Текст книги "Лука (ЛП)"

Автор книги: Сара Брайан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Команда Луки – что? Нет! – Хлоя уставилась на девушек, которые казались немного теплыми.

– Боже мой, – прошептала Лейк, ее глаза приобрели странный вид, когда она посмотрела на Хлою, а затем на Элль. Эти двое выглядели так, будто знали, о чем думают друг с другом.

Элль придвинулась ближе к ней.

– Я изменила свое мнение. Лука тебе подходит.

Мне не нравится, куда…

Лейк тоже придвинулась ближе к ней.

– Он сделает для тебя все, что угодно, верно?

***

Покидая квартиру Неро, она начала думать, что быть так близко к Элль, возможно, не так уж и хорошо.

Когда один из охранников у дверей лифта переступил с ноги на ногу, Хлоя обернулась.

Удрученное выражение лица Амо оставалось опущенным, он не смотрел в ее сторону, показывая, что знает о ее присутствии в холле.

Прикусив губу, она пыталась решить, стоит ли ей с ним разговаривать. Затем, сделав глубокий вдох, она пошла по коридору в его сторону, остановившись в нескольких футах от него и не приближаясь настолько, чтобы он мог дотронуться до нее.

– Амо, могу я поговорить с тобой?

Он держал голову прямо, не глядя на нее.

– Я работаю.

– Я думала, ты работаешь внизу...

По выражению его лица она поняла, что он не понял, что она знает, что это значит.

– Меня перевели сюда.

– О. – Она подумала, что Лука забрал работу, которую он любил, чтобы наказать его.

Видя, как сильно страдает Амо, ей было больно осознавать, что она так с ним поступила. Несмотря на это, она ничего не могла сделать. Если бы она сказала об этом Луке, то, скорее всего, причинила бы ему еще большую боль, так как Лука все еще был очень расстроен.

Увидев гипс на его руке, ее сердце разбилось еще больше.

– Мне жаль, что так получилось с твоей рукой.

Челюсть Амо сжалась, в его глазах отразилась душевная боль и ущерб, который она ему причинила.

Понимая, насколько это была плохая идея, она нервно повернулась, чтобы уйти, желая поплакать о том, что казалось потерей великой дружбы.

Она была уже на полпути по коридору, когда услышала его крик.

– Хлоя!

В другое время она бы продолжала бежать, но сейчас она остановилась, обернувшись, чтобы посмотреть, как он идет к ней.

– Мне очень жаль. – Амо провел рукой по волосам. – Я сожалею о стольких чертовых вещах, которые я хотел бы вернуть назад. Я был тем, кто привел к тебе Люцифера. Это я назвал тебя уродом и ни разу не заступился за тебя в школе...

– Пожалуйста, перестань наказывать себя, Амо. – Она должна была остановить его, не в силах вынести его сожаления. – Я не виню тебя ни в чем из этого.

Амо посмотрел на нее, позволяя ей увидеть боль в его глазах.

– Я должен. Только так я могу смириться с тем, что ты решила быть с ним после того, как он похитил тебя. Если бы он этого не сделал, мы были бы не просто друзьями. Ты знаешь это в глубине души.

– Я ушла, Амо. – Ее глаза начали слезиться. Она ненавидела то, что он всегда заставлял ее разбивать его сердце еще больше, но это был единственный способ заставить его понять. – Я оставила тебя.

– Я бы пришел за тобой. – Амо сделал шаг к ней. – Я шел за тобой. Я пришел за тобой!

Ей пришлось отвести от него взгляд.

– Я знаю, но было слишком поздно.

– Нет, не поздно. Еще не поздно, Хлоя... – Он сделал еще один шаг к ней, надежда в его глазах росла. Он молился, чтобы она передумала и выбрала его.

– Между нами не было бы ничего настоящего. Ты менялся рядом со мной, а я никогда не менялась рядом с тобой. – Она сделала шаг назад, глядя ему прямо в глаза. – Мы просто никогда не должны были быть вместе. Я знаю это, потому что я чувствую это в своих костях. Я должна была быть с ним. Я должна быть с Лукой.

Глаза Амо стали блестящими, его взгляд устремился к полу.

– Ты всегда будешь мне дорог, Амо, но как друг... Так же, как я отношусь к Элль.

Его кулаки начали сжиматься при слове «друг».

– Я чертовски ненавижу его за то, что он забрал тебя у меня.

Хлоя покачала головой.

– Не вини его. Вини меня. Лука не виноват, что я не люблю тебя.

Амо не видел, как бесшумно открылись двери лифта, но Хлоя видела. Ее глаза умоляюще смотрели на выходящего мужчину. Пожалуйста, не надо!

Когда Лука не двинулся с места, она снова посмотрела на Амо.

– Тебе нравится садоводство?

– Что? – Амо нахмурился, недоумевая, почему она так сказала. – Нет.

Хлоя издала дрожащий смешок.

– А я мне нравится. Я не знала об этом, но теперь знаю. Лука научил меня.

Суровое лицо Луки расслабилось, пока он молча стоял у лифта.

– Мне всегда нравилось смотреть на цветы, но я никогда не понимала, сколько труда уходит на создание красивого сада. Нужно вырывать сорняки, чтобы дать корням цветов место для роста. Лука сидела со мной часами, помогая выдергивать сорняки. – Хлоя заправила волосы за ухо, с гордостью показывая свое красивое, покрытое шрамами лицо. – Один за другим.

Амо поднял на нее взгляд, его глаза путешествовали по ее шрамам, видя, как она изменилась. Она изменилась.

Это был момент. Момент, когда она сделает свой окончательный выбор раз и навсегда.

– Я влюбилась в Луку не потому, что он похитил меня. Я полюбила его, потому что... он освободил меня.

Крепкий кулак Амо разжался. Сердечная боль все еще была там, но тот маленький кусочек надежды в его глазах разбился до такой степени, что надежда исчезла. Он не знал, что хуже: иметь хоть какую-то надежду или не иметь ее вовсе.

– Прощай, Хлоя, – сказал он окончательно, непроизносимыми словами давая понять, что их дружба окончена.

У нее разрывалось сердце, когда она видела, как он ее заканчивает, но она понимала, какую боль причиняет ему даже взгляд на нее.

– Прощай, Амо.

Амо повернулся, снова столкнувшись лицом к лицу с пугающим Лукой.

Она на мгновение затаила дыхание, надеясь, что он послушает ее мольбы и ничего не сделает.

Лука продолжал смотреть на застывшего Амо, пока тот не прошел мимо него, задев его плечом.

– Возвращайся к работе, солдат.

Спасибо. Хлоя затаила дыхание, когда Лука подошел к ней и взял ее за руку. Она прижалась к нему, позволяя ему взять на себя ее вес, пока они шли к своей квартире. К тому времени, как он закрыл за ними дверь, она прижалась к нему, всхлипывая.

Отнеся ее наверх, в кровать, он позволил ей плакать у него на груди, проводя нежными пальцами по ее спине и кружась по ее черным волосам.

Когда слезы перестали литься, она прошептала в комнату:

– Почему такое ощущение, что он умер?

– В каком-то смысле он умер, – с сожалением сказал он ей. – Но он возродится, когда найдет свое новое предназначение.

Хлоя подняла свои серые глаза на его сине-зеленые.

– Это случается с каждым сотворенным человеком однажды. Я думал, что это случилось со мной, когда я впервые стал сотворенным, потом когда умерла моя мать, а потом когда я впервые увидела тебя. Но это тоже произошло не тогда.

– Когда это случилось? – спросила она, когда он не продолжил.

Лука провел пальцем по ее шраму.

– Может быть, когда-нибудь я тебе расскажу, но не сегодня, дорогая.

Она прижалась к нему, позволяя Луке исцелить ее разбитое сердце.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, дорогая. – Закрутив прядь ее волос, он опустил их, чтобы прижать ее к себе. – Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы ты почувствовала себя лучше? Я могу приготовить тебе что-нибудь.

На ее губах появилась медленная улыбка. Подняв голову, она игриво посмотрела ему в глаза.

– Что-нибудь?

***

Лука пристально посмотрел в глаза двум парням, стоявшим перед ним, – будущему этой семьи. Он затянулся сигаретой, давая концу ярко догореть:

– Вы двое у меня в долгу.

Неро и Винсент резко кивнули головами.

– У нас троих одна и та же проблема. – Он стряхнул пепел в поднос.

– Какая? – спросил Винсент.

Изумрудные глаза Неро сузились, точно зная, что это было:

– Наши женщины не итальянки.

Лука улыбнулся, видя, как крутятся колесики в их головах.

– Они поставят тебе ультиматум: они заставят тебя выбирать между семьей и твоей девушкой. Наши отцы делали это с другими людьми, которые обладали меньшей властью, чем мы, и в конце концов они заставят нас сделать выбор.

Неро и Винсент сжали челюсти, зная, что это правда.

Он видел, как эти два человека разрывались: один из них жил и дышал семьей Карузо, а другой нашел настоящую любовь. Заставить мужчину сделать выбор подобным образом – это, несомненно, убьет его, независимо от выбора.

– Я дал вам обоим девушку вашей мечты, а взамен вы выберете их, когда придется принимать решение. – На его лице заиграл злой огонек. – Как и я: тогда будущее Карузо будет разрушено.

Неро усмехнулся:

– Значит, ты перевернешь все и поставишь им ультиматум?

– Ультиматум с единственным выбором, с которым они смогут жить.

– Спасибо тебе, гребаный Бог. Я ждал того дня, когда ты, наконец, расправишься с моим отцом, – начал молиться Винсент, слеза, казалось, вот-вот скатится по его щеке. – И что еще лучше... Я помогу тебе сделать это.

Лука уставился на белокурого болвана, который, к счастью, хотя бы выглядел хорошо.

– Если ты думаешь, что будешь моим консильери, то ты – дерьмо.

Не повезло.

– Я буду твоим консильери, – добавила Мария, улыбаясь, листая журнал и постукивая каблуками.

Винсент насмешливо сказал:

– Как будто он выберет тебя, а не меня.

– Я бы выбрал тебя. – сказал он с уверенностью, уязвив гордость своего красавчика.

– При одном условии. – Мария улыбнулась. – Я не должна быть с мужчиной итальянской крови.

Затянувшись, он выпустил дым в ее сторону:

– Нет.

Ее дорогой каблук перестал стучать по земле:

– Посмотрим.

Сорок восемь

Это моя последняя цель

Максвелл налил еще одну щедрую порцию ликера в свой стакан. Он даже не смотрел, что пьет. Пока это давало ему достаточный кайф, чтобы спрятаться от жалкого беспорядка, который он устроил в своей жизни, это не имело значения.

Ему давно следовало пустить себе пулю в лоб, но он был слишком труслив. Он также мог бы развестись со своей стервой женой и не заботиться о политической власти, которой он наслаждался последние несколько лет.

– Максвелл? – Резкий женский голос заставил его поднять голову от стола, на который он облокотился.

– Что? – Он попытался сфокусировать взгляд на своей жене, когда она вошла в его кабинет. Чертова сука.

– Время ужинать?

Элейн скривила губы в презрении.

– Мы ужинали четыре часа назад.

Максвелл попытался вспомнить, что он ел, но ничего не вспомнил.

– Я еще не готов ко сну. Ты иди.

– Не льсти себе. Мне все равно, когда ты ляжешь спать.

– Тогда чего ты хочешь? – Максвелл потянулся за своим стаканом, но обнаружил, что он пуст. Он начал искать бутылку ликера, прищурив глаза, оглядывая свой стол, но не нашел ее. Тогда он поискал, где он, должно быть, оставил ее после того, как наполнил свой стакан.

– Максвелл, удели мне секундочку внимания. – Его жена подошла к столу и подняла бутылку с пола.

– Продолжай. Я слушаю. – Он взял у нее бутылку и начал откручивать крышку.

– Я только что получил интересный телефонный звонок.

– Скажи телемаркетологам, чтобы звонили утром. Лана может ответить на их звонки.

– Это был не домашний телефон. Это было на мой мобильный.

– Тогда я не понимаю, какое отношение это имеет ко мне. – Он налил еще один полный стакан, подождал, пока она уйдет, и выпил его. Если бы он выпил его у нее на глазах, это не стоило бы сеанса стервозности.

Элейн отодвинула бокал.

– Ты будешь слушать меня, пьяница? – Видя, что наконец-то привлекла его внимание, она сказала: – Мне только что позвонил странный человек. Звонивший спросил меня, не знаю ли я, где находится моя дочь.

– Если она хотела поговорить с Хлоей, почему она просто не позвонила ей? – тупо спросил он.

– Это был мужчина, – сказала она. – Я сказала ему, что она в колледже.

– И что? – Он просто хотел, чтобы она ушла. – Он сказал, что ему нужно?

– Нет, он сказал: «неправильный ответ» и повесил трубку. – Элейн слегка вздрогнула, хотя она была практически из стали.

Максвелл пожал плечами.

– Если тебя это так волнует, посмотри на свои последние звонки и перезвони ему.

– Я звонила. Никто не ответил, и сообщение ушло на голосовую почту.

– Я не знаю, в чем тут дело. Это гребаный телемаркетолог. Заблокируй их звонок.

– Просто это было странно, и я его заблокировала, – огрызнулась она. – Я иду спать.

Ее раздражающие высокие каблуки щелкнули по деревянному полу, когда эта сука оставила его в покое.

Допив свой напиток, он снова опустился в кресло и задремал.

Острая потребность отлить заставила его резко проснуться. Он неуверенно вышел из кабинета и направился в туалетную комнату, чуть-чуть не дойдя до нее. Когда он закончил, то плеснул холодной водой на лицо. Он старел. Обильное питье начало сказываться на его внешности.

Не в силах больше смотреть на себя в зеркало, Максвелл вышел из туалетной комнаты и вернулся в свой кабинет.

Выбросив пустую бутылку из-под спиртного в мусорное ведро рядом со своим столом, он подошел к шкафу с алкогольными напитками, чтобы взять еще одну.

Он потянулся за бренди, когда на его столе зазвонил мобильный телефон. Взяв ликер с собой, он поднял трубку и увидел, что это неизвестный номер. Он хотел не отвечать, но мысль о том, что если он не ответит, то еще один назойливый телемаркетолог позвонит Элейн, заставила его нажать кнопку "принять".

– Алло...? – пролепетал он.

– Вы не знаете, где ваша жена? – Мужской голос послал холодок по его позвоночнику.

Пытаясь побороть алкогольную дымку, Максвелл спросил:

– Кто это? Знаю ли я, где моя жена? – Максвелл саркастически фыркнул. "Она в своей гребаной постели. В следующий раз спроси, работает ли мой холодильник. – Максвелл завершил разговор. Он думал, что звонки с розыгрышами вышли из моды несколько десятилетий назад.

Налив себе напиток, он уже собирался сесть обратно в кресло, когда услышал, что Элейн зовет его по имени из кухни.

Он почти не ответил ей, подумав, что это просто шутник звонит ей сейчас. Она никогда бы не замолчала по этому поводу. Однако, одним глотком осушив бокал бренди, он направился на кухню.

– Это еще один теле... —Максвелл по совиному моргнул, глядя на человека, стоящего на кухне.

– Что ты здесь делаешь?

– Заткнись и сядь, мать твою, – приказал Лука.

Поморщившись, Максвелл подошел к столу и неуклюже сел, а затем повернулся, чтобы посмотреть на жену, которая сидела рядом с ним.

Ее обычно уложенные волосы были в беспорядке, и ему потребовалось несколько пьяных мгновений, чтобы понять, что каждая ее рука была связана за спиной.

– Какого хрена она привязана...?

Максвелл рванулся вперед, когда жесткая рука прижалась к его спине, а затем грубо скрутила его руки за спиной. Когда он попытался остановить его, Лука ударил его кулаком в бок.

В оцепенении Максвелл начал падать со стула, но Лука удержал его в вертикальном положении, пристегнув его запястья к ручкам стула.

Он чуть не описался, когда Лука оттащил стул от стола и начала привязывать его лодыжки к каждой ножке стула. Затем он начал плакать.

– Скажи мне, чего ты хочешь. Ты хочешь больше денег? Я могу получить их за...

– Дело не в деньгах, – сказал Лука, вставая и отодвигая стул Максвелла к столу, когда закончил. Затем он переместился на другую сторону стола и уставился на них.

– Тогда чего ты хочешь? – закричал Максвелл.

– Заткнись, Максвелл, – шипела его жена. – Лука, у нас выгодные отношения с Карузо...

– Карузо больше не будут вести с вами дела. Ваши дела с Люцифером аннулировали все наши обещания.

Максвелл начал всхлипывать, глядя в бессердечные, страшные глаза бугимена, понимая, что ему конец.

Холодный голос Луки прорвался сквозь слезы.

– У меня появилась новая собака, и она рассказала мне историю о том, как ты продал душу своей дочери дьяволу. Что он заберет ее, когда ей исполнится восемнадцать лет.

Рыдания Максвелла перешли в хныканье.

– Заткнись, мать твою! – закричала на него жена, ее стул чуть не опрокинулся набок. – Из-за тебя нас убьют. – Затем она переключила свое внимание на Луку. – Я сказала Люциферу, что он может забрать Хлою, когда она уедет в колледж. Я бы отдала ее тебе, если бы...

Лука ударил ее по лицу, фактически заставив замолчать.

– Больше ни слова из твоего поганого рта, пока я не обращусь к тебе, – усмехнулся он.

Теперь можно было увидеть страх Элейн: она поняла, что не сможет выкрутиться.

Лука подошел к стойке, взял портфель и поставил его на стол перед ними. Затем он поправил руку, отчего пиджак его черного костюма приподнялся, и посмотрел на часы.

Глядя на стоящего перед ним демона, который был одет в дорогой черный итальянский костюм, Максвелл почувствовал надвигающуюся гибель. Я сейчас умру.

Лука положил мобильный телефон на стол перед портфелем.

– Пока я не забыл, где ты хранишь рецепт чили?

– А? – Максвелл уставился на него, не уверенный, что правильно его расслышал.

– Твой рецепт чили. Он мне нужен. Сейчас же, – потребовал он от Элейн.

Максвелл в ужасе смотрел, как Лука схватил волосы Элейн в кулак и ударил ее головой об стол, когда она не ответила достаточно быстро.

– Я не знаю! —Струйка крови потекла из ее ноздрей. – Я больше не готовлю!

Максвелл потерял контроль над своим вновь полным мочевым пузырем и описался, когда Лука повернулся к нему.

– Рецепты Ланы в шкафу у плиты.

Когда Лука отошел от них, Максвелл повернул шею и увидел, как Лука достает из шкафа коробку с рецептами. Затем он наблюдал, как бугимен перебирает рецепты, пока с улыбкой удовлетворения не нашел тот, который искал, положил остальные рецепты обратно в коробку и оставил ее на прилавке.

Когда он вернулся и встал рядом с ними, слезы жгли лицо Максвелла. Даже его жена начала плакать, когда Лука срезал одну из молний с ее руки, а затем повернулся, чтобы сделать то же самое с одной из рук Максвелла.

– Слушайте сюда: я буду говорить свои инструкции только один раз. – Лука отошел в сторону, открывая портфель.

Если бы он еще не обмочился, Максвелл бы упал при виде того, что было внутри. Его жена плакала так же сильно, как и он сейчас.

Лука нажал на кнопку, в результате чего лампочка загорелась с красного на зеленый. Закрыв кейс, он покрутил крошечные цифры на ручке.

– У вас есть пять минут, чтобы освободиться. Затем позвоните Хлое: у нее есть комбинация. Если у вас не хватит времени, чтобы снять все галстуки, Хлоя – ваш единственный шанс. – Он положил одноразовый телефон на кейс.

Никто из них не повернулся посмотреть на Луку, когда он ушел с рецептом. Максвелл уже начал пытаться снять галстук со своей свободной руки. Когда ему это удалось, он быстро бросился к телефону, все еще застегнутому на лодыжках.

Схватив трубку, он набрал номер Хлои, затем неуверенно поднес ее к уху. Он слышал один звонок за другим, гадая, возьмет ли она когда-нибудь трубку. Блядь, ответь!

Наконец, когда на звонок ответили, они оба выкрикнули ее имя:

– Хлоя!

Смертоносный голос прозвучал в трубке, заставив Максвелла потерять контроль над всеми своими телесными функциями.

– Извините, Хлоя занята.

Его глаза устремились на чемодан, когда пламя охватило его кожу.

Максвелл продал душу своей дочери дьяволу, чтобы избежать ада, но бугимен отправил его прямо в ад в огненном шаре.

***

Голый мужчина в углу комнаты медленно поднялся, используя трубу, к которой был прикован, и гримасничая при этом.

Лука подошел ближе к окровавленному мужчине, его глаза сканировали сотни порезов, нанесенных ему ножом.

Каждая метка, которую он ставил Хлое, означала для него пятьдесят.

– Ты сделал это, не так ли? —Черные глаза Люцифера осмотрели его одеяние. – Ты убил ее родителей.

Лука кивнул.

– Ты был прав: они отдали ее тебе.

От маниакального смеха у Люцифера кровь хлынула изо рта, прежде чем его зловещий взгляд вернулся к Луке. – Это помогло?

– Немного, – признал Лука. – Но мы оба знаем, что она никогда не насытится.

– Нет, это не так. Не для таких, как мы. – Люцифер лукаво улыбнулся, явно вспоминая приятные воспоминания.

Глядя на шрам, который почти лишил дьявола глаза, Лука восхищался тем, как он подобрался ближе, чем думал, не забрав его.

– Я до сих пор помню этот день, как будто это было только вчера – день, когда ты проявил себя и стал полноправным. Это был первый раз, когда я увидел тебя в костюме. – Люцифер улыбнулся, вытирая кровь со рта и размазывая ее по губам. – Сначала я думал, что Данте сошел с ума, позволив тебе попытаться выудить информацию из той крысы, которая украла наши деньги. Но потом, когда я посмотрел в твои глаза, я увидел это... Тьму, скрывающуюся за ними. Для своих семнадцати лет ты показывал неплохие результаты.

– Представь, как быстро я смог заставить его говорить, – сказал Лука.

Видя, что это займет больше времени, чем ожидалось, он достал сигарету и прикурил ее.

– Знаешь, что я подумал, когда ты с ним закончил? – спросил Люцифер.

Он глубоко выдохнул, дым заполнил комнату, и он спросил:

– Что?

– Я бы хотел, чтобы он был моим сыном, – сказал дьявол. – Мы могли бы вместе править этим городом.

Лука улыбнулся, присев на корточки, и остановился на уровне глаз с безумными черными глазами.

– Да... с твоим сыном.

– А, великий Сальваторе! – Дьявол поднял руку, словно это имя было написано на рекламном щите. – Сын, которого твой отец украл у меня.

– Ты имеешь в виду сына, который умер бы от голода, если бы ждал, пока ты поймешь, что он гений?

Люцифер пожал плечами.

– У него нет нашей черты, хотя. Я и ты, мы могли бы сделать несколько великих вещей вместе, если бы ты просто родился на противоположной стороне путей.

Ожог от сигареты отразился от его лица, когда он резко вдохнул.

Черные глаза сверкнули на него.

– Каково это – знать, что однажды ты можешь стать мной?

– Ты знаешь, что это неправда. Больше нет. – Лука уставился на безумного человека перед собой, зная, что это вполне могло быть зеркало между ними, показывающее ему, как бы он выглядел много лет спустя, если бы не встретил Хлою. – Я встретил ее до того, как слишком долго шел по этому пути в одиночестве... В отличие от тебя.

Маниакальное лицо Люцифера сменилось лицом ревности.

– Я сделал ее красивой!

– Нет, ты просто обрамил ее красоту, чтобы я увидел.

Ревность в его глазах усилилась.

– Я все еще касался ее…

Схватив его за лицо, Лука зажал дьяволу рот, засунув дымящуюся сигарету ему в горло и заставив проглотить ее.

Люцифер закашлялся, выдыхая дым, пока горячая, обжигающая палочка скользила внутри. Затем снова раздался маниакальный смех.

– Когда ты это сделаешь? Когда я буду служить цели бугимена, чтобы ты мог наконец отправить меня в ад?

Теперь уже Лука откинул голову назад в маниакальном смехе, вставая с земли.

– Оглянись вокруг, Люцифер. – Он раскинул руки в стороны. – Ты в Аду, и это моя последняя цель.

Впервые с тех пор, как он попал сюда, в черных, бездушных глазах Люцифера появилась хоть капля страха, когда он смотрел, как бугимен уходит.

Отодвинув огромную раздвижную металлическую дверь, Лука прошел через нее, оказавшись по другую сторону. Когда он заговорил, сам дьявол похолодел, а металлическая дверь стала задвигаться на место.

– И мы только начинаем, мать твою.

Сорок девять

В прекрасную, темную бездну

Когда Лука поднялся по лестнице, сердце Хлои подпрыгнуло при виде его полностью черного костюма. Настолько, что у нее буквально перехватило дыхание.

– Ты рано вернулся, – сказала она, крепко сжимая в руке музыкальную шкатулку.

– Я рано закончил. – Сократив расстояние, он опустился перед ней на колени, уставившись на потрескавшуюся золотую шкатулку. – Ты никогда не показывала мне этого, дорогая.

Хлоя открыла изящную коробочку, показывая ему, что она больше не играет.

– Это принадлежало моей тете. Она родила меня для моей матери, но... она умерла в процессе. Она вспомнила слова, которые однажды услышала от своей матери, сказанные отцу: «Ты можешь поблагодарить свою дочь за то, что убила ее».

– Мне жаль, что ты так и не смогла встретиться с ней, дорогая. – Он откинул ее волосы назад, чтобы лучше видеть ее лицо. Казалось, он уже знал, что она ему говорит.

Я тоже.

– Я думаю, она должна была быть очень милой. Я думаю, мой отец был влюблен в нее.

– Я уверен, что любил. – Он провел рукой по трещине на коробке, как всегда делал с ее шрамами. – Как она разбилась?

Сделав глубокий вдох, она сказала ему правду.

– Мой отец разбил ее однажды ночью после того, как слишком много выпил. Я слушала ее каждую ночь, снова и снова, позволяя колыбельной петь мне на сон грядущий, как мать поит своего ребенка.

Лука молчал, продолжая теребить коробку пальцами, давая ей возможность закончить рассказ.

– Я искала целую вечность, пытаясь найти другую, чтобы снова услышать мелодию. И вот однажды мне это удалось. Тогда я пошла в маленький магазинчик и смогла услышать ее еще раз. – Хлоя положила коробку ему в руки. – Теперь я счастлива, что он ее разбил, потому что она привела меня к тебе.

Наклонившись, Лука крепко поцеловал ее, проведя языком по нижней губе, прежде чем отстраниться.

– Я хочу, чтобы она была у тебя сейчас. – Она объяснила ему причину, по которой вытащила его.

– Ты уверена, дорогая? – спросил он, уже держа коробку так, словно дорожил, как дорожил юе.

– Да. – Она прижалась лбом к его лбу. – Кроме того, у меня есть та, которую ты мне подарил.

– Мне не хватало, чтобы коробка стояла на моем столе. – Он показал, где она стояла все эти семь месяцев, и осторожно положил коробку на кровать, прежде чем взять ее на руки.

Она обвила ногами его талию.

– Куда мы идем?

– Мне нужен душ, и ты присоединишься ко мне. – Он отнес ее в ванную и поставил на ноги, ухмыляясь. – Ты сделала то, что я просил?

– Да. – Хлоя покраснела, ее щеки горели красным. – Это было нелегко. Я никогда раньше не брила себя наголо.

Он наклонился к ее невысокому росту, прикусив губу.

– В следующий раз я могу помочь.

Нет.

– Этого никогда не случится. Никогда.

– Посмотрим. – Он подмигнул ей, прежде чем начать отряхивать свой костюм, положив часы на трюмо. – Раздевайся.

От его требования внутри нее немедленно разгорелся огонь.

Ее тело повиновалось, стягивая черную одежду с ее кожи. Затем она стояла перед ним, беззащитная, а его темные глаза ласкали ее фарфоровую кожу, затем ее чисто выбритую киску. Хлоя могла видеть, какое удовольствие он получал, просто глядя на нее, когда его твердость росла.

Мужчина перед ней не был достаточно удовлетворен с первого раза, это она знала. Сегодня вечером ее тело, разум и душа надеялись помочь утолить его голод.

Лука одарил ее страшной улыбкой, открывая один из ящиков туалетного столика и доставая оттуда флакон с муссом. Затем он намочил салфетку под струей воды.

Подойдя к ней, он затащил ее в душ и усадил на скамейку, после чего встал перед ней на колени.

Она была смущена тем, что он не начал принимать душ, и еще больше, когда она обнаружила, что у него с собой зажигалка и галстук для волос.

– Завяжи волосы назад.

Хлоя подняла свои длинные волосы, закрепив их галстуком.

– Что ты делаешь? – с любопытством спросила она, когда он заставил ее откинуться назад, чтобы живот стал более ровным.

Ее вопрос остался без ответа, когда он распылил мусс в форме маленького сердечка на ее животе. Затем Лука щелкнул зажигалкой, зажав ее между пальцами и заставив пламя плясать.

– Ты доверяешь мне, дорогая?

Глядя на завораживающее пламя, она ответила:

– Всегда.

– Не шевелись, – приказал он, приблизив пламя к муссу.

У Хлои открылся рот, когда пламя заплясало прямо над ее кожей, повторяя рисунок мусса. Это было даже более завораживающее зрелище, чем те трюки, которые он проделывал со своей Zippo. Она догадалась, что именно это он чувствовал, когда прикасался пальцами к пламени. Все, что она могла почувствовать, это небольшое покалывание тепла.

– Тебе понравилось? – спросил он, снова приближая пламя и снова зажигая тот же узор. Только на этот раз он прогорел гораздо быстрее.

– Да, – вздохнула она, когда пламя исчезло.

Вместо того чтобы снова поджечь его, он взял влажную ткань и вытер мусс. Затем он нарисовал муссом еще большее сердце на ее животе. Верхние изгибы сердца были ближе к ее тяжелым грудям, а нижняя точка лежала на ее бритой киске.

– Теперь ты доверяешь мне, дорогая? – Его зеленые глаза вспыхнули, пока он вертел зажигалку в пальцах.

– Всегда, – повторила она без колебаний.

Пламя приближалось, и она уже чувствовала, что практически задыхается. Когда узор в форме сердца охватило пламя, ее голова откинулась назад, прислонившись к стеклу. Она застонала, когда пламя лизнуло ее бедра.

Святое…

Лука продолжал, поджигая мусс снова и снова, пока он не перестал гореть.

Ее сердце бешено забилось, когда Лука вытерся, позволяя холодному влажному полотенцу задержаться на ее разогретой коже. Затем он включил воду после того, как переставил сопло, и подождал, пока оно нагреется, прежде чем вернуть его в нормальное положение.

Внушительное тело Луки приблизилось к ней. Он поднес руку к ее волосам, освобождая завязку и позволяя ее волосам дико рассыпаться. Затем он скользнул рукой вниз к одной из ее больших грудей, большим пальцем стер струйку воды, попавшую на сосок.

– Тебе все еще нравится это после того, как я поджег тебя?

– Да... – Ее тело стало податливым под его руками. – Я не боюсь ничего из того, что ты со мной делаешь.

– Дорогая... – Он накрутил мокрую прядь ее волос на палец. – Это опасные слова для меня. – Он потянул темную прядь вниз, заставляя ее опустить голову и посылая ей безмолвное сообщение.

Серые глаза Хлои увеличились, когда она уставилась вниз на его увеличившийся член.

– Ты уверена, что хочешь доверять мне? Я никогда...

– Я рискну.

Лука застонал, когда она опустилась на колени и взяла его возбуждение в руку, неумело поглаживая его длину. Он смотрел на нее свирепыми глазами, когда она наклонилась ближе.

– Ты убиваешь меня, дорогая, – сказал он ей на грани рыка.

Прикусив губу, она начала дергаться, но его хватка на ее волосах остановила ее.

– Не смей останавливаться. – Низкий рык наконец-то вырвался наружу. – Открой рот.

Она робко открыла рот и приняла его внутрь. Это было самое прекрасное, что только можно себе представить, видеть, как она доставляет ему удовольствие. Видно было, что Лука думает о том же, глядя на нее напряженными глазами. Она очистила его мир от уродства, как тогда, когда он впервые взглянул на ее лицо со шрамами, лицо, отражавшее шрамы, которые он носил в своем сердце из-за матери.

Лука начал медленно, давая ей время привыкнуть, прежде чем он не сдержался и начал впиваться в ее рот быстрее. Возникшие внутри него чувства были настолько сильными, что ему пришлось выдернуть себя из ее рта, боясь, что он кончит.

Желание и потребность быть внутри нее были очевидны на его лице, когда его руки перешли к ее попке, приподнимая ее, пока он не поместил свое возбуждение туда, куда хотел. Затем, когда он прижал ее к стеклу и одним толчком глубоко вошел в нее, она вскрикнула, чувствуя себя на грани удовольствия и боли.