Текст книги "Реставратор"

Автор книги: Сайфулла Мамаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Передай Вовану, чтобы завтра… нет, завтра он из больницы не выйдет… – Чернов понимал, что бригадиру досталось больше всех и придется не день и не два полежать на больничной койке. – Значит, так, сами рассчитаетесь с хозяином заведения. И так, чтобы ему хватило на ремонт и мебель. Я на днях зайду проверю. И не дай тебе бог, чтобы я разочаровался… Из-под земли достану. Понял?

Никита хотел было возразить, почему это именно его Олег выбрал ответственным, но почел за благо не вступать в спор.

– Не слышу, – Чернов отвесил подзатыльник, от которого у Никиты клацнули зубы.

– Понял, – быстро ответил он. – Все сделаем…

– Но это еще не все, – продолжал Олег, – Мне нужна машина… на время.

– Бери мою! «Беха», пятая модель, – с готовностью предложил бандит. Он-то знал, что она все равно «кинутая», так что большой ценности не имеет. Хотя документы на нее были, но ни одной серьезной проверки выдержать не смогли бы. – Хочешь, я тебе доверенность выпишу?

– Пиши, – согласился Олег. По тому, с какой легкостью Никита согласился отдать машину, он заподозрил какой-то подвох, но в чем он заключался, пока еще не догадывался. – Но смотри, если обратишься к мусорам…

Такого предположения браток не мог стерпеть.

– Да ты что – меня за суку держишь? – возмутился он. – Нужно будет, я тебя сам…

– Вот и чудесно, – кивнул Олег. – Сам найдешь? Ну и отлично, находи на здоровье. Или на его остатки. А пока давай пиши! Ручка и бумага есть? – Этот вопрос уже адресовался банщику.

– Сейчас принесу. – Вован-два угодливо кивнул и побежал к себе в подсобное помещение.

Пока Никита писал доверенность, Олег на всякий случай прошелся по залу и собрал все оружие, что было у бригады. Поначалу он думал что-то взять себе, но потом решил, что это будет лишнее. Не дай бог, ментам попадешься, вот тогда уж точно не отвертишься. Кто знает, какая история у этих стволов? А ему хватит и тех статей, что на нем уже висят.

Разрядив оружие, Олег сгреб все патроны на пол. Следом полетели пустые магазины. Для того чтобы уехать, не получив пулю в спину, времени должно хватить…

– Куда тебе потом машину пригнать? – спросил Олег, беря техпаспорт и ключи. – Через пару дней верну.

Никита саркастически ухмыльнулся. Вернешь, как же! Он уже жалел, что смалодушничал и с испугу предложил свою машину. Нужно было Кота или Марата… А то и Вована, он всю эту кашу заварил. Нужно было ему этого бугая в компанию приглашать? Да и драку из ничего, совсем из пустого затеял. Вот с него спрашивать надо, ему, по понятиям, отвечать за все. Ну ничего, пока на койке будет отлеживаться, Никита на его «мерине» покатается. Компенсация, так сказать.

– Да сюда, к бане и подгони. Ключи… – Никита посмотрел на банщика. – Вот ему и отдашь.

* * *

Васек, сидевший за рулем милицейского «форда», и его напарник Серега, поняв, что их обманули, стали прочесывать квартал за кварталом. Прибывшие на подкрепление, узнав, что ищут того, кто убил их товарищей, а теперь еще двоих покалечил, дружно принялись помогать им. И это принесло свои плоды. Вскоре «девятка» с милицейскими номерами и автоматом внутри была найдена. Это значило, что и преступник где-то поблизости. Не бросит же он машину и оружие? А если все же ума хватило бросить, то тем более рядом – общественный транспорт уже не ходит, а пешком далеко не уйдешь.

Гонимые сыскным инстинктом, милиционеры еще более рьяно взялись за дело. Тем более что после находки круг поиска сузился. Кто-то принялся обходить дома, кто-то – живущих поблизости проституток, а Васек с Серегой стали объезжать рестораны. Они уже поняли, что вряд ли удастся найти Чернова, но что-то же нужно было делать!

Через полтора часа, когда уже все злачные места района были осмотрены, внимание патрульных привлекли автомобили, стоявшие возле сауны спорткомплекса. Слишком уж позднее время, чтобы законопослушные граждане парили свои натруженные тела. Наверняка бандиты банно-стаканный день устроили. Здесь можно поживиться. Контингент нынче не тот пошел, что в прошлые годы, тогда бы менты не решились сунуться туда, где гуляют крутые, не имея трехкратного преимущества в силе. На пулю можно было элементарно нарваться. Сейчас же совсем другое дело, можно отличиться и, как говорится, поживиться.

– Вызывай поддержку, – приказал Серега. Он был старший в группе и не упускал случая покомандовать. – Чернова не нашли, так хоть этими план прикроем.

Пока напарник возился с рацией, он вылез из «форда» и подошел к стоянке, решив на всякий случай записать номера бандитских тачек, мало ли что может произойти, вдруг догонять придется?

Но записать он не успел. Дверь сауны открылась, и из нее вышел здоровенный парень в кожаной куртке. Руки он держал слегка отставив – так обычно ходят качки, принадлежащие к самым низшим структурам преступных сообществ. Пока дверь закрывалась, опытный милиционер успел заметить, что в руках у выходившего оружия нет.

«Нужно брать, – пронеслось в голове у Сереги. – Как раз к приезду поддержки всю информацию получим!»

Он подождал, пока качок не подошел к черной «БМВ», стоявшей в центре стоянки, и, тихо зайдя сзади, уткнул ему в спину ствол «макара».

– Стоять, – приказал он. – Ни звука. Пискнешь, прист…

Больше он ничего сказать не успел. Тяжелый каблук врезался ему прямо в пах.

Олег, а это был он, добавил падающему локтем в челюсть. Получай, сам напросился. Надоели до смерти.

"Увидев, что к нему бежит еще один, перехватывая на ходу автомат, Олег подпрыгнул и в развороте достал его ногой в висок. Тот упал как подкошенный.

– Черт, и не уедешь-то от вас толком, – проворчал Олег. Ему и в голову не пришло, что это были не люди из бригады Вована, а патрульные милиционеры.

* * *

Алла Рихардовна чувствовала, что силы на исходе, но упорно шла вперед. Она чуяла, что там, куда она идет, Чернова нет, но все равно шла. Что-то толкало ее именно туда, где жил этот мальчишка. До Сокола, где находилась квартира Чернова, было далеко, но это не пугало Аллу Рихардовну. Она была не из тех, кто не прислушивается к своей интуиции. Жаль, конечно, что пока не удастся выполнить просьбу Соколова. Но это только пока. Вот когда Олег остановится на одном месте, она вычислит, где он находится, и сообщит Баграмову. А тем временем ей нужно идти туда, куда она идет, чтобы отвратить беду, большую беду, страшную, которую она почуяла давно, когда еще и слыхом не слыхивала о Чернове, туда, где все началось. Туда, где жил Реставратор.

Одно плохо – метро не работает, дорога займет слишком много времени. Можно было, конечно, взять такси, но Алла Рихардовна старалась по возможности не пользоваться этим видом транспорта. Она сама не могла объяснить причину этого, но не могла себя заставить. Уж больно не нравилась ей аура, витающая в этих машинах.

* * *

Игорь Смоленский остановил машину возле старого восьмиэтажного общежития. Здесь, в этом шедевре брежневских времен проживали те, кого называли презрительным словом «лимита». Если уж быть точным, то к этой категории горожан можно отнести добрую четверть москвичей, но те, кто преуспел в жизни и сумел выбраться из тесноты общежития, теперь старательно открещиваются от своего прошлого. Более того, среди обитателей общежития значительную долю составляли теперь как раз коренные москвичи. И удивляться тому не приходилось: одни попали сюда после размена своей квартиры, другие стали жертвой манипуляций нечистоплотных маклеров, а третьи, среди которых был и преподаватель школы живописи и графики Станислав Иванович Худяков, после развода. Худяков был из тех преподавателей, которые любимы учениками. Любил его и Чернов. Его отношения с учителем можно было назвать дружбой. Их объединила страсть к холодному оружию. Они частенько засиживались допоздна, разбирая ту или иную деталь старинного меча или эспадрона и до хрипоты споря о том, где и кем он выкован.

Нередко к ним присоединялся и Смоленский. Тогда они начинали шутливо фехтовать с Олегом, и это у них получалось весьма неплохо. Ловкий и быстрый, Игорь довольно скоро овладел начальными навыками, которые им с Черновым прививал Станислав Иванович. Зачастую он мог заставить могучего, но оттого выбирающего более тяжелое оружие Олега защищаться. Тогда они начинали жарко спорить, кто победил, и Худякову приходилось выступать в роли арбитра.

Эта дружба не прервалась и после того, как Олег окончил школу, разве что видеться они стали реже, чем раньше. Вот почему Игорь Смоленский охотно взялся выполнить просьбу Олега Чернова. Хотя, по правде говоря, после ночного происшествия в гараже он стал уже сомневаться, стоило ли за это браться.

То есть не то чтобы сомневаться. Нет, он в любом случае выполнил бы поручение Олега, но теперь только днем. Хватит с него приключений. Все, отдаст Худякову чекан – и домой, пара рюмок сегодня не помешает.

Станислав Иванович жил на пятом этаже, лифт традиционно не работал, так что Смоленскому предстояло небольшое, но увлекательное путешествие по лестнице. Замусоренная, слабо освещенная – а после недавних событий Игорь стал плохо относиться к темноте, – она представляла собой мрачное зрелище.

Но делать нечего, не стоять же внизу и ждать, чтобы тебя кто-нибудь проводил. Собравшись с духом, Игорь нарочито твердой поступью пошел по коридору, в конце которого находился вход на лестницу. Коридор тянулся почти по всей длине здания, строители общежития не рассчитывали, что лифт не будет работать, и сделали так, чтобы до лестницы могли добраться только свои. Ну и те, которые прошли мимо вахтера и коменданта Забытые понятия! Теперь порядок в общежитии поддерживался только силами энтузиастов из числа жителей, что и было заметно – горели всего две слабенькие лампочки на весь коридор.

Игорь поежился. И дался ему этот чекан! Ну привез бы его завтра. Не будет же Худяков им ночью пользоваться. Да и вообще, если он валялся в гараже, то, может, и совсем не нужен? Олег наверняка не столько хотел вернуть инструмент, сколько опасался дать ментам лишний повод обвинить его в хранении холодного оружия. Попробуй докажи, что это инструмент, применяемый мастерами-чеканщиками.

А может, не суетиться? Может, просто выкинуть этот чертов топор… Нет, не пойдет. Олег обязательно спросит, отнес он чекан или нет и если нет, то тогда где он? Черт, придется все-таки подниматься.

Игорь наконец подошел к повороту на лестницу. Чекан он по-прежнему держал под новой курткой – зачем, чтобы его все видели? Первые два этажа были хотя и отвратительно, но освещены, выше же ступеньки терялись в полной темноте…

Первый неосвещенный марш Игорь еще кое-как проскочил, пользуясь отсветом снизу, а вот дальше пришлось идти, нащупывая ногой каждую ступеньку. Все бы ничего, и не такое приходилось преодолевать, но после недавнего приключения еще одно испытание для нервной системы было ни к чему. На всякий случай Смоленский расстегнул куртку и повернул чекан так, чтобы лезвие топора было направлено в сторону предполагаемого противника.

Стараясь не опираться на раскачивающиеся, а кое-где и просто отсутствующие перила, Смоленский проскочил еще два пролета. Осталось совсем немного. Игорь даже обругал себя: неужто он такой трус? Еще чуть-чуть, и он будет на месте.

На лестничную площадку пятого этажа падал свет из коридора. После кромешной тьмы это было словно яркий луч солнца. С облегчением вздохнув и чувствуя, как спадает мышечное напряжение, Игорь быстрым шагом дошел до нужной ему двери. Ну все, сейчас он избавится от чекана, перебросится парой фраз с Худяковым – и домой. Хватит с него приключений.

Станислав Иванович на звонок не ответил. Ни на первый, ни на второй, более длительный. Нет, спать так крепко он не мог, Игорь знал, что преподаватель всегда очень чуток и просыпается от малейшего шума. Тогда почему же он не открывает?

Игорь постучал в дверь. Сначала тихо, робко, потом сильно и настойчиво. Но никто не отозвался. Странно, Худяков никогда не гуляет в такое время, да и вообще он домосед. Нет, нужно еще попробовать, зря он, что ли, сюда шел?

Смоленский забарабанил изо всех сил. А сил у него было немало, потому что тут же открылась дверь напротив и из нее выглянула лохматая голова с явно нетрезвыми глазами.

– Мужик, ты чего? – спросил лохматый.

– Здравствуйте, – как можно приветливее произнес Игорь, – вы не подскажете… Вы не видели Худякова? Сосед отрицательно мотнул головой.

– А вы не знаете, дома он или нет? – продолжал Смоленский.

Лохматый повторил свое движение. Интересно, как его понимать? Он не знает или Худякова действительно нет?

– Станислав Иванович дома? – Игорь сделал новую попытку получить ответ на свой вопрос.

– Да нет его! – послышался женский голос справа. – Три дня как нет.

Смоленский повернулся на голос, но дверь уже захлопнулась. Да, странноватые люди здесь живут. И что теперь делать? Не доверять словам женщины оснований нет, молчание за дверью Худякова тому свидетельство. Уходить и уносить чертов чекан с собой? Похоже, так и придется сделать, не оставлять же его этому алкашу…

Твою мать, опять идти по этой лестнице… Ну да ладно, не ночевать же здесь. И что за страх на пустом месте? Совсем трусом стал. А ну вперед!

Игорь бодро дошагал до лестницы и, подавляя страх, двинулся вниз.

Теперь он шел быстрее, не терпелось поскорее выскочить из темноты, приходилось сдерживаться, чтобы не побежать. Перешагивая через две ступеньки, Игорь преодолел ровно половину лестницы, когда вдруг почувствовал, что он не один. По спине побежали мурашки, ноги стали словно ватные. Неужели опять началось?

Он в страхе замер, прижавшись спиной к стене, и прислушался. Нет, он не ошибся. Шорох, который заставил его насторожиться, повторился. Скорее даже не шорох… треск. Да-да легкий такой треск, словно бы электрический разряд… Твою мать, теперь еще запах серы – и наступит полный п…абзац.

Черт, если бы не эта кромешная тьма! Можно было бы… А что можно было бы? Драться? С кем? С таким, как тот, который в гараже его поджидал? А кто он был, тот, которого Игорь ударил? Ведь ударил же, и рукой почувствовал, и звук услышал.

Ну ладно, один раз отбился, даст бог еще раз удастся. Игорь сжал в руке чекан. Кто бы там ни был, его они так просто не получат. И вообще, хватит стоять. Во что бы то ни стало нужно пробиваться к выходу, к свету.

Держа в правой руке чекан, а левой нащупывая стену, Игорь двинулся вниз. Правда, сказать двинулся было бы преувеличением, скорее он начал медленно скользить со ступеньки на ступеньку.

Треск раздался еще раз. Теперь Игорь его точно определил, звук шел снизу. Игоря словно по голове ударило. Засада! Его поджидают!

Он провел рукой по лицу. Ладонь стала мокрой от пота. Только этого не хватало. Если драться, то руки должны быть сухими. Он хорошо помнил, с какой силой оружие нападавшего врезалось в доски гаражных ворот, и отдавал себе отчет, с каким противником придется столкнуться. Гибель Карины, убийство милиционеров… теперь что, его очередь? Ну уж нет! Его просто так не возьмешь!

И едва только Смоленский принял решение биться до конца, как тут же почувствовал, что страх отступил. Вернее, он еще был, но уже совсем не такой сильный, как минутой раньше.

Расставив и чуть согнув колени, так, как учил его Станислав Иванович, Игорь приставными бесшумными шагами стал продвигаться вниз. Лестница, конечно, мешала двигаться по науке, но зато теперь он был в любую секунду готов к нападению.

И снова треск. На этот раз это уже почти под ним. Один лестничный пролет. Может, чуть больше…

Игорь достал чекан и приготовился. Для пущей верности, чтобы потом, в темноте не было неприятных сюрпризов, он медленно отвел руку с чеканом. Нужно было проверить, есть ли пространство для замаха, а не то в самый неподходящий момент зацепишься за перила…

Черт, так и есть! Клюв чекана с едва уловимым звоном коснулся прутьев. Звук был тихий, почти неслышный, но резкий шуршащий звук внизу показал, что Смоленский обнаружен.

– Кто это? – услышал он вдруг испуганный женский голос. – Кто здесь? Не молчите, прошу вас!

Говорившая была явно на грани истерики. Она боялась… Его боялась, Игоря! А он ее – вот так история!

– Не бойтесь, я сейчас к вам спущусь. – Игорь спрятал чекан под куртку и застегнул ее. – В этой темени так тяжело попасть точно на ступеньку. Можно ноги сломать.

Игорь говорил, просто чтобы успокоить женщину, ему было неловко, что он напугал ее.

– Протяните руку вперед, – попросил он. – А то я в темноте наткнусь на вас и толкну. Протянули?

– Да, – ответила она. – Я от подруги шла. Работаем вместе. Она просила лекарства завезти… Заболела. Вот и засиделись за чаем. А потом страшно стало, а позвать некого, не поднимать же незнакомого человека с постели из-за своих страхов.

Голос женщины прозвучал уже совсем рядом, и рука Смоленского наткнулась на ее маленькую ладошку.

– Ну вот, теперь я пойду впереди, – Игорь испытывал прилив отваги, – а вы за мной. Если буду идти слишком быстро, скажите.

– Хорошо, – кротко ответила незнакомка.

– Ну и чудесно! – Смоленский болтал всякую ерунду, главное было не молчать, пока не спустит женщину вниз и не выведет ее туда, где ей уже будет не страшно.

– Кстати, меня зовут Игорь, а вас? – спросил он.

– Катя…

– Что?! – Игорь опешил. А вдруг это та самая Катя, что продала ему куртку? Симпатичная такая. Если это она… Да нет, таких совпадений не бывает.

– А вы не в торговом центре работаете? – с замиранием сердца спросил он.

– А откуда вы знаете? – удивилась она. – Вы ясновидящий?

– Да, – скромно признался Игорь. – Я же вас предупреждал, что мы еще увидимся.

Катя на мгновение замерла, она явно пыталась понять, о чем это говорит ее новый знакомый, а потом, вдруг вспомнив, рассмеялась.

– Так это вы! – Голос ее звенел по всей лестнице – Вы тот самый покупатель? Господи, а я тут такое себе напридумывала! Вот трусиха!

– Кать, а может, отбросим эти вы? – предложил Игорь. – Второй раз сегодня встречаемся, это, похоже, судьба.

– Да? Пользуетесь случаем? – Девушка почувствовала подтекст предложения и улыбнулась. Игорь, хоть и не видел ничего в темноте, готов был поспорить, что она улыбнулась. – Ну ладно, так и быть. А вообще-то я на улице не знакомлюсь.

– Ну так мы же не на улице. И вообще уже второй раз знакомимся. Кстати, можно мне один вопрос?

– Ну, если он не… Ладно, задавай, – разрешила девушка.

– Скажи, а что за треск я слышал, когда спускался? – Игорю непременно хотелось разгадать мучившую его загадку. – Такой… шорк, шорк…

– Треск?

– Ну, шорох. Катя прыснула:

– Так треск или шорох?

– Не знаю… растерялся Игорь. – Ладно, пойдем.

Они не сделали и трех шагов, как Игорь вновь явственно услышал в темноте знакомый звук. И шел он откуда-то снизу, как будто из-под юбки девушки.

Игорь чуть не споткнулся. Так вот в чем дело! Это же Катя шуршит. Точнее, ее ноги в колготках трутся друг о дружку. Кровь бросилась Игорю в голову, он почувствовал, какв нем нарастает… нет, не возбуждение, назвать так охватившее его чувство было бы не правильно, примитивно. Какое-то легкое опьянение без вина, прилив энергии, ощущение силы, радости, желания сделать всех вокруг себя счастливыми – вот что почувствовал он в этот миг.

Вдруг подумалось, как здорово было бы влюбиться без памяти, забыть обо всем, уйти от обыденности, от рутины, которая все больше пронизывала его отношения с Мариной. Начать бегать на свидания, гадать – придет не придет… Эх, как здорово быть влюбленным!

Эти мысли застали Игоря врасплох, он на мгновение даже остановился. Только бы не спугнуть чувство, что начинает зарождаться в его душе, задержать, сохранить его, пусть ненадолго, на одну ночь, на один час…

Судя по звонкому смеху Кати, она была не прочь подольше задержаться в его компании. Так за чем же дело стало? К чему раздумья, когда рядом такая девушка?

Так, Марина сегодня ночует у него… Куда же повести Катю? Если согласится, конечно. Не будь дураком, и она согласится… вот только куда повезешь? Раньше можно было Олежке позвонить… Черт, как все не вовремя случилось! А вроде бы так удачно складывается, даже ключи от Олежкиной квартиры у Игоря в кармане остались. Ах, если бы Чернов не был в розыске! Наверняка за его жильем слежку установили… Хотя, кажется, появилась идея…

– Так мы идем или будем стоять? – игриво спросила Катя.

– Идем, конечно! – спохватился Игорь. – Что это я… совсем от такого соседства обалдел. Так бы и стоял. Ну, раз вы… ты так настаиваешь… побежали.

И Игорь, увлекая девушку за собой, побежал по лестнице. Правда, бежал он не в полную силу, так, чтобы и Катя не уставала и чтобы весело было. Сейчас им обоим кураж нужен.

* * *

Группа поддержки, обнаружив Васька и Серегу, которые так и лежали там, где их оставил Чернов, – прямо на стоянке, пришла в негодование. Что это, опять братва борзеть начала? Мало их учили? Наверное, мало, раз опять на сотрудника милиции руку подняли. А машины-то на стоянке стоят, значит, клиенты продолжают гулять. Совсем страх потеряли.

Милиционеры, подъехавшие на патрульных машинах, бросились оказывать помощь своим товарищам. Не ждать же, пока «скорая» подъедет.

Поверженные Черновым менты приходили в себя с трудом. Они никак не могли понять, что происходит вокруг. Первым пришел в сознание Васек, которому досталось меньше.

– Кто вас так? – спросил старлей, старший патрульной машины. – Вась, это они?

Палец старлея указал на дверь сауны. Он жаждал сатисфакции. Ему просто не терпелось покарать негодяев, которые столь беспардонно обошлись с блюстителями порядка, тем более что первыми все равно должны были пойти бойцы спецподразделения РУБОП.

– Они? – повторил старлей. Васек кивнул.

– Ну все, сами напросились, – процедил сквозь зубы стоявший рядом командир отряда СОБР. Он повернулся к автобусу, в котором скучали его люди, и махнул рукой.

– Дуплить всех подряд! – приказал он подбежавшим бойцам. – Но только чтобы трупов не было!

– Да если и будут, значит, к началу разборки опоздали, – с, ухмылкой ответил один из ветеранов. – Как же без трупов на бандитской разборке? А то сегодня менты, вчера изолятор… Глядишь, завтра за нас возьмутся.

– Ладно, посмотрим, – отмахнулся командир. – Вперед!

Старлей с завистью посмотрел им вслед и вернулся к пострадавшим. Может быть, удастся до прибытия «скорой» получить хоть какую-нибудь информацию…

– Вась, ну давай, давай, хватит вам уже… – проговорил он. – Вон Серега тоже уже шевелиться начал.

Как ни странно, но тот, кто признаки жизни стал подавать позже, пришел в себя раньше. Он замычал что-то нечленораздельное и попытался встать.

– Эй, Серега, погоди, погоди… – удержал его старлей. – Рано тебе еще бегать! Ты лучше скажи, кто это вас так.

– Бы… – проговорил пострадавший. – Бы…

– Кто?

– Бык! – выговорил наконец Серега.

– Бык? Какой бык? – удивился старлей. – Ты о чем это?

– Копытом! – бормотал Серега. – Бык!

Старлей безнадежно махнул рукой, мол, с этим все понятно, толку не добьешься. Ладно, попробуем еще раз с Василием.

– Вась, ты как?

Травмированный милиционер посмотрел на вопрошавшего пустым взглядом и пошевелил пальцами.

– Как чувствуешь себя?

– За-е-б.

– Понял, нормально, – догадался старлей. – Вы за каким хреном туда поперлись?

– Чер… Чернов… просипел Васек.

– Чернов? Тот самый? – От удивления у старлея отвисла челюсть. Неужели его товарищей покалечил тот самый Чернов?

* * *

К отлучкам мамы Илсе было не привыкать, дежурства у постели больного или странные исчезновения в какие-то таинственные командировки случались и раньше, но чтобы вот так…

Сегодня, сейчас одиночество было особенно мучительно. Почему все ее бросили? Мама, едва только услышала о просьбе какого-то таинственного Соколова, оставила все дела, оставила дочь и ушла. Как будто всем она нужна, а дочка обойдется…

А этот Чернов? Неблагодарный! Ушел и даже не попрощался. И спасибо не сказал. Ну и бог с ним, не нужна ей его благодарность. И вообще, что он о себе думает? Да кто он такой? Самонадеянный и ненадежный тип. Сначала подвел с часами, потом ввалился посреди ночи весь в крови и синяках… избитый до бессознательного состояния, жалкий…

Господи, какие же у него были жуткие травмы. Каким зверем нужно быть, чтобы так избить человека! Как нужно ненавидеть людей! Сколько маме потом пришлось костей сращивать. Илсе несколько раз казалось, что она не выдержит и упадет рядом со своим пациентом.

Но выдержала и поставила Олега на ноги. Просто фантастика какая-то. Кому скажи, не поверят. Да мама и сама запрещает Илсе рассказывать кому-нибудь о ее способностях, говорит, нельзя, люди не поймут и из зависти будут мешать лечить тех, кому это необходимо.

Алла Рихардовна, опасаясь злых языков, бралась исцелять только тех, от кого уже отказалась официальная медицина. И ведь излечивала, возвращала к жизни. Но завистники и это умудрялись ставить ей в вину. Илса хорошо помнила, как профессора, чей брак и откровенные ошибки Озолиня-старшая исправляла, организовали в прессе такую травлю, что только вмешательство Баграмова спасло ее от суда.

Это было вскоре после возвращения в Россию. Василий Сергеевич тогда в большом фаворе был, от его решения зависело, назначит Президент кого-то министром или нет, попадет ли человек на прием, а если попадет, то позволят ли ему пожать руку руководящую или придется лишь выслушать руководящие указания, а то и отказ.

Обычно в таких случаях люди меняются, становятся недоступными, старых друзей забывают… Василий Сергеевич не изменился. Едва только попал на свою высокую должность, сразу же маму Илсы нашел, сам к ним домой приехал и принялся уговаривать перейти к нему на работу… А когда узнал о травле, устроил такую жизнь недоброжелателям, что вмиг все встало на свои места. Как все сразу переменились, как все начали звонить, объясняться, говорить, что их не так поняли, приглашать к себе… Да кто к ним пойдет после всего, что было? Кто угодно, только не мама. Ее не купишь никакими благами, нужно будет помочь – поможет бесплатно, а за деньги и простуду лечить не станет.

Мамочка, ну где же ты?

Илса подошла к окну и, глядя на темную, едва освещенную редкими фонарями улицу, зябко поежилась. Тревога матери как будто передалась и ей. К сердцу подступил необъяснимый страх, Илса вздрогнула. За ее спиной как будто что-то зашуршало, но повернуться и посмотреть, что там, не хватало решимости.

Вцепившись в подоконник так, что заломило в суставах, девушка продолжала вглядываться в темень улицы, словно спасение могло прийти лишь оттуда. «Мама, где же ты»? – мысленно закричала она. И вдруг почувствовала затылком чей-то жесткий, холодный взгляд. Илса непроизвольно вскинула глаза и… Боже, что это? В оконном стекле она увидела отражение… того, против кого мать ее предостерегала всю жизнь.

Страшный, светящийся красноватым внутренним светом, тяжелый взгляд из-под нависших бровей высокого лба, обвитого узором роговых наростов, и раскинутые за спиной огромные перепончатые крылья – вот что она увидела, прежде чем упасть без сознания.

Демон, с хлопком сложив крылья, подошел ближе, но тут же отпрянул. Он обнаружил, что девушка закрыта таким мощным энергетическим коконом, что приближаться к ней было опасно. Тот, кто ставил шит, мог его почувствовать и поднять шум раньше времени.

Непрошеный гость внимательно посмотрел на миловидное юное лицо. Перевел взгляд ниже. Высокая грудь, стройные ноги… Хороша, ничего не скажешь, в людском понимании конечно. Ну так и служить она будет земному…

* * *

Начальству было доложено немедленно. Милиционеры больше не хотели рисковать и брать ответственность на себя. Начальство приказало взять сауну под наблюдение и ждать старшего следователя Малышева. Был также вызван московский СОБР.

Малышева известие об обнаружении Чернова весьма обрадовало. Появилась уважительная причина покинуть место бойни. От страшного запаха смерти ему было по-настоящему плохо, и только опасение, что кто-то из глазастых оперов заметит его слабость, удерживало следователя на месте трагедии.

Глотова он нашел внизу. Фээсбэшник сидел на лавочке и смотрел на звезды. Тоже мне время нашел.

– Мечтаешь? – саркастически процедил следователь. – Ну конечно, грязную работу должны делать менты, а ФСБ, белая кость, подключится, лишь когда…

– Слышь, следак, кончай, – огрызнулся Глотов. – Хреново мне просто там стало. Ты там блевал, а я не решился, вот и убежал…

– Да? – удивился Малышев. – Приятно слышать, что и супермены испытывают эмоции, бывают слабыми и чувствительными… А то все «старший брат» да «старший брат». Нашли Чернова… и опять упустили. Только подельники его остались. Я вызвал машину, сейчас поедем туда. Правда, собровцы поломали их там порядком. И, черти, говорят, что это не они, а Чернов тех избил. Комики, а то будто никто не знает, что после СОБРа остается. Ладно, на месте посмотрим. Да, забыл сказать, Порывайко поедет с нами.

– Знаешь, вот сижу я тут и думаю, что мы в этом деле что-то упускаем, что-то недопонимаем, – заговорил Глотов, решивший не обращать внимания на подначки следователя прокуратуры. Он хорошо понимал, что Малышев испытал там, наверху, в квартире Сурковых, захотелось как-то его отвлечь. – Понимаешь, мы целый день только и делали, что слушали друзей Чернова… И никто… ни один из них… понимаешь, ни единый человек не сказал о нем ни одного плохого слова. Хорошо, допустим, обманул он всех, хотя, поверь, такого не бывает, гниль всегда вылезет… Но скажи, зачем ему было убивать Акопян? Парень видный, красивый, не пьет, да любая девушка сама к нему в постель прыгнет! Что, кстати, и подтвердили те, кто был на дне рождения. По их словам выходит, что скорее Акопян была готова изнасиловать Чернова, чем он ее…

– Да? – Малышев скривился. После рвоты у него был отвратительный вкус во рту, и он старался не поворачиваться к фээсбэшнику, боясь, что тот почувствует неприятный запах. – А почему ты не допускаешь, что Акопян просто продинамила Чернова? Поигралась, завела, а потом сказала «нет». Может такое быть? А? Тот со злости изнасиловал ее, а потом, чтобы скрыть преступление, убил.

– Слава, да я все допускаю! Все! Вот только скажи честно, ты веришь, что ваши опера не били парня? – Глотов давно хотел задать этот вопрос, да все не решался. – После того, как они увидели, что осталось от Акопян, после того, как Чернов оказал сопротивление… Да они просто так бы его били, по привычке, по неумению работать по-другому. Не говоря уже о том, что им пришлось увидеть… да и получить от него при задержании. Ну не могут ваши люди работать иными методами. Контингент не тот.

– Ну, это еще доказать нужно, – вступился за честь мундира Малышев. – Мало ли что говорят. Это у вас одни гении!

– Слава, да не обвиняю я никого. Просто хочу, чтобы ты понял… Да, есть в этом парне что-то странное… Клинки, ножи, секиры… Хотя кто из нас не любит оружие? А еще эти рисунки… Нужно найти их и отдать эксперту. По словам Порывайко, они свидетельствуют о недюжинном таланте… ну не глупость взять и потерять их? Как потом объясняться с человеком будете? Их же возвращать придется.