Текст книги "Дьявол"
Автор книги: Сандра Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Глава 2
Постепенно просыпались и все обитатели джунглей. Тут и там шелестела листва, обозначая перемещение змей и грызунов. Птицы весело переговаривались, устроившись на ветках над головой. Обезьяны неистово визжали, перепрыгивая с лианы на лиану в поисках завтрака.
Но даже эта трескотня не шла ни в какое сравнение с тем, что происходило в машине.
Керри наблюдала за пробуждением солдата с таким чувством, словно он был сказочный великан. Он даже напомнил ей одного героя, которого она в детстве видела на картинке в книге. Торчащие в разные стороны волосы, свирепый взгляд, тяжелая челюсть. Громко ругаясь и кряхтя, он подался вперед, положил голову на колени и обхватил ее руками.
Через несколько секунд солдат покрутил головой, озираясь по сторонам, и посмотрел на Керри налитыми кровью глазами. На лице было страдальческое выражение. Не сказав ни слова, он дотянулся до дверной ручки, потянул ее и вывалился из машины.
Ступив на губчатую пружинящую почву, мужчина разразился таким потоком ругательств, что превзошел все самые пессимистичные ожидания Керри. Дикая природа ответила ему невообразимым шумом. Солдат схватился за голову, словно боялся, что она лопнет или отвалится.
Керри распахнула дверцу машины и, прежде чем выйти, внимательно оглядела травяной ковер, проверяя, нет ли поблизости змей. Выбравшись наружу, она первым делом хотела подобрать разбросанное оружие, но, еще раз окинув мужчину взглядом, поняла, что он не способен сейчас оказать сопротивление даже самому безобидному зверьку.
Керри обошла вокруг грузовика, оглядывая капот и кузов. Мужчина стоял не двигаясь, широко расставив ноги и обхватив голову руками, словно боялся, что при малейшем движении земля ответит ему сильным ударом. Звуки джунглей отдавались в его голове оглушительным рокотом.
Керри едва выдержала злобный, полный ненависти взгляд его карих глаз.
– Где я? – спросил он сиплым от табака и алкоголя голосом.
– В Монтенегро, – храбро ответила Керри.
– Какой сегодня день?
– Вторник.
– А как же мой самолет?
Взгляд рассеянно блуждал из стороны в сторону, похоже, ему было трудно сфокусировать его в одной точке. Солнце уже поднялось над кронами деревьев, и его ослепляющий свет заставлял постоянно щуриться. Мужчина прикрыл глаза. Послышались истошные птичьи крики, он поморщился и глубоко вздохнул.
– Самолет?
– Самолет. Самолет.
Керри посмотрела на него с недоверием, и мужчина стал доставать что-то из нагрудного кармана, при этом его руки тряслись и плохо слушались. Наконец, ему удалось извлечь билет и бумагу, которая, по всей видимости, являлась визой, разрешающей выезд. Непредсказуемые власти Монтенегро с большой неохотой выдавали подобные документы, отчего визы ценились дороже золота. Подделать же ее и вовсе стоило целое состояние.
Мужчина потряс документами в воздухе.
– Вчера в десять вечера я должен был сидеть в самолете.
Керри нервно сглотнула. Мужчина был очень расстроен, и она внутренне подготовилась к новой вспышке гнева. Стараясь не выдать своего напряжения, она вскинула голову.
– Прошу прощения. Это я упустила.
Солдат медленно повернулся и оперся плечом о грузовик. Он смотрел на нее с такой нескрываемой ненавистью, что Керри поежилась.
– Это из-за тебя я не улетел? – В голосе слышалась угроза.
Керри сделала шаг назад.
– Ты поехал со мной по собственной воле.
Мужчина шагнул к ней.
– Тебе недолго осталось жить, леди. Но прежде чем я убью тебя, хочу выяснить из чистого любопытства, для чего ты меня сюда притащила?
Она подняла указательный палец.
– Ты был пьян как свинья!
– О чем сейчас сожалею.
– Откуда мне было знать, что тебе надо на самолет?
– Я разве не говорил?
– Нет.
– Должен был. – Мужчина раздраженно тряхнул головой.
– Но ты ничего не сказал.
– Он глянул на нее с осуждением.
– Ты не просто шлюха, ты лживая шлюха.
– Я ни то ни другое, – ответила Керри, краснея.
Оценивающий взгляд темных, скорее агатового, нежели карего цвета глаз скользнул сверху вниз. Керри почувствовала себя именно той, кем хотела притвориться вчера вечером. В дешевом, линялом платье утром она выглядела еще хуже, чем в полумраке кантины.
– Чего ты добиваешься?
– Ничего я не добиваюсь.
– Дела в городе идут так плохо, что ты решила подзаработать здесь?
Если бы Керри не была столь напугана его грозным видом, она бы влепила ему пощечину. Вместо этого она, хоть и сжала руки в кулаки, осталась стоять на месте.
– Я не проститутка, – прошипела она сквозь зубы. – Я переоделась в это тряпье, чтобы проникнуть в бар и подцепить тебя.
– Разве это не работа шлюхи?
– Прекрати! – заорала Керри, больше расстроенная своей реакцией, нежели его словами. – У меня есть для тебя работа.
Он посмотрел на свои расстегнутые штаны.
– Думаю, я уже ее сделал.
Кровь ударила ей в голову, и казалось, вот-вот фонтаном вырвется наружу. Керри больше не могла выносить его взгляд и стала смотреть в сторону.
Мужчина саркастически рассмеялся:
– Правда, я ничего не помню. Как это было?
– Ты сволочь.
– Вот как? – Он почесал щеку. – Жаль, что ничего не помню.
– Идиот, ничего не было.
– Ничего?
– Разумеется.
– Ты хотела просто посмотреть?
– Нет!
– Так почему у меня штаны расстегнуты?
– Мне надо было снять пистолет. Не хотелось быть застреленной утром.
Он помолчал, обдумывая услышанное.
– Если я этого еще не сделал, это не значит, что я передумал. То, что у меня нет пистолета и мачете, не меняет дело. Я легко задушу тебя голыми руками. Но прежде хочу выяснить, зачем тебе было нужно, чтобы я не улетел? Ты работаешь на правительство Монтенегро?
Керри смотрела на него как на сумасшедшего.
– Ты в своем уме?
Он невесело рассмеялся:
– Может, и нет, но Эль Президенте вполне способен на то, чтобы вербовать американских баб и использовать их в своих целях. Этот трусливый пес на все способен.
– Согласна, что он трусливый пес, но я на него не работаю.
– Значит, на повстанцев. Чем ты занимаешься? Воруешь для них выездные визы?
– Нет. Я не работаю на людей из Монтенегро.
– Тогда на кого? У ЦРУ, поди, совсем плохи дела, раз они работают с такими, как ты.
– Я работаю на себя. И не переживай, я способна тебе заплатить.
– Что значит заплатить?
– Я тебя нанимаю. Назови цену.
– Столько денег нет даже у IBM, дорогуша.
– Я заплачу сколько скажешь.
– Ты глухая? Я больше не работаю в Монтенегро. Я мечтаю убраться из этого богом забытого места. – Он шагнул ей навстречу, взгляд стал острым, словно лезвие бритвы. – Ты здорово влипла, дорогуша. Это был последний самолет отсюда, перед тем как правительство закроет границы. Ты знаешь, чего мне стоило получить эту визу?
Керри была уверена, что не хочет знать. Он надвигался на нее, и она заговорила быстрее:
– Я заплачу тебе, ты не пожалеешь о том, что остался. Клянусь. Если ты мне поможешь, обещаю, что помогу тебе уехать.
– Как? И когда?
– В пятницу. Ты мне нужен только на три дня. Домой вернешься с карманами полными денег.
Ей удалось заинтересовать его. Теперь он смотрел на нее задумчиво.
– Почему именно я? Если не считать того, что я был пьян и стал легкой добычей.
– Мне нужен человек с твоим жизненным опытом.
– Тут полно таких. Даже в той халупе, где ты меня подцепила, было несколько стоящих парней.
– Ты показался наиболее… подходящим для этой работы.
– Что за работа?
Керри испугалась такого прямого вопроса. Не все так сразу. Прежде всего, надо уговорить его остаться на несколько дней в стране.
– Сложная. Мне нужен хорошо вооруженный солдат. – Надо польстить его самолюбию. – И конечно, храбрый и опытный боец.
– Оружие? – Мужчина потряс головой, собираясь с мыслями. – Так ты думаешь, что я наемник?
Выражение ее лица было красноречивее любого словесного ответа.
Мужчина несколько минут смотрел на нее, а потом откинул голову и издал звуки более похожие на лошадиное ржание. Они с ревом рвались из груди, вызывая сухой надсадный кашель. Сейчас он казался не таким огромным и злым. Он провел тыльной стороной ладони по лбу и навалился на грузовик.
– В чем дело? – Керри была вынуждена задать этот вопрос, хотя в глубине души не была уверена, что хочет услышать ответ.
Он вновь рассмеялся, но уже весело и легко.
– Ты ошиблась, леди. Я не наемник.
Керри была ошарашена.
– Этого не может быть! – Как ему только в голову пришло так с ней шутить? – Ты же сам назвал Эль Президенте трусом. Решил таким образом увильнуть от работы?
– Ты чертовски догадлива, – усмехнулся мужчина. – Пытаюсь спасти свою задницу, ясно? Я не претендую на славу. Но я тебе не врал, когда сказал, что я не профессиональный солдат.
– Но у тебя пистолет и нож…
– Для страховки. Какой дурак сунется в джунгли без оружия? Что делать в случае нападения диких животных? Или некоторых двуногих? – Мужчина сделал еще шаг. – Мы в зоне военных действий, леди, вы не заметили? Не знаю, какую игру ты ведешь, но лично я возвращаюсь в город и собираюсь просить милости у Эль Президенте. Может, он разрешит мне уехать.
Он еще раз оглядел Керри.
Он любитель занимательных историй. Расскажу ему, как одна его молодая соотечественница решила похитить меня. Ему понравится.
Он обошел ее и направился к кабине.
Керри ухватила его за рукав.
– Поверь мне, я не шучу. Ты не можешь просто так уйти.
– Поспорим? – Он легко вырвал руку и попытался сесть на водительское сиденье.
– А как же сумки, полные оружия? – Она кивнула в сторону.
– Хочешь посмотреть? Хорошо.
Он стал снимать брезент, которым они были накрыты.
– Отойди в сторону. Не хочу, чтобы они взорвались у тебя под носом.
Он с силой рванул за ремень и открыл сумку. Готовая ко всему, Керри с удивлением разглядывала содержимое.
– Это камера.
– Неужели? – съязвил он. – Если быть точнее, Nikon F3.
– Ты хочешь сказать, что во всех сумках камеры?
– И объективы, и пленка. Я фотожурналист. Я бы дал тебе визитку, но мы с партизанами неделю назад потратили их все до последней, чтобы разжечь костер.
Керри проигнорировала его иронию и продолжала с удивлением смотреть на аппаратуру. А она полагала, что его запас оружия поможет ей спокойно пересечь границу. Только спустя несколько минут она поняла, что слишком долго разглядывает сумки, обдумывая, как она могла так ошибиться и что ей теперь делать, взвешивая и просчитывая возможные варианты.
Мужчина развернулся и пошел вглубь леса.
– Ты куда?
– По нужде.
– О. Что ж, должна признать свою ошибку, но, тем не менее, предлагаю тебе сделку.
– Хватит, леди. У меня будет сделка, но с Эль Президенте. – Он в сердцах стукнул кулаком по ноге. – Черт! Поверить не могу, что я не улетел! Зачем я ушел с тобой из этой кантины? Ты мне что-то подсыпала?
Керри так обидели его слова, что она даже не сочла нужным возразить.
– Ты был пьян еще до того, как я тебя нашла. Зачем ты напивался в баре, если было так важно успеть на самолет?
– Праздновал. – Он скрипнул зубами, и она поняла, что задела за живое. Мужчина был зол на себя самого ничуть не меньше, чем на нее. – Не мог дождаться момента, когда, наконец, уеду из этой дыры. Я уйму времени потратил на то, чтобы купить этот билет. Не знаешь, как мне теперь поменять визу?
– Нет.
– Мне удалось сделать фотографии Эль Президенте и его любовницы.
– Что сделать? – с недоверием спросила Керри.
Он посмотрел на нее в упор, обиженный таким недоверием.
– Их портрет, который думаю продать Time. Если когда-нибудь вернусь в Соединенные Штаты, что, благодаря тебе, кажется уже нереальным.
– Если бы ты меня послушал, я бы объяснила, зачем мне нужен наемник и для чего я потратила столько сил, чтобы его найти.
– Но я не тот, кого ты искала.
– Но очень похож. Полагаешь, я просто так тебя выбрала?
– Понятия не имею.
– Я предпочла тебя всем остальным, потому что ты показался мне самым храбрым и решительным.
– Мне повезло. А сейчас прошу простить…
– У тебя в руках камера вместо автомата, но ты вылеплен из того же теста, что и остальные солдаты в баре. – Ей еще может повезти, и он согласится. Если она приняла его за наемника, так могут подумать и остальные. – Ты продаешь свои услуги самым щедрым покупателям, я могу оказаться не хуже, мистер… – Она ждала.
– О’Нил, – ответил мужчина с иронией в голосе. – Линк О’Нил.
Линкольн О’Нил! Она сразу же узнала это имя, но постаралась не выдать себя. Он был одним из самых популярных и печатаемых фоторепортеров в мире. Он заработал свою репутацию во время вывода войск из Вьетнама и с тех пор снимал на 35-миллиметровую пленку все военные действия и катастрофы. У него было две Пулитцеровские премии. Его работы были высочайшего класса, порой даже слишком реалистичными для людей со слабым желудком, а временами слишком трогательные для сентиментальных зрителей.
– Меня зовут Керри Бишоп.
Почему-то на мгновение Линку показалось это имя знакомым, но у него не было желания думать об этом.
– Мне плевать, как вас зовут, леди. А сейчас, если только опять не хочешь посмотреть, что у меня в штанах, лучше меня не задерживай.
На этот раз его грубость не вызвала в ней отвращения, как, впрочем, должна была, а лишь еще больше утвердила в правильности принятого решения. Мужчина повернулся к ней спиной и гордо прошествовал мимо деревьев. Несмотря на то, что на ней была совсем не подходящая для похода по лесу обувь, Керри решительно двинулась следом. Догнав, она изо всех сил вцепилась ему в рукав.
– Меня ждут девять сирот, в надежде, что я помогу им выехать из страны, – выпалила она на одном дыхании. – Я работаю с благотворительной организацией из США. У меня только три дня, чтобы доставить их на границу. В пятницу там приземлится частный самолет и заберет нас. Если мы не окажемся в условленном месте вовремя, он улетит. Мне нужен помощник, чтобы преодолеть эти пятьдесят миль непроходимых джунглей.
– Удачи.
Керри едва не разрыдалась, когда он отвернулся, намереваясь продолжить свой путь, и крепче ухватилась за рукав рубашки.
– Ты не слышал, что я сказала?
Слышал каждое слово.
– И тебе все равно?
– Меня это не касается.
– Но ты же человек! Грубый и равнодушный, но все же человек.
– Палки и камни…
– Черт бы тебя побрал с твоими шуточками! Они же дети.
Его лицо стало напряженным. Неудивительно, что она приняла его за наемника. Его черствость поражала.
– Леди, я видел сотни детей, разорванных на куски случайным взрывом, детей, опухших от голода, с животами похожими на мяч. Покрытых язвами, с кишащими в волосах вшами. Детей, кричащих от ужаса, когда родителям на их глазах отрубали голову. Трагедия, да. Катастрофа, да. Я видел целые нации, оказавшиеся внезапно в таком положении. И не жди от меня, что я упаду на колени и стану лить из-за них слезы.
Керри выпустила его руку и отшатнулась, словно его бессердечность была отвратительной заразной болезнью.
– Ты страшный человек.
– Да. Хоть в чем-то наши мнения совпадают. Я не способен взять на себя ответственность за девятерых детей даже при более благоприятных обстоятельствах.
Керри расправила плечи. Как бы омерзителен он ей ни был, этот человек ее последняя надежда. Времени на поиски замены не было.
– Отнесись к этому просто как к очередной работе. Я заплачу тебе как профессиональному солдату.
Он оставался непреклонен.
– Я получу намного больше, если вовремя доставлю пленку домой.
– Три дня роли не сыграют. Снятые тобой кадры в пятницу будут иметь такую же ценность, как и сегодня.
– Да, но мне предстоит рисковать, а я дорожу своей шкурой не меньше, чем пленкой. Мне слишком много пришлось пережить в этих проклятых джунглях. Сейчас шестое чувство подсказывает, что не стоит ввязываться. – Он уставился на Керри непроницаемым взглядом. – Я понятия не имею, кто ты и что делаешь в этой дыре, но меня не втягивай. Уяснила? Надеюсь, У тебя все получится, но только без меня.
Линк резко развернулся и удосужился сделать лишь несколько шагов до ближайшего дерева. Керри была подавлена. Она медленно направилась к грузовику. Заметив лежавший неподалеку пистолет, вздрогнула. Он не был солдатом, но был таким же бесчувственным и равнодушным, как они. Он устал и измучился, но в нем не могло не остаться хоть малой толики сострадания. Наплевать на несчастных сирот! Как он мог? Как вообще нормальный человек может так себя вести?
Керри еще раз посмотрела на пистолет, прикидывая, сможет ли она заставить мужчину силой. Идея была глупее некуда, и она отбросила пустые мысли. Керри было сложно представить себя держащей в одной руке маленькую Лису, а в другой «Магнум-357». Такой тип может и перестрелять их всех по дороге к границе.
Керри огляделась, и ее взгляд упал на сумки с аппаратурой и пленкой. Камера. Как же она могла перепутать ее с оружием?
Как же низко способен пасть мужчина, чтобы променять детские жизни на коробку с пленкой? Жалкое подобие человека. Эгоистичный, бессердечный, готовый лишь печатать фотографии несчастных, но не желающий ничего сделать для них. Для него пленка…
Пленка. Пленка. Пленка.
Сердце забилось сильнее от неожиданной мысли. Прежде чем она успела обдумать разумность принятого решения, руки уже откидывали брезент.
* * *
Линк чувствовал себя хуже некуда.
Каждый крик попугая вызывал нестерпимую боль, словно в голову вонзали шило. Приступы тошноты накатывали один за другим, отвратительный привкус во рту был невыносим, ломило шею, господи, у него болели даже волосы. Линк провел рукой по голове. Нет, это болели не волосы, а шишка размером с яйцо.
Но хуже всего было то, что он постоянно думал об этой Бишоп. Керол? Керолайн? Больше всего ему хотелось высечь ее имя на могильной плите, после того как он задушит ее собственными руками.
Из-за этой сучки он опоздал на рейс!
Каждый раз, когда он вспоминал об этом, руки невольно сжимались в кулаки. Не в силах признать собственную вину, он пытался во всем обвинить женщину.
Чертовка! Прежде всего, что она делает в Монтенегро? Тоже нашлась благодетельница. Девять сирот. Как она, интересно, собиралась пройти с детьми хоть пять миль по непроходимым джунглям, не говоря уже о пятидесяти, да еще успеть ко времени посадки самолета?
Черт! Похоже на сценарий дешевого фильма. Это невозможно. Непостижимо.
Она рисковала собой ради того, чтобы найти его, а теперь хотела, чтобы он подвергал опасности свою жизнь, помогая ей. Смешно! Если стараться быть хорошим для всех, долго не проживешь.
Все, кто был с ним знаком, знали, что Линк О’Нил всегда стремился стать первым. Его любили. Его уважали. Он никогда не пропускал своей очереди оплачивать выпивку на вечеринках для друзей. Но на виражах никогда не рвался вперед, потому что в такие моменты дело касалось именно его безопасности, а не парня за соседним столиком. Он поклялся в верности лишь однажды и лишь себе самому.
Вспомнив, что пора возвращаться, Линк направился к грузовику. Женщина, похоже, уже успокоилась. Она стояла у машины и заплетала волосы в косу. Волосы были длинные, темные и такие густые, что хватило бы на шестерых. Пряди скользили между ее ловких пальцев, и получалась коса толщиной с руку.
Роскошные волосы. Это было единственное, что привлекло его в ней вчера вечером. Проклятье! Женщина – последнее, что было ему тогда нужно. Хотя одна ему очень понравилась, да. Она пробыла в Монтенегро шесть недель. Однако он всегда был слишком разборчив и щепетилен в отношениях с женщинами, чтобы связаться с дешевой шлюхой из таверны. Он никогда не был настолько сексуально озабочен.
В ночь перед отъездом захотелось побыть одному. В голове осталась одна-единственная мысль – успеть на рейс. Он решил выпить пару стаканов, сесть в самолет и скорее улететь как можно дальше от Монтенегро.
Но местный напиток хоть и был крепок, не смог стереть из памяти воспоминания обо всех зверствах, свидетелем которых он стал за последние шесть недель. Тогда Линк стал методично напиваться. Образы не стали более тусклыми, но разум изрядно затуманился.
Когда женщина с темными волосами, блестящими даже при тусклом освещении бара, подсела к нему, весь здравый смысл свелся к способности мыслить лишь тем, что находилось в штанах. Поцелуй стал решающим фактором. Сахарный вкус ее губ начисто лишил его возможности рассуждать здраво.
Сейчас при дневном свете он мог убедиться в том, что первое впечатление его не обмануло. Женщина действительно была красива. Хорошая стройная фигура, пожалуй, слишком стройная для этого мешковатого платья. И она не была похожа на проститутку. В ней была чистота. Он еще не лишился способности разбираться в женщинах.
Навсегда останется загадкой, как он мог принять ее за шлюху. Он больше похож на наемника, чем она на проститутку. Возможно, цвет волос делал ее похожей на остальных женщин в баре. Сейчас он разглядел, что глаза у нее были не карие, как ему показалось вначале, а синие. Да и кожа была слишком светлая для латиноамериканки. Пожалуй, даже слишком светлая для брюнетки.
Но прежде всего у нее не было того тяжелого, усталого и озлобленного взгляда, присущего женщинам, вынужденным торговать собой, чтобы не умереть с голоду. Жительницы Монтенегро, которых судьба заставила заняться древнейшей профессией ради куска хлеба, очень быстро взрослели и старели.
Эта женщина выглядела свежей и здоровой. Вне всякого сомнения, она была американкой. Наверняка она живет в хорошем доме где-нибудь на Среднем Западе и с удовольствием организует благотворительные чаепития.
Сейчас же она вынуждена прятаться в джунглях после шальной ночной выходки. Сам того не желая, Линк почувствовал влечение и интерес к этой женщине.
– Как тебе удалось достать грузовик? Казалось, ее совсем не удивил его внезапный вопрос.
– Угнала, – ответила она без промедления. – Он был припаркован прямо напротив кантины. Ключи водитель забыл в замке зажигания. На сиденье я нашла офицерскую форму и надела ее на тебя перед постом.
– Оригинально.
– Спасибо.
– На посту ты сказала, что я твой клиент.
– Верно.
Линк кивнул, одобряя ее сообразительность.
– У меня шишка на голове.
– Ах да, прости. Ты был… Я пыталась… – Она замолчала, смутившись. Он был уверен, что она что-то от него скрывает. Нечто такое, что желала забыть навсегда.
– Продолжай.
– Ты ударился о панель.
– Хм. – Он внимательно посмотрел на Керри и решил позволить ей лгать и дальше. Зачем стремиться узнать правду, если их знакомство весьма скоро завершится. Линк был совершенно уверен, что прошлой ночью между ними ничего не было. Даже будучи совершенно пьяным, он бы никогда не смог забыть, что обладал этим соблазнительным телом.
Стараясь прекратить эти глупые мечты, Линк принялся думать о том, как добраться до города и как действовать дальше. Он надеялся, что сможет застать Эль Президенте в благодушном настроении.
– Хорошо, что есть грузовик. Проще добраться до столицы. Ты едешь со мной или попрощаемся здесь?
– В этом нет необходимости.
– В чем?
– Везти меня в город.
Он поразился равнодушному тону.
– Послушай, я уже дал тебе ответ. Давай не будем препираться. Просто дай мне ключи от машины, и я уеду.
– Не думаю, что вы сможете уехать, мистер О’Нил.
– Я возвращаюсь в город. Немедленно. – Он протянул руку. – Ключи.
– А пленку?
– Что?
Керри повернула голову, и, посмотрев в том же направлении, он увидел пленку, свисающую с ветки, словно кусок обрезанной лианы.
Неистовый, леденящий душу крик зародился где-то в глубине души, а потом вырвался наружу, словно огненное пламя из жерла вулкана. Он был оглушительнее грома, страшнее рева диких животных. Линк схватил Керри в охапку и швырнул на капот машины, затем бросился сверху и сдавил горло сильными, будто стальными пальцами.
– Я убью тебя.
– Не сомневаюсь, – прохрипела Керри, окинув его неожиданно храбрым взглядом. Линк ослабил хватку. – Что для тебя еще одно убийство, если ты одним словом позволил себе загубить жизни девятерых невинных детей. И все из-за своего эгоизма.
– Эгоизма? Я делаю фотографии и зарабатываю себе на жизнь. Ты только что уничтожила несколько тысяч, понимаешь.
– Я все компенсирую.
– Нет.
– Назови сумму.
– Мне не нужна эта чертова работа.
– Потому что ты не привык заботиться о ком-то, кроме своей персоны.
– Да, черт возьми.
– Что ж, я объясню, какую ты можешь получить для себя выгоду. Отпусти меня. Ты делаешь мне больно.
Она изогнулась всем телом, пытаясь вывернуться, но застыла на месте. Его бедра были плотно прижаты к ее ногам, и движения ее гибкого тела неожиданно произвели на Линка впечатление. В его глазах появилась хитринка.
– Ты меня сама позвала с собой, забыла? – сказал он. – Я могу и воспользоваться приглашением.
– Ты не посмеешь.
Его кривая улыбка лишила Керри всякой надежды на его порядочность.
– Не стоит очень уж на это рассчитывать.
– Ты знаешь, почему я подсела к тебе в кантоне?
– Единственное я знаю точно: что целовал тебя, а наутро проснулся с расстегнутыми штанами.
– Ничего не было, – с тревогой в голосе возразила Керри.
– Пока не было, – многозначительно произнес Линк, однако отпустил ее и помог подняться. – Как известно, сначала дела, потом развлечения. Так какую выгоду может принести мне эта работа?
Керри бросила на него злобный взгляд и потерла рукой шею.
– Интересный сюжет. Ты будешь иметь возможность помочь девяти несчастным сиротам.
– Ага, помочь нелегальным эмигрантам въехать в Соединенные Штаты.
Керри помотала головой:
– У нас есть официальные документы на въезд. Эти дети усыновлены приемными родителями в Америке. – Она заметила, как выражение его лица смягчилось, и решила, что это хороший знак. – Ты пойдешь с нами и будешь все снимать на пленку. Это будут более впечатляющие кадры, чем те, которые у тебя есть.
– Были.
– Были, – кивнула Керри.
Они внимательно смотрели друг на друга.
– И где эти дети? – прервал Линк затянувшуюся паузу.
– Около трех миль на север. Я ушла от них вчера днем.
– И что ты с ними делала?
– Учила. Мы прятались там около десяти месяцев. У всех родители погибли или пропали без вести. Их деревню сожгли дотла. Мы жили впроголодь в шалашах, пока не заключили соглашение, потом ждали разрешение на выезд и все остальные документы.
– От кого?
– От Фонда Хендрена, названного в честь Хола Хендрена, миссионера, убитого в Монтенегро около двух лет назад. Его семья основала благотворительный фонд сразу после его гибели.
– И ты уверена, что они прилетят за вами, как обещали?
– Абсолютно.
– Как же ты с ними связывалась?
– Через курьера.
Линк разразился громким смехом.
– Твой курьер сестру продаст за пачку «Лаки Страйк». Которая, кстати, мне бы сейчас не помешала, – проворчал он, похлопывая себя по карманам, и нашел пачку сигарет, которая оказалась пуста. – У тебя нет?
– Нет.
– Естественно. – Он выругался и тяжело задышал. – И ты доверяешь курьеру?
– Две его сестры среди этих детей. Он очень хочет, чтобы они уехали. Их отец был застрелен солдатами за шпионскую деятельность в пользу повстанцев, а мать… мать тоже была убита.
Линк навалился спиной на грузовик и стал кусать нижнюю губу. Затем он перевел взгляд на пленку и скис окончательно. Если он когда– то и сможет простить эту женщину, то очень не скоро. Но сейчас спасти кадры было уже невозможно.
У него оставалось только два возможных варианта. Первый – вернуться в город и пасть пред деспотом, который называл себя освободителем. В этом случае он вернется домой с пустыми руками. И второй – тот, который был так ему отвратителен. Однако Линк до сих пор сомневался, стоит ли помогать этой Мата Хари.
– Зачем ты меня похитила?
– А ты бы пошел со мной, если бы я просто сказала «пожалуйста»?
Вместо ответа Линк лишь грустно ухмыльнулся.
– Вот и я так думала. Я была уверена, что ни один наемник не захочет связываться с детьми.
– И ты была права. Скорее всего, он бы взял задаток, пошел с тобой в ваше убежище, а там перерезал бы всех детей, а тебя бы изнасиловал и убил. Да еще был бы доволен легкой и приятной работой.
Керри побледнела и скрестила руки на груди.
– Я об этом не подумала.
– Ты много о чем не подумала. Например, о еде. И воде.
– Я надеялась на тебя, вернее, на того, кого найду. Полагала, что он сможет позаботиться обо всех деталях.
– Это не детали, – сказал Линк с раздражением, – а жизненная необходимость.
Керри показалось, что Линк считает ее ненормальной.
– Я не сумасшедшая, мистер О’Нил. Я готова вынести все трудности и лишения, только бы вывезти детей из страны живыми и невредимыми.
– Они погибнут раньше, чем мы пройдем и половину пути. К этому ты готова?
– Если они останутся здесь, их ждет та же участь.
Он смерил Керри взглядом и решил, что она не похожа на дуру.
– Где вы должны встретиться?
На ее лице мелькнула радость, но выражение осталось серьезным. Керри бросилась к поваленному дереву, лежащему неподалеку, взяла палку и несколько раз ткнула в разные стороны, проверяя, нет ли змей, а затем протянула руку и достала рюкзак. Вытащив карту, она вернулась к машине.
– Вот, – ткнула она пальцем в точку. – Здесь.
Линку пришлось не одну неделю провести с партизанами, и он хорошо знал, где идут самые напряженные бои. Взглянув на карту, он поднял на женщину ледяной взгляд.
– Там же лагеря мятежников. Самое пекло.
– Знаю.
– Тогда почему там?
– Именно потому, что эта территория постоянно патрулируется. Вдоль границы установлены радары, но не такие чувствительные, поэтому у небольшого самолета больше шансов пролететь незамеченным.
– Это же самоубийство.
– И это я тоже знаю.
Взбешенный ее реакцией, Линк отвернулся. Проклятье! Она смотрела на него твердо и решительно, точно так же, как прошлой ночью в баре. Только теперь он мог разглядеть ее синие глаза, чувствуя, как теряет благоразумие, как и вчера в кантине, когда сказал себе: «К черту здравый смысл», и пошел за ней. Возможно, она и не шлюха, но знает, как заставить мужчину стать покладистым и доверчивым.
Вчера вечером он слишком много выпил, но не настолько, чтобы не помнить, как целовал ее. Она была смелой женщиной, и Линк внутренне восхищался ее бесстрашием. Но совсем не это волновало его больше всего, а ее тело. Он мечтал прижаться к нему и зарыться в копну тяжелых густых волос.
Линк понимал, что ему еще предстоит дорого заплатить за принятое решение.
– Пятьдесят тысяч долларов.
Оправившись от шока, Керри спросила:
– Такова твоя цена?
– Если тебя это не устраивает, сделки не будет.
Она вздернула подбородок:
– Согласна.
– Не спеши. У меня есть некоторые условия. Здесь я босс, договорились? Никаких возражений и пререканий. Если я говорю что-то сделать, ты выполняешь, не требуя объяснений. – Линк поднял указательный палец и помахал им прямо перед ее носом.
– Я почти год прожила в джунглях, – грубо ответила Керри, отводя его руку в сторону.
– В здании старой школы с кучкой детей. Это совсем не то же самое, что тащить их через джунгли. Если мы останемся живы, это будет просто чудо. Единственный шанс все преодолеть – слушаться меня и делать все как я говорю.
