Текст книги "Кристалл Желаний (СИ)"
Автор книги: Саша Север
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 14
Лошади несли покровительниц через широкое поле. По левую сторону от них, за деревьями, покачивающимися от ветра, скрывалась сгоревшая деревня Иуил. Невинные мирные жители поплатились за свою преданность Марии. Сокрытие одной ведьмы встало ценой в несколько десятков жизней. Зло осталось безнаказанным, продолжает захватывать королевства и убивать. Сейчас покровительницам хотелось отправиться прямо к колдунье и проучить ее. Но сестры понимали, если опытные маги считают, что с Миртис без Кристаллов не справиться, значит, так оно и есть.
Ветер пригнал мрачные тучи, мелкий колючий дождь бил в лицо. Впереди показалась высокая стена крепости из бледно-желтого камня – сердце королевства Аструм. За ней скрывался королевский дворец. Воины несли караул, кружа над территорией на крылатых варанах. Крепости волшебного мира, что довелось увидеть сестрам, не имели врат. Все они неприступны для обычного пешего воина, только крылья позволяли попадать за их пределы.
На пути покровительниц лежали свежие и спокойные леса, не скрывающие болот и чудовищ. Встречные широкие реки поражали чистотой, а лихие водопады не казались опасными. Отдыхая на цветочной поляне, сестрам довелось познакомиться с обитателем леса: без опаски к ним подошел олень, тело которого вместо шерсти покрывали шершавые листья, небольшие ветвистые рога походили на древо, а копыта очаровывали красотой халцедона. Животное расположилось рядом, позволило к себе прикоснуться и угостилось черным хлебом. Олень сопровождал покровительниц до самой границы леса, где игриво изменил курс и затерялся. Природа вокруг выглядела умиротворенной, послушной, доброй. Потому как здешние жители ей за радость, потому как с уважением оберегают и помогают они друг другу.
Королевство Иджис в большинстве своем населяли эльфы. Лунный Лес возвышался к небу и считался святыней, на землях которого находился Лунный Водопад, чьи воды таили особую магию. Издавна считалось, что эльфы любимцы богини Луны, они рождались коненнами и отличались еще большим долголетием, дарованным им за чистоту сердца.
Лишь к вечеру седьмого дня сестры добрались до Лунного Леса, погруженного в ниспадающий туман. На прилегающем лугу покровительниц встретили эльфы-лучники, восседающие на спинах медведей с каменной чешуей, в прорехах которой пророс мох. Длинные черные волосы всадников, аккуратно убранные с серьезных фарфоровых лиц, скрепляла вплетенная малахитовая лоза. Эльфы держали наготове быстрые стрелы, наконечники которых окутывало призрачное жемчужное свечение. Уже через мгновение из густого тумана показался бежевый слон. Внушительные алмазные бивни сверкали звездами. Голову животного покрывал искусно выполненный золотой шлем с полумаской, украшенный шафрановыми цитринами, такими же громоздкими, как и в ожерелье, опоясывающем шею. На спине слона сидела прекрасная девушка со смуглой кожей. Необыкновенные пурпурные волосы, переплетенные в крепкую косу, обнажали вытянутые острые уши и татуировку на выбритом виске. На безупречном личике с широкими пухлыми губами и аккуратным носом блистали медовые глаза с кошачьими вертикальными зрачками. Эльф спрыгнула со спины слона, оказавшись ниже, миниатюрнее и худее, чем показалось сначала. Ее грудь защищал серебряный доспех, покрытый гравировкой множества изображений лун. На поясе в расписных ножнах красовался тяжелый меч.
– Назовите себя, – потребовала эльф твердым суровым голосом.
– Покровительницы, из королевства Дирилис. – В подтверждение Алиса продемонстрировала перстень. – Мы ищем хранительницу.
– Следуйте за мной.
Эльф ловко забралась на многолетнее дерево и указала сестрам сделать то же. Стоило им оказаться вместе, как девушка бегом рванула по ветви и перепрыгнула на соседнюю. Высота не смущала эльфа, она делала это не в первый раз. Ветви деревьев хоть и были настолько широкими, что по ним можно пройти вдвоем, все равно не прибавляли уверенности в предстоящих действиях. Сестры, лица которых исказил страх, к собственному удивлению держались следом. После десятка жутких прыжков, эльф остановилась и развела мелкие зеленые ветви руками по разные стороны:
– Добро пожаловать, – объявила она.
На стволах крепких деревьев располагались поразительные аккуратные красивые жилища с острыми конусными крышами. Стены домов опутывали зеленые лианы, за которыми выглядывали только двери и окна. Черепица и ставни имели цвет ствола дерева, на котором располагалось то или иное жилище. Удивительные дома эльфов соединяли сотни прочных плетеных мостов. Повсюду кружили рои лемпиридов. Их свечение придавало этому месту по-настоящему волшебный завораживающий вид. И где-то вдалеке, дополняя и без того сказочную картину, некто сладко играл на флейте.
Эльф представила сестер хранительнице Лунного Леса – Адриане. В белом платье расшитом символами эльфийского языка златовласая женщина выглядела точно старейшина древнего храма. Парящая и легкая, будто пребывающая в танце с самой Жизнью, хранительница казалась открытой, бесхитростной. Повсюду в светлом доме стояли серебряные чаши, в которых безостановочно полыхало синее пламя. Пространство наполнял аромат цветочных благовоний. Расположив сестер, хранительница подала сладкий мутный хмельной напиток. Напротив, громыхнув доспехом, бесцеремонно рухнула в кресло сопровождавшая их девушка-эльф.
Адриана отошла к высокому узкому комоду, поверх которого сплошь стояли безделицы. Из серебряной табакерки, что украшали лунные камни, она вытащила немного сухих нарезанных листьев, быстро скрутила их в специальной бумаге и вставила полученную папироску в длинный мундштук из красного дерева. Синее пламя вспыхнуло на кончике ее пальца, и хранительница вдохнула дым табака. Сигара ничуть не испортила ее образ, напротив, добавила своеобразной элегантности и таинственности, окутав эфемерной вуалью.
– Я рада познакомиться с новым поколением покровительниц, – улыбнулась Адриана, – но мы не хуже остальных осведомлены о Миртис. Отдать вам Кристалл, значит, подвергнуть королевство Иджис и Лунный Лес большой опасности. Наш Кристалл – наша главная защита.
Сестры недоверчиво поглядывали на девушку напротив. Обсуждать Кристалл Силы в присутствии посторонних они не хотели. Хранительница заметила их напряжение.
– Как я бестактна, – опомнилась она. – Позвольте представить, Лилиан – арвейнидд королевства Иджис и моя дочь.
Лилиан молча, с нескрываемой неохотою, взмахнула кистью руки, заново познакомившись с гостьями.
– Арвейнидд? И мужчины слушаются тебя? – Алиса искренне удивилась, что за миниатюрной девушкой-эльфом могут следовать неотесанные воины.
– В чем дело, Лопоухая? Со мной что-то не так? – тут же оскалилась Лилиан.
Ее переполняли комплексы, от которых она не могла избавиться. Невысокую и хрупкую, Лилиан долго принижали и не воспринимали всерьез, когда ей хотелось стать заметной, за что над ней еще и насмехались. Да, в кулачном бою ей по-прежнему не выстоять против неравного противника, но в магии она стала совершенной. Подобраться к ней, обидеть – невозможно. Лилиан добилась желанных высот, стала великолепным магом, туаном, бравым воином, учителем, стратегом и, наконец, арвейниддом. Ее уважают, к ней прислушиваются. Но прошлые обиды все равно остались. Есть слова и воспоминания, которые никогда из себя не вытравить, которые пожирают и разрушают изнутри каким только счастьем, должностями и иллюзиями не засыпай.
– Прости, я вовсе не то хотела сказать…
Лилиан с недовольным лицом отвернулась к окну. Алиса укорила себя за то, что вопрос сорвался с ее губ, за то, что причиной вопроса стала именно ее миниатюрность, хотя она сама выше Лилиан на два дюйма от силы. Нет, в мире людей никаким военачальником эльф бы не стала. Да и здесь, среди столь статных мужчин, это казалось смешным – гном руководит великанами. Конечно, важны способности, а не рост, но как же портит стороннее восприятие внешность, создающая первое впечатление.
– Миртис уже отобрала множество значимых камней у магов. Лиза и Майя убеждены, чтобы победить колдунью, мы должны использовать Кристаллы Силы, – объяснила Анна.
– Все предшествующие стражи справлялись сами, а у вас проблемы? – удивилась Лилиан. – Странные вы какие-то, подозрительно беспомощные что ли… А вы воспользуйтесь Кристаллом Желаний, раз так боитесь идти в бой, он все сам за вас сделает. Может быть даже никто не умрет, – язвила дочь Адрианы.
– Лилиан! – хранительница одернула ее, заставив замолчать. – Я понимаю опасения королевы, вы обрели истину слишком поздно и не до конца понимаете магию. Что же, девочки, – вздохнула она, – когда-то ваша мать защитила наш Лунный Лес, рискуя жизнью, и, наверно, теперь моя очередь отплатить Покровительницам тем же. Я отдам вам Кристалл.
– Вы знали нашу маму?
– О, Афина и Адель были бесстрашными защитницами, умными, сильными. Я восхищалась ими! Предотвращенное Восстание Черных Колдунов дало нам время покоя. Миртис, осознав возможности противников, затаилась, но сейчас, став сильнее, она показалась вновь. Кстати, Лилиан сражалась вместе с Афиной и Адель. Она убила самого Теоса!
– Теоса? А кто это?
– Не нужно вспоминать об этом! – грубо обратилась Лилиан к хранительнице и покинула дом, хлопнув дверью так сильно, что содрогнулись стены.
Адриана не была лучшей матерью, а Лилиан не была лучшей дочерью. Обе с характером, они никогда не слышали друг друга и мыслили по-разному. Между ними находилось так мало общего, их разделила огромная черная холодная пропасть. В душе обе горевали об этом, но никогда не произносили вслух. Как и любому ребенку в свое время Лилиан требовались любовь и поддержка, но Адриана слишком скупилась на проявление чувств. Скупилась до того, что порой казалась и вовсе бесчувственной.
В детстве Лилиан выслушала много насмешек, связанных со своей внешностью. Стремящиеся к сохранению чистокровности расы эльфы тяжело воспринимали иные союзы и их плоды, пусть и не осуждали в открытую. Лилиан выделялась больше других. Воспитание окружающих заставляло «лгать во благо» и лицемерно улыбаться, но она всегда знала истину и не раз слышала, как за спиной ее называли «Тифон». Тифон – могущественный и чудовищный великан, существо с сотней драконьих голов, туловищем, подобным человеческому, покрытым оперением, со змеиными кольцами вместо ног. Очевидно, что прозвище закрепилось из-за происхождения Лилиан, чудовищем нарекли за отличия, а великан и вовсе откровенная издевка. Стало бы куда проще, научи ее Адриана гордиться своим отцом и унаследованной внешностью. Но ни самого отца, ни его истории Лилиан не знала и мать наотрез отказывалась говорить о нем. Утраченная любовь принесла хранительнице так много боли, что она предпочла забыть обо всем. Только благодаря слухам и все тем же насмешкам Лилиан узнала, что ее отцом был перевертыш, оборотень-дракон. Отсюда необычные зрачки, цвет волос и смуглая кожа, что к счастью не покрывала чешуя. Говорят, он полюбил другую женщину, из ревности Адриана сожгла его крылья и дракон разбился. Но Лилиан предпочитала этому слуху не верить, а правду знала только хранительница.
Будучи магом с мировоззрением времен Великого Совета, Адриана полагала, что главное – это способности. Великолепный чародей всегда найдет хорошее место в жизни, заработок, славу, влияние. Посему и стремиться нужно не к хорошим результатам, а лучшим. Лилиан оказалась слабой, неуверенной, рассеянной – лемой. Адриана разочаровалась, не пыталась поддерживать, ободрять, не давала советов, не любопытствовала успехами. Казалось, заурядность способностей Лилиан раздражала ее. Это лучше, чем думать, что причиной холодности является обида на дракона, что так напоминает ей дочь. Она не интересовалась жизнью Лилиан, не выказывала любви, оставалась безучастна. Переоценивая собственную значимость, Адриана полагала, что дочь, так или иначе, удостоится поблажек и благополучия в будущем только потому, что она – хранительница.
Со временем, изменив отношение ко всему происходящему, научившись быть сильной, Лилиан набила на бритом виске татуировку собственными руками. Символы древнего эльфийского языка переводились как «Тифон». Лилиан твердо решила стать чудовищем, каковым ее нарекли, но в ином смысле. Она решила стать тем, кто поразит всех невиданной прежде разносторонней силой и волей, тем, кто будет способен бросить вызов самому Богу. Лилиан не давала себе поблажек и стремилась в самую высь, самостоятельно постигая все тайны и особенности магии. Она вырастила и воспитала себя сама. Кто знает, кем стала бы Лилиан, получи она материнское тепло. Возможно, никогда бы не открыла знаний туана, никогда бы не сунулась в воинское дело.
Застрявшее в подкорках желание получить одобрение матери толкнуло Лилиан на участие в войне с Черными Колдунами. И настал день, когда она прослыла героем, обрела долгожданное признание, уважение. Адриана почувствовала гордость и удовлетворение, стала мягче, потянулась к дочери. Поздно. Лилиан устала бороться, устала ждать тепла, и мать опостылела ей. Находиться рядом с хранительницей стало невыносимо, ведь ее любовь смог пробудить только успех. Оттого улыбки Адрианы казались лживыми, а забота наигранной. Лилиан старалась избегать встреч и разговоров, да и злилась теперь куда больше. Тогда в доме хранительницы, запоздало осознавшей ошибки, появился мутный хмельной напиток. Безупречная репутация ее пала, и король давно подготовил преемника на место Адрианы, однако и по сей день позволял оставаться хранителем.
Но у любой монеты две стороны и у каждого своя правда. Правда Адрианы в том, что она не так черства, как кажется. В те далекие времена, наполненные счастьем, хранительница проживала в суверенном Агатовом Королевстве, находившемся в горах. Здесь все дома врастали в агатовые скалы, являлись их частью. Случайным путникам королевство казалось мрачным, холодным и неприветливым. Его населяли перевертыши, в основном те, что обращались в драконов, им более прочих по душе приходился промерзший камень. Адриана лишилась всего в один день. Ее ребенок оказался мертворожденным. Не успев прийти в себя, Адриана узнала, что возлюбленного убили, когда он пытался защитить некую женщину. Она являлась простым человеком, но оказалась его любовницей и тоже носила ребенка под сердцем. Вспыльчивый до беспамятства отец дракона, прознав о ее происхождении, отнял жизнь сына и его любовницы. Мать дракона успела спасти их дитя, полукровку двух дней от роду, которую ждала та же участь. Дитя оказалось в руках Адрианы. Хранительница покинула Агатовое Королевство в ту же минуту, оставив прошлую рухнувшую в одночасье жизнь в холодных горах. Ей предстояло справиться с непомерной болью потери собственного ребенка, принять измену возлюбленного и его смерть, но самое невыносимое – вырастить чужое дитя. Дитя, что одним своим существованием изо дня в день будет напоминать обо всей боли, не даст ей утихнуть. И она не давала. Лилиан росла похожей на отца. Хранительница не могла заставить себя полюбить отпрыск измены возлюбленного, оттого всегда ее сторонилась. Она не пыталась обучать Лилиан магии, зная, что ее мать простой человек, демон Калпсиза. Не хотела тратить ни времени, ни сил, ни нервов, осознавая никчемность ее способностей. Однако девчонка проявила себя, кровь отца оказалась сильнее. Но только когда Лилиан приняла участие в настоящей войне с Черными Колдунами, Адриана испугалась за нее. Сколько бы хранительница не отталкивала дочь, Лилиан не переставала тянуться к ней, но этого было недостаточно. Чтобы осознать, что дитя всего лишь дитя, которое ни в чем не виновато и не должно расплачиваться за чужие грехи, которому всего-то и нужно любви, Адриане пришлось столкнуться с гранью потери. Хранительница поняла свои чувства, протянула ей сердце, но оно оказалось больше не нужным. Лилиан все поняла неверно и не желала более любить ее. Все то упущенное время Адриана могла быть счастлива и могла сделать счастливой дитя, но ее ослепила боль. Родители понимают ошибки гораздо позднее, чем вырастают дети. Хранительница нашла утешение в хмельных напитках. Адриана могла рассказать дочери правду, Лилиан тогда взглянула бы на все иначе, но правду она ни с кем, кроме хмеля, делить не хотела. Она боялась, что Лилиан, если и простит ее, покинет Лунный Лес, узнав, что даже эльфом не является.
– После победы над Теосом она и получила признание… – с грустью, почти не слышно, спрятав намокший взгляд, произнесла хранительница.
– Мы совсем ничего не знаем о жизни мамы и тети в Сорцерии. Адель исчезла так давно…
– Сильван знает о них больше чем кто-либо. Он по-прежнему в королевстве Дирилис? – Адриана с радостью отвлеклась от давящих мыслей.
– Сильван?! – удивились сестры.
– Они были хорошими друзьями. – Адриана улыбнулась и, театрально взмахнув рукой, добавила: – Следуя зову сердца, Сильван покинул Лунный Лес.
– Что вы имеете в виду?
– Он был слепо влюблен в вашу мать, Афину, а она уже тогда была замужем. Сильнейший маг покинул нас, потакая любви. Это вызвало много негодований в королевстве Иджис и, особенно, в Лунном Лесу, но таков был его выбор.
– Но он такой… холодный! – подобрала слово Анна.
– Это правда. Когда умерла ваша мать, он не смог вынести случившегося и заколдовал собственное сердце. С тех пор его глаза скрыты черной пеленой и он не чувствует никакой боли.
Сестры открыли для себя совсем другого Сильвана, иную его сторону. Это оказалось приятным откровением, теперь эльфу хотелось безоговорочно доверять. Наверно, удивительно похожая внешне на свою мать Анна, так или иначе, стала для него новой порцией мучительных воспоминаний. Или просто воспоминаний. Неужели он и вправду больше ничего не чувствует?
Адриана рассказала покровительницам все, что помнила об их матери и тете. Они с радостью узнали о них больше, узнали их бесстрашными воинами.
Глава 15
Эвелина пробудилась от долгого сна и приподнялась на постели. Растерянный взгляд бегал по стене, брови в замешательстве встретились, губы недовольно скривились. По щеке скользнула одинокая слеза. Эвелина знала, что сделала с ней колдунья, она чувствовала в себе перемены. Александр находился в покоях и, заметив движение, сразу же подбежал к сестре:
– Ты очнулась! Я так боялся! – он обнял ее.
– Я больше не могу… – Эвелина странно крутила руками, будто рассматривала их впервые или искала изъяны. – Она забрала…! – сорвалась на слезы принцесса.
– Что она забрала? – не понимал Александр, но состояние сестры не на шутку обеспокоило его.
– Я больше не ведьма! Я больше ничего не могу! – Эвелина пальцами ощупала, покрывшиеся сухой коркой крови, раны на плечах. – Миртис просто вонзила в меня свои когти и будто выпила через них мою магию…
– Как это возможно?
– Я не знаю! – крикнула она сквозь слезы. – Я больше не ведьма, – тихо прошептала принцесса.
Александр крепко обнимал сестру, Эвелина еще долго всхлипывала на его плече не в силах обуздать нахлынувшие с осознанием эмоции.
– Она искала Марию, не так ли? Зачем?
– Откуда-то ей стало известно, что Мария знает, где покоится Кристалл Желаний. Я пыталась встать на ее пути, но она сковала мои движения и лишила меня силы. Ее рука оставила ожог на моей шее, я до сих пор чувствую раскаленное прикосновение. Она могла разделаться со мной сразу, но хотела, чтобы я мучилась, задыхалась и горела в огне… Забрала магию, обрушила дом, чтобы я наверняка не спаслась, устроила пожар… Будто у нее ко мне личная неприязнь!
– Ты видела ее лицо?
– Не видел никто ее лица, у нее из-под капюшона только подбородок торчит.
– И где сейчас Мария?
– Надеюсь, она там, где ее никто не найдет.
– Я подумал, она сможет помочь с твоей силой…
– Братец, очнись! Я теперь простой… человек, нет у меня никакой силы! Смогу, разве что, зелья варить… Я ощущаю себя совсем по-другому. – Эвелина немного помолчала. – Я поживу у знакомой ведьмы в королевстве Аструм.
– Останься здесь, я позабочусь о тебе.
– Я не стану жить с Лизой! И, поверь, моя знакомая меня защитит.
– Когда ты расскажешь мне правду?
Эвелина отвела взгляд и молча встала с постели. Она подошла к зеркалу, отражение ей не понравилось, только еще больше расстроило.
– Спасибо тебе, – она ласково погладила непослушные черные волосы брата. – Выведи меня из дворца незамеченной.
Спорить с Эвелиной – занятие бесполезное, она всегда упорствует в своих решениях. Александр принес одежду рядового воина, подготовил лошадь, и принцесса покинула территорию крепости.
Принц поспешил к Лизе и Майе. Известие сильно взволновало королеву. О том, где находится Мария, могла знать только Эвелина, но она никогда не раскроет ни тайных мест старой ведьмы, ни любых других ее секретов. Миртис решила завладеть Кристаллом Желаний – это уже серьезно. Камень слишком опасен, непредсказуем и его использование чревато самыми неожиданными последствиями. Нужно первыми выследить Марию, уберечь и перепрятать Кристалл, на случай, если есть еще живой хранитель, знающий тайну захоронения. Здесь медлить нельзя, иначе можно проиграть целый мир.
Александр, покинув стены дворца, направился в ювелирную лавку, что располагалась в поселении на территории крепости. Но прошел он к ней обходными путями, избегая встречи с кем бы то ни было. Вошел, отворив заднюю дверь, и затаился в кладовой, ожидая, когда торговец закончит обхаживать покупательницу. Вскоре писклявый голосок дамы рассыпался в любезностях и затих, звякнув дверным колокольчиком. Александр тут же шагнул в зал, появившись из-за спины торговца. Низкорослый полноватый гном с седой шевелюрой и носом-картошкой, перепугавшись, схватился за сердце:
– Что же ты себе позволяешь, негодник! – взбеленился торговец и швырнул в лоб нежданного гостя увесистую восковую печать, что попалась под руку. Александр не пошатнулся, только затянуто моргнул.
– Дядюшка Бонул, я не хотел тебя напугать!
– Не испугался я, – тут же расправил плечи гном. – За тебя переживаю. Шишка, поди, будет знатная! Ты зачем подкрадываешься, идиот?
– Помощь твоя нужна. Только о том, что я был здесь, никто знать не должен.
– Не должен – не узнает. Рассказывай.
– Нужен обращающий осколок кристалла. Звериное чутье нужно.
– Эк, что удумал! Нет у меня такого добра и не проси!
– Так ведь знаю, что есть.
– Давно то было. Теперь уж нет, говорю же.
– Я пока в кладовке дожидался, в сундуке посмотрел…
– Тьфу, – сгримасничал гном, – а воспитание твое где? Во дворце оставил?
– Да ведь ты никогда не был против! Сам моей кровью каждый замок смазал, чтобы я мог здесь хозяйничать. Что же ты злишься?
– А осколок тебе зачем? Поди, Миртис выследить хочешь? Так не выйдет, в лицо не знаешь – запах не распознаешь.
– Нет. Я Марию отыскать должен. И защитить. Колдунья за ней охотится.
– Нет, – вздохнул Бонул, – не тебе подвергать себя опасности. Потеряешься, в капкан попадешь, станешь набедренной повязкой орка! Кого хочешь ко мне приведи, обращу, а тебя – не стану! – Гном скрестил волосатые руки на груди.
Александр склонился, чтобы обнять торговца. В детстве он часто бегал в его ювелирную лавку. Бонул научил принца различать волшебные кристаллы по их свойствам и силе. Они нередко создавали изысканные украшения вместе. Для принца гном отлил перстень с гербом королевства Дирилис, скрыв под золотой оболочкой кристалл уникальный, сильный. Печать, нанесенная поверх, позволяла использовать перстень только наследнику. В то славное время Александр стал одинокому гному так близок, что он считал его чуть ли не родным сыном. Впрочем, лавку он завещал именно ему.
– Со мной ничего не случится. Я должен сделать это сам. Ситуация не терпит третьих лиц. – Суровое лицо Бонула не изменилось. – Знаешь, я мог взять любой осколок, не сказав ни слова. Но я здесь, перед тобой, открыв правду, прошу помочь мне. Я не раскрыл ее даже сестрам.
Взгляд гнома тут же изменился. Ему, как названому отцу, приятно и важно иметь с принцем свои особенные тайны. Он вздохнул, махнув рукой, и полез в шкафчик, укрывшийся за картиной. Бонул достал пузырек с зельем и протянул Александру:
– Чтобы цель оставалась ясной, – он постучал указательным пальцем по виску. – Идем, – он позвал принца в кладовую. – Вот! Этот подойдет больше прочих! – Гном вручил осколок.
– Спасибо! Ты лучший дядюшка во всем Сорцерии!
– Ай, не подлизывайся! – фыркнул Бонул. – Уходи, пока я не передумал.
Александр незаметно покинул лавку, чуть позже и крепость. Он скрылся за деревьями мрачного леса. В руке принц сжимал осколок волшебного кристалла – только так он мог отыскать следы Марии. Из-за пазухи Александр достал пузырек с зельем. Выпив его в один глоток, принц вонзил в бедро осколок. Его глаза обрели желтый цвет за мгновение. Изогнувшись грудью вперед, Александр зарычал словно зверь. Его тело окутало настоящее пламя, избавив принца от одежды. Александр покрылся серой шерстью и упал на четыре лапы, обратившись в крупного хищного волка.
