Текст книги "Девичьи грезы"

Автор книги: Сара Сил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– О! – только и смогла вымолвить она, и глаза ее наполнились слезами.

– Давай помогу надеть. – Голос мужа прозвучал немного грубовато. Он обвил ее шею ожерельем. – Тебе очень идет. Оно, конечно, не новое, но работа великолепная, а твоя кожа будто создана для жемчуга. Чему ты удивляешься? Таковы привилегии и обязанности мужа – дарить жене всякие безделушки, если позволяют финансы конечно. У тебя же нет драгоценностей, правда?

– Ну, глупо было бы думать, что приют будет тратить деньги на такие вещи. – Харриет была настолько серьезна, что Дафф рассмеялся.

– Какая же ты обольстительная и важная. – Слова его растопили неловкость, и Харриет не задумываясь бросилась на шею мужу и принялась целовать его, по щекам ее струились слезы.

– Спасибо, спасибо, милый Дафф! Будь это даже грошовые бусины, я хранила бы их как бесценный дар, потому что личный подарок – самая большая драгоценность!

Он целовал ее в ответ со страстью любовника, покрывая поцелуями скулы и брови, нежно и бережно держа в руках ее лицо.

– Ты счастлива, Харриет?

Харриет улыбнулась ему, а в глазах ее читалось нечто большее, чем просто счастье.

– Да. Ты начал забывать, что я ребенок!

– Правда? Ну что ж, может, твои веснушки напомнят мне об этом, – нежно сказал он.

– Я всегда их терпеть не могла! – Харриет сказала это так, будто только веснушки и были виноваты во всех ее бедах. Даффу стало смешно.

– Почему? В наших краях верят, что веснушки – волшебный порошок феи. Кроме того, считается, что они приносят удачу!

– Неужели? Удача Лоннеганов… старое название Клуни…

– Так говорили до того, как удача сбежала от нас. Может, ты и твои сказочные веснушки вернут ее. Я рад, что тебе понравился мой подарок. Надо нам подобрать тебе еще каких-нибудь безделушек, но это потом. Думаю, что от глаз наших дам не ускользнет один печальный факт – отсутствие кольца, которое дарят при помолвке.

– Этого не было в договоре, – заметила Харриет. Ей просто хотелось быть честной, но его некрасивое лицо посуровело, и она тут же поняла, что снова ляпнула какую-то глупость.

– Нет нужды напоминать мне, моя дорогая! Уверяю тебя, я не имел ни малейшего намерения давать тебе взятку, чтобы потом нарушить свои обязательства. – Он сел за стол, придвинул к себе стопку деловых бумаг, и Харриет поняла, что разговор окончен.

К концу обеда Харриет уже знала, что все ее планы на Рождество потерпели сокрушительный провал. Все пошло кувырком, начиная с протекшей грелки в постели и заканчивая истерической реакцией Парня на взрывы хлопушек и его изгнанием. Одно накладывалось на другое. Подарки Саманты были нарочитыми и дорогими, ее усилия взять бразды правления праздником – слишком очевидными, и кроме всего этого, ужасной ошибкой было настаивать на проведении торжества в огромной ледяной столовой.

Все с облегчением вздохнули, как только появилась возможность перебраться в уютное теплое гнездышко, чтобы поболтать немного перед началом детского праздника. Но теперь даже мысль об этом событии, которое, по замыслам Харриет, должно было венчать рождественский день, не грела душу. Дафф, как обычно, оказался прав в том, что торжества в замке должны проходить на широкую ногу или вообще никак, так что не стоило и начинать.

Мужчины устроились в креслах в дальнем конце комнаты, курили и вели неспешный разговор о делах поместья, а Саманта присоединилась к Харриет, чтобы посекретничать, как она выразилась.

– Давно мы уже не виделись. – Теплый, с хрипотцой голос Саманты был таким же многообещающим, как и исходящий от нее аромат свежести. – Ты ведь ездила в город перед Рождеством, милая. На тебе жемчужное ожерелье Китти? – Вопрос прозвучал обыденно, но Харриет испытала шок. Дафф, конечно, говорил ей, что оно не новое, но Харриет и подумать не могла, что украшение принадлежало его первой жене.

– Очень может быть. – Харриет удалось изобразить безразличие. – Это рождественский подарок Даффа.

– Правда? Он подарил его Китти на свадьбу. Надеюсь, оно не приносит несчастье. Жемчуг означает слезы, знаешь ли, и Китти была в нем в то самое Рождество, когда Дафф обнаружил, что она вовсе не такая милая маленькая девочка, какой он представлял ее себе.

– Печально для них обоих.

– О, Дафф извинялся, как мог, но его ответ не очень-то обрадовал их обоих. Как ты знаешь, он вскоре наградил ее ребенком и думал, что это решит их проблемы. Не очень-то приятно думать, что ты повинен в чьей-то смерти. Теперь давай оставим глупые ошибки моей кузины и обратимся к твоим. Ты тоже собираешься занять место в заднем ряду, как бедный ребенок Китти, и довольствоваться крошками?

Харриет с трудом удалось подавить искушение сбить с Саманты спесь методами, изученными в приюте, но ответ все же прозвучал достаточно холодно:

– Бедный ребенок Китти сам выбирает себе место. Девочка предпочитает держаться в стороне, и надо сказать, что иногда мне хочется поступить так же.

– Играешь в кошки-мышки? – Красивый порочный рот Саманты искривился в довольной улыбке. – Милочка, ты еще слишком мало знаешь о придворных интригах, так что не пытайся провести меня.

Харриет посмотрела в другой конец комнаты, надеясь перехватить чей-нибудь взгляд, но мужчины были слишком сильно увлечены беседой на тему аграрных технологий.

– Думаю, это ты стараешься запутать меня, Саманта. Почему бы тебе не удовольствоваться тем, что получила, и не оставить меня в покое?

– Так и сделаю, милая, если и ты ответишь взаимностью.

– Где это я перешла тебе дорогу?

– Ну, ты, сама того не подозревая, влезла в мои дела, выйдя замуж за Клуни, видать, чтобы вырваться из приютского прошлого, так как влюбиться в Даффа ты не могла. Я тоже иду на компромиссы, знаешь ли. Я хотела брака, но раз уж выбора не осталось, я готова на другие отношения.

– Ты, часом, не предлагаешь ли мне поделиться с тобой своим мужем? – вежливо спросила Харриет, удивляясь тому, что так легко общается с Самантой на равных.

– Да не мужем, милочка, всего лишь его благосклонностью. В конце концов, у тебя есть Рори, готовый ублажить твой романтизм, если Дафф не способен на это.

– Глупо с твоей стороны втягивать в это Рори. – Харриет старалась не показать, что она чувствует свое поражение. – Он со мной очень мил, но Рори – кузен Даффа, только и всего.

– Однако у Даффа на сей счет свое мнение, – заявила Саманта, и Харриет, к своему неудовольствию, почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Глаза Саманты сузились.

– Ого! Попала в цель! Ну, Харриет, давай поставим все точки над «и». Ты подыграешь мне, а я тебе. Не обращай внимания на интрижки Даффа, как делают это разумные жены, потому что стоит тебе попытаться избавиться от меня, как я тут же постараюсь раскрыть Даффу глаза на то, что происходит у него под носом. Он, к несчастью, не предпримет решительных мер из-за своих фобий по отношению к разводу, но кровь я тебе попорчу, так и знай!

Веснушки выступили на побледневшем лице Харриет.

– Нет! – Голос Харриет стал пронзительным. – Я уже заключила одну сделку и не собираюсь рядиться с тобой!

– Отлично! Тогда пеняй на себя.

Возможно, резкие нотки в голосе Харриет заставили мужчин отвлечься от своей беседы, но они прервались, пересели поближе к огню и затеяли общий разговор. Тут Харриет почувствовала, что ей в руку тычется любопытный нос. Это оказался наблюдательный Курт, который, скорее всего по интонациям в голосе девушки, понял, что та нуждается в его защите, и Харриет благодарно зарылась рукой в его мягкую шерсть.

– Что-то ты бледная, Харриет. Ты хорошо себя чувствуешь? – Дафф испытующе посмотрел на жену, и Нони, все это время лежавшая на полу, погруженная в головоломку, заметила:

– Тетя Саманта сама хочет раздавать подарки, так что мне не стоит беспокоиться и переодеваться к празднику.

– Нони, что за чушь?! – воскликнула Харриет.

– Нет, не чушь. Я слышала! Она говорит, что я простушка и не знаю, как это делается! Ты сказала, Харриет, что я должна занять свое место – я же дочь семейства, но ты просто хотела быть доброй со мной. – Тут стало понятно, что Нони не просто пытается привлечь к себе внимание, девочка была готова разрыдаться. Харриет подумала, что не хватает только финальной сцены, чтобы поставить точку в цепи неприятностей этого дня.

– Именно ты должна это сделать! Я вовсе не пыталась быть милой, я на самом деле так считаю, можешь спросить у отца. – И Харриет мысленно взмолилась, чтобы Дафф хоть раз в жизни нашел нужные слова и подход к своему ребенку.

И он смог это сделать. Он поднял девочку с пола, усадил к себе на колени и очень серьезно сказал:

– Ты же не подведешь меня, Нони? Я рассчитываю на тебя в этом деле, сделай мне одолжение.

Нони посмотрела на него одновременно с сомнением и такой надеждой, что у Харриет сжалось сердце. Неужели он не видит, – подумала она, – как легко найти путь к сердцу дочери, стоит только убедить ее в том, что она нужна ему? Может быть, именно в этот момент Дафф наконец-то понял, что Нони – всего лишь его копия и ни за что не предложит то, в чем никто не нуждается. Он добавил с нежностью:

– Ты все, что у меня есть, чтобы род Лоннеганов высоко держал свое знамя. Я мог бы гордиться тобой.

– Правда?

– Конечно, и знай, так и случится, если ты будешь стоять со мной бок о бок.

– Буду, папа! – Нони порывисто обняла отца и спрыгнула с его коленей, так как не привыкла открыто выражать свои чувства. – Харриет, поможешь мне все подготовить?

– Сию минуту, – ответила та, радуясь первому шагу на пути к пониманию, но в то же время чувствуя себя немного уязвленной беспечной фразой Даффа, что Нони – все, что у него есть.

Она заметила, как на скучающем лице Саманты появилась многозначительная улыбка, и непроизвольно так сильно схватила Курта за загривок, что тот взвыл, и через мгновение все вокруг превратилось в ад кромешный.

Парень, пробудившись ото сна и увидев, что хозяйка уделяет внимание другому псу, бросился между ними, демонстрируя фальшивую агрессию, и Курт цапнул его. Парень перестал рычать и завыл от ужаса. Харриет, убежденная в том, что пса сильно поранили, была уже на коленях рядом с ним, когда Дельза, повинуясь инстинкту стаи, бросилась через комнату, чтобы напасть на визжащее животное.

– Ради бога! Встань с пола! Ты что, хочешь, чтобы и тебя укусили?! – закричал Дафф, вскочив, чтобы перехватить Дельзу, и одновременно отдавая резкие команды Курту.

Через минуту все было кончено, но Харриет также сидела на полу, пытаясь успокоить истерику Парня и не замечая рассерженного Даффа, пока тот не схватил пса за шиворот и без церемоний не выволок его за дверь. Они слышали затихающие завывания Парня, который понесся наверх, чтобы укрыться в спальне Харриет.

– Тебя не укусили? – спросил Дафф, то ли с тревогой, то ли со злостью, и Харриет поднялась на ноги.

– Нет, конечно же нет, – ответила она и тут же укоризненно добавила: – Не стоило так грубо вышвыривать его. Он всего лишь ревновал и был ужасно напуган.

– Если кто и ревновал, так это Курт, а не твоя трусливая дворняжка. Тебе стоит научиться делить свою благосклонность более тактично, если мы хотим мира в этом доме.

Откуда-то издалека донеслись глухие удары колокола.

– Похоже, очередной побег из тюрьмы, – заметил Рори и подошел к окну посмотреть, как там погода. – Ну и денек для бегства! Лучше уж милая сухая камера и рождественское угощение, чем долина Клуни в такую погоду. Как вы думаете, заключенные получают индейку и сливовый пудинг?

– Скорее уж хлеб и похлебку. Вот не повезло охранникам – придется прочесывать местность в рождественскую ночь, – заметил Дафф, радуясь возможности сменить тему, и предложил: – Может, лучше пойдем зажжем елку? Детский праздник начнется меньше чем через полчаса.

Глава 9

Детская вечеринка тоже с треском провалилась. Те немногие ребятишки, которые решились отправиться в путь в такое ненастье, стояли, переминаясь с ноги на ногу, и под ними растекались грязные лужи. Остальные предпочли не сражаться с дождем и остаться дома у своих уютных очагов – неизвестно еще, чем встретит их Клуни. Дети с вежливым уважением взирали на елку, и было понятно, что для них это не воплощение сказки, а всего лишь причуда богатых.

Все, что интересовало этих малышей, – так это набить живот едой, и они отвергали всяческие попытки втянуть их в игры. Харриет было жаль, что час торжества Нони как хозяйки дома потерпел крах, хотя девочка раздавала подарки с праздничным настроением и выглядела очень привлекательно. Однако, когда Харриет выразила ей сочувствие по поводу того, что гости оказались неблагодарными, Нони равнодушно заметила:

– А что ты хотела? Их родители, наверное, считают, что мы просто пускаем пыль в глаза. Они ведь знают, что им придется скулить и вымаливать, когда придет время делать ремонт, потому что у отца нет денег, чтобы нанять нужных работников.

Харриет со вздохом подумала, что Нони гораздо больше в курсе дел Даффа и его людей, чем она сама со своими романтическими старомодными бреднями.

– Ну… – зевнула Саманта, когда последний гость развернул подарок и с благодарностями скрылся в дождливой ночи, – думаю, мы все заслужили по бокалу вина, не так ли, Дафф?

– Согласен с тобой. Пойдемте назад в гнездышко и обогреемся.

Но Харриет посмотрела на кавардак и грязь, царившие в гостиной, и решила, что стоит начать уборку. Она, конечно, устала, но понимала, что не смогла бы спокойно вынести саркастические комментарии Саманты по поводу досадных оплошностей, которые, без сомнения, преследовали Харриет весь вечер.

Рори, который видел, что она на грани, тоже остался, так что, к пущей радости Саманты, они с Даффом отправились выпить вдвоем.

– Надо бы пойти помочь им, – заметил Дафф, разливая шампанское. – Харриет такая бледная. Думаю, это происшествие с собаками здорово шокировало ее.

– Это ты шокировал ее, дорогой, своим выступлением о том, что надо разделять благосклонность, – веселилась Саманта.

Он отдал ей бокал, а сам сел в свое любимое кресло.

– Что бы я там ни наговорил, я сказал это в запале, так что не стоит принимать мои слова буквально. Я ни на что не намекал, – возразил он.

– Не сомневаюсь, что так и было, однако ты попал в цель. Рори очень хорош собой, но они ведут себя нескромно, тебе так не кажется?

– Что-то не заметил.

– Да ладно тебе, милый! Ты волнуешься каждый раз, когда твоя женушка так невинно реагирует на его исключительную способность влюбляться во все, что шевелится! Ты прямо-таки как собака на сене!

– Можно ли кого-то назвать так только потому, что он не желает, чтобы его жена имела дело с другим мужчиной?

– Конечно, если он сам не хочет ее. Ты же признаешь это. Видишь, как я была права?

– Я не признавался ни в чем, кроме нормальной реакции любого мужа на подобную ситуацию. Я также не могу взять в толк, с чего ты взяла, будто, женившись на Харриет, я на самом деле не хочу ее?

– Ты женился на ней, чтобы сбежать от меня, а не потому, что не мог жить без нее, вспомни-ка! Я понимаю, что ты делаешь хорошую мину перед соседями, но меня-то не проведешь!

– Думаю, что ты сама себя обманываешь, Саманта, – мягко возразил он. – Не любишь поражений?

– Если пытаешься мне сказать, что ты не нуждаешься больше в тех отношениях, которые однажды с радостью принимал, то позволь сказать, что я тебе не верю! – Ее рука, унизанная кольцами, мелко задрожала. – Если ты утверждаешь, что ты можешь довольствоваться этой наивной малышкой, которая слыхом не слыхивала о сексе и не знает ни о чем таком, что заставляет мужчину терять голову, и все это после того, как ты познал земные радости со мной, то ты просто выжил из ума.

– Между нами никогда не было любви, только плотская страсть. И ни один из нас ничего не знает о первой.

– Да и знать не хотел! Мне и сейчас не нужна никакая любовь, только то, что было когда-то между нами. Да и теперь есть, если ты найдешь в себе смелость признать это. Что, комментариев не последует? – Саманта чувствовала себя неловко в наступившей тишине.

Дафф поставил бокал на стол.

– Всегда трудно убедить женщину в том, что все кончилось, и не нанести ей при этом душевную рану. Не можешь ли ты перестать ставить нас обоих в затруднительное положение и смириться с тем, что одного физического влечения недостаточно? Неужели не понимаешь, что такие отношения рано или поздно приходят к своему концу? Тебе только кажется, что ты хочешь меня, потому что ты просто не можешь получить того, чего желаешь.

Ее обуяла жажда сделать Даффу больно.

– Да, у меня было много мужчин, так что же? – взвилась она. – Поэтому я недостаточно хороша, чтобы взять меня в жены? Поэтому я не гожусь даже в любовницы? Берегись, Дафф! Может статься, что ты сам придешь ко мне за утешением!

– То есть?

– Сегодня Рождество, а истории имеют привычку повторяться. Не боишься?

Саманта со злорадным удовлетворением отметила, что ее ядовитые стрелы достигли цели. Кровь отхлынула от его лица.

– Я не боюсь ничего, кроме твоего стремления все испортить. – Голос Даффа звучал резко. – Сегодня тебя пригласила сюда Харриет, а не я, так что, начиная с завтрашнего дня, держись подальше от моего дома, понятно?

– А как же быть с банковскими гарантиями, милый? Я готова забыть о них, если ты будешь сотрудничать.

– Я уже вчера сказал тебе, что выплачу деньги, как только наберу нужную сумму.

– Я могу потребовать долг немедленно и не напрягаясь поставить тебя в затруднительное положение.

– Ты пытаешься подстегнуть мертвую лошадь, Саманта, – ответил Дафф устало. – Я нисколько не жалею о том, что было между нами. Но уж если говорить начистоту, то не собираюсь менять ни свои земли, ни независимость на услуги, которые мне больше ни к чему.

Саманта немного побледнела, черты лица исказились от злости. Она автоматически подняла бокал, чтобы Дафф налил ей еще шампанского, но тот был уже на ногах и наполнял два пустых бокала, и если он и заметил этот жест, то не подал виду.

– Пойду отнесу вина этим двоим. Они делают всё работу в одиночку. Им, должно быть, просто необходимо выпить. Может, поможешь, у меня обе руки заняты, – сказал он так, как будто ничего не произошло.

Саманта встала с легким чувством неудовлетворенности и распахнула дверь.

Свечи на елке погасли, и гостиная была погружена в полумрак. Отсветы неяркой лестничной лампы падали тут и там на блестящие украшения. Дафф задержался на пороге, в каждой руке по стакану, и не замечал, что Саманта стояла позади, заглядывая в комнату ему через плечо. Как только глаза его привыкли к сумраку, он отчетливо все увидел. Харриет свернулась на той самой кушетке, на которую он положил ее в тот далекий вечер, когда принес ее в дом из тумана, Рори обнимал девушку, а она тянулась к нему как для поцелуя. Она изогнулась и прижалась к нему всем телом, и ее жемчужное ожерелье поймало еще один отблеск света.

– Так, так, так… цыганка предупреждала тебя, – промурлыкала Саманта на ухо Даффу. – История повторяется… Только вот Китти, как я понимаю, застали в более компрометирующей позе. Но в конце концов, одно другого стоит.

– Заткнись! – огрызнулся Дафф, и при звуках его голоса Харриет и Рори отпрянули друг от друга.

– Мы вам нужны? – жизнерадостно осведомился Рори. – Боюсь, мы маловато сделали, но Харриет была немного расстроена.

– Я заметил. – В голосе Даффа сквозила такая ирония, что Рори, который, встав, уже небрежно направлялся к нему навстречу, застыл на месте.

– Эй, старина! – недоверчиво воскликнул Рори. – Ты ведь не вбил ничего такого себе в голову?

– А что я должен был вбить себе в голову? – Дафф кипел от злости. – Если я и прервал вас в самый неподходящий момент, то только потому, что хотел принести немного шампанского, чтобы поддержать вас в вашем нелегком труде по дому, но вижу, вы не особо преуспели на этом поприще!

Харриет все еще была на кушетке; в процессе уборки все переживания этого неудачного дня внезапно хлынули наружу, и Харриет горько разрыдалась. Вошедших Даффа и Саманту она заметила не сразу и не слышала диалога Рори и мужа. Наконец она немного пришла в себя, встала, смахивая слезы со щек, надеясь, что в темноте Дафф не заметит покрасневших глаз, а если и заметит, то воздержится от обычных комментариев по поводу ее слезливости. Но когда Харриет взяла у него бокал и увидела выражение его лица, она сделала слишком большой глоток и поперхнулась.

– Извини, – она все еще не понимала, чем вызван этот взгляд, – боюсь, мы не очень-то продвинулись с уборкой. Я… я немного устала.

– Думаю, извинения могут подождать. Пусть сначала наша гостья уедет, – прорычал Дафф. Саманту никогда не подводило ее чутье, и, поскольку из этой и без того неловкой ситуации больше нечего было извлечь, она, небрежно махнув рукой, удалилась, бросив напоследок:

– От перемены мест слагаемых сумма не меняется… милый, а история действительно имеет тенденцию к повторению, не так ли? Всем спокойной ночи и спасибо за вечер.

Никто из мужчин не предложил проводить ее до машины.

– Саманта намекала, что мы не должны забывать то Рождество, я правильно понял? – поинтересовался Рори.

Дафф сжал кулаки, и на какое-то мгновение Харриет показалось, что он сейчас ударит кузена.

– Это вульгарное и неуместное замечание, – еле сдерживал себя Дафф. – Пытаешься оправдаться, намекая, что я что-то не так понял, или лезешь на рожон?

– Лезу на рожон – можно и так сказать. Мне нет необходимости извиняться.

– Неужели? Значит, это простительно – воспользоваться нашими отношениями, моим гостеприимством, а потом красть у меня же?

– Неужели можно назвать воровством, когда принимаешь то, чем не пользуется другой? – парировал Рори, и Дафф неожиданно резко повернулся на пятках и пошел в свой кабинет.

– Зачем ты сказал это? – Голос Харриет прозвучал тихо и потерянно. – Зачем заставил его думать, что…

– Затем, что твой Король-замка-Клуни должен так думать, чтобы начать хоть какие-то действия! Разве ты не этого хотела? Чтобы в тебе видели женщину, а не ребенка? – с горечью спросил он. Харриет устало вздохнула.

– Да, но не так… не хочу быть просто напоминанием его поражения… это так ранит его, что он вряд ли сможет относиться ко мне по-доброму.

Рори протянул руку и приподнял ее лицо. В глазах его светилась нежность.

– Ну, Принцесса, ты все-таки влюбилась в него. – Он вытер последнюю слезинку с ее глаз.

– Я думала, ты знаешь, – тихо сказала она. – Я думала, именно поэтому ты был со мной так мил.

– О, Харриет! Мой милый невинный малыш! Неудивительно, что Дафф иногда не замечает того, что происходит у него под носом. Ты думаешь, мои порывы были настолько альтруистичными? Признаю, я подумывал, что мои ухаживания спровоцируют дух соревнования и это наконец-то вытряхнет Даффа из его скорлупы, но не воображай себе, что я не наслаждался этими маленькими уроками флирта! Будь все иначе, я мог бы влюбиться в тебя!

– Правда, Рори? – Харриет была так поражена, что он рассмеялся.

– Да, но пусть это не сбивает тебя с твоего пути. Думаю, я скоро уеду. Подозреваю, что не стоит больше испытывать терпение кузена, а поссориться всерьез мне не хотелось бы. Пошли в гнездышко, погреемся. Здесь чертовски холодно!

В гнездышке Харриет села у камина. Она чувствовала себя совершенно опустошенной и была способна только дивиться тому, как много конфликтов и катастроф смог вместить в себя один-единственный день. Аромат духов Саманты все еще витал в воздухе, как напоминание, и Харриет бесцветным голосом спросила:

– Думаешь, они до сих пор любовники?

Рори снова наполнил бокалы и заставил ее медленно выпить шампанское, так, чтобы оно ударило ей в голову и хоть чуть-чуть взбодрило, потом сел в кресло Даффа и вытянул ноги.

– Ну, наверняка я не знаю. У нас всего лишь раз зашел об этом разговор, и Дафф, как обычно, повел себя высокомерно. Но я хорошо его знаю и сомневаюсь в этом. Кузен хороший любовник, Харриет? Не сочти за дерзость, я просто интересуюсь.

– Наш брак не был под… подтвержден, если можно так сказать. – Она немного запнулась на слове. – Между нами был просто заключен некий договор…

– Теперь все ясно! – воскликнул Рори. – Вы что, с ума сошли?

– Полагаю, сейчас это звучит безумно, но в то время я так не думала. Проще было выйти замуж за приличного незнакомца.

– И ты что же, думала, что какой-нибудь мужчина в здравом уме и твердой памяти сможет долго терпеть такое положение вещей?

– Не знаю. Я думала, что, раз есть Саманта, я не нужна ему.

– Храни нас Господь! Если ты его хочешь, почему ничего не предпринимаешь?

– Я не знала… не знаю, как это сделать… – Ей было так стыдно, что Рори захотелось усадить ее на колени и погладить по головке, как маленькую девочку.

– Да уж, ты – это ты, и я полагаю, что ты действительно не знала этого! Мужу следовало научить тебя, уж я бы времени терять не стал, поверь мне!

– Милый Рори… – Она засыпала на ходу. – Время ужинать. Я поднимусь к Нони и поем с ней, если вы с Даффом позволите.

– Убегаешь и оставляешь меня на растерзание?

– Нет, даю себе отсрочку, чтобы собраться с духом. Как ты думаешь, не мог бы… не мог бы ты немного прояснить ситуацию, если представится такая возможность? Ты знаешь Даффа лучше и не ляпнешь чего-нибудь неподходящего.

– Ладно, ладно! Если он немного поостынет к тому времени. Ступай, Принцесса. Я обо всем позабочусь.

Но Рори пришлось ужинать одному. Ел ли Дафф у себя, он не знал, но вздохнул с облегчением, когда услышал, как хлопнула входная дверь, потому что не пришлось сталкиваться с кузеном лицом к лицу этим вечером. Дафф ушел.

Харриет была уже в постели, когда услышала, как пришел Дафф. Она пыталась согреть ноги о Парня, так как никто не позаботился о том, чтобы заменить ее протекшую грелку. Она поднялась на подушках, раздумывая, не стоит ли ей позвать мужа, ведь даже если он и был все еще расстроен, не мог же он не пожелать ей спокойной ночи в Рождество! Поэтому она ждала, прислушиваясь к привычным звукам в его комнате. Она уже настолько хорошо изучила его привычки, что с точностью до минуты могла сказать, когда он будет готов лечь. Вот он выставляет за дверь свои ботинки, чтобы их почистили… вот задергивает шторы и открывает окно… потом он задует лампу, но сначала постучит к ней и просунет голову в дверь, чтобы пожелать спокойной ночи, и она пригласит его к себе…

Свет погас. Харриет села и обхватила руками колени. Какое разочарование! Он не мог… не должен был… Чтоб ему лопнуть от злости, – по-детски думала она, слезы снова потекли из опухших глаз, и, когда она уже облизала губы, чтобы позвать его, межкомнатная дверь отворилась, и Дафф вошел без стука.

– О! Я думала, что ты забыл! – вскрикнула Харриет и от облегчения и радости протянула к нему руки.

– Что ты говоришь? – Ей показалось, что голос у мужа какой-то странный.

– Ну, я видела, как у тебя погас свет, а это обычно последнее, что ты делаешь перед тем, как лечь в постель.

– Я и не изменял своим привычкам.

– Да? Но ты обычно заглядывал пожелать мне спокойной ночи перед тем, как задуть лампу.

– Сегодня первый раз для всего. – Дафф не спеша приблизился к кровати, бережно взял пса, отнес его в свою комнату и закрыл дверь.

– Зачем ты это сделал? – удивилась Харриет.

Дафф подошел поближе и теперь стоял, глядя на нее сверху вниз, держа руки в карманах халата. Он казался ужасно высоким и отбрасывал на стену чудовищную тень, и Харриет невольно припомнила, что такое уже было.

– Так как всю оставшуюся ночь нам не потребуется ни собака, ни лампа, они вполне могут побыть в моей комнате, – проворковал он и присел на краешек кровати.

Харриет тихо сидела на подушках, и ее лицо абсолютно ничего не выражало.

– Ты… ты хочешь чего-то от меня, Дафф? – Даже самой Харриет вопрос показался наивным. Было ясно как божий день, чего он хочет, но она просто не знала, как показать мужу, что поняла его, как сделать шаг навстречу.

– Какие невинные слова! – В голосе его не было ни нежности, ни юмора, и Харриет поняла, что Дафф все еще сдерживает в себе гнев, из-за которого все ее попытки пробиться к нему бессмысленны. Внезапно он заговорил снова: – Никто в здравом уме и твердой памяти не мог бы ожидать, что это смехотворное соглашение сработает. Думаю, пришло время пересмотреть контракт. Ты встревожена, Харриет? Разве не это ключ к твоим слезам и протестам?

– И против чего, как ты думаешь, я должна протестовать?

Все, что ей осталось, так это воспользоваться единственным оружием – провокацией. Она знала, что это опрометчивый шаг, но девушку абсолютно вымотали кошмарные события этого дня, и она была не в состоянии поддерживать игру в кошки-мышки, которой, несомненно, наслаждался Дафф.

– Полагаю, против предложений твоего до сей поры почтительного мужа, хотя, вполне вероятно, ты уже не та неопытная девочка, на которой я женился!

– Если под почтительностью ты подразумеваешь воздержание от исполнения супружеских обязанностей, то позволь заметить, что ты сам придумал эти правила, – запинаясь проговорила Харриет, и Дафф невесело ухмыльнулся.

– Правила существуют для того, чтобы их нарушать, – заявил он. – Пора поупражняться в своих правах, о которых ты так много распространялась, и пора тебе спуститься с небес на землю, моя дорогая, и хватит одной куковать. Зачем мне отказываться от того, что ты готова отдать другому?

Харриет была поражена до глубины души. Ни один человек на свете не смог бы так извратить ту маленькую сцену с Рори!

– Да ты что, в самом деле, Дафф! – воскликнула она с облегчением, радуясь, что добралась наконец-то до сути проблемы. – Можно подумать, кто-нибудь стал бы делать такое прямо в гостиной, в которой сто дверей и каждая может открыться в любую минуту! Разве Рори не объяснил тебе за ужином, как все вышло?

– Не сомневаюсь, что Рори может объяснить все, что захочет, и убедить если не меня, так хоть себя самого. Но вот не довелось мне его увидеть сегодня вечером, – со злостью ответил Дафф. – До тебя, видно, дошло, что гостиная – не совсем подходящее место, но ведь есть и более уютные уголки, и другие возможности. Рори здесь уже неделю, и ты думаешь, что я не заметил перемену, которая произошла в тебе? Не думай, что я во всем виню только тебя, моя дорогая. Полагаю, вполне естественно, что при виде Рори все твои мечтания о Принце Очарование снова возродились, но так уж случилось, что ты замужем за Злобным Дядюшкой, если уж придерживаться сказок, так что придется тебе выбросить из головы этот романтический бред и ответить за свои поступки!

Харриет не знала, что сказать, и молча смотрела на него, и Дафф вдруг осознал, какая она юная и милая, будь их брак обычным, она могла бы понять, что муж ревнует ее к маленьким радостям, которые она получает в компании другого мужчины. Сама же Харриет вдруг замерла от пугающей мысли о том давнем Рождестве. Не пробудила ли она горькие воспоминания глупой настойчивостью на возобновлении старых традиций в замке, которые он старался забыть? И не будет ли его ответ таким же, как тогда, – потребовать свои права и наградить жену ребенком?