Текст книги "Дрожь (СИ)"

Автор книги: Саша Марцегора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

========== Часть 1 ==========

«Сегодня, ровно в 22.30, на пульт дежурного одного из полицейских участков поступил звонок. Нашему телеканалу удалось раздобыть эту душераздирающую запись. Прежде, чем мы пустим ее в эфир, предлагаем убрать детей от экрана.

– Помогите-е-е, прошу.

– Успокойтесь! Расскажите, что случилось и где вы сейчас находитесь.

– За мной гонятся. Я где-то в районе лодочной станции.

– Кто за вами гонится? Старайтесь сохранять спокойствие и найдите укромное место.

Я отправил к вам наряд.

– Я н…не…знаю, он огромный. Помогите, прошу…

– Сохраняйте спокойствие, к вам уже едут.

– А-а-а /дикий визг / он здесь!!!

Прибывшие на вызов полицейские обнаружили растерзанный труп молодой девушки.

Судя по той жестокости, с которой убийца расправился с жертвой, можно предположить, что орудовал психически нездоровый человек, или же это настоящий зверь. У девушки не было части лица, шеи, полностью отсутствовала грудь. Следователи проверяют каждую деталь, найденную на месте преступления. Это уже пятый случай подобного нападения, и до сих пор убийце удается скрываться, путая след. Мы настоятельно рекомендуем не выходить на улицу с наступлением темноты, запирать двери на все замки и быть очень внимательными. Никому не известно, когда это

чудовище в следующий раз решит дать о себе знать.»

– Лухан, ну хватит смотреть эти новости. Уже поздно, пошли спать. Если мы завтра опоздаем в колледж, этот полоумный Эредия заставит нас расставлять книги по алфавиту, – выключая телевизор, заканючила Марисса, распластавшись на огромном кожаном диване в гостиной.

– Неужели тебе не страшно? – прищурившись, Лухан уставилась на невысокую девушку с огненно-красными волосами.

– Я тебя умоляю, Лухан. Посмотри на меня. Мной ведь и поживиться нельзя. Кожа да кости. Даже грудь и то маленькая, а этот явно падок на обладательниц пышных форм, – не сдержала смех девушка, однако встала и проверила замки. Не то чтобы она испугалась, просто по-другому подругу было не успокоить.

Ночевать в огромном доме вдвоем с Лухан им приходилось не в первый раз. Мама Мариссы по совместительству была также довольно известной аргентинской танцовщицей, из-за чего ее нахождение в этом доме было крайне редким – гастроли отнимали все время. Но Мариссу этот факт нисколько не смущал, ведь свобода, даруемая её мамочкой, была бесценна.

Поднявшись в просторную комнату на втором этаже, немного трусливая Лухан первым делом направилась к большому окну напротив кровати, чтобы его закрыть.

– Лухи, пусть хотя бы окно останется открытым, иначе мы здесь задохнемся, – расстилая кровать, Марисса посмотрела умоляющим взглядом на подругу. Прядь красных волос упала ей на очки.

– Хорошо, – недовольно отозвалась Лухан, стоявшая у окна. Краем глаза ей удалось уловить какое-то движение возле дома. Она жестом подозвала Мариссу.

– Нет там никого, не накручивай себя, – поправив волосы и вернув себе возможность видеть, девушка выглянула в окно, чтобы в этом точно убедиться, – тебе просто показалось.

– Наверное…

– Все, все, все, спать. Самый главный убийца ждет нас завтра в колледже. Убийца моих нервов, – недовольно произнесла Марисса, схватив Лухан за спину, а затем подталкивая ее к кровати.

– Да-а-а. Послал же Бог старосту, – ответила Лухан, плюхнувшись рядом с подругой. Девушка закрыла глаза, и уже через десять минут сладкую тишину комнаты наполнило легкое сопение подруг.

Утро наступило чересчур быстро, а время на часах прибавило еще больше темпа в жизнь Мариссы и Лухан. Они опаздывали, чего и следовало ожидать.

Влетев в колледж, растрепанные девушки, конечно же, наткнулись на вездесущего старосту – Бласа Эредия.

– Я, кажется, предупреждал вас. А ну, повторите, во сколько вы должны были вернуться в колледж? – тяжелый взгляд голубых глаз мужчины был направлен исключительно на Лухан. Он изучал эту девушку: русые волосы, светлые глаза, угловатая фигура. Для него она была как тряпка, раздражающая быка. Никто не мог понять истинные причины ненависти, списывая это на ее уличное прошлое.

– Мы опоздали всего лишь на час! – театрально возмутилась Марисса.

– Андраде, будь добра, не ищи отговорки. Я от них жутко устал, – устало произнёс мужчина, неопределённо махнув рукой.

– Ничего я не ищу. Это вы постоянно ищите повод придраться к нам.

– Я не вижу смысла продолжать этот бестолковый разговор. Андраде, марш в свою комнату. А вас, Линарес, я жду через пятнадцать минут в учительской, – строго произнёс мужчина. Блас не давал даже шанса девушкам на то, чтобы провести свой выходной в хорошем расположении духа. Ну вот такой он: заносчивый, грубый и весьма неприятный тип, свалившийся на их головы пару лет назад. – И, да, в связи с последними событиями, сеньор Дунофф запретил всем ученикам покидать колледж без сопровождения взрослых.

– Что еще можно ожидать от Гитлера? – насупилась Марисса. Директора колледжа она не выносила не меньше старосты, и на это были свои причины: заносчивый старикашка, который все делал в угоду богатым родителям, наплевав на детей и их комфорт.

– Что он хочет от меня? – спросила Лухан, когда Эредия оставил их и куда-то удалился.

– Не знаю. Давай я пойду с тобой, вдруг он приставать начнет?

– Не надо, Марисса, иди в комнату. Я скоро подойду, – настойчиво ответила Лухан, отправив подругу на верх. Вздохнув, девушка обреченной походкой направилась в учительскую.

Доковыляв до места, она постучала в полуоткрытую дверь. Обнаружив, что Блас еще не пришел, девушка смело прошагала в просторное помещение, захламленное кучей папок, книг и различных наград, добытых учениками колледжа. Присев на стул, Лухан решила его подождать, наблюдая за тем, что происходило за окном. А происходило там страшное: непогода разыгралась не на шутку. Сильный ветер то и дело срывал ветки с деревьев, а в оконное стекло колотили крупные капли дождя. Девушка любила такую погоду, какое-то легкое таинство в ней было, а в пасмурное время особенно хотелось уюта и тепла. Того тепла, которое она не получала в полной мере. Лухан – полная сирота, попавшая в колледж для детей богатеньких родителей лишь из-за того, что какой-то мужчина, пожелавший так и остаться неизвестным, взял над ней шефство.

– Линарес! – громкий голос заставил девушку переключить свое внимание на черноволосого мужчину, голубые глаза которого буквально прожигали все ее нутро. – О чем задумалась?

– Ни о чем. Для чего ты вызвал меня? – с показной отстраненностью спросила девушка. Вечные придирки старосты ей порядком поднадоели и сейчас она не ожидала ничего хорошего.

– Мне звонил твой опекун, – сказав это, мужчина сделал паузу, чтобы посмотреть реакцию девушки на его слова, – он просил передать, что запрещает тебе покидать стены колледжа.

– Ну как?! – щеки девушки запылали от гнева. Еще бы! У нее было столько планов на эти длинные каникулы, связанные с праздничными днями и выборами нового президента. А тут опять этот невидимый опекун со своим уставом, навязанным Лухан. За три года он ни разу не соизволил навестить свою подопечную, лишь редкие его письма доходили до девушки.

– Он беспокоится о тебе, – равнодушно ответил староста, изучая какие-то документы, и нарочито не смотря на нее.

– Пусть засунет свое беспокойство куда подальше! Трус! – от негодования раскрасневшаяся Лухан даже споткнулась о ножку стула, когда собиралась покинуть это помещение, но сильные руки Эредии успели поймать хрупкое тельце, приведя его в вертикальное положение.

– Осторожнее, Линарес. Твой опекун волнуется за то, что с тобой может что-то случиться на улице, но он даже не в курсе, какая ты неуклюжая. Обычный стул может причинить тебе вреда больше, чем какой-то преступник.

– Не забудь ему об этом сказать, пусть закроет меня в комнате с мягкими стенами. От него не убудет, – насупившись и не скрывая своего раздражения, девушка покинула учительскую.

***

– Ты не обижаешься на меня? – спросила Марисса, упаковывая свои вещи во внушительного размера рюкзак. Сегодня они вместе с Пабло, молодым человеком Мариссы, а по совместительству с сыном мэра, и Соней должны были поехать отдохнуть на небольшое озеро, но, так как опекун Лухан решил иначе, она была вынуждена остаться без отдыха.

– Нет, конечно, – улыбнулась девушка, стараясь всем своим видом скрыть, что данный факт её очень расстроил. Остаться на все каникулы в пустом колледже – не лучшее времяпровождение. Да и практически все её однокурсники разъехались с родителями, за исключением Вико и Рокко, парочки рокеров. Но это и понятно, ведь им абсолютно ничего не нужно, когда они вдвоём.

– Слушай, может стоит поговорить с твоим опекуном? Я не хочу оставлять тебя здесь одну, – всерьёз забеспокоилась Марисса.

– Дохлый номер. Я писала ему, а он не отвечает. За меня не беспокойся, я найду себе занятие. Не найду, так Эредия подкинет. А вот вам с Пабло нужно многое обсудить, и, может быть, вы, наконец, придете к общему знаменателю и забудете все свои прошлые обиды.

– Спасибо тебе, Лухан, – обняла подругу Марисса. Ей и вправду было о чем поговорить с Пабло. Их общее недопонимание чуть не привело к очередному расставанию. Слишком упертыми были оба, что не могло не отразиться на их странных взаимоотношениях.

– Марисса, ты готова? – постучавшись в дверь, спросил Пабло Бустаманте.

– Да, иду, – взяв небольшую сумку с вещами, девушка посмотрела на подругу. – Не скучай, Лухан, мы скоро вернёмся.

***

Оставшись одна, Лухан походила по своей комнате в поисках развлечений, которых не было совсем, оно-то и понятно, ведь цель колледжа – обучить. Для развлечений есть другие учреждения. Найдя в кармане мелочь, она не спеша пошла к автомату на первом этаже. Ходить по пустым коридорам действительно не доставляло ей никакого удовольствия. Слишком тихо, слишком непривычно, и потому немного жутко.

Через минуту, стоя у небольшого автомата с едой, девушка выбирала между пачкой печенья и шоколадкой. Выбрав первое, она с нетерпением стала ждать, когда же эта машина поделится с ней своим содержимым.

– Тебе разве не говорили, что есть на ночь вредно? – от неожиданности она выронила только что взятое в руки печенье, и оно отлетело в сторону.

– Тебе разве не говорили, что людей пугать нельзя?! – пытаясь привести своё учащенное дыхание в норму, Лухан со злостью посмотрела на вездесущего Бласа, который уже взял за правило появляться внезапно и всегда не вовремя.

– Дайте-ка я угадаю, наша бедная сиротка осталась одна на все каникулы. Её наверняка распирает зависть к более удачливым друзьям? – поглаживая свою бородку, с нескрываемым удовольствием спросил Блас. Его глаза ехидно сверкнули.

– Нет, не одна, – Лухан подняла печенье с пола.

– Ты думаешь, что Пас и Эчагуа есть до тебя какое-то дело? Они слишком заняты.

– Я рада за них! – попыталась уйти от разговора Лухан, дернувшись в сторону лестницы.

– Линарес, если не захочешь поглощать печенье в сухомятку, можешь спуститься в комнату отдыха старост, я дам тебе кипятка.

– Обойдусь, – не оборачиваясь, крикнула ему девушка и уверенно направилась в свою комнату.

Полная луна била светом в окно, чем очень мешала девушке, которая никак не могла заснуть. Какие-то навязчивые мысли, что за окном кто-то есть, то и дело лезли в её голову. Ворочаясь с бока на бок, она пыталась думать о чем-то хорошем, но природная мнительность взяла верх. Не выдержав, встала проверить свои опасения. На цыпочках подойдя к окну, девушка пыталась разглядеть темноту, но все тщетно – полная тишина, лишь звук падающих листьев от небольшого ветерка. Только вот её это никак не успокоило, а после того, как в голове всплыли недавно просмотренные новости, какой-то страх закрался в её душу. Недолго думая, она накинула футболку, схватила пачку с оставшимся печеньем и спустилась вниз. Помявшись возле двери, она аккуратно постучалась в дверь отдыха учителей и старост. Не дождавшись ответа, девушка несмело вошла. Блас сидел в дальнем углу и, удобно расположившись на потрепанном диване, изучал в тусклом свете кипу бумаг.

– Мне кажется, или в это время ты должна спать? – не отрывая взгляда от белых листов, спросил староста.

– Я вот пришла чай попить, – на носочках, высчитывая каждых шаг, прошла в комнату девушка.

– А я думаю, Линарес, вы боитесь.

– Да чего мне бояться? Просто в горле пересохло, – остановилась Лухан, боясь сделать еще хоть один шаг.

– Ну, проходи.

Пройдя глубже в комнату, слабо освещенную лишь одним небольшим светильником, Лухан подошла к кулеру, наполненному водой. Нажав на красную кнопку, она стала ждать, когда кипяток с громким урчанием наполнит ее большую полулитровую кружку. Мельком взглянув на старосту, девушка наблюдала всю ту же картину, как и в тот момент, когда только заглянула в комнату – Блас непрерывно изучал документы. Удивительная статичность. Боковым зрением она вновь заметила какое-то шевеление за окном.

Замерев, девушка все же не перестала коситься в ту сторону. Определенно, там кто-то был, и она его заметила: два ярко-желтых глаза смотрели на нее сквозь стекло, прожигая все нутро и выковыривая душу. Дрожь проскакала галопом по худенькому тельцу. Светлые глаза девушки увеличились до неприличных размеров, а в районе солнечного сплетения дико заныло. От сковавшего ее ужаса, Лухан не заметила, как кипяток уже во всю выливался из кружки через край.

– Линарес? Ты хочешь нас затопить? – мужской голос вырвал ее из оцепенения. Опомнившись, она убрала руку от кулера.

– Там… кто-то есть… – Лухан дрожащей рукой указала на окно.

– У тебя слишком бурная фантазия, – не смотря на неё, изрёк Блас, – в твоем возрасте это неудивительно.

– Нет же! – девушка кинулась к окну. Она слишком чётко видела очертания живого нечто, что смотрело на неё диким прожигающим взглядом.

– Так! Все! Хватит! – поднявшись, мужчина отодвинул Лухан и опустил оконную раму. – Тебе пора спать.

– А ты? – неожиданно Лухан с окна перевела взгляд на старосту, стараясь оттянуть момент возвращения в комнату. – Почему ты в колледже? Разве у тебя не выходной?

Сделав круговое движение головой, Блас размял шею, от чего та издала неприятный хруст, и не спеша последовал к двери.

– Нет, у меня не выходной! А теперь иди! – открыв дверь, он жестом указал девушке на выход. – И не забудь свой чай!

Через минуту Лухан оказалась в тёмном коридоре, через который ей предстояло пройти, прежде чем она доберётся до своей комнаты. Огромные окна здания сыграли с ней очень злую шутку: ей повсюду, с каждого уголка, мерещился этот взгляд. Тени от деревьев на стенах еще сильнее натягивали ее нервы. Стараясь не вглядываться в окна, она прижала горячую кружку к себе и, вымеряя каждый шаг, направилась к своей комнате. Обжигающее тепло керамики немного приводило ее в чувства. Кое-как, с замиранием сердца, она все-таки дошла и до кровати. Быстро переодевшись в пижаму, девушка забралась под спасительное одеяло. В комнате было жарко, но вылезти из-под него она не решалась. Прокручивая в голове детские страшилки, в которых чудовище так и жаждало ее вытащенную ножку из-под одеяла, что бы пренепременно схватить Лухан за неё и утащить в своё царство тьмы, она постепенно отдалась сну.

Утро сменило ночь, и все кошмарные страхи остались где-то там, в темноте.

Утренний звонок от Мариссы с рассказом о том, как они замечательно проводят время, благодаря чему они ещё немного задержатся, слегка расстроил Лухан. Но счастье подруги ведь гораздо важнее, а ей совсем нечего бояться, не считая своих надуманных мыслей о чудовище, которое следит за ней. Да кому она нужна?

Спустившись к завтраку, она лоб в лоб столкнулась с Вико и Рокко, увлеченно обсуждавшими предстоящую поездку к отцу девушки, который до недавнего времени беспробудно пил и не слишком жаловал дочь. Но все изменилось, и семья вновь стала приобретать веру в любовь.

– Погодите, – прервала их рассуждения Лухан, – вы тоже уезжаете?

– Да! Оказывается, отец Вико неплохо разбирается в музыке, и он нас пригласил погостить у него, – прижимая к себе подругу, бодрым голосом отчеканил Рокко.

– Молодцы. Рада за вас! – нехотя натянув улыбку, Лухан прошла в пустынную столовую.

В их корпусе совсем не осталось учеников, поэтому еду им приносили из корпуса неподалеку, где учились дети младших курсов, которых в колледже осталось гораздо больше. Взяв тарелку с яичницей, девушка села за единственный стол с опущенными стульями, где до этого, судя по всему, сидели Вико и Рокко. Аппетит в такой обстановке был совсем не к черту. Ее расстраивало абсолютно все: и задержка Мариссы, и отъезд Вико, но кусочек за кусочком, она все-таки впихнула в себя всю порцию.

Покончив с не очень вкусной пищей, девушка отправилась на поиски старосты. По очереди зайдя во все комнаты колледжа, она убедилась, что его просто здесь не было.

«Замечательно, вот только этого не хватало», – подумала про себя Лухан. Меньше всего ей сейчас хотелось остаться в этом здании одной, да и не по-людски это в конце концов! Почему о ней никто не думает? Беспокоятся о ее безопасности, закрывая в огромном пустом здании? Кажется, это было не лучшим решением.

Весь оставшийся день прошёл словно в тумане – тягучем и мучительном тумане. Время шло неимоверно долго, а все занятия, которыми она пыталась себя загрузить, очень быстро ей надоедали. Когда на город опустилась темнота, она лично прошлась по всем помещениям колледжа и включила свет. Осознание того, что в этом здании нет ни души, просто сковывало девушку в невидимые кандалы.

– Кто тебе разрешал включать везде свет? – настиг её в библиотеке знакомый голос, когда она, развалившись на пуфике, пыталась вникнуть в смысл взятой наобум книги и хоть как-то отвлечь себя от гнетущей пустоты.

Бесспорно, это был растрепанный Блас, от которого слабо веяло алкоголем.

– А мне кто-то может запретить? Я здесь одна, и всем плевать на меня! – Лухан была рада ему, хоть показать это и не осмелилась, лишь громко выдохнула.

– Ну кто же виноват, что у всех семьи, а ты – никому не нужная сиротка? – негромко засмеялся Эредия. Казалось, что цеплять ее стало смыслом жизни этого мужчины.

– Знаешь что? Да пошёл ты! – бросив книгу в сторону старосты, Лухан вскочила на ноги и отправилась в свою комнату. Она ненавидела его всем сердцем, искренне желая раздавить самосвалом. Он день ото дня с особой щепетильностью измывался над ней, показывая всю свою неприязнь и брезгливость.

Не зная, чем себя занять, Лухан залезла под одеяло и попыталась уснуть. Всю ночь ей снилось, что кто-то звал ее мягким и нежным голосом. Еще не отойдя ото сна, она подошла к запотевшему окну, через который едва пробивался свет тусклого фонаря. Широкая улыбка засияла на её девичьем лице так, будто она там увидела того, кого любила больше жизни, а ждала еще дольше.

– Вы вернулись? Я так счастлива! – умиротворенным голосом она перебила тишину, приложив свою ладошку к оконному стеклу, которое тут же одарило ее кисть покалыванием от легкой прохлады. Вся нежность миров была собрана в этом касании. Немного постояв у окна, гладя стекло, девушка аккуратно, едва дыша, вышла из комнаты. Плавно, будто в танце, спустившись вниз, она босиком подошла к массивной дубовой двери и попробовала её открыть. К слову, та без какого-либо сопротивления поддалась. Оказавшись на улице, девушка с улыбкой углубилась в темноту. Нарушая ночную тишину негромким шелестом травы под ногами.

– Я слышу, слышу. Сейчас я помогу, – негромко произнесла она. Ветер трепал ее волосы, мягким свистом проносясь сквозь ухо.

– Линарес?! – крик Бласа разрезал ночную тишину. Картина перед ним открылась весьма странная: босая девушка в пижаме медленно брела в сторону леса неподалёку. Её взгляд был устремлён вперёд, а на лице застыла странная улыбка.

– Очнись! – подбежав, он потряс девушку за плечи. Затуманенный взгляд которой через секунду стал полностью осознанным.

– Что? Что я здесь делаю? – широко открытые глаза излучали неподдельное удивление и легкий ужас. Частое моргание девушки говорило о том, что она совсем не понимает, что происходит.

– Да так, ничего, решила свежим воздухом в лесу подышать, – грубо взяв её под локоть, без особых церемоний, он повёл Лухан в здание колледжа. – У тебя есть десять минут, чтобы собрать свои вещи.

– Зачем? – казалось, девушка ещё не совсем пришла в себя.

– Опекун сказал забрать тебя из колледжа и позаботиться. А, впрочем, слишком много вопросов, Линарес. Выполняйте то, что я сказал.

Проследив за тем, как ошарашенная Лухан собрала вещи, он взял её сумку и усадил на заднее сидение своей машины.

– А куда мы едем? – еще слегка подтормаживая, спросила девушка, теребя рукава своей пижамы, которую она так и не переодела. Случись это днем, девушка без зазрения совести отвесила бы ему пару ласковых слов, но сейчас ей казалось, что часть разума просто парализовало, лишив ее возможности мыслить трезво.

– Поживешь у меня, пока все не вернутся в колледж, – не отрываясь от дороги, ответил Блас.

– Но я не хочу! – мигом пришла в себя от неожиданной новости Лухан. Ее как будто обухом по голове огрели. Жизнь с этим тираном для нее была равносильна страшному сну.

– А я и не спрашивал!

– Ну да, меня же не принято спрашивать! Мой опекун совместно с тобой очень хорошо устроился, играя со мной, как с куклой! – крик девушки уже не был похож на тот шепот, который она издавала несколькими минутами раннее.

– Не прекратишь орать – высажу тебя прямо здесь. Ты же любишь по ночам бродить. Вот, прогуляешься.

– Ты серьезно думаешь, что можешь меня этим напугать? – искренне удивилась Лухан. – Эредия, я росла на улице, она – мой второй дом.

– Хорошо, ты дома. Выходи, – ехидно произнёс Блас, остановив машину.

– И выйду! – открыв дверь, девушка сделала шаг, глотая свежий ночной воздух.

Не успела машина тронуться, как девушка всем весом свалилась на капот и начала стучать по нему руками. Мимолетная гордость в миг улетучилась, когда в ее памяти всплыли последние сводки новостей. Открыв дверь, она плюхнулась на сидение машины, ощущая себя в безопасности.

– Так-то лучше, – Блас одарил её одобряющим взглядом и нажал на педаль газа.

========== Часть 2 ==========

– Блас, что это было? – спросила мужчину озадаченная Лухан, глядя в запотевшее окно машины.

– Ты про что?

– Ну про то, что случилось… Как я оказалась на улице? Я ничего не помню.

– Вероятнее всего, ты – сомнамбула.

– Кто? – удивлённо уставилась на его затылок девушка.

– Сомнамбула, – равнодушно вторил ей Блас.

– Я услышала! Что это значит? – уточнила свой вопрос Лухан, испугавшись, что это слово имеет какое-то страшное значение, или является названием какой-либо тяжелой болезни. Неизвестность пугала ее еще больше.

– Это значит, что ты ходишь во сне, – также безучастно ответил мужчина.

– Но я раньше никогда этого не делала! – камень упал с души девушки, однако факт ночных прогулок её совсем не обрадовал.

– Все когда-то бывает в первый раз, – выкручивая руль в сторону дома, констатировал Блас, – выходи, приехали.

Двухъярусная квартира старосты на втором этаже оказалась типичным жильем холостяка, в котором прослеживалось абсолютное отсутствие женской руки: скромный интерьер, гора немытой посуды, разбросанные вещи. Проводив девушку на второй этаж, он показал ей комнату, обставленную скромно, но со вкусом.

– Ложись спать, скоро утро, – мужчина прошёл следом за девушкой в комнату, чтобы крепче закрыть и занавесить окно. Как только за старостой закрылась дверь, Лухан рухнула на небольшую кровать и закрыла глаза. Оказаться в доме этого деспота, что может быть хуже? Лишь мысль о его связи с опекуном немного грела душу. Лухан все еще питала надежды, что узнает имя того, кто пару лет назад взял над ней опеку. В этих размышлениях она и уснула, забывшись в тяжелом небытие, навеянном не слишком приятным сном, где за ней гонится кто-то с невероятно яркими, но в то же время такими опасными голубыми глазами.

Проснувшись ближе к полудню, она с трудом оторвала тяжелую голову от подушки. Осмотрев все вокруг себя, девушка не сразу поняла, где она очутилась. Но, впрочем, память к ней вернулась достаточно быстро, что отразилось на ее скривленном лице. Встав с кровати все в той же пижаме, в которой ложилась спать еще в колледже, Лухан спустилась вниз, где Блас разогревал непонятного происхождения полуфабрикаты. Запах горелого окутал весь первый этаж.

– Я думала, это мне приснилось, – выдавила она из себя, садясь за небольшой стеклянный стол.

– Не желаешь переодеться? – мужчина, мельком взглянув на неё, продолжил готовку завтрака. – Твоя пижама мне уже все глаза замозолила.

– Только не стони, ради бога, – нехотя, Лухан встала из-за стола и, шаркая ногами, поплелась обратно в комнату, бубня под нос проклятия.

– Линарес, поднимай ноги! И не забудь умыться! – прокричали ей вслед.

Через двадцать минут, выполнив все указания кроме одного, девушка, все также шаркая ногами, спустилась на кухню.

– Теперь ты мне объяснишь, почему я здесь? – разламывая вилкой что-то похожее на сильно подгоревшую котлету, спросила Лухан.

– Я тебе все объяснил ещё вчера. Просто выполняю просьбу твоего опекуна.

– Откуда ты его знаешь? – все также ковыряясь в приготовленном мужчиной завтраке, девушка вопросительно посмотрела на старосту.

– Не твоё дело, Линарес!

– Я теперь понимаю, почему ты такой злой. Ни один человек не будет счастлив, употребляя это в пищу, – скривилась девушка.

– Кухня в твоём распоряжении. Можешь готовить что-то более вкусное, если умеешь, конечно. А если не умеешь, то придётся научиться – я не собираюсь работать твоим поваром, – наливая в кружку молоко, Блас немного пролил мимо. Тихо выругавшись, он отправился к раковине за губкой, чтобы устранить молочный потоп на столе.

– Да-а-а… – протянула Лухан, наблюдая за происходящим на кухне. Нелепое зрелище.

– А теперь слушай меня! – тон мужчины резко изменился, как и поворот его туловища в сторону Лухан. Наклонившись над девушкой, он облокотился рукой на стол.

– Пребывая в моём доме, запомни несколько правил! – скрестив руки на груди, мужчина продолжил: – Правило первое: ты не покидаешь его без меня. Ни при каких условиях. Правило второе: окно разрешаю открывать для проветривания помещения исключительно до трёх часов дня. После трёх все окна должны быть закрыты и плотно завешены шторами. Правило третье: ты не лезешь в мои дела и не задаешь мне лишних вопросов.

– Я попала в тюрьму… – обречённо вздохнула Лухан. – Ладно, я понимаю, нельзя выходить на улицу, но окна зачем завешивать днём?

– Правило третье, Линарес! Не забывай, – отойдя от девушки, Блас одним глотком допил остатки молока, – и уберись здесь, что ли.

Позавтракав, мужчина надел строгий отутюженный костюм и, ничего не сказав, отправился из дома, предварительно заперев Лухан снаружи на три замка, чтобы быть уверенным, что она не сбежит. Девушке ничего не оставалось, как приняться за уборку. Нет, конечно, подрабатывать его прислугой она не горела желанием, но время, отведенное на уборку, шло достаточно быстро, это гораздо лучше, чем просто лежать, смотря в потолок. Да и повсеместный бардак привносил легкий дискомфорт в ее невольное пребывание здесь.

Включив один из музыкальных каналов на стареньком, покрытом толстым слоем пыли телевизоре, она принялась в такт музыке складывать валявшиеся вещи. Работы было действительно много. Одних пустых бутылок и различных упаковок от быстрого питания насобиралось почти два мешка, вследствие чего девушка совсем потеряла счет времени. Домывая пол на кухне, она услышала, как, скрипнув, хлопнула входная дверь, а уже через секунду сильные мужские руки припечатали её к стене, обхватив тонкую шею и оставляя на ней отметины.

– Я что тебе говорил?! – прошипел ей на ухо Блас, а затем, отпустив девушку, с грохотом закрыл окно и запахнул шторы.

– Я… Я совсем забыла… – заикаясь, проговорила Лухан, от страха хватая воздух. Её взгляд упал на настенные часы, висевшие над газовой плитой, стрелка на которых предательски указывала, что три часа назад, согласно нелепым правилам старосты, она должна была проделать необходимые манипуляции с окнами.

– Это в первый и последний раз, Линарес! – ледяным тоном сказал Блас, отправляясь закрывать оставшиеся окна.

«Чего он боится? Он сошёл с ума», – подумала про себя девушка, однако вслух предпочла этого не произносить. Странное поведение Эредия уж слишком выбивалось из её привычных рамок представления о нем.

Закончив, наконец, с полами, девушка смогла приступить к готовке ужина. Слишком много энергии она сегодня потратила, подкрепившись только парой утренних сгоревших котлет.

Открыв морозильную камеру в поисках пригодных продуктов, её весьма удивило количество замороженного мяса, которое заполнило огромный морозильный отдел под завязку. Решив, что копание в имеющихся замороженных продуктах она оставит на завтра, девушка в быстром темпе почистила картошку и не нашла ничего лучше, чем просто поджарить её на раскаленной сковороде.

– Да, Линарес… Кулинарным талантом ты явно не блещешь, – появившись за спиной девушки, мужчина направил свой изучающий взгляд прямиком в самые недра сковороды, где жареная картошка уже умоляла снять её с плиты, будучи на грани обгорелого обморока.

– Прости, но я пока не разобралась, как пользоваться плитой, – попыталась оправдаться Лухан.

– Оказывается, моя квартира выглядит совсем неплохо, – засмеялся Блас, осматривая гостиную.

– Её просто надо было вымыть… Но я не твоя слуга, запомни это! Убралась я только потому, что волей судьбы мне приходится здесь торчать, а жить среди вещевого апокалипсиса совсем не в удовольствие. И готовлю я для того, чтобы поесть сама! – накладывая картошку на тарелку старосты, Лухан старалась не смотреть на мужчину, но спиной чувствовала его пронизывающий взгляд.

– Хорошо, хорошо. Я понял, – всем своим видом Блас демонстрировал неплохое расположение духа, что в рамках их отношений было крайне редким явлением, – только в следующий раз, когда решишь готовить для себя, приготовь что-нибудь из мяса, да побольше.

После ужина мужчина заперся в своём кабинете. Лухан, убрав со стола посуду, отправилась прямиком в душ, дабы смыть весь пот, накопившийся за день. Горячие струйки воды обжигали молодое тело девушки, но у той даже в мыслях не было увеличить напор холодной воды. Прохладный душ достаточно бодрит, а это явно не то, что сейчас было нужно Лухан. Тёплые пары воздуха слишком расслабили молодой организм, и девушку невероятно сильно клонило в сон, но выйти из-под нежащих её струй воды она была не в силах. Стоя с закрытыми глазами, Лухан все больше погружалась куда-то вглубь своего сознания.

– Пойдём с нами, с нами пойдём… пойдём… пойдём… – скрипящий голос заставил её прийти в себя, резко открыв глаза. Встряхнув головой, она постаралась отогнать услышанное от себя, подумав, что, скорее всего, от усталости у нее начались галлюцинации. Наспех помыв голову, девушка выключила воду, решив на этом закончить водные процедуры, и шагнула вниз на резиновый коврик. Встав перед запотевшим зеркалом, Лухан принялась вытирать полотенцем своё мокрое тело. Неожиданно, сквозь мутное стекло, она заметила какое-то едва уловимое движение рядом с собой.