Текст книги "Накануне Галактической войны (СИ)"

Автор книги: Саша Стивенсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Я был поражен этим. Петр, сам Петр Аристов, меня спас от пыток Марии. Я отказывался в это поверить и внутри меня пробудилось чувство благодарности.

У Марии позеленело лицо:

– Петр, не надо...

Петр отпустил ее и засунул этот кинжал себе в карман и, тяжело дыша, заявил Марии:

– Не трогай его! Если я увижу на нем перед прилетом на Финикс хоть одну маленькую царапину – я тебя насмерть придушу. ПОНЯЛА!?

– Да... да... – испуганно закивала Мария, – простите, Петр, я думала, вам понравится...

Петр на меня смотрел. Уголки его губ опустились и через нахмуренные брови я заметил, что в глазах Петра было отражено беспокойство. Это меня поразило сильно. Тогда Петр был злым, когда мы первый раз встретились, а сейчас он смотрел на меня с волнением.

– Нет, Мария, мне это не нравится... – тихо произнес Петр, продолжая не отрывать от меня своего взгляда.

– Но просто я думала, что вам будет в кайф увидеть, как я буду его пытать...

– Ты ошиблась. – кратко ответил Петр, – отстань от него.

– ПЕТР! ПЕТР!

В этот отсек забежали Гаррик и Браун. Они наклонились вперед, прижались руками к своим коленям и, одновременно заржав, объявили:

– Звездолет подлетел к спутнику Финикса Албир! Готов к посадке крейсер! Сейчас мы сядем на него и отправимся на планету, где пацан пройдет испытание...

– УРА! – крикнула Мария.

Я заскрипел зубами. Чувствуя сильную дрожь в теле, я тихо сказал Петру:

– Надеюсь, это испытание быстро пройдет. Не хочу долго мучиться.

Петр снова глянул на меня с сильным волнением и сейчас я заметил, какой он был напуганный. Не могу понять, что с ним происходит. По идее, Петр должен прыгать до потолка от радости, что скоро уничтожит мирный договор и начнет войну, но он только тихо сказал:

– Хорошо. Тащите Антона на крейсер.

Петр отошел в сторону и, громко вздохнув, продолжил смотреть на меня беспокойным взглядом. Мне это стало не нравиться. Я заметил, что он назвал меня настоящим именем, а не «Аристарх», как обычно говорил раньше. Что с Петром Аристовым случилось?

Гаррик и Браун подбежали к креслу и, развязав веревки с моих рук и ног, схватили меня за руки.

– Только попробуй сопротивляться и тебе достанется! – рычал мне на ухо Гаррик, – стой, как миленький, сейчас наденем на тебя наручники.

Я, вздохнув ,уже не стал сопротивляться, ведь бежать уже некуда, делать здесь нечего, спастись никак. Все люди смертны и сегодня наступил мой день. Обидно осознавать, что в школе я запланировал много планов и дел, и не реализовал их в итоге.

Гаррик из кармана достал наручники и приковал их к моим рукам. Ледяной металл резал мне кожу своим холодом.

– УРА! УРА! – смеялась от счастья Мария, – СЕЙЧАС МИРНЫЙ ДОГОВОР УНИЧТОЖИТСЯ, АРИСТАРХ СДОХНЕТ, И ВОЙНА НАЧНЕТСЯ! У МЕНЯ УЖЕ РУКИ ЧЕШУТСЯ ОТРУБИТЬ АННЕ АДАНЕВ КОНЕЧНОСТИ!

Глава 31

Гаррик и Браун приказали мне подняться с кресла. Я молча поднялся и почувствовал сильную дрожь в ногах, от которой чуть ли не упал на этот грязный пол. Петр продолжил смотреть на меня виноватым взглядом. Я глянул на него в ответ и увидел, что некогда бывший брат выше меня почти на целую голову. Мария скакала на месте, как ненормальная, а Гаррик и Браун, убедившись, что наручники плотно прикованы к моим рукам, потащили меня к выходу. Я неуклюже начал идти и спотыкался об собственные ноги.

Внутри меня бушевало торнадо ужаса. Все таки идти прямой дорогой к смерти страшно. Поскорее бы это закончилось.

Гаррик и Браун шли по сторонам и держали меня за прикованные руки. Мы очень быстро покинули мою камеру.

Впереди себя я увидел длинный темный коридор тюремного блока, где возле каждых дверей стояли трехметровые ивенги. Где-то здесь, возможно, заперт Феодосий. Ивенги начали провожать меня глазами. Я остолбенел, когда их увидел. Гаррик и Браун ударили одновременно меня по голове и рявкнули:

– ПОШЕЛ!

Кивнул и пошел вперед. Я почувствовал себя убийцей, или монстром, кем угодно, ведь с ними так же обращаются, как со мной сейчас. Я глянул на лица Гаррика и Брауна и увидел в их глазах предвкушение, ведь им уже не терпелось уничтожить мирный договор.

Мы прошли мимо огромного ивенга и я посмотрел ему в пустые глаза. У пришельца не было на глазах ни бликов, ни зрачков. Казалось, будто пришелец слепой, но на самом деле зрение у него было мозаичное и он прекрасно видел каждую деталь в этом блоке.

Гаррик и Браун вывели меня из этого пугающего места. Бывшие грабители повели меня в левую сторону. Здесь было очень светло. Увидев это место, я сразу же его вспомнил, ведь здесь я в костюме воина вместе с Феодосием совершал побег.

В этом ангаре маршировали другие ивенги. Сейчас они были свирепы и страшны с виду. А внизу я заметил люк и нижний ангар с пластмассовыми окнами, за которым я увидел, как рычали и пускали изо рта зеленую слизь нейптолы. Чудовища, увидев меня сверху, начали провожать мои шаги и раскрывать пасть от голода. Один монстр прыгнул в мою сторону и мордой ударился об стекло.

– Не переживайте, крошки, полакомитесь клонами Андрианы, – засмеялся Браун, увидев, как голодные монстры продолжали бессмысленно провожать меня, в надежде откусить мне ногу.

– Петр, – услышал я за своей спиной голос Марии. Они с Петром шли сзади меня, – а где сыворотки подчинения?

От этого вопроса я с трудом сглотнул.

– В корабле, – ответил ей за Петра Гаррик, – мы тут же все подготовили, когда услышали новость о том, что этот звездолет подлетел к спутнику Финикса. Там кстати есть кинжал, которым Аристарх будет резать себе руки.

Мы шли навстречу к похожему космтребителю, только по размерам больше, чем тот, на котором я когда-то с Феодосием совершил побег. Вспомнив это, у меня живот пронзил болью.

Трап был уже подан, шлюз открыт. Гаррик с Брауном, толкнув меня, подняли по трапу, вскоре пнули по спине и, продолжая смеяться над издевательствами ко мне, посадили меня на пассажирское кресло и пристегнули ремнем безопасности. Затем они убедились, что ремень туго пристегнут, хотя они очень сильно переборщили и теперь этот ремень со всей силой давил мне живот, засмеялись и заняли места капитанов. Мария села рядом со мною и держала в руках небольшой стеклянный чемоданчик, в котором я увидел несколько шприцов, наполненных ярко-сиреневой жидкостью. От этих шприцов у меня чуть сердце не выскочило из груди. Мария достала новый кинжал и засунула его к себе в карман.

Вскоре в корабль зашел Петр со словами: «Сейчас нам откроют шлюз звездолета» и сел рядом с Гарриком и Брауном. Вскоре в корабль зашли три огромных ивенга и всех в корабле, кроме Петра, поразило их присутствие.

– Петр, зачем с нами летят гуманоиды? – спросила Мария.

– Потому что Андриана оставила на Финиксе свою охрану, которая нам помешает зайти в пирамиды, – ответил ей грубым тоном Петр, – а ивенги отвлекут их, чтобы они нам не помешали.

Я старался на пришельцев не обращать внимания. Ивенги сели в заднем отсеке.

Я увидел в иллюминаторе, как шлюз начал потихоньку открываться. Гаррик потянул за рычаг и загорелся яркий пульт управления корабля. Корабль, взлетев, полетел навстречу к шлюзу. Шлюз звездолета открылся и корабль вылетел из огромного летательного аппарата и полетел по нужному курсу.

Почти весь передний иллюминатор занял небольшой белоснежный спутник Финикса. Он выглядел очень необычно, напомнив мне рожок мороженного. Подумав о мороженном, мне захотелось под конец жизни съесть что-нибудь сладкое, но Петр вряд ли окажет мне такую услугу.

Но о самой смерти думать до сих пор страшно. Дрожь мое тело не покидала, а сознание рисовало страшные ужасы на тему предстоящего испытания.

– Еще несколько минут и наш корабль совершит посадку на песчаные пустыни Финикса, – объявил Браун, нажимая на голограммы-кнопки пульта управления.

Над пультом парила голограмма-карта данной звездной системы. Я увидел на этой карте планету, к которой летел корабль и, метнув взгляд на иллюминатор, заметил небольшой желтый шарик. Этот шарик рос с каждой секундой, и вскоре перед нами предстала планета Финикс. Планета была покрыта толстым слоем песка, казалась бескрайней одинокой пустыней. Увидев эту планету, мои ноги приросли к полу. Я умру на далекой планете, неизвестной человечеству. Да и кто мы такие на фоне огромной Вселенной.

Гаррик, Браун и Мария с радостью поаплодировали, а Петр, как не живой, два раза потер свои ладони, делая вид, что тоже хлопал.

Корабль начал пролетать атмосферу Финикса. Желтый гигант встречал нас более дружелюбней, чем Титан. Наш корабль ускорил скорость и теперь я смог увидеть с далекого расстояния бесконечную пустыню, которая была лишена форм жизни. Может на Финиксе и жил кто-то раньше, ведь эти пирамиды были кем-то построены. И пророчество было кем-то написано. Но на сегодняшний день это загадка. Возможно, Андриана опять что-то скрыла. Тем не менее, планета казалась красивой и одинокой.

Над горизонтом мне в глаза попалась крохотная маленькая звезда. Она излучала надеждой, которую я уже не чувствовал. Но я не упускал от звезды свои глаза. Пусть это явление будет самым красивым фрагментов в последних часах моей жизни.

И зачем я родился снова? Зачем Аристарх реинкарнировал? Просто так? В чем был смысл?

Смысла жизни, как и самого предназначения, посланного с небес, не существует. Но это не значит, что мы рождены для пустого существования. Каждый сам ищет свой смысл жизни и живет им. Для кого-то это путешествие по миру, для кого-то стать гениальным ученым, для кого-то великим писателем, для кого-то открыть нечто новое и полезное. Цель жизни и есть смысл нашего существования. Предназначения нет даже у Аристарха, даже у меня. Возможно, то самое пророчество было просто сказкой для фанатиков.

У меня снова заложило сильно ухо, но я сейчас понял, что это пустяк. Дальше будет еще хуже...

Корабль приземлился. Браун, потянув за рычаг, открыл шлюз корабля. Гаррик соскочил с кресла и начал расстёгивать мне ремень безопасности. Этот жирный ублюдок загородил прекрасную звезду и не дал мне ею полюбоваться на прощание. Глядя на пустыню, я с трудом сглотнул.

– ПОШЕЛ, АРИСТАРХ! – рявкнул Гаррик и поднял меня с кресла.

Я почесал одной ногой другую ногу и, продолжая чувствовать дрожь, пошел вместе с Гарриком к шлюзу корабля. Петр вновь внимательно за нами наблюдал и я краем глаза заметил, как дрожали его руки, так же сильно, как и мои. Похоже, Петр очень сильно чем-то беспокоен.

Широкая линия трапа была подана вниз, шлюз был настежь открыт. Гаррик, схватив меня за шкирку, вывел из корабля. На мои глаза упал солнечный свет. Воздух был очень душен. Я рассмотрел перед собой океан желтого песка и был поражен красотой этой планеты. Каждая песчинка сверкала от солнечных лучей. Песок был очень горячим и поджаривал мне ноги. Тело мигом покрылось потом. Здесь было еще жарче, чем на Титане. И мне уже захотелось спрятаться под крышей, иначе этот огненный гигант на небе сделает из меня яичницу.

К Гаррику присоединились Браун и Мария, которая держала в руках чемодан. Следом за ними вышел Петр и три ивенга.

Мы пошли в сторону высоких пирамид, которые напомнили мне пирамиды Египта. Сам Финикс очень сильно был похож на эту страну и на одно мгновение мне показалось, что я вернулся на Землю. Но это не так.

Гаррик от скуки пнул меня в бок и залился безумным смехом. Чувствуя боль, я сильно сжал зубы, стараясь утихомирить в себе муку. Мария и Браун оценили шутку Гаррика и тоже истерически рассмеялись. Один только Петр выглядел нахмуренным.

Тут к нам навстречу шли три высоких робота. Это были роботы Андрианы. Они начали заряжать оружия, прикрепленные на их руках, но на них тут же напали три гиганта ивенга. Один робот сумел улизнуть, но пришелец своим когтем перерезал ему тело пополам.

Один из роботов сумел зарядить оружие, напоминавшее бластер, но ивенг толкнул его так сильно, что робот отлетел метра на три и, врезавшись головой об стенку пирамиды, сломался. Другой выживший робот оторвал одному ивенгу коготь и начал этим когтем водить по телу пришельца и, слушая мучительные вопли, вырывающиеся изо рта ивенга, расчленял ему лапы, но на робота напали два инопланетянина, окружив его со всех сторон.

Гаррик, Браун и Мария не обращали на это внимания. Они привели меня к пирамиде и толкнули ко входу. Я последний раз бросил свой взгляд на драку пришельцев и роботов, но врата пирамиды загородили вид.

Возле врат стояли гигантские и страшные мумии с высохшей кожей мертвеца. Пустыми черными глазницами они рассматривали меня. У меня во рту пересохло, увидев перед собой этих страшных существ. Подол балахона от слабых порывов ветра колыхался, скрывая костлявые тела.

Мумии отошли в сторону и открыли врата. Я поражено смотрел на них, а, когда мы переступили порог, почувствовал, как резкая боль вонзила мое сердце.

Пустынный, покрытый песком холл, исписанные непонятными символами стены, глиняный параллелепипед с краю, подобие песочницы в центре холла, ее окружили колоны по сторонам с изображением шести камней – космических элементов. Колоны были соединены с песочницей через глиняные трубы. Кровь должна через трубы попасть в колоны, чтобы загорелись изображения элементов. И сегодня это случится...

Меня охватила паника от увиденного. Смерть, кажется, будет долгой и мучительной. Я посмотрел на свои белые чистые руки и представил, с какой силой нужно их разрезать, чтобы кровь растеклась по трубам. И после такого представления я чуть не потерял сознание. Сердце чуть из груди не выскочило.

Тот, кто придумал это, должен знать: я тебя ненавижу. Не представляю, каким нужно быть жестоким, чтобы придумать такой обряд испытания. Жертвоприношения аборигенов даже не такие ужасные, как испытание мирного договора...

Гаррик и Браун толкнули меня к песочнице, и я ногой споткнулся об поребрик и упал на пол, ударившись подбородком. Гаррик, наслаждаясь издевательствами, снял с моих рук наручники и крикнул:

– Наконец-то ты сдохнешь, Аристарх, а то уже у нас в печенках сидишь! – и договорив, снова пнул в бок.

Мария захохотала и поднесла к своим друзьям чемоданчик со шприцами и достала из кармана блестящий кинжал. Петр стал возле помощников и начал трястись всем телом.

У меня от волнения не было сил сопротивляться. Гаррик и Браун так сильно держали меня за руки, что я даже пошевелиться не могу. Сбежать уже не получится...я в ловушке...на грани смерти...

– По испытанию он должен сам перерезать себе руки, но, так как он упертый, он это сделает под действием сыворотки, – зловещим тоном прошептал тощий Браун, убирая со своего лица сальные волосы, – нужно сейчас вкалывать ему дозы, чтобы он полностью потерял разум.

Гаррик держал мои руки, а Мария достала из чемодана шприцы. Браун вцепился в мою левую руку и поднес Марии запястье. Мария вколола мне в вену сыворотку подчинения, частенько нажимая на поршень. Содержимое шприца быстрым темпом попадало в мой организм.

Я почувствовал, как мой живот пронзило болью. Эта боль начала расти. По телу побежала судорога и я почувствовал, как Мария вколола мне второй шприц.

– Давай, Мария, вкалывай все, весь чемодан! Он должен уйти в нирвану! Тогда спокойно убьет себя! – крикнул Браун, подгоняя Марию, – давай быстрее, он должен уничтожить этот договор!

Они так сильно хотят уже с этим покончить, что собрались вкалывать все пять шприцов. Им уже не терпелось увидеть, как их жертва будет сам себе резать руки. Они так сильно увлеклись этим, что даже не обращали внимания на то, как травили мне организм этим сильным наркотическим веществом. И если от своего предвкушения не успокоятся, то отравят мой организм до смерти.

От новой дозы я почувствовал сильный жар. Кости стали настолько хрупкими, что начали внутри ломаться. Почувствовав эту муку, я начал кричать.

Мария вколола третий шприц. Сердце в груди безумно прыгало. К горлу подступил горький привкус тошноты. Мир вокруг раздвоился и стал блеклым. Я перестал различать цвета и видел все вокруг размазано.

Смеясь, Мария вколола четвертый шприц.

У меня возникла лихорадка. Легкие начали чем-то заполняться. Ком в горле рос с каждой секундой. Мне казалось, что все мои внутренности сейчас вылезут наружу. Я громко кашлянул, пытаясь избавиться от комка в горле и на твердый песок упало месиво темной крови. И эта кровь вытекала у меня изо рта.

Задыхаясь, я крикнул:

– А-А-А!

Мария вколола последний шприц и бросила его в сторону. Гаррик и Браун начали шептать мне на ухо:

– Режь себе руки. Режь себе руки, – и протянули мне блестящий кинжал.

Но я даже не смог взять в руки этот кинжал. Пальцы слабо держали рукоятку и отпустили ее, дрожа. Любимая игрушка Марии упала на пол.

Легкие чем-то заполнялись, дышать стало очень тяжело. Мои глаза покраснели, тело побледнело и, мучаясь от судороги, я снова выплюнул изо рта целый стакан отравленной крови. Я уже перестал чувствовать страх смерти, мне уже хочется перестать чувствовать эти мучения и покинуть это отравленное тело.

И пугает незнание того, сколько будет этот ужас продолжаться...

Тут у меня началась рвота. Я продолжал выплевывать кровь. Туманность в глазах прошла, цвета снова приобрели ядовитый яркий окрас и резали мне глазные сетчатки. Я перестал чувствовать тело, оно уже само дрожало. Тут доза тех сывороток заработала в моем мозгу и я смог снова поднести к запястьям кинжал. В ушах звенели только эти слова: режь себе руки. И я не мог не слушаться их. Голова раскалывалась на куски, я уже ни о чем не мог думать, кроме резания рук. Я коснулся острым кончиком лезвия кинжала к коже и тут меня снова вырвало, а пальцы воткнули кинжал в руку. Продолжая кричать, я лег в центр песочницы и, водя кинжалом вдоль по руке, приложил ее к одной трубе.

Тело стало очень чувствительным. Мне казалось, что моя рука разрывается по кусочкам. Кровь струей потекла по трубе и попала в колону. Изображение элемента ярко загорелось и чуть не лишило меня зрения. Продолжая мучить себя, я поднес руку ко второй трубе, продолжая кашлять. Тут изо рта вместе с кровью вышел гной.

Вторая колона загорелась. Я поднес руку к третьей трубе. Кровь ручьем текла и лишала меня жизни. Тут в сердце ударила боль, из-за которой я бросил кинжал. Я продолжал орать, а изо рта продолжила выходить кровь. Терпеть эту муку сил уже не было. Когда третья колона загорелась, я потерял остатки сил и утонул в пучину темноты, упав лицом на кровавый песок. Рука упала на четвертую трубу, по которой потекла свежая кровь с ядовитыми веществами.

******

Мария, разозлившись, схватила юношу за волосы, а Гаррик и Браун начали бить его по щекам. Увидев, что тот потерял сознание, начали сами резать ему руки. Мария воткнула кинжал глубоко в чистую нетронутую руку и настороженно ждала, когда загорится уже пятая колона.

– Тупой ублюдок! – кричала преступница, разрезая вдоль пальцы, – очнись, мразь, ты сам должен себя разрезать!

– Похоже мы ... э ...немного переборщили...да... – промямлил, рыгнув, Гаррик, – надо было ему вколоть три шприца, а не пять. Похоже, мы не только разум ему отключили, но и смертельно отравили и вскоре он умрет не от потери крови, а от токсических веществ, заполнивших ему легкие...

Мария фыркнула и продолжила резать Антону руки. Преступница ждала, когда наступит черед загореться шестой колоне. Кровь очень медленно текла по трубе. Это заставляло Марию сходить с ума. Затем она, оставив окровавленную руку лежать на трубе, растегнула Антону рубашку. Пальцы неуклюже расстегивали пуговицы. Когда Марии удалось это сделать, она легонько воткнула кинжал в грудь юноши и аккуратно начала резать герб Королевства. Люстра на потолке слабо освещала преступнице свет.

Петр не сводил с этой сцены взгляд и сильно побледнел. Царевич на двух ногах спокойно стоять не мог. Услышав слова про отравление, он получил новый удар в сердце. Его трясло от мучений юноши. И терзали в голове сомнения. С одной стороны, он был рад, что мирный договор на грани уничтожения, а с другой стороны ему было грустно смотреть на мучения Антона. Ему хотелось прекратить это и помочь реинкарнации брата, но мысль о войне не давала этого сделать. Раньше он спокойно думал и говорил о смерти Антона, а сейчас ненавидел самого себя за то, что не мог ему помочь.

Мария изобразила на груди Антона герб Королевства и тихо прошептала:

– Ну ладно, мразь ты такая, отрубился и отрубился, главное, чтобы мирный договор уничтожился и мы это сделаем. А ты, крошка, получается сдохнешь намного раньше, ведь ты смертельно отравлен от нереально огромной дозы сыворотки.

– Если мы знали, что от такой дозы он сможет отравиться, то не кололи бы так много, – пожал плечами Браун, – как-то мы сильно переборщили от сильного предвкушения.

– Ничего страшного. Аборигены увы тогда съесть его не смогут. Зато этот дохлый труп пригодится им на жертвоприношение, – рассмеялся Гаррик.

Петр дернулся от этих слов. Кровь медленно текла к шестой колоне. Увидев, что реинкарнация брата выглядела как труп, а из глубоких ран сочилась кровь, Петр почувствовал, как у него глаза защипали от слез. Когда Мария собралась воткнуть кинжал в горло юноши, чтобы лишить того мук, Петр тихо ахнул. Мысли о войне не давали ему пошевелиться, но печаль за смерть этого человека, который один единственный на этом свете являлся его родственником, одержала над Петром победу.

Царевич, наплевав на все, подошел к Марии и оттолкнул ее от Антона. Преступница упала и ударилась головой об острое ребро параллелепипеда. Гаррик и Браун сильно удивились этой сцене, а Петр, громко вздыхая, мигом схватил чемодан и достал оттуда еще один шприц, где было написано: «АНТИБИОТИК».

– Петр, что вы делаете? – не понял Гаррик. Он стоял, окаменев, и с ужасом смотрел на движения Петра.

Петр оттолкнул с дороги толстяка и, прижав к себе беспомощное тело Антона, вколол ему антибиотики. Он прекрасно понимал, что этот антибиотик не очистит организм юноши, но сможет притормозить процесс отравления на несколько минут. Он вколол ему еще два последних шприца антибиотика и в надежде прошептал:

– Ты выживешь...выживешь... В больничном отсеке звездолета тебя вылечат...Пален Палинович с этим справится...

– Петр, – у Брауна отвисла челюсть, – вы что делаете?

– Господин, – Мария, с удивлением наблюдая за Петром, поднялась и держалась за затылок, – что с вами?

Гаррик, Браун и Мария не ожидали подобного и у них отпала челюсть. Петр посадил тело брата спиной к грани параллелепипеда. Затем он из своей шикарной царской мантии разорвал несколько кривых линий и перебинтовал Антону раненые руки, горло и тело, надеясь остановить последние капли крови. Тяжело вздохнув, он раскрыл глазные веки юноши и увидел, что у того глаза были очень красными от воспаления. Петр взял Антона за запястье и услышал тихое и очень слабое биение пульса. Он еще жив, но может вскоре умереть, если не очистят ему организм. Три антибиотика на такое не способны.

– Петр, – возмутился Гаррик, – он должен пройти испытание! Он должен сдохнуть!

Он этих слов Петр разозлился и, поднявшись на ноги, схватил Гаррика за ухо и крикнул ему в лицо:

– Я СЕЙЧАС НАПОЛНЮ ЭТУ ГРЕБАНУЮ ШЕСТУЮ ТРУБУ ВАШЕЙ КРОВЬЮ. ТВОЕЙ, КРОВЬЮ БРАУНА И МАРИИ! – Браун и Мария от этого вздрогнули и, перепугавшись, прижались друг к другу.

– Петр, что с вами? – тряслась в ужасе Мария, – почему вы хотите спасти ему жизнь? Вы же очень сильно мечтали уничтожить мирный договор!

– И уничтожу! – рявкнул злобно Петр, – и уничтожу с помощью вашей крови! Плевать, избранные вы там или нет, но он должен выжить! – крикнул на все помещение Петр, указывая рукой на Антона.

Он схватил кинжал и поднес его к Гаррику. У Гаррика начало дрожать тело. Толстяк растерялся. Браун и Мария, прижавшись друг к другу, начали умолять Петра остановиться:

– Петр, не надо! Мирный договор не уничтожится из-за нашей крови! – крикнул Браун.

Но Петр даже и не взглянул на них и, чувствуя сильную злость внутри, схватил Гаррика за массивную шею и поднес к его горлу кинжал.

Тут раздался испуганный крик Марии:

– Петр, параллелепипед!

Петр повернул голову и, увидев параллелепипед, ахнул во весь голос. К нему присоединился толстяк Гаррик, который, увидев эту картину, выпучил свои маленькие глаза.

Символ космического элемента на шестой колоне загорелся. На глиняном параллелепипеде появилась новая надпись, которая своим содержанием не была связана с испытанием. Петр, чувствуя, как внутри него росло удивление, подошел к параллелепипеду и увидел текст, каждые буквы которого сверкали. Браун и Мария тоже подошли к Петру и были очень сильно удивлены содержанием. Петр вслух начал читать:

«Я не буду представляться, но скажу только одно: я тот, кто придумал этот мирный договор.

После той ужасной войны между династиями Аристовых и Поэмнов (ко второй присоединились еще Аданевы и Уолтэры) Фердинанд Поэмн, Эдвард Аданев и Феодора Уолтэр подписали вместе со мной договор о перемирии. В Правительственном Сенате начались разговоры насчет следующих войн и я придумал мирный договор. Никто из сенаторов и королей не оценил мою идею, и мне пришлось загипнотизировать их всех. Благодаря моему гипнозу все согласились и спустя несколько лет погибли. Фердинанд Поэмн погиб и главной стала его жена Андриана, Эдвард Аданев погиб и все наследство досталось его младшему брату – сенатору Даниэлю (он двести лет назад отсутствовал в Сенате) и ему пришлось уйти из должности сенатора и искать себе невесту, чтобы выйти на престол, а Феодора Уолтэр погибла самой последней и вся ее власть перешла к старшему сыну Питеру. И все сенаторы погибли. Причиной смерти стал сильный контроль разума, из-за которого у них появились серьезные проблемы с сердцем.

В чем заключалась суть этого мирного магического договора, который я создал с помощью своих способностей? Все думали, что он контролирует отношения между династиями в Галактике, чтобы больше не был войн, чтобы не было бунтов, чтобы все жили дружно и последние двести лет так и было. Благодаря мирному договору все жили хорошо, что являлось самым главным в контракте. Но скажу один вам секрет:  никакого мирного договора никогда не существовало, это все было чисто внушением, чтобы предотвратить будущие войны. Галактике пора прекратить сражаться за власть и начать жить по-новому. И благодаря этому внушению мой план осуществился, ведь наконец-то появилась гармония! Люди были сильно внушены мирным договором и верили в него, как в мифическое нечто.

Все были внушены этим мирным договором, но на самом деле его не было! Я специально всем внушил это и контролировал всю Галактику. Все были моими марионетками и куклами. Вы спросите: для добрых ли я это целей сделал, или для плохих? Говорить не буду, решать: для добра или для зла я это сделал – дело только ваше. Но скажу одно: внушение было сильным, и все действительно верили, что мирный договор существует. Загипнотизированные короли и сенаторы выбрали планету Финикс для мирного договора, а всем остальным занялся я. Я поставил обычную песочницу, колоны, трубы и создал этих мумий-фантомов. Все те, кто заходили в эту пирамиду, видели мумий, которых на самом деле нет, это просто игра воображения, галлюцинация, как и сам мирный договор.

Но я решил кое-что добавить для развлечения. Люди думали, что этот мирный договор можно уничтожить ( уничтожить то, чего вовсе нет ), и я придумал как. В этом заключалась сложность. Моей целью было предотвратить войны, и чтобы из предотвратить, пришлось придумать нечто сложное и даже невозможное. Его «уничтожит» сила избранного пророка и такой в мире был, но во время войны он погиб.

В Главной Галактике во Вселенной несколько миллион лет назад начались сильные конфликты и войны, причина которых по-прежнему неизвестна. Ничто не могло избавить эту Галактику от конфликтов. НИЧТО. Но теперь избавило эту Галактику от конфликтов мое внушение, ведь всех не загипнотизируешь да я и не собирался тратить на это свои силы (я и так потратил много сил, чтобы загипнотизировать всех тех королей и сенаторов, которых уже нет в живых). Внушение мне помогло, но раз вы читаете мое послание, значит вновь начнутся конфликты, от которых избавиться я думаю уже не получится никогда...

Но есть кое-что страшнее военных конфликтов. Первые поколения Аристовых и Поэмнов начали ненавидит друг друга из-за него. И имя его – Мрак в Бесконечности...»

Петр остолбенел от прочитанного. Руки до сих пор дрожали, кровавый кинжал выскользнул из его рук и с громким треском упал на песчаный пол. Петр не мог поверить в то, что прочитал, он был в смятении.

У Гаррика, Брауна и Марии отвисли челюсти. Они, прочитав это послание, очень сильно удивились. Петр трес головой, не веря своим глазам.

Если бы он знал, что никакого мирного договора нет, что это просто внушение, то он бы и не похищал своего брата и уже давно начал мстить за свою семью. Но он этого не знал! Да вообще никто этого не знал! Петр, как и другие, верил, что действительно существует такой магический договор, а оказывается кто-то просто всем внушил эту идею, чтобы никто больше ни с кем не устраивал конфликты.

«Я не буду представляться, но скажу только одно: я тот, кто придумал этот мирный договор...» Петр не сводил с этой надписи свои глаза и попытался понять: кто это такой. И думая о этом, Петр сильно запутался.

Мрак в Бесконечности...Эта фраза потрясла Петра не меньше всего выше написанного. И он слышал где-то эту фразу...От Аристарха... И от самоубийцы Эдгара, чье мертвое тело недавно принесла ему Мария...

"Кто такой этот Мрак в Бесконечности? Или точнее, что это?"

И если верить создателю мирного договора, Поэмны и Аристовы начали воевать друг с другом из-за этого таинственного Мрака. Это из-за него Галактика каждые столетия терпела глобальные конфликты и кризисы. Это из-за него Петр потерял всю свою семью. И создатель мирного договора решил спасти Галактику от Мрака.

Но создатель не смог спасти. Петр все равно отомстит.

– То есть... – заговорил ошеломленный Браун, – то есть мирного договора нет?

– Это просто внушение, – с удивлением промямлил Гаррик.

– Но кто это сделал?! Если бы не этот придурок, мы уже убили Андриану! – крикнула Мария.

Петр поднял с пола кровавый кинжал и, крутя его в руках, почувствовал сильную злость к этому неизвестному человеку. Ведь если бы не он, то Петр не потратил столько сил на похищение своего старшего брата да и тот бы жил своей простой жизнью на Земле и никогда бы не узнал про внеземные цивилизации.

– Жаль, что нигде нет информации о том, кто присутствовал в Сенате в тот день, когда придумали мирный договор, – промямлил Петр, – я очень сильно хотел бы знать, кто этот создатель.

– Тут написано, что, когда короли подписали перемирие, с ними был еще кто-то. Но кто? – заметил с испугом Гаррик, – по идее, Андриана, Даниэль и Питер должны этого знать.