Текст книги "Треугольник"

Автор книги: Сандра Маршак

Соавторы: Мирна Калбрейс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 29

У коридора с табличкой «пси» Сола остановила Спока.

– Дальше тебе идти нельзя.

– В самом деле? – набычившись, спросил Спок и Сола увидела на его лице присущее вулканцам упрямство, которое он и не хотел скрывать. – На чем основано твое заключение?

– Здесь находится Центр Средоточия псионных сил «Тотального Единства», – ответила заранка. – Переступив этот рубеж, ты перестанешь быть самостоятельной, независимой личностью. Здесь, с помощью какого-то физико-псионного устройства сфокусированы псионные силы заранских женщин.

И с помощью этих сил осуществляется полный контроль над каждым, кто сюда войдет. Непосредственно через прямое взаимодействие сознаний малейшее намерение сделать что-либо, противоречащее воле «Тотального Единства», сразу же становится известным и наказание следует немедленно. А послушание вознаграждается. Вознаграждение и наказание передаются импульсами в мозговые центры боли или удовольствия, путем псионного воздействия. Это сравнимо с действиями электрических сигналов, возбуждающих либо болевой центр, либо центр удовольствия.

Спок разжал плотно сжатые губы.

– Такое с помощью электричества проделывали задолго до того, как Солженов покинул Землю, еще в двадцатом веке. Подопытные крысы из нескольких рычажков безошибочно выбирали рычажок, воздействующий на сигнал удовольствия, и без конца нажимали его, пренебрегая пищей, сном, половым инстинктом, пока не подыхали с голоду.

Сола согласно кивнула головой и добавила:

– Еще никому не удавалось вырваться из-под контроля Центра Средоточия. Такие центры имеются везде, где необходимы полнейшая безопасность и повиновение: на космических кораблях, на особо важных установках, в сражении. Люди скорее пойдут на смерть, выполняя приказ, чем ослушаются и получат за это наказание болевым шоком. Но воздействие, вызывающее удовольствие, пожалуй, еще более коварнее и страшнее любого наказания.

Представьте себе, мистер Спок, «Энтерпрайз» и его экипаж, управляемый таким образом. Представьте также и капитана корабля, находящегося под постоянным контролем. Вы предпочли бы, наверное, умереть, чем попасть в «Тотальное Единство». А он – нет. Но возможно, и вы бы не выбрали смерть, зная, кого вы оставляете в роли подопытных крыс.

Сола расправила плечи, словно собираясь шагнуть в неизвестное.

– Надо остановить это безумие, и я готова на это. Если мне удастся перебороть псионное воздействие не поддаться его контролю, тогда многие вслед за мной попытаются сделать то же самое. Тогда заранские женщины обретут свободу, а заранцы-мужчины помогут мне уничтожить это чертово логово.

– Все может быть, – согласился Спок. – Но сейчас усилия всех умов «Тотального Единства» будут направлены против тебя одной.

– Спок, этот метод контроля отрабатывается на крысах и не может быть верным.

Спок вопросительно поднял бровь.

– Человек – не крыса. А я – человек.

Вулканец посмотрел на нее с явным одобрением.

– Логично. Я согласен с тобой. Поэтому пойдем вместе.

Сола отрицательно покачала головой.

– Здесь тебя не спасут твои способности. Как мужчина, ты намного уязвимее меня. А как мой вероятный избранник, будешь только мешать мне, сделаешь мою задачу невыполнимой. Это обстоятельство используют против меня. Ты можешь мне помочь единственным способом: оставайся здесь, будь моим спасательным тросом, напоминай, что ты меня ждешь, что я должна вернуться к тебе. Ничто другое меня не вернет.

– И никто другой? – спросил Спок. Она посмотрела ему в глаза.

– Да. Его смогут использовать, чтобы помешать мне. Поэтому ты останешься единственной надеждой для нас обоих.

Он надолго замолчал, прислушиваясь к стуку своего сердца. Сола видела, как вся философия Вулкана рушилась в его сердце и опадала бесполезной шелухой, пока он не стал таким, каким был на самом деле.

– Если бы я не был вулканцем, – высказался Спок, – я, пожалуй, сказал бы тебе о том, насколько я хочу им быть в данную минуту.

Сола беззвучно рассмеялась.

– Это еще один поступок, несвойственный вулканцу, который вам только что превосходно удался, мистер Спок. – Она потянулась к нему и, привстав на цыпочки, поцеловала. Потом приказала:

– Если через тридцать минут я не вернусь, отправляйся на поиски его и выбирайтесь из этой горы. Не ждите и не ищите меня. Вы сможете найти себе убежище в дуплах деревьев.

– Мы не уйдем без тебя.

– Вы сделаете то, что я приказала, мистер Спок, в противном случае вам придется ответить мне. И, будьте уверены, я найду способы заставить вас выполнить приказ.

– Смогу ли я жить, если узнаю, что ты солгала?

Эти слова как бы подтолкнули ее, и она действительно солгала, легко и непринужденно:

– Если я не вернусь, значит я не исполнила своей задачи. Но ничего страшного со мной не произойдет. Я ведь нужна «Тотальному Единству». А теперь уходи.

Она развернулась и пошла вперед, не дав ему возможности ни возразить, ни распознать ложь…

Спок наблюдал, как Сола, с высоко поднятой головой, шла вниз по коридору и лишь сознание того, что его могут использовать в качестве орудия против нее, удерживало на месте. Но ненадолго.

Спок вновь осознал себя вулканцем и решил использовать все свои возможности. Он сосредоточился, призвав на помощь все то, чему его когда-либо учили и чему он сам научился. И, прежде всего, свою волю, свое чувство самообладания.

«Я – вулканец. Я управляю своими действиями сам. Никто не может быть властен надо мною», – убеждал Спок и самого себя, и того многоликого, кому готов был бросить вызов.

Сола вдруг зашаталась из стороны в сторону, словно ее толкали две разные силы, стремящиеся к одной цели. Спок шагнул к ней и почувствовал перед собою псионное поле как материализованную, хотя и невидимую стену, до которой можно дотронуться руками. И Спок дотронулся. Он приложил ладони к вязкой поверхности стены, потом опустил в нее руки, погрузился сознанием, исследуя псионное поле и чувствами, и мыслями.

«Живой организм? Единое существо? Да. Миллионы существ в Одном. И этот Один знал о маленькой хрупкой женщине, идущей, чтобы бросить ему вызов. Знал он и о чужеземце, который вторгся в запретные для него пределы, чтобы помочь женщине, стараясь передать ей всю свою силу».

И вдруг в резко смещенной перспективе Спок стал видеть все происходящее глазами Солы, одновременно продолжая осознавать свое собственное «я». Сола с трудом продвигалась вперед, напрягая все силы, собрав в единый комок всю свою волю. А невидимые щупальца-усики «Единства» со всех сторон набрасывались на нее, пытаясь добраться до ее сознания, проникнуть в нервные центры мозга. И против них не было защиты.

Сопротивление лишь на время отодвигало неотвратимость их воздействия, обрекая сопротивляющегося на лишние мучения.

Спок вдруг почувствовал, что усики, тянущиеся к болевым центрам, были точно такими, какими их описывала Сола, даже более устрашающие. А усики, пытавшиеся проникнуть в центры удовольствия, коварнее и сильнее всякого представления о них. Они зондировали самые укромные уголки существа, разыскивая все чувства удовольствия и наслаждения, когда-либо уже испытанные или в действительности, или в мечтах и даже те, о каких и не мечталось.

И Спок понял, что центры физических ощущений – не основная цель усиков. Где-то глубоко внутри ее существа скрывался самый потаенный, надежно защищенный центр, посредством которого женщина Зарана может соединиться со своим избранником в нерасторжимое единство, недоступный представительницам других планет. Пробудив к жизни этот центр, Сола, с ее наследственностью и приспособленностью к условиям других миров, приобрела бы такую объединяющую силу, какая до сих пор не проявлялась еще у женщин Зарана.

Вдруг Спок почувствовал, что ее душа совершенно обнажена, доступна и уязвима для всех враждебных сил. Из-за своей раздвоенности Сола оказалась легко ранимой и беспомощной.

Когда-то она сумела оградить себя от всех соблазнов, но ее дьявол-искуситель все же сумел поймать ее, разыскав человека, против которого она не могла устоять. А затем, по случайности или по недосмотру дьявола, появилось и второе искушение – вулканец.

Спок непроизвольно попытался прикрыть Солу, избавить ее от чувства беспомощности, отвлекая на себя зондирующие ее невидимые потоки энергии.

Многочисленные щупальца замерли, как бы присматриваясь и прислушиваясь, затем все необъятное «Единство», управляемое ими, охватило сознание вулканца и направило один из электризующих усиков-щупалец обследовать его.

Спок почувствовал, как усик щупальца все глубже и глубже проникает в него, добираясь до центра слияния, который почему-то стал открытым и уязвимым.

Через какое-то мгновение между ним и Солой возникнет связь, подобная электрической, управлять которой будет «Тотальное Единство».

Спок резко отпрянул от силового поля. Это было единственное, что он мог сделать: не допустить мгновения слияния. В ответ некая чудовищная сила швырнула его наземь, лишила всякого движения.

В дальнем конце коридора та же самая сила навалилась на Солу, поставила ее на колени. С трудом подняв отяжелевшую голову, Сола обернулась, посмотрела на Спока долгим взглядом. В нем не было упрека, было лишь понимание того, что вулканец должен был удостовериться в правдивости ее слов. И удостоверился: теперь он знал, что не может идти с нею.

Сола поднялась с колен и, не оглядываясь, пошла дальше. Вскоре она исчезла за поворотом.

Спок долго не мог придти в себя и, проводив взглядом Солу, не сразу встал на ноги. Зато за время своей беспомощности он окончательно осознал, что вторгся в запретный для него мир, испытав то, чего не должен был испытывать. Этого нельзя было ни скрыть от себя, ни отрицать, ни примириться с ним, как примирился Спок со всеми запретными чувствами за все прошедшие годы. Вот и наступила расплата.

Долой чувства, они недопустимы. Вернуться к самодисциплине и привести себя в наилучшую форму.

Настроиться на поиски Кирка.

Вулканец узнал теперь силу, против которой выступила Сола, и не мог допустить, чтобы эта сила завладела капитаном и задействовала его против Солы. Если это случится, ни у кого из них не останется надежды. А капитан готов пожертвовать собой и ради корабля, и ради Солы и Спока. Надо спешить.

Расслабившись и погрузившись в получувственное, в полусознательное состояние чистого инстинкта, вулканец повернул назад и пошел по коридору, не зная куда, доверившись тому, что уже не раз помогало ему в поисках.

Если поиски еще имели смысл, если Кирк не заключил еще сделку…

Оставалась надежда, что капитан чувствует, как зол на него Спок, что до него доходит вся сила гнева вулканца.

Глава 30

Сола предстала пред юношей, стоящим на страже у двери.

– Проводи меня в ваш Центр, – попросила она.

У стража были светлые золотистые волосы, он был очень молод и серьезен. Его серо-голубые глаза казались печальными.

Кажется, юноша пытался преодолеть контроль «Тотального Единства» и сейчас проявил интерес к появившейся перед ним женщине.

– Я не ждал тебя, – сказал он. – Что тебя привело сюда?

Сола улыбнулась, глядя в его молодые и печальные глаза, не спеша с ответом:

– Я расскажу тебе, но позже. Как тебя зовут?

Юноша посмотрел на нее так, словно давно уже забыл, когда ему задавали этот вопрос. Но вопрос, видимо, напомнил о том времени и той жизни, когда его имя еще что-то значило, а сам он был человеком, а не элементом «Единства». Не задумываясь, юноша ответил:

– Аргунов.

Взгляд его тут же затуманился от легкого болевого предупреждения, напоминающего о том, что элемент системы выпадает из общего ряда. Но «элемент» вспомнил свое имя и не хотел с ним расставаться: юноша потряс головой, словно прогоняя наваждение и, посмотрев Соле в глаза, спросил:

– А как тебя зовут?

– Сола Тейн, – ответила она и увидела, как его глаза мгновенно просветлели, наполнились радостным удивлением.

– Как? Вы здесь? – чуть не выкрикнул он. Наказание последовало незамедлительно, а болевой шок оказался настолько сильным, что юноша упал на пол, как подкошенный. Солу тоже попытались наказать, но «прижигающие» усики еще неосновательно внедрились в ее сознание и она, сжав зубы и претерпевая боль, опустилась на колени перед упавшим, приподняла его за плечи. Юноша очнулся в ее руках, присел, заглянул Соле в глаза.

– Ты сумела перенести боль? – прошептал он изумленно. – И даже помогла мне.

Сола подчеркнуто бодро встала на ноги, протянула руку, помогая ему встать и ответила:

– Ты тоже сумел… узнать мое имя. А здесь это запрещено. Проводи меня, Аргунов.

И тут он засомневался:

– Я должен узнать, зачем ты пришла?

– Показать тебе, что твое имя действительно имеет значение.

– Мне запрещено тебе помогать, – посчитал нужным сказать Аргунов. Но доставлять всех неожиданных посетителей в Центр – моя прямая обязанность.

Что я и сделаю.

– Именно об этом я тебя и прошу.

Он повел Солу мимо многочисленных коридоров, вновь приобретя непринужденную уверенную походку исполняющего свои обязанности провожатого. Сола без труда определила, что этот, рожденный на Заране потомок землян-завоевателей, чувствует себя не очень уютно в родном для него доме «Тотального Единства». Именно ради таких аргуновых она в свое время покинула Звездный Флот и звезды.

Не успев додумать эту мысль, Сола почувствовала, что псионное поле вокруг нее стало плотным и густым, словно патока. А зондирующие электронные усики проникали все глубже в ее сознание, в мозг, и Сола поняла, что больше ей не удастся избежать наихудшего из того, что может причинить боль или удовольствие.

Без всякого перехода коридор расширился до огромного помещения со сводом из застывшей лавы.

Посреди помещения стояла женщина с Зарана. Она была одного роста с Солой, стройная, гибкая, сильная, но в ее густых волосах уже появилась седина, а в зелено-золотистых глазах застыл страх перед наступающей старостью.

В плотном псионном поле Центра Средоточия Сола нашла и прочувствовала путы, удерживающие эту женщину здесь. Когда-то, вместе со своими собратьями, она оказывала сопротивление землянам, потом полюбила одного из них и поверила в «Единство», может быть, и до сих пор верит в справедливость его целей. Но теперь ее вера не имеет никакого отношения к тому, что она делает. Ее избранник принадлежит «Тотальному Единству», находится в его власти, а вместе с ним и она, опутавшая себя брачными узами.

– Я привел незнакомку, – сказал Аргунов. Взгляд старой заранки был непроницаем, а голос бесстрастным:

– Ты посмел узнать имя этой незнакомки, Страж.

Аргунов твердо встретил ее взгляд и ответил:

– Да, посмел. Потому что она поинтересовалась моим.

– Это не простой интерес, Страж, – строго сказала старая заранка. Это нарушение Единого Духа. Узнавать имена не входит в твои обязанности. Она обратилась к Соле:

– Мне известно твое имя, предательница. Ты привела сюда чужеземцев, чтобы уничтожить «Тотальное Единство», которое служит твоему народу.

– З'Эла, – обратилась к старой заранке Сола, – я пришла в Центр для того, чтобы освободить мой народ. Если ты считаешь это предательством, то можешь испытать на мне всю мощь силы, сосредоточенной в твоих руках.

Предатель не устоит против силы миллионов умов. А я устою.

– Значит, ты знаешь мое имя, Сола Тэйн. Тогда знаешь и то, что я переборю тебя. Отныне ты можешь существовать лишь частью «Единства».

– Ты всего лишь защищаешь своего спутника жизни, З'Эла. Но защищая одного, ты жертвуешь всеми аргуновыми, а заодно и всей Галактикой. Я положу этому конец. Больше вы не сможете захватывать чужие корабли и освободите «Энтерпрайз». Я тоже знаю, как защитить своего избранника.

– Какого избранника? – ехидно спросила З'Эла. – Ты же пошла сразу за двумя. А это верный путь к гибели.

– Ну, что же? – ответила Сола. – Я готова ко всему. Но погибая, я увлеку за собой все, что тебя окружает. – Она обвела рукой помещение, заставленное машинным оборудованием, потом обратилась к молчаливому Стражу:

– Аргунов, ты знал мое имя еще до того, как я пришла сюда. Значит, тебе самому надоело «Тотальное Единство». Почему же ты не попытался восстать против него? Почему ты не хочешь стать человеком, у которого есть имя?

Аргунов встал перед ней по стойке «смирно» и ответил:

– Я верил или хотел верить, что «Единство» – это и право, и необходимость. А в те редкие моменты, когда я сомневался в нем, я осознавал свое бессилие перед ним.

Сола повернулась к З'Эле.

– Тебя я ни о чем не буду спрашивать. И ты знаешь, почему. Я даже не попрошу тебя отступить, стать в сторону. Просто я пройду сквозь тебя.

За спиной З'Элы находилась панель управления геотермическими установками. Она сосредоточилась, собрав воедино все свои физические и псионные силы, и с насмешкой ответила:

– А тебе ничего другого и не остается. Так что иди на меня.

Еще до того, как почувствовать на себе силу старой заранки, Сола разглядела пучок тоненьких золотых электродов, скрытых в серебряной копне ее волос. Такие приспособления издавна использовались зарайскими женщинами. Золотые электроды притягивали к себе рассеянную в воздухе природную способность к единству и фокусировали ее в целенаправленный поток, способный объединять людей в целые охотничьи кланы. Сейчас это устройство приспособили для того, чтобы с его помощью захватывать и космические корабли, и человеческие души. Одна из таких душ носит имя Сола Теин.

Сола устояла под натиском силы несчетного количества умов, но не потому, что боль была недостаточно сильной, а потому, что надо было устоять. Она знала, куда и к кому шла, знала, с какой силой обрушится на нее боль… вот и обрушилась…

* * *

Кирк упал на пол, как подкошенный, все его тело превратилось в один комок невыносимой кричащей боли. И все, что он мог сделать – это постараться не закричать. И, кажется, не закричал, хотя не был уверен боль во весь голос кричит в нем или он сам.

Солженов нагнулся над ним, грубо схватил за плечи, поставил на ноги и спросил:

– Ты все еще хочешь соединиться с заранкой?

Кирк ничего не ответил. Он вдруг понял, что ощутил боль Солы. Она умирала. Но нет, смерть не причиняет такой боли. Это гораздо хуже смерти, непрестанная боль может длиться целую вечность.

– Отпусти ее, – угрожающе прошептал Кирк. Солженов едко усмехнулся.

– Она бросила вызов всему «Тотальному Единству». От нас ждут признания ошибочности нашего пути и отказа от завоевания. Но этого не будет, капитан. Вы тоже вскоре сможете принять участие в небольшом эксперименте на стойкость души.

Он схватил Кирка за руку и, как шкодливого ребенка, потащил за собой по коридорам, к провалу кратера.

* * *

Аргунов, сделав шаг вперед, подхватил подающую Солу и прижал ее к себе, словно хотел впитать ее боль в свое тело.

Но это было не в его силах, и Центр Средоточия псионных сил даже не стал тратить на него время, не послал наказания за его проступок. Он получит его в свое время.

Аргунов знал об этом, как знали об этом и многочисленные Охранники, Работники и Координаторы, которые побросали свою работу и с широко раскрытыми от ужаса глазами, уставились на него и на Солу. Их испуганные взгляды говорили о том, что Страж потерял рассудок, а у Солы Теин его никогда и не было: через плотное псионное поле каждый из присутствующих чувствовал, какие титанические усилия прилагала З'Эла, чтобы завладеть сознанием Солы. А З'Эла никогда никому не уступала. И не уступит.

Но и Сола не могла уступить.

Поддерживающий ее Аргунов ощутил тонкие нити контакта, которые тянулись к двум мужчинам из другого мира, и почувствовал неистовый приступ частнособничества: ему самому хотелось удержать ее, вопреки всякому противодействию. Но не он, а эти нити контакта давали Соле силу.

– Сдавайся, – безмолвно потребовала З'Эла.

Никто из присутствующих не осмеливался произнести хотя бы единое слово – ни вслух, ни мысленно, все боялись наказания. И все давно сдались.

Сола медленно приподняла голову с плеча Аргунова и тихо, но твердо ответила:

– Нет.

Аргунов видел замешательство З'Элы: сила наказания достигла предельного уровня, еще несколько секунд такой пытки – и Сола погибнет.

* * *

– Отпусти ее, – прохрипел Кирк. – Возьми меня.

Откуда-то до него донеслось мысленное «нет», произнесенное голосом, знакомом Кирку. – «Спок! Значит, он жив и находится где-то рядом». – Кирк мысленно предостерег его: «Не ввязывайся!»

– Солженов, – произнес знакомый голос. – Вулканец готов служить тебе с условием, что ты отпустишь их обоих.

– Какое благородство! – со смехом ответил Солженов.

– Она умирает, – прошептал Кирк. Он сам держался из последних сил, благодаря лишь упорству и руке, тащившей его неведомо куда. Солженов был неумолим.

– Это не моя затея. Она получила то, чего добивалась.

Но Кирк услышал мысленное приказание прекратить испытание, и его боль прошла так внезапно, что от неожиданности он бессильно рухнул на пол.