Текст книги "Одержимые любовью"

Автор книги: Сандра Джоунс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Посмотри, радость моя, какой сегодня рассвет! – шепнул он, кивнув на золотистое зарево на горизонте. – Видно, день будет прохладный и ясный. Как ты любила… – И он не то вздохнул, не то всхлипнул. Вспомнил Мэг, и на душе стало тяжко. – Мы вырастили плохую дочь! Знаешь, радость моя, иной раз мне кажется, это она отняла тебя у меня. Знать бы наверняка…

На подъездной аллее показался большой белый автомобиль с зажженными фарами.

«Кого это принесло в такую рань?» – удивился он и отошел от окна, чтобы его не заметили.

Мэг проснулась от громкого стука в дверь. Похолодев от страха, вскочила с кровати. Страх, что ее разоблачат, никогда не покидал ее. Подбежала к окну. На пороге стоял мужчина. Заметив белый «роллс-ройс», Мэг с облегчением вздохнула: не полиция! Открыв окно, спросила:

– Что вам угодно?

Генри Стоун поднял голову и, чуть помедлив, ответил:

– Я приехал повидать Флер Робинсон. – Откровенничать с посторонними не хотелось, но выбора не было.

– Подождите минутку, я спущусь. – Затворив окно, Мэг хмыкнула. – Кто это приехал навестить милашку Флер? Отец ребенка или муж? – Впрочем, какая разница! Главное, что приехал, и, Бог даст, увезет отсюда соперницу!

Мэг отворила дверь, и Генри Стоун невольно восхитился ее красотой. В белом шелковом пеньюаре, с роскошными каштановыми волосами она выглядела весьма соблазнительно.

– Вынуждена вас огорчить. Флер Робинсон здесь нет.

– Я видел в окне наверху чью-то тень. – Генри шагнул через порог. – Это она? Да? Она велела меня прогнать?

– Какой вы подозрительный! Это мой отец. Старика мучает бессонница. А прогонять вас я не собираюсь. Проходите. – И Мэг распахнула дверь. – Не в дверях же разговаривать!

– Разговаривать с вами я не намерен! Я всю ночь просидел за рулем, хочу есть и валюсь с ног от усталости. Скажите, где Флер, и я сразу поеду к ней.

– Она вернется только вечером. – Мэг оглядела гостя, и он ей сразу пришелся по нраву. – Сварю вам чашку крепкого кофе и сделаю пару бутербродов. Может, хотите чего-нибудь горячего? Вам не помешает отдохнуть и расслабиться.

– Так Флер уехала?

– Да, вчера вечером. – Мэг с намеком улыбнулась. – Со своим дружком. – И подмигнула: пусть побесится!

Удар попал точно в цель. Оттолкнув ее, Генри зарычал:

– Врете! Она здесь! Я знаю, она здесь! – И он побежал по холлу, распахивая одну за другой двери всех комнат. – Без нее я никуда не уеду!

– Здесь вы ее не найдете. – Закрыв входную дверь, Мэг с удовольствием смотрела, как гость носится по комнатам в поисках Флер.

Распахнув дверь в кухню, он чуть не столкнулся с Диком Трентоном.

– Это моя кухня! Что вам здесь нужно?

Мощным толчком Генри отбросил старика в сторону, тот упал и стукнулся головой об ящик с углем.

Мэг не спеша подошла к двери кухни и, увидев, что у отца голова в крови, брезгливо поморщилась.

– Поделом тебе! Дураком жил, дураком и подохнешь!

А Генри помчался наверх. Он бегал из комнаты в комнату, звал Флер, и его крик заглушал хлопанье дверей:

– Я люблю тебя, Флер! И хочу заботиться о тебе и о нашем ребенке! Ты все не так поняла! Жена для меня ничего не значит! Я от нее избавлюсь. Флер, мне нужна только ты… Ты и наш ребенок. Почему ты не сказала мне, что ждешь ребенка? Ты не имела права скрывать это! Ведь он мой!

Убедившись, что Флер в доме нет, Генри спустился вниз, мрачный и усталый. Мозг сверлила мысль: найти Флер.

– Я же вам сказала, здесь ее нет. Ну что, убедились?

Схватив ее за волосы, Генри прошипел:

– Что еще за дружок? Кто он? Где они сейчас?

– Спросите у старика!

Дик Трентон все слышал и молча ждал.

– Ничего не знаю. А если бы знал, все равно бы не сказал.

Генри ударил его по лицу, но тот упорно молчат.

– Дайте я попробую! – Мэг подошла к отцу так близко, что испачкала пеньюар его кровью. – Я знаю, что Тони, попросил тебя приглядеть за лошадьми, пока будет в отъезде. Он не сказал, куда едет с этой… женщиной?

– Не сказал.

– Врешь!

Генри схватил старика за шиворот.

– Не знаю, что у вас тут за дела… – Покосился через плечо на Мэг. – И знать не хочу. Скажите мне, где Флер и тот мужчина, и я сразу уеду.

Дик Трентон плюнул ему в лицо. Озверев, Генри схватил его за худую старческую шею и принялся душить.

– Нет! – Мэг наскочила на гостя. – Вы же его задушите!

– А вас это волнует? – рассмеялся Генри.

– Представьте себе, волнует! Если вы его прикончите, он вам ничего не скажет. А мне здесь полиция ни к чему! Да и какая вам разница, где они? Вечером она вернется, и я вас к ней доставлю. А пока ешьте, пейте и отдыхайте.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Генри и отпустил руки. Старик мешком рухнул на пол. – Не хочу, чтобы Флер видела меня в таком виде. Усталым и небритым… – Заметив на пиджаке пятно крови, коснулся его пальцем и спросил: – А вы не могли бы вывести это пятно?

– Не волнуйтесь, выведу! – Мэг помогла гостю снять пиджак и повесила его на спинку стула. – Садитесь, я приготовлю вам чего-нибудь горячего. Хотите выпить?

– Дайте мне виски! – Генри сел за стол. – И побольше!

– Так вы и есть отец ребенка? Я так и знала, что она сбежала от мужа. – Мэг оценила его взглядом. – Ведь вы ее муж? – Налив виски, проследила, как гость, не отрываясь, выпил стакан до дна. Налила еще, но тот отказался.

– Вы обещали горячее. – Когда он увидит Флер, ему понадобится светлая голова.

– Настоящий мужчина! Волевой и немногословный. Да?

Генри прикрыл глаза, а Мэг хлопотала у плиты над сковородой с омлетом и беконом. Наготовила целую гору тостов и, когда омлет прожарился, выложила на тарелку и поставила перед гостем. Тот смел еду, вытер рот тыльной стороной ладони, откинулся на спинку стула и сказал:

– А теперь почистите пиджак.

Мэг повиновалась. Гость приехал как нельзя кстати. И она ему поможет. С превеликим удовольствием.

Пока она возилась у мойки с кровяным пятном на лацкане, Генри спросил:

– А что вы знаете о мужчине, с которым она уехала?

– Его зовут Тони Стедман.

Генри выпрямился, и его глаза зажглись интересом.

– Я хочу знать о нем все. И о ней тоже. Рассказывайте.

11

Флер вся светилась от радости. Тони взял ее с собой в Харрогит, на фестиваль искусств, где были выставлены его работы. По такому случаю она купила себе новый костюм – в меру строгий и в то же время женственный. Изумрудный цвет всегда шел ей: он подчеркивал глубину карих глаз и золотистый блеск волос. Когда Флер и Тони пришли завтракать в кафе, все обратили на нее внимание.

– Зря я вас взял с собой на выставку! – вздохнул Тони.

– Почему? Сами пригласили, а теперь заявляете, что зря.

– Все будут глазеть не на мои работы, а на вас! – пошутил он и уже другим тоном признался: – Хочу всерьез заняться разведением лошадей. Люблю работать на земле. А резьба это так… Чтобы отвлечься… – Опустив глаза, он не закончил фразы. – Впрочем, вряд ли вам это интересно.

У Флер возникло ощущение, что Тони хочет ей о чем-то рассказать, но не знает, с чего начать.

– Вы очень талантливый человек! Не бросайте резьбу, Тони! Знаете, а ведь я вам завидую.

– Вот как? Чему именно?

– Хотя бы таланту. Ваши скульптуры… – Флер не могла подыскать слова: ничего красивее она в жизни не видела. – А еще у вас есть своя земля. И настоящее дело в жизни. Родит кобыла жеребенка, вы его растите… А когда вырастет, ищете для него хорошего хозяина.

– Спасибо вам за эти слова! – шепнул он. – Вы правы.

– Так вы не станете принимать поспешных решений?

– Не буду. Даю слово. – И он улыбнулся.

– Как вы ловко все устроили! – удивился Тони, войдя в зал, где были выставлены его работы. – Впрочем, свой недюжинный талант организатора вы проявляете не впервые.

– Так вы меня прощаете? За то, что я самовольно повышаю цены на ценниках?

– Я подумаю, – с улыбкой обещал он.

– До открытия осталось десять минут, – рассеянно заметила Флер, ища глазами телефон. – Пойду позвоню Салли.

– Опять? Салли решит, что вы не доверяете ей ребенка.

– Позвоню еще разок, и все. Больше не буду. Правда!

Флер набрала номер четыре раза, и каждый раз было занято.

«Воюет с мясником! – решила она. – Или с молочником. Ладно. Позвоню потом, когда она призовет всех к порядку».

Флер не могла знать, что в это время Салли говорит с Эми и разговор у них серьезный.

Она вернулась в зал, где Тони беседовал с организатором выставки господином Румом.

– Позвольте представить вам Флер. Если она за что берется, то делает безупречно. А это господин Рум.

– Рад познакомиться! Мы не раз общались по телефону, и я несказанно рад, что наконец познакомился с вами лично.

Скоро зал наполнился людьми.

– Ваши работы пользуются успехом, – шепнул господин Рум Тони и, улыбнувшись во весь рот, добавил: – Вы в курсе, что я беру десять процентов комиссионных?

Тони чувствовал себя не в своей тарелке.

– Как бы поскорее улизнуть отсюда? Рум все время меня с кем-то знакомит. Сил моих больше нет!

– Терпите! Вот оно бремя славы! А я всегда говорила, ваши скульптуры особенные. Они не могут не нравиться.

Флер оказалась права: все работы Тони раскупили.

Господин Рум пребывал в отличном расположении духа.

– Хороший выдался денек! – довольно потирая руки, заметил он. – Можно сказать, отличный!

– Не забудьте выписать чек господину Стедману, – шутя, напомнила ему Флер.

– Только если пообещаете устроить еще одну выставку!

– Договорились! – согласилась она.

В четыре часа Тони и Флер выехали из Харрогита.

– Рум сказал, что тут неподалеку есть старинная таверна. Заедем? – предложил Тони. – Нам есть что отметить.

– Если там есть телефон, позвоню еще разок Салли, – думая о своем, ответила Флер.

Тони смотрел на живописный пейзаж, переживая события дня, и думал о Флер. Как же он ее желал! Но сказать об этом не решался.

– Смотрите, какая прелесть! Давайте остановимся! – предложила Флер.

Тони остановил машину, Флер вышла и встала на обочине. На горизонте синел лес. Прямо под ногами холм плавно спускался и переходил в долину. Поблескивая на солнце, причудливой лентой вилась река. А над головой сияло безоблачное бледно-голубое небо.

– Красота! – У Флер от восторга захватило дух. Кругом ни души. Дул ласковый ветерок, и стояла такая тишина, что, казалось, слышен шелест травы. – Как будто в целом мире только мы одни…

Пока Флер любовалась красотами природы. Тони не мог оторвать от нее глаз. Смотрел, как ветер играет ее волосами, как блестят у нее глаза, как она улыбается… После родов прошло несколько месяцев, и Флер расцвела зрелой женской красотой.

– Тони! Разве есть место красивее?

Не услышав ответа, она повернулась и оказалась прямо в его объятиях. Прижав ее к себе с такой силой, что у нее перехватило дыхание, он горячо шептал нежные слова, говорил, что любит, что полюбил с первого взгляда… Флер вдохнула запах его пальто, и на нее нахлынули воспоминания той ненастной ночи, когда она сбилась с пути и он пришел к ней на помощь.

Тони отпустил ее и, заглянув в глаза, простонал:

– Я не хотел любить тебя, не хотел пускать к себе в душу! Но я люблю тебя, Флер! Ты вошла в мою жизнь и я люблю тебя так, что ни о чем другом думать не могу!

Не дав ей ответить, он закрыл ей рот поцелуем. У Флер все поплыло перед глазами, а Тони, схватив ее на руки, понес вниз. Когда она пришла в себя, они лежали на траве, его глаза улыбались ей, и пути назад уже не было.

Они занимались любовью прямо на земле, в уютной ложбинке, где им не мешал ветер. Над ними сияло солнце, а вокруг зеленел вереск. Такой любви Флер не знала. Любви, когда сливаются тела и души, когда две судьбы навеки связывает незримая нить. И они потеряли счет времени…

По дороге домой Тони молчал. Только однажды сказал:

– Больше это не повторится. Не обижайся па меня.

– Я не обижаюсь.

Флер так много нужно было ему сказать, но где найти слова? А почему он решил, что она обиделась?

Они подъехали к Дарлингтону часам к десяти, когда уже совсем стемнело.

– Скоро будем дома, – буркнул Тони, избегая говорить о том, что случилось в вересковой долине.

– Хорошо, что продали все скульптуры… – Флер старалась быть спокойной. – Я всегда говорила, они особенные.

«Флер сама особенная, – подумал Тони. – Таких больше нет». У него возникло искушение сказать ей, что именно о такой женщине; он всегда мечтал. Но он не был уверен в себе и в своем будущем.

Терпение Салли подходило к концу.

– Сколько раз повторять? Она еще не вернулась. – Вот уже третий раз Мэг Трентон стучалась к ней в дверь, и Салли каждый раз давала ей понять, что в этом доме ей не рады.

– Вы же сами сказали, что к ужину она приедет. – Мэг взглянула на наручные часы. – Уже половина десятого.

– Флер сама себе хозяйка! Так что не моего ума дело, когда: она вернется домой. И тем паче не вашего! – В доме заплакал ребенок. – Ну вот! Разбудили мне ребенка! Уходите! Еще раз стукнете, окачу помоями, ей-Богу! – Захлопнув дверь, поднялась наверх, приговаривая на ходу: – Иду-иду, моя красавица! Не плачь! Мамка скоро приедет!

Вернувшись в машину Генри Стоуна, Мэг заверила его:

– Она вот-вот вернется. Подождем еще немного.

– Сколько можно ждать! И вообще, почему бы не подождать в доме? – Он был на взводе.

– Размечтались! Салли нас в дом не пустит.

– Еще как пустит!

– Давайте придерживаться плана. Когда они вернутся, вы дадите ему уехать, а потом пойдете за Флер в дом.

– А я еще не решил! Может, я не дам ему уехать.

– Бросьте ваши штучки! Я же сказала, между ними ничего нет. Забирайте Флер с девчонкой, а Тони оставьте мне.

– Говорите, между ними ничего нет? Я вам не верю!

– Зачем мне вас обманывать? – Чтобы заполучить Тони, она готова была лгать хоть до посинения. Пусть Флер исчезнет отсюда, а она подберет, что останется. – Как только вы пойдете за ней, я уйду. И обо мне никому ни слова!

– Можете уходить прямо сейчас! Плакать не стану.

– Представьте, я тоже! Надеюсь, ни вас, ни вашей Флер я больше никогда не увижу!

Они ждали, сгорая от нетерпения и страсти, не ведая, что им не суждено познать радость разделенной любви.

Подъехав к дому Салли, Тони не заметил белый «роллс-ройс»: Генри припарковал машину в сторонке, в тени деревьев. Флер тоже ничего не заметила.

Салли не слышала, как они подъехали: она укачивала наверху Элизу. Ее плач разбудил Долли и Брайана, и они пришли в комнату матери. Долли баюкала на руках малышку, а Брайан разговаривал с матерью.

– Мама, а что сказала Эми Блейк?

– Да она хотела поговорить с Флер, а я ей говорю, мол, они с Тони уехали на денек в Харрогит. Эми попросила, чтобы Флер ей позвонила сразу, как вернется. Говорит, дело срочное. Чует мое сердце, быть беде…

– Мама, а почему у Элизы нет папы? – спросила Долли.

На миг Салли растерялась. Воистину устами младенца!..

– У нее есть папа, – ответила она, погладив малышку по головке. – Просто он уехал по делам.

Салли не могла знать, что в это время отец Элизы сидит в шикарном белом «роллс-ройсе» под ее окнами и что он поклялся увезти Флер с дочкой из Дарлингтона.

Мэг Трентон волновалась, как бы Генри не наделал глупостей и не сорвал ей все планы.

– Дайте ему уехать! А то он вам помешает!

– До чего хороша! – бормотал Генри, не отрывая глаз от Флер и сгорая от страсти.

Тони не хотелось расставаться с Флер, и он тянул время.

– Флер?

– Что?

– Так, ничего особенного…

– Если ты переживаешь из-за того, что случилось, прошу тебя, Тони, не надо! Виноваты мы оба.

– Спокойной ночи, Флер! – Он сжал ее ладонь. – Тебе пора домой. Передай Салли, что на днях я к ней загляну.

Тони уехал, а Флер все так и стояла на тротуаре, глядя ему вслед и пытаясь успокоиться, чтобы Салли ничего не заметила. Услышав за спиной шаги, она повернулась и оцепенела от ужаса: перед ней стоял, недобро улыбаясь, Генри Стоун.

– Ну и задала ты мне задачку! Сбежала, не соизволив сказать, что я стану отцом. Как не стыдно, Флер! На этот раз я, так и быть, тебя прощу. Ты едешь со мной.

Генри шагнул к ней, и Флер в страхе отшатнулась.

– Никуда я с тобой не поеду! Оставь меня в покое!

– Не поедешь по-доброму, отниму у тебя ребенка.

Надо увести его подальше от дома! Флер помчалась во весь дух. Каблуки цеплялись за булыжную мостовую, и она, сбросив туфли, сделала отчаянную попытку спастись бегством, но Генри настиг ее в три прыжка. Флер дралась как зверь, но совладать с ним ей было не под силу.

– Лучше не зли меня! – Генри тряхнул ее так, что она стукнулась головой о кирпичную стену. – Не вынуждай меня прибегать к грубой силе! – Хотел ее поцеловать, но она укусила его в губы, и он ругнулся, зажав ей рот рукой. – Я нашел тебя, и ты останешься со мной. И ребенок тоже.

Мэг Трентон наблюдала за ними из машины, смакуя детали. Все идет по плану! Еще минутку, и пора делать ноги.

И вдруг, как в кино, случилось все сразу.

Обеспокоенная звонком Эми, Салли выглянула в окно. Увидев дерущуюся парочку, заподозрила неладное: фигура женщины показалась ей знакомой. И она поспешила выйти на порог.

Расстроенный тем, как они расстались, вернулся Тони. Он собирался сказать Флер, что так продолжаться не может и есть вещи, о которых она должна знать. Он заметил дерущихся как раз в тот момент, когда Салли вьшла на крыльцо.

Узнав Флер, Тони резко затормозил машину, выскочил и, подбежав к мужчине, схватил его за шиворот. Задавать вопросы было некогда: мощным ударом в челюсть Тони свалил его на землю. Увидев в каком состоянии Флер, сказал:

– Обопрись на меня! Я отведу тебя в дом.

Он не стал ее ни о чем спрашивать, хотя вопросы один за другим напрашивались сами. Кто этот мужчина? Почему он набросился на нее? Что ему от нее нужно?

Тут на него вихрем налетела Мэг Трентон и принялась оттаскивать от Флер.

– Зачем тебе эта сучка? Она спала с ним! Это его ребенок!

В этот момент раздался испуганный голос Салли:

– Берегись, Тони! Машина!

Генри Стоун очнулся и попытался встать. Услышав крик Салли, поднял глаза: прямо на него мчался автомобиль. Почувствовав удар, не сразу понял в чем дело. А Салли все кричала и кричала. Автомобиль дал задний ход. Как в тумане от боли, Генри прищурился, пытаясь его разглядеть. А он снова надвигался на него. Да ведь это машина жены! И Генри истошно закричал:

– Не надо, Джулия! Остановись!

Но Джулия его не слышала. Теперь она знала всю правду. Когда она увидела, как муж полез к Флер с поцелуями, ее любовь обратилась в ненависть. Утешить Джулию могла лишь месть. Она хотела его убить. Она хотела убить их обоих!

Снова и снова она переезжала колесами распростертое на мостовой тело мужа. Остановить ее сейчас было невозможно. Мэг Трентон, визжа от страха, бросилась наутек.

Тони пытался помешать Джулии: хотел открыть дверь, но его ударом отбросило в сторону. Вскочив, он снова подбежал к машине, стучал в стекло, кричал, но тщетно: Джулия обезумела от ненависти. Она должна была отомстить мужу, чтобы больше он ее никогда не обманывал. И чтобы ни одна женщина не стояла между ними. Покончив с мужем, она развернула машину и поехала прямо на Флер.

Парализованная страхом Флер стояла, прижавшись к стене. По лицу струйкой текла кровь. Она не осознавала, что происходит, а сил защитить себя у нее не осталось. Зажмурив глаза от слепящих фар, она словно приросла к стене, а на нее мчался автомобиль.

В эту секунду Тони подбежал к Флер и, обхватив ее за талию, дотащил до порога дома.

– Отведите ее в дом! И вызовите полицию!

– Уже вызвали. – Втолкнув Флер в дом, Салли велела детям: – Никому не открывать! Даже самому апостолу Петру!

Думая, что следующей жертвой станет она, Мэг Трентон бежала во всю прыть.

– Беги в переулок! – крикнул Тони. – Там легче укрыться!

Свернув в переулок, Мэг сразу увидела отца: тот сидел в кабине своего допотопного грузовичка, покуривая трубку.

– Садись! – предложил он обомлевшей от удивления дочери и распахнул дверь. – Я отвезу тебя домой.

Раздался оглушительный взрыв.

– Что это?! – Мэг передернулась от страха. Над Пенни-стрит поднялся столб дыма и пламени. – Поехали скорее!

– Вовремя я здесь оказался! И грузовичок мой пригодился!

– А как ты здесь оказался? – Мэг покосилась на отца.

Тот промолчал.

– И давно ты здесь? Все видел?

– Почти. – Старик поехал вперед, пыхтя трубкой.

– Меня чуть не убили! – Мэг рывком вытащила трубку у него изо рта, поцарапав до крови губу. – Старый дурак! Я терпеть не могу запаха табака! И тебе это известно!

– Флер Робинсон погибла?

– Боюсь, что нет.

– А Тони? Ведь его могли ранить или убить!

– Тони цел. Пострадало только его самолюбие. Пусть скажет спасибо! Теперь он знает, что за штучка эта Флер!

– А благодарить он должен тебя? – Отец снова бросил на Мэг взгляд, и ей стало не по себе. – Я слышал, как ты говорила с тем типом. Ведь это ты все подстроила?

– Ну, я! Все равно эта сучка Тони не подходит. Теперь он в этом и сам убедился. – Поерзав на сиденье, сбросила на пол старый коврик. – Не машина, а свинарник!

– Это моя машина.

– Пока твоя. Ты мне изрядно надоел. Так что убирайся из моего дома! Вместе со своими грязными пожитками!

– С чего вдруг? – Опустив окно, он сплюнул, словно у него горчило во рту.

– Я выхожу замуж. За Тони.

– А он об этом знает?

– Узнает. И женится! Если бы не эта сучка, он давно на мне женился бы. Принесло ее сюда на мою голову! – Мэг перекосилась от злобы. – Но больше она мне не помеха! Теперь Тони знает, какая она дешевка. Он поймет, что я ему пара. И что из меня выйдет прекрасная жена!

– Ты для него готова на все? – с болью спросил старик.

– Да, на все! После того что я сделала, он по праву мой!

– А что ты сделала, Мэг?

– Много чего.

– Ты ревновала Тони, когда он женился на твоей сестре?

– Да! Я ее ненавидела! Вместе с ее девчонкой!

– А мать?

– И мать ненавидела! За то, что она их так любит.

– Ты ненавидела так сильно, что могла убить?

– А сам ты как думаешь? – Мэг засмеялась.

Старик прибавил газу.

– Ведь это ты вела машину. И нарочно ее перевернула. Ты знаешь все дороги в округе как свои пять пальцев. Ты все ловко подстроила. Ты всегда у нас была умницей!

– Я-то умная, а вот ты дурак! Так и не понял одной вещи.

– Так это ты их убила? – Старик задыхался от гнева.

Заметив неладное, Мэг попыталась возразить:

– Допился до чертей?! Отвали от меня со своими бреднями!

Нажав на газ, тот лихо вписался в поворот, и Мэг потеряла равновесие.

– Заткнись! Спектакль окончен.

– А куда это мы едем?! – всполошилась Мэг, глядя в окно.

– Я сказал, заткнись! – Старик ударил ее по лицу. – Я давно должен был убить тебя! Ты убила всю мою семью, да еще и смакуешь это! Теперь мой черед.

Мэг хотела выскочить, но отец схватил ее за волосы, нажал на тормоз и извлек из-под сиденья дробовик.

– Расскажешь все, что только что рассказала мне! – Старик кивнул в сторону полицейского участка. – Если на свете есть справедливость, тебя повесят. – Казалось, от скорби Дик Трентон постарел на глазах.

Мэг завизжала, а когда он выволок ее из кабины и втащил в участок, начала ругаться:

– Совсем рехнулся! Ты еще об этом пожалеешь!

– Она хочет вам кое-что сообщить, – обратился старик к дежурному констеблю.

Заметив дробовик, констебль сказал:

– Только без глупостей! Опустите пушку!

Дик стоял спиной к стене, вывернув Мэг руку.

– Ну, говори! – Он подтолкнул ее в бок стволом дробовика.

– Что говорить? Ему давно пора в психушку!

– Это ты их убила! – Старик выкрутил Мэг руку, и она от боли вскрикнула. – Убила мою жену, дочь и внучку. – Мэг чувствовала под ребрами холодное дуло. – Расскажи, как ты все подстроила, а то я сам уложу тебя на месте!

Зарыдав, Мэг выдавила сквозь всхлипы:

– Сам во всем виноват! Ты и мать! Только и носились с Джейн. А до меня вам и дела не было! Если бы не Джейн, Тони был бы мой! Но она украла его у меня. Украла Тони и все остальное. Она никогда не была ангелочком, каким ты ее представлял. – У нее сорвался голос. – Да, я убила их! И ничуть об этом не жалею! Но в одном ты ошибся!..

– Вы добились, чего хотели, – вмешался констебль. – Она призналась. Предоставьте ее нам. Мы сами ею займемся.

Сжав руку Мэг, Дик Трентон спросил:

– Ты сказала, что в одном я ошибся. В чем?

Она засмеялась ему в лицо.

– За рулем была не я, а Джейн! Я собиралась подогнать машину поближе к обрыву у Роки-хилл и в последний момент выпрыгнуть. А Джейн приспичило сесть за руль! Пришлось срочно менять все на ходу. Когда мы доехали до вершины Роки-хилл, я схватила руль и вывернула машину поближе к краю. Джейн закричала. Они все так кричали!.. Я даже испугалась, что кто-то услышит. Пришлось с ней драться, отнимать руль… Машина соскользнула с обрыва, и я еле успела выскочить! Я сама чуть не погибла!

– Отдайте дробовик. – Констебль шагнул к старику.

– Назад! – По лицу старика текли слезы. – Она убила их! А я знал, но не хотел верить!

– Она заплатит за все содеянное. Отдайте мне дробовик.

Дик Трентон не слушал его: он говорил с дочерью.

– Зачем ты это сделала?! Мы с матерью любили тебя. Ты всегда была эгоистичная, жадная и завистливая… Но мы все равно любили тебя, ведь ты наша плоть и кровь!

Мэг повернулась к отцу, и его слезы капнули ей на лицо.

– Прости меня! – шепнул он и поцеловал дочь в лоб. – Мне тебя так жаль!

И она поняла, что отец ее любит. Но было слишком поздно.

Грохнул выстрел, потом еще один, и смерть примирила их навеки.