Текст книги "Несносный лорд Келси"
Автор книги: Сара Уэстли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
– Поищи, вдруг найдешь мою шляпу, Том, – приказал Келси груму. – Прошу прощения, если напугал вас, – извинился он перед Леонорой.
– Все было замечательно! – звенящим голосом воскликнула Леонора. – Вы чудесно правите, Блэз! Должна поздравить вас – вы мастерски сумели выровнять экипаж. По правде говоря, я уже приготовилась очутиться в придорожной канаве.
Он расхохотался, заметно расслабившись:
– Благодарю вас, мисс Винсент! Я высоко ценю ваше мнение, мэм!
Леонора тоже рассмеялась:
– Взгляните, какой чудесный вид! Большое спасибо, что привезли меня сюда, Блэз, – добавила она уже серьезно. – Я много лет не получала такого удовольствия.
– Так вы не выезжали из Торнстон-Парка?
– Выезжала, но недалеко. Я возила моих подопечных по имению и в деревню в тележке, запряженной пони.
– Вы умеете править?
– Если речь идет о пони, то да. Наш пони был толстый и ленивый.
Келси ухмыльнулся:
– А верхом вы ездите?
– Да, в детстве меня учили верховой езде, и я очень любила кататься, пока отец не продал лошадей. Наверное, я уже лет десять не садилась в седло.
– Вы наверняка ничего не забыли, – ответил он, услыхав в ее голосе тоскливую нотку. – И вполне можете снова заняться верховой ездой.
Леоноре не хотелось признаваться, что содержать лошадь ей будет не по карману.
– Может быть, время от времени я могла бы нанимать лошадь…
– В окрестностях Бата немало мест, подходящих для верховых прогулок. Я сам всегда нанимаю лошадь, когда мне хочется прогуляться. Как-нибудь мы с вами прокатимся вместе.
– Это было бы чудесно! – Придется, значит, заказывать амазонку. – Решив переехать в Бат, я даже не подозревала, что буду так скучать по свежему воздуху.
– Неужели вы, в самом деле, скучаете? Мне казалось, вам нравится городская жизнь.
– Так оно и есть, – согласилась Леонора. – Мне нравится Моррис-Хаус, однако жизнь в городе не по мне.
– Значит… – он заколебался, – вы не планируете все время жить в Моррис-Хаусе?
– Вы правы. – Она внимательно посмотрела на него. – Но это еще не означает, что я буду терпеть присутствие игорного притона в моем доме дольше, чем вынуждает меня делать это ваш договор аренды.
– Похоже, клуб «Витус» – единственный камень преткновения в наших отношениях, – с некоторой горечью произнес он. – Неужели вы действительно против того, чтобы у джентльменов было место, где они могут видеться, беседовать, отдыхать и играть в любые игры на их усмотрение?
– Полагаю, все дело в азартной игре, – ответила Леонора. – Я знаю, как страдает семья, если кто-либо из ее членов попадет в сети азарта. А клуб – самое подходящее место, чтобы стать жертвой этой пагубной страсти.
– Но каждый волен отправиться хоть в ад, если ему этого хочется. Не забывайте, Леонора, никого нельзя силой склонить ни к праведной жизни, ни к смертным грехам. Уступают лишь слабые.
У Леоноры пересохло в горле.
– Разве нас не учат помогать слабым? Ладонь Келси в теплой перчатке накрыла ее сложенные на коленях руки.
– Поверьте, дорогая, мне очень жаль, что мы с вами все время спорим. Давайте забудем сегодня о наших разногласиях!
Леонора с улыбкой кивнула. Ей тоже не хотелось спорить и портить удовольствие от прогулки.
– Где мы? – спросила она.
– Неподалеку от Уидкома. Отсюда открывается великолепный вид на город. Взгляните, вон река и мост Пултни-Бридж.
Он наклонился к ней, держа в одной руке хлыст и опираясь другой о край двуколки. Лошади, радуясь остановке, щипали чахлую травку на обочине дороги.
На своей щеке Леонора ощущала тепло его дыхания, и лишний раз поблагодарила горничную за вуаль, поскольку волнение, вне всякого сомнения, отразилось на ее лице. Неожиданно Келси совсем близко склонился к ней.
– Леонора, – пробормотал он, и его губы быстро коснулись ее губ.
Даже вуаль не помешала Леоноре затрепетать от наслаждения, едва она почувствовала ласку его теплых губ. Глаза Блэза напряженно всматривались в ее лицо сквозь прозрачную вуаль, и он, похоже, остался доволен увиденным.
– Ну вот, – сказал он, лукаво глядя на нее, и в его взгляде она прочитала обещание неземного блаженства. – Это совсем не страшно, правда?
– Милорд, – нетвердо проговорила Леонора, испытывая отчаянный стыд оттого, что голос ее дрожит, – вы забываетесь. Что подумает грум? Моя репутация погибла, если он разболтает о том, что только что увидел.
Келси быстро выпрямился и огляделся по сторонам.
– Том ничего не видел. Он, если я не ошибаюсь, нашел мою шляпу, но не торопится возвращаться. Взгляните – едва бредет, радуясь свободной минутке.
Леонора посмотрела через плечо. Келси был прав. Мальчик действительно плелся еле-еле и, запрокинув голову вверх, глядел в небо, где ветер быстро гнал пушистые облака.
– Надеюсь, вы правы, – согласилась Леонора. – Однако ему следует более прилежно исполнять свои обязанности.
– Даже если это и так, я ни за что не стану ему об этом напоминать, – с ухмылкой отпарировал Келси.
Леонора расслабилась. Поцелуй взволновал ее, однако не напугал и не вызвал отвращения. В ее жизни это был не первый поцелуй, но самый приятный и возбуждающий. Будь Леонора честна с собой, она поняла бы, что Блэз сделал лишь то, о чем она втайне мечтала.
Пожалуй, Леонора без труда могла угадать его истинные намерения. Желания вступать в брак у него не было. Значит, если Келси и предложит ей что-нибудь, это, скорее всего, будет просто связь. Разумеется, она с праведным негодованием отвергнет любое предложение подобного рода.
Однако нельзя сказать, что Келси был ей неприятен. Отлично сознавая греховность своих помыслов, Леонора мечтала о новом поцелуе, о том, как Блэз обнимет ее – хоть на мгновение.
Поразмыслив над этим, Леонора сообразила, что теперь, зная, что она нравится ему, ей следует, во-первых, более отважно поощрять его ухаживания, а во-вторых, решительно пресекать любые попытки зайти дальше. В конце концов, может быть, ей никогда в жизни не выпадет возможность наслаждаться поцелуями мужчины, от которого она потеряла голову.
Келси отвернулся и взял из рук грума свою шляпу – несколько помятую, с пятном подсыхающей грязи на боку. Он быстро обмахнул шляпу рукавом и беззаботно заметил, что Лоренс, его камердинер, снова будет ворчать из-за того, что хозяин так небрежно относится к одежде.
Леонора засмеялась, радуясь тому, что разговор принял такой невинный оборот.
– Джульет тоже взяла за правило бранить меня, когда я пачкаю платье, – призналась она. – Но вы можете сказать, что во всем виноват ветер.
– Так я и сделаю, – ответил он и, надвинув шляпу на лоб, натянул поводья. – Забирайся, Том.
Оставшаяся часть прогулки превратилась для Леоноры в сплошное удовольствие. Они медленно ехали по узким, неровным проселочным дорогам и лишь спустя некоторое время свернули на более широкую и наезженную дорогу, которая вскоре привела их в Бат.
Келси высадил Леонору возле дома, извиняясь за то, что вынужден оставить ее.
– Я должен показаться в конюшне, – тихо объяснил Келси, провожая Леонору от забора до крыльца. – Боюсь, Том не справится с лошадьми. Однако с вашего позволения я зайду позже, чтобы узнать, как вы себя чувствуете после прогулки.
– Право же, Блэз, – Леонора покачала головой, протягивая ему руку, над которой он склонился в поцелуе, – в этом нет нужды, но я, разумеется, буду рада видеть вас и поблагодарить за чудесный день.
– Это я должен благодарить вас, Леонора. Не припомню, когда еще мне доводилось совершать прогулки в столь приятном обществе.
– Да вы, сударь, льстец! – пожурила она его. – И это говорите вы, у ног которого лежат все красавицы Бата? Вот уж, правда – у вас нет ни стыда, ни совести!
– А вы, моя дорогая, понятия не имеете, как следует отвечать на комплимент. – В глазах его плясали бесенята. – Должно быть, вы и подопечных своих не научили этой премудрой науке.
Леонора ответила таким же беззаботным тоном:
– Боюсь, я не была идеальной гувернанткой.
– Когда вы только приехали, я принял вас за настоящую дуэнью, – поддразнил он ее.
– А я приняла вас за пройдоху и негодяя.
– Но вы передумали, как передумал и я?
– Только частично, – лукаво ответила она и добавила более серьезно: – Вы обладаете множеством недостатков, милорд. Покоренных вами сердец найдется, наверное, не меньше легиона. Вы играете в азартные игры и пьете спиртное, хотя, по правде говоря, я видела вас лишь слегка навеселе.
– И на том спасибо! Однако согласитесь, моя дорогая, что моя репутация безупречна.
Леонора рассмеялась:
– Вы правы, милорд. Признаю, что относилась к вам предвзято. Не держите на меня зла, Блэз. Временами я действительно чувствую себя старой дуэньей. На самом деле я давно изменила мнение о вас. А теперь отправляйтесь с лошадьми в конюшню и возвращайтесь. Может быть, вы отобедаете с нами?
– Леонора, я принимаю ваше приглашение с глубокой благодарностью. До скорой встречи, дорогая.
Глава одиннадцатая
Когда позднее Келси поднялся на третий этаж, Леонора опасалась, что обед пройдет в скованной обстановке. Однако в значительной мере благодаря свободной манере лорда Келси за обедом царила веселая и непринужденная атмосфера, в особенности, когда они перешли в гостиную, чтобы выпить чаю и обсудить последние приготовления к приему.
Леонора сообразила, что впервые принимала гостя, который задержался у нее дольше отведенного этикетом получаса, и то, что этим гостем оказался Келси, изрядно взволновало ее.
Разумеется, Кларисса тоже присутствовала за обедом, и в последующие два дня лихорадочной подготовки к приему Леонора ни разу не оставалась с Келси наедине, так что он не делал новых попыток поцеловать ее. И все же, когда глаза их случайно встречались, Леонора понимала, что он лишь выжидает.
Блэз оказался отличным организатором. Ей следовало догадаться об этом раньше – как-никак, он не первый год вел дела в своем клубе. Леоноре была по душе роль прилежного исполнителя, а Клариссе доводилось не раз принимать участие в различных праздниках, которые устраивал ее отец у себя в приходе. Дигби Синклэр тоже был не лишен организаторского таланта – иначе он недолго продержался бы в роли управляющего клубом.
Собственно говоря, они подготовились так хорошо, что в день приема Леоноре оставалось только спуститься вниз после закрытия клуба и проверить, правильно ли расставлены цветы в комнатах.
Наскоро перекусив в полдень, она разделась, отпустила Джульет и прилегла отдохнуть.
Смертельная усталость накатила на нее. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она радовалась свежему воздуху за городом. Однако на самом деле она смеялась ветру в лицо и наслаждалась поцелуем лишь три дня назад…
Джульет заглянула в спальню, чтобы разбудить Леонору, и девушка, чувствуя себя, свежей и отдохнувшей, резко села на постели. Вот теперь она готова принять у себя хоть целый город!
Клуб должен был закрыться в пять часов, после чего слугам предстояло прибрать в комнатах, передвинуть мебель и приготовить все к приему гостей.
Андрэ превзошел самого себя. Множество холодных закусок было убрано в погреб – самое холодное место в доме. Угощение, которое, по глубокому убеждению Леоноры, будет лучше, нежели в любом из домов в Бате, где ей доводилось бывать, подадут в девять часов. Пока что Андрэ со своими помощниками трудился в кухне, заканчивая выпекать сладкие пирожки, раскладывая по тарелкам сладости и печенье и приготовляя дымящиеся чаши горячего пунша.
Леонора надела легкое домашнее платье и спустилась вниз, чтобы в последний раз все как следует осмотреть. Час спустя она вернулась, испытывая полное удовлетворение оттого, что все шло как по нотам.
Джульет делала последние штрихи к туалету Леоноры, а девушка тем временем окинула внимательным взглядом свою спальню, которой в этот вечер отвели роль гардеробной комнаты для дам. Везде были разложены зеркальца, флакончики с нюхательными солями, гребни, даже иголки с нитками и ножницы. Возле умывальника приготовлены кувшины с водой, мыло и свежие полотенца. Леонора распорядилась принести в спальню саше с душистыми травами, и воздух был напоен их тонким ароматом.
Джульет отошла на несколько шагов, рассматривая свою работу, а затем подала Леоноре зеркало, чтобы та смогла увидеть прическу со всех сторон.
– Вы выглядите чудесно, мисс Винсент, – с восхищением сказала горничная. – Несомненно, на мадам Флёр, когда она шила это платье, снизошло настоящее вдохновение.
– Ты права, – ответила Леонора с некоторым трепетом в душе. Она еще не получила счет от портнихи и опасалась, что сумма окажется астрономической. Удивительно, до чего быстро таяло ее наследство!
Однако Леонора чувствовала, что за это платье она готова отдать все свое состояние. Низкий вырез лифа был достаточно скромным и одновременно ненавязчиво подчеркивал женственную округлость ее груди. Благодаря присобранным у плеча рукавам и низкой, согласно последней моде, талии, отрезной низ казался еще пышнее, спадая вниз переливающимися складками бирюзового шелка. Материал был чуть темнее той аквамариновой ткани, которую Леонора выбрала для своего лучшего бального платья – в нем она намеревалась блеснуть на балу у герцогини.
Она встала, и платье отозвалось на ее движения легким шелестом, напоминающим плеск морских волн, – шелк был расшит серебряными нитями, мерцавшими на свету. Мадам Флёр решила отказаться от традиционных кружев и лент и украсила платье изысканной вышивкой. Вокруг выреза она расположила гирлянду из весенних цветов. Узкая полоса таких же цветов обвивалась вокруг талии Леоноры и спускалась вниз, постепенно расширяясь. Подол платья заманчиво распахивался, открывая взору нижнюю юбку цвета слоновой кости. Достаточно длинный шлейф также был отделан цветами.
Подруга мадам Флёр, занимавшаяся изготовлением шляпок, смастерила прехорошенький букетик, который Джульет вплела в волосы Леоноры. Девушка покружилась перед зеркалом и счастливо рассмеялась. Создавалось впечатление, что всю ее оплетала гирлянда цветов.
Ловко орудуя крючком, Джульет застегнула на Леоноре длинные перчатки, затем подала ей веер и маленькую вечернюю сумочку, после чего набросила на ее плечи пышный газовый шарф цвета слоновой кости, расшитый серебристыми цветами, и изящно задрапировала им локти Леоноры, оставив чуть слышно шуршащие концы свисать вниз.
Леонора повернулась.
– Спасибо, Джульет. Как всегда, ты сотворила чудо. Не забудь, что угощение для слуг будет подано одновременно с ужином. Если что-нибудь понадобится раньше…
– Тогда я позову Долли, – быстро ответила Джульет. – Не волнуйтесь, мэм. Я позабочусь о том, чтобы и дамы, и их служанки остались всем довольны, а Долли мне поможет.
– Я знаю, – улыбнулась Леонора. – Прости, Джульет, я помню, что ты на все руки мастерица. – Она перевела дыхание. – Думаю, мисс Кларисса должна быть уже готова. Пойди, пожалуйста, посмотри. Если она еще одевается, я спущусь вниз без нее.
Джульет быстро вернулась.
– Мисс Ворт никак не может закончить прическу. Она спрашивает, не позволите ли вы мне помочь ей.
– Разумеется, если ты не против, Джульет. Скажи ей, чтобы спускалась, когда оденется.
Итак, Леонора в полном одиночестве сошла вниз примерно за четверть часа до ожидаемого появления первых гостей.
Оказавшись на площадке второго этажа, она зарделась от удовольствия. Строгая, определенно мужская атмосфера клуба «Витус» изменилась, превратившись в цветочный рай. У нескольких членов клуба оказались свои оранжереи, и Блэз без труда купил свежие цветы и арендовал растения в горшках и кадках, которые после приема вернутся к своим владельцам.
Леонора обошла все комнаты, с радостью замечая, как суетятся слуги, наводя последний лоск. Дигби Синклэр распоряжался в читальне, но Блэза нигде не было видно.
Первый этаж также поражал взгляд обилием зелени. Леонора сама придумала, как понаряднее украсить холл и лестницу, зная, что первое впечатление важнее всего. Никто не посмеет упрекнуть ее за то, что она поскупилась на цветы, с гордостью думала она. Плющ и ползучие растения оплетали перила лестницы, словно приглашая гостей наверх.
Все свечи были зажжены, и люстры и канделябры сияли начищенным хрусталем. В серебряных зеркальцах настенных светильников отражалось весело танцующее пламя.
Леонора довольно вздохнула. Теперь ей не стыдно принимать у себя герцогиню Бродширскую.
Заметив, что дверь в гостиную Келси чуть приоткрыта, Леонора заглянула внутрь и впервые за последние дни увидела Блэза одного. Все находились на втором этаже, за исключением красавца дворецкого, который уже замер у дверей, ожидая гостей.
Блэз был, как всегда, безупречно одет и стоял у камина, задумчиво глядя в огонь. В руке он держал бокал с бренди. Увидев Леонору, он выпрямился и быстро допил благородный напиток.
– Кажется, – весело заговорила Леонора, – все готово.
Келси пересек комнату и прикрыл дверь.
– Вы выглядите прелестно, – с поклоном произнес он.
Леонора низко присела в ответ на его комплимент.
– Благодарю вас, милорд.
– Так чертовски прелестно, что я не могу сдержаться, – сказал он и, приблизившись к ней, коснулся ее подбородка пальцами.
Итак, решительный момент наступил. Леонора застенчиво, но твердо взглянула на него. Она не знала, что он прочитал в ее лице, но его глаза горели огнем, погасить который в данной ситуации нечего было и надеяться.
– Блэз… – пробормотала она.
– Дорогая…
Его дыхание было теплым, со слабым привкусом бренди. Губы Леоноры раскрылись сами собой, едва Келси наклонил голову.
Прикосновения его были едва ощутимыми, но властными, а поцелуи – быстрыми и от этого еще более мучительными. Леонора отвечала ему, наслаждаясь мимолетной лаской.
Ладонь Блэза нежно коснулась ее щеки. На долю секунды, пока они переводили дыхание, взгляды их встретились. Глаза Блэза показались Леоноре непроницаемо-темными и бездонными, но уголок его рта тронула чуть заметная улыбка.
Какие у него красивые губы, подумала Леонора, опуская глаза под его пристальным взглядом. При мысли о том, какое блаженство обещали подарить ей эти губы, по телу Леоноры разлилась восхитительная истома. Странная, незнакомая, впрочем, довольно приятная боль возникла где-то глубоко внутри ее.
Спустя мгновение Блэз обхватил лицо Леоноры обеими ладонями. Она с изумлением заметила, что его пальцы слегка дрожат. Он вновь наклонил голову и поцеловал ее, на этот раз чуть более долгим и глубоким поцелуем, и она затрепетала от наслаждения.
– Вы больше не сердитесь на меня? – пробормотал он.
Призывая на помощь всю свою выдержку и силу воли, Леонора легонько стукнула по его руке веером и без особого труда отстранилась от него.
– Фамильярность, – игриво ответила она, – ведет к презрению. По крайней мере, так мне говорили.
– Ага, значит, это было презрение. – Он провел пальцем от ее подбородка до глубокой ложбинки на груди. – В таком случае, любовь моя, с нетерпением буду ждать, каким окажется ваше обожание.
У Леоноры подогнулись ноги. На мгновение она ощутила, что утратила дар речи. А он, черти бы его забрали, вел себя, как ни в чем не бывало. И все же сейчас, получив возможность, как следует всмотреться в его глаза, Леонора снова увидела в их темной бездне отблески замеченного ею недавно пламени. Пальцы его чуть вздрагивали – выходит, и ему нелегко владеть собой!
– Я слышу стук колес, – сказал Келси. – Это, должно быть, съезжаются наши гости.
Голос его звучал непривычно хрипло. Леонора не знала, что поцелуй воспламенил Блэза настолько, что он едва не потерял самообладание. Келси проклинал себя – нельзя же быть настолько безнадежным идиотом, чтобы любезничать в такой момент!
– Нам следует выйти в холл, – произнес он. – Вы позволите открыть для вас дверь?
Он не осмелился предложить ей руку, надеясь, что, если только не дотронется до Леоноры еще раз, к тому времени, когда они встретят гостей, сумеет успокоиться.
Они стояли, принимая гостей в холле, и вначале старательно отводили друг от друга глаза. Однако вскоре разговоры с гостями и приветствия поглотили все их внимание.
Блэз вел себя, как подобало радушному хозяину, и хотя Леоноре не хватало опыта, она отлично помнила все правила этикета и не боялась ударить в грязь лицом.
С самого начала было ясно, что вечер удался. За полчаса до ужина прибыла герцогиня Бродширская в сопровождении своего внука.
Леонора, давно покинувшая пост у дверей, поспешила навстречу дорогой гостье. Келси быстро присоединился к ней, появившись из комнаты для игр, куда предпочли удалиться некоторые джентльмены.
Леонора низко присела, а Блэз изящно поклонился.
– Мои дорогие! – приветливо обратилась к ним герцогиня. Ее худощавое тело было заключено в кокон из расшитых шелков и драгоценностей, а на седеющих волосах красовался слегка старомодный убор с высокими перьями. – Как у вас тут мило! – Она осмотрелась по сторонам, цепкими глазами замечая все вокруг. – Так вот где развлекаются наши джентльмены! Как чудесно, что вы устроили этот вечер. Грэт, ступай и принеси мне лимонаду, иначе я сейчас умру от жажды.
– Позвольте мне… – начал было Келси, но она нетерпеливо отмахнулась, приказывая ему замолчать.
– Этим займется Грэт.
Округлая фигура ее внука, как всегда, облаченная в немыслимо крикливый костюм, исчезла в толпе гостей, а герцогиня беспомощно развела руками.
– Приношу вам мои извинения, дорогие мои, но я никак не могла этому помешать! – отрывисто проговорила она.
Леонора и Блэз недоумевающе уставились на нее.
– Чему именно вы не могли помешать, мэм? – вежливо полюбопытствовал Блэз.
– Регенту [18]18
Имеется в виду Георг IV (1762–1830). С 1811-го, будучи еще наследным принцем Уэльским, он состоял регентом при своем отце, Георге III, впавшем в безумие. После смерти отца в 1820 году был провозглашен королем. Умный, склонный к изящным искусствам, Георг IV был не слишком популярен из-за бессердечного обращения со своей женой, Шарлоттой Брунсвикской.
[Закрыть]. Он только что прибыл в Бат. Заехал ко мне с визитом и, когда я сказала, что приглашена к вам на вечер, настоял на том, чтобы появиться у вас. Он будет тут через несколько минут.
– Его… его королевское высочество? – ахнула Леонора.
– Благодарю за предупреждение, ваша милость, – не теряя спокойствия, ответил Келси. – Прошло уже немало лет с тех пор, как я имел счастье быть представленным ко двору, но регент частенько бывает в Бате и регулярно посещает мой клуб, так что здесь он будет не в первый раз.
– Да-да, он говорил, что хорошо знает вас. Однако он был просто заинтригован, узнав, что мисс Винсент решила устроить тут свой званый вечер. Ну, я вас оставляю. – Герцогиня подмигнула ошеломленной Леоноре и удалилась.
– Блэз… – беспомощно начала Леонора осипшим от волнения голосом.
– Не беспокойтесь, дорогая, – успокаивающе откликнулся он. – Регент пробудет недолго, и я присмотрю за ним.
– Но ведь я никогда…
– Не были представлены ко двору? Ну, вот вам и случай, дорогая моя мисс Винсент! Только подумайте, что теперь вы избавлены от необходимости специально являться в Сент-Джеймский дворец! [19]19
Королевский дворец в Лондоне, официальная резиденция монархов с 1637 по 1837 г.
[Закрыть]
– Но я… – Леонора с отчаянием осмотрела свой наряд.
– Не одеты для такого случая! Что за глупости! – воскликнул он. – Вы выглядите превосходно и отлично это знаете. Делайте вид, что знакомы с регентом уже не первый год – ведь так оно и было бы, если б вам не пришлось провести несколько лет вдали от Лондона.
В холле началась суматоха, и Блэз склонил голову, прислушиваясь.
– Вот и он. Смелее, любовь моя. Леонора вздохнула – это всего лишь ни к чему не обязывающее обращение.
На лестнице послышался топот множества ног, и она сообразила, что регент, по всей вероятности, прибыл не один. На площадке показалось с полдюжины важных джентльменов, одетых по последней моде.
Впереди всех шел невероятно полный человек с выступающим вперед животом – Леонора безошибочно узнала регента. Он был до смешного похож на изображающие его карикатуры, часто появляющиеся в бульварных листках. И все же, когда он подошел к ней, и Леонора склонилась перед ним в глубоком реверансе, она не могла не думать о том, что у регента весьма приятная улыбка.
Блэз также поклонился. Затем, словно сквозь густой туман, до Леоноры донесся его звучный голос:
– Сир, могу ли я представить вам хозяйку этого вечера, мисс Винсент? Она – племянница ныне здравствующего эрла Челстоука. Покойный эрл доводился ей дедушкой.
Его королевское высочество милостиво протянул руку, и Леонора, не поднимаясь из реверанса, почтительно поцеловала перстень, дающий его обладателю власть над державой. Регент проявил особую благосклонность и поднял ее.
– Я очарован, сударыня, – произнес он, и Леонора взглянула в его рыхлое лицо со множеством подбородков, в котором было тем не менее некоторое очарование. Однако она содрогнулась при мысли о его бедной жене и бесчисленных любовницах, которым приходилось спать с ним.
Вдруг стыд обдал ее жаркой волной, и кровь бросилась в лицо. Подумав о регенте, она вспомнила о том, что произошло между нею и Келси, и по-новому ощутила совсем рядом с собой его стройное, словно литое тело. А Келси невозмутимо представлял ей свиту регента. Придворные кавалеры по очереди склонялись над ее рукой.
– Очень мило, что вы, Келси, предложили милой мисс Винсент воспользоваться вашими комнатами, – заметил регент. – Будь я проклят, если это не так. Кстати, что подвигло вас так поступить?
Блэз лениво улыбнулся ему:
– Этот дом принадлежит мисс Винсент. Я счел несправедливым, что она оказалась лишена возможности принимать гостей только потому, что я снимаю два нижних этажа.
– Прелестно, ничего не скажешь. Жаль, что ваш клуб закрыт, Келси. Я надеялся провести вечер за картами.
– Недавно началась игра в вист, сир, и, если вы пожелаете…
– Ба! Там же наверняка играют и дамы! – И, когда Блэз кивнул, регент махнул унизанной перстнями рукой. – Так я и думал. Игра по маленькой. А ужин уже подали?
– Вот-вот подадут, сир. Угощение готовил Андрэ.
– Отлично. Жаль, что я не могу переманить его у вас, мой мальчик. Андрэ – настоящий мастер.
Блэз только улыбнулся в ответ.
На площадку лестницы вышел Грэт – очевидно, выполнил просьбу бабушки и принес ей бокал лимонада. Он моментально присоединился к свите регента, и вся компания проследовала в столовую, где уже подавали ужин.
Блэз положил ладонь на талию Леоноры и легонько подтолкнул ее вперед.
Регент был знаком почти со всеми гостями. Присутствовавшие кланялись и приседали, а он приветствовал их взмахом руки или краткими фразами, явно стремясь поскорее добраться до стола с угощением. Там один из придворных наполнил тарелку его высочества закусками и налил ему бокал портвейна.
Высокому гостю немедленно уступили лучшее место – об этом позаботилась Кларисса, занимавшаяся ужином. Никто не представил ее регенту, да она и не ожидала этого. Ее положение в обществе исключало подобную честь.
Несколько минут регент молча ел, допил вино, затем осушил еще один бокал так, словно это была ключевая вода.
Леонора, которая старалась держаться позади Блэза, сумела, наконец, справиться с волнением. Глядя, как регент жадно взялся за вторую тарелку, она прошептала:
– Он испортил весь вечер.
– Напротив, – губы Келси почти касались ее уха, и Леоноре стало щекотно от его теплого дыхания, – вам несказанно повезло. Присутствие регента возносит вас в высшие слои общества.
Леонора открыла веер и небрежно обмахнулась им, пряча лицо.
– Но обстановка стала совсем иной.
– Разумеется. Или вы думаете, присутствие почти, что монарха останется незамеченным? Для ваших гостей приезд регента – большая честь, а вовсе не помеха. Ведите себя естественно, Леонора. Не забывайте о других гостях. Поговорите с ними. А я займу его высочество, пока он не соблаговолит убраться.
Леонора кивнула. Ей отчаянно не хотелось отходить от Блэза, но она знала, что обязана это сделать.
– Хоть бы он уехал поскорее!
Так и случилось. Принц Георг скоро удалился, сопровождаемый подобострастными поклонами гостей, и атмосфера стала более или менее такой же, как и до его появления. Но Леонора сразу заметила, что многие смотрели теперь на нее по-новому, с непривычным для нее почтением, и впервые ощутила себя полноправным членом светского общества.
Именно к этому она стремилась с самого начала, и незачем упрекать судьбу за то, что приезд жирного и презираемого многими регента помог ей достичь цели.
Грэт принес Леоноре ужин, однако у нее пропал аппетит. Каннингхэм налил ей бокал крепкого бургундского. Она быстро выпила вино и немного расслабилась.
Келси кружил среди гостей, разговаривая с Алисией, с леди Флавией, с герцогиней, с родителями Флавии. Потом скрылся в комнате для карточных игр, но вскоре вернулся. Дигби Синклэр находился там с начала вечера, следя за тем, чтобы игроки в вист не были обойдены вниманием хозяев. Слуги приносили подносы с ужином для тех, кто не желал отрываться от игры.
Гости разъезжались поздно, когда уже близилась полночь. Несмотря на страшную усталость, Леонора пребывала в эйфорически-приподнятом настроении. Вне всякого сомнения, прием прошел успешно!
Келси подал ей руку и провел в свою гостиную.
– Выпейте что-нибудь на ночь, – предложил он.
– Но Кларисса… – пробормотала Леонора.
– Уверен, она сможет подняться наверх и без вас, – твердо заявил Келси.
Леонора подчинилась с удовольствием, так как ей не терпелось обсудить с ним прием. По комнатам до сих пор сновали слуги, так что она не осталась бы с Келси наедине, хотя именно этого ей хотелось больше всего на свете.
Девушка уселась в кресло у камина, в котором тлели угли. Келси вручил ей бокал бренди и поднял свой.
– Ну, за удачу в делах, – сказал он и залпом выпил бренди. – Неужели вы не восхищаетесь моей, как это говорится, деловой хваткой?
Леонора повертела бокал в руках, задумчиво всматриваясь в янтарную глубину напитка. Лицо ее, когда она подняла голову, было серьезным.
– Почему же? Восхищаюсь, – ответила она. – Однако мне не по душе ваше презрение ко всем моральным устоям, Блэз.
– Ах, вот в чем дело. – Он налил себе еще бренди, стоя к ней спиной. – Лоренса я сегодня отпустил, – громко произнес он и вдруг круто повернулся. Глаза его заблестели. – А что вы скажете о своих моральных устоях, мисс Винсент? Не желаете ли провести остаток этого великолепного вечера со мной?
