Текст книги "Обреченная на удачу (СИ)"

Автор книги: Саша Круть

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Болела я трудно и долго, начался кашель, я все же добрела до больницы, воспользовавшись падением температуры почти до нормального значения. Сделал рентген, никакого бронхита или воспаления легких не оказалось. Инфекция и все, сказал врач, выписал пару видов таблеток и какую-то микстуру от кашля. Ну да, сейчас модно все валить на вирусы. Все лекарства я дисциплинированно купила в аптеке, мне было все равно, что пить, лишь бы мне стало хоть немного получше. Возле дома меня поджидал лысый. Явно поджидал, потому что он просто стоял у двери подъезда, а когда я подошла, шагнул мне навстречу. Посмотрел на мое блеклое осунувшееся лицо. Не стал задавать свой идиотский вопрос.

– Телефон помнишь?

Я кивнула, номер был предельно простой, и я его запомнила сразу, но звонить не собиралась.

– Если что будет надо, звони, Ольга.

– Угу.

Пришла домой, повалилась в кровать. Спасибо подружкам, они постоянно навещали меня, еще и Таня приходила, она тоже дружила с нами, но с ней мы виделись лишь изредка. Они не давали мне совсем уж заскучать и впасть в меланхолию, они делились новостями, они не давали мне умереть с голоду, они пытались лечить меня, они окружали меня заботой и вниманием. Через несколько дней температура ушла, оставив после себя боль в мышцах, слабость и резкий выматывающий кашель. Два или три раза звонил Егор, порывался приехать, привезти лекарства. Сил и желания видеть его у меня не было. Последний звонок от него был, когда у меня была Света. Я передала ей трубку, попросив объяснить Егору, что мне плохо, и когда я приду в себя, мы созвонимся. Что ему наговорила подруга, уединившись на кухне, я не знала, но она заверила, что Егор будет ждать звонка, не рискнет больше тревожить меня. Натаха притащила как то барсучий жир, заверив, что это верное средство избавиться от кашля, не даром он стоит по два рубля за грамм и фиг где отыщешь. Но я так и не нашла в себе сил проглотить хоть ложечку этого чудесного средства. Нет уж, пусть будут таблетки и микстуры. Постепенно мне становилось легче, кашель уже не так сильно терзал меня, я даже нашла силы в жаркий солнечный день выползти на лавочку, облюбованную лысым.

Через пять минут появился и он сам. Никакого совпадения я в этом не увидела, он знал, что я вышла гулять. Сел на лавочку, положил свою руку на мою.

– Тебе лучше, Ольга?

Вот теперь в его голосе слышалась забота и обеспокоенность, вот теперь было заметно, что он переживает.

– Жить буду, Вовчик, жить буду.

– Прекрасная новость. Ты не звонила, справилась сама при помощи подруг?

– А ты думал, я позволю тебе утирать пот с моего лба и вставлять градусник, измеряя мне температуру? Ты пока такого не заслужил.

– Ну хотя бы какие-то шансы на это у меня имеется, или я совершенно безнадежен?

– Упустив свой шанс, не переживай, будут еще шансы, которые ты так же упустишь.

Я попыталась пошутить, почти сразу закалялась. Он участливо погладил мою руку. Все же он не безнадежен. Я бы даже сказала, что у него имелся шанс оказаться со мной в постели. Секси. Жесткий. Но вот сейчас он утратил часть своей жесткости. Опа, я стала думать про постель и мужчину. Мне действительно становилось лучше

– Пойду я, а то я что-то еще слишком слаба.

Он немедленно поднялся. Протянув руку, помог мне встать. Молча мы дошли до подъезда

– Если что, ты звони, Ольга.

Он повернулся и пошел от дома по каким-то своим делам. Я глядела ему вслед, прищурившись. Не безнадежен, вовсе не безнадежен. Но все равно жесткий. И, конечно же, секси.

43.

Еще через несколько дней я чувствовала себя выздоровевшей. Оставалась небольшая слабость, оставались отголоски кашля, но я уже жаждала деятельности. Мне надоело вынужденное безделье. Позвонила Егору, сообщила, что я почти в полном порядке, поблагодарила за заботу. Потом сделала несколько звонков, отвечая на пропущенные, на те, которые прошли мимо меня во время моей болезни, но требовали ответа. Я тогда не хотела ни с кем ничего обсуждать и решать. Егорыч сообщил, что Тяжелов не отвертится, сейчас верхам нужны были показательные дела о взятках и коррупции. Хорошая новость. Артем, тот могучий лесник, обрадовал, что губернатор подписал приказ о создании ООПТ, вот теперь за судьбу соснового леса я была спокойна.

Я даже чувствовала в себе силы снова начать думать о таинственных событиях, соединяющих меня, папу, лысого, Егора и «Наследие». Хотя я по– прежнему не видела реальных вариантов что-то резко прояснить. Лысый отмалчивался, с Егором было вообще не понятно, участник ли он всей этой таинственной круговерти. Изучение бухгалтерской отчетности «Наследия» ничего мне не сказало. Довольно успешная компания с довольно устойчивой и хорошей выручкой. Никаких долгов, никаких нарушений. Состав фонда на данный момент составляло человек 60. При этом, как я понимала, они нанимали специалистов и на стороне, тот же Егор не числился у них в штате, а работал по договору с ними.

Я каждый день выходила сидеть на скамейке, благо хорошая погода позволяла, лысый почти всегда присоединялся ко мне и гладил мою руку. Мне это нравилось. Все равно жесткий. Но, несомненно, секси. Мы почти не разговаривали, чаще просто молчали. Ну, а если и говорили, то о пустяках. У меня было ощущение, что он совсем забросил свою таинственную работу, стараясь чаще быть со мной рядом. Он чуть оттаял, в нем появилось чуть больше эмоций по отношению ко мне.

Однажды я спускалась по лестнице, что бы посидеть на заветной лавочке и неожиданно столкнулась с волейболисткой, я как раз хотела открыть дверь, но она распахнула ее раньше меня. Дернув рукой от неожиданности, я ударилась об косяк пальцами, вскрикнув от острой боли. У меня потемнело в глазах, я почувствовала, как Ксения поддерживает меня за локоть. В ладони поселилась дикая боль. Я протерла одной рукой слезившиеся глаза, уставившись мизинец, он был какой то неестественный. Ксения продолжала удерживать меня за плечо.

– Поздравляю, у тебя перелом мизинца. Не смертельно, но больно.

– Да ужжжжжжжж, больно.

Я прошипела это, выдавливая воздух из легких. Действительно было очень больно.

– Так, Ольга, давай ко мне в машину, поедем в больничку.

– Мне надо взять полис.

– Ничего тебе не надо брать, мы поедем не в нашу районную, есть у меня один специалист по спортивным травмам. Он все сделает на много быстрее и лучше.

Громадная машина соседки стояла у подъезда. Я устроилась на переднем сидении, как же высоко сидеть, какой необычный обзор. Руку дергала боль, накатываясь волнами. Мы довольно быстро домчались до больницы, нашей второй, в которой я никогда и не бывала. Да я и в своей-то не бывала. Ксения по пути коротко переговорила по телефону, посигналила у шлагбаума, который незамедлительно был поднят. Мы прошли в здание, затем поднялись в кабинет, Ксения попутно успела с кем – то поздороваться. «Вот, она, я виновата и тебе надо быстро все исправить!»– прямо от двери заявила она, подталкивая меня к столу. Врач был подозрительно молод, не верилось, что он был прямо таким уж специалистом. Но пришлось довериться мнению Ксении. «Надо на рентген, ты сиди тут жди», – не размышляя, принял он решение. Спустились вниз, он завел меня в рентген кабинет, минуя короткую очередь. Подождал, пока выпустят больного, что-то шепотом пояснил врачу, который там был, сам сделал снимок. Через несколько минут он был у него в руках, я в это время ждала в коридоре, боль в руке так и пульсировала короткими вспышками. Мы вернулись в кабинет. «Жди еще», – деловито кинул Ксении, провел меня в другую дверь, которая была в его кабинете мы оказались в мини-операционной. Там ждала пожилая женщина в белом халате. Они о чем-то пошептались, разглядывая снимок. «Ничего страшного, сущая ерунда», – вынес он вердикт, повернувшись ко мне. Ему, может и ерунда, а мне очень больно. «Аллергия на лекарства есть?» – спросила женщина, набирая деловито в шприц какое-то лекарство. «Не знаю, я не болею», – честно призналась я, пытаясь хоть как то забыть о боли в пальце. «Мы обезболим руку, выпрямим палец, загипсуем, через неделю придете на рентген, убедимся, что все хорошо, потом еще две недели, снимем гипс, и вы сможете жить, как жили раньше, не вспоминая, что палец был сломан», – рассказывал тем временем врач. После укола я перестала ощущать боль совершенно, что там делали за шторкой с моим пальцем врачи, меня мало интересовало. Прошло не так и много времени, и я уже смотрела на загипсованный палец. Врач протянул мне коробочку с таблетками. Если будет сильно болеть– одну примите. Но не частите, две в день, не больше. Это хорошее обезболивающее. «Ты сама как?»– вопрос был к Ксении. «Отлично, не болит уже, я же теперь тренирую детей, и никаких последствий не ощущаю», – ответила она. «Прекрасно, может, вернешься в большой спорт?»– улыбнулся он. Она рассмеялась: «Нет, поздно уже, я свое отыграла». Мы поблагодарили врачей и вышли из кабинета.

Уже когда оказались в машине, она черкнула на листке два телефонных номера.

– Первый-мой, второй– Егора. Если что, то звони ему, не дозвонилась, звони мне.

– Угу, хорошо, а откуда ты его знаешь?

– Если бы не он, хромать бы мне сейчас после сложного перелома ноги. Врачи там накосячили, он исправлял за ними. Молодой, но у него волшебные руки оказались. Ты извини меня, я не хотела тебя испугать, как все вышло глупо.

– Ну, чего тебе извиняться, ты же меня не била, я сама, по своей инициативе.

Палец не болел, видимо продолжал действовать укол, интересно надолго ли его хватит. У дома она высадила меня, помахав рукой и, скорее всего, поехала ставить свой внушительный аппарат на стоянку. Что-то в больших машинах все же было, на этом внедорожнике было удобно ездить. Лысого на привычном посту не было.

44.

Вечером приходила Света, вытаращила удивленно глаза на мой загипсованный палец.

– Подруга, ну зачем же ковырять в носу мизинцем, если есть указательный палец?

– Тебе смешно, а он болит.

Я кратенько рассказала историю про перелом пальца, особо и рассказывать было нечего. Шел-упал-очнулся-гипс. Это хорошо, что у Ксении все оказалось схвачено, а то бы маяться мне в травматологическом отделении нашей больнички. Светланка притащила торт, мы обе любили сладости, сидели, болтали, поедая его. «Ты точно нигде не нагрешила, подруга?» – пристально посмотрела на меня Света. «Нет, вроде», – отмахнулась я. «Смотри, а то я не помню, что бы ты болела, а тут теперь еще и палец», – проговорила Светлана. Я чуть задумалась, это она еще не знает о чудом не случившейся аварии. Но я видела во всем этом лишь череду случайностей, ну как можно было связать дурака-водителя, вирус и случайно сломанный палец? Совершенно никакой связи.

16-1

«Я сейчас, скорее всего, быстро», – подхватилась она, выскакивая в коридор. Неугомонная, опять пошла дергать дверную ручку. Надо ей сказать, что с лысым у меня почти уже мир. И что я даже нравлюсь ему. И что он нравится мне. Секси. Жесткий.

Да, вернулась подруга быстро. С невозмутимым видом налила себе еще чаю: «Колокола на месте, дверь заперта», – изрекла она. Мы рассмеялись. Потом скажу, в следующий раз, что у нас с лысым перемирие. Он давно сказал свое имя, а для меня и моих подруг оставался просто лысым. Так было удобнее нам. Уходя, она пошутила: «Если тебе надо будет поковыряться в носу– ты мне или Наташке звони!». Рассмеявшись, я успела дать ей прощального пинка. Я продолжала пытаться бездельничать. Палец слегка болел, но было терпимо. Думать о тайнах не было ни сил, ни желания. Вышла на скамейку, почти тут же появился лысый. С тревогой уставился на гипс, явно придя в замешательство.

– Всё хорошо, Ольга?

– Ты заболел, Вовчик? У тебя появился новый вопрос. Лучше бы ты научился здороваться.

– Я учусь, пока не получается, но ты не теряй надежды. У меня хорошая учительница.

Он опять накрыл свой широкой ладонью мою руку. Мне нравилось вот так сидеть, рядом с этим мужчиной. И плевать, что он замешан в какой-то загадке. Мне нравилось ощущать его ладонь на своей руке. Мне нравился его бархатисто-обволакивающий мягкий голос, мне нравилось, как он проговаривал моё имя. Мне было хорошо рядом с ним. Мы даже могли не разговаривать, просто сидеть и смотреть по сторонам.

К подъезду подкатила знакомая машина.

– Наверное, это к тебе, Ольга.

Действительно, это была машина Егора. Вот и сам он вышел, проходя в подъезд. Я поднялась, посмотрела на лысого.

– Иди, а то он сломает твою дверь.

Только сейчас я поняла, что не прихватила на прогулку мобильник. Отошла, обернулась, он спокойно смотрел на меня. Вроде не нервничал. Не хотелось, что бы эти два мужчины, которые мне оба нравились, принялись прямо во дворе выяснять отношения. Подошла к машине Егора и стала ждать. Он появился минуты через три. Видимо усиленно ждал, когда я открою.

– Оля, я тебя потерял. Я был рядом, хотел навестить, звонил, но ты не взяла телефон. Я решил проявить своеволие, нагрянув прямо к тебе. Я соскучился.

– Да гулять вышла, телефон забыла дома, я тоже рада тебя видеть, Егор.

Чмокнула его в щеку, краем глаза пытаясь увидеть лысого, надеясь, что он не придет, что бы заявить на меня свои права. Кто знает этих мужчин, им порой надо проявить себя, застолбить территорию, показать себя доминантным самцом.

– Ну раз ты гуляешь, пройдемся?

– Давай посидим в машине, не хочу никуда идти.

Он молча обошел машину и распахнул дверцу, я немедленно нырнула внутрь салона. Егор занял место водителя.

– Я немного пытал твою подругу Свету по телефону, она сказала, что вирусы ты победила, но сломала палец. Сильно болит?

– Не, терпимо, жить буду.

Мы помолчали.

– Оля, я правда скучаю, мне не хватает твоего общества, когда ты болела я хотел чем-то помочь тебе.

– Ну чем ты мог помочь? Таблетку кинуть в стакан воды или померить температуру? Я же не совсем беспомощная была. Спасибо за заботу, правда приятно.

Я заметила трех парней, что подошли и встали у соседнего подъезда, что-то обсуждая. Егор посмотрел на них и напрягся.

– Посиди тут, это ко мне знакомые, я сейчас с ними быстренько переговорю и приду.

Егор легко вышел из машины и направился к парням. Что-то было не так, что-то было не правильно. Я не могла понять, что же меня насторожило. Егор уже о чем-то говорил с парнями. Предчувствие надвигающейся беды пригвоздило меня к месту. Они не могли знать, что он тут, он же завернул ко мне совершенно случайно! Вот что было не правильно! И как раз в этот момент один и парней ударил Егора, потом и второй парень махнул кулаком, нанося удар. Я закричала, дернула дверь машины, одновременно я пыталась найти что-то тяжелое, чем могла их бить, уничтожать, убивать. С первого раза дверь машины не открылась. Я продолжала кричать, рукой открывая бардачок, другой рукой дергая дверную ручку. ПИСТОЛЕТ! В бардачке лежал черный большой смертельно опасный пистолет. Как же все стремительно происходит! Егор уже упал, один из парней ударил его ногой. Я уже не кричала, проклятая дверь наконец-то распахнулась, я выскочила на улицу, сжимая в руке увесистое оружие. Подняла пистолет в воздух и нажала на спуск. НИЧЕГО. Оружие не стреляло. Парни продолжали бить Егора ногами, неторопливо, вдумчиво. Предохранитель, где-то должен быть предохранитель. Может быть, нет патронов? Лихорадочные мысли. Все происходит стремительно, быстро. Сдвигаю какой то рычажок, и тут же раздается хлесткий выстрел. БУМ. Парни стремительно бросаются наутек, снова слышится выстрел. БУМ. Кто стреляет? Неужели я? Куда я стреляю? Я могу кого– нибудь убить! Убью гадов, убью! Метание мыслей, властная рука перехватывает мою руку, выдирая из пальцев оружие. Я бьюсь в истерике, молотя по оказавшемуся рядом телу. Секунды летят. Егор приподнимается и садиться прямо на асфальт. Его лицо в крови, она капает ему на рубашку. Я снова начинаю орать, громко, яростно. Парней уже нет. Меня хватают в охапку, встряхивают. Раз, еще раз. Я пытаюсь осознать, кто это делает. Рядом стоит лысый, с тревогой всматриваясь в мое лицо.

«Всё, всё, Ольга, всё, всё, всё», – мягкий голос меня ничуть не успокаивает. Рука закрывает мой кричащий рот. Из меня будто выпускают воздух, я замолкаю, обмякнув в руках лысого. Егор продолжает сидеть на асфальте, вытирая рукой кровь с лица. Рядом уже толпятся люди, кто-то звонит в милицию, кто-то вызывает скорую. Лысый отпускает меня, я вижу, как он вытирает футболкой оружие и кидает его в бардачок. Делает это он предельно деловито, спокойно и собранно. Бросаюсь к Егору. Запачканная кровью рубашка, кровь на губах. Озабоченно смотрю на него, боясь прикоснуться. «Все хорошо, я цел», – говорит он, кривя разбитые губы. Я оборачиваюсь, лысого нет. Пропал, испарился, ну и ладно, правда, не нужен он пока. Егор встает на ноги, чьим-то платком вытирает кровь, снова кривится, прихрамывая, идет к машине. Я иду рядом, не прикасаясь, боясь сделать ему больно. Немногочисленные зеваки расступаются, пропуская нас. Он садится в машину. «Егор, тебе надо в больницу!»– выкрикиваю я. «Обойдусь, извини, что так получилось», – он уже сидит в машине, кровь остановилась, но выгладит он страшно. Я сажусь, в машину, снова уговариваю его ждать врачей. Он молчит, морщится, я понимаю, что ему больно. В открытом бардачке поблескивает грозная сталь оружия. Захлопываю крышку. Лысый стер отпечатки, сразу стер. Как он сообразил? Откуда у Егора пистолет? Потом, потом. «Егор, жди врачей!»– снова говорю ему. «Оля, выйди, я прошу тебя. Выйди, мне надо ехать. Мне не надо, чтоб приехала милиция, я потом тебе позвоню, все скажу», – он почти выталкивает меня из машины. Растерянная, я уступаю ему, вылезаю, машинально захлопывая дверь. Машина тут же трогается, зеваки провожают её взглядом. Растерянность не покидает меня, я стою, как вкопанная, не в силах пошевелиться. Крепкая рука берет меня за локоть. «Пойдем, тебе лучше уйти прямо сейчас», – вновь появившийся лысый увлекает меня прочь от дома. Я покорно иду следом за ним, его рука продолжает тянуть меня все дальше. Это все нереально, это какой-то мираж, сон, наваждение, морок.

45.

Немного пришла в себя я в небольшом кафе, расположенном не так уж и далеко от дома, выпив чашку горячего крепкого кофе. Лысый встревожено смотрел на меня и держал за руку. Это немного успокаивало.

– Вова, кто это был? За что они так Егора?

– Я не знаю, но теперь возможны трудности. Ты готова меня выслушать?

Я кивнула. Вроде бы я пришла в себя, меня уже не колотила дрожь, меня уже покинула ярость на тех троих незнакомых парней, я уже не была готова убивать.

– Нет, ты не кивай, ты скажи, мне важно понимать, что ты меня сейчас выслушаешь и все сделаешь правильно.

– Готова, мне правда лучше, говори.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Видение залитой кровью рубашки, вдох-выдох, вдох – выдох. Ощущения тяжести оружия в руке. Вдох-выдох. Разбитое в кровь лицо. Вдох-выдох. Рука Егора, почти выталкивающая меня из машины. Вдох-выдох.

– Говори, я тебя слушаю, что ты там хотел сказать? Давай закончим с этим и я пойду домой.

– Стрельба– это очень серьезно, было много свидетелей. Тебя будет опрашивать полиция. Откуда у Егора пистолет я не знаю. Он боевой, это очевидно. Надо сделать так, что бы никого не подставлять.

Голос лысого, как всегда, звучал мягко, не смотря на то что, он был предельно серьезен и говорил об очень важных на данный момент вещах, желая меня поддержать.

– То, что это самооборона– не так важно. Слушай, что ты должна сказать полиции. Так будет проще и лучше всего. Пистолет ты подняла с асфальта, он валялся у машины, скорее всего он выпал из кармана одного из парней, ты не можешь сказать точно. Вряд ли кто-то видел, как ты его доставала из бардачка, все смотрели на драку. Ты не хотела стрелять, просто хотела напугать их, остановить. Как произошли выстрелы, ты не знаешь, стрелять ты не умеешь, пользоваться оружием не умеешь. Потом ты испугалась и уронила оружие. Говори, что плохо все помнишь, говори, что очень испугалась. Они будут искать пистолет, конечно не найдут. Но такова их работа. И чтобы они не говорили, стой на своем. Подняла, нечаянно выстрелила, уронила пистолет. Больше его не видела, была занята Егором.

– Подняла, выстрелы, уронила, плохо помню, была напугана.

– Правильно, Ольга, именно так все и было. Парней ты точно не знаешь?

– Первый раз вижу, да я их вообще не запомнила, все произошло так неожиданно быстро.

– Ну и хорошо, так лучше, никого опознать не сможешь, никого не знаешь, никого не запомнила. Пусть зеваки их описывают. И еще, Ольга, это тоже очень важно. Что-то пошло не так, что-то стало неправильно, я прошу тебе два дня не ходить никуда, всего два дня. Я попробую понять, вычислить, разобраться. И если вдруг что-то тебя встревожит, ты мне позвони сразу, запомни, звонить сразу!

– Что-то пошло не так и шаман вместо дождя вызвал проституток.

Я кивнула, сказав это, и поняла, что видеть не желаю лысого

– Знаешь что, Вовчик, мне плевать что пошло не так, мне плевать на твои пожелания. С каких это пор ты стал так бесцеремонно лезть в мою жизнь? Диктовать мне правила поведения? Ты, вообще кто? Ты сосед, который не может мне рассказать, чем занимается, показать, как он живет. Ты не имеешь никакого права говорить мне что мне надо делать, а чего делать не надо. Ты не имеешь права требовать, что бы я непременно то и дело звонила тебе. Пошел ты!

Я вскочила, и, не оборачиваясь, выскочила из кафе, устремляясь к дому.

У дома уже все было спокойно, во дворе стояла машина полиции, какой-то человек в форме беседовал с бабулькой из соседнего подъезда. Увидев меня, она указала в мою сторону и что-то сказала. Он радостно устремился ко мне. «Здравствуйте, Вы Ольга?»– поинтересовался он, представившись. Ни звания, ни фамилии я не разобрала, пробубнил что-то невнятное скороговоркой. «Да, если вы хотите со мной поговорить, то давайте сядем на ту вон лавочку и вы все что надо спросите», – я указала на дальнюю скамейку, на которой тоже полюбила сидеть. Мы присели, полицейский уведомил меня, что это просто опрос, позже меня вызовут в отделение для дачи показаний, сейчас он хотел бы прояснить ситуацию, услышать как все было, поинтересовался, куда пропал потерпевший, не знаю ли я как его найти. В общем, он задавал кучу вопросов, что-то записывал, я отвечала как можно короче. Про оружие я выдала версию лысого, Офицер пытался что-то выяснить дополнительно, я отвечала коротко. Не помню, не знаю, не видела, не заметила. Поняв, что от меня не добиться чего-то большего, он еще раз напомнил, что меня вызовут, записал мои данные, и мы распрощались. Я прошла к подъезду, стараясь не смотреть на асфальт, боясь увидеть там капли крови. Дома я долго-долго, бесконечно долго стояла под душем, то делая воду более прохладной, то добавляя побольше горячей воды. Так бы и стояла вот так, день, два, неделю. Струи воды защищали меня от реальности.

Наконец, я нашла в себе силы закрыть воду, вытерлась, прошла в комнату. В дверь позвонили. «Опять полиции что-то от меня надо», – раздраженно подумала, оделась, прошла к двери, надеясь, что человек у двери уйдет. Посмотрела в глазок. У двери стоял лысый, терпеливо ожидая. Открыла, встала на пороге, явно показывая, что пускать в квартиру его не собираюсь.

– Ольга, не злись. Я всего на минуту. Ты точно помнишь мой телефон? Сразу звони если что-то случится, я помогу. И еще раз прошу, посиди хотя бы два дня дома, не ходи никуда. Нам надо разобраться, мы должны посчитать варианты. Явно что-то пошло не так.

Я молча шагнула назад в квартиру, оставляя лысого в подъезде, перед закрытой дверью. Почти до вечера пыталась дозвониться до Егора. Он не брал трубку. Когда я уже собиралась лечь спать, раздался звонок от него. Он сказал, что все в порядке, удалось отделаться синяками, ушибами. Ничего не сломано, хотя все тело болит. Пытался пошутить, у него не получалось. Я обрадовалась, что все обошлось. Я даже не пыталась задавать вопросы про произошедшее, про парней, пистолет. Я просто была рада, что он цел. Он обещал все мне растолковать попозже и прервал вызов. Я выдохнула. Егор нашелся, и все с ним было более или менее хорошо. Мозг зацепился за последние слова лысого. МЫ, именно МЫ должны посчитать варианты. Кто мы? Какие варианты? Сил думать про это совсем не осталось. Спать. Спать. Спать.

Утром я не хотела просыпаться, организм протестовал. Я открывала глаза, смотрела на часы, опять закутывалась в одеяло и снова засыпала. Так повторилось несколько раз, прежде чем я осознала, что до вечера мне все равно так не пролежать. Готовя завтрак, я болтала со Светкой, пересказывая ей события вчерашнего дня. Она ужасалась, ойкала, задавала кучу вопросов. В итоге я и поела, и помыла посуду и почитала интернет, а Светка все спрашивала да строила версии. Больше часа, надо было мне думать, набирая ее. Лучше было зазвать в гости на вечер. Я снова набрала ее. «Свет, подваливайте ко мне с Натахой вечерком, посидим, только с вас торт, мне лысый запретил выходить из дома», – пригласила я подругу в гости. Еще 15 минут потребовалось, что бы разъяснить ей, что за приказы лысого, и в честь чего он вообще приказы раздает. Попутно выяснилось, что она прийти не может, у них будут родственники, не отменить. Перенесли встречу на один день, все равно посидим, поговорим.

Мысли вернулись к последним событиям. Не слишком ли много происшествий? Я была согласна с лысым. Что – то идет не так. Но я не искала всему этому разумного объяснения. Просто пошла какая-то черная полоса и каждому недавнему событию имелось свое объяснение. Не понятно было с дракой во дворе, но Егор обещал все рассказать. Давить на него не хотелось, чуть оклемается, и я всё узнаю. Сработала сигнализация на какой – то машине во дворе. Я выглянула в окно. Чёрт. Воет моя ласточка, мигая аварийкой. Рядом стоит какой-то небольшой грузовичок. К машинам уже направлялся лысый, шагая со стороны заветной лавочки. Наскоро одевшись, выскочила во двор. Подошла, успокоила воющую машину, пикнув сигнализацией. Нелепость, глупость. Мужичок привез кому-то мебель, и, сдавая назад, зацепил мою машину.

Лысый не влезал в разговор, просто стоял и слушал. Царапина и небольшая вмятина на переднем крыле. Мужик торопится, просит меня взять деньги, не вызывая ГИБДД. Я пригляделась к нему. Бойкий такой паренек, и у меня было ощущение, что вчера он хорошенько выпил. Именно поэтому боится встречи с властями. «Вовчик, сколько может стоить ремонт?»– спросила я. «Если он даст 15 тысяч рублей, то ты все починишь без труда», – посмотрев на крыло, изрек лысый. Мы вдвоем уставились на водилу. «Может, десятка?»– неуверенно предложил он. Я достала мобильник, с намерением вызвать ГИБДД. Он намек понял, нырнул в машину, долго там копался. Потом подошел ко мне. «Не хватает 500 рублей у меня, с собой только 14500 есть, может, подождете, я до банкомата дойду?»– он протягивал мятые купюры. «Не надо, хватит», – ответил за меня лысый. И сам забрал деньги. Водила снова принялся извиняться, явно обрадованный тем, что ситуация разрешилась на месте. Аккуратно отъехал, вставая у соседнего подъезда. Лысый протянул мне деньги. «Должно хватить», – мягко проговорил. Черт. Все же он мне нравился. Секси. Жесткий. Но я не позволю ему командовать диктовать мне условия моей жизни.

Повернувшись, я отправилась домой. «Что-то пошло не так»– мелькнула в голове мысль, уже несколько раз озвученная лысым. Теперь вот и машина пострадала. Но опять же, ничьего злого умысла в этом я не могла усмотреть. Чистая случайность и невнимательность раздолбая– водителя. У подруги Натальи какой-то родственник работал в автосервисе, завтра придут ко мне, надо будет закинуть удочку на счет ремонта. Правда, может быть никуда не рваться, ни к чему не стремиться, просто несколько дней посидеть дома? А пока лысый что-то там посчитает, убедится, что угроза миновала. Усмехнулась недоверчиво. Что и как можно считать, если тебе во дворе поцарапали машину случайным образом? О каких мифических угрозах можно вести речь? Даже по теории вероятности я, несколько лет управляя автомобилем, рано или поздно должна была попасть в какое-то, пусть и незначительное ДТП. Машин становится все больше, ездить все стали довольно быстро. А такие вот, как водитель грузовичка, позволяющие себе хорошенько напиться с вечера, зная, что утром надо за руль, размножаются все больше и больше. «Или придурки, выскакивающие на встречку в повороте», – добавила я, вспомнив, что хотела перекинуть запись с регистратора на компьютер.

Потом, если не забуду, завтра, покажу подругам, пусть напрягутся слегка за мою безопасность. Или не покажу, что их понапрасну волновать? Все же прошло без жертв и разрушений. За день больше происшествий не случилось. Хотя я ждала пожара, потопа, землетрясения. Лысый на лавочке не появлялся. Видимо, считал. Я представила, как он, сидя в квартире, засучив рукава рубашки, засунув карандаш за ухо, щелкал счетами, перекидывая костяшки, что-то записывая на бумажку. А рядом с ним сидело еще минимум три лысых, так же щелкая счетами. Ведь он сказал МЫ, значит, счетоводов должен быть целый коллектив. Коллектив счетоводов – волосоненавистников, считающих на счетах что-то неизвестное. Хихикнула.

47.

На следующий день позвонил Егор. Сказал что у него все хорошо, предложил поужинать в «Амбаре». Мол, если я не боюсь взглянуть на его заплывший глаз, то он будет рад угостить меня ужином. Я, конечно же, согласилась. Мне хотелось услышать его пояснения на счет всей этой истории с дракой и пистолетом. А еще мне просто хотелось вкусно поесть. С этой дурацкой болезнью я забыла, что такое вкусно есть. Стейк, сочный, ароматный, манящий. Он звал меня, притягивал, искушал. Договорились, что я приеду прямо туда. Я ему, конечно, не сказала, но я рассчитывала после ужина отправиться к нему домой. Пусть это будет для него приятным сюрпризом. Вспомнив про встречу с подругами, я им позвонила, все отменив, перенеся на завтра посиделки, сильно ничего не поясняя, просто сказав, что буду с Егором. Промаявшись бездельем до вечера, я стала собираться в ресторан. Заказала такси, выбрала наряды. Традиционно долго намывалась под душем, намыливая себя, смывая пену, снова намыливая гладкую упругую кожу. Высушила волосы, накрасилась, не какой-то там легкий макияж, полная боевая раскраска в сочетании с ярко-алой помадой. Оделась, прихватила сумочку, выходить было рано, но я решила подождать заказанное такси возле дома. Вышла во двор, в задумчивости установилась у подъезда. Рядом остановилась неприметная машина, из-за руля вышел лысый. Секси. Жесткий. Какая неожиданность, только его тут не хватало.

– Что то случилось, Ольга?