Текст книги "Сломанный меч"

Автор книги: Саймон Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Сорак. И спасибо за веревку.

Капитан кивнул. – Я боялся, что мы опоздаем и потеряем тебя. Нам не удалось бы вернуться за тобой вовремя, и, често говоря, я должен признаться, что я не стал бы так рисковать.

Сорак кивнул. – Я понимаю.

Капитан нахмурился. – Хм, Сорак. Не ты ли тот, кого еще называют Кочевник?

– Да, это эльфийское значение моего имена, – ответил Сорак.

– Тогда я слышал о тебе, – сказал Капитан. – И я был бы очень рад, если бы ты и твоя подруга пообедали со мной сегодня ночью.

– Это сделало бы мне честь, – ответил Сорак, – но должен признаться, что мне сначала надо найти место, где бы я мог вымыться, иначе мне стыдно появляться на людях.

– Тогда разреши мне предложить тебе гостеприимство моего скромного дома, – ответил дварф. – И я обещаю тебе все самые лучшие развлечения, которые только наш поселок может тебе преложить. А пока садись и отдыхай. Эй вы, остальные! Дайте ему место.

Сорак благодарно опустился на палубу и вытянулся во весь рост. – Положи голову ко мне на колени, – сказала Риана, садясь рядом с ним.

– Нет, – сказал Сорак, тряхнув головой. – Я весь в грязи и от меня пахнет кровью гиганта.

– Эй, возьми это, – сказал один из наемников, протягивая ему свой мех с водой. – Ты можешь по меньшей мере промыть лицо и волосы.

– Благодарю, – сказал Сорак. Он оперся на бок, пока наемник лил воду ему на лицо, а Риана помогла почиститься. Спустя какое-то время он был уже относительно чист, по меньшей мере от затылка до шеи.

– Ты ранен? – спросил наемник, внимательно оглядев его.

– Нет, просто немного устал, – сказал Сорак.

– Н-да, тебе очень повезло, – сказал наемник. – Впрочем, быть может ты очень талантлив и в великолепной форме.

– Немного того и того, – с легкой улыбкой ответил Сорак.

Наемник усмехнулся. У него были замечательные зубы, совершенно необычные для мужчины, которому было хорошо за тридцать. Обычное лечение от зубной боли на Атхасе было вырвать больной зуб и если пациент мог позволить себе – а большинство не могло – заменить его на искусственный, сделанный из обсидиана или серебра. Большинство людей вообще не заботилось о своих зубах и страдало от последствий.

Этот человек был исключением. Его зубы и мускулистое тело были в полном порядке, похоже на то, что за ними хорошо ухаживали. Кожа была чистая и загорелая, белокурые волосы, падавшие на плечи, чисты и умело причесаны, а лицо гладко выбрито. Мало кто из наемников так заботился о своей внешности. У него было симпатичное, открытое лицо, он знал об этом и старался, чтобы оно хорошо выглядело.

Сорак взглянул и на оружие человека, чего обычно не делал. Два длинных тонких ножа были заткнуты за пояс, и еще у него был тяжелый меч в элегантных, украшенных тиснением кожаных ножнах. Гарды каждого оружия были просты, даже строги, функциональны, и сделаны из железа, даже у кинжалов. Рукоятки всех трех клинков были обвиты серебряной нитью. Железное оружие был не самым обычным вворужением наемников, и к тому же очень дорогим. Но этот, похоже, тратил на себя не скупясь.

Точно, и остальная одежда стоила не одну керамическую монету. Его ноги были одеты в сапоги из кожи драка, доходившие почти до колен, очень дорогие не только потому, что драки были очень опасными ящерицами, но и из-за того, что их черно-красная чешуя была очень тверда и с трудом поддавалась обработке. Чтобы сделать из нее сапоги надо было быть настоящим мастером своего дела. Черно-серые полосатые бриджи из шкуры кирра и такие же наручни на предплечиях были не намного дешевле, как и туника без рукавов, которая была сделана из коричневой выдубленной кожи облачного ската, украшеной черным ониксом.

Все, что носил этот человек, было дорого и добыть его было очень опасно. Единственный способ добыть все эти вещи на не слишком щедрое жалование наемника – найти и убить этих зверей самому, а это говорило без слов об его охотничьем мастерстве и отваге.

– Да, немного хвастливо, признаюсь, – сказал наемник, перехватив испытующий взгляд Сорака, но с возрастом мне стало приятно производить на окружающих сильное впечатление. Плохо одетый наемник и получает плохо. Меня зовут Киеран.

– Сорак.

Они пожали друг другу руки.

– Я знаю. Я слышал, как ты сказал свое имя капитану. Похоже, что твоя репутация опередила тебя. Мне показалось, что твое имя произвело на него большое впечатление.

Сорак неопределенно пожал плечами. – Держу пари, что все это чересчур преувеличено.

Киерак улыбнулся. – Держу пари, что нет, судя по тому, как ты управился с этим гигантом. – Потом он взглянул на Риану.

– О, прости меня, – сказал Сорак. – Это Риана.

– Большая честь для меня, монахиня, – сказал Киеран, вежливо наклоняя голову. – Репутация сестер-виличчи широко известа по всему Атхасу.

– Вы очень любезны, – сказала Риана.

– Вы ищете работу в Южном Ледополусе? – спросил Киеран.

– Я еще не решил, – ответил Сорак.

– В таком случае, возможно, я смогу соблазнить вас обоих моим предложением. Я еду в Алтарук, где должен буду стать новым капитаном стражников торгового Дома Джамри. Люди с такими способностями, как у вас обоих, сделали бы честь моему полку, а торговые Дома платят самые высокие зарплаты, вы без сомнения знаете это.

– Спасибо, я подумаю, – сказал Сорак.

– У тебя есть для этого время, – сказал Киеран. – Караван Джамри уже находится в Южном Ледополусе, и он должен пробыть там еще день или два, так что ты можешь передать мне слово с капитаном.

– Спасибо, я так и сделаю, – сказал Сорак.

Киеран кивнул. – А теперь я дам вам отдохнуть, – сказал он и ушел, чтобы не мешать их личной беседе.

– Почему ты согласился подумать о его предложении, – спросила Риана. – Мы даже не знаем, собираемся ли мы ехать в Алтарук.

– Мне не хотелось выглядеть невежливым после того, как он так любезно говорил со мной, – ответил Сорак. – Ну и кроме того торговые дома действительно платят хорошие деньги.

– Но мы не нуждаемся в деньгах, пока, – сказала Риана, взглянув на их рюкзаки, лежавшие на палубе рядом с ними.

– Да, но было бы не слишком мудро дать понять это всем и каждому, – ответил Сорак.

Она кивнула. – Да, ты прав. Хорошая мысль. – Потом она взглянула на нос. – Ого, похоже собралось полгорода, чтобы нас встретить.

Судно подходило к докам Южного Ледополуса, где беспокойная толпа с факелами ожидала его прибытия, громко обсуждая перепитии боя, который они смотрели с берега.

– Да, похоже твое появление в Южном Ледополусе будет слегка шумным, – сказал капитан парома, глядя на толпу, пока они приближались к доку. – К завтрашнему утру весь город будет знать о твоей битве с гигантом. Похоже, что тебе не придется платить за пиво, пока ты будешь оставаться здесь.

Сорак устало вздохнул. – Я хотел бы поскорее добраться до ванны. А пытку расспросами оставить на потом.

Капитан оскалил зубы. – Большинство людей в твоем положении предвкушало бы удовольствие от рассказа о битве. Но не бойся, я пошлю одного из моих людей, чтобы он проводил вас обоих до моего дома, а я сам буду отвлекать толпу. Чувствуйте себя как дома, я закончу здесь и присоединюсь к вам.

– Вы очень добры, – сказал Сорак.

– Глупости. Ты спас мой корабль. Я счастлив, что у меня есть возможность показать мою признательность. Приготовить сходни!

Веревки были брошены в ожидающие их руки, гребцы подняли весла и паром медленно коснулся причала.

– Сюда, – сказал помошник капитана, подошедший к ним. – Мы спрыгнем на берег с кормы, пока остальные будут спускаться по трапу. Так мы сможем быстро затеряться в толпе и добраться до города. Я доведу вас до дома капитана.

– Благодарю, – сказал Сорак, поднимая свой рюкзак.

– Не за что, – ответил дварф. – Это мы все в долгу перед тобой. Идем, сюда.

Пока толпа, собравшаяся на берегу вокруг трапа, пыталась услышать рассказ о битве из первых рук, помощник спрыгнул с кормы и легко приземлился на берегу. Сорак с Рианой последовали за ним, они быстро обогнули толпу, напиравшую на сходни, и пошли вниз по узким улочкам городка. Так уж получалось, что Сорак с Рианой обычно входили в города незаметно, а из города бежали. В этот раз, однако, их ожидали только приветствия, и не было никого у них на хвосте. Приятная перемена. Было бы просто замечательно, если бы так было и дальше, хотя бы недолго.

Но, возможно, это была недостижимая надежда.

Четвертая Глава

Дом капитана парома оказался намного больше, чем они ожидали. На площади около двух тысяч квадратных футов был построен дом из необожженного кирпича с атриумом и внутренним двориком, в который можно было попасть с улицы. Дом был выстроен скорее для людей, чем для дварфов, как и большинство зданий в центральной части города. Полы были сделаны из плиток бледно-розового сланца, а двери, покрытые красивыми барельефами, из дерева пагафа. Внутри все было строго и просто. Большнинство дварфов любят порядок, и капитан парома не был исключением. Его дом был элегантен, но прост, с хорошо сделанной, но строго функциональной деревянной мебелью, и украшен только несколькими домашними растениями и парой черно-фигурных горшков, гордостью дварфских мастеров. Капитан был не женат и держал двух слуг, предстарелую пару дварфов, которые поддерживали в доме порядок и готовили еду. Его работа была очень опасна, но, насколько можно было судить по его образу жизни, хорошо оплачивалась.

Сорак с наслаждением полежал в горячей ванне, пока стирали его одежду. Пока он мылся, Риана расположилась около камина и наслаждалась стаканом горячего чая из трав, вместе со свежеиспеченных бисквитом с медом канка. Вскоре появился и капитан парома, принеся с собой чистую одежду для Сорака, которую он занял у одного из наемников.

– Я думаю, что тебе это подойдет, – сказал он, кладя одежду около ванны. Твоя собственная одежда будет сухой и чистой к завтрешнему утру.

– Вы слишком добры ко мне, капитан, – сказал Сорак. – Спасибо вам.

– Это ерунда. И, пожалуйста, зови меня на ты, Таджик. – Он сел на дереванный стул рядом с ванной. Прости мое любопытство, но я вижу, что ты не чистокровный эльф. И, тем не менее, ты отличаешься от всех полуэльфов, которых я видел.

– Мой отец был халфлинг, – сказал Сорак. – Полуэльфы наполовину люди. Я же эльфлинг.

Брови Таджика пошли вверх. – Я слышал что-то в этом роде, но подумал, что это просто поэтическое преувеличение.

– Поэтическое?

– Ну да, из песни, – сказал Таджик. – Баллады о Кочевнике.

Сорак закатил глаза и потряс головой. – Не может быть, чтобы все это так быстро разошлось по всему миру, – сказал он.

Таджик хихикнул. – Барды путешествуют повсюду и охотнее крадут друг у друга песни, чем сочиняют новые. Скажи мне, это правда, что ты в одиночку спас караван от банды мародеров?

– Да ну, ничего особенного, – сказал Сорак с недовольной гримасой. – Просто я узнал о плане мародеров поймать в засаду караван из Тира, и предупредил он этом торговый Дом.

– Ага, понимаю. А вот еще рассказ о том, что ты пересек Каменные Пустоши и спас принцессу из королевского дома Нибеная?

– Да, это правда, – согласился Сорак.

– На самом деле? Получается, что Король-Тень у тебя в долгу?

– Едва ли, – ответил Сорак. – Эта принцесса принесла клятвы, как сохранитель, и в результате была выслана. Один очень честолюбивый аристократ из Галга схватил ее и собирался заставить выйти за себя замуж, так как планировал породниться с королевским домом Нибеная. Девушка попросила моей помощи, как у товарища-сохранителя, и я не смог отказать ей.

– И ты украл ее у аристократа и вместе с ней пересек Пустоши? – спросил Таджик.

Сорак кивнул.

– Невероятно, – сказал Таджик, в его голосе прозвучал неподдельное изумление. – Говорят, что никто из тех, кто пытался пересечь Каменные Пустоши, не остался в живых.

– Это не тот опыт, который я хотел бы повторить, – сказал Сорак.

– А что случилось с аристократом?

– Он умер, – просто сказал Сорак.

– А принцесса, что случилось с ней?

– Она вернулась в Нибенай и присоединилась к Союзу Масок.

– Так что эта часть баллады правдива, – сказал Таджик. – Лично я никогда бы не поверил в это. Дочь Короля-Тени стала членом Союза Масок! – Он изумленно потряс головой. Это должно было привести старого короля-дракона в настоящую ярость.

– Да, он не проникся ко мне большим уважением.

– И ты не боишься его?

Сорак пожал плечами. – Между сохранителями и осквернителями никогда не было любви, никогда и не будет. Все короли-драконы мои естественные враги. Я знал это, когда приносил свои клятвы, как сохранитель.

– Да, но давать клятвы как сохранитель далеко не тоже самое, что заиметь Короля-Тень своим личным врагом.

– Возможно ты прав, – сказал Сорак. – Но страх принесет мне мало пользы. Нибенай несколько раз пытался убить меня. А я, как ты видишь, все еще жив и здоров, так что короли-драконы далеко не так всемогущи, как они хотят заставить всех поверить.

– И тем не менее, быть осужденным на смерть королем-волшебником, такое устрашило бы большинство людей.

– Возможно, но я, например, думаю, что твоя работа значительно более опасна, – сказал Сорак. – Сейчас главная забота Нибеная – завершить свое превращение в дракона. Я может и вызвал его гнев, но вряд ли он в состоянии потратить всю свою энергию на поиски и убийство какого-то там презренного сохранителя. А ты, с другой стороны, смотришь смерти в глаза каждый раз, когда отплываешь на своем пароме. Ну, и кто из нас должен больше бояться за свою жизнь?

Таджик улыбнулся. – Я всегда думал, что награда за мою работу оправдывает каждодневный риск. А что оправдывает твой?

– Ну, давай сформулируем это в понятиях дварфов, – сказал Сорак. – Мой фокус – удовлетворение следовать правде. Принять риск и жить с ним – сорт компромиса, который позволяет мне следовать моему фокусу.

– Я думаю, что мы все идем на компромис с судьбой, и получаем что-то как хорошее так и плохое, – сказал Таджик, понимая намек и не собираясь настаивать на своих распросах. – Хорошо, отдыхай и мойся. Я прикажу, чтобы приготовили еще горячей воды, для Рианы. Хотя она и не плавала в иле, как ты, но, безусловно, не откажется от хорошей горячей ванны. А потом вы будете моими гостями за ужином, а потом, надеюсь, не откажетесь воспользоваться моим гостеприимством на всю ночь.

– Это очень великодушно с твоей стороны, – сказал Сорак. – Но на самом мы не хотим причинять тебе столько проблем.

– Никаких проблем, не волнуйся. У меня очень редко кто-нибудь бывает, и я с удовольствием покажу тебе наш городок. Конечно, у нас нет такой роскоши, как Тире или Балике, но мы умеем принимать гостей.

После того, как они оба вымылись и оделись, Тадждик пригласил их на обед в «самый лучший склад в Южном Ледополусе», как он выразился. От дома Таджика до этого самого склада было несколько сотен ярдов и, шагая по улице к центру города, Сорак обратил внимание, как улицы Южного Ледополуса отличались от улиц Тира или, скажем, Нибеная. В большинстве городов, и даже в большинстве поселков или деревень, на улицах было полным полно нищих. Но не в Южном Ледополусе. Так как город был расположен на караванной дороге, и поблизости вообще не было никаких поселений, не считая Северного Ледополуса, попасть в него можно было только караваном, а нищие не могли заплатить за проезд.

Улицы поселка были невероятно чисты, отражая поклонение дварфов чистоте и порядку. Даже хотя на самом деле улицы представляли из себя хорошо утоптанную грязь, Таджик с гордостью рассказал Сораку, что их постоянно подметают и выравнивают при помощи канков, протаскивая тяжело нагруженные повозки по улицам каждые две недели и после каждого дождя. Для отвода воды были сделаны специальные узкие выемки по краям каждой улицы, их дополняла хорошо продуманная система деревянных тротуаров, над каждым из которых нависал полог, для защиты от солнца пустыни, сделанный из деревянных планок или ребер кактуса.

Штукатурка на зданиях была довольно свежей, кое-где вообще новой, все они были выкрашены в приглушенные коричнево-розовые цвета. Таджик рассказал о том, что владельцы зданий должны были поддерживать их чистоту, особенно это относилось к фасадам. Выбоины или царапины на стенах немедленно вели к штрафам, налагавшимися городским советом. Так что поселок дварфов выглядел удивительно приятно, здания просто радовали глаз, а умеренно извилистые улицы и обихоженные деревья пагафа обеспечивали тень и зелень. С маленькими магазинами и приветливыми гостиницами, городок совсем не походил на крикливый, беспорядочный перевалочный пункт для караванов, как того ожидал Сорак.

С другой стороны в городе было полно наемников. Куда бы Сорак не глядел, всюду были гибкие, мускулистые, крепкие и хорошо вооруженные мужчины, затесавшиеся в толпу дварфов. Некоторые из них были людьми, другие полуэльфами, но все они выглядели очень жесткими и твердыми. Сорак спросил себя о женщинах. Мужчинам, таким как эти, надо удовлетворять свои желания, и чаще всего они любят, чтобы это быстро и без проблем. Ну конечно, на улицах было довольно много женщин сомнительной нравственности. Это означает, по видимому, что есть довольно много домов удовольствий, где такие вещи происходят в покое и без лишних глаз.

Было видно, что капитан парома пользуется большим уважением. В доме для еды его очень вежливо приветсвовали и дали лучший столик. Чистовымытые кирпичные стены были разрисованы фресками со сценами из жизни пустыни, а столики были покрытыми белыми покрывалами, необычными даже в больших городах. Персонал, состоявший полностью из дварфов, относился к ним вежливо и предупредительно, а Таджик предложил заказать поджаренный стейк из эрдлу с растительным соусом и диким рисом, и обжаренные в меду корни гава. Тут же он покраснел и немедленно извинился, осознав свою ошибку.

– Простите меня, – сказал он, виновато взглянув на Риану. – Я совсем забыл, что монахини-виличчи не едят мясо. Я вовсе не собирался вас обидеть.

– Не собирался – и не обидел, – с улыбкой ответила Риана. – Меня совершенно не оскорбляет, когда кто-нибудь ест мясо. Но сама я предпочитаю овощи. Дикий рис и корни гава звучат великолепно

Таджик облегченно выдохнул. – В таком случае, я надеюсь, вы не откажетесь от пикантного хлеба, который они замечательно делают и подогретого эля, который само совершенство.

– Звучит заманчиво, – сказала Риана.

– А что для тебя, мой друг, – спросил Таджик, поворачиваясь к Сораку. – Ты тоже воздерживаешься от мяса?

В обычных обстоятельствах Сорак не задумывась отвечал «да, воздерживаюсь».

Хотя эльфы ели все, а халфлинги были настолько плотоядны, что ели человеческое мясо, но он вырос в монастыре виличчи и следовал их путями. Однако другие его личности остались верны традициям предков. Им очень нравился вкус мяса, от которого сам он отрекся. Чтобы избежать конфликтов, он заключил соглашение со своими более кровожадными личностями. Сам он отказался от пожирания мяса, но время от времени он отправлялся спать, оставляя контроль над своим телом кому-нибудь другому, и сладко спал, пока тот охотился, подкрадывался к добыче и убивал ее, как делали халфлинги, а потом они все вместе, но без Сорака, наслаждались сырым и кровавым мясом.

Сейчас, лишенный всех своих других личностей, Сорак почувствовал незнакомую прежде тягу к запаху мяса, доносящемуся из кухни. С тех пор, как они ушли из Бодаха, он ел только дикие растения пустыни вместе со смесью орехов и сухофруктов. Хотя он и принес клятвы сохранителя, они не запрещали ему есть мясо. Риана принесла свои клятвы как монахиня-виличчи, и хотя она нарушила их, уйдя из монастыря, она продолжала придерживаться их духа. Но он не был ни священником, ни виличчи. Он знал, что раньше его тело регулярно ело мясо, хотя и не помнил этого.

– Я думаю, что попробую эрдлу.

Риана с удивление взглянула на него, подняв брови.

– Замечтельный выбор, – сказал Таджик с сияющим лицом.

Риана поджала губы и не сказала ничего.

Когда мясо появилось, оно было невероятно вкусно. Сорак жадно ел, первый же кусок разбудил его аппетит, он перемалывал кусок за куском. Никогда он не ел ничего похожего.

– Ты, должно быть, был очень голоден, – с улыбкой сказал Таджик, глядя как он ест. – Вот, попробуй этот замечательный эль.

– Благодарю тебя, но я предпочитю воду, – сказал Сорак.

– Воду? – удивленно переспросил Таджик. – Ты предпочитаешь элю воду?

– Я вообше не пью спиртные напитки, – сказал Сорак.

– Даже вино?

Сорак покачал головой. – Никогда не пробовал.

– Жаль, – сказал Таджик, печально качая головой. Как и все дварфы он любил выпить и выпивал свой бокал эля чуть ли не в тот момент, когда прислуживающая за столом девушка-дварф наполняла его. Так что та трудилась без остановки. Сорак и раньше слышал, что дварфы могут выпить столько, сколько захотят, и глядя, как Таджик поглощает эль, он решил, что это чистая правда.

– Вы пришли в Южный Ледополус на поиски работы, или просто на пути в другое место? – спросил Таджик.

Сорак заколебался. – Я еще не решил, – сказал он после паузы.

– А. Ну, если вы захотите остаться на какое-то время, я могу помочь. Я не без влияния в этом городе, и с радостью дам вам любые рекомендации.

– Благодарю тебя. Я ценю это. Но сейчас нам надо просто отдохнуть, прежде чем строить какие-то планы на будущее.

– А откуда вы пришли? – спросил Таджик. – Большинство людей приезжает в Южный Ледополус вместе с караванами, но ведь вы пересекли дельту.

– Нет, мы пришли не с караваном.

– Не хочешь же ты сказать, что вы пришли сюда пешком от Мекилотов?

– Да, мы проделали именно этот путь, – сказал Сорак, и это была правда, хотя и не вся правда.

– Длинное, тяжелов путешествие, – заметил Таджик. – Впрочем, не очень удивительное для тех, кто пересек Каменные Пустоши. То есть вы пришли из Соленого Поля?

Риана кивнула. – Да, мы провели так какое-то время. – И это была правда, но не вся.

– Игорные дома Соленого Поля не то место, где ожидаешь найти монахиню-виличчи, – сказал Таджик.

– Наше паломничество ведет нас через весь мир, – ответила Риана. – А кроме того, зачем ломиться в открытую дверь, проповедовать там, где и так все в это верят? Мы стараемся распространить идеи сохранительства повсюду, и где бы ни была надежда, что нас услышат, там вы нас и найдете.

Таджик кивнул, частично удовлетворенный, но Сорак почувствовал, что капитан парома подозревает, что они что-то не договаривают. Но без телепатических способностей Страж, Сорак не мог знать этого совершенно точно. Он не видел причин не доверять Таджику, но привычная осторожность не давала ему быть полностью откровенным с ним.

– Ты можешь рассказать мне о наемнике по имени Киеран? – спросил Сорак, чтобы изменить предмет разговора.

Таджик нахмурился и покачал головой. – Нет, это имя мне незнакомо.

– Именно он дал мне воды на корабле, – сказал Сорак.

– А, тот самый, который одет как ходячий каталог редких шкур? – спросил Таджик.

– Да, это он, – сказал Сорак.

Капитан парома еще раз покачал головой. – Я заметил его. А кто нет, с такой-то одеждой? Но я никогда не видел его раньше. Ты сказал, его имя Киеран?

– Да, так он назвался.

– Хмм. Хорошо, я поспрашиваю о нем. Есть ли какая-то особая причина для твоего любопытства?

– Он предложил мне работу, – сказал Сорак. – Он сказал, что едет в Алтарук, чтобы стать новым капитаном стражников торгового дома Джамри.

– На самом деле? – брови Таджика поднялись от удивления. – Да, это говорит о его способностях. Джамри нанимают только лучших из лучших старших офицеров. Если этот Киеран предложил тебе работу, быть может стоит ее принять. Ты не найдешь никакой работы в Южном Ледополусе, за которую платят столько, сколько ты получишь, работая на торговый дом Алтарука.

– Я сказал ему, что подумаю, – сказал Сорак. – Но я должен заранее знать хоть что-нибудь о человеке, на которого собираюсь работать.

– Соверщенно согласен, – кивнул Таджик. – Хорошо, я знаю, где мы можем узнать о нем побольше. Если он был нанят заочно, то у него должна быть определенная репутация. А тогда его товарищи-наемники должны знать о нем, и так как большинству из них только что заплатили, я знаю место, где мы найдем кого спросить. Но, возможно, сначала надо отвести Риану в мой дом.

– Это еще почему? – удивленно спросила Риана.

– Потому что Девчонки Пустыни не то место, куда заходят монахини, – ответил Таджик.

– И что же это такое? – опять спросила Риана.

Таджик в замешательстве прокашлялся. – Ну… Девчонки дом для развлечений, самый популярный в Южном Ледополусе, там женщины танцуют и … э… художественно снимают с себя одежду. Кто-то ходит туда только для того, чтобы посмотреть на представление, но там еще есть комнаты на втором этаже, где, за деньги, можно насладиться «личным танцем», если вы понимаете, что я хотел сказать.

– Как интересно, – сказала Риана. – Я бы хотела посмотреть на это.

Таджик выглядел совершенно смущенным. – Вы бы хотели… ?

– Да, очень. Мы можем туда пойти после обеда?

Таджик тяжело сглотнул. – Я… э… я не думаю, что это подходящее место для леди, вроде вас.

– Почему? – опять спросила Риана.

Таджик беспомощно взглянул на Сорака.

– Не смотри на меня, – сказал Сорак. – Риана сама принимает решения.

– Я никогда раньше не была в доме удовольствий, – сказала Риана. – Я очень хотела бы знать, на что он похож.

– Это место похоже на любое другое, где пьянствуют наемники, только еще более злачное, – сказал Таджик. – Я не думаю, что вам там понравится.

– Я хотела бы иметь возможность самой судить об этом, – сказала Риана.

Таджик тяжело вздохнул, сдаваясь. – Хорошо, если вы настаиваете…

* * *

– Сегодня ночью очень грубый народ, – сказал Эдрик, входя в комнату для переодевания и потирая висок, в который ударила брошенная кем-то бутылка. Она разбилась и поранила кожу, тонкие струйки крови стекали на лицо. На месте удара уже вздулась огромная шишка, а потом будет отвратительный шрам.

Крикет немедленно вскочила со стула. – Эй, дай мне взглянуть, – сказала она.

– Ерунда, как нибудь выдержу, – сказал Эдрик. – Это моя последняя ночь.

Крикет смочила чистую тряпочку и аккуратно протерла порез. – Настоящие бандиты, – с отвращением сказала она.

Эрик мигал, пока она чистила рану. – Они ходят сюда не для того, чтобы слушать мои баллады. Я вообще не знаю, зачем Турин нанял меня.

– Чсобы завести их, заставить ждать настоящее представление, – сказала Крикет. – Он хочет чего-нибудь скучного перед началом шоу. – Только потом она осознала, что ляпнула, и закусила нижнюю губу. – О, прости меня. Они все ничего не понимают. Я не хотела сказать, что твои баллады скучные, лично мне они очень нравятся.

Эдрик хихикнул. – Не извиняйся, я понимаю. Только удовольствие от общение с тобой помогло мне вынести эту работу. И ты была самой лучшей публикой, которая у меня когда либо была.

– Жду не дождусь, когла уеду отсюда, – сказала Крикет. – Я уже заказала билет на караван. Хотела бы я уехать сегодня ночью.

– Завтра придет достаточно скоро, – отозвался Эдрик. – Турин все еще не подозревает о твоих планах?

– Да, похоже на то, – сказала Крикет. – Во всяком случае он никак не показал этого. Тем не менее я не собираюсь просвещать его, иначе он может попытаться остановить меня.

– И что он может сделать?

– Нанять нескольких наемников, чтобы они заперли меня до того, как караван уйдет, – объяснила она. – Ему даже не нужно было бы платить им. Он мог бы просто предложить им… несколько развлечений.

– Мммм, да, могу себе представить, равлечения какого сорта он мог бы предложить, – сказал Эдрик. – Тем не менее, не может же он заставить тебя танцевать насильно.

Крикет покачала головой. – Даже не знаю, – сказала она. – Я так давно хочу уехать отсюда, что мне кажется просто невероятным, что это время наконец настало. Мне по-прежнему кажется, что что-нибудь пойдет не так, что-нибудь произойдет, и очень плохое.

Эдрик потрепал ее по плечу. – Ничего плохого не будет, – уверенно сказал он. – Завтра, в это же время, мы будем уже на пути в Аттарук.

– Хотела бы я, чтобы это было уже сегодня, – взволнованно сказала Крикет.

– Выбрось это из головы, – посоветовал Эдрик. Ты же не хочешь, чтобы Турин начал удивляться, почему это ты так рассеяна. Иди и покажи им настоящее зрелище, то, что они хотят. Они в последний раз увидят тебя в этой проклятой дыре. Пускай они запомнят тебя на всю оставшуюся жизнь.

Она улыбнулась. – Так я и сделаю.

* * *

Войти в здание Девчонок Пустыни было все равно, что войти в другой мир. Снаружи находился спокойный, упорядоченный и живописный городок дварфов, Южный Ледополус, с чистейшими улицами, ухоженными деревьями и садами пустыни. Внутри был дикий, грубый Южный Ледополус, который описал Странник в своем дневнике.

Таджик, Сорак и Риана вошли в маленький вестибюль, где дварф, сидевший на высоком помосте собирал входную плату, десять монет, а взамен дал талон на одну порцию выпивки. Он также забрал все оружие, в обмен на перенумерованные талоны, по которым его можно было получить при выходе из заведения. Сразу за помостом был арочный вход, занавешанный занавесом из бус, в котором стоял огромный охранник, скрестив толстые руки на своей голой бочкообразной груди.

Таджик провел из через занавес в главный зал Девчонок Пустыни – большую открытую комнату с кабинками, встроенными в нее по периметру, и небольшими круглыми столами, заполнявшими место перед длинным баром, находимся у правой стены. За баром и в центре зала были две большие сцены, а еще четыре более маленьких, к которым вели квадратные ступени, стояли у левой и правой стен помещения. Куда бы ты не глядел, хоть одна из сцен была видна, и на каждой из них, включая ту, которая находилась за баром, танцевали едва одетые женщины.

На той из этих сцен, которая находилась в правом углу зала, за баром, играл маленький оркестр и перед ним плясала, извиваясь всем телом, женщина. Музыканты играли на барабане, кимвале и на колокольчиках. Иногда вступали флейтисты, но основу музыки создавали удары барабанных палочек и шум кимвалов и колокольчиков.

Было шумно и тесно, так как почти весь зал был заполонен наемниками, среди которых виднелось несколько дварфов и людей, приехавших с караваном из Балика. В зале царил полумрак, обеспечиваемый немногими фонарями, подвещенными под потолком над сценами. Все столики были заняты, как и все стулья вокруг каждой сцены.

Мужчины толпились по краям сцен, жадно разгляддывая восхитительные формы танцовщиц и ободряюще кричали, когда те брали монеты. Танцовщицы изгибались самым немысленным образом, очень творчески поднимая деньги; кое-кто из них, например, перегибался назад и поднимал монеты зубами, другие разрешали мужчинам засовывать их себе за пояс. Каждая танцовщина имела маленький кошелек, привязанный к поясу, и, похоже, в конце каждого танца женщины опустошали их, чтобы можно было наполнить вновь.