Текст книги "Развод с горьким привкусом кофе (СИ)"

Автор книги: Санна Сью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 9

Гуляем, болтаем обо всем на свете. И чем дальше, тем мне легче с Князевым общаться. Не хочется заканчивать эту прогулку, но… Я на каблуках, ноги гудят. Да и ночной морозец заставляет ёжиться.

– Замёрзла? – замечает Тимур, когда меня уже натурально потряхивает от холода. – Можем пойти в кофейный павильон, – предлагает он, указывая на уютный деревянный домик с тёмными окнами.

Но я решительно мотаю головой. Хорошенького понемножку. Эта прогулка уже подарила мне столько новых ощущений, что нужно время, чтобы их переварить.

– Нет, пора домой ехать, – ворчу, потирая замёрзшие руки.

Мы разворачиваемся и идём к машине по аллее, где фонари отбрасывают длинные тени.

– Кстати, не хочешь заняться моим будущим кафе? – неожиданно бросает Тимур. – Я пока ищу варианты.

Сердце замирает на мгновение. Не хочется думать, что он делает мне одолжение – я на сто процентов уверена, что желающих у него хоть отбавляй. Но идея зажигает меня моментально! Это же какие перспективы – я смогу воплотить все свои мечты без оглядки на Данилу и сопротивление коллектива! Наберу команду с нуля, и они будут считать меня единственной хозяйкой!

– Надо это хорошенько обдумать, – говорю сдержанно, стараясь не вываливать на Князева весь свой восторг. – Тем более, боюсь, в ближайшее время мне будет не до этого.

– Ерунда, – отмахивается Тимур, открывая мне дверцу машины. – Если примешь решение расходиться и делить с мужем бизнес, то я тебе помогу. Всё пройдёт быстро и гладко. В моём агентстве достаточно хороших юристов.

Я почти готова выпалить, что решение уже принято и оно окончательное, но сдерживаюсь – мне не шестнадцать, чтобы рубить с плеча. Сначала нужно поговорить с Данилой и Алиной.

– Да, я завтра после налоговой с ним поговорю и приму окончательное решение, – осторожно отвечаю.

– Дашь мне знать? – в голосе слышится лёгкое напряжение.

– Обязательно. Спасибо тебе, Тимур, за участие.

В салоне приятно пахнет кожей и его парфюмом. Князев включает печку, и блаженное тепло согревает мои замёрзшие ноги.

– Не за что, Маргаритка. Для тебя – всё, что угодно. И это не потому, что я чувствую свою вину за прошлое, – неожиданно говорит он, выруливая на трассу.

Я напрягаюсь. Ну зачем он поднял эту тему⁈ Хотя… может, так и нужно. Лучше выяснить всё до конца.

– Ты тогда всё правильно сказал, и я тебе за это благодарна. Не вини себя, – сглатываю комок в горле.

– Нет, не правильно. Я должен был объяснить тебе всё иначе. Другими словами… – он замолкает, крепче сжимая руль. – И я, наверное, виноват не только перед тобой, но и перед собой.

Он упорно смотрит на дорогу, а я – на его профиль, освещённый приборной панелью. В уголке губ заметна жесткая складка – она ему идёт.

– А перед собой в чём? – спрашиваю тише.

– Я тогда сам запал на тебя. Сильно. Очень. Думал только о тебе. Ты мне снилась, – его голос становится хрипловатым. – Но… тебе было шестнадцать. Малолетка, за которую можно схлопотать статью. Ещё и сестрёнка друга. Я испугался своих чувств и просто сбежал. А надо было подождать пару лет и быть рядом. Приглядывать.

Его слова повергают меня в шок. Я даже не знаю, что ответить. Остаток дороги проходит в молчании, но в голове крутятся мысли: как бы сложилась моя жизнь, если бы он поступил иначе?

– Всё равно спасибо тебе за всё, Тимур. Оставим прошлое в прошлом, – говорю, когда мы останавливаемся у моего дома. – Я завтра позвоню.

– До завтра, Маргаритка. – И смотрит на меня тем самым жарким взглядом, от которого внутри всё плавится.

Я спешу в подъезд. Время – половина двенадцатого, и я очень надеюсь, что мои уже спят, и я смогу в тишине обдумать сегодняшний вечер. Но не тут-то было! В коридоре меня встречает Данила. Его лицо искажено злостью, а в глазах – холодная ярость.

– Где ты была⁈ – шипит он, перекрывая мне дорогу в комнату, впаивая пальцы в мой локоть.

Выпутываюсь из его хватки, чтобы снять пальто и сапоги.

– У мамы, – бросаю коротко.

Он демонстративно меня оглядывает: маленькое чёрное платье выводит мужа на новый виток бешенства.

– Врешь! – Он трясет меня, и его дыхание пахнет коньяком. – Я звонил твоей матери час назад! Ты ушла от неё давно!

– Значит, она во времени потерялась. Возраст, – намеренно с вызовом в голосе лгу, чувствуя, как подступает ярость. – А теперь отпусти. Я не обязана отчитываться перед тобой за каждый шаг.

– Обязана! – он рычит, прижимая меня к стене. – Ты моя жена! И если я узнаю, что ты…

– Что? – резко перебиваю, впиваясь в него взглядом. – Если узнаешь, что я делаю то же, что и ты?

Его зрачки расширяются, но хватка слабеет.

– О чем ты… – начинает он.

Но я не даю договорить.

– Я знаю про Кота, – говорю тихо, следя, как кровь отливает от его лица. – Знаю про рестораны, про подарки, и что ты обещал ей мою долю в бизнесе.

– Марго, это не…

– Завтра я иду в налоговую отзывать подпись, – перебиваю с ледяным спокойствием. – А потом подаю на развод. Если попробуешь что-то провернуть – я выжму из тебя все до последней копейки. И да, Алине расскажу все сама.

Он отшатывается, будто я его ударила.

– Ты… Ты не посмеешь…

– Посмею, – улыбаюсь, проходя мимо. – Спокойной ночи, Даня.

Он не следует за мной. В спальне я запираю дверь на ключ. Пусть спит где хочет.

Вот только утром мне приходится горько пожалеть о своей несдержанности.

Глава 10

Я просыпаюсь, выхожу из комнаты и понимаю, что в квартире никого.

Сначала не паникую, несмотря на то, что обычно в восемь Алина и Данила дома. Иду в коридор за телефоном, который вчера оставила в кармане пальто, чтобы позвонить дочке и узнать, где она. Но телефона нет.

Роюсь в сумке – там тоже нет!

В груди начинает ворочаться тревога.

Бегу к ноуту, включаю – нет интернета!

К планшету – то же самое.

Перезагружаю роутер – без результата.

Руки уже трясутся.

Надо глянуть соединение кабеля на лестничной площадке!

Накидываю халат, пытаюсь открыть дверь и понимаю, что заперта на верхний замок! Ищу ключи – нет ни моих, ни запасных!

Сползаю по двери.

Идиотка! Ну кто меня вчера за язык тянул⁈

Паника! У меня самая натуральная паника! Сердце бешено колотится, в висках стучит, а в груди будто камень. Нечем дышать – каждый вдох даётся с трудом, словно лёгкие сжали стальные обручи. Слёзы из глаз катятся градом, горячие и солёные, оставляя на щеках мокрые дорожки. Данила посмел запереть меня в квартире и оставить без связи, а сам, наверное, уже мчится подписывать моей подписью документы! Что делать⁈ Боже, что делать?

Мысли путаются, мечутся, как перепуганные птицы. Попытаться спуститься с балкона по связанным простыням? Ох, нет. От одной мысли о головокружительном спуске с пятого этажа паника усиливается, ноги подкашиваются, а в животе холодеет. Мне нечем дышать! Бегу в кухню, распахиваю окно – ледяной воздух бьёт в лицо, но хотя бы позволяет глотнуть кислорода.

Затуманенный слезами взгляд падает на Савку Ракитина – соседа с четвёртого. Парень на два года старше Алинки, и я в своё время запрещала дочке с ним общаться. Он… Он… Слишком красивый и заметный мальчик. Высокий, статный, с тёмными волосами и пронзительным взглядом. Чем-то напоминает мне Князева в молодости…

– Савелий! – кричу, наплевав на приличия, отчаянно машу рукой.

Парень поднимает голову, брови взлетают вверх от удивления.

– Что-то случилось, Маргарита Сергеевна? – басит он, и голос у него теперь низкий, мужской, совсем не такой, как был пару лет назад.

– Да! Мне срочно нужен телефон! – почти кричу, чувствуя, как дрожит голос.

– Сейчас поднимусь, – без лишних вопросов говорит Савелий и сразу же направляется к подъезду.

Сердце ёкает. Сейчас он поднимется, подойдёт к квартире… а дверь я открыть не смогу. Стыдоба какая! Точно придётся съезжать, когда всё закончится.

Бегу к двери, прикладываю ухо. Слышу, как приезжает лифт, раздаются тяжёлые шаги по лестничной площадке.

– Савелий, миленький, я не могу тебе открыть! – кричу, не дожидаясь, пока он позвонит. – Я заперта. И интернета нет! Пожалуйста, позвони по номеру, который я тебе скажу, и передай мои слова! Сможешь?

За дверью – лёгкая пауза.

– Маргарита Сергеевна, может, Алине позвонить? Что случилось?

– Нет, не надо Алине! – резко отвечаю. – Набери моему брату! Его зовут Артём!

Я только его номер помню наизусть. Придётся и брата втягивать. Но жалости к Даниле не осталось – только холодная ярость.

– Хорошо-хорошо, диктуйте номер.

Диктую цифры, зажмурив глаза. Пауза. Потом слышу, как Савелий объясняет, кто он такой и по какому поводу беспокоит.

Пауза, и я выкрикиваю своё сообщение брату:

– Артём, позвони срочно Князеву и скажи, что я заперта в квартире и без связи! В налоговую поехать не могу! Он знает, что делать!

За дверью – шёпот, неразборчивые фразы. Потом Савелий чётко повторяет:

– Маргарита Сергеевна, ваш брат говорит, чтобы вы не переживали. Он всё сделает. Велел вам ждать его собранной.

Слёзы снова накатывают, но теперь от облегчения.

– Спасибо тебе огромное! – горячо благодарю. – Ты меня буквально спас!

– Не за что, Маргарита Сергеевна. – Его голос тихий, но твёрдый. – И это… Не беспокойтесь. Я никому ничего не расскажу.

Шаги удаляются.

Какой же он всё-таки хороший… А вот я – дура! Совсем не разбираюсь в людях и доверяю не тем.

Чувствую опустошение. Бреду в ванную, брызгаю ледяной водой в лицо, чищу зубы, принимаю душ – всё на автомате. Плетусь в комнату одеваться. Сегодня нет сил ни на выбор наряда, ни на макияж. Стягиваю волосы в пучок, надеваю первые попавшиеся джинсы и старый свитер. Ползу в кухню, наливаю кофе и сажусь ждать. Больше мне ничего не остаётся.

Сижу за столом, тяну любимый напиток, но сегодня он горчит. Как будто поднялся осадок и отравляет привычный вкус. Всё как в моей жизни.

Минут через двадцать тишину в квартире разрывает оглушительный грохот – кто-то лупит кувалдой по металлической двери. Я вскакиваю со стула, сердце колотится где-то в горле. Бегу в прихожую.

– Артём, это ты? – пытаюсь перекричать скрежет металла.

– Марго! Отойди от двери! – узнаю голос брата сквозь рёв перфоратора.

Стена дрожит, сопротивляясь напору. Вдруг – громкий щелчок замка. Дверь с визгом распахивается.

В проёме, за спинами двух спасателей в спецкостюмах стоит Артём. Его лицо – сплошная маска ярости.

– Ты вообще понимаешь, что творишь⁈ Почему вчера мне ничего не сказала⁈ – хватает меня за плечи, трясёт.

– Я не… – Пытаюсь вырваться.

– Молчи! – рычит он, разворачиваясь к спасателям. – Всё, мужики, свободны. Спасибо. Докладывайте начальнику, что я всё привезу в часть, как и обещал. – Когда те уходят, Артём пинает оторванную дверную петлю. Она со звоном улетает в угол. – Ну что, героиня? – сквозь зубы шипит брат. – Наигралась в бедную сиротку, которая всё сама да сама?

Я молчу, кусая губу до крови. Артём вдруг резко выдыхает, проводит рукой по лицу:

– Ладно… Собирайся. Быстро.

– Куда? – протираю ладонью мокрые щёки.

– К Тимуру, – бросает он через плечо, набирая номер. – Он уже договорился в налоговой. Тебя ждут.

Глава 11

Данила

После похода в ресторан с Котом настроение улетело в пропасть с бешенной скоростью. На душе скребут кошки, а в висках стучит, будто кто-то молоточком методично долбит по черепу. Проснулось чувство вины, липкое и противное, как паутина на лице, и тут же накатило дурное предчувствие, холодной волной разливающееся по спине. Марго точно не поверила моей нелепой отмазке про друга из бани, а если она начнёт копать… Если обратится к своему братцу, этому чертову Артёму с его связями… Даже думать об этом не хочется, но мысли, как назойливые мухи, так и кружат вокруг этого.

Окончательно себя накрутил, когда не застал Марго на работе, а когда позвонил, она холодно бросила, что поехала к родителям. И застряла там. Метался по квартире, сжимая кулаки до белых костяшек, и в конце концов сорвал пробку с дорогущего коньяка. Золотая этикетка, выдержка тридцать лет – а горечь во рту всё равно не перебивает, только усиливает. Не выдержал и, прикрывшись заботой, попросил дочку позвонить матери, напомнить, что у неё есть семья и шляться ночами негоже.

Но Алинка, надув губки, бросила трубку через минуту и сообщила, что Марго от бабки с дедом уехала, но домой не торопится. Развеяться ей, видите ли, захотелось. От этих слов что-то ёкнуло в груди, и я понял – всё, точка невозврата пройдена.

Явилась Марго только в полночь – бледная, с твёрдым взглядом и плотно сжатыми губами. И подтвердила мои самые худшие опасения одним лишь ледяным: «Я всё знаю. Подаю на развод». Её глаза, обычно тёплые, вчера смотрели на меня, как на предателя, как на чужого.

Марго закрылась в спальне на замок – пришлось спать на диване в гостиной, где каждая пружинка впивается в бок. С моей-то спиной! Благо коньяк сделал своё дело – я смог уснуть. Но даже алкоголь не смог заглушить предчувствие надвигавшейся катастрофы.

Утром подрываюсь в пять, и когда сознание проясняется, волосы на голове буквально шевелятся! Марго вчера чётко сказала, что поедет утром в налоговую отзывать свою электронную подпись и подавать на развод. В голове моментально проносится: бизнес, имущество, Алинка… Всё рушится.

Мне срочно нужно что-то сделать, чтобы ей помешать! Но что⁈ Мысли мечутся, как мыши в западне.

Принимаю душ. Ледяные струи воды не приносят облегчения, зато в голову приходит единственная здравая идея – надо ехать к матери. Она всегда знала, как выкрутиться из самых сложных ситуаций. А чтобы жена не наделала глупостей, необходимо её временно изолировать. План формируется сам собой, складывающийся в мрачную картину, как пазл.

Выскакиваю из ванной, на ходу натягивая халат, и иду сразу в прихожую. Отлично помню, что вчера у Марго в руках телефона не было. Значит, трубка либо в сумке, либо в пальто. И точно! На ощупь нахожу разряженный гаджет в кармане её лёгкого пальто. Вот ещё факт, добавляющий нервов – для кого она вчера так выряжалась? Но этап первый выполнен.

Этап второй: перерезать кабель интернета. Бегу в кухню, хватаю шаткую табуретку и острый нож для овощей, мчусь на лестничную площадку. В щитке паутина проводов – понятия не имею, какой из них наш. Нет времени с этим разбираться, и я на всякий случай режу все подряд – пусть соседи сами со своими проблемами разбираются, а мне лишь бы время выиграть.

Этап третий, самый сложный: вывести из квартиры Алинку так, чтобы истерику не устроила и мать не разбудила. Сердце колотится так сильно, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди.

Захожу в спальню. Приглушённый свет ночника – Алина хоть и выросла, а без света спать так и боится – выхватывает из темноты спокойное лицо дочери. Опускаюсь на колени у кровати и осторожно трясу её за плечо.

– Тихо, Алин. Быстро собирайся. У меня для тебя подарок, – шепчу, когда она открывает сонные глаза. – Только очень быстро и тихо.

– Пап, сейчас⁈ – она щурится, пытаясь разглядеть время на часах. – Который час?

А мне ещё страшнее становится. Марго вчера чётко сказала, что сама всё расскажет дочери. Она такого наговорит, что я свою крошку навсегда потеряю! Чёрт бы побрал Катьку и все её прелести! Она во всём виновата. Только она! В голове всплывают картины вчерашнего обеда: её нарочитый смех, слишком откровенное платье, томные взгляды и всё, что мы делали в кабинке…

– Без вопросов, солнце, обещаю, что ты не пожалеешь! – говорю, поднимаясь на ноги и чувствуя, как предательски дрожат руки.

Выхожу из комнаты, а сам лихорадочно соображаю, что ей выдать в качестве сюрприза. Можно, конечно, сунуть денег, но как объяснить, почему такой подарок необходимо было делать в шесть утра⁈

Но это уже неважно. Главное – выманить дочь из квартиры.

Меня потряхивает, и каждая минута тянется как час, пока я жду Алинку в кухне. Пью кофе, но горечь во рту не перебивает вкуса приближавшегося краха.

– А завтракать не будем? – шепчет дочь, удивлённо оглядывая пустой стол.

– В кафе заедем, – отвечаю, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – Давай тихонько в прихожую и одевайся. Маму не будем будить.

Наконец-то выходим из квартиры, и я, пока Алинка, зевая, вызывает лифт, незаметно закрываю дверь на верхний замок. Разумеется, забрав с собой ключи жены и запасные.

Однако в машине отмолчаться не получается, мне приходится импровизировать.

– Что за сюрприз, пап? – добивается дочь, ёрзая на сиденье. – Я в универ успею?

– Потому я тебя так рано и поднял, – говорю слишком бодро, чувствуя, как ложь режет горло. – Помнишь, ты мечтала об абонементе в «Мультивселенную»? Так вот, я решил сделать тебе сюрприз и его купить.

Ничего умнее круглосуточного фитнес-центра в голову не приходит. Естественно, дочь смотрит на меня как на сумасшедшего, но, к счастью, не спорит.

– А вечером нельзя было? – косится на часы.

– Там вечером очереди, – выдумываю на ходу. – А сейчас ты спокойно всё посмотришь, в бассейне поплаваешь…

– Я же купальник не взяла!

– Там купишь! – почти срываюсь.

В общем, еле-еле удаётся затолкать Алинку в фитнес-центр, сунув ей платиновую карту с наказом ни в чём себе не отказывать, а сам мчусь к матери. И когда оказываюсь на родительском пороге, уже не выдерживаю – падаю перед ней на колени, прижимаюсь к её ногам щекой и молю, как в детстве:

– Мам, мне конец. Жена всё узнала… и про измену, и про то, что обещал любовнице её долю в бизнесе… Помоги! Что мне делать⁈

Пауза. На несколько секунд мать будто превращается в мраморную статую, а потом…

– Идиот! Совсем мозги атрофировались! – взрывается она, хватает первый попавшийся под руку зонт и лупит меня по спине. – Весь в своего отца безмозглого!

Но я знаю – сейчас она сбросит пар, а потом… потом обязательно придумает выход. Ведь мама всегда находила решение. Даже когда казалось, что его нет.

Глава 12

В налоговой меня встречают приветливо и быстро решают мой вопрос. Беззлобно журят за беспечность, но отпускают без лишних нравоучений.

Артём ждёт в зале, а Тимура в здании нет. Я не спрашиваю у брата, где он, но внутренний голос шепчет: «Он охотится на Данилу».

– Тём, дай телефон, я Алине позвоню, – прошу, как только мы садимся в машину.

Мозг вот-вот взорвётся от мыслей и решений, которые нужно принять немедленно. Дверь в квартиру мы прикрыли, но срочно нужен мастер – то ли чинить металлическое полотно, то ли менять. Хочу подать на развод. Посмотреть Даниле в глаза и, возможно, врезать ему так, чтобы запомнил на всю жизнь. Затем вычеркнуть его из своей жизни – быстро, безжалостно, навсегда.

– На, я уже набрал, – брат протягивает трубку, выдергивая меня из водоворота мыслей.

Долгие гудки, затем голос автоответчика: «Абонент недоступен». Нервы натягиваются, как струны.

– Тимур разбирается с Данилой? Алина с ним? – спрашиваю, замечая, что мы едем не в сторону моего дома.

– Сейчас всё прояснится. – Брат сворачивает к городской библиотеке. – Тимур велел ехать в «Князь».

– У него что, целое агентство в библиотеке? – удивляюсь.

– А что тут такого? Им нужны деньги, а «Князю» – подвалы купеческого дома, – усмехается Артём.

На этот раз мы не идём через главный вход, а обходим здание и спускаемся в подвал. Брат звонит в массивную металлическую дверь, и через пару секунд нас впускают в «княжеские казематы».

Я слегка преувеличиваю, конечно. В подвале свежий ремонт, хорошая вентиляция и дневное освещение, но ощущение такое, будто попала в подпольное казино или тюремный блок. Пока идём по длинному коридору, замечаю несколько дверей с квадратными окошками для кормления – точь-в-точь как в камерах.

Нас проводят в тёмную комнату с прозрачной стеной. Допросная. Такие показывают в криминальных сериалах.

– Твоего мужа пока не нашли, но взяли Котёхину и её подельника, – говорит Тимур, кивая в сторону стекла.

Заглядываю туда и вижу ту самую парочку аферистов, которых раньше видела только на фото. Но сегодня они выглядят не так гламурно, как в ресторане. У Котёхиной опухшие глаза, нос красный от слёз или, может, от страха. Алик Сурков злится, сжимает кулаки, весь напряжён, будто готов рвануться в бой.

– Это похищение! Вам это с рук не сойдёт! – вдруг орет мужчина, бьёт ладонью по столу. – Вы хоть понимаете, с кем связались⁈ Вы знаете, кто мой отец⁈

– Знаем-знаем, – спокойно отвечает Князев. – Ладно, пойду с ними побеседую.

Тимур выходит из тёмной комнаты и через секунду появляется в соседней. Начинает допрос. Князев сразу озвучивает парочке неопровержимые доказательства их мошеннической схемы. Прокурорский сынок пытается выкрутиться, а Котёхина отчаянно трусит и моментально валит всё на Данилу.

– Я никогда у него ничего не просила! Он сам предложил мне долю жены и попросил найти надёжного человека! – истерично голосит.

Противно это всё слушать. Но больше всего гложет другой вопрос: где моя дочь?

– И что с ними будет? – спрашиваю брата, глядя на допросную комнату.

– К сожалению, ничего, – бурчит он. – Это воспитательные меры.

– А Тимуру точно ничего не грозит? Ведь Сурков прав – это похищение. У него же отец прокурор.

Артём смеётся, будто я сказала глупость.

– За Князева вообще не волнуйся. У него такие связи, что прокурор сам лично сына выпорет, когда узнает, кому он дорогу перешёл.

– Не хочу на это смотреть, Тём. И не понимаю, зачем мне всё это нужно.

– А для тебя это тоже воспитание, – хмуро отвечает брат. – Чтобы ты убедилась и ни за что своего ублюдочного мужа не простила.

– Даже в мыслях такого не держала! – возмущаюсь я.

– Знаю я вас, женщин. Надавит на жалость, Алинку подключит – и ты не сможешь отказать.

– Я переживаю за Алину! – резко обрываю его. – Уже одиннадцатый час, почему она не перезванивает⁈

Артём со вздохом лезет за телефоном, но в этот момент дверь распахивается, и в комнату входит Тимур. Телефон прижат к уху, лицо напряжённое.

– Что он там делает? – хмуро бросает в трубку. Пауза. – Сейчас приедем.

Он опускает телефон и смотрит на меня. В его взгляде что-то вроде вины или сочувствия.

– Только что нашли твоего мужа. Он привёз Алину в больницу, в приёмный покой. С ними пожилая женщина. Ребята уже выясняют, что случилось.

Всё внутри моментально сжимается в ледяной ком. Алина. Доченька моя! Я бросаюсь к двери, моментально выбрасывая из головы другие проблемы.

– Алинка сама шла? – слышу голос брата.

– Да, они вошли в больницу сами. Девочку поддерживали под руки с двух сторон, поэтому ребята и решили, что привезли именно её.

Мы мчимся в приёмный покой на двух машинах. У входа нас встречают трое крепких парней в строгих костюмах – подчинённые Тимура.

– Выяснили? Что случилось? – сразу спрашивает Князев.

Быстрым шагом идём по стеклянному переходу.

– У девушки нервный срыв, её положили под капельницу, – докладывает один из них.

Сердце сжимается так, что перехватывает дыхание.

– Из-за чего⁈ Что произошло⁈ – требую ответа.

Садимся в лифт, едем на четвёртый этаж.

– Подробностей нам не сообщили.

Двери открываются, и мы выходим в холле перед офтальмологическим отделением. Глазное? При чём тут глаза⁈ Я окончательно теряюсь, но тут дверь распахивается, и из отделения выходят Данила и его мать. Без Алины.

– Ну что⁈ Доигралась⁈ Довела ребёнка⁈ – бросается на меня свекровь, как коршун, с трясущимися от ярости губами. – Скажи спасибо, что я договорилась с врачом, а то бы Алиночку в психушку увезли!

Я застываю.

Что она несёт?

При чём тут я⁈