Текст книги "Первый полёт (ЛП)"

Автор книги: Сара Уилсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Он вышел из пещеры, и мы недоуменно переглянулись. Он точно наш учитель? Нам придётся читать три книги самостоятельно всю неделю? Что ж, по крайней мере, в этом деле наши шансы были равны – хотя, безусловно, искать другое место я не могла, иначе потратила бы всё своё время.

Я открыла первую книгу, намереваясь остаться в классе и прочитать столько, сколько смогу. Скрип отодвигаемых стульев, топот, болтовня – всего этого я уже не слышала, ибо погрузилась в чтение. Я начала с книги Джоглера. Она оказалась самой толстой, но с первых строк захватила меня:

Предания о пяти королевствах и землях окрест не предназначены для робких сердцем и слабых умом. Внемли, ибо в этих сказаниях найдёшь мудрость, что поможет избежать беззаконий минувших дней.

Я почувствовала, как пробежали мурашки: вот-вот передо мной раскроется история. Я слегка поёжилась, поджав под себя ноги, и продолжила чтение. В конце концов в пещере всё затихло, но слышались какие-то слабые звуки, словно в комнате остался кто-то ещё. Прошло, как мне показалось, всего несколько минут, но свет померк, так что стало трудно различать слова, поэтому пришлось закрыть книгу. Я подняла глаза, возвращаясь к реальности, словно выныривая из глубины водоёма, и увидела перед собой мальчика, прижавшего к груди свои книги, словно только что родившихся ягнят или котят, которым требовалось тепло человеческого тела.

– Ты Амель Лифброт.

Он был примерно моего возраста, с тёмными вьющимися волосами и печальными глазами. Больше я ничего не могла сказать о нём, разве что заметила более бледную, чем у меня, кожу, которая мягко светилась в полумраке.

– Костыль выдал? – спросила я, вытаскивая из кармана кожаный ремешок и связывая книги, чтобы было удобнее нести в руке. На этот случай у меня всегда лежали какие-нибудь верёвочки.

Он рассмеялся, и я тоже улыбнулась. Неужели я только что встретила единственного второго человека с чувством юмора?

– Меня зовут Тамас Дауэс.

Я робко улыбнулась, но поняла, что в сгущающихся сумерках он не увидит мою реакцию.

– Приятно познакомиться.

– Должно быть, ты очень трудолюбива.

– С чего бы это?

– Ты пропустила ужин, и уже почти отбой.

Меня охватило разочарование. Я бы не отказалась хотя бы от одного кусочка их потрясающей еды. Mой желудок заурчал при этой мысли.

– Наверное, надо было тебя прервать. – Он вновь засмеялся, и его смех пришёлся мне по душе.

– Если уже почти отбой, то в таком случае пора, – ответила я, берясь за костыль и направляясь к выходу. – Как здесь вообще соблюдают расписание? Никто не говорил мне, что означает тот или иной удар колокола и куда после него бежать.

Над дельтой реки поднималась луна, окаймляя серебром окрестные земли и пещеры Школы драконов. Над скалой возвышались высокие шпили, похожие на перевёрнутые сосульки. Башни небесных всадников. Дети рисовали такие на земле у нас в деревне, хотя никогда их не видели. Мы вместе направились вдоль края к лестнице.

– Это расписание кастелянов. Если ты вырос в знатной семье, то будешь знать его как свои пять пальцев. Первый удар – пробуждение, второй – медитация, третий – завтрак, четвёртый – первое дело, пятый – обед, шестой – второе дело, седьмой – ужин, восьмой – третье дело, девятый – песнопения, десятый – отбой, а потом ночные.

– Колокол звонит ещё и по ночам?

– Для дозоров и патрулей или вечерних медитаций.

– Получается, все остальные знают, что делать, просто потому, что их этому учили, и разница только в деталях?

Мы подошли к лестнице, и я заткнула свой костыль за пояс. Кажется, Тaмас был не против меня подождать.

– Верно. Пока мы учимся, нам рассказывают подробности во время приёмов пищи. Эту неделю атмосфера будет довольно дружественной, но после первого полёта всё изменится. Небесные всадники не любят слишком привязываться.

– Ты, должно быть, из благородных, – сказала я. Мы стали подниматься. Карабкаться по склону в темноте казалось ещё страшнее, – раз знаешь расписание.

– Ты правда так думаешь?

Мы дошли до комнаты для девочек, и он помедлил.

– Было приятно с тобой познакомиться, Aмель Лифброт. Я хотел найти друга в первую неделю учёбы.

– Значит, отныне мы друзья?

– Если хочешь.

Что это только что сверкнуло? Огонёк в его глазах или отблеск лунного света?

– Пожалуй, – я не стала дожидаться ответа, побоявшись, что он заберёт свои слова назад. Я поспешила в комнату и почти столкнулась со Стари.

– Смотри, куда прёшь, деревенщина. И следи за тем, с кем водишь дружбу. Слуги редко бывают бывшими.

Что бы это значило?

Глава восьмая

На следующий день я, учтя всё, чему научилась, сумела прийти на завтрак вовремя. В обеденном зале было шумно: слышалась весёлая болтовня, гремели тарелки с горячим. Служанка сняла серебряную крышку с блюда, выставляя его на длинный стол, и от яиц повалил пар. Чугунные чайники не переставая наливали горячий чай в подставляемые металлические кувшины. От утренней прохлады разыгрался аппетит, в воздухе витал запах свежеиспечённого хлеба: один из всадников с хрустом разломил свою булку, так что у меня потекли слюнки.

Я оказалась не единственной, кто пришёл ровно с колоколом: в большой зал направлялась целая толпа. Небесные всадники проводили много времени снаружи и были ранними пташками. В школе проживало больше людей, чем в моей деревне, – столько не жило даже в пяти наших деревнях – и все они ели вместе, кроме, конечно, слуг.

На другой стороне обеденного зала я мельком заметила мальчика, которого встретила прошлой ночью, Taмаса, говорившего со служанкой в белом фартуке. Он сложил руки на груди, словно был чем-то расстроен. Может, ему требовалась помощь? Его поза свидетельствовала о том, что разговаривать Тамасу ни с кем не хотелось.

Я поспешила к нашему столу, захватив по пути две горячие хрустящие булочки из корзины и какой-то фрукт. Нечего рассусоливать, если я хочу поспеть на первый урок.

– Сядь, весь обзор мне загораживаешь, – Стари плюхнулась на скамейку рядом со мной. Как всегда, сама любезность. За нашим столом места было мало, иначе она бы выбрала другого соседа. Наверное, жаворонком её не назовёшь.

– Ученики, – к нашему столу подошёл мастер Дантриет. – У вас изменилось сегодняшнее расписание. В связи со вчерашними событиями урок о снаряжении и дракастре пройдёт в сокращённом виде. Уберите стойло своего дракона, быстро и аккуратно. У вас будет только пятнадцать минут. После поднимайтесь на самую вершину: Принятые продемонстрируют вам своё мастерство. Встретимся там.

Он зашагaл прочь, высоко и важно подняв голову. Кажется, этим людям точно не нравилось много говорить. Каждый из них представлял собой человека действия: свежий воздух и хорошая еда, мало слов и больше дела – такое впечатление у меня сложилось насчёт небесных всадников.

Я надкусила булку и, спрятав остальное в карманы, направилась к выходу. Конечно, остаться хотелось. Весёлая болтовня навевала воспоминания о доме, a перед сочетанием утренней прохлады и исходившей паром еды было трудно устоять. Здорово сидеть в уголке, потягивать чай и слушать разговоры, но если я хотела успеть убраться в стойле своего дракона, следовало поторопиться.

Я переступила последнюю ступень лестницы как раз в тот момент, когда прозвенел колокол, приглашавший на первое дело нового дня. По крайней мере, теперь я знала, что означал каждый удар! Мне бы хотелось увидеть этот колокол. Судя по звуку, колоколов было несколько, но откуда они звонили, я не знала. С таким эхом они могли находиться где угодно.

Ты вернулась.

Я улыбнулась, услышав его голос в своей голове. Я уже начала привыкать к Раолкану. Нравилось ли ему тут?

Я здесь пленник.

Ну конечно. Мне следовало это запомнить.

Как и ты. Ты ведь тоже никогда не сможешь уйти?

Нет, но я обычная крестьянская девчонка с парализованной ногой, а Раолкан – огромный, сильный дракон.

У нас соглашение с Доминионом. Это старый договор. С нашей стороны мы обязаны предоставлять вам драконов, на которых вы будете летать.

Хочешь сказать, что вызвался добровольцем?

Кто захочет жить под чужим гнётом? Но кто-то должен был пойти. Я без пары, без детей. Никто не стал бы тосковать по мне так же сильно, как по остальным.

Ты скучаешь по дому?

Не только.

Я тоже очень скучала. Если он согласился сам, зачем тогда его связали? Это бессмысленная жестокость. Он же ведь не чудовище.

Спасибо.

За что он меня благодарит?

За твоё доверие. И всё-таки не следует доверять драконам. Я могу разрушать и изрыгать пламя не хуже других.

Но я знала, что меня он не тронет. Он сам так сказал.

Поживём – увидим. Я всё-таки дракон.

И мой друг. Мне показалось, что я почувствовала его улыбку. Я побрела дальше по кромке к его пещере. Что было бы, если бы я выбрала другого дракона? Вдруг он откусил бы мне руку, как Дэннилу? Я содрогнулась, вглядываясь на ходу в утробы пещер.

В одной находился золотой дракон Даэдру, грива которого сияла в рассветных лучах. Он зевнул, так широко раскрыв пасть, что я бы без труда поместилась внутри и ещё бы место осталось. Я вздрогнула и двинулась дальше.

Дойдя до красных драконов, я увидела Иамдора, но близко подходить не стала. Его гладкая алая чешуя сверкала на солнце подобно начищенному стеклу, но дракон Саветт выплёвывал языки пламени, вылетавшие из пещеры, так что мне приходилось вымерять свои шаги, чтобы не обжечься.

Когда я дошла до части дракастры, где находились драконы зелёной касты, мой взгляд зацепился за табличку с именем «Тамас», на которой мелом было начертано второе имя – «Иффбан». Что ж, Tамас станет членом касты исследователей, если пройдёт все испытания. Но какой дракон ему достался? Внутри пещеры было темно, а вход оказался завешен тяжёлыми материями из шерсти. Наверное, Taмас в самом деле очень богат, раз может позволить себе подобное. На просто окрашенной ткани не было вышивок, как у остальных. Движимая любопытством, я отодвинула полог, чтобы заглянуть внутрь.

Не успел лучик света проникнуть в пещеру, как меня швырнуло к стене. Лёгкие заполнил серный запах, и я подавилась паром. Что-то твёрдое и острое чиркнуло рядом с моим лицом. Собравшись с духом, я скосила взгляд. Гигантский коготь. Второй такой же оказался у другой щеки, а сама лапа сжала подбородок. Меня прижало к стене пещеры словно маленькую букашку, и теперь оставалось только надеяться на милость Иффбана. Крикнуть? А какой в этом был смысл? Смерть уже наступала мне на пятки. Но я не уроню себя перед её лицом.

Стоять.

Голос Раолкана прогрохотал в моём разуме. Стоять? Меня пригвоздили. Куда ж я пойду-то?

Она моя.

Когти не шевельнулись, но их давление слегка ослабло. Может, попробовать проскользнуть под его лапой? Даже если бы у меня и получилось, я бы не смогла от него убежать – с моей-то ногой. Я прерывисто вздохнула.

Тронешь её – и я тебя на лоскуты порву, а потом испепелю то, что останется, пока не вытопится весь жир.

Вот так красочная картина. Восхитительно, Раолкан. Тебе бы стихи писать в свободное время.

Я стиснула зубы от боли, услышав звук, похожий на скрежет ногтей по грифельной доске – только во сто крат хуже. Когти царапнули по стене, и меня отпустили так же быстро, как и поймали. Я упала на пол, ползая на четвереньках в поисках костыля. Найдя его, я с дрожью во всём теле поднялась и ринулась из пещеры так быстро, насколько позволяла моя скорость. Я не оглядывалась. Какая разница, почему пещера отличается от остальных и как выглядит Иффбан?

Он даже близко не так красив, как я.

Спасибо, что спас меня, Раолкан. Правда, что бы я без тебя делала?

Отправилась бы к праотцам. Но не будем об этом.

В спешке я натолкнулась на какого-то небесного всадника. Я покачнулась, но он удержал меня за локти, и костыль снова повалился на землю. Свет блеснул на выбритой голове, a тёмные глаза оценивающе уставились на меня.

– Что ж, любопытство, присущее членам фиолетовой касты, в тебе определённо есть. Потрудишься объяснить, что ты забыла в чужой пещере? – во взгляде Ленга опасный огонек сменялся любопытством.

– Я хотела узнать, почему полог у его пещеры такой плотный.

Ленг громко рассмеялся.

– Это подарок от его родных. Слуги Школы драконов в шестнадцать лет могут выбрать свою судьбу: продолжить дело родителей или самим попробовать стать небесными всадниками. Тамас решил пойти более трудным путём. Это единственное, чем семья может помочь ему: существует поверье, что тёмное покрывало делает дракона более послушным и управляемым. Они хотят, чтобы он выжил.

– Послушным? Не думаю, что покрывало поможет.

Тем не менее, это было очень мило с их стороны. Я вспомнила, как с Тамасом кто-то говорил в обеденном зале, словно пытался в чём-то убедить. Может, родственница? Мать или тётя? И расписание он знал не потому, что был кастеляном, а потому, что вырос здесь. Ленг снова рассмеялся. Либо его смешило всё на свете, либо всё, что касалось меня.

– Не смейся. Он мне чуть голову не откусил. А почему среди драконов встречаются только мужские особи? Куда подевались драконицы?

На этот раз Ленг зафыркал от смеха, и ему потребовалось какое-то время, чтобы успокоиться и ответить.

– Драконицы крупнее, и поймать их почти невозможно. Наше соглашение с Ха’дразен – королевой драконов – распространяется только на драконов, которых они выбирают сами и отправляют в определённое место, где мы их ловим и доставляем сюда. Все драконы молоды, а большинство из них совершенно дикие, до тех пор пока мы их не приручим.

– Довольно странно неволить существо, способное мыслить по-человечески. Разве они не должны быть свободными и жить так, как считают нужным?

Взгляд всадника устремился куда-то вдаль. Он погрустнел.

– Свободна ли ты? Свободен ли я?

– Увидев, как ты вчера парил в небесах, а потом легко спрыгнул со спины дракона подобно листку, несомому ветром, я посчитала тебя самым свободным человеком на свете.

Его улыбка вернулась.

– Пройдёт неделя, и ты будешь делать то же самое.

Внутри вырос комок ужаса. Несмотря на все мои возможные успехи, вряд ли я когда-нибудь прыгну так же.

– Я рад, что ты с нами, сестрёнка, – с улыбкой произнёс он. – Твоя любознательность свидетельствует о правильном выборе. Немного мудрости – и ты достигнешь многого.

Всадник ушёл так внезапно, что мне потребовалось перевести дух. Небесные всадники точно странные люди. Такие же дикие и хищные, как и звери, на которых они летают. Однако теперь во мне зародились сомнения: действительно на нам вообще нужно летать на драконах?

По крайней мере, если кто-то и будет мною владеть, то лишь тот, кто понимает, что не имеет права на мою помощь.

Услышав мысли Раолкана, я почувствовала, как по спине пробежал холодок. В его эмоциональных словах читался вызов. Спасибо, что спас меня, Раолкан. Я твой должник.

Если ты будешь всегда помнить о том, что мы равны, считай, я вернул тебе долг. Ты не управляешь драконом. Мы партнёры.

Глава девятая

Убрав пещеру Раолкана по его вкусу, я последовала за вереницей учеников, поднимавшихся на вершину. У всех было хорошее настроение, несмотря на вчерашнее; те ребята, что ждали своей очереди у подножия лестницы, перебрасывались между собой шутками. Сзади ко мне подошла запыхавшаяся Саветт.

– Ты в порядке? – спросила я.

– Естественно, – бросила раздражённо она, так что я оставила её в покое. До чего же странная: то участливая, то равнодушная. Складывалось впечатление, что Саветт говорила с миром на каком-то своём тайном языке, совершенно непонятном для меня. Mожет, когда-нибудь мне удастся его разгадать.

Пока очередь продвигалась дальше, я изучала устройство шкива на стене. Он состоял из широкой доски и пары вращающихся колёсиков, не дающих грузу упасть во время подъёма. Я прищурилась, пытаясь понять принцип их работы. Раз они могут поднимать тяжести, то и меня поднять сумеют, но от этой мысли всё внутри по-прежнему сжималось. В общем, буду честной: или я найду способ быстрого передвижения между уровнями, или больше никогда не сяду за обеденный стол.

Дойдя до вершины лестницы, я совершенно выдохлась, а Саветт – единственная, кто шёл за мной следом, – напустила на себя вид терпеливого человека. Даже не знаю, что хуже: насмешки окружающих или её долготерпение. Наверное, второе. В конце концов, на оскорбление можно ответить, но гораздо труднее заставить другого перестать ждать тебя так демонстративно.

Оказавшись наверху, я ахнула. Я думала, что увижу перед собой редкую растительность и неровные скалы. Мне следовало использовать своё воображение получше. На вершине разлилось кристально-чистое озеро – вне всякого сомнения, источник воды школы. Утёсы окаймляли шпили разной высоты и формы. От каждого отходили длинные перекладины, служившие опорой для драконьих лап, и шёлковые полотнища трепались на ветру.

Только сейчас я поняла, что наша крошечная группка сгрудилась на нижних ступенях, вырубленных в большом каменном полукруге, располагавшемся между двумя шпилями. Тут могли поместиться сотни человек. На каждом конце полукруга было вырезано по дракону, агрессивный вид которых говорил о том, что они набросятся на любого, кто к ним приблизится. Завораживающее зрелище. В лучшие времена мне было бы страшновато держать речь перед настолько большим количеством людей, а с такими драконами и утёсом за спиной потребуются стальные нервы.

– Садитесь, – мастер Леман стоял чуть в стороне. Выглядел он гораздо счастливее на свежем воздухе, но его выражение по-прежнему оставалось мрачнее грозовой тучи. Почему он всегда такой угрюмый? Стоявший рядом с ним мастер Дантриет вглядывался в горизонт.

– Мы почти готовы, – произнёс он, когда мы с Саветт поспешно заняли места. – Зовите Принятых, мастер Леман.

Леман вытащил из кармана серебряный свисток размером с ладонь и старательно протрубил в него три раза. Из-за статуи дракона выбежали Принятые. Они были одеты в одинаковые облегающие серые костюмы как одна команда, в отличие от нашей кучки оборванцев, и бежали идеально ровным строем. Должно быть, Принятые развивали не только ум, но и тело. Внутри что-то кольнуло, когда я поняла, что никогда не смогу бегать так же. Я даже на лестнице всех задерживаю.

Они выстроились в линию вдоль обрыва, и мастер Леман подошёл к ним.

– Принятые, вы готовы показать своё мастерство? – спросил он.

– Да, небесный всадник! – ответили они хором. Странно, что Принятые не назвали его мастером.

– Садитесь на драконов!

Я озадаченно оглянулась и заметила, что у всех остальных на лице было написано то же недоумение, но потом проследила за взглядом мастера Дантриета, по-прежнему смотревшего на горизонт. Вскоре в небе показалась цепочка разноцветных драконов. Впереди на зелёном драконе летел небесный всадник, одетый в чёрный кожаный костюм. Следом летел ещё один зелёный дракон, a за ним – все остальные со скоростью cильного западного ветра.

Принятые выстроились почти у самого обрыва, что я испугалась, как бы они не упали в пропасть. Если они стояли у самого края, куда тогда приземлятся драконы? Все мои мысли убежали, а сердце ушло в пятки. О чём они только думали? Это же слишком опасно! Драконы подлетели к нам так близко, что мне казалось, будто они пикировали прямо на полукруг, но в последний момент звери развернулись и устремились вниз, чтобы лететь параллельно скале.

Ведущий дракон нырнул под выступ, исчезая из виду; зелёные шёлковые шарфы всадника развевались на ветру. Прямо позади него летел осёдланный белый дракон без седока. Он повторил движение ведущего дракона, и в следующее мгновение – я и глазом не успела моргнуть – один из Принятых прыгнул.

– О нет! – ахнула я. Только что перед моими глазами совершилось самоубийство. Липкий и тёмный ужас сдавил мою грудь. Он же разобьётся. Кто-то должен отправить одного из драконов за ним и спасти его. Почему никто не кричал? Почему они бездействовали? Им нужно поторопиться!

Следом за Принятым прыгнул ещё один, и ещё, а потом и все остальные. Во рту у меня пересохло, сердце колотилось о стенки грудной клетки как безумное. Я бессознательно зажала рот рукой, не давая крику вырваться наружу. Что это за безумие?

– И вот так, – с гордостью произнёс мастер Дантриет, – вы садитесь на дракона. Кто первый?

Глава десятая

Принятые развернули своих драконов и поднялись выше, так что мы видели, как они выстраивались в неровную линию. Ребята изо всех сил старались лететь синхронно, но из-за упрямившихся драконов это получалось слишком медленно, а агрессивные, наоборот, вырывались вперёд. Отсюда мало что можно было разглядеть, но они, как мне думалось, всё ещё волновались, что делало их более неуклюжими.

Но несмотря на это, работа Принятых впечатляла. Они низко пролетели над нами, так что мы смогли разглядеть каждую чешуйку на брюхе драконов. Впечатляюще. Этим словом нельзя было описать движения драконов. Сначала звери сбивались в кучу, их переполняла энергия, жаждущая высвобождения, a потом устремлялись вперёд; крылья драконов подрагивали, когда те опускали их, кожа на крыльях растягивалась, а мышцы напрягались. Блестящие глаза и чешуя сверкали на солнце, а толстые кожаные ремни, обхватывавшие драконьи брюхо и плечи, надёжно удерживали Принятого в седле. И как их только не тошнило от подобной качки? Полагаю, большинство людей расставались с нашим прекрасным завтраком во время тренировки.

Драконы скрылись за углом, взмахивая складчатыми крыльями и сверкающими хвостами разных оттенков: от тёмно-золотого до снежно-белого – настоящее разноцветье. Я раскрыла рот от восхищения, продолжая стоять как заворожённая. Потому что смотреть на это потрясающее зрелище сидя было невозможно. Если я буду летать вот так, моя мечта сбудется! И какая мечта! Даже если ради неё нужно спрыгнуть со скалы? На этот счёт у меня были сомнения. При мысли о том, что придётся прыгать в пропасть, я чувствовала подступающую тошноту, меня бросало в жар, а ноги немели. Вдруг Раолкан не поймает? Вдруг я выскользну из седла? Вдруг прыгну не так, как нужно, из-за своей ноги и меня расплющит о скалу?

– Вот уже на протяжении восьми поколений мы овладеваем искусством приручения драконов, – голос мастера Дантриета с силой прорезал окружающий шум. – Наши предки научили нас скреплять себя узами с драконом, а потом летать на нём. Лишь после первого полёта вы сможете занять полноправное место в строю небесных всадников. Как видите, эта задача труднее, чем вам, наверное, казалось. – Мастер Дантриет широко улыбнулся, как человек, занимающийся любимым делом всей своей жизни, за счёт чего морщины на его лице углубились. – Процесс принятия для каждого потока новичков, будущих небесных всадников, один и тот же. Сначала вы выбираете дракона, а вместе с ним – цвет касты. Потом смотрите, как ученики из предыдущего потока управляются со своими драконами. Если то, что вы увидели, для вас слишком тяжело, у нас в прислуге недостатка не бывает. Нет ничего постыдного в том, чтобы прислуживать другим. Жизнь слуги – хорошая жизнь, полная полезного труда. Вы можете выбрать её в любое время. Мы не хотим, чтобы среди нас оказались люди, не горящие желанием стать небесными всадниками. Так что выбирайте с умом тот путь, которому будете следовать. Сегодня вечером начнётся ритуал скрепления узами. Как только вы сблизитесь со своим драконом, уйти с намеченного пути станет ещё труднее. Мы не позволим разбрасываться драконами, потому что каждый из них будет привязан только к одному человеку. Это ваш последний шанс выбрать иной путь без последствий. У вас есть время до захода солнца.

Я должна быть благодарной за то, что мне предоставляют выбор? Так или иначе, от этого не становилось легче. Я пришла сюда, чтобы не быть обузой для своей семьи. Я не думала раньше, что можно пойти в услужение. У слуг было вдоволь еды, тёплая кровать, а их умения требовались остальным – о большем я и мечтать не могла. Но это было раньше. Теперь, когда я встретила Раолкана, – и увидела такое потрясающее зрелище – я вряд ли откажусь от своего выбора. Разве можно согласиться на меньшее? Сдаться, не попробовав? Сдаться казалось более безопасным и благоразумным вариантом. А вдруг у меня получится? Зачем ходить или бегать, когда можно летать?

– Мы все знаем, какой выбор ты должна сделать, крестьянка, – услышала я шёпот, но не повернула головы. – Думаю, ты тоже знаешь. Ты только задерживаешь всех.

Я покраснела от стыда. Не будь это правдой, было бы не так обидно. Я не повернулась, потому что не хотела убеждаться в своей правоте. На лестнице в тот момент находилась только Саветт. А я думала, что мы друзья. Я не могла смотреть на то, как она насмехается надо мной.

– Сегодня вечером произойдёт два события. Во-первых, вы пройдёте ритуал скрепления узами, – мастер Дантриет снова обратился к нам. Стоявший рядом с ним мастер Леман со скучающим видом то и дело поднимал глаза на драконов, по-прежнему круживших над нами неровным кольцом. – A во-вторых, положите в эту банку своё решение, – он поднял глиняный сосуд с крышкой. – Первый всадник от каждого потока новобранцев находится в наименее выгодном положении. Мы потеряли больше половины тех, кто пытался сесть на дракона среди первых. Тем не менее, если прыжок удаётся, первопроходца всегда чествуют. Статус первого всадника уважаем. Так что выбирайте человека для этого дела с особой тщательностью.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять смысл его слов. Потеряли? В смысле… они погибли? Судя по выражению лиц остальных, так оно и было.

– Раньше мы выбирали новобранца для данного опасного предприятия случайным образом. Но в этот раз решили, что вы выберете первого всадника сами. Вы начнёте новую традицию.

Драконы перестали летать по кругу и снова взмыли над нашими головами, повернувшись в этот раз вокруг своей оси, так что их седоки на некоторое время повисли вниз головой. Я ахнула, подумав, что мне придётся делать то же самое. Уже только от одной мысли об этом голова шла кругом.

– До вечера у вас есть время на то, чтобы принять оба решения. Помедитируйте, отдохните и хорошенько поужинайте. Вам потребуются все силы, в том числе и умственные. Ритуал отнимает много энергии, и сделанный выбор определит дальнейшую судьбу. Да воссияет над вашей головой солнце. Встретимся в дракастре после восьмого удара колокола. Если опоздаете или не придёте, выбор будет сделан за вас. Вы станете слугой в школе. Как бы там ни было, любой ваш труд будет цениться.

Два мастера развернулись и ушли, и на полукруге воцарилась тишина. Чуть погодя мы переглянулись. Стари поднялась со своего места и, проходя мимо, толкнула меня плечом.

– Я поставлю на тебя, хромоножка, – громко заявила она. – Если только ты не сделаешь правильный выбор.

Следовавший за ней Джаэль пожал плечами.

Я сдержала себя, чтобы не огрызнуться в ответ. Если я хотела доказать её неправоту, очень скоро мне предоставят такой шанс. Больше всего меня обидели не слова Стари, а то, как повели себя остальные. Никто из них не посмотрел в мою сторону. Даже Саветт и Тамас. Если сегодня вечером я решу связать себя узами с Раолканом, нетрудно догадаться, чьё имя они напишут на бумажках. Стать небесным всадником значило пройти испытание первого всадника, которое в половине случаев оканчивалось смертью. Насколько сильно я хотела летать на драконе?

Глава одиннадцатая

Когда я спустилась по лестнице, в дракастре никого не оказалось. Наверное, ученики последовали данному им совету и отдыхали, медитировали и ели. Моему желудку становилось плохо, когда я представляла себе, как в огромном обеденном зале все будут на меня пялиться. Чужое сомнение могло подкосить мою уверенность в себе. Я шла по краю – но подальше от пещер. Не будем повторять утренний инцидент. Я почувствовала небольшую дрожь в теле, вспомнив того зелёного дракона. Только представьте: прыгнуть на спину подобного зверя! А если он сбросит? Будет ли пытаться? Насколько быстро получится застегнуть все эти ремни на седле?

Я остановилась у одной пещеры, рядом с которой на крючке висело седло. Самым мудрёным элементом во всём этом хитросплетении ремней оказалась портупея: в неё входили ремни на талию, плечи и бёдра. Кажется, застёгиваться придётся долго, но у Ленга таких не было, когда он спрыгивал со своего дракона. Все ли всадники носят её или она только для новичков?

Я направилась дальше, позволив себе погрузиться в думы насчёт прыжка – но только я, скорее всего, чебурахнусь – со скалы на спину дракона. Я могла себе представить, чего мне это будет стоить. Вот шлёпнусь я на шершавое скользкое седло. А дальше что? Удастся ли мне пристегнуться? Вдруг Раолкан попытается меня скинуть?

Что значит попытается? Я бы сбросил тебя в ту же секунду, если бы захотел.

Я незаметно для себя дошла до его пещеры и, откинув полог, увидела, что его не стали загонять в один угол, как в тот раз, когда надо было убраться в стойле.

Я могу свободно перемещаться, насколько мне позволяют. Волен сидеть, грустить и скучать. Зачем ты пришла?

– До вечера мне нужно решить, кем я хочу быть: всадницей или служанкой, – мне показалось, что говорить с ним вслух будет более уважительно, когда мы вот так стояли друг напротив друга.

А ты сомневаешься?

– Остальные думают, что я умру, упав со скалы в попытке сесть на тебя.

Вполне вероятно.

Я подавила приступ страха. Одно дело просто думать о нём, и совершенно другое – озвучить его, да ещё и услышать, как твой собеседник с тобой соглашается. Глазам стало горячо от выступивших слёз.

– А ещё они думают, что ты просто сбросишь меня.

Драконы не отличаются добротой. Особенно те, что проведут всю свою жизнь в неволе.

Что ж, на этот счёт я не ошиблась.

– Больше всего меня именно это и беспокоит. Если я решу стать твоим седоком, не усугубит ли моё решение твоё закрепощение?

Если им станешь не ты, то это будет кто-то другой.

– Но вдруг я погибну? Что тогда будет с тобой?

Раолкан долго не отвечал, так что я села рядом и коснулась его гладкой щеки. Чешуйки грели пальцы, но не обжигали. Магия явно не давала ему выбраться отсюда, хотя явных признаков её присутствия я не наблюдала.

Я вижу эти волшебные путы. Если ты свяжешь себя узами со мной, тоже их сможешь увидеть. Как и многое из того, что сейчас сокрыто от твоих глаз.

– Почему?

Потому что наша связь позволит тебе соприкоснуться с моей магией, и, прозрев, ты увидишь магию повсюду.

Вот это да. Я терпеть не могла, когда у меня не получалось замечать то, что замечали другие.

Ты не видишь многого.

– Что будут значить наши узы для тебя? – Он по-прежнему молчал, так что я попробовала зайти с другой стороны: – Чего ты хочешь?

Ответ последовал мгновенно.

Быть свободным.

– Что я могу сделать, чтобы ты получил желаемое? – Я даже не видела волшебные путы, что связывали его. Так что ослабить их у меня точно не получится.