Текст книги "Чужие интриги (Эксклюзивное интервью, Эксклюзив) (др.перевод)"

Автор книги: Сандра Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 15

– Дэйли, познакомься, это Грей Бондюран. Грей, это Дэйли Уэлш. – Барри представила мужчин друг другу.

Дэйли и в голову не пришло поднять крик из-за того, что его вытащили из постели в два часа ночи – за это Барри его и любила. Он не ругался, не приставал с вопросами – просто что-то проворчал и посторонился, пропуская их в дом.

Было ясно, что они подняли его с постели. Пряди седеющих волос торчали дыбом вокруг его головы наподобие короны, придавая ему сходство со статуей Свободы. На нем не было ничего, кроме растянутой, полинявшей от долгой носки майки и синих трусов, из-под которых виднелись костлявые коленки. Черные носки отнюдь не украшали неестественно белые, безволосые ноги.

Выйдя из кафе, они устроили нечто вроде краткого совещания и решили, что им нужно место, где можно передохнуть, отсидеться и обдумать, что делать дальше. Следуя указаниям Барри, Грей направился к дому Дэйли. И вот теперь, поглядывая на него, она без труда читала его мысли: с таким убежищем их будущее выглядит довольно безрадостно.

Крохотный домик Дэйли мало напоминал надежную крепость, а сам он, по мнению Грея, выглядел, как самая настоящая развалина, чья жизнь зависит от скромной пенсии да еще баллона с кислородом. К несчастью, так оно и было.

– Я понимаю, что все это жутко неудобно, Дэйли, – пробормотала Барри, пока он зажигал свет в гостиной. – Но нам просто некуда пойти… Представляешь, они убили Кронкайта!

– Убили Кронкайта?! – Рука Дэйли повисла в воздухе. – Кто?

– Это долгая история.

– У нас вся ночь впереди.

Его искаженное болью лицо казалось отражением ее собственного. Он молча раскрыл объятия, и Барри, рыдая, бросилась ему на шею. А ведь раньше, когда она пыталась его обнять, Дэйли ворчливо ее отпихивал.

Зато теперь он не просто обнимал ее – он крепко прижимал Барри к себе, успокаивающе поглаживая по спине, пусть и неловко, зато искренне.

– Проклятые ублюдки! Что они сделали – подсыпали отраву ему в миску? Эх, попадись они мне! Ты знаешь, кто это сделал?

Барри, выкрутившись из его рук, принялась протирать очки.

– Мне многое нужно тебе рассказать.

Дэйли по привычке направился к старенькому креслу, волоча за собой баллон с кислородом. Барри, как и всегда, устроилась на диване. Грей остался стоять. Пока Дэйли не проявлял особого любопытства к его персоне – ему даже не пришло в голову спросить, с чего это бывший национальный герой, долгое время живший отшельником, вдруг выбрался в столицу, да еще среди ночи заявился к нему в гости.

И тут, словно прочитав мысли Барри, Дэйли обернулся.

– А он что здесь делает? – кивнув на Грея, спохватился он.

– В мой дом сегодня подложили бомбу.

– Твой дом взорвали?! То есть как? По-настоящему? – Дэйли, вытаращив глаза, уставился на Барри, потом перевел взгляд на Грея и снова на нее, явно не веря собственным ушам.

– У меня больше нет дома, Дэйли. От него ничего не осталось. Все пропало, включая и все мои записи, – с горечью пробормотала она, перебирая в памяти бесценные видео, которые собирала годами. – Бондюран думает, возле задней двери установили растяжку. Кронкайт вошел первым, через собачью дверку.

– Но кому это могло понадобиться? – растерянно спросил Дэйли.

– Президенту.

– Не понял… Президенту Соединенных Штатов?!

– Бондюран считает, меня хотят убить – из-за вопросов, которые я задаю. Ну, ты знаешь – о здоровье Ванессы и загадочной смерти ее ребенка, – объяснила Барри.

– Иисусе… – Дэйли повернулся к Грею. – С чего вы, собственно, взяли… Да сядьте, ради всего святого! У меня уже шея заболела на вас смотреть!

Барри вдруг поймала себя на том, что улыбается – в первый раз за этот ужасный вечер. Грей послушно занял единственное оставшееся свободным место – на диване возле нее.

– С чего вы взяли, что Меррит способен подстроить такое, чтобы заставить Барри молчать? – спросил у него Дэйли.

– Он ведь послал Спенсера Мартина, чтобы заставить замолчать меня. Просто потому, что я разговаривал с ней.

– Заставить замолчать? Что вы имеете в виду?

– Убить.

– Мне казалось, вы друзья.

– Были друзьями. Однако он приехал в Вайоминг, чтобы убить меня, поскольку опасался, что Барри успела поделиться со мной своими подозрениями. Может, теперь вам станет понятно, насколько серьезно они настроены помешать ее расследованию до того, как вся эта история выплывет наружу.

Дэйли, нахмурившись, попытался пригладить вставшие дыбом волосы.

– Вы это серьезно? – недоверчиво хмыкнул он.

– Он это серьезно, – кивнула Барри. – Расскажите ему, Бондюран.

Пока Грей посвящал Дэйли в подробности визита Спенса Мартина, Барри продолжала гадать, как она умудрилась не заметить его в самолете во время полета в Вашингтон. Нет, конечно, она не разглядывала попутчиков, но неужели он ни разу за время перелета не вставал со своего места? Выходит, что нет. Странное дело – умение этого человека раствориться в толпе заставило Барри почувствовать себя неуютно. Она вдруг поймала себя на том, что не доверяет ему.

– Итак, получается, о поездке Спенса Мартина в Вайоминг никому не известно? – подытожил Дэйли.

– Он не дотрагивался ни до чего в доме, кроме диванной подушки и тарелки, с которой ел. Впрочем, посуду я помыл. Кстати, именно его явное нежелание оставлять отпечатки пальцев и вызвало у меня подозрения. Помимо всего прочего.

– И где Мартин сейчас? – поинтересовался Дэйли.

Лицо Бондюрана окаменело. В комнате повисла тишина – вязкая, будто клей. Всем стало не по себе. Наконец Барри не выдержала.

– Похоже, мистер Бондюран не намерен рассказывать, как ему удалось избавиться от Мартина.

Она незаметно окинула взглядом суровый профиль сидевшего рядом мужчины. Барри уже не сомневалась, что он может убить любого, даже бывшего друга, если это необходимо. Достаточно было увидеть ледяной взгляд его светлых глаз, чтобы понять, на что он способен. К тому же, по его словам, это была самозащита. Но так ли это? Ведь ей это известно только со слов самого Грея.

Наконец Дэйли озвучил вопрос, не дававший покоя и самой Барри.

– Но разве Спенсер Мартин, вернувшись, не поспешил бы доложить о произошедшем президенту?

– В обычной ситуации да. Помнится, он даже извинился – сказал, что ему нужно срочно позвонить в Белый дом. Но он не стал бы звонить Дэвиду, не покончив с тем, ради чего приехал – не устранив меня. Держу пари, Дэвид все утро мечется из угла в угол, гадая, куда подевался Спенс. Но у него связаны руки – не может же он послать кого-то в Вайоминг, ведь предполагается, что Спенса там нет.

– Но рано или поздно кто-нибудь заметит его отсутствие, и его начнут искать.

– У Спенса нет ни родни, ни близких друзей, – буркнул Бондюран. – Дэвид и его команда – вот его семья. В этом он весь. Чтобы это понять, нужно знать, откуда взялся Спенсер. Он рос хрупким, болезненным мальчиком, в школе его постоянно травили за маленький рост. Однако он был куда умнее своих сверстников. И все эти годы, пока он был «мальчиком для битья», Спенс мечтал, что вырастет и добьется того, что его все станут бояться. И, что самое поразительное, добился – в администрации Меррита он самый опасный человек. Всем известно, что перейти Спенсу дорогу все равно, что бросить открытый вызов президенту. Спенс никому бы не сказал, куда он поехал. Он подчиняется только Дэвиду.

– Но послушайте, даже люди из ближайшего президентского окружения не могут вытворять все, что им вздумается, – возмутилась Барри. – А как же Департамент юстиции, Генеральный прокурор, министр юстиции Йенси, ФБР, наконец? Или… – Она умолкла на полуслове, заметив, что Грей покачал головой.

– Билл Йенси порядочный человек, – вздохнул он. – Настолько порядочный, что не вписывается в команду президента. С момента его назначения он уже пару раз схлестнулся с Дэвидом. Вам лучше поверить мне на слово. Вдобавок в распоряжении Спенса Мартина имеется целая армия подручных – настоящий элитный отряд, а по части жестокости эти парни утерли бы нос даже эсэсовцам. Его люди, словно кроты, действуют в каждом правительственном агентстве, в том числе и в службе безопасности. Эти псы приучены действовать по первому свистку. И даже если полученный от Спенса приказ противоречит тому, что придет по официальным каналам, им даже в голову не придет ослушаться его.

– Вы меня пугаете. – Барри зябко обхватила себя руками.

– Это страшные люди, поверьте. Большинство из них ветераны, прошедшие спецподготовку. Кое-кто в отставке, и у них руки чешутся пустить в ход винтовку.

Барри невольно гадала, понимает ли он, что, в сущности, описывает самого себя?

– Но если речь идет о чем-то по-настоящему важном, – добавил Грей, – то Спенс обычно берет это на себя.

– Например, об устранении бывшего боевого товарища.

Намек был ясен без слов. Грей криво ухмыльнулся.

– Все верно. Хотя иногда такие дела Спенс поручает другим. Чаще всего это происходит, когда его вообще нет в городе, так что если непосредственного исполнителя схватят или останутся улики, то у Спенса всегда есть алиби. Держу пари, бомбу в дом Барри тоже подложил кто-то из его подручных. В том, что он уехал из Вашингтона, нет ничего необычного. Так что пройдет немало времени, прежде чем кто-то забеспокоится и начнет задавать вопросы.

– Но президент точно забеспокоится.

– Едва только Дэвиду станет известно, что я жив, он тут же сообразит, что Спенс не смог выполнить то, ради чего отправился в Вайоминг, – бросил Грей.

После этого замечания вся троица на некоторое время погрузилась в молчание. Первым пришел в себя Дэйли.

– Знаете, я восхищаюсь тем, что вы делали на Ближнем Востоке, – заявил он, обращаясь к Грею.

В знак благодарности Грей чуть заметно кивнул.

– Но?

– Но сейчас… Только без обид, хорошо? Боюсь, что благодаря вам мы вляпались в такое дерьмо, что просто жуть берет.

Бывший советник никак не отреагировал на оскорбление.

– Вы имеете полное право мне не доверять. Ни для кого не секрет, что незадолго до моего отъезда из столицы между мной и Дэвидом произошел… разлад.

– Из-за его жены.

Барри ушам своим не верила. Она просто не узнавала Дэйли – он говорил такие вещи, задавал такие вопросы, которые у нее язык бы не повернулся озвучить.

– Вы правы. Именно Ванесса стала причиной нашего разрыва.

– Тогда почему мы должны вам верить?

– Другими словами, вы подозреваете, что я заварил всю эту кашу лишь ради того, чтобы Дэвид вылетел из Белого дома?

– Что ж, такая мысль приходила мне в голову, – с присущей ему откровенностью ответил Дэйли.

– И совершенно напрасно, – хладнокровно заявил Бондюран. – Разве я это начал? И разве я разыскивал мисс Тревис в надежде нарыть факты для очередной сенсации? Нет. Помнится, она сама ко мне явилась и стала задавать вопросы о смерти ребенка Мерритов – те самые, которые не давали покоя и мне.

Это было, как удар под дых. Барри моментально разъярилась.

– Почему вы об этом молчали? Заставили меня поверить, что видите во мне беспринципную репортершу, обычную конъюнктурщицу! Вы…

– Дай человеку договорить, – остановил ее Дэйли, после чего снова повернулся к Грею: – Что вызвало у вас подозрения?

Какое-то время Грей молча расхаживал по комнате.

– Понимаете, Ванесса может казаться милой и обаятельной. Но при этом она крайне эгоистична, обожает манипулировать людьми и может даже святого вывести из себя. К тому же она находится под сильным влиянием собственного отца и Дэвида – правда, я несколько раз был свидетелем, как она заставляла их обоих плясать под свою дудку, а эти двое так ничего и не поняли.

– Впечатляет. Кстати, почти то же самое подумала и я после нашей с ней первой встречи, – кивнула Барри.

– Это я к тому, что Ванесса – при всем этом – больше всего на свете хотела ребенка, – уверенно заявил Грей. – Ни минуты в этом не сомневаюсь. Она была готова на все, чтобы родить, хотя из-за ее болезни врачи сомневались, что она вообще сможет забеременеть.

– Болезни? – Дэйли вопросительно уставился на них с Барри.

– У Ванессы маниакально-депрессивный психоз, – объяснила Барри. После чего в двух словах пересказала ему все, что ей стало известно от Бондюрана.

– Холера! – Дэйли ошеломленно покрутил головой.

– Она так и не решилась объявить об этом публично, а жаль, – вздохнула Барри. – Многим стало бы после этого намного легче. Люди с тем же диагнозом могли бы убедиться на ее примере, что рано ставить на себе крест – ведь если первая леди может жить нормальной жизнью, то почему не могут они?

– Жила, – подчеркнул Грей. – До недавнего времени.

– Верно, – кивнула Барри. – Нельзя было тем вечером оставлять ее одну.

– В официальном заявлении говорилось, что в тот день их няня попросила отпустить ее до утра – у нее возникли какие-то срочные семейные проблемы, – вспомнил Дэйли.

– Но она отпросилась заранее. Отсюда вопрос: почему ей не подыскали замену? – продолжал Грей. – Почему Ванессу оставили одну присматривать за ребенком? Конечно, в случае чего она могла бы позвать Дэвида или Спенса, но все равно странно – ведь все знали, что Ванесса не всегда адекватна и вряд ли способна помочь, если что-то случится.

– Страдая маниакально-депрессивным психозом, Ванесса более остро ощущала то, что переживают женщины после родов. Постоянное раздражение, обида, ощущение, что тебя загнали в ловушку. – Барри вскинула глаза на Грея. – Поэтому вы не стали делиться своими подозрениями ни с кем, верно? Вы хотели ее защитить.

– Я действительно старался защитить ее, но не тем, что держал язык за зубами. Мое нежелание говорить не имеет никакого отношения к вашей версии. Ванесса не убивала ребенка.

– Что-то я уже совсем ничего не понимаю, – возмутилась Барри. – Вы ведь согласились со мной, что он умер не от СВДС.

– Верно.

– Бессмыслица какая-то! – пробормотала она. – Если Ванесса его не убивала, тогда кто…

Она внезапно умолкла, словно поперхнувшись словами, и только беспомощно покосилась на Дэйли, который молча следил за их спором. Взгляды их встретились, и Барри мгновенно поняла, что в голову Дэйли закралось то же самое подозрение.

Барри резко обернулась к Грею.

– Меррит?! – беззвучно выдохнула она.

Грей молча кивнул.

– Боже правый… но почему?!

– А за что, по-вашему, мужчина может возненавидеть трехмесячного малыша?

Ответ напрашивался сам собой.

– За то, что ребенок не его.

Коротко кивнув, Грей молча отошел к окну и отвернулся.

Ну конечно! Как же она сразу не догадалась? Теперь многое становится понятным. Горе Ванессы. Ее полная беспомощность. Нежелание проводить аутопсию. Страх, что поползут слухи, и отчаянные попытки поскорее все это замять. И то, какое отношение к этому имеет Бондюран.

Она осторожно покосилась в его сторону. Грей по-прежнему стоял у окна, повернувшись к ним спиной, и что-то разглядывал в щелку между полинялыми гардинами.

Дэйли поднялся на ноги.

– Что ж, на сегодня, по-моему, хватит. Обвинить президента Соединенных Штатов в убийстве ребенка, пусть даже не его собственного, это, знаете ли… Не только у такой старой развалины, как я, а у кого угодно от подобного известия крыша съедет. Лично я иду спать. А вы можете оставаться тут, сколько понадобится.

Подставка на колесиках, на которой стоял кислородный баллон, противно поскрипывала. Они слышали, как Дэйли, волоча его за собой, прошел по коридору в спальню. Потом за ним со стуком захлопнулась дверь, и дом окутала тишина, плотная, словно толстый слой ваты.

– Но ведь президент одобрил мое желание взять у Ванессы интервью… – пробормотала Барри.

– Надеялся сбить тебя со следа. Что, по-твоему, выглядит подозрительнее – согласие поговорить обо всем откровенно или попытки увильнуть от ответа?

– Думаю, ты прав.

– Держу пари, так и есть.

– Ты боишься за Ванессу, не так ли?

Обернувшись, он посмотрел ей в глаза, но промолчал.

– До тех пор, пока она появлялась на публике и выглядела вполне адекватной, – продолжала Барри, тщательно подбирая слова, – ты гнал от себя подозрения, что со смертью ребенка что-то нечисто. Но потом, посмотрев мое интервью, убедился, что она сама не своя, даже если учесть свойственные ей перепады настроения. Твои подозрения вернулись. А потом на пороге твоего дома объявилась я, и это лишь подтвердило твои страхи, что смерть малыша не имеет никакого отношения к СВДС. А появление Спенсера Мартина окончательно расставило все по местам.

Барри немного помолчала. Произошедшее в Белом доме несчастье наконец перестало казаться загадкой. Все стало на свои места.

– Теперь ты уверен, что жизнь Ванессы в опасности. Если Меррит решился убить ни в чем не повинного ребенка, что помешает ему избавиться и от жены, чтобы быть уверенным, что первое убийство сойдет ему с рук?

– Ничто не помешает, – кивнул Грей. – Можешь не верить ничему, что я тебе говорил, но этому ты должна поверить. Он сделает, что угодно, чтобы остаться президентом и переизбраться на второй срок. Что угодно!

Барри зябко потерла руки – ее вдруг пробрала дрожь, как будто ее окатили ледяной водой.

– Похоже, с тебя довольно, – заметил он. – Поговорим об этом утром. Тебе нужно немного поспать.

– Ты серьезно? Думаешь, я смогу после всего этого уснуть?

– Просто ляг и закрой глаза. И сама не заметишь, как уснешь.

Слишком усталая, чтобы спорить, Барри неопределенно махнула рукой в глубь дома.

– Гостевая комната там, в конце холла – ну, если ее можно так назвать. Там даже имеется кушетка, но я бы не рискнула на ней спать. Последним, кто на это отважился, был Кронкайт.

Грей покосился на дверь спальни, за которой скрылся Дэйли.

– Ты ему доверяешь?

– Не то слово. Я бы доверила ему свою жизнь.

– Тогда первое место, где тебя станут искать, это здесь.

– Никто не знает, что я навещаю его.

– Это как?

– А никак, – ощетинилась Барри. – Как хочешь, так и понимай. – об их с Дэйли дружбе не знала ни одна живая душа, и у нее не было ни малейшего желания объяснять, почему так повелось. Тем более Бондюрану. – Так что никому не придет в голову искать меня здесь. Тут мы в безопасности.

– Ладно, – угрюмо проворчал он. – Тогда я буду спать здесь. А ты отправляйся в гостевую комнату, на эту твою кушетку.

Барри поплелась по коридору, с трудом переставляя ноги. Она была совершенно вымотана – как физически, так и морально. Такое с ней было впервые.

Добравшись до гостевой спальни, она порылась в шкафу и выудила из него пару пижам, которые показались бы уродливыми даже на непритязательный вкус Дэйли. Выбрав одну, более-менее приличную, Барри отправилась в ванную.

К этому времени она уже двадцать четыре часа провела на ногах. Глаза слезились, мышцы и суставы ныли. Падая, Барри до крови ободрала колени. Проглотив пару таблеток аспирина, обнаруженных в шкафчике Дэйли, она набрала полную ванну и, блаженно застонав, с головой погрузилась в горячую воду. С наслаждением вымывшись, Барри вытянулась в ванне и закрыла глаза. Горячая вода смогла облегчить лишь физическую боль, но не душевную. И сейчас сердце Барри обливалось кровью. Конечно, если сравнить, сколько людей ежегодно гибнет в войнах, разных катаклизмах и автокатастрофах, смерть собаки покажется мелочью. Но для Барри это было не так. Ближе Кронкайта у нее никого не было. Как она ни пыталась удержаться от слез, все было напрасно.

Тихий звук капающей из крана воды странным образом подействовал на нее успокаивающе. Слезы струились у нее по щекам, скатывались по подбородку, капали на грудь, стекали вниз, прокладывая соленые дорожки по животу. Барри плакала так долго, что, казалось, у нее уже не осталось слез, но стоило ей вспомнить очередной смешной или трогательный эпизод из их с Кронкайтом совместной жизни, как вновь к глазам подступали слезы.

Так продолжалось до той минуты, пока ее спины не коснулось дуновение холодного воздуха, подсказавшее, что она уже не одна. Барри осторожно открыла глаза. В дверях стоял Бондюран и молча смотрел на нее во все глаза.

Барри не шелохнулась. Метаться в поисках полотенца, чтобы прикрыться, было уже поздно. Да и незачем – все равно он уже успел увидеть все, на что имело смысл смотреть. И потрогать, кстати, тоже. Все самые сокровенные места. И внезапно тело Барри повело себя точно так же, как в то утро в его спальне. Ее вдруг обдало жаром.

– С тобой все в порядке?

Барри смущенно кивнула. Язык словно присох к гортани.

– Но ты плакала.

Не зная, что ответить, Барри продолжала молча таращиться на него. Она осмелилась моргнуть только раз – когда Грей, на мгновение отведя глаза в сторону, окинул ее с головы до ног жадным взглядом.

– Ракета, Бродяга и Док, – сердито буркнул он вдруг.

Ничего не понимающая Барри покачала головой.

– Мои лошади. Как видишь, у них есть имена.

С этими словами Бондюран выскользнул в коридор и плотно прикрыл за собой дверь.