Текст книги "Ночной гость"
Автор книги: Селеста Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Он предпочитает холодный брак, принятый в аристократической среде. Ему нужна жена, которую он не сможет ранить, женщина, которую не сможет подвести. Ибо он непременно подведет. Не оправдает ожиданий: Он не однолюб и никогда им не был. Ему не нужно, чтобы Иззи отдала ему свое сердце, потому что он разобьет его.
Подойдя к ее стулу сзади, он посмотрел на ниспадающий каскад локонов.
Милостивый Боже, какие волосы! Кто бы мог подумать, что под теми жуткими чепцами прячется такая красота? Он не прочь увидеть, как они рассыплются по его подушке.
Он остановился, пораженный. Иззи невинная девушка, его будущая жена. Она окажется несколько раз в его постели в темноте, пристойно прикрытая, разумеется, произведет на свет наследника и отбудет на постоянное жительство в деревню. Он сомневался, что когда-нибудь увидит то, что находится у нее под ночной рубашкой. Поэтому ему нет нужды рисовать в своем воображении ее волосы, рассыпавшиеся по обнаженному гибкому телу, чувственно извивающемуся на простынях.
– Иззи, пора ехать на бал. – Он бросил взгляд на стол. – Ты почти ничего не ела. Ты… расстроена?
Вероятно. Он был никуда не годным хозяином, бросив ее здесь.
– Ну, хватит, Иззи. Не дуйся. – Он обошел стол и остановился перед ним.
Она спала. Сидя прямо, положив руки на подлокотники, наверняка, чтобы не измять платье.
Практичная Иззи.
Склонив голову набок, Джулиан разглядывал ее и глазам своим не верил.
У него было такое чувство, будто перед ним совсем другая девушка. И дело тут не только в великолепии новой одежды. Платье мерцало в свете камина, но все же не так ярко, как ее фарфоровая кожа.
Она создана для того, чтобы смотреть на нее при свечах. Мягкое сияние очерчивало контуры лица и полные губы. А какие ресницы!
Как он мог не видеть всего этого раньше?
В Иззи нет той пышной, румяно-золотистой привлекательности, которая нынче в моде. Она полуночная дымка и лунный свет, с неожиданными вспышками страсти и праведного гнева. Он улыбнулся, вспомнив ее недавний гнев – как сверкали ее глаза, и вздымалась грудь.
Прежде он счел бы ее чересчур маленькой. Обычно его влекут более пышные прелести. И, тем не менее, фигура ее казалась идеальной, необычайно изящной. Теплый свет камина подчеркивал затененную ложбинку между грудями, притягивая его взгляд. До чего же они соблазнительны!
Белые и гладкие, вздымающиеся над низким вырезом платья, они, казалось, жаждали прикосновения, его прикосновения. Ему пришлось с силой стиснуть руку, чтобы не потянуться к этой атласной плоти.
Нечеловеческим усилием, подняв взгляд, он поразился, увидев, что глаза ее теперь открыты. Она спокойно смотрела на него, глаза ее потемнели и были широко открыты.
Прочистив внезапно пересохшее горло, он протянул руку:
– Идем, дорогая. Пора.
Безотчетно подчиняясь, Иззи вложила руку в большую ладонь Джулиана и позволила ему поднять себя. Замешательство охватило ее, когда он просто улыбнулся и повернулся, чтобы идти. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить о бале.
Всего каких-то пару секунд назад его глаза задавали совсем другой вопрос. То, что, проснувшись, она обнаружила его перед собой, с прикованным к ее груди горящим взглядом, вновь зажгло жар, вызванный его поцелуем.
Почему Джулиан ее поцеловал? Неужели для него это было в порядке вещей? Для нее этот поцелуй изменил все. Пробудил в ней неведомые чувства. Свернутое спиралью тепло растекалось по телу, пробуждая волнение и тая в груди. Тело томилось от какой-то неизведанной боли и, да поможет ей Бог, пульсировало. Неужели это искусство, которым владеет мужчина, когда общается с женщиной?
Джулиан первым вышел из комнаты.
– Я знаю, ты выше меня по положению, Джулиан, но женщину надо пропустить вперед.
Джулиан, однако, не замедлил шага и не обернулся. Иззи показалось, что он что-то прячет.
У передней двери он грациозным жестом пропустил ее вперед. Дворецкий стоял наготове с ее накидкой, и Иззи предпочла пойти к нему, вместо того чтобы позволить Джулиану помочь ей.
– Поехали, Иззи, предстанем перед высшим светом. – Джулиан улыбнулся ей, подсаживая в карету. – Не волнуйся, мой маленький друг. Я буду рядом.
В карете Иззи сидела, съежившись под своей бархатной накидкой. Она радовалась, что Джулиан не догадывается о ее состоянии, что не находит ничего особенного в их поцелуе. Втайне стыдясь своего возбуждения, Иззи яростно пыталась подавить желание, вызываемое одним лишь его прикосновением.
Карета остановилась на длинной подъездной аллее перед величественным особняком Уотерли. Свет струился изо всех окон и дверей, сверкая и искрясь на драгоценностях прибывающих гостей.
Шум снаружи буквально оглушал: грохот колес экипажей, стук копыт и лошадиное ржание, пронзительный смех и громкие голоса. Но это было ничто в сравнении с тем, что творилось у Иззи в душе.
Глава 8
Нельзя сказать, что в бальном зале наступила тишина, когда они вошли, но шум немного стих. Впрочем, вскоре он возобновился с удвоенной силой.
– Что случилось? Пришел кто-то, кого очень ждали? – Иззи пришлось привстать на цыпочки и кричать Джулиану в ухо.
Она с восхищением озиралась по сторонам: гости были роскошно одеты, зал сверкал хрусталем и золотом.
– Да. Пришла ты.
Иззи резко опустилась на пятки. Великолепие бального зала стало расплываться у нее перед глазами. Руки задрожали. Она еще крепче сжала руку Джулиана. Оцепенев от волнения, она не пошевелилась, когда он шагнул вперед и стал тащить ее за собой.
– Иззи, все прекрасно. Помни, ты не можешь сегодня потерпеть неудачу.
– Я до смерти боюсь, Джулиан. Не уверена, что умею хорошо танцевать канкан.
Джулиан заморгал, потом запрокинул голову и расхохотался, Иззи лишь робко улыбнулась ему в ответ.
– Ты прекрасно справишься, Задорная Изадора. – Он провел костяшками пальцев по ее щеке, не обращая внимания на пристальные взгляды окружающих. Иззи, казалось, не замечала, как их разглядывают, но Джулиана это радовало. Сегодня она должна быть экстравагантной.
– Джулиан! – Эрик протиснулся к ним сквозь толпу. – Будь я проклят, если знаю, почему это имя тебе очень подходит, но это так. Мне не нравилось твое первое имя, Эппи, еще когда мы закончили школу. – Восхищенный взгляд Эрика скользнул по Иззи. Он наклонился ближе к Джулиану. – А где мышка?
– Пищит.
Эрик уставился на Иззи и не мог отвести от нее глаз. Джулиан с рычанием встал между ними.
– Иззи, позволь представить тебе Эрика Колуэлла, виконта Стреттона, моего лучшего друга. Эрик, это мисс Изадора Темпл, моя невеста. И не пялься так, Стреттон. Не устраивай сцен.
– Не глупи, Джулиан. – Иззи засмеялась. – Это ты устроил сцену. Лорд Стреттон просто знакомится со мной. Очень рада познакомиться с другом Джулиана, милорд. У меня такое чувство, будто я давно вас знаю.
Присев в реверансе, Иззи улыбнулась его другу, но ее улыбка погасла – Эрик не ответил. Он лишь разглядывал ее.
Джулиан недоумевал. Почему Эрик ведет себя подобным образом? Злясь на друга, он уже готов был строго отчитать его, когда еще одна мысль пришла ему в голову.
Иззи необычная женщина. Возможно, для Эрика будет лучше понять это самому. Джулиан отвесил Иззи легкий поклон.
– Вы двое не будете возражать, если я ненадолго отойду? Я вижу кое-кого, с кем мне необходимо поговорить. – Он повернулся и покинул их. Затем усмехнулся.
У Эрика нет ни малейшего шанса.
Когда лорд Стреттон чопорно предложил Иззи руку, она приняла ее с некоторым опасением. Похоже, леди Боттомли не единственная, кто полагал, что Иззи охотится за богатым мужем.
Во время танца лорд Стреттон двигался довольно непринужденно, но глаза его по-прежнему сверкали. Иззи улыбнулась ему.
– Милорд, возможно, вам следует обратить ваш взгляд на что-либо другое. Боюсь, мои волосы сейчас вспыхнут.
Лорд Стреттон воинственно нахмурился, продолжая сверлить ее взглядом.
– Надеюсь, вы наслаждаетесь богатством, ради которого солгали, мисс Темпл. – Он презрительно усмехнулся: – О да, мне известны настоящие факты дела. Я знаю, вы рассчитывали заполучить славную добычу, поймав в силки своей лжи жирную рыбку.
Иззи хотела, было объяснить весь замысел с обручением, но подумала, что у Джулиана, должно быть, есть свои причины скрывать этот план от друга.
– Все мы стали жертвами обстоятельств, лорд Стреттон. Я лишь постаралась уменьшить ущерб. – Как это мило, что он так рьяно бросается на защиту Джулиана. Иззи ласково улыбнулась ему. – Вы стараетесь защитить его, я знаю. Я тоже. – Она помолчала, – Интересно, почему Джулиан вызывает у нас у всех желание встать на его защиту? – задумчиво продолжила она, думая о себе и о Селии. – Вы пытаетесь защитить его от меня, я – от его отца. – Она весело рассмеялась, увидев, что лорд ошеломлен. Как объяснить не объясняя? – Лорд Стреттон, лорд Блэкуорт кажется вам несчастным в связи с решением, которое ему пришлось принять?
Лорд Стреттон задумался.
– Я бы этого не сказал. В последнее время он вполне доволен собой. Как будто у него в руках козырь. – Внезапно его взгляд метнулся к ней. – У него что-то на уме, не правда ли? Что вы двое задумали?
– Ничего ужасного. Соглашение, не более. Поверьте, это выгодное решение для всех.
Друг Джулиана рассмеялся, покачав головой.
– Мне следовало догадаться, что Блэкуорт так или иначе выкрутится. Еще мальчишкой он был скользким как угорь.
Музыка смолкла, и они повернулись, чтобы покинуть танцевальный круг.
– Приятно было с вами познакомиться, мисс Темпл. Спасибо за прекрасный вальс. – Слова его звучали официально, но в глазах появилось что-то новое. – Должен вам сказать, что мои сестры жаждут вашей крови, считая вас охотницей за богатством. Если вам удастся усмирить их, считайте, что половина высшего света уже на вашей стороне.
– Сестры? О Боже! Сколько их?
– Всего шесть. – Он улыбнулся ей. – Идемте, вы должны познакомиться с ними и с моей матерью.
Кажется, Иззи удалось своим очарованием поднять Эрику настроение. Похоже, они теперь прекрасно ладят. Джулиан наблюдал, как они вместе смеются, и Эрик нежно держит руку Иззи в своей. Они во многом схожи. У обоих есть склонность к юмору и природная доброта, которой нет у него. Он рад, что они подружились.
Правда рад.
Пара приблизилась к кружку красивых женщин. Джулиан расслабился. Мать и сестры Эрика, вне всяких сомнений, полюбят Иззи, будучи сами остроумными и великодушными.
Он часто думал: как жаль, что он никогда не пылал страстью ни к одной из девиц Колуэлл. Но, проведя множество каникул с ними с самого отрочества, он мог смотреть на них лишь с братской нежностью, несмотря на их изящество и красоту.
Будучи в возрасте, колеблющемся от семнадцати до двадцати трех лет, каждая из них была по-своему красива. Шесть высоких златокудрых богинь обступили Иззи, скрыв ее от его глаз.
Ему едва удалось перевести дух, прежде чем его самого обступили лорды и леди, выражавшие недовольство тем, что он так долго прятал от них свою невесту. Приклеив на лицо обаятельнейшую улыбку, Джулиан решительно приступил к делу создания репутации Иззи как умопомрачительной femme fatale [1] [1]Роковая женщина (фр.)
[Закрыть].
Иззи постоянно думала о Джулиане. Даже когда сразу же влюбилась во все семейство Колуэллов, она наблюдала, как Джулиан прокладывает путь через толпы восхищенных женщин. Каждая удостоилась слова, галантного поцелуя ручки, теплой соблазнительной улыбки. Он такой красивый, такой обаятельный, все женщины от него без ума.
Одна леди исключительной красоты остановила его, положив ему на руку ладонь в перчатке. На взгляд Иззи, она стояла чересчур близко для строгих приличий, прежде чем уплыть прочь в объятиях кого-то другого.
Сказав что-то ему на ухо, еще одна женщина наблюдала с хищной улыбкой, как он, запрокинув голову, рассмеялся.
Одна рука соблазнительным ласкающим движением прошлась по шее вниз к более чем пышной груди, третья леди быстро шепнула ему что-то на ухо и двинулась дальше, на ходу по-собственнически проведя ладонью по его плечу.
– О, не беспокойтесь из-за них, моя дорогая. – Графиня Гринли бросила проницательный взгляд на удалявшуюся красавицу. – Они много лет пытались подцепить Джулиана. А он лишь улыбался и ускользал. Вы единственная женщина, завладевшая его вниманием больше чем на мгновение.
Едва ли Иззи могла сказать матери лорда Стреттона, что их с Джулианом помолвка – обман, поэтому она закусила губу и отвела глаза от Джулиана, который теперь был занят блестящей Селией. Она не будет ревновать его к Селии.
И все же отравляющее воспоминание об их злополучной связи прокралось сквозь ее решимость. Они едва не стали любовниками. А может, и стали, прозвучал противный предательский голос у нее в голове. Сама Иззи для Джулиана не что иное, как просто друг. Поддержка в пору нужды, без каких бы то ни было притязаний на его будущее.
Так почему бы Джулиану и не прижаться пылким поцелуем к запястью Селии, как он делает это сейчас? Его жизнь, не считая их дружбы, ее не касается, и она желает им счастья.
Правда желает.
– Эппингем.
Джулиан оцепенел. Хотя не было произнесено ничего, кроме его имени, он слышал в голосе неодобрение. Джулиан обернулся.
– Отец.
– Полагаю, ты можешь хоть как-то оправдать свое пренебрежение моими желаниями.
– Извини, какие именно желания ты имеешь в виду? У тебя, их так много. – Сарказм был не лучшим оружием в беседе с маркизом, но у Джулиана не было времени вооружиться юмором для встречи с отцом.
Маркиз прищурился. Джулиану был хорошо знаком этот взгляд. Он сплошь и рядом зарабатывал его на протяжении своей жизни. Джулиан непочтительно гадал, не пора ли отцу подумать об очках, если он так плохо видит.
Джулиан представил себе, как скажет это Иззи, и ее заразительный смех, который за этим последует. Он с трудом сдержал улыбку, вызванную этой мыслью, но потом решил, что, если бы Иззи была здесь, она, не задумываясь, рассмеялась бы отцу в лицо.
– Прекрати ухмыляться! – взревел маркиз, побагровев. – Я желаю знать, почему ты отказался сегодня сопровождать девчонку Маршвелл.
Милли? На мгновение Джулиан был сбит с толку, но потом до него дошло, что отец имел в виду Иззи.
– Вообще-то она Темпл. Достопочтенная мисс Изадора Темпл, дочь сэра Йена Темпла и леди Марии Блэкли, внучка покойного графа Сессингема. – Его поверенный разузнал больше о происхождении Иззи, и ему доставляло удовольствие бросить это отцу в лицо. – Прости, если разочаровал тебя, но я женюсь не на простолюдинке.
– Не смей дерзить мне, нахальный щенок. Я в первую очередь разочарован тем, что ты опозоришь такую благовоспитанную девушку. Оставить свою невесту дома и привести эту девку с неприличной гривой…
– Джулиан, твой отец не одобряет мою прическу. Кажется, я сию минуту умру от обиды. – Иззи протянула маркизу элегантную руку в перчатке. – Мой будущий свекор, полагаю. Прошу меня простить, я не могла дождаться, когда мы будем представлены друг другу. Я просто умирала от желания приветствовать вас должным образом. Как ваше здоровье? Надеюсь, хорошо? Осмелюсь сказать, я испугалась за ваше сердце во время нашей последней встречи. Надо заботиться о своем здоровье. – Она равнодушно улыбнулась маркизу, высказав свои комментарии таким ровным, безразличным тоном, что только Джулиан смог почувствовать ее гнев и неприязнь.
– А, Иззи, моя дорогая. Ты как раз вовремя, чтобы станцевать со мной вальс.
Не сказав ни слова маркизу, стоявшему с разинутым ртом, он увлек ее в танцевальный круг и, улыбаясь, восхищенно покачал головой.
– Иззи, мне никогда не приходилось видеть, чтобы кто-то так безапелляционно поставил моего отца на место. Не стоит ли тебе подумать над тем, чтобы поучить этому умению других? Будь моя мать жива, она первая обратилась бы к тебе.
Иззи все еще дрожала от гнева, который испытала, когда приблизилась к двум мужчинам и увидела затаенную вспышку боли в глазах Джулиана. Как может человек обращаться со своим сыном так, будто он враг ему? Как Джулиан жил все эти годы под пятой у этого человека? Она бы на его месте сошла с ума.
Обращение с ней Хильдегарды не так оскорбительно, ибо Хильдегарда ей не мать, а дальняя родственница. Но когда родитель не испытывает ничего к своему ребенку – худшей низости человеческой натуры просто не бывает.
Иззи подумала о смехе своей матери и поддразнивающем голосе отца. В этом смысле Джулиан напоминает его, решила она. Оба наделены юмором.
А вот сама Иззи ни на кого не похожа. Она часто сожалела, что не унаследовала живую красоту матери.
Леди Мария когда-то была придворной дамой, у нее не было отбоя от поклонников, несмотря на безденежное графство ее отца. Затем появился красивый отец Иззи и с первого взгляда покорил сердце Марии.
Родители ее не были богаты, но Иззи никогда ничего не замечала, благодаря огромной сияющей любви, которая была между ними. И оба они любили ее. Среда, в которой она росла, была если и не слишком богатой, то, несомненно, счастливой. Она даже не сознавала своей некрасивости, пока Хильдегарда не дала понять без обиняков, что считает Иззи весьма неказистой.
Эта мысль вернула Иззи к настоящему, она вспомнила выражение лица Хильдегарды, когда Иззи спустилась с лестницы сегодня вечером.
– Джулиан, я, правда, выгляжу настолько по-другому? Даже люди, с которыми я виделась совсем недавно, не узнают меня.
– Дело не столько в том, что ты изменилась, дорогая, а в том, что твое присутствие, так сказать, стало неоспоримым. Вздумай ты заползти обратно за тот черный щит, в котором я тебя видел, они, без сомнения, снова забыли бы тебя. Хотя, должен сказать, эти волосы делают твою наружность весьма эффектной. – Он улыбнулся.
– Ох, прекрати, глупый. Моя наружность вовсе не эффектная ни с волосами, ни без них. Селия эффектна, а не я.
– Ничего подобного. То, чем обладает Селия, – это красота в несметном количестве. Однако эффектности в ней нет ни на гран – не считая изысканной осанки. И богатства. И вкуса.
Теперь уже открыто рассмеявшись, Иззи позволила себе наслаждаться вальсом, улыбаясь Джулиану, когда они кружили среди радуги танцующих.
– Мисс Темпл, не окажете ли мне честь?
Перед ней стоял отец Джулиана, сцепив руки за спиной. Глаза, устремленные на нее, были ледяными и оценивающими. Спрятав свое удивление за густыми ресницами, она гадала, что на уме у маркиза. Вложив затянутую в перчатку руку в его ладонь, она удивилась, обнаружив, что ладонь теплая.
Так и должно быть в душном помещении, и все же Иззи почему-то представляла ее себе такой же холодной, как и его сердце.
Нельзя было придраться и к его мастерству в танце. Он оказался, пожалуй, самым лучшим партнером за весь вечер, не считая Джулиана и Эрика.
– Полагаю, вы думаете, что перехитрили нас всех, мисс Темпл.
Она гневно посмотрела на него. Значит, это будет здесь, в танцевальном кругу. Что ж, лучше не придумаешь.
Вздернув подбородок, Иззи оглядела его так же холодно, как он ее. Все признаки боязни исчезли, когда она вспомнила его обращение с Джулианом. Помогло также воспоминание о рыбе. И она весело рассмеялась ему в лицо. Он покраснел.
– Вы находите что-то забавным, мисс Темпл?
– Да, действительно, милорд. – Она мило улыбнулась, еле слышно напевая мелодию танца.
– Не хотите поделиться со мной своим весельем, мисс Темпл?
– О нет, милорд.
Пыхтя от раздражения, он некоторое время молча кружил ее по залу. Иззи решила перейти в наступление:
– Скажите, милорд, почему вы не любите своего сына?
Потрясенный, он едва не сбился с ритма вальса. Придя в себя, крутанул ее, пожалуй, чуть сильнее, чем было необходимо. Иззи, прищурившись, наблюдала за ним.
– У вас нет причин стыдиться Джулиана. По-моему, он прекрасный человек.
– Он никчемный, аморальный прожигатель жизни. А вы дерзкая девчонка. Вы ничего не знаете о жизни. Он использовал бы вас и выбросил, если бы я не вынудил его на вас жениться.
– Для меня это было бы гораздо предпочтительнее, милорд. Вы не оказали мне услуги. Единственное, что может быть достигнуто нашим браком, – это союз двух людей, которые не желают быть вместе.
– Бесстыжая девчонка! В тебе чувства приличия не больше, чем у кошки! Я выбрал тебя для него, потому что полагал, что ты невзрачная и скромная, потому что ему нужна жена, которая сможет обуздать его.
Иззи тут же прекратила танцевать, высвободилась из объятий маркиза и встала перед ним.
– Что вы сказали?
Маркиз Ротем оглянулся на любопытствующих зрителей, чье внимание они привлекали.
– Мисс Темпл, не устраивайте сцен. Не угодно ли вам продолжить вальс?
– Мне угодно, чтобы вы повторили свои слова. Если бы вам были так неприятны сцены, вы не позволили бы устроить таковую в доме леди Черримор. Вы все это подстроили, да?
Проблеск чего-то похожего на уважение промелькнул в его глазах.
– А вы умное дитя. Не я водворил его в вашу постель. Я просто ухватился за возможность женить его на заурядной простушке. Он провел бы остаток жизни в почтенных занятиях, пытаясь своим поведением заставить забыть о его незнатной жене и скандальном браке. В течение двадцати лет я пытался приучить бесполезного мальчишку к титулу. Пытался ограничить его излишества и его своевольное непослушание, но никакие порки и дисциплинарные меры не смогли обуздать его вопиющее неповиновение. Однако на этот раз уж я взял его в оборот. – Маркиз уже чуть ли не брызгал слюной, глаза превратились в узкие щелки ярости. Он взглянул на Иззи и продолжил: – Но вы, идеальное «пустое место», превратили себя в броскую девицу с наследством, которым может гордиться любая дебютантка. Как это типично для Эппингема! Я нахожу ему мещанку, он находит внучку графа. Скажите, мисс Темпл, какие еще сюрпризы припрятаны у вас в рукаве, а? Может, вы на самом деле актриса? Или краснокожая индианка? Кем вы будете завтра?
– Я буду леди и другом Джулиана. А вы останетесь тем же злым человеком, один в компании со своими интригами и высокомерием. И пока вы не отыщете хотя бы капли любви в своем сердце к единственному оставшемуся у вас сыну, вы будете бесконечно одиноки! Мне жаль вас, но я вам не сочувствую ни капельки, ибо вы сами устроили для себя это одинокое логово. Так оставайтесь же в нем столько, сколько хотите, милорд!
Со сжатыми в кулаки руками, Иззи отвернулась от разгневанного маркиза и демонстративно ушла с танцевального круга. Восторженные зрители расступались перед ней.
Без предупреждения ее подхватили чьи-то сильные руки и закружили под последние аккорды вальса. Ухватившись за широкие плечи, она увидела, что это Джулиан.
Джулиан кружил ее, улыбаясь сияющей улыбкой, и его золотистые глаза гордо мерцали. Обмякнув от облегчения, что он не сердится на нее за эту возмутительную сцену, Иззи растворилась в его объятиях, прикрыв глаза и целиком отдавшись музыке.
– Мышка, вот уж действительно, мисс Темпл. Могу я поздравить вас с тем, что вы вдвое превзошли последний скандал? – Смеющийся лорд Стреттон присоединился к ним, когда они покинули танцевальный круг.
– А какой был последний скандал, милорд? – Запыхавшаяся и более чем подавленная своей публичной утратой самообладания, Иззи хотела сменить тему. Но не тут-то было.
– Ну, как же, Иззи? Разве вы не помните? Некий лорд был найден без сознания в постели громко кричавшей девушки. – Джулиан лишь самодовольно ухмыльнулся, когда она нарочито сердито стукнула его по руке.
– Мисс Темпл? Не окажете ли честь потанцевать со мной? – Краснеющий молодой человек в пестром наряде денди вынырнул откуда-то у ее локтя.
Джулиан обратил на него насупленный взгляд.
– Иззи, этот мужчина был должным образом представлен тебе? – спросил он.
– Ой, Джулиан. Не думаю, что на данный момент это имеет значение, но да, это лорд Баллимор. Он был представлен мне одной из сестер лорда Стреттона. Да, милорд, я с удовольствием с вами потанцую.
Три часа спустя Иззи решила, что балы и скучны, и то же время захватывающи. Разговоры скучны, ужасно скучны. Но изощренное сплетение интриги и игры захватывающе. Если понаблюдать повнимательнее, то кажется, будто все шекспировские пьесы разыгрываются в танцевальном кругу.
Иззи обнаружила, что ей нравится танцевать. Безумно нравится. В первые часы она танцевала каждый танец, даже бесконечную старомодную кадриль. Она три раза вальсировала с Джулианом и дважды с Эриком и сменяла одного льстивого юнца на другого в бесконечном вихре танцев.
Теперь она просто очень устала. Как было бы хорошо усесться на ступеньку и наблюдать за весельем через балюстраду, как она это делала в детстве. Иззи рассеянно провела пальцами по красивой резьбе перил вычурной лестницы Уотерли. Деревянные фигурки эльфов, гоняющихся за птицами и бабочками, и переплетающиеся лозы, цветущие тысячами неправдоподобных цветков.
В целом вечер прошел на удивление хорошо, даже столкновение с отцом Джулиана его не испортило, учитывая, что этот человек понятия не имеет о сочувствии.
Нет, себе она не станет лгать. Это был абсолютный провал. Медленная краска смущения залила щеки, когда она вспомнила устроенную ею сцену. Зато воспоминание о его покрасневшем лице, когда она рассмеялась над ним, заставило ее закусить губу от удовольствия.
Джулиан подумал, что Иззи выглядит восхитительно выдохшейся. Поскольку она явно понятия не имела, что леди обычно не танцуют каждый танец, то не видела причин останавливаться, пока ее не вынудила к тому усталость.
Привычная к постоянным физическим нагрузкам в доме Маршвеллов, она измотала не одного партнера во время контрдансов.
Дамы, молодые и старые, завистливо наблюдали за тем, как она с легкостью отплясывает танец за танцем. Стесненные тугими шнуровками корсетов и малоподвижные, они имели возможность посплетничать о ней.
Иззи пришла бы в смятение, если бы узнала, что ее репутация особы, отличающейся восхитительно скандальным поведением, возросла, а не уменьшилась за последние часы. Теперь она признанная любимица сезона, гостья, весьма желанная для любой хозяйки. После сегодняшнего триумфа приглашения посыплются на нее как из рога изобилия. И Джулиан сильно сомневался, что ее это волнует.
Может, Иззи и наплевать на свою собственную внезапную популярность, но Джулиан ощутил приток тепла, когда вспомнил, как она защищала его от отца. Это было немудро, поскольку маркиз наверняка станет отравлять ей жизнь после того, как она пошла против него, но он не мог не испытывать глубокую признательность за ее преданность.
– Она сказала, что в тебе что-то есть, – чуть раньше сообщил ему Эрик. – А я бы сказал, что в ней тоже что-то есть.
Джулиан не мог этого отрицать. Иззи – настоящая находка. Весь этот неиспорченный юмор и пыл, да еще в такой хорошенькой упаковке. Из нее и в самом деле выйдет довольно неплохая жена.
Он медленно поднялся по лестнице, где она стояла, задумчиво глядя на него. Протянув к ней руку, тихо спросил:
– Ты готова ухать, Задорная Изадора?
Хильдегарда, разъяренная, мерила шагами комнату, за ней следовала Бетти, маленькая горничная, которая пыталась расчесать жидкие седеющие волосы хозяйки. Девушка нечаянно дернула за волосы, отчего Хильдегарда в ярости повернулась, выхватила щетку и ударила служанку по лицу ручкой из слоновой кости. Бетти, всхлипывая, выбежала из спальни, держась руками за разбитый нос.
Хильдегарда оскалилась. Хныкающая дура. Опять устроила шум из-за пустяка. Что ж, очень скоро всех их выгонят. Черт бы побрал этого самонадеянного аристократишку! Сообщить ей, что он «снял бремя с ее плеч» и подобрал прислугу в одном из самых дорогих агентств по найму в Лондоне! И все за ее счет, разумеется.
И что она могла сказать? «Нет, у нас нет средств?» Тогда сразу же пойдут сплетни. Все эти годы Иззи была идеальным решением.
Иззи. Если Хильдегарда позволит себе слишком долго думать об Иззи, то разобьет не только нос какой-то прислужницы. Смотреть на эту соплячку, спускавшуюся сегодня с лестницы, было все равно, что снова увидеть Марию через столько лет. Наблюдать, как Иззи пленяет все общество на балу, было все равно, что вновь вернуться в свою отвратительную юность.
Она скрипнула зубами, чувствуя, что готова завопить от ярости. Фарфоровая пастушка полетела в стену, разбившись вдребезги.
Проклятая Мария! Всегда только Мария. Каждый танец, каждую вечеринку Мария влекла их всех к себе, в то время как дурнушка Хилди стояла у стены вечер за вечером, год за годом.
И теперь зеркальное отражение этой сучки живет прямо у нее под крышей, их будущее в обществе зависит от ее брака с этим проклятым мальчишкой, этим лордом, которого могла бы заполучить Милли, имей она наглость подловить его так, как это сделала Иззи.
Нет, Милли – настоящая кретинка. Слишком добродетельная, чтобы позволить себе быть скомпрометированной, даже ради матери. Сопливая девчонка, видите ли, желает выйти замуж по-честному. Как будто она может заполучить мужчину, не имея ничего, кроме смазливой мордашки. Ни дать, ни взять копия своего бесполезного папаши.
Идиоты! Она окружена идиотами!
За исключением Иззи. Умная паршивка отхватила себе красивого жениха, новый гардероб и теперь собирается улизнуть от отработки своего содержания. За счет Хильдегарды, черт бы ее побрал!
Мысль о стоимости сегодняшней кареты промелькнула у нее в голове, и еще одна фарфоровая вещица полетела в стену.
