Текст книги "Конструктор"
Автор книги: Саша Зеркальный
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Глава 2,2
Слава рассматривал свои сплетенные на коленях руки и часто дышал, словно от быстрого бега. Авдеев же мысленно скрипел зубами и ругал себя последними словами, что не сдержался и навязал свое общество парню. На кой он это сделал, оставалось тайной. Лазареву явно было неприятно его общество. Возможно, причиной тому было не только его внутреннее нестабильное состояние, но и разница в занимаемых должностях. Еще одна из причин могла быть банальна до абсурда: Авдеев просто не нравился парню, потому он и противился общению. Уйдя глубоко в себя, мужчина вздрогнул, услышав тихий голос рядом:
– Мы не были даже толком знакомы. Ей нельзя было делать аборт, поэтому пришлось сохранить ребенка. А потом она просто отдала девочку мне. С тех пор мы не виделись.
Дмитрий был поражен. Не столько услышанным, сколько самим фактом рассказа. Он явно что-то сделал, заслужив откровенный ответ. Но что? Не настаивал? Проявил участие? Извинился? Загадка сидела рядом и пыталась оторвать наклейку от стаканчика. Руки не дрожат, взгляд спокойный. Дабы не упустить момент, Авдеев задал следующий вопрос:
– Почему? Ей все равно?
– Ей это не надо, – без промедлений ответил Слава, растянув губы в улыбке. – К тому же, зачем связывать свою жизнь с таким, как я?
– Это с каким? С геем?
На секунду, которая показалась вечностью, Авдеев пожалел о своих словах. Слава медленно повернулся к нему всем корпусом и впервые посмотрел прямо в лицо глазами, полными ужаса. Тогда Дмитрий их и разглядел: они оказались фиолетовыми. Подобное явление связано с генетическим нарушением, вызванным измененным геном, предотвращающим развитие меланина. Видимо, поэтому у Славы бледная кожа и пепельные волосы.
– Тихо-тихо, – успокаивающе поднял руки Дмитрий. – Я абсолютно не имею ничего против. Успокойся.
– А в понедельник, – сглотнул Слава, – мне придется писать заявление на увольнение?
– Если бы я выбирал сотрудников исключительно по сексуальной ориентации, то сам оказался бы в первых рядах на вылет.
Парень снова притих, переваривая полученную информацию. Тем временем на игровой площадке воспитатели начали собирать детей к выходу. Время игр вышло. Дмитрий заметил краем глаза возню у перил и начал собираться:
– Мне пора. Рад был с тобой пообщаться. Надеюсь, ты меня больше не будешь бояться.
Дмитрий распрощался и направился к эскалатору, а Слава продолжал смотреть ему вслед широко открытыми глазами. Все произошедшее казалось настолько нереальным, что он решил ущипнуть себя. Авдеев буквально вырос за спиной и начал засыпать вопросами личного характера. Зачем ему было все это знать – непонятно. Возможно, праздное любопытство. Но чутье подсказывало, что это не так. И татуировка на запястье под часами наводила на неприятные мысли.
Дочь уже кружила вокруг стола, выспрашивая, куда делся новый знакомый и перепадет ли ей счастье в виде кока-колы? А Слава задумался, чего ожидать в офисе. Признание Авдеева в нетрадиционной сексуальной ориентации еще не значит, что это правда.
Домой он приехал в противоречивых чувствах, накручивая себя наихудшим исходом событий вплоть до публичного унижения. Такое состояние грозило повтором панической атаки. Обычно он спасался одиночеством: в детстве прятался в шкаф или забивался в угол, на работе уходил в туалет и закрывался в кабинке. Но дома от Маришки надолго не спрячешься. Пришлось брать себя в руки и переключать мозг на разноцветные картинки в книжке, которую уже сгрузила ему на колени дочь. Впереди была еще целая ночь для терзаний.
***
В понедельник Лазарев чувствовал себя отвратительно. Две ночи подряд он не находил себе места. Перед глазами стоял образ ухмыляющегося директора с приказом об его увольнении и злобные коллеги с битами в руках. По факту, конечно, ничего подобного не было, и офис его встретил привычным утренним гамом. На его неудобном стуле восседала Ксения и попивала кофе. Если она приходила раньше, то всегда встречала Славу именно так:
– Лазарев, как ты здесь сидишь? Неудивительно, что у тебя все болит.
– И тебе доброе утро, – ответил Слава, пристраивая портфель на подоконник.
– Ты выглядишь жутко, знаешь?
– Плохо спал. Полнолуние, наверно.
– Давай мы хотя бы расширим место, чтобы удобнее было сидеть? – гнула свое подруга, уже отодвигая тумбу ногами.
– Вот что ты делаешь? – возмутился Слава, устанавливая тумбу на место. – Девушка-катастрофа. Как тебя муж терпит?
– Он меня любит. Я просто не понимаю, зачем терпеть неудобства, если можно работать с комфортом?!
– Ксюш, давай не сейчас? Я не выспался, и мысли другим заняты.
Неугомонную подругу прогнать удалось лишь спустя десять минут. Она вросла в стул, рассказывала о прошедших выходных и меняла заставку на рабочем столе компьютера. Теперь на Славу смотрел розовый Чеширский кот в сиреневую полоску. Через полчаса пришло сообщение от программиста Леши с очередным анекдотом и свежим плейлистом. К этому времени подоспел и главный инженер с исправлениями в чертежах. Их действительно оказалось немного.
Все шло согласно штатному расписанию и никакого подвоха на горизонте не наблюдалось. Сотрудники тарабанили по клавиатурам, некоторые из них ходили с чашками, другие тихо переговаривались. Только ближе к обеду Славе удалось окончательно успокоиться и заняться прямыми обязанностями, а не разглядывать толпу коллег.
На исправление недочетов ушло практически полдня. Настал черед самой любимой части работы – оформление чертежей. Их было много в каждом из разделов, и в программе они располагались в определенной последовательности. Потом выводились в формат картинки, и печатались. Начинать оформление Слава решил на следующий день, радуясь, что этот заканчивался спокойно.
Глава 2,3
Улица встретила легким морозом, мгновенно окрасившим бледные щеки в розовый цвет. В их регионе зима наступала поздно, а на протяжении всего сезона погода стояла пасмурная, поэтому Слава любил рассматривать небо холодной ночью. Конечно, в городе можно увидеть только самые яркие звезды из-за фонарей, но парень все равно задирал голову в надежде увидеть хоть что-нибудь.
– Завтра обещали ясную погоду, – раздался совсем рядом низкий мужской голос, вызвавший на коже толпу мурашек.
Дмитрий Николаевич спустился с крыльца следом за Лазаревым и замер у него за спиной. Слава настороженно смотрел на него снизу вверх, выдыхая облачка пара. Меховая ушанка выглядела на парне забавно, но, как ни странно, была к лицу. Мужчина ухмыльнулся и кивнул в сторону парковки:
– Подвезти?
– Мне еще за дочерью надо, – пробормотал Слава, рассматривая начальника во все глаза.
– Тем более. Нечего бродить по ночам с ребенком, – отрезал Авдеев и пошел к серебристому внедорожнику Range Rover Evoque.
Слава недоуменно смотрел ему вслед и хлопал глазами. Приказы начальства он обычно не обсуждал, но в голове не хотела выстраиваться логическая цепочка происходящего, вследствие чего наступал ступор и, если уж совсем не повезет, паническая атака. На этот раз за него все решил сам директор, чуть ли не силком усадив в просторный салон. Парень на автомате выдал адрес детского сада и замер на сидении, как кролик перед удавом.
– Слава, я не собираюсь тебя есть, так что можешь расслабиться, – усмехнулся Авдеев, мельком глянув на парня. – И ты не против, что я перешел на «ты»?
Если парень и был «против», то озвучивать бы не стал никогда в жизни, потому просто помотал головой, разглядывая силуэт мужчины в темноте. Славе еще не приходилось ездить в таких автомобилях: кресла мягкие и комфортные, на панели множество электроники, мощный двигатель тихо урчал под капотом. Машина плавно передвигалась по заснеженным, скользким дорогам узких улиц.
В салоне пахло кожей и незнакомой туалетной водой. Еле слышно играла электронная музыка. Но парень всего этого комфорта практически не замечал. Сама мысль о том, что он находится в закрытом, тесном пространстве со своим директором, заставляла паниковать. Спину пересекла знакомая струйка пота, перед глазами пошли круги. Еще мгновение и началась бы гипервентиляция.
– Постарайся дышать медленно и глубоко, – словно сквозь вату донесся мужской голос. – Закрой глаза и расслабься.
Потянуло свежим воздухом. Тяжелая рука легла на грудь и чуть надавила, заставляя откинуться в кресле. Голова практически перестала соображать, и Слава подчинился. Через какое-то время, показавшееся вечностью, парень почувствовал, что начал замерзать. Сознание пришло в норму. Звуки стали четче. Он открыл глаза и осмотрелся: офис был уже далеко, на дороге образовалась небольшая пробка, а свежим воздухом тянуло из открытого рядом окна. Слава нажал на кнопку, и стекло медленно закрылось, отрезая от шумной улицы.
– Сколько времени у тебя обычно занимает путь до детского сада? – намеренно задал отстраненный вопрос Авдеев, недовольно глядя на дорогу.
– Около часа, – тихо ответил Слава, почувствовав симпатию к рядом сидящему мужчине. Конечно, директор ему нравился внешне, если не сказать большего. Именно поэтому панические атаки в последнее время были сильнее, парень это понимал. Но теперь теплое чувство вызывали внутренние качества Авдеева и его деликатное обращение. – Простите, что так получилось вновь. Я не контролирую свои приступы.
– Я это заметил, – кивнул Дмитрий, с интересом посмотрев на парня. – Но нужно не учиться жить с ними, а избавляться полностью.
Слава был полностью согласен: чувствовать себя ничтожеством надоело до чертиков. Но с чего начать он понятия не имел. Тем временем машина вырулила на проспект, и движение пошло быстрее.
– Чем вы с дочерью занимаетесь вечерами? Мы могли бы сходить куда-нибудь втроем.
Резкая смена темы разговора заставила Славу еще раз задуматься о поведении начальника. Очевидная мотивация казалась абсурдной. Потому он даже не подумал стесняться озвучить свои мысли вслух:
– Дмитрий Николаевич, вы ко мне подкатываете?
– Хорошо, что до тебя дошло, – улыбнулся Авдеев, продолжая смотреть на дорогу. – Так что скажешь?
Лазарев ничего не мог сказать, только проблеять что-нибудь нечленораздельное. Новый, спасительный приступ паники не наступал, вместо него было теплое волнение. Происходящее было чересчур нереальным, а потому хотелось найти подвох.
Никогда Слава не получал то, что хотел. Ему никогда не везло по жизни. И вдруг привлекательный мужчина мало того, что проявил к нему интерес, так еще и на свидание приглашает. Воображение сразу рисовало темный, сырой подвал с цепями, многочисленными средствами пыток и толпой извращенцев, которые только и ждут, когда на их глазах начнут истязать несчастную жертву.
– Вижу, тебе нужно время подумать, – нарушил молчание Дмитрий.
Смена эмоций на лице парня была отлично читаема: удивление сменилось радостью, затем пришло недоверие и завершилось все ужасом. Фантазия у инженера Лазарева была, судя по всему, богатой. Но Дмитрий подозревал, что такая реакция имеет свои корни, и явно гнилые. Слава не подавал признаков готовности к общению вплоть до подъездной дорожки детского сада, где он с беспокойством начал посматривать на начальника.
– Я подожду, – сказал Авдеев, на что парень поджал губы, но спорить не стал.
Пока Слава ходил за дочерью, Дмитрий несколько раз успел себя отругать за то, что начал привязываться к парню. Но интерес разгорался с новой силой, стоило Славе оказаться в прямой досягаемости. Парень неловко забрался с дочерью на заднее сидение автомобиля и притих, глядя вопросительно, чуть исподлобья, на Дмитрия. Зато Маришка не растерялась, восторженно заявив, что рада новой встрече. Подробно рассказала, как прошел ее день, а в конце пригласила дядю Диму в гости на чай за то, что подвез их до дома.
Авдеев был восхищен ребенком и удивлён, как она получилась у Славы такой смелой и общительной. Старался отвечать девочке не односложно и задавать правильные вопросы в нужных местах. Пятнадцать минут до их пятиэтажки показались мгновением, расставаться с ними не хотелось, но давить Дмитрий не стал, лишь проводив парня долгим взглядом.
А вот Слава чувствовал себя растеряно. Что ответить, если директор позовет на свидание еще раз, он просто не знал. Поведение дочери так же удивляло: обычно с незнакомыми людьми она вела себя намного скромнее. Занимаясь повседневными рутинными обязанностями, парень старался отвлечься от противоречивых мыслей, но получалось плохо.
К вопросам Маришки и ее рассказам он был невнимателен, домашнее задание выполнил буквально за нее, поленившись что-либо объяснять. А под конец дня нестерпимо разболелась голова. Пришлось наглотаться таблеток, чтобы благополучно заснуть.
Глава 2,4
Утром, собираясь на работу, впервые за долгое время он обратил внимание на свой внешний вид. Даже примерил белую рубашку и завис на несколько минут, разглядывая футляр с линзами. Но в конечном итоге вернул вещи на место и надел привычный удобный, теплый свитер, волосы завязал в хвост, а на нос водрузил очки.
На работе, Ксюша, в своем репертуаре, встречала друга с чашкой мокачино. Заметила, что Слава взволнован, но чем, выпытать не смогла. Спицына косилась на друзей и недовольно кривилась. Ее не устраивало, что через нее перепрыгнули в вопросах согласования, а хорошее настроение окончательно выводило из себя. Но Лазарев не обращал внимания на женщину, находясь в непонятном предвкушении и страхе перед очередной встречей с директором.
Он видел Авдеева в течение дня. Тот пробегал через офис несколько раз, но не заострял внимание на нем. Слава наблюдал за ним из своего угла со смесью неопределенных чувств. Он очень надеялся, что все его страхи беспочвенны и впервые в жизни ему просто повезло. К тому же его приглашали на свидание с дочерью, следовательно, место предполагалось людное, и интим не прилагался.
Правда, подсознание упорно подсовывало изображение уже знакомого подвала, где и клетка для Маришки имелась. В конечном итоге Слава решил, что безопаснее всего отказаться от любых предложений директора. Да только когда он вышел на улицу, возле крыльца уже поджидал Авдеев, и вся решимость улетучилась. Дмитрий открыл перед ним пассажирскую дверь машины и пристально смотрел на парня, пока тот не забрался внутрь.
– Как день прошел? – только и спросил директор.
Слава ответил «нормально» и притих, рассматривая в сумраке салон автомобиля. Судя по усталому выражению лица, у директора день выдался напряженным. Захотелось проявить заботу и участие, но внутренний голос подсказал, что разговоры будут лишними. Слава просто откинулся на сидение, слушая нежный голос девушки из старенькой песни ATB «Black night». Он, не стесняясь, рассматривал профиль мужчины за рулем, а тот, время от времени, с теплой улыбкой поглядывал на расслабленного парня, в очередной раз удивленный его поведением.
Маришка, забираясь в высокий автомобиль, улыбалась во все зубы и, не стесняясь, радовалась, что не придется идти до дома пешком. Об интимной обстановке пришлось забыть и включиться в разговор о противной манной каше с комочками. А возле самого дома девочка снова пригласила Авдеева на чай.
– Дмитрий Николаевич, может, правда зайдете? – неожиданно даже для себя предложил Слава.
– Почему бы и нет? – улыбнулся Авдеев.
Маришка обрадовалась неожиданному гостю и побежала впереди всех. Смущенный Слава шел следом, остро чувствуя пристальный взгляд черных глаз затылком. В квартире их ждал относительный порядок после утренних сборов. Дмитрий давно не бывал в квартирах среднего класса, но обстановка казалась уютной, в отличие от его стерильности.
Маришка потащила гостя к себе в комнату показывать игрушки и умные книжки, а у Славы появилась возможность перевести дух на кухне и стукнуть себя по голове, за внезапное предложение. Наливая в чайник воду, парень убеждал себя, что лучшего места для первого свидания не найти, и снова мысленно пинался. Из комнаты начал доноситься слишком громкий и, как показалось Славе, искусственный смех, значит, следовало срочно кормить ребенка и усаживать за домашнее задание. Войдя в детскую, он обнаружил гостя сидящим на полу, а Маришку – старательно выгребающую из всех возможных закромов игрушки. Она старалась рассказать историю каждой, постоянно добавляя, как та ей дорога.
– Что ты творишь? – устало вздохнул отец. – Немедленно все прибери и топай ужинать, каша уже на столе.
– Ну, пап, – начала надувать губы дочь.
– Не ломай комедию. Ты прекрасно знаешь, что убирать все равно придется или до, или после еды.
– Лучше после.
– Тогда, вперед.
Разговаривая с дочерью, Слава старался не смотреть на директора, потому что и без того щеки пылали. Но если бы он перед дочерью начал мямлить, она бы не послушалась и произвела впечатления избалованного ребенка. Авдеев действительно наблюдал за хозяином и изо всех сил старался не улыбаться, дабы не смущать его сильнее. Видеть, как его бледные щеки приобретают розовый цвет, было неожиданно интересно.
Глава 2,5
Они втроем прошли на кухню, где Маришку ждала овсяная каша с сухофруктами. Гостю Слава предложил чай. Авдеев выбрал зеленый. Приходилось мягко подгонять ребенка, чтобы каша была съедена теплой, и меньше информации выдал неугомонный детский рот.
Порой мысль о том, что у нее нет нормальной семьи, начинала угнетать. В детском саду дети все рассказывали о своих семьях, и Маришка начала задавать вопросы о маме. Славе удалось отделаться общими фразами, не вдаваясь в подробности, но надолго ли – не знал. Иногда же ему казалось, что дочь понимает намного больше, чем хотелось, но рассказывать ей о том, что вместо мамы у нее может появиться только второй папа, и то не факт, не решался.
Чем меньше оставалось каши, тем медленнее ела Маришка, стараясь растянуть время и дольше остаться со взрослыми. Но те не дали долго рассиживаться и отправили убирать в комнате. Поставив грязные тарелки в раковину, Слава нерешительно замер. Невежливо было стоять спиной к гостю и смотреть в стол, но будь его воля, он уже давно забился в угол между столом и холодильником. Вместо этого пришлось наливать чай себе и садиться рядом с гостем.
– Ты молодец, хорошо справляешься с дочерью, – нарушил молчание Дмитрий.
– Вы извините, она обычно скромнее себя ведет с чужими людьми, – смущенно улыбнулся Слава и добавил. – Видимо, вы ей понравились.
– Чего нельзя сказать о тебе.
– Это не так, – покачал головой парень. – Просто я не совсем понимаю ваши намерения.
– Кажется, вчера мы их определили.
Дмитрий внимательно смотрел на парня в ярком свете лампы. В стенах собственного дома он явно чувствовал себя комфортнее, но все равно ссутулился, стоило Маришке покинуть комнату. Ходить вокруг да около не имело смысла в их ситуации, однако сказать всю правду в лоб грозило неприятными последствиями. Поэтому Дмитрий начал медленно, тщательно подбирая слова:
– Слава, я уже говорил, что могу помочь тебе справиться с приступами панической атаки. Способ своеобразный, но, думаю, тебе как раз подойдет…
– Я догадываюсь, о чем вы, – перебил его парень, подальше отодвигая чашку.
– Неужели? – напрягся Дмитрий.
– Я видел триксель у вас на запястье, – выдохнул Слава, готовый в любой момент вскочить с места.
– По глупости сделал в молодости, – ухмыльнулся Дмитрий, удивляясь, как парень разглядел тату под браслетом часов. – Но суть ты уловил.
– Я не стану вашим рабом, – тихо, но твердо заявил Лазарев, с трудом заставив себя поднять глаза на мужчину напротив. – Уходите.
– Рабом? Видимо, у тебя неверное представление того, что я предлагаю, – старался говорить спокойно Дмитрий, чтобы не спровоцировать истерики.
– Я сказал, уходите! – повысил голос парень, поднимаясь со стула.
– Слава, ты напугаешь ребенка. Успокойся, – встал следом Дмитрий, поднимая руки в утешающем жесте.
Парень отошел к кухонному столу и уперся в него спиной. В глазах появились испуг и паника, стоило Дмитрию сделать шаг к нему. Но отступать было поздно: если сейчас они не расставят все точки, потом уже этого сделать не смогут.
– Разве ты не понимаешь, что тебе нужна помощь? Ты хорошо справляешься с воспитанием дочери, но со своей жизнью разобраться не можешь. Панические атаки могут довести до инфаркта, и что тогда будет с Маришкой, ты подумал? – Дмитрий медленно приближался к смотрящему исподлобья парню и тихо говорил. – Я могу помочь, но не делая из тебя раба. У тебя, видимо, был неудачный опыт, отсюда и подобные суждения. Я прав?
– Да, – просто ответил Слава, внимательно слушая директора.
– Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать и сразу переходить к физическому контакту. Возможно, до этого дело вообще не дойдет, – Дмитрий преодолел разделявшее их расстояние и замер, также опершись на стол. – Мы просто будем говорить, узнавать друг друга, хорошо? – дождавшись несмелого кивка, он добавил: – Я не обижу тебя. Обещаю.
Слава не знал, что ответить. Авдеев прав: всему виной был неудачный опыт. И теперь он не верил ни единому слову, как бы ни хотел. Надежду на то, что директор предлагает дружескую помощь, пришлось сразу изгнать, потому как тот сам недавно заявил, что подкатывает к нему. Но признаться себе пришлось: никогда прежде ему так не хотелось довериться, как сейчас. Он истосковался по другому человеку рядом, по банальному вниманию и сексу. От всех этих размышлений его и отвлек директор, начавший наклоняться к его лицу, прищурив глаза.
– В торговом центре мне показалось, что твои глаза необычного цвета, – озвучил свои мысли Авдеев, заметив расширяющиеся в удивлении зрачки. – В машине они были серыми. А теперь я вообще не могу рассмотреть из-за линз очков.
– Они обычные, – покачал головой Слава, прикусывая нижнюю губу.
– Ты позволишь мне судить?
Мужские руки потянулись к лицу парня. Тот смотрел на них с беспокойством, облизывал пересохшие губы, но не отстранялся. Дмитрий осторожно снял очки, кончиками пальцев подцепил острый подбородок и повернул лицо парня к свету, велев не щуриться.
– Ты знаешь о легенде под названием «Происхождение Александрии»? – заговорил Авдеев, убедившись, что глаза действительно были фиолетовыми, правда, не такими яркими, как днем. – Несколько веков назад в небольшой египетской деревушке произошла таинственная световая вспышка в небе, которой были подвержены все жители. После этого у них стали рождаться дети с бледной кожей и фиолетовыми глазами. Первым таким ребенком была девочка по имени Александрия, родившаяся в 1329 году. При рождении ее глаза имели серый цвет, а в течение шести месяцев стали фиолетовыми, – рассказывая это, Дмитрий не отпускал парня, поглаживая большим пальцем светлую кожу на щеке.
– Да, я слышал об этом, – прошептал Слава, который плохо видел лицо директора, а от прикосновения теплых пальцев начинал паниковать.
– Папа, я закончила! – вбежала на кухню Маришка.
Мужчины отступили друг от друга на шаг. Слава надел очки, чувствуя, как начали гореть щеки, и кивнул дочери:
– Хорошо. Сейчас проверю.
– Уже поздно, – заметил Авдеев и сделал шаг к двери. – Я пойду.
Маришка схватила гостя за руку и начала уверять, что время раннее. Тот, в свою очередь, рассказывал, что устал и завтра рано вставать на работу. Слава молча за ними наблюдал. Маленькая процессия двигалась к прихожей медленно, но верно. Там Авдеев быстро оделся и посмотрел на хозяина квартиры:
– Думаю, завтра можно начать.
– Наверно, – поджав губы, тихо ответил Слава, прекрасно понимая, что директор хочет начать.
– Тогда до встречи.
Закрыв за гостем дверь, Лазарев впервые за вечер выдохнул и прижался лбом к холодному металлу. Впереди была бессонная ночь размышлений о произошедшем, а пока внимания требовала дочь.
