Текст книги "Дрожь (СИ)"

Автор книги: Саша Марцегора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Лухан слушала рассказы подруги сквозь слезы. Ее такой родной голос буквально ласкал слух девушки. Сердце наконец вспомнило что-то такое теплое, казалось, утраченное навсегда.

– Марисса, как же я рада тебя видеть.

Вошедший в комнату Пабло тихо подозвал к себе Мариссу.

– Я скоро вернусь. Не бойся, я теперь всегда буду с тобой, – нехотя отпустив руку подруги, девушка скрылась за дверью. Как только послышался характерный для закрывающейся двери щелчок, тоненькие ручейки слез полились из глаз Лухан, скатываясь вниз и щекотя уши. Она вспоминала то беззаботное время в колледже, с их юношеским максимализмом, бесполезными протестами, с первой любовью. Как же быстро она повзрослела.

От нахлынувших воспоминаний ее отвлекли сильные руки, которые с легкостью подхватили девичье тело. Уложив ее на заднее кресло своего внедорожника, Блас сел за руль и тронулся следом. Лухан, так и не проронившая и слова, смотрела через окно, как Марисса и Пабло сели в свою машину и выехали за ней следом. Всю дорогу она молчала, молчал и он. Остановившись у двухэтажного здания, Блас все так же аккуратно вытащил девушку из машины. Прикосновение его рук даже через ночную сорочку жгло ее нежную кожу.

Далее была каталка, длинный коридор и палата интенсивной терапии. Капельницы, уколы, маска для подачи кислорода. К девушке подключили все, что только можно. Марисса, просидев несколько часов у палаты, была вынуждена вопреки данному обещанию, ненадолго покинуть больницу из-за дурацкого приказа Дунофа.

– Не спишь? – тихо постучав, в палату вошла Анна. – А здесь не так уж плохо.

– Самый раз для того чтобы умереть, – себе под нос еле слышно сказала Лухан.

– Будь сильной. Борись.

– Разве у меня есть шансы? Ты же видишь, что никаких.

– Аркелл решил, что есть.

– Он ненавидит меня.

– Ты ошибаешься, – мягко взяв руку Лухан, прошептала Анна. – Дядя, он сложный, но он хороший.

– А вот и он! – оповестила Анна о зашедшем в палату Бласе. Лухан поежилась, вжав голову в мягкую подушку. Зафиксированная специальными аппаратами она не могла отвернуться для того, чтобы не видеть его и не ощущать присутствие человека, который сделал ей очень больно. Только вот приподнятая кровать как на зло давала полный обзор палаты, и волей неволей, взгляд упирался в мужчину. Зажмурив глаза, Лухан слышала, как Анна покинула палату, а Блас вымерял её шагами.

***

Прищурив глаза, он смотрел на прибор, измеряющий показатели девушки. Цифра частоты сердечного ритма превышала 140 ударов. Её организм работал на максимальных скоростях. Повисшая трагическая тишина давила на виски. Нужно было что-то сказать. К счастью мужчины, она начала первой.

– Зачем ты пришёл?

Простой вопрос ввёл в ступор. Руки онемели. Её распахнувшиеся пытливые глаза смотрели в упор.

– Ну же, не молчи.

– Пришёл пожелать удачи, – перебирая в голове десятки вариантов ответа, он, пожалуй, выбрал не самый лучший.

– Удача на том свете не нужна, – её обречённый голос ножом по стеклу проскрипел в голове мужчины.

– Тебе нужно отдыхать. Впереди тебя ждёт ещё одно испытание.

– Ещё одно? Тебе все мало? – говорили только её губы. Говорили тихим, с лёгкой хрипотцой голосом. Он старался не смотреть на неё, устремив взгляд куда-то мимо, на белую стену.

– Блас, оставь меня в покое. Я не глупая, я все понимаю. Я чувствую свое тело. Да, я наконец его ощущаю. Оно изнеможденное. Это конец.

Блас молчал. Сжав челюсть, он прошёл мимо кровати к единственному небольшому окну, за которым кипела жизнь: люди в белых халатах сновали туда-сюда, посетители, удобно разместившись на скамейках, ждали своих близких.

– Знаешь, Блас… – раздавшийся за спиной голос заставил напрячь все мышцы тела. Он предпочёл промолчать, дать возможность Лухан все сказать. – А я любила тебя, Блас Эредия. И сейчас люблю. Помнишь, каким важным ты зашёл в наш колледж? Как ты хотел меня растоптать? Я любила. Скрывала. Не признавалась даже самой себе. Мне было стыдно от одной мысли, что можно испытывать высокие чувства к такому человеку, как ты. Ты не достоин их. Ты не умеешь чувствовать. Мне больше нечего терять. Считай, что это исповедь слабой сиротки. Несколько лет мы воевали. Так возрадуйся! Я проиграла. Видишь эту палату, считай, что это мой белый флаг. Уходи.

Он смотрел в окно, делая вид, будто его что-то увлекло где-то там на улице. Эмоциональный тупик. Своими словами она оголила его нервы, заставила кипеть кровь, ядом разливавшуюся по телу. На секунду застыв, он провел по лицу рукой, в которой ощущал лёгкий тремор, задержав её у рта. Щетина колола загрубевшую кожу ладони. Покачавшись как маятник, то взад, то вперёд, он отправился к выходу. И лишь у самой двери остановился. Тяжесть. Она везде, в голове, в груди, в сердце. Обернувшись, он столкнулся с её потухшим взглядом. Он был не прав.

– Отдыхай.

========== Часть 12 ==========

Внутренние ресурсы были полностью исчерпаны. Опустошение граничило с накатившим равнодушием. Она высказала все, что так давно в ней хранилось, все, что порождало душевные конфликты. И сейчас, разглядывая идеально ровный потолок, Лухан не думала ни о чем.

– Тук-тук, неспящим, – нежные нотки голоса Анны заставили девушку выдавить улыбку. – Я пришла поболтать, можно?

– Да, проходи, – она была рада гостье. Одиночество давало слишком много времени для размышлений и делало их ещё болезненнее.

Закрыв за собой дверь и углубившись в палату, Анна нашла взглядом стул. Аккуратно сев возле Лухан, она с небывалой осторожностью взяла руку девушки в свою, чувствуя, как та дрожит. К её огромному удивлению, в ответ Лухан до побелевших косточек сжала ее ладонь. Было немного больно, но Анна не подала вида.

– Я хотела у тебя узнать, – медленно, глотая воздух, начала Лухан. Подобие свиста вырывалось вместе со словами. – Как ты познакомилась с Северином?

– Ох, это долгая история. Как-то я очень сильно поругалась с дедушкой. Ты же помнишь моих волков, Сэру и Лир? – Лухан утвердительно кивнула. – Так вот Сэра стала себя плохо чувствовать, отказывалась от пищи, пряталась от меня. Я тогда очень испугалась за её жизнь, и хотела отвести их к доктору, ну к тому, что лечит животных.

– Ветеринару, – дополнила Лухан.

– Да, а дедушка был против. Мы очень сильно повздорили, я взяла Сэру и ушла с поселения. Несмотря на запрет деда, я все же намеревалась показать волка доктору. По пути я наткнулась на Северина, я не знаю, что он делал на нашей территории, он не сказал. И он помог мне, забрал Сэру себе, а через пару дней она счастливая прибежала ко мне. Он её вылечил. Так и завязалось наше общение.

– А как вы виделись?

– Мне приходилось иногда незаметно ускользать из поселения. К счастью, нам удавалось это скрывать… до недавнего времени.

– И что же теперь будет? – рассказ Анны заволновал Лухан. И несмотря на то, что с ней они до этого момента общались не часто, переживание за их отношения с Северином взяло верх над недавней апатией, что позволило делать чуть более глубокие вдохи, насыщая организм столь необходимым кислородом.

– Я не знаю. Да и это пока не важно. Для нас важнее всего ты.

– Вернее то, что внутри меня.

– Нет, Лухан, ты.

– Я бы хотела в это верить. Но все так сложно. Блас ненавидит меня, и я не понимаю почему.

– Он хочет, что бы тебе сделали аборт, – непроизвольно сорвавшиеся с уст Анны слова, заставили округлиться глаза Лухан.

– Я не очень понимаю.

– Между своими наследниками, несущими в себе безграничную силу и твоей жизнью, он выбрал второе.

Ещё не до конца осознав сказанное Анной, Лухан захлопала глазами. Разум абсолютно не хотел воспринимать информацию, понимать её и анализировать. Заметив, что Лухан находится в смятении, девушка решила объяснить ей, рассказать все как есть. Скрывать уже было ни к чему.

– Понимаешь, он пошёл против рода, против племени, против законов предков. Этих детей ждало не одно поколение вервольфов, и когда появилась ты, мы восприняли это как подарок богов. Мы жили этими неродившимися детьми. Но Аркелл решил иначе, и я не вправе его осуждать. Им проделана большая работа, чтобы тебя спасти, и я знаю, он сделает это, и пусть цена этого слишком велика. Он выкупил целое крыло больницы, ему пришлось посвятить врача в наши дела, раскрыть тайну, которую мы храним много лет. Последний тесный контакт с людьми был больше тысячи лет назад, тогда и было заключено перемирие, в котором говорилось, что мы никогда не будем мешать друг другу. Сказания о нас передавались из поколения в поколение, и мы стали для нынешних людей не больше чем легендами.

Слова Анны по крупицам добирались до сознания Лухан. От чего-то ей стало больно. Невыносимо. Душа зазвенела словно тысячи колокольчиков.

– Если он идёт ради меня на такие жертвы, то почему все это время Блас был так груб со мной?

– Я не знаю, Лухан, мне кажется, что я совсем его не знаю. Его никто не знает.

Последние слова Лухан уже не слышала. Сквозь мутную пелену видела, как трясёт её Анна, как открывается её рот, вероятнее всего, что она что-то кричала, но кто-то выключил громкость. Девичьи веки сомкнулись.

***

– Её организм слишком устал. Мы были вынуждены ввести её в искусственную кому. Нужно дать отдохнуть ему, распределить часть сил. То, что находится внутри неё… Я впервые встречаюсь с подобным.

– И что вы хотите сказать?

– Если хотите правды, сеньор Эредия, я не знаю что сказать. Но её состояние сейчас пограничное. Одно лишнее движение, и девушка умрёт. В этом случае аборт равен смерти. Медицина тут бессильна, – невысокий мужчина с профессорским выражением лица смотрел на Бласа. На его лбу, покрытому глубокими складками, образовалась лёгкая испарина, которая выдавала страх и напряжённость.

– И ещё. Я размышлял над вашей формой жизни. И постарался подойти к этому со стороны логики. Смотрите, если два плода, развивающиеся в ней, так активно черпают её силы, то где гарантия, что они вот просто так захотят покидать физическое тело, которое кормил их на протяжении четырёх месяцев?

– Я понял вас.

Покинув кабинет доктора, Блас направился в небольшой сад возле больницы. Было пасмурно, редкие капли дождя долетали до земли. Застегнувши кожаную куртку, он присел на лавочку. Тело непривычно кололо, будто сотни маленьких иголок вонзались в его плоть. От напряжения сводило скулы. Хотелось обратиться, разнести тут все к чертям, разогнать этих беззаботных людей. Прикусив губу, поморщившись и сплюнув накопившуюся слюну, он закрыл лицо руками. Не видеть бы и не слышать это все. Как же ему не хватало лесной тишины.

– Обещали грозу… – глухой голос отвлек от размышлений.

– Не боишься, что тебя примут за городского сумасшедшего в таком одеянии? – прищурившись произнёс Блас. Его голос звучал непривычно тихо, безжизненно. Появление Рагнара его удивило, но сил проявить удивление не осталось.

– Выпей, – протянув Бласу небольшую фляжку с настойкой из неизвестных трав, Рагнар присел рядом. – Это позволит немного очистить твой разум.

Не говоря ни слова, Блас принял флягу из рук старейшины. В горле пересохло.

– Пора признавать свои ошибки, Сын мой, – глядя в даль, мягко, по отечески произнёс Рагнар. – И я признаю. Я совершил ошибку. Не просчитал последствия.

– По-другому быть и не могло, ты знал, что она человек.

– Я не о ней. Я о тебе.

– Прости отец, я снова тебя подвёл.

– Нет, Аркелл, не ты. А оно, – глухо протянув, Рагнар приложил трясущийся кулак к сердцу. – Оно подвело.

Блас не ответил.

– Мы можем её спасти. Как и неродившихся детей.

Чуть выпрямив затекшую спину, Блас позволил себе посмотреть на старейшину в упор:

– Что ты предлагаешь?

– Предлагаю дать возможность решить её судьбу силам леса. Стоит провести обряд.

– Ты думаешь это сработает? – Блас смутно понимая о каком обряде говорит Рагнар, затаил дыхание. Он слышал о нем, но только в качестве легенды.

– Откуда же мне знать, как они поведут себя? – старейшина взял паузу. – Твою мать они не спасли.

– Что?! – от услышанного Блас вскочил на ноги. В темечке невыносимо запульсировало.

– Я хотел спасти твою мать. Мы нашли её тогда, искали и нашли. Я призвал всех. Но они отказались принять её. Аркелл, у нас нет другого выхода.

***

Огромная дубовая дверь привычно проскрипела, впуская мужчину в просторный холл колледжа. Ему нужны были соратники, именно поэтому он оказался здесь. Добровольно. Занятия закончились, из-за чего холл кипел от жизни, которую создавали ученики элитного колледжа. Заметив бывшего старосту, хмурое лицо которого не предвещало ничего хорошего, они перешептываясь друг с другом, невольно постарались прижаться к стене или же спрятаться за огромными колоннами, которые украшали просторный коридор здания. Они все помнили, и по своему, по юношески боялись этого мужчину, который когда-то к ним был несправедливо строг.

– Сеньор Эредия, я рад вас здесь видеть, – расплывшись в фальшивой улыбке на встречу к мужчине раскинув руки в сторону важно прошагал Дунофф. – Что привело вас сюда?

– Хочу забрать на выходные у вас Бустаманте и Андраде. Их родители в разъездах, а я обещал им, что свожу их детей на озеро за городом, – ни один мускул не дрогнул на лице Бласа.

– Да? Меня никто не предупреждал, – засомневался Дуноф.

– Ну так позвоните им, – прищурив свои голубые глаза, Блас не сводил взгляда с директора. Он прекрасно знал, что тот слишком боится лишний раз беспокоить чересчур обеспеченных родителей.

– Блас, ну наконец, – послышался звонкий голос Мариссы. – Я же говорила Глории, что мамочка меня отпускает.

– Хорошо, но чтобы после выходных вы были здесь!

– Не волнуйтесь, я их привезу.

Подойдя к джипу Бласа, припаркованному аккурат возле стен колледжа, Марисса прыгнула на переднее сидение, Пабло, чувствовавший себя не столь хорошо, вяло уместился на заднем.

– Поехали быстрее, – Мариссе не терпелось оказаться возле подруги.

– Позволь мне самому решать, что мне делать, – неспешно завод мотор, прошипел Блас. Не то чтобы ему не было куда спешить, просто не хотелось лишний раз играть по правилам этих вездесущих подростков, которым он и так слишком много позволил.

– Спасибо, что освободил нас от Гитлера. У него поехала крыша от им же придуманных правил, – девушка поправила выбившуюся ярко-красную прядь волос.

– Мне нужен один Бустаманте. Но раз ты тут, веди себя тихо, и не дави мне на голову, – слукавил мужчина.

– Я Пабло с тобой одного никуда не отпущу.

– Вот поэтому ты и здесь. Я знаю, что взяв бы только его, тебе бы пришлось бежать за нами. Ты же приставучая, Спиритто. Считай, что я оказал тебе услугу, – вывернув руль, машина выехала с территории колледжа.

– Андраде! – поправила его Марисса. – Давай я поведу это корыто, а ты в это время можешь вылезти в окно, высунуть язык и повиливать хвостиком.

– Я вервольф, а не спаниель!

– Хорошо, хорошо, – чуть притихнув, произнесла Марисса. – Блас, то, куда ты нас везешь, как-то поможет Лухан?

– Я не знаю.

– Ты уверен, что я могу быть полезным? – послышался с заднего сидения робкий голос Пабло. Который абсолютно не понимал происходящего.

– Уверен.

– Ну так может ты нас просветишь? Расскажешь нам, в чем мы должны участвовать?

Блас не ответил, лишь внимательно следил за дорогой.

– Ну же, Блас, я уверена что ты хороший парень, просто нацепил на себя маску грубияна.

– Это обряд, – слова Мариссы вызвали в мужчине лёгкое раздражение. И чтобы не дать ему перерасти во что-то серьёзное, он тщательно подбирая слова продолжил: – Для его осуществления нужна сила всех хранителей земли.

– Всех?! – удивился Пабло. – Кроме вас… нас есть ещё кто-то?

– Конечно, – впервые за долгое время на лице мужчины появилось что-то очень напоминающее улыбку. – Всё, чем вас в детстве запугивали взрослые, все о чем вы читали в сборниках мифов и легенд, все это не выдумки.

– А драконы? – Марисса внимательно посмотрела на Бласа, заметив как-то удивлённо поднял брови, они уточнила: – Драконы тоже реальны?

– Драконов не существует, – лёгкая тень искреннего непонимания скользнула по лицу мужчины. – Это же все выдумки.

Добравшись до места, Блас на всякий случай отвёл Пабло к доктору проверить его состояние. Убедившись, что показатели его организма в норме, он отправил их с Мариссой и Рагнаром в поселение. Сам же остался в больнице дожидаться, когда Лухан вернут сознание. Сунув врачу небольшую пачку стодолларовых купюр, он договорился, что карета неотложной помощи доставит девушку прямиком к лесу. Сделано это было для того, чтобы Лухан как можно меньше времени находилась без необходимого жизнеобеспечения.

***

Необычайная теплота разливалась по изнеможенному телу девушки. Ей хотелось громко смеяться. Боль отпустила. На смену пришла лёгкость. Лухан парила, наслаждаясь долгожданным покоем и умиротворением. Заметно отросшие волосы приятно щекотали голые плечи. Оставив все мирские заботы она кружила в воздушном танце, моля про себя, что бы это не заканчивалось никогда.

Хищник. Он снова рядом. Сердце Лухан неприятно замерло. Как же она не желала вмешательства, не желала чтобы кто-то нарушил её гармонию. Но это случилось. Два небесно голубых глаза обжигали её холодным взглядом. Молчаливый взор манил. Лухан сопротивлялась.

– Уходи, прошу, – слова непривычно тонким голосом эхом окутали девушку.

– Ты нужна нам, – такой строгий и родной голос ножом разрезал её душу. Тянул к себе сильнее самого сладкого искушения.

– Я не хочу, – было сложно сопротивляться, но те новые ощущения свободы были веским аргументом.

– Нужно, Лухан, ради меня.

***

Прибор наблюдения издал пронзительный писк, оповещая о том, что девушка вышла из комы. Убрав свою ладонь с её лба, мужчина молчаливо посмотрел на растерянный медицинский персонал. Ещё три минуты назад они не могли привести девушку в чувства, и готовы были уже сдаться.

Не дожидаясь, пока Лухан откроет глаза, Блас спешно вышел из палаты интенсивной терапии. Рука горела, глаза окутала пелена, но все это было ерундой по сравнению с той горечью, которая жгла его сердце.

========== Часть 13 ==========

Этой ночью лес был освещен десятками огней. Таинство происходящего захватывало дух у Мариссы, крепко держащей руку Пабло. По спине набегами пробегали мурашки. Десятки различных тварей сновали мимо неё туда-обратно. Все они будто вышли из детских сказок, которые ей так любила читать перед сном мама. Впрочем, на неё никто не обращал внимание, каждый был занят своим делом. Завидев Бласа, девушка, ни на секунду не задумываясь, бросилась к нему.

– Что происходит? – перепрыгнув через поваленное дерево и приземлившись аккурат возле мужчины, она схватила его за рукав.

– Подготовка к обряду.

– А кто все эти существа? – спросив это, Марисса взглядом обвела всех присутствующих. Кто-то с головой змеи и телом человека устанавливал по кругу огромные факела, помогала ему в этом ужасающе страшная пожилая женщина, лицо которой было покрыто огромными бородавками. Маленький толстый зелёный человек с густой белой бородой бегал вокруг и раздавал советы. А невероятной красоты девушки с очень длинными волосами заботливо украшали цветами огромный камень, находившийся в центре круга, вокруг которого устанавливались факела.

– Я же говорит, Андраде, все, чем вас пугали в детстве, это реальность. Всё вместе это хранители стихий, проводники сил предков, – в глазах мужчины, освещенных огнём, сверкнул демонический огонёк. Марисса невольно съежилась.

– А какая моя роль в этом спектакле?

– Большая, Андраде, большая. Ты человек, а для привлечения многоликого нам нужна сила каждого рода.

– Многоликого?

– Верховный суд по вашему. Духи леса имеют право решать судьбы его хранителей, – повернув голову на происходящее действо, Блас аккуратно толкнул девушку в плечо. – Пора начинать.

Уже через минуту, прекрасная дева с длинными волосами, в которой Марисса признала русалку, заботливо взяла руку девушки и отвела её к кругу, по радиусу которого стояли десять высоких палок, с огнём на конце. Поставив между двумя палками девушку, она встала между двумя другими. Таким образом, факела чередовались с каждым представителем своего вида, создавая круг. От вервольфов таким был Северин. Далее старец Рагнар вынес внушительного размера позолоченную чашу, опустив её на камень чуть в стороне от круга. Достав кинжал, он приложил его острое лезвие к своей ладони, заключив холодную сталь в кулак. Затем резко выдернув нож из кулака, он, что-то нашептывая, вознес свою ладонь над чашей. Струйка алой крови аккуратно стекла в самый её центр. Перед чашей выстроилась очередь из разношерстных многочисленных существ не попавших в круг. Передавая из рук в руки кинжал они проделали тоже самое, наполнив до середины чашу кровью разных цветов: алой, зелёной, фиолетовой. После того, как это сделал последний участник очереди – Блас, Рагнар передал чашу Анне, они не спеша вошли в круг. И то же самое проделали те, кто стоял по его радиусу.

– А это точно поможет Лухан? – спросила дрожащим голосом Марисса, когда до неё дошла очередь. Анна кивнула в ответ. – Ну, тогда режьте.

– Ты должна сама, – глухо ответил старец, передавая ей кинжал, лезвие которого было окроплено различными цветами. Марисса было хотела его вытереть об одежду, но ладонь Рагнара жестом показала, что этого делать не стоит. Сжав до боли губы, Марисса трясущимися руками провела лезвием по руке. Обжигающая боль заставила её зажмуриться. Сделав глубокий вдох, она поднесла ладонь к чаще и сжала кулак. Человеческая кровь смешалась с кровью обитателей леса.

– Молодец, – похлопал по плечу Рагнар и отправился дальше.

Когда ритуал был закончен, старец забрал из рук Анны чашу и медленно отнес её к каменному алтарю, красиво украшенному русалками. Заглядевшись на это действие, Марисса не сразу заметила, как Блас на руках внёс Лухан, которая уже успела потерять сознание. Обтянутое кожей бедное тело было одето в красивое лёгкое белое платье, которое полностью закрывал её ноги. На голову был надеть венок. Аккуратно уложив её на алтаре так, чтобы чаша была у головы девушки, Блас вышел из круга. Начался обряд.

Что-то пришептывая себе под нос, Рагнар ходил вокруг алтаря, посыпая его какой-то травой. Как не пыталась Марисса разобрать, что он говорит, до неё доносились лишь обрывки фраз: «Силы леса», «вкусите кровь», «мы готовы». Человеческая речь сменялась фразами, понятными только Рагнару.

Резко остановившись, Рагнар замер. Поднялся ветер, от которого пламя на факелах разгоралось ещё больше. Стало невыносимо жарко. Пот градом стекал по вискам Мариссы.

– Мы, ваши сыны, призываем вас, – прокричал Рагнар. Марисса почувствовала нехватку воздуха, будто кто-то взял её в невидимый кулак и сильно сжал. Это почувствовали и все остальные, создававшие круг. Пабло было хотел подбежать к Мариссе, но сильная рука Бласа остановила его:

– Всё нормально, – прошептал он. – Круг замкнулся. Они здесь.

Впрочем, физические ощущения их появления никак не проявились визуально. Слышать их мог только Рагнар, который вновь нашептывал что-то себе под нос. Всем было понятно, что в этот момент решалась судьба Лухан и её неродившихся детей.

– Высшие силы готовы дать жизнь девушке, – наконец что-то внятное сказал Рагнар, по толпе собравшихся пронёсся одобрительный гул. – Но они требуют взамен душу стражника, готовую стать многоликим.

– Есть тут те, кто готов променять земную форму существования на служение высшим силам? – уже гораздо тише произнёс Рагнар, понимая, что сегодня этот обряд закончится потерей. На толпу за кругом обрушилась тяжёлая тишина. Вступить в ряды высших сил было большой честью, но всех собравшихся на обряд на земле держал долг предкам, и страх, обычный страх перед смертью.

В круг ступил лишь один. Несмелой походкой он прошёл к алтарю. Взяв из-за пояса Рагнара кинжал, он провел им по ещё свежему порезу. Затем окропив кровью девушку, он посмотрел на старца. Взгляд его был прямым и уверенным.

– Позволь мне сделать это в последний раз.

Старец лишь кивнул обозначая свое согласие. Закрыв глаза, наполняющиеся слезами, Рагнар замер, не в силах помешать. Мужчина медленно подошёл в девушке, опустив свою ладонь ей на лоб. Струйки его крови медленно стекали с него, окрашивая светлые девичьи волосы в алый цвет.

***

– Лухан, – такой знакомый голос вновь вырвал её из неги сладкого сна. Открыв глаза, она невольно засмотрелась на дивные цветы, росшие под ее ногами. – Лухан.

Повернув голову на столь милый сердцу голос, она заметила его, в непривычно белой одежде, босого. Он был так же красив, как и в момент их первой встречи.

– Блас? Где мы? – шагнула она навстречу мужчине.

– Всё будет хорошо, – взяв руку девушки в свои ладони, он аккуратно поднёс её к носу, вдыхая аромат кожи. Наслаждаясь им. Запоминая его. Лёгкая щетина на лице мужчины приятно защекотала нежную кожу девушки, отчего на её лице появилась еле заметная улыбка. Его поведение было для неё непривычным, пугающим.

– Блас, ты… Что происходит? – щеки залил алый румянец.

– Прости меня, – отпустив её руку, ладонью он провел по её лицу. Поглаживая большим пальцем щеку девушки, он смотрел на неё сожалеющим взглядом. Впервые в этих голубых глазах не было холода.

– Мне не за что тебя прощать.

– Я был самым худшим опекуном, – не убирая руки с её лица, глядя прямо в глаза, проговорил он с особой нежностью, уголки губ слегка приподнялись.

– Почему ты так думаешь? Блас ты дал мне очень много. Ты дал мне их, – проговорив это, она посмотрела в сторону, где из кустарника с распустившимися белыми розами выбежали два малыша: светловолосая девочка и темненький мальчик. Ни минуты не раздумывая, они бросились к мужчине, раскинув свои маленькие ручки в сторону.

– Папа, папа, – присевший на одно колено мужчина заключил их в свои объятия. В нос ударил запах. Его запах в перемешку с нежным запахом Лухан. Это были его дети. Которых он так хотел, и которых чуть не погубил.

Поднявшись на ноги, он не мог оторвать от них взгляда. Сердце приятно сжималось от осознания того, как они похожи на своих родителей.

– Нам тут хорошо, Блас, – потрепав по кучерявой голове мальчишку, прошептала Лухан. Глаза девушки блестели от слез, от чувств и от такого долгого ожидания. Ожидания его.

– Вы должны вернуться, – привычная маска серьёзности была вновь надета на лицо Бласа. С грустью он посмотрел на дверь за спиной девушки.

– А ты?

– Я останусь здесь.

– Но как? – сердце Лухан заныло. Вцепившись руками в его рубашку, она умоляюще посмотрела в глаз мужчине.

– Я люблю тебя, – заметив, что его слова оглушили девушку, он аккуратно приблизился к ней. Сильные руки обвили девичью талию. Запрокинув ей голову и прижав к своему плечу, он поцеловал её. Нежно, как казалось ему, он не умеет. Она ответила. С трудом оторвав свои губы, он проговорил, обжигая её своим дыханием: – Я люблю тебя, Лухан Линарес. Я полюбил тебя ещё до нашего знакомства и с каждой долей секунды любил ещё больше. Я впитывал эту любовь с каждым твоим словом, с каждым твоим укором в мою сторону.

Оторвав руки от её талии, он перенёс их на голову девушки. Нежно обхватив её с двух сторон, запустил свои ладони в шёлковые волосы Лухан. Поднёся губы к её лбу, он поцеловал его, поцеловал нос, и лишь у алых губ остановился.

– Прости меня. Я не мог, я старался быть другим, свободным, независимым. Обижал тебя, потому что любил, потому что не умел по-другому, потому что боялся тебя потерять. Боялся стать слабым. Я хотел защитить тебя, – проговорив это ей в губы на максимально близком расстоянии, он вновь к ним прильнул в поцелуе. Его сердце металось между восторгом и страхом. Но он сделал выбор. Оторвавшись от губ, о которых мечтал так долго, он аккуратно взял её за руку, и подвёл к двери, за ними побежали и детишки.

– Малыши, вам пора, – поцеловав каждого в маленький лобик, он не сильно толкнул их в открывшуюся дверь. Те лишь, помахав ему ручкой, с удовольствием перешагнули через порог.

– Тебе нужно идти.

– Но я… Я не хочу, – неожиданное признание Бласа выбило её из колеи. Как же она об этом мечтала, но сейчас, сейчас он снова гнал её.

– Тебе нужно. Они не смогут родиться без тебя, ты это знаешь. Я всегда буду рядом. Иди.

Аргумент прозвучал довольно убедительно. Посмотрев на Бласа взглядом полным любви и сожаления, она аккуратно поцеловала его ладонь и шагнула вслед за детьми.

***

Все, создававшие круг, неожиданно рухнули без сил, вместе с ними и Блас, державший руку на лбу у девушки.

Невольные зрители замерли, лишь Пабло кинулся к Мариссе. Тряся её за плечи, он умоляюще просил её очнуться. Неизвестно что больше повлияло, его мольбы или же окончание действия присутствия духов леса, но девушка довольно живо распахнула глаза. Хотела было что-то съязвить, но кашель за её спиной заставил переключить на себя внимание.

– Лухан, Лухан, ты жива! – резво поднявшись с земли и легонько оттолкнув Пабло, Марисса бросилась к алтарю, на котором лежала ничего не понимающая девушка.

– Марисса? Где Блас? – еле слышно спросила Лухан.

– Тут такая неразбериха. Я не знаю, – краем глаза заметив, как Рагнар, сидя на траве, уложил голову Бласа себе на колени и качался из стороны в сторону, в слезах целуя руки мужчины, Марисса постаралась своим телом закрыть обзор на эту картину для Лухан. Но та, будто и не было комы, легко поднялась с алтаря, и в кошачьем прыжке кинулась к лежащему мужчине. Рагнар, подняв голову, посмотрел на неё. В его взгляде читалось все. Лухан оцепенела, зрачки ее расширились. Она смотрела куда-то сквозь Рагнара. Безмолвно качая головой, приложила руку к губам, для того, чтобы не закричать. Слезы непроизвольно сорвались с пушистых длинных ресниц. Упав на колени, в скорби склонила голову к земле. Удары кулаками по ней от бессилия заглушали боль. Марисса пыталась её поднять на ноги, привести в чувства, но только не сейчас. Сейчас она горела от боли и горя.

Анна, метавшаяся между Рагнаром и Лухан, подозвала пришедшего в себя Северина. Немного посовещавшись с ней, он оторвал несопротивляющуюся Лухан от земли и, аккуратно неся её на руках, отправился в сторону поселения тех, с кем ещё недавно бушевала вражда. Вечер судьбоносных перемен был закончен.

***

Анна с матерью взяли полное шефство над Лухан. По несколько раз на дню её поили сильнейшими лечебными травами. Только так они могли поддержать её психо-эмоциональный фон в стабильном состоянии. Каждый раз она покорно вкушала горький напиток, после которого проваливалась в небытие в надежде на то, что там она встретится с ним. Там он её поцелует, прижмет к себе и никогда не отпустит. Но он не приходил. Он оставил её.

Марисса вернулась в колледж совсем другим человеком. Некогда озорной и беспечный огонёк в её глазах навсегда сменила глубина, осознанность. Так произошло её взросление.