Текст книги "Невинная грешница"

Автор книги: Сара Вуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

У нее колотилось сердце от любого звука, она поминутно подбегала к окну, ожидая Лоркана. Но его все не было, и Кетлин нервничала, как девчонка перед первым свиданием.

Поймав свое отражение в зеркале над камином, она с огорчением подумала, что и выглядит совсем как девчонка, выряженная в новое платье.

Она еще раз виновато покосилась в зеркало. Распущенные волосы бурной черной рекой струились по плечам. Во всем облике было что-то магическое и волнующее.

Она с беспокойством посмотрела на часы. Паб давным-давно закрылся. Уже поздно. И тут она вспомнила, что однажды Лоркан уже уходил из дома на всю ночь.

Сравнивал ли он идиллию семейной жизни Дека со своей собственной? Вспомнил ли о том дне, когда, восемь лет тому назад, Фитцджералды собрались в полном составе?

Она стала перебирать в памяти те события.

Лоркан только что объявил, что его отец предается адюльтеру в течение последних восемнадцати лет. Миссис Фитцджералд в истерике ринулась в кабинет выяснять отношения с Сеймсом.

Лоркан наблюдал за ссорой родителей. Его лицо белело как полотно по мере того, как рос скандал. И вдруг он схватил куртку и вышел вон, в грозовую ночь.

Кетлин, в ночной рубашке, побежала к двери, тщетно умоляя его вернуться. За несколько секунд она промокла под проливным дождем и возвратилась в дом, надеясь на благоразумие Лоркана.

За час до рассвета его еще не было. Она, как и мать, была не в состоянии заснуть и, враждебно отмалчиваясь, укладывала пожитки. Буря за окнами завывала все сильнее.

Через стену, на кухне, послышались мужские голоса, и стало ясно, что Сейме организовал поисковую группу. У него был усталый голос, как будто и он всю ночь бодрствовал.

Возможно, что волнения и усталость лишили Сеймса осторожности во время поиска, или его внезапно настиг порыв ветра, или захлестнула огромная волна. Как бы то ни было, но Лоркана нашли на мысу Леттерин, с мертвым отцом на руках.

По мере того как она вспоминала трагедию, ее лицо становилось все бледнее. Ей тогда пришлось уехать, так и не повидавшись с Лорканом.

Гарри потом говорил ей, что многие думали, будто Лоркан после бурной ссоры спихнул отца со скалы, став виновником его смерти. Злобными пересудами несчастного выжили из поселка.

Кетлин попыталась представить себе, что испытывал тогда Лоркан. Он всегда казался независимым и в то же время уязвимым. Теперь она поняла его лучше. Наверно, у него разбилось сердце, когда он покинул мать, свой дом и могилу отца. Неудивительно, что сейчас он так твердо решил остаться.

Беспокоясь за Лоркана, за будущее, Кетлин прибрала в доме, потом поднялась по лестнице и приготовила ему постель в хозяйской спальне. Если вернется поздно, сможет поспать без помех.

Она как следует разгладила покрывало и на всякий случай решила запереться с Коном в своей спальне. Парочка видеокассет поможет ей успокоиться.

Спустившись вниз, она дрожащими пальцами заперла дверь, для утешения приготовила себе чашку какао и уселась смотреть первую кассету с интригующим названием «Их сердца и умы».

Ее ожидало потрясение.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Лоркан продрог, несмотря на то что в течение нескольких часов неустанно ходил, обдумывая свои дела. За время прогулки он, к полному своему удовлетворению, перестроил планы на будущее.

Когда он, уже в хорошем настроении, зашел в сад, ему бросился в глаза свет в окне прислуги.

Он нуждался в тепле. И в общении. Картинка семейного счастья Деклана ранила его сильнее, чем можно было ожидать. И он решил кое-что предпринять.

Проходя мимо окна, Лоркан не устоял перед соблазном взглянуть на Кетлин. Она сидела на диване, поджав под себя ноги, на коленях у нее расположились две ободранные кошки, рядом стояла кружка. Она с головой ушла в какую-то телевизионную передачу. Оживленное лицо было прелестно.

Он незаметно подошел поближе, его потянуло подольше понаблюдать за ней. На небрежно струящихся вьющихся волосах, обрамлявших сосредоточенное личико, отражались блики света. Приталенное золотистое платье подчеркивало всю прелесть фигуры.

Он прикрыл глаза. Его потрясло поведение своего изголодавшегося по любви тела. От одной ее улыбки у него пересохло в горле, а когда она, зевнув, потянулась всем телом, сердце едва не выскочило из груди.

Туфли Кет были сброшены на пол. Он с жадностью разглядывал ее, начиная с розовых пальчиков ног…

Он сжал челюсти, представив себе, как стоит перед ней на коленях и прижимается губами к изящному изгибу стопы.

Или к ее гладким бедрам. К тонкой талии…

Лоркан издал стон. Проклятье, как же он желает ее! Неужели настолько, что готов все простить? Пусть она не была в сговоре со своей матерью и с Декланом у нее просто дружба. Но это не меняло того, что она подло использовала Гарри. Если он не хочет погубить себя, будет разумно помнить это.

Он посмотрел на ободранную кошку, трущуюся об его ноги, и криво усмехнулся. Вот типичная бродяжка из тех, что подбирает Кетлин! Наклоняясь, чтобы погладить ее, он подумал, что стремление Кетлин как можно лучше устроиться в этой жизни дает ему преимущество: он добьется желаемого с минимальными усилиями.

Дом, дети, секс с Кетлин…

Кошка, закрыв глаза от удовольствия, громко мурлыкала. До чего легко удовлетворить потребность животного в еде, крыше над головой и внимании! Улыбаясь, он подхватил кошку и выпрямился, нежно поглаживая пальцами ее шелковистую шерстку.

В этот момент Кетлин громко рассмеялась. Он вытянул шею, чтобы увидеть, какая передача так ее развеселила, и широко раскрыл глаза: это же одна из его кассет!

У него колотилось сердце, когда он вошел в кухню и посадил кошку на стул. Не надо торопить события.

Из духовки доносился чудный аромат, и Лоркан вспомнил, что ужасно голоден. Осторожно вынув огромный пирог, он отрезал себе большой кусок.

Послышался звук отодвигающейся задвижки, и из-за двери осторожно высунулась голова Кетлин. Ему пришлось собрать все силы, чтобы не выдать свое напряжение.

– Надеюсь, ты не против, – сказал он, указывая на пирог и запихивая в рот большой кусок.

– Это я тебе оставила.

Лоркан нахмурился. Он ожидал, что благодаря кассете она станет более приветливой.

– Ты что, боишься, что я наброшусь и совращу тебя, когда тут такой пирог с курицей? – сухо спросил он.

Она покраснела и с типичной прямотой ответила:

– Я… боялась тебя.

Его передернуло.

– Боялась? Да я на тебе и волоска не тронул бы, Кетлин.

– Но я думала, что ты сердишься на меня, – объяснила она, еще не успокоившись.

Лоркан расслабился. Ее пугали воспоминания, а не он. Наверное, несладко ей было замужем за Гарри. При этой мысли он почувствовал, как внутри снова разливается желчь. Кетлин отпрянула, и он поскорее подавил злобу.

– Не бойся, – успокоил он ее. – Я злюсь на Гарри. Не на тебя. Могу представить, как тебе с ним было трудно.

Он сжал губы, увидев в ее глазах боль. Нестерпимо захотелось разразиться потоком брани в адрес своего брата и броситься утешать несчастную, дрожащую Кетлин.

– Именно поэтому я за милю обхожу пьяных. Ничего не могу с собой поделать, это сильнее меня, – произнесла она слабым голоском.

– Ни капли не брал в рот, клянусь тебе.

Лоркан видел, что она все еще сомневается.

– Значит, теперь я должен предъявить доказательства, – игривым тоном произнес он. – Что же мне делать? Пройтись по начерченной мелком прямой, прочесть наизусть первый том «Принципов и практики международного права. Раздел о детях»?

Кетлин издала нервный смешок, а блеснувшая в ее глазах надежда дала ему понять, что ей очень хочется ему верить.

– Я даже в трезвом виде не справилась бы с этим, – призналась она.

Он рассмеялся.

– Значит, я не пьян? Слава богу. Может, присоединишься ко мне?

Кетлин робко вышла из-за двери.

– Твоя подопечная? – спросил Лоркан, кивая на кошку.

– Да, бедняжечка! Она была в ужасном состоянии, когда я подобрала ее, – оживилась Кетлин. – Она не слишком любит людей. Не понимаю, как она с тобой подружилась.

– Может быть, чует, что я не обижу.

Кетлин как-то странно посмотрела на него и, подхватив тряпку, стала водить ею по безупречно чистому краю раковины.

Золотистое платье придавало ее коже теплый оттенок. Лоркан, с трудом отведя взгляд от ее сулящей неземные наслаждения фигуры, переключился на пирог с курятиной.

– Хороший пирог, – произнес он с преувеличенным энтузиазмом. – Нежное мясо. Тесто тает во рту.

– Я, кажется, тоже проголодалась. Я не стала ужинать, – хрипловато сказала Кетлин, прекратив полировку. Она взяла тарелку и села напротив него, затем, приподняв ресницы, увидела, что он внимательно следит за ней.

– Ты на диете? – Его взгляд прошелся по ее фигуре. – Надеюсь, нет.

Она покраснела.

– Не в этом дело. Я тревожилась оттого, что тебя так долго не было, – призналась она.

У нее дрожала рука. Он машинально прикрыл ее своей ладонью.

– Почему?

Она явно не ожидала такого жеста.

– Я… ты… ты вдруг убежал, а в последний раз, когда ты так пропадал… ну, ты был ужасно расстроен. Я думала, что сказала или сделала что-то не так.

– Мне надо было кое-что обдумать. Я всегда так поступал в случае затруднений. Поэтому и ушел, когда услышал, что мать требует у отца развода. Мне надо было обо всем подумать.

– Понятно. – Кетлин помолчала, а потом сказала: – Я чувствую себя ужасно виноватой оттого, что причиной твоего горя была моя мать.

– Ты не виновата. Но лучше бы отец не выходил меня искать. – Лоркан хмурился. – Он знал, что со мной ничего не случится.

– Но он беспокоился за тебя, – напомнила она.

– Только потому, что считал себя виноватым. Хотел мне сказать, что глубоко раскаивается.

Она с состраданием смотрела на него, и у него дрогнуло сердце.

– Мы помирились перед тем, как он умер, – тихо произнес Лоркан. – Отец сказал мне… что гордится мной и что любит меня больше, чем я могу себе представить.

– Как я рада… – Кетлин помолчала. – Я никогда не верила, что ты его столкнул.

– Гарри умел убедительно распространять сплетни, – пробормотал Лоркан.

– Ты говорил… что в этот раз пошел подумать после того, как увидел Деклана с Бриджет и детьми, – ненавязчиво подсказала Кетлин.

– Мне надо было пересмотреть свои планы, – он не переставал жевать. – Все эти годы я был глубоко несправедлив по отношению к тебе. И в том, что касается твоих отношений с Деком, я тоже ошибся.

Он замолчал. Кетлин просияла.

– Понимаю, что несколько поздно, – продолжал Лоркан, – но я прошу у тебя прощения. Я больше, чем кто-либо, должен был знать, к чему приводят ложные улики. Не смею рассчитывать на твое прощение. Слишком тяжелы были последствия моей злости. Но…

– Ах, Лоркан! – произнесла Кетлин со вздохом облегчения. – Конечно, я тебя прощаю! Ты дважды застал меня в объятиях Дека. Неудивительно, что понял все не так. Но, видишь ли, когда нас с матерью выставили за дверь, мне больше не к кому было обратиться. Он отвез меня в Галвей-Сити, а там его тетя приютила меня на время.

Его почему-то огорчил тот факт, что не он помогал ей в час нужды.

– Наверно, тебе пришлось несладко.

– Было достаточно унизительно, но выжить удалось.

– Тебе повезло, что можно было опереться на Деклана, – с деланной непринужденностью сказал он. – Похоже, он был для тебя хорошим другом.

– Ближе. Он как брат… – Кетлин осеклась.

– Кет? – озабоченно пробормотал он.

– Ах, ничего, – тихо произнесла она. – Просто мать говорила… Это так стыдно, что я никому не рассказывала. Понимаешь, вероятно, Дек действительно мой брат… наполовину, – поправилась она. – Мать говорила, что шансы велики. Отец Дека уверен, что числа сходятся, но ради меня не выдавал секрета.

– Боже! – воскликнул удивленный Лоркан.

– Теперь понимаешь, – серьезным тоном сказала Кетлин, – что у нас с Деком ничего такого нет и в помине?

– Ну и натерпелась же ты, правда? – У него голова кружилась от этой новости.

– Да. Вот поэтому я и хочу удержать то счастье, которым располагаю.

– Имение.

– Да.

Лоркан облегченно вздохнул. Почти добился своего. На такое он не смел и надеяться. Последние сомнения улетучились, все было ясно. Он улыбнулся и сказал:

– Потом расскажешь. У тебя пирог стынет.

Кетлин с явным облегчением рассмеялась и взялась за еду. Она смахнула с губы крошечку теста, как раз когда он сам собирался это сделать. Лоркан сжал челюсти. Сдерживать свои порывы будет трудно.

– Расскажи мне о ЮНИСЕФ, – попросила она.

– Кто тебе сказал, что я там работаю?

Кетлин покраснела.

– Никто. Я позволила себе одолжить у тебя кассету. Понимаешь, я стелила тебе постель, и…

– Ничего. Это не секрет, – сказал Лоркан. Его забавляло ее смущение. – Я юрист, представляю интересы детей, – объяснил он и отодвинулся от стола, чтобы погладить кошку. – Моя бригада, от имени Организации Объединенных Наций, берет под контроль трудовые отношения. Чаще всего мы занимаемся случаями, в которых фигурирует детский труд или использование взрослыми малолетних попрошаек.

– Из-за этого ты ездил в Африку?

– Да. Когда я узнал о смерти Гарри, мне пришлось слетать в Бостон, найти себе подмену и махнуть в Дублин. Я целую вечность не ступал на землю, – сообщил он. – Наверно, половина моего тела все еще витает где-то над Атлантикой. Когда я наконец сюда добрался, меня ноги не держали.

– Выходит, я тебя тоже неправильно поняла, верно? – мягко произнесла Кетлин. – Будто ты пьяница и безжалостный адвокат, будто ненавидишь детей…

– С чего ты это взяла? – с недоумением спросил Лоркан.

– Из-за Кона. До сегодняшнего вечера ты совершенно не обращал на него внимания.

– Я не хотел привязываться к нему. Мне показалось, что ты пользуешься им, чтобы размягчить мое каменное сердце. – Отодвинув тарелку, он облокотился о стол. Его завораживал ее теплый взгляд. – Я люблю детей. Я посвятил им свою жизнь.

Кет прерывисто вздохнула.

– Я тебя понимаю.

Голос у нее задрожал от волнения. Казалось, что она качнулась в его сторону. Лоркан знал, что достаточно чуть-чуть потянуться через стол, и он будет целовать этот пухлый ротик.

– Я бы хотел, чтобы ты досмотрела кассету до конца и увидела, чем я занимаюсь.

– Обязательно. Ты так замечательно вел себя с теми детьми, Лоркан, – мягко произнесла Кетлин со светящимся в глазах восторгом.

– Я люблю свою работу, – небрежно бросил он. – Не представляю без нее жизни.

– Тому, что ты делаешь, цены нет. Ты просто герой.

Ее порывистые слова потрясли его сильнее, чем ему хотелось бы. Сосредоточиться на разговоре становилось все труднее.

– Мы с тобой всегда помогали попавшим в беду. Верно?

У нее загорелись глаза.

– Кошкам, зайцам, птицам…

– Кетлин, – весело оборвал он перечень, который грозил стать бесконечным, – за последние пару часов мы с тобой очень много узнали друг о друге, много хорошего. Я больше не презираю тебя…

– А я немножко лучше понимаю тебя.

Лоркан улыбнулся и решил перейти к делу.

– Достаточно, чтобы жить со мной под одной крышей? – мягко произнес он.

Она как раз этого и хотела, но молча уставилась на него, не зная, что сказать. Конечно же, «да», но правильно ли она его поняла? Слишком часто чутье ее подводило.

– В каком смысле?.. – тихо спросила она.

– Этого дома хватит на двоих, если только ты согласишься, – сказал Лоркан с обезоруживающей улыбкой.

Она приподняла бровь.

– Мне комнату прислуги, а тебе все остальное?

– Я имел в виду кое-что более… подходящее для нас обоих, – тихо сказал он.

У нее участился пульс. С пересохшим ртом она спросила:

– Что, например?

– Думаю, ты поняла меня.

– Лоркан!..

– Пока ничего не решай, – поспешил он перебить ее хриплый возглас. – Почему бы нам не посмотреть в течение нескольких дней, как складывается обстановка, а потом и решить все? Я действительно хочу остаться, – заявил он. – Мне кажется, мы хорошо подходим друг другу. – Он усмехнулся. – Ты любишь готовить, а я люблю есть!

– Типичный мужчина! – поддела она его. Испытывая одновременно разочарование и облегчение оттого, что почувствовала почву под ногами, Кетлин улыбнулась и достала шоколадный десерт.

– Это пудинг? – с надеждой спросил он.

– «Разделить особняк в течение испытательного срока», – уточнила она.

– Но… сейчас можно попробовать пудинг?

Он тоже поддразнивал ее! Она рассмеялась и разделила пудинг пополам.

– Половину тебе, половину мне.

– Уверен, это вкуснее ямса. – Заметив ее вопросительный взгляд, Лоркан объяснил: – Когда мы ездили в Африку, всегда останавливались в какой-нибудь деревне. Старались, конечно, брать с собой провизию, но часто приходилось питаться одним ямсом.

– Расскажи, – попросила Кетлин.

– Не думаю…

– Пожалуйста, – тихо попросила она.

Лоркан нехотя согласился, и Кетлин как завороженная слушала его рассказ. Они доели пудинг и, взяв рюмки и ликер, перешли в гостиную.

Лоркан постепенно увлекся и уже говорил так страстно, будто в работе был единственный смысл его существования.

Постепенно Кетлин стала понимать, что это действительно так. Перед ней был человек, который все эти годы отказывал себе в личной жизни. Каждый час, когда он не спал, был потрачен на работу во благо притесняемых детей.

Лоркан так увлекся, что перестал пропускать ужасные подробности, и несколько раз Кетлин всплакнула. Тогда Лоркан молча протягивал ей свой носовой платок и ждал, чтобы она успокоилась, а сам тем временем гладил трех кошек, успевших пристроиться у него на коленях.

– Извини, – Кетлин всхлипывала после очередного душераздирающего рассказа. – Нс знаю, как тебе удается не сойти с ума от всех этих ужасов.

– Мне всегда приходилось держать себя в руках, – заметил Лоркан, глядя на нее поверх своей рюмки. – А детям какой с меня прок, если я буду терять самообладание и проливать слезы?

До чего удивительный человек, думала Кетлин, не спуская с него глаз.

– Я позабочусь, – тихо сказала она, – чтобы сельчане узнали, какой ты на самом деле. В конце концов они будут считать тебя феей с рождественской елки.

– Иди сюда, Кет, – прошептал он, протягивая ей руку.

Вдруг погас свет.

– Ничего, не беспокойся, – неуверенно произнесла она и рукой нащупала стол, чтобы опустить на него рюмку.

– Я и не беспокоюсь, – услышала она его теплый голос. – Мне очень нравится сидеть в темноте.

Ей показалось или он подсел поближе? Кетлин занервничала.

– Но мне может понадобиться заглянуть к Кону, – пробормотала она. – Пожалуй, зажгу свечи.

– Хорошо. Если хочешь, я проверю щиток.

Его голос звучал как-то сдавленно. В свете мерцающего камина ей было видно, как он стряхивает с колен сопротивляющихся кошек и привстает.

– Осторожно, там каверзная проводка, – предупредила Кетлин, подталкивая ему одну из свеч.

– У меня не дрожат руки, – тихо ответил он и вытянул их перед собой.

Ей стало неловко. Пьянство Гарри довело ее до паранойи.

– Извини, – пробормотала она, пряча от него глаза.

– Тебе долго пришлось жить в напряжении, верно?

– Трудно переключиться, – призналась она, тронутая его пониманием.

Неожиданная улыбка сменила мрачное выражение его лица.

– Пойдем, посмотришь на меня в роли монтера. – Лоркан протянул ей руку.

Как странно, подумала она. Этой энергии, которая бьет между ними, наверно, хватило бы, чтобы осветить всю комнату!

Они вышли в прихожую, и она разыскала пробки на полке для шляп. Лоркан вскарабкался на стул и последовательно проверил каждую пробку. Кетлин смотрела, удерживаясь от подсказок. С годами она научилась мигом справляться с пробками.

– Ага, вот эта. Да будет свет! – Он спрыгнул со стула, самодовольно сияя. Но ей хотелось снова оказаться в романтических потемках. – Все рефлексы в полном порядке. – Он лукаво усмехнулся.

– Слава богу, всего лишь пробка. Я боялась, что отказала проводка. Ну, мне пора. Спокойной ночи!

– Так рано?

Она неловко замялась. Вообще-то ей хотелось, чтобы этот вечер длился вечно.

– Пожалуй.

– Тогда спокойной ночи.

На несколько мимолетных секунд его руки опустились ей на плечи, а теплые губы прикоснулись к щеке. И сразу же напряжение между ними возросло до предела. Его губы скользнули к ее губам, ее руки обхватили его голову, она прижалась к нему, с упоением отвечая на поцелуй. Затем, тяжело дыша, отстранилась и дрожащим голосом повторила:

– Спокойной ночи, Лоркан.

Он покачнулся и отпустил ее.

– До утра, – вежливо попрощался он и направился вверх по лестнице.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

На следующий день Кетлин грузила водоросли в прицеп трактора, когда увидела Лоркана. В джинсах и оранжевой рубашке с расстегнутым воротом он шел к ней по совершенно белому песку. У нее затрепыхалось сердце и руки стали такими неловкими, будто на них вдруг оказалось ужасно много лишних пальцев.

Подобрав упавшие у ее ног вилы, он вместо приветствия спросил:

– Можно, я помогу?

– Пожалуйста!

Кетлин присела на обросший лишайником камень. Лоркан взглянул на ее мокрый свитер, перепачканный песком и прилипшими водорослями, и, стащив с себя рубашку, бросил ее на сиденье трактора.

На его теле не было ни грамма лишнего жира. Одни жесткие, подтянутые мускулы и атласная загорелая кожа. Кетлин бесстыдно пялилась на него, пока он яростно поддевал и укладывал водоросли.

– Зачем я, собственно, это делаю? – крикнул он, не сбиваясь с ритма.

– Это дешевле, чем спортзал, а меня развлекает! – с усмешкой ответила Кетлин.

Лоркан быстро обернулся с комом коричневых водорослей на вилах и с хитрым взглядом шагнул к ней.

– Вот как?

– Не надо! – вскрикнула она и с визгом обратилась в бегство, но уперлась в скалу. – Нет! – взмолилась она. – Пожалуйста! Я буду ужасно пахнуть!

– Тогда штраф.

Ее обдало жаром. Не сводя с нее глаз, он положил вилы на песок. У нее гулко заколотилось сердце от предвкушения.

– Какой? – с трудом выговорила Кетлин.

Лоркан медлил с ответом.

– Проведешь со мной сегодняшний день.

Кетлин опустила глаза, чтобы скрыть разочарование. Оказывается, он не собирается целовать ее.

– Если так надо, – небрежно сказала она. – Но у меня работа.

– Ничего. Нам нужно побыть вместе, чтобы решить, сможем ли мы ужиться в одном доме, – рассудительно заметил он.

– Верно.

Лоркан снова ловко подцепил водоросли, и они пошли по блестящему мокрому песку. Спугнув стаю куропаток, оба остановились, наблюдая, как птицы разом взмыли над краем воды, мелодично вскрикивая.

– Кому нужна методика борьбы со стрессом, – с удовлетворением произнес Лоркан, – когда тут такая профилактика?

– Стресс? – переспросила Кетлин. – Здесь мы с ним справляемся на рыбалке.

Он усмехнулся.

– Нам надо как-нибудь порыбачить.

– У меня слишком много дел.

Лоркан нахмурился.

– Должно же у тебя быть свободное время?

Она приподняла бровь.

– У работающей матери-одиночки с таким хозяйством на руках?

– Тогда поработаем вместе, чтобы у тебя появилось немного свободного времени.

– Свободное время? – она шаловливо сморщила нос. – Даже не слыхала, что это такое.

Свободной рукой Лоркан обнял ее за плечи.

– Какие у тебя на сегодня планы? – спросил он, когда они подошли к трактору.

Наслаждаясь ощущением его дружеского объятия, Кетлин блаженно вздохнула.

– Прежде всего отвезу водоросли на огород. Если хочешь, можешь покататься на подножке прицепа.

– А потом?

– Надо доставить образцы овощей и пирогов в новый отель на Скай-роуд. Потом пикник и покупки в Клифдене, потом забрать Конора и загрузить в машину белье, потом мы с ним идем на занятия йогой, а потом мне нужно гладить.

Он закатил глаза.

– Так и с ног свалиться можно. Брось йогу, пойдем лучше куда-нибудь поужинать.

Она улыбнулась.

– Бросить? Но я веду занятия!

– Тогда ужинаем завтра. Найди себе няню, – уговаривал он, подобрав свою рубашку и завязав ее вокруг пояса.

Кетлин годами никуда не выходила и не смогла подавить радостную улыбку.

– Чудесно, – весело сказала она, вскочила на трактор и завела мотор. – Спасибо!

На радостях она распелась. Лоркан стал подпевать. Кетлин смешило полное отсутствие у него слуха, и она повернулась, чтобы шутя отругать его. Но слова замерли, не сорвавшись с губ. Глаза его были закрыты, выражение блаженного счастья озаряло лицо, и он горланил во всю глотку, сотрясая кристально чистый воздух.

Кетлин захотелось остановить трактор и сжимать Лоркана в своих объятиях, пока он не взмолится о пощаде. Но она не решилась. Ее чистый, хорошо поставленный голос взмыл в утренний воздух.

– На эту важную поездку в отель, – неспешно произнес он, когда они свалили груз рядом с компостными кучами, – ты отправишься выряженной в водоросли или как?

Кетлин осмотрела себя и рассмеялась. Потом ее взгляд остановился на его торсе, тоже облепленном водорослями.

– Сам такой, – смеясь, огрызнулась она. – Кто первый в душ?

Преследуемая Лорканом и дико лающими собаками, она ворвалась в дом и ринулась вверх по черной лестнице, но Лоркан опередил ее на пару секунд.

– А кто пропустит вперед даму? – с укоризной спросила она, когда он с торжествующей улыбкой остановился на пороге.

– Это давно уже не модно, – в тон ответил Лоркан и закрыл перед ней дверь.

С притворным ворчанием Кетлин пошла к себе в комнату за сменой одежды. Она как раз вовремя вернулась, чтобы увидеть, как из ванной выходит Лоркан с полотенцем размером с носовой платок вокруг худощавых бедер.

Ей хотелось остановить на нем взгляд, но она знала, как ведут себя хорошие девочки, поэтому поджала губы и демонстративно отвела глаза.

– Банное полотенце я тебе оставил, – весело прокомментировал он.

– Я взяла свое, – машинально ответила Кетлин и поспешила в ванную.

– Выхожу! Ты в приличном виде? – крикнула она сквозь дверь после того, как оделась.

– Увы. По крайней мере на первый взгляд, – перекричал он собачий лай.

Она совершила торжественный выход, стараясь сохранять равнодушный вид, невзирая на то, что Лоркан, одетый теперь в бирюзовую рубашку, выглядел неотразимо, а в соблазнительной близости от них стояла кровать.

– Ух ты! Опять в платье! – с восхищением заметил он.

– Это ради шеф-повара. Шефы любят женские ножки, – сказала она в оправдание своего выбора: голубое платье с тугим пояском над короткой кокетливой юбкой.

– Придется освоить кулинарию, – задумчиво произнес Лоркан.

Она хихикнула.

– Э… если не возражаешь, я здесь просушу волосы. Из-за розетки… тут лучше зеркало…

Он подошел и схватил фен, которым она размахивала.

– Давай я. Садись.

– Но…

– Сидеть!

Как покорные цирковые зверушки, она и собаки разом сели.

Позволить ему сушить ей волосы – это самое сексуальное, что только можно было придумать. Его пальцы приподнимали ее волосы, прикасались к затылку, заставляли сладостно трепетать все тело.

Вскоре она перестала волноваться. Похоже, он в этом деле профессионал. Ревность пронзила ее. Он уже делал это другим женщинам!

– Тебе не идет хмуриться, – протяжно произнес он.

Кетлин открыла глаза и увидела в зеркале свое обиженное лицо и его лукаво искрящиеся глаза.

– Я думала, во сколько мне обойдутся твои услуги.

Он ухмыльнулся.

– За такую копну? По максимуму.

– Утка под ягодным соусом? – предложила она.

– Идет!

– Легко же тебя удовлетворить.

Его пальцы застыли. Они переглянулись.

– Я не сказал бы, – тихо произнес Лоркан.

Внезапно ощутив жгучее желание, Кетлин опустила ресницы.

– Поторопись. – Голос у нее сорвался.

– Так дальше продолжаться не может, – сказал он ей на ухо, путаясь рукой в еще мокрых волосах. Широко открытыми глазами она уставилась на его отражение в зеркале. – Надо переделать водопровод и электрическую сеть. Мы не можем вечно пользоваться одной ванной.

– Расходы…

– Я разберусь. Предоставь это мне. Так, посмотрим…

Она всполошилась: он отключил фен и наклонился над ней, чтобы зачесать ей волосы за уши. Кончики его пальцев легко прикасались к чувствительной коже, и у нее от этого по всему телу пробежали искры.

– Прекрасно. – Кетлин вскочила. – Спасибо. Ты очень любезен.

– Я причесывал маму, когда у нее почти год не двигалось плечо, – хрипло пояснил он.

Кетлин молча кивнула, и они побежали вниз.

Весь день они вели себя как резвые дети. Поднимаясь по Скай-роуд, откуда открывался потрясающий вид на пустынные бухты и острова в окружении гор, они пели, болтали, останавливались, чтобы выскочить из машины и полюбоваться пейзажем.

Наверное, приподнятое настроение Кетлин заразило гостиничного шефа. Он высоко оценил и овощи, и выпечку и сделал постоянный заказ.

На радостях Лоркан и Кетлин решили устроить себе пикник на морском берегу.

– Нс верится, что он заключил со мной такой выгодный контракт… – возбужденно проговорила она, пока Лоркан пытался понять, с какой стороны дует ветер.

– Здесь. – Он поставил корзину с сдой и расстелил взятый из машины коврик. – Тебе не слишком много прибавится работы? – спросил он, разглядывая содержимое корзины. – Тебе и так некогда собой заниматься…

– Я надеюсь расширить предприятие, – уверенно заявила Кетлин. – Думаю, что смогу увеличить постоянное производство, а также заказывать блюда бывшему повару у нас в деревне. Пекарь скоро уйдет на покой и более чем рад сдать в аренду производственную площадь. Кевин возьмет на себя большую часть выпечки, таким образом у меня будет время работать с клиентами. Он даже лучше меня печет. Я так рада! – порывисто вскрикнула она.

– И я рад.

– Правда, Лоркан? – Она встретила задержавшийся на ней теплый взгляд и затаила дыхание.

– Какой человек в своем уме не возрадуется, – сказал он, разрушая интимность момента, – в таком прекрасном уголке Земли?

Лоркан с облегчением заметил, что она перестала подстегивать его пульс своей сияющей улыбкой и перевела внимание на еду. Она притихла на время, и он был рад, что избавился от стресса. Он с удовлетворением откинулся назад, наблюдая за тем, как одинокая цапля с надеждой разглядывает отмель.

– Пойду пройдусь, – вдруг сказала Кетлин. – Одна.

Ею можно было залюбоваться – так гармонировала ее миниатюрная фигурка с окружающей природой. Она шла вдоль берега с каким-то печальным видом. Беззащитный облик делал ее привлекательной в глазах мужчин. Она нуждалась в покровительстве.

Помрачнев, Лоркан выпрямился. В груди у него образовался комок. Совесть один за другим ставила вопросы. Например… не надо ли помочь ей найти любимого мужчину, не помешают ли ей его планы найти истинное счастье?

Он стал собирать остатки пикника, но прервал свое занятие, чтобы посмотреть, как она возвращается. Ветер трепал ее волосы, открывая опущенное лицо.

Черт. Кого он обманывает? Он сам хочет составить ее счастье. И ведь может. Оба хотят жить в особняке. Существует единственный способ сделать это так, чтобы деревня не заклеймила их позором как прелюбодеев.

Если Кетлин согласится на его предложение, размышлял он, это будет означать, что она приняла трезвое решение, отвечающее ее потребности в защите и материальном обеспечении.

Ни один из них не принял бы в расчет любовь.

Они возвращались по той же дороге среди широких торфяников, остекленевших гор, отшлифованных ледниковыми периодами, мимо сотен темных, таинственных бухт цвета шоколада.