Текст книги "Забытый мир (СИ)"

Автор книги: Саша Падерин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Тридцать артиллерийских установок «Новатор» установим в небольшой близости от гор, присыпим снегом, что бы было сложнее попасть.

Это говорили в одной из палат. Я повернул голову и увидел трех людей склонившихся над картой громко, что то обсуждая. Я решил не рисковать. Поэтому я обошел палату, встал с другой стороны убедился, что меня никто не видит и стал слушать.

– Да, сначала я сам хотел поставить их у заводов, но сейчас увидев воочию, что они из себя представляют, я изменил свое решение, – продолжал спокойный, но громковатый голос, и хоть я и не видел разговаривающего, но я был уверен, что голос принадлежит какому то борову

– А почему отдавать под удар, почти шестьдесят с лишним своих солдат рискуя потерять рекордное количество наших танков, и все ради безопасности вашей артиллерии?

Этот голос был ядовитым, шипящим, словно змея и говорил им может быть и не старый но, по крайней мере, точно пожилой человек

– Поймите же, от моей артиллерии зависит вся судьба нашего наступления. А что в войне самое главное? Правильно, напасть! Ведь от первого толчка зависят и дальнейшие действия, как противника, так и нас.

– И все равно я считаю, что вы не можете нуждаться в стольких солдатах просто ради охраны! Вы просто хотите обеспечить свою собственную безопасность!

– Я еще раз вам говорю, что от первого шага…

– Нет, и еще раз нет! Может быть вы и капиталист, а мне мои люди дороги!

– Спокойно господа, послушайте – вмешался третий голос – мы все можем решить мирно. Почему бы нам просто не взять и перекинуть несколько эшелонов в разные точки? Тогда у наших врагов будет несколько целей. А это усложнит задачу по их уничтожению, а значит и охраны нужно будет меньше!

– Вы не понимаете! – ответил ядовитый голос – Его не волнует, состояние артиллерии, его волнует только своя собственная безопасность!

– Ах так! Ну и сидите без моей артиллерии, посмотрим, как далеко вы уйдете!

– Я бы и ушел. Если бы не приказ Бригаденфюрера о максимальном сохранении душ.

– Значит, вы все-таки не можете обойтись без меня!

– Не могу, но и солдат я вам не дам!

– Это же все пустые разговоры! Пустая болтовня! Давайте еще раз посчитаем! Вот смотрите, разбиваем четыре группы на пять подгрупп в каждой по двадцать четыре человека. Ставим их вдоль корпуса и, вауля, все ровно распределено и поскольку они стали мобильнее передвигаться им будет легче сдержать натиск противника.

– И что? Вы идиот? Вы сейчас своими манипуляциями просто разбиваете армию на куски, она от этого сильнее не становится, а вы просто хотите забрать остаток!

– Вы не беспокойтесь, просто пошлите парочку аэросаней класса «Шершень» и ударьте по врагу.

– Они нужны мне для финального триумфа! Вы Рашшен идиот, вы только что на моих глазах разрушили всю тактику, которая принесёт нам победу. Ваша же собственная ничего не стоит!

– Просто дайте мне немного людей, и спор будет закончен.

– Вы умеете только тратить, вы настоящий аристократ! Вы пробились сюда только благодаря своим связям и деньгам! Вы не умеете ни строить планы, ни автомат в руках держать! Что вы вообще умеете?

– Вы же сами сказали, я аристократ!

Никогда не думал, что подслушивать это так скучно. Они спорят о чем-то не том, о чем должны спорить люди их звания! А спор тем временем нарастал.

– Мне очень жаль, что такие люди как вы вообще могут быть в наших рядах! – шипел голос

– Если бы не такие люди как я вы бы никогда не стали тем, кем вы являетесь! – отвечал басом голос борова

– Господа, господа! Давайте не будем нагнетать обстановку. Я не имею права судить, кто из вас за что борется, но позвольте уточнить, если мы проиграем, плохо будет всем, в том числе и нам. Поэтому давайте забудем об этом споре.

– Вы конечно правы. Но вы забываете, если этот осел заберет моих солдат, отправляя их охранять его якобы артиллерию, мы все погибнем!

Этот скучный спор длился еще очень долго, и я успел изрядно замерзнуть пока стоял и подслушивал, но больше ничего путного я не узнал.

Вскоре раздались шаги, это они, наконец, то уходили. Подождав пока шаги, окончательно не утихнут, я достал нож и разрезал палатку. Войдя в нее, я понял, что-либо найти будет сложно, поскольку темно было хоть глаз выколи, разницы не почувствуешь.

Я подошел к месту, где по моим соображениям должен быть стол. Я нащупал его, а затем нащупал и карту. Аккуратно сложив, ее я попытался уместить ее в свой карман, но она распухла и стала толстой, поэтому пришлось ее сжать двумя руками и протиснуть в карман.

Я продолжил ощупывать стол и вскоре понял, что больше ничего нет. Аккуратно переступая через дырку, я направился обратно.

Свет успели выключить, и стало еще темнее, но луна была полной, отчего мне было видно, что и где. Я шел обратно вскоре понял, что все это слишком просто. Не может быть, что бы я просто проник к ним в тыл и так благополучно заполучил карты, да и еще ушел живым! Это слишком просто, словно в каком-то дешевом романе, автор которого не удосужился даже продумать сюжет. Это все слишком неправильно, точно маслом намазано я иду по ровной дорожке, не подвергаясь особых опасностей. Все должно быть не так. Я должен преодолевать трудности, спасать друзей, истекать кровью и быть постоянно на волосок от смерти, разве не это путь настоящего героя? А что сделал я? Я просто плыл по течению, поддаваясь воле судьбы и лишь иногда, что то предпринимал.

От таких рассуждений стало грустно. Я понял, что все это действительно так.

Мне захотелось сдаться. Грустные мысли все больше овладевали мной, и я уже было решил, что мне действительно все равно на все, но в последний момент я одумался.

Да, допустим до этого, все было лишь доброй детской сказкой, но сейчас у меня на глазах разворачивается история, которая зависит только от меня и все решится уже завтра. Да, завтра и я могу внести в это дело свою лепту в хорошем и плохом смысле. Если я сейчас сдамся, то поганые нацисты победят и не видать мирным жителям мира. Но я могу поступить по-другому, так как следует. Так как поступил бы герой.

Я уверенным шагом дошел до «своего» водителя и отдал приказ ехать обратно. Он послушно завел мотор и поехал обратно.

Жалко, ведь завтра ему, скорее всего, предначертано умереть. Обычный солдат, а так все просто. Иди, убивай, просто приказали. А ему хочется убивать? Наверняка да, если он служит. Без разницы кому или чему мы служим, мы в любом случае не должны убивать друг друга. В нас с самого детства закладывают, кто прав кто виноват и самое обидное то, что эти убеждения не всегда соответствуют действительности. Нас превращают в солдат, с детства навязывая свое видение этого мира, доказывая, что наше дело мол, правое, не имеешь право не слушаться. И все эти утверждения подкрепляются большой толпой глупых людей называющих себя патриотами. Эти патриоты, любители своей страны готовы рвать и метать на куски всех кто не согласен с правительственным мнением и взглядом. И самое интересное то, что у каждой страны есть такие вот патриоты готовые на все ради простого слова «страна». И самое страшное то, что эти люди способны отстаивать свои интересы не только словами, но и делом. Часто эти дела доходят до такого фанатизма, что патриоты могут разрушать памятники, музеи и прочие ценности которые неугодны их правительство. Дело может начинаться от вандализма и заканчиваться даже убийством. Вот такие люди уже называют себя солдатами, защитниками родины. Что, они правы, а все остальное неважно. Таких людей трудно переубедить, из таких людей состоят армии. И ради чего они убивают? Просто ради идеи!

Страшно представить до чего могут дойти такие люди, когда у них есть вождь понимающий это. Понимая такое мышление можно легко манипулировать людьми, показывая им, факты которые убеждают их в твоей идее.

И это происходит уже на протяжении всей человеческой истории. И за все это время человек так и не догадался, что выше, чем его права и его жизнь не может быть ничего. Но людям видимо нравится убивать друг друга, раз никто не пробовал вразумиться.

– Приехали – сказал водитель

Я вышел из саней и пошел в сторону легких аэросаней. Солдат уже не было. Я хотел было залезть и поехать, но понял, что так подниму шум и пошел пешком.

Поднимался я очень долго, особенно потому что я опять-таки вяз в снегу и когда, наконец, добрался до поезда, первое что я сделал это начал греть ноги.

– Ну что, получилось? – спросил меня Денис

– Да, вот карта

Я аккуратно вытащил из кармана карту и протянул ему. Он начал пристально ее изучать и сказал

– Все понятно, но ты должен разъяснить, что к чему

– К сожалению, я не смог подслушать, что то путное

– Ладно, ты отлично справился. За тобой никто не следил?

– Нет, вроде. По крайней мере, я не заметил

– Ладно

Теперь дело за малым, нужно сдержать оборону.

========== Подготовка ==========

Сразу же после того как я вернулся обратно мы тотчас же помчались к своим. Надо было спешить, предупредить об опасности. Надо было подготовиться к полномасштабной войне всего за пару часов. Надо провести мобилизацию армии, расставить редуты, выкопать окопы, расставить противотанковую проволоку. В общем, сделать все, что можно за оставшееся время. Хотя, я уверен там и так не сидели без дела, но теперь нужно торопиться. Пока прибудут наши красные друзья нам надо продержать оборону как можно дольше. Сегодня 22 Июня, первый час ночи, этот день войдет в историю.

Мы гнали изо всех сил, нарушая установленные нормы скорости, грозя перевернуться, но мы спешили. Вскоре когда стало понятно, что до Британии недалеко мы все-таки снизили скорость, но она по-прежнему была высока.

Я морально готовился к тому, что нас ждало впереди предстоящего дня. Осталось около восьми часов до нападения, в принципе можем успеть, подготовится и дать достойный отпор.

Я сидел думая над тем как все это неправильно. Из-за страха? Да, скорее всего. Я никогда не признавал убийства людей. Животных понятно, хотя есть гуманитарии, которые даже это не признают. Не буду их судить за это, потому что и в этом есть смысл. Каждое живое существо имеет право на жизнь. Но с другой стороны, если бы мы не съели свинью или корову, то ею обязательно полакомился какой ни, будь другой зверь. На самом деле на эту тему можно долго рассуждать, но сейчас нас оправдывает то, что еды катастрофически мало и в еду годиться все что жуется.

Я заметил, что плавно перешел от одной темы к другой, даже не заметив этого. Все-таки у меня непостоянное мышление и это не хорошо.

– Приехали! – закричал машинист

Я встал и побрел к выходу. Медленным неторопливым шагом, осматривая все что вижу, словно в последний раз.

Вот висит старая полка над кроватью. И книга в ней, с той самой желтой обложкой, которую я так и не дочитал. Я вышел из купе и осмотрел купе еще раз общим планом. Все на своих местах. Столик между двух кроватей. Полка над каждой из них и окно со шторками, из которого виден океан.

Я вышел из купе окончательно и закрыл дверь. Теперь я приступил осматривать коридор. По каждую из сторон стояло по три двери, каждая из которых отодвигалась как лифт. Мне всегда это было необычно. На потолке висела лампа встроенная прямо в него, которая раньше излучала теплый желтый свет в темноте. Стекло лампы было пошарканное и бледное прямоугольной формы. Стены коридора были мягкими обиты неким подобием матраса коричневого цвета.

Я двинулся вперед, специально задевая руками разные предметы и ощущая их приятную прохладу. Одев противогаз, я вышел из поезда и принялся идти по направлению к входу.

Я обернулся. Поезд все так же стоял, но теперь он не казался мне таким страшным, большим и грозным как когда я увидел его первый раз. Теперь он больше вызывал жалость и печаль, словно его отправляли в металлолом. Наверное, это все из-за его потрёпанного вида.

Я последний раз посмотрел на него и пошел к входу.

Там меня встретили и пропустили без проверки. Я встал в лифт и тот снова начал скрипеть. Наверное, это единственный раз, когда я был рад этому противному звуку.

Наконец он опустился, и я сразу пошел к начальнику, да именно к тому, что схватил нас в самом начале.

Подойдя к двери, я постучал

– Да, войдите – ответил резкий, взволнованный голос

Я вошёл и сразу заметил, что за время нашего последнего визита ничего не изменилось. Висел все тот же неработающий телевизор, люди все так же сидели нас своих местах и одеты в те же костюмы. Казалось, что либо они не сходили с места с нашего ухода, либо наше путешествие продлилось минут пять, настолько все было знакомым.

– Я так понимаю, вы пришли, что бы нам, что то рассказать? – спросил один из них

– Да – ответил я

Я пересказал им о скором наступлении

– Ну что ж, мы должны немедленно поторопить наших друзей, иначе нам просто не сдержать оборону. Да, они действительно все продумали. Наши опасения подтвердились, так ведь Ипполит Матвеевич?

Человек в военной гимнастерке кивнул головой и продолжил рассматривать карту, которую я ему дал.

– Придется объявить о чрезвычайном положении. Будем набирать ополченцев. Красные приедут примерно часа за два, если не возникнет неполадок, хотя о чем я говорю, конечно, они возникнут, так всегда бывает! Ипполит Матвеевич, прямо прикажите объявить о чрезвычайном положении, не будем терять ни секунды драгоценного времени. Прикажите всем копать окопы, траншеи, расставлять противотанковую проволоку. Выполняйте!

Он говорил быстро и нервно. В воздухе стало жарковато и мне казалось, что начальник сам истекает потом. Мы вместе с Ипполит Матвеевичем вышли из кабинета в то время когда начальник объявлял об экстренном совещании.

Я не стал особо чего-то ждать и решил действовать сам. Я поднялся по лифту на поверхность и решил добраться до доков, которые сейчас перестраивались под крепости.

Хотя слово перестраивались сказано слишком сильно, они скорее просто снабжались всем необходимым для долгого автономного существования, ведь именно в этом и заключалась основная сила Британии, несокрушимость, способность вести долгие, продолжительные войны, в ходе которых противник ослабевал настолько, что больше не мог наступать, и его разбивали окончательно. Но то, что сейчас двигалось на нас, было чем то новым. Из того что я видел можно было вынести что Рейх готов к такому повороту событий и настроен до победного конца. Так что в этот раз без помощи нам не, наверное, справится.

У Рейха танки, экипировка, артиллерия, а у нас что? У нас есть только люди, автоматы, патроны и все, больше ничего. Чувствует мое сердце, что после этого боя многое изменится в мире и тут неважно кто победит. Мир изменится в любом случае.

Добравшись до берега, я сел в лодку и принялся грести до доков. Это было долго и очень трудно, но я все-таки добрался до него. Сейчас он стал еще больше, чем я видел его издалека. Однако его размеры не внушали в меня надежды, потому что я увидел проклятущие трещины на его боках у самой воды. Я уверен, такого боя еще никто не видел.

Я подплыл к лестнице и ухватился за нее. Подобрав веревку под сиденьем, я привязал лодку к лестнице и залез по ней наверх. Лез долго и нудно, но когда я залез, мне представилась вот такая картина.

По двум стенам бродили люди, что-то таская и перетаскивая, устанавливая орудия и пряча еду в трюмы. Патроны, артиллерийские заряды протаскивали ближе к огневым точкам, артиллерийским установкам.

Артиллерия состояла из отрубленных башен танков, которые были обозначены белыми буквами. За ними и прятали боеприпасы. Артиллерия располагалась только на одной стене, сделано это было специально подальше от боевых действий, но все они смотрели в одну сторону. И зрелище это было устрашающее. И из-за этого доки стали похожи на ежей подвергнутых деяниям глупого парикмахера, который обстриг их только наполовину, из-за чего немного иголок осталось на спине.

– О, Сашка! А ты тут как? – закричал знакомый голос, где то справа от меня

Я повернулся и увидел командира, того самого что нас в тоннеле вез.

– О, и вы здесь! А вы что тут делаете? – радостно спросил я

– Да, вот поставили защищать любой ценой. Я тут командир, кстати, так что под мое командование опять, да?

– Получается так

– Отлично, вставай у передней стены и занимай стрелковую позицию.

– Но у меня нет винтовки

– Ладно, держи мою

Он протянул мне винтовку Драгунова старого образца, полудеревянную. С оптическим прицелом и штык ножом.

– А как же вы?

– Я из резерва возьму

– А зачем здесь штык-нож?

– На всякий случай

Сказав так, он развернулся и начал спешно идти в другой конец стены, отдавая громкие приказы.

Я перешел по мосту на переднюю стену. Должен сказать, что идти по нему довольно страшно, ибо высоко. Но пройдя его, я сразу забыл об этом.

Я лег на мешки и принялся целиться. Врагов пока не было, так что целился по птицам. Нет, я не стрелял в них, просто целился, стараясь не выпускать из виду. Это были чайки. Удивительны они были тем, что клюв у них имел способность расчетвернятся. Да, да именно расчетвернятся, говоря простым языком, когда они открывали рот, он делился не на две части, как это было у них раньше, а на четыре. Это позволяло им прочнее хватать рыбу, которая, кстати, было крупнее их самих. Наверное, что бы не выпустить такую большую добычу из клюва природа и подарила им такой чудо-клюв. А так они были обычными чайками, которые, кстати, стояли в трех метрах от меня. Эти походу, людей уже не боятся, прикормлены.

– « Сейчас им лучше отсюда улететь » – подумал я

Осталось примерно три часа до нападения, можно и вздремнуть.

========== И грянул гром ==========

– Вставай, вставай!

Я проснулся и увидел, что меня будит командир

– Вставай скорее! Началось! – кричал он мне

Как только он это сказал, раздался взрыв такой силы, что у меня аж уши заложило. Вокруг стоял шум, но никто не стрелял, все только просыпались.

– Что? Сколько времени? – кричал я сквозь сон

– Четыре утра! Они нас обманули!

Я с трудом начал просыпаться. Соображая на ходу, что я должен делать, я взял винтовку и принялся целиться. Но я никого не видел. Я понял, что нас только обстреливают.

– Черт, когда все началось?

– Только что, я делал очередной круг, и вдруг раздался громкий выстрел, увидел, как недалеко от крепости разорвался снаряд!

Грохот от выстрелов и разрыва снарядов все не прекращался, а мы все так же не стреляли

– Что будем делать-то? Они явно хотят нас изрядно потрепать, прежде чем отправлять своих на мясорубку.

– Я не знаю, будем ждать, другого выхода нет. Снаряды у них все же не бесконечные!

Я молчал, не знал что ответить.

– Есть вариант отправить, что то наподобие десанта, но вряд ли им удастся прорваться в тыл противника!

– А лучше сидеть и ждать пока нас разорвут на части?

– Тоже верно!

Пока мы разговаривали, я заметил, что выстрелы происходят по точно отмеченному промежутку через три-четыре секунды.

– Я соберу отряд!

– Меня возьмешь?

– Ты достаточно навоевался, дай другим погеройствовать!

– Не такой уж я и герой, прошу, возьми!

– Ладно, через пятнадцать минут будь на западной стене, будем ждать у лестницы.

– Отлично, спасибо

Командир, пригибаясь, побежал собирать отряд. Я решил пока посмотреть в прицел, не идут ли немцы.

– « Хотя, какие они немцы? Те же наши, только испорченные! » – пронеслось в голове

Я прильнул к прицелу и принялся осматривать набережную. Никого не было, только легкий утренний туман, но из за него не было видно, что находится за лесом. Я стал лучше всматриваться вдаль, но по-прежнему ничего не видел. Только чайки мелькали мимо прицела, больше ничего. Я обернулся посмотреть на других, но никто не стрелял. Все лежали на мешках, смотря в прицел и ждали, что будет дальше.

Я вспомнил, что пора выдвигаться к лестнице. Я встал и понял, что тело еще не проснулось. Стало очень прохладно, ноги затекли, и голова резко закружилась, я увидел бело-синие пятна. Это продолжалось секунд десять, я стоял, пригнувшись, не в силах, пошевелится, хотелось упасть. Когда все прошло я, с трудом перебирая ноги не давая себе остановиться начал медленно двигаться к мосту.

В этот раз было не страшно переходить его, поскольку громыхавшие рядом взрывы вселяли гораздо больше страха.

Перейдя по мосту, я принялся соображать в какой стороне лестница. Все еще сонный я вспомнил, что лестница должна быть справа. Я побрел туда и увидел, что меня так ждут три человека.

– Ты видно Санек да? Меня звать Андреем, мы тут десант, но ты и так все знаешь.

Это говорил огромный мужчина, шкаф таких называют, с небольшой бородой и усами. Одет в черный комбинезон, с офицерским ремнем. Вооружен был «Шмайсером» и пистолетом «Парабеллум», в руках держал винтовку «Мосина» за пазухой виднелся топор с железными зубами позади лезвия. Голос был немного грубоватым.

– А где командир?

– Ты про Владика? Да, он сейчас прибудет. А нам велел ждать и не уходить.

Это было понятно и без него. Через несколько минут подошел командир с еще двумя людьми.

– Ты уже здесь, отлично! Не буду много говорить. Знакомьтесь, только быстро

Первым начал бородач

– Я Андрей

Вторым высокий человек, одетый в куртку легковушку с джинсами, где он их достал представить сложно, за спиной виднелся «Шпагин», а на поясе был «Токарев»

– Я Максим

Третьим был мужчина средних лет, среднего телосложения с обычным «Калашниковым», вместо пистолета у него был тоже «Калашников», но в обрезе без рукоятки и магазин был не изогнутым, а прямым.

– Меня звать Николай

Четвертым дал голос мужчина грузинской национальности с «Витязем» наперевес. Пистолета не наблюдалось, а из холодного оружия был обычный кухонный нож с деревянной рукояткой.

– Геннадий

Последним был… негр. И было очень странно, что удивился только я а не все остальные. Наверное, они и раньше с ним здесь работали, а я просто не знал. Лично я раньше представителей негроидной расы не встречал, и мне очень хотелось познакомиться с ним поближе. Он был облачен в военный комбинезон с белой расцветкой, сзади имелся капюшон, что было круто. Его автомат был очень странным, я про такие даже не слышал. Странность заключалась в том, что магазин был за рукояткой, а не спереди как у обычных автоматов. У самого ствола была самодельная деревянная рукоятка.

– Святослав

Удивительно, он сказал это без акцента! Но командир понял, что я удивлён и принялся разъяснять, что к чему

– Родители Святослава жили в Штатах, когда отправились в экспедицию сюда, на Большую сопку, а через три дня случилась война и они так и остались здесь. Благо они русский язык знали. Они, правда, не сразу вернулись к людям. Тольк, примерно через месяц после взрывов. Сначала просто кочевали, потом вышли на первых ополченцев. Приняли хорошо, поняли ситуацию. А в две тысячи десятом родился Святослав, поэтому он и говорит без акцента

– Так и есть – подтвердил он

– Ладно, разговорились – вмешался Андрей – нам пора, фашисты не ждут, они действуют, в отличие от нас.

– Хорошо, все смотрим на карту – ответил командир

Он достал карту и развернул ее

– Смотрите, вот горы, через них и попробуем выйти в тыл. Не будем их объезжать, проедем через них.

– Вы сказали объезжать? Мне не послышалось? А на чем мы собственно собираемся это сделать? Ни одна машина не потянет езду в гору, да еще и в снег! А если и потянули, у нас их все равно нет! Скорее всего, их разбили при обстреле, – это говорил Максим щупловатым голоском

– Нет, у нас последняя надежда, поезд. Он все еще стоит на том месте, я сам видел. Если его еще не разбомбили, у нас есть шанс!

– А если его разбомбили? – не унимался Максим

–Давайте надеется на лучшее – резко оборвал командир

Я посмотрел на берег и увидел, что его уже изрядно разбомбили. Повсюду были видные черно-бурые воронки и горящие ящики. Поезда было не видно. Наверное, окутан в тумане, и это давало шанс на его целостность.

– Идите, да прибудет с вами сила! – сказал он на прощание

– А вы не идете? – спросил я

– Нет, у меня здесь работа!

Мы принялись спускаться по лестнице. Сначала Андрей потом Максим, Николай, Святослав, Геннадий и Я. Спускались медленно, боясь упасть от взрыва, а снаряды падали довольно близко и от этого просто кровь в венах холодела. Сначала ты слышишь свист, потом лихорадочно начинаешь искать, куда может упасть снаряд и наконец, ты видишь, как он падает в воду, поднимая тонны воды в воздух со страшным разрывным звуком, и благодаришь бога, что он не попал в тебя.

Мы спустились, и сели, в лодку которых здесь было уже три. Отвязав веревку, мы поплыли под прикрытием утреннего тумана, из-за чего очень мы очень плохо видели, куда падал очередной снаряд, и плыть стало гораздо страшнее.

Наконец подплыв к берегу, мы высадились

– Ну, давай, показывай куда идти. Влад нам про тебя все рассказал.

– Да конечно, нам туда – ответил я и указал в сторону леса

Сказать честно, Андрей мне не нравился, вообще. Слишком грубый, слишком нахальный и слишком прямой.

Мы шли все так же, пригнувшись, и от этого болела спина. Дойдя до стены, мы прижались к ней и позволили себе немного выпрямиться. Это было очень приятно, как кости разминаются, оживают, приходят в движение.

Святослав шел впереди нас.

– Что за углом? – спросил я его

– Тихо – ответил он

Пригнувшись и осторожно смотря за угол, он скомандовал:

– Ну, пошли

Мы по очереди стали выходить. Но никого не было, старались держаться у зданий. Не отходить далеко от стен.

– Нам вперед, вон за тем пирсом – указал я

Когда мы дошли до пирса Андрей-здоровяк сказал

– Ну, момент истины

Мы обогнули пирс и увидели поезд, целый и невредимый. Неподалеку виднелась воронка, которая чудом промахнулась.

– Управлять умеешь? – спросил Андрей-здоровяк

– А, нет, но разберемся

Мы зашли внутрь. Тут было все так же, ничего не упало от взрывов, поскольку падать было нечему. Андрей подошел к панели управления.

– Не надо разбираться – протрубил он

Он начал нажимать какие-то кнопки и мне это совсем не нравилось. Но к моему удивлению поезд подчинился его манипуляциям и реактор включился.

– Я брат твоего Владика – неожиданно заявил он

– Но он не говорил, что у него есть брат и это не объясняет, почему ты умеешь управлять поездом, ведь он географ!

– Все правильно, но дело в том, что я муж Лизы.

Меня словно молния в спину ударила. У Лизы есть муж? Тогда почему она позволила мне ухаживать за ней?

– У вас же есть такая в команде, верно? – продолжил он

– Да, есть – ответил я понурившись

Тем временем он уже двинул поезд.

– Значит, поползем вдоль горы, да?

– Да, точно

Мы ехали напрямую к горе. Через город проедем между зданий, они будут служить нам прикрытием. Прямо к горе, не сворачивая.

– « Туман нам в помощь » – подумал я

Мы проезжали мимо домов, пустых хрущевок, серых и особенно мрачных в этот туман. Я слышал, как далеко позади нас разносились взрывы. Мелькали окна, бесконечно. Проржавевшие разноцветные машины, разноцветный мусор, грязь, груды камней, и все это с серым тусклым оттенком. Идеально для сегодняшнего дня. И словно поезд призрак из древней легенды, несется через это вот все. Впереди ничего не видно, сплошной туман. Сначала выходят силуэты, потом очертания предметов и наконец, мы видим полноценный предмет со всеми подробностями. Смотря вдаль, создается ощущение, что едешь, по какому-то бесконечному тоннелю без крыши. Дома все появляются и появляются. Словно кто-то их там вдалеке, начинает рисовать, постепенно пририсовывая детали и чем ближе предмет, тем больше пририсовывает художник.

На это можно было смотреть вечно, на то, как дома приближаются, приобретая все большую четкость и как отдаляются, превращаясь просто в силуэты, пока совсем не исчезнут. И это очень гипнотизирует, особенно если смотреть общим планом или следить за одним предметом.

Наконец мы выехали из города, и дальше пошла деревня. Здесь тумана было напорядок меньше. Маленькие дома, сильно потрепанные временем почти развалились и стали как беспорядочная груда досок похожих на зубочистки, которым оторвали их концы. Крыши были, но не в самом хорошем состоянии. Заборы вокруг домов сохранились лишь в виде отдельно стоящих групп палок. Иногда можно было угадать ворота или дверь. Все это было присыпано снегом и заметено.

Преодолев деревню, мы стали подниматься в гору. Перемалывая снег, поезд уверенно двигался вперед. Обернувшись назад, я видел, как деревня расстилается в снегу, постепенно удаляясь. Если приподнять взгляд можно увидеть и город, но он уже напоминал толстую, серую полосу. Если поднять взгляд еще выше можно увидеть и океан, но он совсем тоненький.

Однако чем выше мы поднимались, тем больше становились полосы. И вот, поднявшись выше, это уже не серая полоса, а вновь город с отдельными, но плотно стоящими друг к другу длинными домами. И океан раскинулся на многие километры в ширину и в бесконечную даль.

========== Операция “Ы” ==========

– Итак, мы в километре от вражеской артиллерии, от них нас ограждает только лес.

Так рассуждал Андрей, склонившись, словно гора, над картой.

– Предлагаю устроить диверсию, но чем будем взрывать – предложил Максим

– Да, подрывать действительно нечем. Поэтому отбрасываем. Какие еще мысли?

Тут я решил вставить слово

– У меня есть план, невыгодный, но план

– Рассказывай – спросил Геннадий своим грузинским акцентом

– Мы можем набрать скорость и врезаться прямо в артиллерию, сами спрыгнем на ходу

– Слишком рискованный план и к тому же не просчитан – возразил Геннадий

– Во первых мы не можем рисковать собой, а во вторых я не вижу здесь места для разгона, здесь сплошной лес!

– В этом лесу растут тонкие деревья, березы там, на большой скорости они не помеха, сшибем запросто. К тому же спереди, вижу, установлен таран. – задумчиво протянул Андрей

Все молчали. Ничего разумнее в наши головы не приходило.

– Ну, если ничего больше нет…

– Но ведь мы разобьемся!

– Поэтому вести должен кто то один

Все снова замолчали, и вновь решил выступить я

– Я согласен вести

На меня посмотрели все явно удивленные

– Ты понимаешь, что это чистое самоубийство? На скорости, с которой ты собираешься прыгать шансы выжить минимальны. Это простейшая физика!

– И почему именно ты?

– Я чувствую, что ничего не сделал, что все, что я делал просто дешевая постановка. Я не буду вам рассказывать, что к чему. Просто хочу знать, что ради спасения своей земли я, что то сделал в этой войне.

– Не слышал одну пословицу?

– Какую?

– Она не про тебя

– Ну, раз ты сам… – начал Андрей

– Да, сам

– Ну, значит, все раздеваемся

– Что? – спросили все почти синхронно

– Мы должны укутать нашего героя как можно плотнее, и нет, не что бы, он не замерз. При такой скорости шансы выжить будут действительно малы, даже если падать в снег. Мы укутаем его как матрешку, тем самым смягчив удар. Ясно? Значит, снимаем верхнюю одежду!