидеть его боль.

Пошатываясь, он поднялся на ноги, ухватившись за спинку кухонного стула, чтобы не упасть.

– Так-то лучше. А теперь игра. Эд, ты должен сделать выбор. Ты предпочитаешь содрать кожу со спины Линды или позволить мне трахнуть твою жену?

– Я только что спасла тебе жизнь, жалкий ублюдок, – пропищала Линда.

Эд впервые заметил, что она все еще держит в вок, который свободно болтался у нее в руке. Выражение ее лица было скорее возмущенным, чем испуганным, и Эд почувствовал еще одну волну ненависти к ней, такую сильную, что ему пришлось схватиться за грудь, потому что сердце болезненно билось о его разбитую грудину.

Джаз умоляюще посмотрела на него, ее глаза покраснели от слез, а грудь вздрагивала от беззвучных рыданий, которые она изо всех сил старалась подавить.

– Молчи, сука, – предостерег Джейсон. – Ты сама согласилась прийти сюда сегодня вечером. – Он снова повернулся к Эду, направив на него пистолет. – Kожу легче содрать на спине, чем где-либо еще на человеческом теле. Прочная мышечная структура спины дает хорошее сопротивление, и кожу легче снять.

– Пошел ты, – сказала Линда.

Джейсон шагнул к ней и ударил в висoк прикладом пистолета. Линда наполовину задохнулась, наполовину завыла и пошатнулась в сторону, вок с грохотом упал на пол.

– Сядь и заткнись.

Линда впилась в него взглядом, словно борясь с каким-то великим внутренним спором. Она села за кухонный стол, ее глаза затуманились от ушиба и боли.

Тупая ебаная сука, это все твоя вина.

– Итак, Эд, что же это будет? Сдeрёшь кожу с Линды или позволишь мне трахнуть твою жену?

Его охватила стальная решимость.

– Дай мне этот гребаный нож.

– Эд! Нет!

К своему удивлению, Эд обнаружил, что его голос совершенно спокоен.

– Да, детка. Я не позволю этому животному прикоснуться к тебе.

– А теперь подождите одну гребаную секунду, разве я не имею права голоса?

Джейсон рассмеялся.

– Нет.

– Тогда хватит с меня этого дерьма, – сказала Линда, вставая и отодвигая стул. – Я иду домой.

– Нет, Линда, не идёшь. Сядь обратно, сейчас же!

Секунду она колебалась, потом снова села. Она умоляюще посмотрела на Эда.

– Пожалуйста, Эд. Не делай мне больно.

Его ответ был спокоен, но внутри он бушевал.

– Ты сама это сделала, Линда. Это ты меня огрела по голове и поставила в эту гребаную ситуацию. Я буду защищать свою жену до самого конца, понимаешь?

Он не блефовал. Ярость придала ему сил.

– Не делай этого, Эд, – всхлипнула его жена. – Это – не выход.

Эд проигнорировал её.

– Сколько кожи мне нужно содрать?

– Я скажу тебе, когда остановиться. Начни с плеча и пройди вниз до талии. Но не трогай позвоночник, мы же не хотим причинить ей никакого серьезного вреда. Во всяком случае, пока.

Линда тоже заплакала.

Пошлa ты, сука. Ты самa это сделалa…

Так почему же тогда его рука дрожала, когда он поднял руку, чтобы вытереть пот, заливавший ему глаза?

Джейсон вытащил из заднего кармана джинсов маленький блестящий красный предмет.

– Я предпочитаю простой швейцарский армейский нож для снятия шкуры. Поверь мне, он идеален для такой точной работы, как эта.

Он положил сложенный нож на стол.

– И я знаю, о чем ты думаешь. Никаких выкрутасов или твоя жена сдохнет, ясно?

– Кристально.

– Хорошo. Линда, сними топ и лифчик, встань и наклонись, положив ладони на стол.

– Что? Нет!

Джейсон театрально вздохнул.

– Мы можем сделать это по-хорошему или по-плохому. Я не против ни того, ни другого, но ради cебя ты должнa делать то, что тебе говорят.

– Что значит "по-плохому"? Эд собирается содрать с меня, блядь, шкуру.

– Делай, – сказал Джейсон стальным голосом.

– Подождите, – сказала Джаз.

Все взгляды устремились на нее.

– Я не позволю этому случиться.

Она стянула все еще мокрое платье через голову, открывая свое совершенное обнаженное тело.

– Господи Иисусе, Джаз, оденься немедленно!

Джаз не обратила на него внимания.

– Ну давай же, ублюдок, сделай это. Трахни меня.

– Нет, – воскликнул Эд, бросаясь к Линде, которая не двигалась со стула.

Его руки обхватили ее шею и сжали, оборвав крик на полуслове. Она извивалась под его хваткой, но он крепко держал ее, даже когда она попыталась подняться, используя столешницу в качестве рычага.

– Отвали! – с трудом выдохнула она.

– Я не позволю изнасиловать мою жену. Так что же это будет? Я либо изобью тебя и сдеру с тебя шкуру, либо просто сдеру с тебя шкуру.

Он отпустил ее шею с последним, жестоким сжатием, и дернул ее вперед. Ее лоб соприкоснулся с краем стола с громким шлепком, и на мгновение она замерла, сгорбившись и уткнувшись лбом в стол.

Она жалобно застонала, но в сердце Эда не было жалости.

– Эд! Что ты делаешь?!!

– Ради всего святого, Джaз, будь добра, оденься, блядь!

Эд потянулся за армейским ножом. Одной рукой прижав ее лицо к столу у затылка, он взмахнул лезвием.

Теперь Линда рыдала всерьез.

– Я впечатлен, Эдвард, – сказал Джейсон. – Может быть, ты действительно любишь свою жену?

– Пошел ты, – ответил он, не сводя глаз с рыдающей женщины.

– Не делай мне больно, Эд, – всхлипнула она. – Это не обязательно должно быть так. О, Боже, я так тебя люблю.

Эд приподнял ее голову за волосы. Как только она полностью выпрямилась, он ударил ее лбом о стол. Все ее тело тряслось, как будто ее ударило током. Джаз начала кричать и не останавливалась.

– Тише, детка, это единственный выход. Я ее не убил, она просто отключилась. Теперь ей не будет больно.

Он продолжал сжимать в кулаке заднюю часть мешковатой футболки, которую она носила, и расположил нож у воротника, готовясь разрезать материал вниз.

– Нет!!! – закричала его жена, бросаясь на него.

Он почувствовал, как ее мягкие груди прижались к его спине, а руки потянулись, чтобы обнять его.

– Прекрати, – выдохнул он.

– Это. Hе. Правильно, – выдохнула она.

Она была полна решимости, это уж точно. Он мог бы легко стряхнуть ее с себя, но меньше всего ему хотелось причинить ей боль.

– Хватит этого дерьма!

Джейсону Джексу пришлось кричать, чтобы перекричать борьбу Джаз и Эда.

Джаз обмякла и уткнулась лицом ему в спину. Он чувствовал, как ее мокрое лицо просачивается сквозь футболку, как вздрагивают ее груди от рыданий.

– Джазмин, если ты хочешь спасти Эда от того, чтобы содрать шкуру с этой глупой суки, то иди сюда прямо сейчас и нагнись над столом. А что касается тебя, Эд, то ты должен играть по правилам, черт побери. Если Джазмин решит трахнуться со мной, то так тому быть.

– Мы так не договаривались! Ты сказал, что это был мой выбор. Я сам выбираю, содрать ли с Линды шкуру или ты трахнешь мою жену.

Мужчина пожал плечами.

– Если Джаз хочет, чтобы я ее трахнул, то кто я такой, чтобы спорить?

– Ёбаный сучара.

Напряжение спало с его спины, а вместе с ним и все счастье, которое Эд когда-либо испытывал за свои тридцать три года жизни. Теперь осталась только грусть. Печаль и боль. Он отпустил загривок Линды, и она повалилась на бок, приземлившись на пол неуклюжей бесчувственной кучей.

– Ну ладно, ты победила, – сказал Джейсон беззаботно. – Сдирай шкуру с этой суки. Но я хочу, чтобы по крайней мере две длинные полосы шли параллельно с обеих сторон ее позвоночника. Давай, принимайся за работу.

Сердце Эда бешено колотилось, когда он склонился над замершей женщиной, лежавшей на боку. Он восстановил её прежнюю позу и принялся резать ее футболку. Раздеть ее было бы слишком интимно. Под футболкой на ней был прочный, грязно-белый бюстгальтер. Он распилил заднюю бретельку, и на него нахлынули яркие воспоминания о драке с лифчиком этой женщины в подростковом возрасте. Его пальцы так сильно дрожали, что он выронил нож.

Осознание этого со всей силы ударило его по лицу.

Я, блядь, не могу этого сделать.

Ты должен.

Снова взяв в руки нож, он сделал над собой усилие, чтобы успокоить нервы. Он осторожно снял бретельку лифчика с ее плеча. Чашечка бюстгальтера обвисла, но полностью соскользнуть с ее тела ей помешала рука, покоившаяся на груди. Он был рад этому, хотя и не понимал, почему это должно иметь значение, учитывая, что он собирался содрать кожу со своей гребаной бывшей.

Он слегка надавил ей на плечо, так что ему была видна ее спина. Его рука дрожала, как у больного артритом старика, когда он прижимал лезвие к мягкой плоти справа от ее шеи.

Вот так…

Кровь потекла по его побелевшим костяшкам пальцев, когда он пробил поверхность кожи. Он покачнулся на коленях, чувствуя головокружение и тошноту.

– О, Боже, – простонал он, не в силах остановить поток рвоты, хлынувший из его сжавшегося желудка.

Отвратительная на вкус рвота вырвалась наружу, забрызгав его футболку и растекаясь рядом с ним. Он на секунду закрыл глаза, не в силах унять сильную дрожь, сотрясавшую его тело.

– Ты – грязный ублюдок, – рассмеялся Джейсон.

Когда Эд достаточно успокоился, то поднял голову.

– Нет…– выдохнул он, и его измученное сердце забилось еще сильнее.

– Прости, но это к лучшему, – сказала его жена дрожащим голосом.

Джаз склонилась над столом напротив него. Ее большие груди качнулись вперед, насмехаясь над ним в своей откровенно сексуальной позе, которая, казалось, кричала: Эй, я собираюсь трахаться, и ты не тот, кто cделает это…

– Нет, я сделаю это.

Но они оба знали, что это ложь. Он не мог содрать кожу с Линды. Впервые с тех пор, как начался этот кошмар, Эд был бессилен остановить внезапный поток слез. Они выплескивались из него так же легко, как у обиженного двухлетнего ребенка.

С разбитым сердцем он смотрел на жену. Ручка перочинного ножа была скользкой в его руке. Мысленно он вонзал его в сердце Джейсона, но на самом деле стоял неподвижно, наблюдая за разворачивающейся сценой.

Менее чем в метре от него Джейсон встал позади жены и расстегнул ширинку джинсов.

Боже милостивый, я не могу допустить, чтобы это случилось…

Но это случится, и он допустил это. Большая рука Джейсона обвила ее шею сзади, дуло пистолета было направлено на него сквозь спутанные мокрые волосы. Глаза Джаз остекленели, как у рыбы на разделочной доске. Широко раскрытыe, блестящие и пристально смотрящие, они словно не замечали, что происходит.

Со своего места Эд был избавлен от созерцания мужского члена, но было очевидно, что он проводит рукой по влагалищу его жены.

– Пожалуйста, не надо, – всхлипнул Эд. – Пожалуйста, не надо, пожалуйста, не надо.

Мужчина перестал вращать бедрами.

– Вот что я тебе скажу, ёбаный слюнтяй. Если ты съешь свою блевотину, я присуну твоей жене в пизду, а не в очко.

Какая, блядь, разница? – подумал он, но тут же почувствовал себя виноватым.

Просто потому, что ты не хочешь пировать на собственном дерьме.

Мы никогда раньше это не пробовали, и если я позволю этому случиться, это будет для нее мучением.

Но, она может забеременеть.

Я разберусь с этим, если это случится. Я не могу заставить ее пройти через боль анала…

А что касается венерических заболеваний, то, конечно, она могла бы получить их так же легко от анального полового акта, как и от вагинального? Без дальнейших церемоний, устав от лишних раздумий, он опустился на четвереньки, как собака, и принялся лакать свою кислую блевотину.

Вкус был неописуем. Он попытался обойти свои вкусовые рецепторы, жадно глотая. Это не сработало. Несмотря на то, что онa остылa, онa обoжгла ему рот и горло. Горячая, горькая и прогорклая, его желудок сжался, и снова поднялась желчь от нежелательного возвращения того, что он только что изгнал. Он рассеянно заметил, что в ней были комки, возможно, яблоко, которое он съел раньше.

Лакая свою рвоту, он услышал, как Джейсон хрюкнул и ножки стола ритмично заскрипели по кафельному полу.

Он не думал, что жизнь может стать еще мрачнее. Из его носа текли сопли от плача, который он поглощал вместе с рвотой.

Эд знал, что не должен смотреть. Но иногда знание и действие – это две разные вещи.

Эд посмотрел.

Невыразимая картина того, как его жена трахается, расколола его мозг, и что-то щелкнуло в его голове, как перетянутая резинка. Отвращение к самому себе и отвращение к тому, что он позволил этому случиться, поглотили его настолько, что он почувствовал непреодолимое желание биться головой о землю, пока не разобьет себе череп и не умрет.

Нет. Джаз нуждается в тебе.

Ага. В облёванном помощнике, в бесполезном пиздюке.

Он все еще сжимал нож в потной ладони. Да, он подвел свою жену, но с этой секунды все изменится. Он либо спасет ее, либо умрет, пытаясь это сделать.

ГЛАВА 5

Борис Коулмaн шел по темной тропинке, ведущей к Даллам-Авеню. Он был в хорошем настроении и беззвучно насвистывал себе под нос, мысли о роскошном, молодом теле Джаз затуманивали его разум.

– Сегодня твоя счастливая ночь, детка, – сказал он вслух, позвякивая ключом от двери дома номер восемь по Даллам-Авеню.

О да, он не забыл положить в карман ключ от черного хода, когда заходил в дом сегодня утром. Никто не смеет делать из Боко дурака, особенно какой-то скользкий маленький сучонок, в которого его бывшая жена была так безумно влюблена всю среднюю школу. А еще, видимо, он был тупым, лживым развратникoм.

Он собирался показать ей. Он собирался показать им всем. Долбаные, заносчивые, всезнающие лондонцы, какого-то хуя ввалившиеся в его родной город, как будто они владели этим долбаным местом, с деньгами, льющимися из их идеальных, свободных от дерьма задниц.

Он покажет этому мудаку Эду, кто здесь главный. Он изнасилует его великолепную жену на глазах у всех, а потом устроит ему такую взбучку, которую тот никогда не забудет. А потом он все расскажет милой Линде.

Никто не связывается с Боко. Никто, блядь.

Он на секунду задержался на тропинке, ведущей к утесу.

Кого я обманываю? Я не могу этого сделать.

Боко был счастлив кулаками, он так и не вырос из той, подпитываемой тестостероном, фазы, жертвой которой становились многие молодые люди в возрасте двадцати с небольшим лет; c потребностью вырубить кого-то, если они хоть немного выглядели "неправильно" (как он считал).

Но изнасилование? Каким бы здоровым Боко ни был, и как бы ему этого ни хотелось, он понимал разницу между фантазией и реальностью.

Он медленно шел вперед, думая о том, что будет делать, когда доберется туда.

А вот и дом. Он неподвижно стоял на тропинке, защищенный большим деревом, прямо напротив дома. Свет в гостиной не горел. Он представил себе, как они сидят за кухонным столом, возможно, слушают музыку, чувствуя себя уютно и самодовольно после тяжелого дня, проведенного на пляже. Bместе пьют вино. Тост за их идеальные жизни. Боко улыбнулся, наслаждаясь тем, как эта фантазия разыгрывается в его голове, и похлопал по перочинному ножу в кармане джинсов.