Текст книги "Обреченная на удачу (СИ)"
Автор книги: Саша Круть
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
На следующий день мой областной знакомый позвонил, сказав, что уголовное дело на Тяжелова заведено и находится в надежных руках. «Давай завтра встретимся, пообедаем, расскажешь», – предложила я. Он согласился, мы договорились созвониться уже завтра, уточнить время обеда. У него рядом с работой было достойное кафе и мне было рядом туда от редакции. Правда в том кафе не могли делать такие стейки как в «Амбаре» и там всегда было довольно много народа, желающего отведать бизнес-ланч. Офисные работники и госслужащие, им некогда ехать домой обедать, возможно, им даже лень готовить обеды и они занимают все более или менее приличные кафе в центре города каждый рабочий день.
14-1
Все равно я собиралась навестить наш областной центр. И заглянуть к тёте, надо спросить про спорт, пионерские лагеря и радиолюбительство. Вдруг одна из версий подтвердится? Позвонила леснику Артему, сказала, что на покровителя ООО «Наследие» в итоге заведено уголовное дело. Он обрадовался, мол, ну теперь-то точно лес никто не погубит. Я согласилась, скорее всего мы его спасли, если не придет какое другое «наследие» с другой крышей. Но оставалась надежда что бумаги о создании ООПТ (особо охраняемой природной территории) будут вскоре подписаны. В очередной раз договорились созваниваться, если будут какие-нибудь новости. В целом, новость про уголовное дело была очень своевременной и позитивной, раз никаких затягиваний не было, значит есть шансы, что этого шустрого Тяжелова прижмут по-серьезному. Позвонила тёте, согласовала свой к ней визит. Да, я помню, что она до 17–00 работает, да я помню, что раньше 17–30 она не будет дома, да, я помню код домофона, да, ничего из еды покупать не буду, да, я еду не специально к ней, я еду по делам, да, у меня все хорошо. И еще много всяких да, которые надо сказать, не очень часто общаясь с родственниками.
Я достала страницы своей будущей книги. Я уже сомневалась, что книга будет дописана, но пока это были именно страницы моей будущей книги. Принялась читать написанное, постепенно погружаясь в атмосферу повествования. Прочитала с десяток страниц, подмечая, что и как надо бы исправить, дополнить. В общем, убедилась, что идеи и задумки были хорошими, надо было обратить их в слова, предложения и главы. Надо будет все же выделить время, сесть и продолжить писать. Снова все убрала. Представила, как мучился Толстой, когда писал роман в 4х томах. Я написала страниц 50 и уже выдохлась, уже получила порцию критики от подруги, уже убрала свое детище подальше. Сколько же сил и трудов уходило у писателей тех стародавних времен, на создание многотомных сочинений? Мне такое вряд ли по плечу. Да и нет у меня задачи попасть в число великих писателей. Скорее эта книга являлась душевным порывом и стремлением проявить себя в ином качестве. И я думала, что являясь журналисткой и умея писать статьи, я справлюсь и с написанием книги. Все оказалось не так просто.
Так, значит, завтра утром в область. Редакция, обед, потом чем – то занять себя до вечера. Визит к тёте и домой. Ничего мне там больше не надо? Задумалась. Там жила еще одна моя подруга, тоже Ольга, мы не часто созванивались, бывая там, я с ней встречалась. Как раз будет время свободное, сгоняю к ней. Она всегда рада меня видеть, посмотрю на ее малышку, она же три месяца как получила звание «молодая мамаша». Не помню, как ее дочку зовут, надо погремушку будет купить, что там маленьким детям еще покупают? Ну, погремушки хватит, я не знаю что там им надо.
Замуж люди выходят, женятся, рожают, воспитывают, счастливы. А я все никак не остепенюсь, все никак не найду достойного, надежного, необыкновенного. Даже Егор не казался мне таковым. А лысый? Уж он точно необыкновенный. Про работу молчит, в дом не пускает. Жесткий. Секси. Может он вообще маньяк?
Я вспомнила, как у нас в городе ловили маньяка, мне тогда было лет семнадцать, наверное. Мама переживала, что я болтаюсь порой поздно на улице. А я отшучивалась, как то не верилось мне, что на меня кто-то может напасть. Вот так и те несколько убитых девушек, возможно, не думали. По сути, жуткая история, но я в то время была влюблена и мне все было по барабану. Ну маньяк и маньяк, уж мне то он ни за что не встретится. Поймали его довольно быстро, в общем то. Помнилось, что он не был сильно коварным, скрытным, оставлял много следов и улик. Просто какой-то слетевший с катушек мужичок, про таких даже фильмы не снимают. Это в «Молчании ягнят» показан знатный такой маньячище, выдающийся. А наш оказался так себе. Надо будет перечитать, что тогда про это дело писали. Просто для общего развития.
Я подсела к компьютеру и привычно ознакомилась с новостями города. Метеориты у нас не падали, президент нас не посещал, эпидемий холеры не предвиделось. Открыли новый детский сад. Здорово то, что его достроили. Со скандалами долго строили, откладывали. Искали украденные деньги, кого-то наказывали, ставили на контроль губернатора, меняли подрядчиков. Но вот– открыли. Хоть что-то строится. А то призывают рожать, деньги платят за второго и следующих. А их ведь надо обувать– одевать, растить, в сад– школу водить. Ишь, разворчалась как многодетная мать. У меня все эти хлопоты даже на горизонте не появились.
Надо развеяться. Убедившись, что на улице солнышко светит и не холодно, вышла погулять, усевшись на скамейку лысого. Вытянула ноги, прикрыла глаза. Ни о чем думать не хотелось, хотелось вот так сидеть, предаваясь безделью. Рядышком шумела играющая детвора, сигналила вдалеке машина, несколько раз каркнула ворона. Я умиротворенно улыбалась, блаженствуя. Еще бы чуть помягче попе было, совсем стало бы хорошо. Мягкие шаги рядом, ближе, совсем близко. Я не открывала глаза, я и так знала, кто это подошел. Человек сел рядом и голосом лысого задал традиционный вопрос.
– Что-нибудь случилось, Ольга?
– Случилось, ты меня разбудил, Вовчик.
– Это не так страшно, это ерунда. Зато у тебя появился собеседник, то есть я.
– А с чего ты, Вовчик, решил, что мне нужен собеседник?
– Потому, что ты любишь задавать мне вопросы.
Я нарочно продолжала называть его Вовчиком, хотя понимала, что мне самой не нравится так к нему обращаться. Просто в очередной раз пыталась его подразнить.
– Тебе бесполезно задавать вопросы, ты не отвечаешь на главные из них.
– Ну, не мы такие, жизни такая, Ольга, я бы с радостью про все на свете, но работодатели не разрешают. У нас в ЦРУ на счет этого строго.
Тут я открыла глаза и посмотрела на лысого. Он широко улыбался. Как же, ЦРУ, угу. Прям поверила и побежала сдавать его компетентным органам. К моему великому сожалению, загадка с лысым и фондом «Наследие» так просто не решалась. Я, может быть, поверила в его версию, если бы он снимал квартиру у какого частника и был бы в ней зарегистрирован. Но он жил нелегально, как не крути, и на жилплощади не самой маленькой фирмы, которая была заметна и вряд ли могла быть открыта как крыша для вражеской разведки. Я это понимала ясно и четко.
– Ну, может быть ты готов быть боле откровенным? Ну, может скажешь мне что у тебя за работа? Даже если я не пойму твоей терминологии. Только не надо про ЦРУ, мне бы наш Моссад сказал, что ты из дружеской конторы.
Он снова широко улыбнулся.
– Вот что мне в тебе нравится, Оля, так это шикарное чувство юмора. Ты легко поддерживаешь шутки.
– Вот что мне в тебе нравится, Вовочка, так это твое умение понять, когда я шучу.
– Ого, наши отношения перешли на новый уровень. Я теперь Вовочка.
– Да, возгордись, я увидела тебя в новом свете. Только ты никак не можешь рассмотреть во мне просто красивую женщину, привыкшую к вниманию со стороны мужчин. Корчишь из себя импотента.
Я пихнула его локтем в бок, он притворно ойкнул. Все же в нем что-то есть такое, что заставляет меня подходить к нему, разговаривать, ловить его взгляды и улыбки. Да и он, хоть усиленно это скрывает, всегда рад меня видеть.
– Вовочка, ты сможешь ответить сейчас честно на мой один вопрос? Он простой, он не требует от тебя выдавать великие тайны.
– Да, ты мне нравишься.
Несколько слов сказанных как всегда мягко, заставили меня стремительно покраснеть. Это было не честно. Как он посмел ответить на мой вопрос до того, как я его задала? Как он вообще смог понять, о чем я хочу спросить? Что за дар предвидения такой неожиданный. И он опять подловил меня. Гад. Секси. Жесткий.
– Не красней, отгадать было не так и трудно. И учти, я ответил честно.
Это я и так видела. Хотя, мужчин порой и не понять. Ну вот, хотя бы сейчас. Он признается, что я ему нравлюсь, и не делает попыток сближения. Егор явно показывает свою симпатию, говорит приятные слова, зовет встретиться. А лысому все равно, есть я радом, нет меня рядом. Я ему просто нравлюсь и всё. И никакого продолжения. Женская натура во мне готова была обрушить свой гнев на лысую голову. Я улыбнулась.
– Сам ничего не спросишь? Обещаю ответить честно.
– Нет, я и так все знаю.
Он накрыл мою руку своей, и мы какое-то время просто сидели молча. Я стала зябнуть, солнце почти зашло и потянуло прохладным ветерком
– Пойдем по домам, Ольга.
Он опять почувствовал, что я собираюсь уже уходить. Встал с лавочки, протянул мне руку, помогая встать. Мы молча дошли до подъезда и разошлись по своим квартирам
Какой же он все-таки. Секси. Жесткий. Предугадывает вопросы, улавливает моё настроение и терпит мои выходки. Да еще и пошутить может. Ему бы еще перестать быть таким скрытным, цены бы ему не было. С такими мыслями я медленно погрузилась в сон.
40.
С утра я долго не тянула. Собралась и поехала в область. Погода была премерзкая. Дождь и ветер. Не люблю дождь, но повлиять на погоду я не могла. Довольно быстро я доехала до нашего областного центра, на окраинах велось активное строительство, будто в городе работали сплошь миллионеры, охотно покупающие жилье себе, своим детям и всем родственникам. Машин было на удивление мало. Неожиданно мало, обычно утром при въезде в город толкались многочисленные легковушки и грузовички, отвергая устоявшееся мнение, что пробки бывают только в Москве. Меня вообще раздражало, что любая мало-мальская непогода вызывала в столице транспортный коллапс, с удовольствием освещаемый во всех без исключения средствах массовой информации. Создавалось впечатление, что в других городах машине не бывает, пробки отсутствуют и вообще не нужны дороги.
За этими размышлениями я почти незаметно добралась до редакции областной газеты, в которой всегда были рады моим репортажам. Дождавшись, когда меня примет редактор, я обрисовала ситуацию, рассказала об этапах моего расследования и назвала примерные сроки, когда оно будет готово к сдаче. Редактор, милая деятельная тётенька пообещала посильную помощь, если таковая потребуется и заверила что будет рада сотрудничеству со мной. После этого я позвонила влюбленному в меня чиновнику и согласовала время обеда. Время еще было и я зашла в магазин детских товаров и купила простенькую погремушку. Я не экономила на подарке, я просто понимала, что грудному ребенку трех месяцев от роду совершенно все равно, сколько стоит погремушка. Вообще я пришла в шок от богатейшего выбора всяческих игрушек и бешеного разброса цен, казалось бы, на одни и те же товары. Обалдеть, как родители вообще могут тут что-то правильно выбрать? Хорошо, что мне еще не надо мучиться подобным выбором.
Приехала к кафе раньше назначенного времени, заняла столик, стала ждать. Я не торопилась, времени было в достатке. Все равно Егорыч(так я его звала, только по отчеству, и ему это нравилось) больше 40–50 минут мне уделить не сможет. Работать ему надо. Ага, звонит, я сказала ему, что уже поджидаю внутри, что уже на месте. Егорыч подошел через несколько минут. Седоволосый представительный мужчина, в дорогом костюме, ну, положение обязывает. Мы заказали банальный бизнес-ланч, просто потому, что так было быстрее.
Обсудили «лесное дело», оказалось, что Егорыч не поленился вникнуть в суть, поболтали обо мне, о моей работе. Так за разговорами о жизни время пролетело, Егорыч начал посматривать на часы. «Беги, слуга народа», – отправила я его работать. «Был рад увидеть, ты как всегда хороша и свежа», – попрощался он, покидая меня, не забыв, впрочем, расплатиться и подержать за руку. Открытой кредитной линии тут у него не было. Впрочем, это был и не «Амбар». Я не торопилась, задумчиво смотрела в окно. Потом все же поднялась и поехала к Ольге. Все равно она не работала и всегда была дома или около дома. Да и ехать было почти рядом, жила бы я в городе, я ты от кафе прогулялась пешком, впрочем, при сегодняшней противной погоде не пошла бы я ножками, точно бы воспользовалась машиной.
Ольга была дома, на всякий случай я от порога позвонила ей на телефон, боясь разбудить её малышку. «Мы не спим, звони смело», – обрадовалась подруга. Что я и сделала. Смело надавила на кнопку, дверь тут же распахнулась. Олька была миниатюрная, чернявая, очень живая и деятельная. Она училась со мной в одном классе, выйдя замуж, перебралась в областной центр к мужу, мы созванивались, редко встречались, но продолжали дорожить нашей дружбой. Она всегда живо интересовалась моими делами, Светкой и Натахой, всегда радовалась за нас, искренне и открыто. Она была совершенно искренняя и открытая, бесхитростная и добрая. Жизнь то и дело подкидывала ей гадости, но свой оптимизм Ольга не теряла. Я тут же была увлечена в комнату смотреть на Сонечку. Ага, вот забытое мной имя. Малышка лежала в кровати, что-то гукала и мило хлопала глазенками. На Олю она похожа не была. Хотя, как тут определить? Маловата она, все такое малюсенькое. Девчушка вызывала умиление, так и хотелось с ней посюсюкаться. Мы стояли у кроватки и живо обсуждали все новости, которые у нас были. Оказывается, Светланка уже поведала Оле и об Егоре, и о лысом. Я была вынуждена пояснять кто из них у меня в женихах, был ли уже секс, кто они такие и что я вообще собираюсь с ними делать.
Мы плавно переместились на кухню и пили чай с вареньем, Оля уже рассказывала о себе, о переменах, связанных с рождением дочери. Она была счастлива, это было видно сразу. Сонька начала капризничать, Оля бросила взгляд на часы. «Пора кормить, ты посиди тут, я не долго», – проговорила она и выскочила с кухни. Я осталась одна, прошлась по кухне, посмотрела в окно. Вздрогнула. Во дворе на лавочке сидел лысый мужик. «Дура, не все лысые являются твоим соседом», – одернула я себя. Опять села к столу, слушая как Олька возится в комнате с дочерью, что-то ей говорит, чем-то там шуршит. Какая умиротворенная картина.
О, погремушка же! Я достала из сумочки погремушку, положила на стол. Минут через 15 вернулась подруга «Уложила, теперь часа два я свободна точно», – сказала мне. Обрадовалась погремушке, мол, все дарят что-то взрослое, а такие вот полезные вещи не приносят. Мы проболтали почти два часа, и я начала собираться, чтобы не докучать подруге, у нее наверняка куча дел и забот. «Заезжайте чаще, я же скучаю без вас!»– попрощалась подруга. Я вздохнула, конечно надо бы, но ведь не так часто бываю я в области, Светка и Наталья вообще крайне редко.
Выйдя от тезки, я посидела в машине, как же уютно у подруги, какая приятная суета. Поехала к тёте, мамина сестра жила почти на соседней улице. Посижу в машине минут 15 или погуляю, и она уже придет. Правда погода по-прежнему была плохая, и я так и сидела в машине, пока не увидела подходящую к подъезду тётю Машу. «Тётя Маша, я тут», – окликнула я ее, выходя из машины. «Олечка, здравствуй, солнышко», – она приветливо улыбнулась. Мы поднялись к ней в квартиру. «У тебя точно ничего не случилось?»– спросила она, проходя на кухню с сумкой. «Нет, у меня все в порядке, а что-то должно случиться?»– я немного насторожилась. «Не знаю, сны какие – то тревожные, предчувствия нехорошие, но это может просто я на работе устаю», – опять улыбнулась она, ставя чайник. Улыбалась она как мама, открыто и приветливо.
Мы делились новостями, у тёти Маши все было как обычно, никаких перемен ни к лучшему, ни к худшему. Она поинтересовалась, когда я собираюсь замуж. «Никак не выберу. Кандидата два, как определюсь, так прям почти сразу», – проинформировала я ее. Полушутя, полусерьезно. Мы пили чай и вспоминали маму. Потом я перевела разговор на папины увлечения. Оказалось, что никаким радиолюбительством он не увлекался, во всяком случае, так тётка думала. Про лагеря пионерские она не знала, все же это было задолго до того, как он познакомился с ее сестрой, моей мамой. Спортсменом он не был, в этом она была уверена. «Вот смотрю я на тебя, а на сердце тревожно», – снова проговорила она.
– Тётя Маша, а вы, может быть, знаете каких его друзей?
– Да не особо, несколько человек в городе, он же не работал, как все, на заводе, он занимался наукой, а какие у ученых друзья? Но порой ему какие-то люди звонили даже из других городов, твоя мама говорила, что всегда обсуждали какую-то непонятную ерунду. Она порой пыталась слушать и сразу же теряла нить беседы. Вечно какие-то теории случайных чисел, математические термины. Не помню.
– Я сама пыталась понять, когда подросла, чем он занимался, но записей после него никаких не было, даже было странно, мама сказала что просто выкинула, на вопросы отвечала скупо, видимо тоже во всем этом так ничего и не поняла. Ну, я видела, как ей тяжело вспоминать, особо не докучала.
– Кстати, пропал то он довольно странно. Казалось, ну куда ему было пропадать, он постоянно работал дома.
– А что было в этом странного?
Я насторожилась. Странностей и так хватало, странностей и непонятных мне совпадений. Неужели сейчас может появиться еще одна ниточка, которая вдруг сможет привести меня пусть не к разгадкам, а хотя бы к пониманию части всех этих странностей.
– Тётя Маша, а что странного то?
– Я очень то и не помню, но Сережа, твой папа, был у меня дня за два до того, как пропал.
Она сделала паузу, видимо, вспоминая. Я затаила дыхание, замерла, мне хотелось ее поторопить, но я терпеливо ждала. Тётя прихлебывала чай и молчала. Потом продолжила, подбирая слова, явно пытаясь подробнее вспомнить тот день.
– Был он какой-то непривычно тихий и сосредоточенный. Он всегда любил пошутить, но в тот день говорил скупо, мало. Да меня потом тоже милиция спрашивала, я все им рассказала.
С милицией была отдельная история. Я, когда выросла, окрепла и обзавелась знакомыми, пыталась ознакомиться с делом. Посмотреть, почитать, понять, как все это произошло, почему. Но, оказалось, что вскоре после закрытия, дело было передано в область, для какой-то проверки. И вот там, в кабинете, где оно хранилось, прорвало трубу и бумага пришла в негодность. Был соответствующий акт. Но самих материалов дела было уже не найти. Только сейчас вспомнив этот факт, я поставила мысленную галочку. Еще одна странность, еще одно непонятное событие. Было дело– и вот нет дела. Тем временем тётя Маша продолжала.
– Он был недолго, приезжал с кем-то советоваться по поводу своей работы, даже не нашли у кого он в тот день был. Сказал, что если все будет по плану, то вскоре он закончит, все должно получиться, осталось одно важное дело провернуть, он так и сказал– провернуть, и можно будет отдыхать. Я так поняла, что он по своей работе, что-то должен был доделать, что бы получить окончательный результат.
Что же это была за работа? Папа занимался какими-то математическими расчетами, я никогда особо усердно не пыталась понять, чем же конкретно. Математика меня всегда напрягала, в школе я едва могла получить в четверти четверку, поэтому имея теперь возможность разузнать поподробнее про то, чем же он занимался, не делала этого. Я знала, что ничего не пойму.
– А когда он уходил, то сказал фразу, которая меня тогда не насторожила, я ее помню. Он сказал так: «Будет ли Ольга счастливой, решится совсем скоро, и я надеюсь, что ни в чем не ошибся». Я тогда подумала, что он, может, какую научную премию может получить. Да, в то время твоя мама часто ругала Сережу, ей казалось, что он занимается какой – то ерундой. Он куда-то с ней порой ходил, делал странные вещи. Не помню, что там было. Давно было это, Олечка.
Она помолчала и посмотрела на меня так, словно пыталась что то во мне увидеть, что – то такое, что увидеть сложно.
– Оленька, ты сейчас счастлива?
– Ой, тётя Маша, да откуда мне знать то? Вообще, что такое счастье? У меня все хорошо, ничего не болит, у меня есть подруги прекрасные, у меня работа, которая мне нравится и позволяет не бедствовать. Я нравлюсь мужчинам. Ну, не знаю я, счастлива ли. Но у меня все замечательно!. Вы не переживайте, у меня все в жизни сложилось отлично, правда-правда! Мы сидели еще довольно долго, тётя Маша все пыталась вспомнить что-то про моего папу, но почти ничего не помнила.
Дорогие читатели, это мой первый и пока единственный роман, если вам хоть чуть-чуть понравилось, не забудьте подписаться на автора и нажать кнопку " мне нравится", вам это ничего не стоит, а мне будет приятно!)
Книга написана, проверяется и выкладывается ежедневно.
Заранее прошу прощение за возможные ошибки и опечатки. Черновик.
Пока идет выкладка книги, я пишу вторую "Обратная сторона удачи",
Спасибо за ваши сердечки!!!
15-1
Вспомнила, что недели через две к ней заезжал какой-то мужчина из другого города. Сказал, что занимался с ним одной работой, спрашивал, нет ли каких записей. Какой город, что за мужчина, она уже не помнила. За окном уже стемнело, мне было пора ехать. Провожая меня, тётя Маша прикоснулась к моей руке: «Ты поаккуратнее, что то сны эти, предчувствия…». Махнула рукой, не в состоянии более ясно все пояснить. Я совершенно не придала значения ее тревогам, мало ли что придумать себе может тётя.
В задумчивости я выехала из города и по почти пустой трассе направилась домой. Моросил мелкий дождик, дворники лениво и крайне монотонно смахивали тонкую водянистую пыль с ветрового стекла. Машин было не много, ехалось спокойно. Значит, что-то должно было произойти, какое-то событие, важное, имеющее решающее значение. Важное для его научной работы? И в тоже время важное для меня? Или важное только для меня? Да откуда он мог знать, что было важно в то время для меня, маленькой девочки. И как мог он такое знать, нам же не известно будущее, мы не знаем какие события произойдут и будут ли они значимыми.
Опять загадки, снова ничего не понятно. Но это такое удачное исчезновение дела, эти слова папы, что вот-вот все должно произойти, решиться. Еще раз я убедилась, что лысый, «Наследие», Егор, квартира надо мной требуют изучения. Во всем этом надо было разбираться, выяснять, копаться.
ААААААААА. СУКАААААА. Метнувшийся из-за фуры прямо на повороте свет встречки. В лоб моей машине. Машинально вывернула руль вправо, пытаясь увильнуть, избежать, не успеваю даже нажать на тормоз. Машина цепляет колесами обочину, ее начинает трясти, заносит, я еду на самой грани, уже ни на что не могу влиять, сейчас перевернусь или мы столкнемся. Мгновения и темный внедорожник, слепя фарами, не задев меня, проносится мимо. Машину продолжает трясти, она кренится вправо, в сторону кювета. Давлю на тормоз, судорожно утапливая педаль в пол. Останавливаюсь. Машина чуть скособочилась, но кювета я избежала. Тупо гляжу перед собой. Продолжая вдавливать педаль тормоза в пол. Двигатель заглох. Дворники застыли посреди стекла. Мыслей ноль. Нога все так же давит на педаль. Меня колотит крупная дрожь, руки трясутся, я вцепилась в руль. Сука, сука, сука. Приходят первые слова. Секунды тянутся. Перед глазами картина: машина мчится прямо на меня. Что это было? Каким надо быть мудаком, что бы творить такое на дороге?
Возле моего автомобиля появляется мужчина, встревожено всматривается в салон через закрытое окно: «Девушка, я водитель фуры, с вами все в порядке»? Смотрю в зеркало, да, фура остановилась, мигает аварийкой, прижавшись к краю дороги, это ее водитель подошел. Несколько раз киваю, отпускаю педаль тормоза. «Вам чем-нибудь помочь?»– спрашивает дальнобойщик. Открываю дверь машины, выхожу. Моросит дождик, но я не обращаю на него ни малейшего внимания. Молча обхожу автомобиль. Да, какой-нибудь десяток сантиметров и валяться бы моей машине в кювете. Водила следует за мной. «Повезло, сильно повезло, я прижимался как мог, но фура, сами понимаете, а этот урод так и уехал, даже не пытался тормозить, кто же в таком повороте на обгон то прется», – говорил мужик. Я продолжала молчать. «Вы такая бледная, с вами точно все в порядке?» – спрашивает добровольный помощник. «Да, да, да», – утвердительно киваю головой. Вру. Со мной никакого порядка, только что какой-то дебил чуть не отправил меня в могилу. Меня по– прежнему колотит дрожь.
Мимо нас проезжают довольно редкие машины, сбрасывая скорость. «У меня есть регистратор, мы можем посмотреть номер», – говорит он. «Не надо, регистратор есть и у меня, но я не хочу смотреть его номер, дебилов не исправить. Вы лучше меня немного подтолкните, что бы я выехала на твердое покрытие», – прошу я его. Сажусь, завожу машину, пытаюсь успокоиться. Мужик советует не слишком сильно выворачивать колеса. Трогаюсь, водила сзади подталкивает меня, машина выползает левыми колесами на асфальт. Запоздало включаю аварийку. Выхожу, благодарю за помощь. Мужик снова спрашивает в порядке ли я. Получив утвердительный ответ, идет к машине, уезжает. Чувствую, что напряжение меня постепенно отпускает. Светят фары, промчалось еще несколько машин, понимаю, что надо ехать. Всю дорогу до города боюсь встречек, жмусь ближе к правому краю дороги, скорость машины едва переваливает за 60 км в часоехжает вместо привычных 110, нога всегда готова нажать на тормоз. Первый серьезный инцидент на дороге. Первая почти авария. Я знала, что дураков на дорогах много, но сама встретила такого явного впервые. Доехала без происшествий, даже удивилась, что более никаких аварийных ситуация не случилось. Запоздало вспомнила тревогу тёти Маши. Ой, вот не зря она проявляла озабоченности. Паркуюсь во дворе, иду домой, даже не взглянув на дальнюю скамейку. Раздеваюсь, пью успокоительное, отключаю телефон и проваливаюсь в сон.
Утро, опять кончился хлеб, опять кончилось молоко. Снова включила телефон. Пропущенных звонков не было. Вот и прекрасно, что я никому не потребовалась. Хорошо, что на улице нет дождя, хотя хмурое небо повисло низко-низко. Я быстро дошла до магазина, купив только самое необходимое, вернулась к дому. У подъезда стоял лысый. То ли куда-то вышел, то ли поджидал меня. От него всего можно было ждать, он умудрялся даже предугадывать незаданные вопросы.
– Что-то случилось, Ольга?
Смотрит на меня открыто, без улыбки, соредоточенно и чуть настороженно. Или мне это только кажется. Традиционный вопрос, но на лице моем ничего прочесть нельзя. Ну что, порадовать его рассказом о почти случившейся аварии? Он так ждет, надеется. Ну хоть что– нибудь, может случилось? Дурацкая привычка начинать разговор с идиотского вопроса. Не дождется, у меня все хорошо!
– Нет, ничего не случилось, а должно было?
– Не хотелось бы.
Успокаивающие мягкие интонации. Не смотря на мое сегодняшнее взвинченное состояние, он остается прежним. Секси. Жесткий. Но теперь и я не пускаю его в свой мир, не говорю с ним о недавнем событии на шоссе. Обойдется, сам же он не слишком разговорчив, когда дело касается его персоны.
– Ладно, Вовчик, я пошла, а то мне холодно.
– Пока, Ольга.
Оказавшись дома, выглядываю в окно. Лавочка пуста. Значит, либо он и вправду ждал меня, либо он отправился по делам. Меня знобило, видимо сказывался вчерашний стресс на дороге. Выпила горячего чаю с бутербродами, просмотрела новости. В почте обнаружилось письмо от Натахи. Ах да, данные по бухгалтерии, и по составу работников. Изучать их не хотелось. Отодвинулась от стола, пересела в кресло. Значит, почти в день исчезновения папы, что-то важное должно было случиться? Что? Как узнать? Никто не узнал, сейчас тем более поздно, вон сколько времени прошло. Обула свои вышитые теплые черевички и закуталась в плед. Правда что-то мне не хорошо, не заболеть бы, вчера под дождиком мелким успела промокнуть, не до нитки но все же. Надо будет запись с регистратора в компьютер перекинуть, пусть будет на всякий случай.
Позвонил Егор, пригласил посмотреть кино. Отказалась, сославшись на плохое самочувствие. Вот видно, человеку я интересна, он звонит, куда-то зовет, ухаживает. А лысый? Даже поздороваться не может. Но я ему нравлюсь. Если нравлюсь, то что он мнется, я же даже ему шутливо намеки делала. Отработает в постели, еще что-то. Что его сдерживает? Нет, не понять мужчин порой. Иногда все их намерения ясны и понятны с первого слова или взгляда, иногда они ухитряются вычудить такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Вот мой довольно уже давний партнер, тот, что в итоге оставил мне машину. Ну кто бы мог подумать что так может повернуться сюжет. Я не хотела вспоминать, прогнала эти мысли. Нет, все же мне плохо, какое-то состояние не стояния. Надо измерить температуру, что ли. Достала коробку с лекарствами, достала градусник.
Уютно устроилась в кровати и задремала, накрывшись тем же пледом. Тепло, спокойно, сквозь дремоту просачивался звук автомобильной сигнализации, крики детворы, гуляющей во дворе. Я балансировала на грани реальности, то проваливаясь в сон, то поднимаясь на поверхность, в реальность. Время шло, я ощущала, что мне становится все жарче. Снова измерила температуру, теперь она уже превышала 38 градусов. Пора пить таблетку. Растворила шипучую гадость в стакане теплой воды, почти залпом выпила, легла под одеяло, засыпая.
Промаявшись так до самого вечера, то просыпаясь, то засыпая, ответила на телефонный звонок, заверив Свету, что санитаров для выноса теля пока приглашать рановато. Надежная подруга контролировала мое состояние. Мне было плохо, ломота в теле, жар, голова периодически кружилась. Больная, но живая, подбадривала я себя, вспоминая неожиданно выскочившие из-за фуры фары внедорожника. Близко, смертельно близко.
На следующий день ко мне примчалась Наталья, смерила температуру, сбегала в аптеку, притащила какие-то таблетки, долго уговаривала меня вызвать скорую помощь. Стоически приняв всю эту искреннюю заботу, я опять выпила таблетку, но уже принесенную Натальей. Половину хранящихся у меня лекарств она просто выкинула, заявив, что они годятся только для удачной попытки покончить с собой. Потом еще удавила вполовину оставшиеся лекарства, заявив, что не позволит мне рисковать своей жизнью.
Лучше не становилось, подруга ушла, заверив, что или она или Светка могут примчаться по первому зову. Еще раз безнадежно поуговаривала меня вызвать врача.
