Текст книги "А драконы здесь разные или мама для дракона (СИ)"

Автор книги: Селена Акс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 22. Под холодный шёпот звёзд, мы сожгли последний мост

Прислонившись к дереву, веточкой и привязанным принцем играла с малышом, который никак не мог смириться с тем, что принц раз за разом от него сбегал. У нас небольшой перерыв, поэтому мы отдыхали и играли.

А внутри… Была какая-то потерянность. Несмотря на то, что малой воспринимал меня как маму, я чувствовала себя лишней. Забери сейчас у меня Тарталетика, считай смысл потерян. Я ведь… как сюда попала и жить начала, только о драконе и мечтала. Мне надо было о ком-то заботится. И вот он мой Тарталетка, которого у меня хотят отобрать.

Остановившись в городе, как я и думала, в первую очередь мы отправились искать не ночлег, а заклятейников.

– То есть, вы не знаете, как это снять? – послышался угрожающий голос, пока я держала на руках детеныша грифона.

– Простите… но здесь применены странные плетения! Я их в жизнь не видел! А вот это что такое? Как оно вообще держится?

– Крепко! – ответил второй мрачный голос, что рассматривал меня, а точнее плетение привязки в моей ауре.

Задумчиво гладя клювик моего малыша, я смотрела в окно. Вот чему я могу его научить? В карты играть? Песни петь? Рисовать? Мечтать? Ничему… ничему я не смогу его научить. А то, что могу, ему к чертям не сдалось.

Вздохнув прижала крепче доверчивою тушку, что курлыкала или улюлюкала.

– Но оно нарушает все правила! Я не могу поверить… Я сейчас же сажусь писать диссертации!

– Проще говоря, – вздохнул тот самый мрачный голос, – снять кроме неё самой эту связь никто не сможет, – вынесли вердикт, пока второй переписывал знаки в моей ауре.

– Теперь мы можем отправиться на постоялый двор?

– Мы не будем здесь останавливаться, – ответили мне, когда мы выходили.

На мгновение прикрыв глаза, я задумчиво смотрела на «грифона» в моих руках. Вот куда я лезу? Это ж его дядя! Замерев, я подозрительно смотрела на мужчину, что шёл не оборачиваясь. А если нет? С чего я вообще поверила, что он дракон? Из-за жёлтых глаз? Но он так и не объяснил того, как стал человеком.

Я смотрела на чужую крепкую спину, пока она не развернулась, показывая мне лицо.

– Докажи, что ты дракон, – тихо сказала я, – ты мог прочитать это имя в какой-нибудь книге. Я тоже так могу, так с чего я вообще поверила тебе?

На меня смотрели пристально с презрением.

– Если сможешь доказать хоть это, я подумаю снять привязку и отдать тебе мою тарталетку.

– Неужели? – выгнулась смолянистая бровь.

– Подумаю.

– Ну раз ты обещаешь снять с Артрионора привязку…

***

Я смотрела на огромного дракона черного цвета с горящими глазами. Дракон величественно держал голову, не замечая веток, что так и норовили попасть в драконий глаз.

Надо мной подняли лапу, угрожающе ставя её так, что я попадала меж драконьими пальцами. Драконенок в моих руках с восхищением смотрел на дядю, что-то улюлюкая.

Закрыв глаза, я слушала перепуганное ржание лошадей. Они, привязанные к дереву, были возмущены сей фактом.

Он и правда дракон.

– Я, наверное, глупость скажу, – выдохнула я, затравленно глядя на огромную махину с десятиэтажный дом. Пожалуй, принятое мною решение будет правильным, зажмурив глаза, я решила узнать главное, – Но вы так похожи… а Тартария ваш…

– Нет, – ответил тихий голос близко, открыв один самый бесстрашный глазик, я смотрела на величественного мужчину, что поправлял перчатки, – он мой дальний родственник. Единственный кровный. Я объяснял брату, что никто не будет, как и раньше, таскать им жертв, в обмен на спокойствие в ближайших поселений. Он считал, лучше забиться в сырую нору, чем жить в замках.

– Все драконы умеют превращаться в людей? – тио спросила, поднимая драконёнка на вытянутых руках. Он тоже однажды станет милым мальчиком? Невольно улыбнулась.

– Пользуются этим единицы, – кивнули мне, не смотря на меня, – Когда популяция сокращается, мы принимаем этот облик. И тогда нам идеально подходят люди.

Я молча смотрела на малыша, что вырывался из-зо всех сил и не понимал, как это дядя съел дядю?

***

На протяжении всего вечера я молчала. Несмотря на страх, лошади работали исправно. Когда мы остановились, найдя хорошее место у реки, каждый занимался устройством лагеря на ночь.

Мама для Таталетки вдруг стала не так интересна, как до этого. Он вился за дядей хвостиком, давая понять, что моё решение самое правильное из возможных.

Оставив двух драконов в лагере, я ушла подальше, собираясь с силами.

Сидя на камне, я смотрела в воду, что отражало моё грустное задумчивое лицо. Сорвав травинку, крутила в руках, утешая себя. Заметив, что по глади воды пошла рябь, смотрела на неё. За первой пошла и вторая. Капли с неба потревожили зеркало вод, превращая в брызги и уродливые ряби.

Одежда намокла моментально. Казалось, небеса услышали мои мысли и теперь оплакивали.

Вздохнув, даже не собиралась уходить. Смотря на серое небо, подставляя каплям лицо, вдруг вспомнилось.

– Надо мною тишина, небо полное дождя. Дождь проходит сквозь меня, но боли больше нет… Под холодный шёпот звёзд, мы сожгли последний мост. И всё в бездну сорвалось… Свободной стану я… От зла и от добра… Моя душа была на лезвии меча…

***

Под пологом ночи, уложив и даже по обычаю рассказав сказку про золушку, где принц упал и сломал шею, это наша любимая…

Убедившись, что оба дракона спят, я тихо подошла к Фергусу, стараясь не оборачиваться. Так будет тяжелее. Оставив сумку с припасами у костра, я сняла ещё одну, с игрушками моего малыша. Как он без них? Нам ведь так нравиться принц. Почему-то прицельно нижняя часть. Сколько раз я его перешивала бытовой магией? И не счесть…

Грустно улыбнувшись, взяла под уздцы Фергуса, осторожно отводя его подальше от костра. Сонный мальчик ещё не совсем понимал, почему мы уходим.

С дядей ему будет лучше. Дядя его и научить много чему сможет. Дядя его и поймёт. Он с ним уже разговаривает.

Дождь немного размыл дорогу, но это не мешало. Грязь время от времени чавкала под сапогами. Не выдержав, я обернулась, смотря на костёр в далеко.

Да… Так будет лучше! Я лишь обуза! Сейчас или никогда!

Я уже поставила ногу на стремя, готовясь оседлать Фергуса и навсегда уйти из жизни драконов, когда услышала странный испуганный крик. Сначала я не поняла а потом крик повторился и раздалось детским перепуганным голосом: «Мама!»

Глава 23. Всё как-то изменилось…

Я уже поставила ногу на стремя, готовясь оседлать Фергуса и навсегда уйти из жизни драконов, когда услышала странный испуганный крик. Сначала я не поняла а потом крик повторился и раздалось детским перепуганным голосом: «Мама!»

– Что за… – шевеля одними губами, неверующе обернулась.

Моё сердце замирало, трепеща от чего-то теплого. За мной, поскальзываясь по размытой земле и спотыкаясь об коряги и ветки бежал маленький дракончик на кривых лапах.

– Мама! – кричал он, кубарем слетая с кочки, – Мамочка!

Я так и стояла, с одной задранной ногой. В далеке появился силуэт, что загораживал обзор на костёр. В мою единственную, так и оставшуюся на земле ногу вцепились когтистые лапки.

– Мама! – кричал он, открывая пасть. Кричал человеческим голосом, – Не уходи! Не надо! Мамочка!

Против воли на глазах выступили слёзы. И ведь хотела же… тихо, остаться для них лишь пятном в памяти… По щекам катились слёз, задыхаясь, я подняла на руки грязный комок, прижимая к груди. Когти вцепились в меня, рвя рубашку и оставляя царапины на плечах, а я обнимала всё крепче и крепче.

Эта чешуйчатая попа говорить умеет? И говорила только при дяде! И только с дядей!

– Ты говорить умеешь? – хрипло спросила я не своим голосом.

– Ты понимаешь! Мамочка понимает!

Неверующе смотрела на маленькую тушку в моих руках. Если раньше, подобрав малыша и до более плотного знакомства с его дядей, я думала, что они умнее собаки, то сейчас меня пробивало осознание. Не тогда, когда дядя предстал пред мною многоэтажкой, а сейчас. У них своя цивилизация, свой язык и…

– Мама бросила меня, потому что я плохой? – все рычания, клекотания и фырканья превращались в слова, что я понимала, – Мамочка меня больше не любит?

– Как ты это делаешь…

Так странно, в мои мысли врезаются чужие слова… А это случаем не психологическая болезнь? Голоса в голове… Я так и стояла, словно громом поражённая.

– Моя мама! – слышался отчаянный жадный голосок, а чужие лапки царапали мои руки, в попытке обнять покрепче.

– Мой маленький… – всхлипывая, не сдерживая слёз и подвываний, разрыдалась. Как никогда. Я о драконах этого мира знаю лишь тот бред, что читала в книгах и то, о чем рассказал дядя. Дядя… Я ведь должна уйти?

– Мама… – плакал маленький дракон, что так не считал. Сердце обливалось слезами, слыша этот душераздирающий голосок, – Не уходи! Мамочка!

Или не должна?

Неуверенно, держа одной рукой поводья, другой прижимая плачущего малыша, я возвращалась к костру.

Оставив Фергуса на его парковочное место, дала морковку.

С меня слезать отказывались. Я сидела у костра, утешая комок грязи. На меня смотрел дядя. Задумчиво, будто к нему тоже пришло осознание чего-то. Дракончик отказывался ложиться спать, боясь, что я уйду снова. А ведь… Я ему обещала, что не уйду, пока я ему нужна… получается, не сдержала обещание.

Смотря на комок грязи, у которого глазки слипались, я осторожно покачивая, начала напевать колыбельную.

– Тихо спит мой светлячок в колыбельке из листков… – тихо начала я, отворачиваясь от старшего дракона, – ветер воет, но не трусь… разгоню тоску и грусть… Ночь пройдет наступит утро ясное… счастье придет… день пройдёт, а мы за ним, в мир таинственных светил…

Осторожно гладя клювик, я успокаивала малыша.

Что бы я, да хоть ещё раз… Да ни за что! Одно дело называть себя мамой, другое дело, когда тебя так зовут. Тонкий детский голосок, видя в тебе маму. Я для него, самое родное… Несмотря на наличие дяди, я остаюсь для него тем единственным родным…

– Я не смогу просто уйти, – едва слышно сказала я, смотря в глаза напротив.

– Я уже понял, – ответили мне, не отрывая взгляда от моего лица. Тонкие губы сжались, делая его скулы более очерченными.

– Так или иначе, мистер дракон, вам придётся принять моё присутствие рядом. Я не говорю привязываться, кидаться на мою защиту по первой необходимости, но попробуйте смириться. Он видит во мне маму. И я буду его мамой.

– Теперь это не обсуждается. Сейчас, я не вижу смысла снимать твою привязку. Ты будешь жить с должной привилегией. Надеюсь этого тебе будет достаточно?

– Да мне всё равно… – вздохнула я, – ещё раз я не смогу даже попытаться… Да что там… решиться не смогу… Больше никогда его не оставлю.

Я со всей серьёзностью своих намерений смотрела в желтые глаза, что красиво поблёскивали в свете костра. Он подложил пару веток в огонь, что взвился в высь, поднимая пепел.

– Прости, забыла твоё имя, оно длинное и непонятное…

– Запомни Роксана, Ридейанар…

– Рид? Ридей? Анар? Имя длинное, ты не против если буду сокращать?

– Как тебе удобно, Рокса…

– Рокси, – поправила я, улыбаясь, – не знала, что ты можешь быть нормальным.

– Артри видит в тебе мать, отныне ты – семья, а не посторонняя дурочка.

– Ага, теперь родная… – осторожно, переложила Артри… Тьфу ты! Тарталетку, что заворочался, на его спальное место, – что будет дальше?

– Мы вернёмся на север, вы поселитесь в моем замке. Не обещаю, что заменю Артринору родителей, но тому, что ему нужно обучу и дам.

– Ясно… – сев рядом у костра, смотрела в пустоту, – можешь рассказать побольше о драконах? Всё, что знаю я, то, что вы любите сокровища, раньше я еще была уверена, что живёте в пещерах, но как оказалось, это не всегда правда.

– Неудивительно.

– Конечно не удивительно! Я, мать вашу, из другого мира! Всё, что я знаю о драконах, основано на прочитанных мной фэнтези книг и знания почерпнутые из нашей мифологии.

– Как ты вообще попала сюда? – на меня не смотрели, смотрели в ту же темноту, что и я.

– Если честно, я задаюсь тем же вопросом. Я просто шла, подскользнулась, и упала в пространство. А когда открыла глаза, родители Карнелии уже готовили похоронный ритуал. Вот так вот я их разочаровала с первым же прибытием.

– Карнелии?

– Да… Несмотря на то, что тело мне знакомо, до последней родинки на безымянном пальце на левой ноге, это тело не моё. Я видела на протяжении всей жизни в отражении, но… на этом не было ни одного шрама. Например, у меня был шрам под коленкой и чуть выше запястья.

Взяв в руки ветку, подожгла её конец, махая ей, на манер волшебной палочки. Как в детстве. Когда родители разводили костёр в огороде, а ты бегал и жёг палочки, представляя себя волшебником.

– Знаешь, я не раз говорила об этом в тавернах и корчмах, но у меня вроде как есть жених. У меня на лопатке его метка. Но я знаю сюжет этой трагичной истории, поэтому, вместо того, чтобы следовать ей, пошла по другому пути. Иногда, он казался мне довольно глупым и лишённым смысла, но я продолжала идти по нему.

– Что там было? В этом сюжете? – моему примеру последовали, зажигая ветку.

– Карнелия умирает от рук возлюбленного. Он предпочитает ей девочку с улицы без рода и племени, только потому что та красивая и прощает ему измены. Карнелия же, несмотря на свой ум, выдающиеся качества из-за недостаточного внимания со стороны родителей, уверена что любовь надо заслужить, совершая невозможное. Но ей претит осознание измен единственного. В итоге Карнелия капает на мозги наследного принца, страдает и пытается отослать его любовниц или распределить их по бракам. Его добрая Эбелин обвиняет её в попытке убийства, у глупого принца сносит голову, и он убивает ту, на которой была его метка. Эта метка появляется у Эбелин и страна уходит в упадок. Ещё бы, два идиота входят на престол. Как-то так.

– Я там вообще не появляюсь?

– Нет. Драконы упоминаются вскользь, что и дало мне надежду на встречу с оными. Ты, по сути, даже не второстепенный персонаж. История до боли в зубах клиширована и персонажи не прописаны. Иногда история входила в резонанс сама с собой. Прочитала на чистом упорстве. Типичная сказка про Золушку, где я – злодейка.

С минуту мы просидели в тишине. Но уже не напряжённой, а… уютной.

Глаза начали слипаться.

Глава 24. Встреча с настырным бывшим

– Остановимся на ночёвку в городе. – послышался хриплый голос, удерживая у себя на руках малыша Тарталетку, что не переставал говорить. Обо всём. О том, что какать недавно ходил, о том, что дядя ему рассказал, что он летать может, о том, что он кушал и как кушал.

– Как скажешь, – кивнула я, смотря как малыш переключился с меня на дядю, а меня не оставляло ощущение, что меня обманули. Вчера ночью, выложила всё на духу и уснула.

– Мама! Мама!! Мамочка!!! – уже не такой маленький дракон перепрыгнул с одной лошади на другую, подставляя мордочку под руки, – Ты больше не уйдешь? Ты ведь не оставишь меня мама?

– Нет. Никогда. – погладив клювик, посадила тяжёлого малыша на плечи. – Обещаю.

– Мама! Мама! Смотри! Это собаки? – посмотрев в ту сторону, куда тянулась любопытная мордочка.

– Нет Тарталетка, это волки. – отвернувшись, к дороги, я не сразу осознала, – Подожди… Волки?

Резко повернув голову, увидела волков, за которыми шли люди. Один волк запрокинул голову и ка-ак завоет. Другие подхватили, оповещая кого-то о том, что меня нашли. Снова нашли.

Тело пробрало дрожью, руки стали ватными, в глазах отражался страх. За душераздирающим воем из-за деревьев начали выходить люди. Фергус замер, ловя моё состояние. Раздался крик. Знакомый голос кричал что-то о том, что меня нельзя упустить. Очнувшись, перехватила драконью тушку, одной рукой прижимая к себе, другой хватаясь за гриву. Пришпорив коня, я молила о том, чтобы мой мальчик бежал быстрее. Секундное промедление и они бегут за нами.

Не оборачиваясь, я прижимала малыша, умоляя Фергуса быстрее. Послышался крик. Ещё один. Попа сжалась, коленки обещали стать ватными, но шикнув на них, объяснила, что в таком случае далеко мы не уедем, плюс попу отобьём.

Мне наперерез кинулся наездник на коне, преграждая путь. От неожиданности, Фергус встал на дыбы, скидывая меня. Больно упав на бок, прижимала к груди маленького дракона. Лишь бы он не пострадал! Чёрт! Кажется, повредила колено…

Прижимая к груди малыша что притих, отползала от всадника, что слезал с лошади. Фергус виновато ржал, толкая чужую лошадь.

– Дорогая, может хватит бегать? – до раздражения знакомый голос раздался из-за спины. Резко обернувшись, я увидела, что окружена. Где стояли скалящиеся волки, где просто люди, – Так, а это ещё что?

– Какого чёрта Фуфло? Мы обсуждали то, что ты должен исчезнуть из жизни. Заметь, не просто из моей.

– Боги милосердные… неужели дракон? Дорогая, неужели ты решила сделать такой бесценный подарок на нашу свадьбу?

Спрятав Тарталетку под рубашку, наказала сидеть ему тихо.

– Мама, кто эти люди? – послышался тихий испуганный голос, а я крепче прижала дракона.

– Это плохие люди, малыш, они психически неуравновешенные. Запоминай на будущее. Если девушка сказала три раза нет и сопротивляется сильно рьяно, она тебе говорит нет. Она всеми силами показывает, что ты ей не нравишься. И такую лучше поставить на место. Где взял, туда и поставь.

– Наша свадьба состоится лишь в том случае, если ты станешь котиком. Кастрированным котиком. Я себя не на помойке нашла, чтобы терпеть твои измены и неуважение, грёбаный сексист! Я не твоя Эбелин, смотреть на подобное не собираюсь!

– Знаешь, дорогая, если бы не престол, я бы даже и не бегал за тобой. Если я не женюсь на тебе, на трон сядет бастард.

– В таком случае, я очень рада за ваше королевство, так у него хотя бы есть шанс. – ухмыльнулась я. В книге не было и слова о бастарде.

– Я хотел по-хорошему. Бегал, искал, уговаривал. Но ты сама вынудила меня действовать по-плохому. Вот чего тебе не хватало? Цветов? Комплиментов? Так это всё я тебе дарил. Украшений? Выбирай любое. Сколько раз мне надо было сказать, что я люблю тебя?

– А смысл от пустых слов? От подарков, которыми ты откупался? Уж извини, что, как и другие дурочки не велась на пафос и красивые слова. Мне они, чтобы знать о том, что я прекрасна, не нужны. Как и заслуживать чужую любовь я не собираюсь. Не любишь просто за то, что я есть, так и уё… уходи.

– Это уже ни к чему. – сказал кронпринц с какой-то пренебрежительностью, – оденете на неё антимагические наручники, эта зараза может пользоваться магией. Дракона схватить!

Ко мне бросились мужики, а у меня из головы слова вылетели. Сидела, символы рисовала, для щита. А тут вылетели. Зажмурившись, обнимала моего Тарталетку, что скребся о мою грудь. И… Ничего не произошло? Ну помимо мужских криков.

Услышав одинокие хлопки, открыла самый храбрый глазик. Тот самый, что утром первый открывался.

Вокруг меня стоял барьер, что отливал золотым.

– Счастье моё, я и не думал, что смогу познакомиться с твоим женихом так скоро. Я, если честно, вообще о нём не думал…

– Ага… Ретроградная Венера… или Меркурий… Бывшие достают… – выдохнула я.

– Мама, дядя крутой! – выглянув из маминого декольте констатировал факт маленький дракон.

– Как думаешь, счастье моё, страна сильно расстроится, если лишиться принца? Просто в молодости, я очень любил есть глупых принцев!

– Не сильно, – нервно хихикнула я, – у них запасной есть.

– Что это значит!? – выкрикнул истеричный голос, пока его гвардия в нерешительности смотрела на одну очень массивную фигуру, с нехорошо горящими глазами, – Ты ещё кто такой!?

– Мой мужчина! Ты же заводишь себе любовниц. Так вот, это – мой любовник. Он куда круче и влиятельнее тебя, поэтому метка его не остановит! – очень правдоподобно врала я, подмигнув и послав воздушный поцелуй дракону старшему.

– Что… Да как ты могла! Пока я носился по всему Кантэру в поисках тебя, ты тут со всеми мужиками подряд спишь!? Мерзость! Ты мне изменяла, пока я тебя по всему миру искал! А тебя не смущает, что ты моя! Изменила! Мне! С каким-то убожеством! – на меня смотрели как на предателя нации, а я зевнула, его мужики начали шушукаться, мол, измена – это предательство. Да как она могла! Он всё для неё! Всё! А она…

– Ой как мы запищали… Ой как мы завоняли… То есть, когда изменяешь ты, это у нас в порядке вещей, но если изменяют тебе… Боже, как теперь верить людям!

– Это в моей природе! Я – мужчина! Мы полигамны! А ты…

– Да-да, тысячу раз слышала эти оправдания, – перебила его, – Ты у нас что? Животное? По-моему, даже не оборотень. Идём дальше. Мы – одного вида, так с какого перепуга кто-то полигамен, а кто-то моногамен? – ко мне уверенно шагала массивная фигура дракона с густыми бровями, – Коли вы полигамны, там и мы тоже. И вот не надо приводить пример с замком и ключиками, ведь это получается не ключ, а какая-то стёртая булавка-отмычка. В противовес скажу: «Плох не тот рот, что перечистило много щёток, плоха та щётка, что перечистила много ртов.»

На меня смотрели странно все. А во мне проснулась феминистка. Проснулась и требовала крови и сырого мяса!

– Пожалуй прерву тебя на этой ноте, – спокойный холодный голос и его обладатель за моей спиной, давали мне чувство полной защищенности, – Предупреждаю, первый и последний раз. Ещё раз встанешь на моём пути, пощады больше не проси.

– Что?! Какая поща-а-а…

В наследного принца полетело заклинание, раскидывая звуковой волной его людей.

– А теперь смотри. В следующий раз при нашей встречи, на его месте будешь ты, – сказал Ридей брезгливо, высокомерно и пробирая до мурашек. Сжав кулон на цепочке, в его руках материализовался меч. Тот самый, что чуть несколько раз не убил меня.

Отведя руку с мечом, он наступил одному из мужиков на грудную клетку. Мне кажется, ещё чуть-чуть и он проломит ему рёбра. Обхватив меч поудобнее, он с замаха отрубил голову. Зажмурив глаза, когда в стороны брызнула кровь, я их тут же открыла, слыша чужие крики. Наколов чужую голову мечом, точно мясо на шампур, мужчина поднял её на уровень своей головы, смотря с стеклянные глаза.

– Какой же урод, – брезгливо фыркнув, мужчина замахнулся мечом, отправляя голову в полёт. Её поймал Фло, испуганно завизжав, – считай подарок. Если не уберёшься отсюда сейчас же, есть больше шансов повторить его судьбу.

Стоило последнему убегающему отбежать очень далеко. Настолько, что его уже и видно не было, Ридей, не оборачиваясь, прохрипел мне: «Вставай»

– Думаю с этим будет небольшая проблема. – пробормотала я, осматривая своё бердо. Штаны были разорваны, виднелись царапины, но не такие глубокие, скорее, широкие. Штаны было жалко. Их даже бытовым заклинанием не починишь…

– В чём дело? – спросил мягкий голос. Я удивлённо перевела взгляд с коленки, на которую больно было смотреть, на мужчину. Боль сразу забылась, я смотрел в грустные желтые глаза.