Текст книги "Кочевник"

Автор книги: Саймон Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Она скривилась. – Конечно, – сказала она. – Но час назад ты сказал, что король может подождать и день, и неделю, и даже не подумал об удобстве моего кучера.

– И сейчас не думаю. Я просто сказал, что он будет счастлив.

– Тогда откуда это внезапное желание уехать прямо сейчас? – спросила она.

– Потому, что этот эльфлинг заинтересовал меня, – сказал он. – И уже много времени у меня не было достойной жертвы.

– Возможно, – сказала она. – Но у тебя не было достойной жертвы в течении многих лет. А ты не так молод, как раньше.

Валсавис сделал неуловимое движение, и внезапно два кинжала вонзились в скамью по обе стороны от нее, так близко, что ее платье было пригвоздено к дереву. Он бросил их с такой скоростью, что у нее просто не было времени отреагировать. Она взглянула на кинжалы, торчавшие в дюйме от ее боков, потом слегка кашлянула, прочищая горло. – С другой стороны, можно сказать, что с возрастом приходит опыт.

Первая Глава

Тяжелая, деревянная, сводчатая дверь в королевские покои открылась сама, ее железные петли протестующе заскрипели, и когда Валсавис прошел внутрь, он заметил, – Заржавело. Петлям нужно побольше масла.

Король-Тень медленно повернулся к нему, в упор глядя на него тяжелым взглядом. Валсавис ответил таким же. Он постарел, подумал Нибенай, но выглядит замечательно, как и всегда, и все еще движется с ленивой грацией кота. И по-прежнему так же вопиюще нахален. Даже его собственные жрицы трепетали перед Нибенаем и никогда не отваживались встретить его взгляд. Но не Валсавис. Полное отсутствие почтительности и полное отсутствие страха.

– Я послал за тобой… – начал было король-дракон, но остановился и тяжело вздохнул, когда волна ужасной боли прошла через все его тело. Боль была намного хуже, чем утром. – Подойди ближе.

Валсавис без колебаний сделал пару шагов вперед, встав в поток солнечного света, падающий из открытого окна башни.

– Ты стал намного старее, Валсавис.

– А ты стал намного уродливее, милорд.

Король-Тень зашипел от гнева, а его хвост задергался. – Не испытывай мое терпение, Валсавис! Я знаю, что ты не боишься смерти. Но есть намного худшие варианты судьбы, которые могут выпасть человеку.

– Я уверен, что ты знаешь их всех, милорд, – небрежно ответил Валсавис, оставив Королю-Тени гадать, имел ли он в виду двойное значение собственных слов. – Виела сказал, что ты нуждаешься во мне.

– Я не нуждаюсь, – ответил Король-Тень с раздражением. – Но есть вопрос, который должен быть решен. Так я желаю. Это касается бродяги из Поющих Гор.

– Да, Сорака-эльфлинга и его шлюхи, виличчи, – сказал Валсавис. – Я знаю о них. – Прежде, чем пойти во дворец, он побывал в нескольких тавернах, поговорил с несколькими своими старыми знакомыми, добавил то, что рассказала ему Виела, и ему не составило труда сложить всю историю из кусочков и отделить вероятное от невероятного. – Скорее всего они пришли из Тира, через пустые земли и Горы Барьера, чтобы устроить небольшой переполох для наседки в одном из твоих курятников. Насколько я понял, это закончилось плохо для твоей наседки, а девица, о которой идет речь, переметнулась в Союз Масок.

– Твои источники абсолютно точны, как всегда, – сказал Король-Тень. – Но меня заботит вовсе не измена восставшей дочки, а эльфийский миф.

– О том, что этому эльфлингу суждено стать королем эльфов? – с изумлением спросил Валсавис. – Мне сказали, что он носит меч древних эльфийских королей – Гальдра, если не ошибаюсь. Бродяга-незнакомец и зачарованный меч. Разве может быть лучший сюжет для менестреля? Он перерезает горло нескольким тупоумным великанышам, и пьяные барды делают его героем сказания. Все пляшут и поют от счастья. Конечно ты-то не веришь в такую чепуху?

– Это вовсе не чепуха, – ответил Нибенай. – Гальдра существует, но ты, похоже, слышал убогий вариант мифа. Носитель Гальдры вовсе не Король Эльфов, но, согласно пророчеству, Корона Эльфов. То есть, если легенда не врет, он не король, а создатель королей.

– Тогда должен ли я убить его?

– Нет, – твердо ответил Нибенай. – Еще нет. Сначала найди мне короля, которого этот Кочевник создаст. Корона должна привести тебя к королю.

Валсавис нахмурился. – Почему тебя так волнует этот будущий король эльфов? Эльфы живут кланами и племенами, и не хотят никакого короля.

– Корона Эльфов, согласно легенде, коронует не просто короля эльфов, а великого мага, правителя, который обратит все расы Атхаса в рабство, – сказал Нибенай.

– Еще один король-волшебник? – спросил Валсавис.

– Хуже, настоящий ужассс, – прошипел Нибенай. – Найди мне этого короля, и твоей наградой будет Кочевник, поступай с ним как считаешь нужным.

Брови Валсависа поднялись при мысли о грядущем правителе, худшем чем король-волшебник, но он предпочел сохранить свои мысли при себе. Вместо этого он обратился к более насущным проблемам. – Итак, я выслеживаю этого эльфлинга, нахожу и убиваю короля, которого он собирается сделать, и за все мои волнения ты не предлагаешь мне ничего, кроме эльфлинга, его бабы, и возможности сделать с ними все, что я хочу? Да кто захочет заплатить выкуп за эту парочку? Даже на эльфийском рынке за них не дадут больше нескольких серебряных монет, и это за все мои усилия.

– Ты что, собираешься торговаться со мной? – сказал король-дракон, его хвост зло заходил взад и вперед.

– Нет, милорд, я не собираюсь торговаться. За эту работу я хочу десять тысяч золотых и не монетой меньше.

– Что? Да ты сумашедший, – сказал Нибенай, скорее пораженный, чем разгневанный такой наглостью.

– Это цена, которую ты легко сможешь заплатить, – сказал Валсавис. – Такая сумма ничто для тебя, а для меня она означает спокойную старость. С таким стимулом я буду делать свое дело изо всех сил. Без этого я обречен на старость, одиночество и нужду. – Он пожал плечами. – Если ты откажешь мне, лучше убей меня сразу, я не хочу умирать такой смертью.

Король-дракон хихикнул, против своей воли. Наглость наемника рассмешила его, а ведь прошло много лет с тех пор, как он смеялся в последний раз. – Очень хорошо. Ты получишь свои десять тысяч золотых. И я могу даже прислать тебе одну из моих юных жен, чтобы она заботилась о тебе, на время твоей старости. Ну как, этого стимула тебе достаточно?

– Я сам могу выбрать из твоего гарема? – спросил Валсавис.

– Какую хочешь, – ответил король-дракон. – Они не значат для меня ничего.

– Очень хорошо. Считай, что дело сделано, – ответил Валсавис, поворачиваясь и собираясь уйти.

– Погоди, – сказал король-дракон. – Я еще не отпустил тебя.

– Есть что-нибудь еще, милорд?

– Возьми это, – сказал Нибенай, протягивая ему своими пальцами-когтями странное на вид кольцо. Оно было сделано из золота и напоминало закрытый глаз. – Благодаря ему я смогу наблюдать за тобой, видеть как у тебя идут дела. И если тебе понадобится моя помощь, ты сможешь связаться со мной через это кольцо.

Валсавис взял кольцо и опустил себе в карман. – Теперь все, милорд?

– Да, ты можешь идти. – Огромный наемник повернулся к двери. – Смотри, не проиграй, Валсавис, – сказал Король-Тень.

Валсавис остановился и бросил взгляд назад, через плечо. – Я никогда не проигрываю, милорд.

* * *

– Сорак, остановись! Ну пожалуйста! Я должна отдохнуть, – сказала Риана.

– Мы остановимся отдохнуть на рассвете, – ответил тот, продолжая идти.

– Но мои родители не эльфы и не халфлинги, я не так сложена, как ты, – устало сказала она. – Я обыкновенный человек, и, хотя я и виличчи, есть предел и моей выносливости.

– Хорошо, – сказал он, сдаваясь. – Мы остановимся. Но очень ненадолго, и потом нам придется поднажать.

Она благодарно кивнула, опустилась на колени и достала мех с водой.

– Экономь воду, – сказал он, когда увидел, как она сделала несколько больших глотков. – Нельзя сказать, когда мы найдем еще.

Она озадаченно взглянула на него. – Почему мы должны бояться, что нам не хватит воды, – спросила она, – когда мы всегда можем выкопать ямку и, используя друидское заклинание, наполнить ее водой?

– Ты, наверно, очень устала, – сказал Сорак. – Ты что, забыла, по чему мы идем? Это же соль. А соленая вода не утолит твою жажду, наоборот, будет только хуже.

– О, – сказала она с недовольной гримасой. – Какая я глупая. – С сожалением она опять повесила мех с водой на плечо. Затем она взглянула вперед, где темные силуэты Гор Мекилота неясно вырисовывались в ночном воздухе. – Кажется, что они не ближе, чем день назад, – сказала она.

– Мы достигнем их через три или четыре дня, не больше, – ответил Сорак. – Если, конечно, мы не будет слишком часто останавливаться для отдыха.

Она глубоко вздохнула, потом испустила длинный, усталый выдох, и встала на ноги. – Ты прав, – сказала она. – Я готова идти.

– Рассвет будет где-то через час, сказал Сорак, глядя на небо. Тогда мы остановимся и сможем поспать.

– И поджариться, – сказала Риана. – Даже сейчас, ночью, я чувствую, что иду по теплой соли. Мои ноги чувствуют тепло, даже через мокасины. Эта соль впитывает дневную жару как камень, помещенный в огонь. Не думаю, что я когда-нибудь еще посыплю солью свои овощи.

Уже пять дней они шли по Великой Желтой Пустыне. Шли только ночью, так как днем обжигающие лучи темного солнца Атхаса превращали пустыню в кузнечный горн, жара была просто невыносима. Луги солнца отражались от кристалликов соли и ослепляли. Так что днем они отдыхали, лежа на соли и укрывшись своими плащами, даже не опасаясь жищников, которые, обычно, кишели на просторах пустынь Атхаса. Даже самые сильные и ужасные из них достаточно хорошо соображали, чтобы рискнуть забраться в Великую Желтую Пустыню. Здесь не росло ничего, не было никакой жизни. Насколько они могли видеть, от Гор Барьера на севере до Гор Мекилота на юге, от Дельты Раздвоенного Языка на западе до огромного Илового Моря на востоке, здесь не было ничего, кроме безжизненной равнины, покрытой кристаллами соли, таинственно светившимися в лунном свете.

Возможно, подумал Сорак, он слишком сильно давит на нее. Пересечь Великую Желтую Пустыню – совсем не простая задача. Для большинства обычных людей – верная смерть, но Риана виличчи, молодая, сильная и великолепно обученная искусству выживать. С другой стороны, он сам совсем не человек, и обладает силой и выносливостью обеих рас. Нечестно ожидать, что она может выдерживать его темп. Однако, это очень опасное путешествие, и, чем быстрее они пересекут пустыню, тем лучше. И совершенно неизвестно, какие опасности еще ждут их, когда они в конце концов достигнут гор.

Мародеры Нибеная разбили свой базовый лагерь где-то там, около гор, и Сорак знал, что им не за что любить его. Он полностью разрушил их план напасть на караван из Тира, и низверг одного из их вождей. Если они повстречают мародеров, вряд ли дело кончится дружеской беседой.

Для того, чтобы достичь своей цели, деревни Соленое Поле, они должны были пересечь горы – сама по себе нелегкая задача. А когда они окажутся в деревне, им придется рещать еще более сложные проблемы. Мудрец послал их найти друида по имени Молчаливый, который доведет их до города Бодах, где они должны отыскать старинный артефакт, известный как Серебряный Нагрудник. Однако, они даже не знали, как выглядит этот загадочный друид. Не говоря уже о том, что они не знали, как выглядит и Серебряный Нагрудник, зато знали, что Бодах – самое худшее место в мире для любых поисков.

Была легенда, что где-то в Бодахе спрятано великое сокровище, но мало кто из искателей приключений, рискнувших отправиться на поиски, вернулся назад. Расположенный в самом конце полуострова, простиравшегося в глубь одного из самых больших иловых заливов, Бодах был городом немертвых. Когда-то он был одним из самых могучих городов древних, его великолепные башни и сейчас можно было видеть с большого расстояния, и он занимал много квадратных миль полуострова. Найти старинную реликвию в большом городе, превращенном в руины, было само по себе обескураживающей проблемой, но, как только солнце садилось, тысячи немертвых выползали из своих укрытий и бродили по улицам древнего города. В результате мало кто отваживался искать сокровища Бодаха. Что толку в величайшем сокровище в мире для того, кто помрет прежде, чем успеет потратить его.

Сораку не было никакого дела до сокровищ. То, что он искал, никакой багатей на свете не мог купить, и это было знание. Даже когда он был ребенком, он хотел знать, кто его родители и что стало с ними. Живы ли они еще? Как так вышло, что эльф и халфлинг породили ребенка? Может быть они встретились и, несмотря ни на что, полюбили друг друга? Или, возможно, его мать была изнасилована захватчиком, а он сам стал нежелательным и ненавидимым последствием, выкинутым, так как она не хотела его? Возможно, у нее не было выбора и она вынуждена была поступить так. Быть может она любила его и пыталась защитить, но как только он немного вырос и его настоящая природа была открыта другими членами племени, они не захотели терпеть его среди себя? Это казалось самым вероятным, так как ему было не больше пяти-шести лет, когда его бросили в пустыне. В таком случае, что стало с его мамой? Осталась ли она в племени, или ее тоже изгнали? А может быть случилось и самое ужасное? Он знал, что никогда не сумеет жить в ладу с самим собой, пока не получит ответов на вопросы, которые мучили его всю жизнь.

Но теперь у него была и другая цель. Даже если он сумеет узнать правду о самом себе, он все еще останется изгнанником. Он был не человек, и пока он не встретил среди рас Атхаса никого, кто даже отдаленно походил на него. Возможно, он был единственный эльфлинг в мире. И где же место для него в этом мире? Конечно, если он захочет, он всегда сможет вернуться в монастырь виличчи в Поющих Горах, в котором вырос. Они всегда примут его, хотя он на самом деле не один из них и никогда не будет виличчи. И, почему-то, он верил, что его судьба лежит где-то в совсем другом месте. Он поклялся следовать Путем Друида и Дорогой Сохранения. Может ли быть, что его предназначение – служить человеку, который один стоит против силы всех королей-волшебников Атхаса?

Мудрец проверяет его. Возможно волшебнику, которого называют Странником, требуются все эти артефакты, которые они должны собрать, для превращения в аванжеона. С другой стороны, возможно это просто проверка их способностей, он хочет посмотреть на что они годны и достойны ли служить ему. Сорак не знал этого, и был единственный путь узнать – довести поиск до конца. Он должен найти Мудреца. Он так решил, и ничто не заставит его свернуть с дороги.

Долгое время они шли не произнося ни единого слова, сохраняя энергию для долгого пути через соляную равнину.

Наконец, золотой отблеск рассвета осветил горизонт. Скоро на Великую Желтую Пустыню обрушится безжалостный поток обжигающих лучей темного солнца и она станет похожа на раскаленную сковородку. Они остановились, своими дорожными палками сделали ямку в соли, и легли в нее, близко друг к другу, завернувшись в свои плащи, спасаясь в их тени от обжигающих лучей. Риана, истощенная до предела, уснула немедленно.

Сорак тоже устал, но он не нуждался во сне – по меньшей мере в том смысле, который большинство людей вкладывают в слово сон. Он мог нырнуть вниз и дать любой из его личностей выйти наверх, и, пока он «спит», Путешественник или возможно Наблюдатель могли быть наверху, сторожа их сон.

Он чувствовал, что другие члены его племени не устали, племени в одном, частью которого он был. Но он знал, что они голодны и старался не думать об этом.

Сам Сорак был вегетарианцем, как и виличчи. Он вырос в монастыре, где все были вегетарианцами. Однако и эльфы и халфлинги ели мясо, а халфлинги часто ели человеческое мясо. Но ему не надо было беспокоиться, что Риане может угрожать какая-либо из его личностей. Они уже давно научились жить вместе.

Часто, когда Сорак «спал», Путешественник выходил наружу и охотился. Он убивал свою жертву, а остальные насыщались, поедая ее сырой, а Сорак, просыпаясь, даже не помнил об этом. Он знал об этом, естественно, но они никогда не обсуждали это между собой, одно из тех соглашений, которое позволяло им всем вместе сосуществовать в одном теле. А все другие понимали, что Сорак любит Риану, хотя и не разделяли его чувства. Эта любовь, однако, не могла закончиться сексом, так как по меньшей мере три личности Сорака были женщинами, и не смогли бы вынести сексуальный контакт.

Ну, положим, Кивара смогла бы, подумал он, просто из любопытства. Кивара была своенравным созданием, жадным на новые чувства, и любое возбуждение привлекало ее. Во многих отношениях она была ребенком, абсолютно аморальным. Но Страж и Наблюдатель не могли поощрять такую связь, так что Сораку оставалось любить Риану только одним-единственным доступным ему способом – духовно.

Он знал, что и она любит его, что ради него она пренебрегла своими клятвами и ушла из монастыря, и идет вместе с ним, так как не в состоянии жить без него. Она знала, что ее любовь к нему – это что-то такое, что она никогда не сможет выразить физически и она знала почему. Она приняла это, хотя Сорак подозревал, что в душе она еще надеется, что однажды, в один день, это произойдет. Он сам страстно желал этого, но в душе смирился с неизбежной несправедливостью своей судьбы.

Часто он спрашивал себя, какое будущее приготовлено для них. Возможно Мудрец знал, но, даже если и так, он не дал им никаких ключей к замку от этой загадки. Жизнь на Атхасе была трудна, и было много таких, которые были куда менее удачливы, чем он. Им было суждено прожить всю жизнь в рабстве, работая от зари до зари, или ради развлечения аристократов и богатых купцов сражаться на кровавых аренах городов-государств. А сколько было тех, кто жил в крайней нищете и бедности в городских трущобах, у многих из этих нищих не было крыши над головой и они не знали, смогут ли они найти себе еду, чтобы не умереть с голоду. Они жили в постоянном голоде под угрозой изгнания, и часто им перезали глотки за несколько керамических монет или кусок хлеба. Часто они были больны, многие из них были калеки. И много больше было тех, кто умирал детьми, не вынеся такой страшной жизни. Сорак знал, что ему выпал намного более удачный жребий.

Возможно, он никогда не будет нормальным. У него даже не было понятия, что это такое, разве что в абстрактном смысле. Он не помнил то время, когда он был другим. Он не только родился необычным существом, эльфлингом, подобных которому скорее всего нет, но тяжелейшие испытания, которые он перенес в детстве, брошенный в пустыне, заставили его сознание разделиться на дюжину разных личностей, и они все вместе жили в одном теле. И тем не менее, несмотря на все это, он был свободен. Свободен делать из своей жизни то, что он сам выберет. Свободен дышать ночным воздухом пустыни, свободен идти туда, куда несет его ветер, свободен отправиться в поиск, который, быть может, позволит ему найти цель своей жизни. Какие бы испытания он не встретил по дороге, он встретит их потому, что так решил, и или победит или умрет, стараясь победить, но, по меньшей мере, умрет свободным. Его пылающий искрами взгляд метнулся по безлюдной, серебристой соляной пустыне, где он и Риана были единственными живыми существами, и он опять подумал – да, я счастивчик.

С этой мыслью он нырнул вглубь и разрешил Наблюдателю выйти наружу. Настороженная и молчаливая, как всегда, она сидела совершенно неподвижно, только ее взор обшаривал безжизненную пустоту вокруг них, наблюдая за первыми, еще слабыми лучами рассвета, медленно появлявшимися над силуэтами далеких гор.

Пока она сидела, непрерывно вглядываясь в соленую серебряную пустыню, Наблюдатель не теряла концентрации, она не отвлекалась даже на мгновение от окружающей природы. Ее ум был тверд, она не страдала от одиночества и посторонних мыслей, как это обычно бывает с теми, кто оказывается один и вынужден стоять на страже долгими ночными часами. Она никогда не жаловалась на то, что случилось в прошлом, или может случиться в будущем. Она не развлекала себя надеждами или страхами, или страдала от каких-нибудь эмоций. Наблюдатель всегда и везде оставалась собранной, внимательной, жила только настоящим, и, как следствие, ничто не ускользало от ее внимания.

Сорака могли терзать сомнения, он мог страдать от неопределенности своей цели, но Наблюдатель замечала любую деталь: крошечное насекомое проползло по земле, малюсенькая птичка пролетела над головой, порыв ветра пронес частицы соли над равниной, образовав едва различимое пятно прямо над землей, над горами начали пробиваться слабые рассветные лучи солнца. Никакая деталь вокруг не избегала ее внимания. Все ее чувства были обострены, насторожены, она воспринимала малейшие движения и звуки, она сама стала миром вокруг себя воспринимала малейшие изменения в нем.

Вот почему она была просто потрясена, когда, повернувшись, она увидела женщину, стоящую всего в пятнадцати или двадцати футах от нее.

Застигнутая врасплох, Наблюдатель не отреагировала так, как она обычно делала и не разбудила Страж. Вместо этого она уставилась, совершенно потясенная невероятным зрелищем, на прекрасную молодую женщину, которая внезапно появилась ниоткуда. Равнина вокруг было плоская, как стол и открыта во всех направлениях. В свете обеих лун, Рала и Гутея, любое приближающееся существо будет видно на многие мили, и тем не менее эта женщина появилась здесь, внезапно и необъяснимо.

– Помоги мне…пожалуйста, – сказала она мягким и жалобным голосом.

С опозданием Наблюдатель разбудила Страж. Она никак не могла объяснить внезапное появление этой женщины. Она обязана был увидеть ее издали, но не увидела. То, что кто-то может подойти к ней так тихо и незаметно, встревожило ее до глубины души. А то, что это случилось в месте, где видимость была на многие мили, было вообще выше ее разумения.

Когда Страж проснулась и вышла наверх, она уставилась во все глаза на незнакомку, изучая ее до мельчайших деталей. Женщина выглядела юной, не больше двадцати лет, ее волосы были длинные, черные и блестящие. Кожа была бледной и гладкой, без пятен и ран, ноги тонкие, великолепной формы, на узкой талии был надет пояс из бус. Руки были небольшие, а ее полная, открытая сверху грудь красиво поддерживалась узкой кожаной повязкой. На ее красивых ступнях были легкие сандали, а платье было не слишком скромное – очень короткое и с диагональным разрезом оно едва прикрывала бедра, а для защиты от холода пустыни на ней был только легкий плащ. На вид она напоминала девушку-рабыню, но было непохоже, что она занималась тяжелой физической работой.

– Пожалуйста… – сказала она. – Пожалуйста, ты можешь помочь мне?

– Ты кто? – спросила Страж. – И откуда пришла?

– Меня зовут Теела, – сказала девушка. – Меня похитили мародеры из каравана рабов, но я смогла убежать и несколько дней скиталась по этой безжизненной пустыне. Я очень устала и хочу пить. Ты можешь помочь мне? – Она стояла в соблазнительной позе, стараясь показать как можно больше своего роскошного тела, естественно совершенно не зная, что обращается к женщине. Она видела Сорака, а не Страж, и было ясно, что она взывает к его мужским инстинктам.

Страж мгновенно насторожилась. Без сомнения, на любого мужчину эта красивая и, очевидно, доступная женщина произвела бы потрясающий эффект, но на Страж такие чары не действовали, зато заработали ее охраняющие инстинкты, и охранять надо было не легко-доступную девку, а Племя.

– Ты не выглядишь так, как будто скиталась по пустыне несколько дней, – сказала она голосом Сорака.

– Возможно только день или два, я не знаю. Я потеряла счет времени. Моя голова кружится, я заблудилась и не могу найти дорогу к спасению. Это чудо, что я повстречала тебя. Ты же не откажешь в помощи умирающей юной девушке? Я сделаю все, чтобы доказать свою благодарность. – Она сделала паузу, чтобы подчеркнуть свои слова. – Все, – сказала она низким голосом и подошла ближе.

– Стой где стоишь, – сказала Страж. Но девушка продолжала подходить ближе, ставя одну ногу прямо перед другой, соблазнительно покачивая своими бедрами. – Я так долго была одна, – сказала она, – и я потеряла надежду. Я была уверена, что умру здесь, в этом ужасном месте. И теперь, когда судьба послала мне такого прекрасного, сильного защитника…

– Стой! – приказала Страж. – Ни шагу больше!

Риана слегка пошевелилась.

Юная девушка продолжала идти. Она была уже в десяти футах. Она раскинула свои руки, ее плащ раскрылся пошире и открыл ее роскошную фигуру. – Я знаю, ты не прогонишь меня, – сказала она грудным голосом, полным обещания. – Твой товарищ спит, и если мы не будем шуметь, то не потревожим его…

– Путешественник! – сказала псионически Страж, уходя в сторону и разрешая Путешественнику выйти вперед. В то же мгновение поза Сорака поменялась. Он встал прямо, плечи развернулись, тело напряглось, хотя снаружи он выглядел совершенно расслабленным. Так как красотка продолжала идти, рука Путешественника легла на рукоятку ножа, заткнутого за пояс. Он бысто выхватил нож из ножен и одним быстрым, мягким движением метнул его в приближающуюся женщину.

Нож прошел прямо через нее.

Со злым шипением юная женщина внезапно прыгнула на него, и пока она летела, ее фигура замерцала и стала меняться. Путешественник предусмотрительно отступил в сторону во время ее прыжка, и она упала на землю.

А когда она встала, она больше не была юной прекрасной женщиной. Иллюзия соблазнительной одежды, которая якобы была на ней, исчезла, тело из бледного стало молочно-белым и замерцало. На голове больше не было длинных и роскошных черных волос, но шевелящаяся грива кристаллов соли, а черты лица просто исчезли. Две впадины отмечали место, где были глаза, небольшой бугорок оказался на месте носа, под которым широко распахнулась безгубая глубокая щель, пародия на рот, усыпанная мелкими кристалликами соли, похожими на песок, падающий в песочных часах.

Сорак проснулся и узнал песчаную невесту, существо, о котором раньше он только читал. Как и уничтоженый ландшафт планеты, оно было результатом бесконтрольного применения магии осквернителей. Могучие заклинания осквернителей, которые выпивали жизненную энергию из целого района, иногда могли открывать щель в отрицательный материальный уровень и создания типа песчаной невесты ухитрялись проскочить через нее. Никто не знал в точности, что это такое, но пойманные в ловушку на уровне, чужом для них, они создавали свое тело из окружающей их почвы, обычно из песка, но в данном случае тварь создала себя из кристалликов соли Великой Желтой Пустыни. Теперь иллюзия рассеялась, и она бросилась на Сорака.

Риана проснулась от наполовину шипения, наполовину рычания, которые издавала тварь, быстро перекатилась и встала на ноги, выхватив свой меч.

– Стой подальше, – крикнул Сорак. Он знал, что обычное оружие ничего не может сделать с этим созданием. Любое оружие просто проходило сквозь него, как кинжал проходит через кучу песка. Гальдра, однако, не был обычным оружием. Когда тварь снова бросилась на него, Сорак отпрыгнул в сторону, перекатился и встал на ноги, выхватив Гальдру из ножен.

Риана стояла в стороне, согнув ноги, готовая в любой момент прыгнуть. Тварь стояла между ними, стараясь решить, на кого из них напасть. Было похоже, что ее смущают их мечи. Внезапно она рассыпалась по поверхности соли дождем кристаллов.

– Что случилось? – спросила Риана.

– Ко мне, быстро! – сказал Сорак.

Когда Риана шевельнулась, чтобы перебежать, тварь внезапно появилась из земли за ее спиной.

– Сзади! – крикнул Сорак.

Риана повернулась, одновременно ударив своим мечом. Клинок прошел точно через шею чудовища, но удар, который отрубил бы голову любому живому существу, не дал абсолютно никакого результата. Клинок просто пролетел через движущиеся кристалы соли, котрые немедленно смыкались за ним. Когда тварь протянула руки к Риане, собираясь схватить ее и выпить ее жизненную энергию, Сорак прыгнул вперед, и прочертил Гальдрой широкую дугу сверху вниз. Зачарованный клинок из эльфийской стали просвистел в воздухе и отрубил одну из рук твари.

На этот раз связь тела с рукой была разорвана, а сама рука взорвалась и сверкающие кристаллы соли попадал и на землю. От боли и удивления тварь завыла, издавая нечеловеческие звуки. Сорак опять взмахнул своим мечом, но на этот раз напуганная тварь отпрыгнула назад, так как поняла, что это не обыкновенный меч. И опять она растаяла, просыпавшись на землю со звуком падающего песка.

На этот раз Риана стала спиной к спине Сорака и они начали настороженно поворачиваться, поддерживая контакт спинами, внимательно глядя по сторонам. С неожиданным шуршанием тварь возникла снова и бросилась на Риану, стараясь разделить их. Риана прыгнула вперед и упала на землю, а Сорак изогнулся, поворачиваясь и, поднеся Гальдру поближе к телу, прочертил им горизонтальную дугу, завершая поворот. Меч прошел прямо через тело чудовища, разрубив его пополам. Соль вырвалась потоком из раны, а тварь завыла в смертельной агонии. Подобно крохотным дождинкам кристаллики соли посыпались на землю, а ветер унес последний смертельный вой твари. И опять все затихло под лучами встающего утреннего солнца.

Риана тяжело выдохнула и убрала меч в ножны. – Все, что я хотела – немного поспать, – жалобно сказала она. – Неужели я просила от жизни слишком много?

Сорак усмехнулся. – Извини, если разбудил тебя, – ответил он. – Я старался не шуметь.

Риана взглянула на темное солнце, неохотно поднимавшееся из-за гор. Соль под ее ногами уже начала нагреваться. – В любом случае я не думаю, что смогу уснуть сейчас, – сказала она. – Давай пойдем. Все, что я хочу, – как можно скорей уйти из этой проклятой пустыни.

– Хмм, при свете дня это будет страшно тяжелое путешествие.

– Но не страшнее смерти во сне, – ответила она. Со вздохом она надела рюкзак себе на спину. – Пошли.

– Как хочешь, – сказал Сорак, поднимая с земли свою палку и дорожный мешок. Он задумчиво взглянул на горы, спрашивая себя, какие еще опасности ожидают их там.

* * *

Валсавис стоял на большом камне, лежавшем на склоне холма сразу за стенами города, и задумчиво глядел на Великую Желтую Пустыню. Он тщательно проверил почву вокруг, отмечая малейшие следы, которые большинство следопытов скорее всего пропустили бы. Да, безусловно, они разбивали здесь свой лагерь. Слишком близко от города, и они не развели огонь, который выдал бы их расположение. Уже одно это ясно говорило о том, кто останавливался здесь, как если бы они высекли свои имена на камне, на котором он стоял. Они очень тщательно старались скрыть малейшие следы своего лагеря, и, довольно подумал он, большинство следопытов не сумели бы найти его. Однако он, Валсавис, не был обыкновенным следопытом.