Текст книги "Ее избранник"

Автор книги: Саманта Либерти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Колин сделал то же самое, с любопытством уставившись на загадочный предмет.

– Ну и что там? – нетерпеливо спросил он. – Кольцо с бриллиантом от некогда любимого мужа?

– Понятия не имею, – отозвалась Сандра. – Я не надевала эту рубашку с тех пор, как приехала из Нью-Йорка.

Вместо кольца с бриллиантом в коробочке оказалось всего-навсего несколько разноцветных драже.

– Что за ерунда? – удивился Колин. – Ты такая сластена, что не можешь обойтись без конфет?

– Это не конфеты, – сразу все вспомнив, задумчиво ответила Сандра.

– А что же?

– Нео-пептиды.

– Что?

– Открытие одного английского профессора, – охотно пояснила она. – Мой муж, точнее общество, членом которого он является, спонсировало научные исследования, и эти нео-пептиды были сделаны в качестве пробного образца.

– Да что такое – нео-пептиды?

– Ну, как бы тебе объяснить… Это некая субстанция, которая образуется в клетках человека, когда он испытывает какое-то сильное чувство. Если их выделить, а потом ввести другому человеку, то он будет испытывать то же самое. Например, если сильно напугать донора, то из клеток его тела можно выделить нео-пептид страха.

Колин с недоверчивым восхищением покачал головой.

– Неужели такое возможно? А нео-пептид любви? Можно ли выделить его и сделать так, чтобы принявший их человек влюбился в ту же самую женщину, что и так называемый донор?

Сандра пожала плечами.

– Ну, этого я не знаю… Любовь это же не столько наука, сколько нечто возвышенное, духовное.

– А эти нео-пептиды что вызывают?

Она лукаво посмотрела на своего спутника.

– Чувственность. Хочешь попробовать? – И, достав из коробочки одно драже, протянула его Колину. – Можем даже принять их одновременно…

– Дай сюда всю коробочку! – неожиданно потребовал ковбой.

– Зачем?

– Сейчас увидишь.

Заполучив коробочку, Колин изо всех сил размахнулся и швырнул ее в кусты. Сандра внимательно следила за выражением его лица, и стоило их взглядам встретиться, как ее сердце забилось часто и глухо.

Колин тут же соскочил на землю, повесил шляпу на луку седла и хлопнул жеребца по крупу, отгоняя подальше. Затем подошел к Сандре и сделал приглашающий жест. Она, послушно вынув ноги из стремян, соскользнула в его объятия. Колин поцеловал ее в шею, и она мгновенно вспыхнула, почувствовав себя так, словно по ее жилам течет не кровь, а раскаленная лава.

Сандра закрыла глаза, беззвучно шепча какие-то бессмысленные ласковые слова. Тело ее напряглось, стремясь прижаться к обнимающему ее мужчине как можно плотнее.

Колин подхватил ее на руки и, пронеся несколько шагов, опустил на крошечную залитую солнцем и поросшую пружинистым зеленым мхом поляну. Едва ли можно было представить себе более дивный уголок!

Сначала Колин вынул заколку из прически Сандры. Ему вспомнился вчерашний вечер, когда он вот так же распускал ее волосы и играл шелковистыми прядями.

Сандра пристально посмотрела ему в глаза, а затем, не говоря ни слова, припала к его губам долгим поцелуем. Колин сдавленно вздохнул и с силой прижал ее к себе. Они переплелись языками, задыхаясь от возбуждения и забыв обо всем на свете.

Это был не деликатный и осторожный поцелуй вроде «договора о намерениях», а проявление требовательного, неистового желания, подобного реву ветра или раскату грома. И Сандра с готовностью, трепеща и замирая, устремилась навстречу этому желанию, удивляясь, насколько же быстро возникла ответная страсть, полностью овладевшая ею.

Пока Колин расстегивал на ней рубашку, Сандра сохраняла неподвижность. А потом слегка выгнула спину, помогая ему снять с себя и ее, и бюстгальтер.

Взяв в ладони ее тяжелые тугие груди, он потерся о них лицом, нежно сжимая. Затем втянул в рот твердый от возбуждения сосок и осторожно поласкал его кончиком языка. Он так умело управлял возбуждением Сандры, доводя его до высшей точки, что это становилось сладким мучением.

Она кусала губы, постанывала от удовольствия, гладила его волосы и смотрела вокруг затуманенным взором. Как можно быть таким сильным, мужественным и при этом удивительно нежным!

Сандра помогла ему расстегнуть и снять рубашку, после чего стала покрывать его мускулистый торс быстрыми, дразнящими поцелуями. Потом погладила ладонями стальные бицепсы и медленно прошлась кончиками пальцев по выпуклой груди, легко касаясь твердых сосков, окруженных жесткими черными волосками, ощущая сильное биение мужского сердца и прислушиваясь к дыханию Колина, которое становилось все более тяжелым и хриплым.

Вдруг он на секунду замер, напрягся, а потом, зарычав от вожделения, прижал к себе Сандру так, что ее обнаженные груди вжались в его грудь. Его руки ласкали ее шелковистые волосы, пальцы поглаживали затылок, и все это чувственное действо сопровождалось дразнящими поцелуями, разжигающими и без того их страстное обоюдное желание.

Наконец привстав, он склонился над лежащей Сандрой и ловко снял с нее сапожки и джинсы, обнаружив под ними розовые трусики. Целуя ее живот и бедра, Колин запустил пальцы под резинку, и Сандра слегка приподнялась, помогая ему стянуть их с себя.

Каким же невероятно возбуждающим был запах ее разгоряченной кожи, к счастью не отравленный никакими духами или дезодорантами! А от упругости ее гладких бедер у него мгновенно вспотели ладони…

Его буквально распирало от возбуждения, но он намеренно не торопился, любуясь обнаженной женщиной, которая с томным видом наблюдала за ним сквозь полуопущенные ресницы. И еще он непрерывно целовал ее, оставляя влажный след кончиком языка от живота до подбородка. Затем снова припал к ее губам, раздвинул их языком и одновременно проник рукой между ее бедер. Она уже была готова к этой ласке и послушно развела колени.

Трепеща всем телом, Сандра наблюдала за тем, как Колин одной рукой расстегивает пояс собственных джинсов, другой продолжая возбуждать ее. Стянув джинсы до лодыжек, он устроился между ее раздвинутых бедер, постаравшись сделать все как можно медленнее и упоительнее.

Сандра ладонями обхватила его упругие ягодицы и в тот момент, когда он вошел в нее, глухо и страстно застонала. Первые его движения были нежными и осторожными, но потом они начали учащаться, становясь все резче и необузданнее.

Ее мгновенно захлестнул океан ощущений! Обвив его ногами, она стала яростно двигать бедрами, выгибаясь всем телом и постанывая.

– О любовь моя…

Кто из них произнес эту фразу, они не знали. Да и какое это имело значение, если им наконец-то удалось стать единым целым и их сердца бились, как одно!

Они яростно и сосредоточенно двигались в унисон. И в какой-то момент Сандра почувствовала, что ее с головой захлестывает волна неимоверного блаженства и она уже не в состоянии себя контролировать.

Колин изо всех сил прижимал ее к себе, такую горячую, страстную и желанную, зарывался лицом в разметанные по зеленому мху белокурые волосы, издающие невыразимо приятный аромат, и шептал нежные слова. Но она его едва слышала, поскольку утратила всякое чувство реальности. Ее тело выгибалось навстречу его телу, лицо пылало, а интенсивность ощущений заглушала все запахи и звуки окружающего мира. Да и ее стоны доносились до него словно бы издалека, поскольку сознание почти полностью отключилось, осталось лишь чувство невероятного наслаждения.

Наконец-то он обладал этой неимоверно желанной женщиной, подтверждая это обладание силой своих толчков, на которые она отзывалась громкими стонами.

Сандра закричала, и тут же раздался хриплый вскрик Колина, разом утратившего контроль над собой. Еще несколько мгновенных спазмов удовольствия – и они почти одновременно издали бурный вздох облегчения… А потом они какое-то время молча лежали в объятиях друг друга – усталые, вспотевшие, умиротворенные.

Фырканье лошадей и нежный поцелуй Колина заставили Сандру очнуться. Да, ее ковбой оказался совершенным возлюбленным. Его нежность, сила и страстность были бесподобны. Как можно было желать чего-то еще, находясь в объятиях такого мужчины?

Сандра высвободила руку и погладила его сначала по груди, затем по лицу. Какое же удовольствие ей доставили эти красивые, четко очерченные губы!

Колин поймал ее руку и принялся медленно и нежно целовать ладонь.

– Ты чертовски упоительная женщина, – пробормотал он в перерывах между поцелуями.

– Да и я до сего дня не верила, что это может быть так прекрасно, – счастливым голосом призналась Сандра.

– Не только для тела, но и для души?

– Разумеется!

Колин залюбовался легким румянцем на ее щеках, при этом его глаза светились самой искренней нежностью. Внезапно он привлек к себе Сандру и поцеловал в кончик носа.

– Как же ты красива, любовь моя! Должен тебе сказать, что…

Но Сандра так и не узнала, что он собирался сказать, поскольку пронзительно завопила, почувствовав, как что-то обожгло ее левую ягодицу.

Мгновенно выпрямившись, она шлепнула себя по голому телу, убив какое-то насекомое – то ли осу, то ли овода, – после чего яростно потерла укушенное место, быстро начинающее краснеть.

– Проклятая тварь ужалила меня! – пожаловалась она Колину, однако он ничего не ответил.

Удивленная Сандра взглянула на него и увидела, что ковбой трясется от приступа беззвучного смеха.

– Ну, это уже слишком! – возмутилась она. – Мне же по-настоящему больно!

– Я понимаю, – отсмеявшись, выдохнул Колин. – Но ничего не поделаешь… Впрочем, давай я осмотрю ранку и заодно вытащу жало.

Он заставил Сандру перевернуться на живот и осторожно обследовал губами укушенное место. Это было чертовски приятно, однако она продолжала сердиться.

– Почему эта ужасная тварь укусила именно меня?

– А чего еще можно ожидать, лежа в чаще леса с голым задом?

Она прикусила губу, чтобы сдержаться, и оглянулась вокруг в поисках своей одежды.

– Никогда не думал, что можно краснеть так быстро, – приподнимаясь на локте, заметил Колин. – Кажется, мне следует извиниться…

– Тебе это только кажется? – вскакивая, иронично поинтересовалась Сандра.

– Нет, я действительно перед тобой извиняюсь, – самым серьезным тоном сказал ковбой, рывком натягивая джинсы и поднимаясь на ноги. – И прошу только об одном…

– Чего еще? – недовольно буркнула она, пытаясь снять бюстгальтер, висящий на ближайшей ветке.

– Выходи за меня замуж!

Ошеломленная подобным предложением Сандра не успела ничего ответить, как Колин снова заключил ее в объятия – почти голую, в одних трусиках, даже не успевшую застегнуть бюстгальтер, – и осыпал поцелуями.

– Подожди, подожди, – забормотала она, отчаянно пытаясь увернуться от его вездесущих губ. – Ты сам-то понял, что сейчас сказал?

– Разумеется! Я хочу… Нет, я очень хочу, чтобы ты стала моей женой!

Видимо, у нее был такой растерянный и при этом такой счастливый вид, что он ласково улыбнулся.

– Ну, отвечай же, радость моя, ты согласна?

– Нет, сначала ты ответь мне на один вопрос! – с притворной серьезностью потребовала Сандра.

– Какой именно?

– Зачем ты выбросил мои нео-пептиды?

Колин засмеялся.

– Затем, что в нашей любви не должно быть ничего искусственного!

7

Счастье – это единственная причина бессонницы, которая совершенно не тяготит. И то же самое счастье преображает мир сильнее, чем любое опьянение.

Когда вечером того же дня Колин наконец-то заснул, то увидел пленительный эротический сон… Впрочем, если учесть, что и самой эротики в его жизни не было с того самого момента, как пропала его жена, то в этом не было ничего удивительного…

Тихий скрип половиц, мерное тиканье старинных настенных часов, горячий прерывистый шепот. Медленно прекрасная женщина в белом платье – он не видит ее лица, но не сомневается, что это Сандра, – распускает пояс, пробегает пальцами по верхнему ряду пуговиц вплоть до талии, а потом нагибается и начинает расстегивать пуговицы подола.

Распахнув платье, она легким движением освобождается от него и делает шаг вперед. Колин не видит ее глаз, но чувствует, что и она смотрит на него не менее пристально, чем он на нее. Они сближаются – и вдруг начинают бить часы. Оба вздрагивают и приглушенно смеются…

Время уже не играет никакой роли. Колин его просто не воспринимает и только старается унять собственное возбуждение, чтобы страстно вздыхала и постанывала она. Наконец Сандра последний раз содрогается и с полустоном-полувздохом жадно целует его в губы.

– Как это было прекрасно, – шепчет она, обжигая его горячим дыханием.

– Сандра, любовь моя, – изнемогая от счастья, бормочет он, наслаждаясь завораживающим в лунном свете блеском широко раскрытых глаз, видом чудесного белого платья, небрежно брошенного на спинку старинного дивана, и зарождающимся предчувствием необыкновенной любви к этой потрясающей женщине, так неожиданно вошедшей в его жизнь…

Резкая телефонная трель спугнула прекрасное видение. С трудом разлепив веки, Колин подполз к краю кровати и, протянув руку, принялся нащупывать телефонную трубку, что ему удалось сделать лишь на пятом звонке.

– Да? – заспанным голосом произнес он.

– Здравствуй, это я, Паола.

– Кто?!

Мгновенно проснувшись, Колин рывком сел, в первый момент решив, что это какое-то кошмарное продолжение сна. Однако он слишком хорошо помнил голос жены, чтобы усомниться в реальности происходящего.

– Надеюсь, ты узнал меня? – словно догадавшись о его мыслях, спросила Паола.

– Конечно, узнал. Однако откуда ты звонишь? – Этот вопрос был первым, который пришел ему в голову, и немало повеселил жену.

– Не бойся, не из преисподней, – засмеялась она, – а всего лишь из Сан-Эстевеса. Ты что, мне не рад?

Колин прорычал нечто невнятное и судорожно потянулся, едва не выронив трубку телефона.

О женщины! Паола звонит ему, когда он уже успел оплакать ее и найти другую, и как ни в чем не бывало интересуется, не рад ли он ей. Ну и что на это можно ответить?

– Почему ты молчишь?

– Вообще-то я тебе рад, – довольно сухо произнес Колин. – Хотя в данный момент меня бы больше обрадовало, если бы этот разговор мне снился.

– А знаешь, – оживилась Паола, – ведь и я тебе звоню именно потому, что недавно видела тебя во сне.

– Рад слышать.

– Сомневаюсь. Почему ты со мной так холоден? – Паола сделала паузу и, не дождавшись ответа, снова спросила: – У тебя все в порядке?

– Разве может быть иначе?

– А как у тебя в личном плане?

– Черт возьми! – возмутился Колин. – А ты не хочешь поинтересоваться делами своего сына?

– О, мой маленький Берт, – немедленно заворковала Паола, словно только и ждала этого вопроса. – Ты не представляешь, как я безумно соскучилась по нашему красивому малютке!..

– Ты можешь объяснить, что с тобой случилось и где ты пропадала целый год? – перебил ее Колин.

– Разумеется, могу, – мгновенно переходя на деловой тон, сказала жена. – Но это долгий разговор.

– Сомневаюсь, что мне захочется выслушивать твою ложь! – зло бросил Колин. – Тем более что за год ты могла придумать вполне правдоподобную историю.

– Фу! – возмутилась Паола. – К чему этот сарказм?

– Я просто хочу, чтобы ты знала: из-за наших с тобой проблем я не застрелюсь!

– Это и не входит в мои планы, – усмехнулась она.

Колин промолчал, но Паола молчать не собиралась.

– Ты сейчас чем-то занят?

– А ты допрашивать меня вздумала, что ли? Не самое подходящее время…

– Не хочешь отвечать?

– Да, не хочу.

– Но ты сейчас один?

– Ревность одолела? Тогда садись в машину, приезжай и убедись лично.

– Не люблю напрашиваться.

– Да? А мне показалось, что ты сейчас именно этим и занимаешься.

– Ошибаешься. Извини, что разбудила.

– Постой! – спохватился Колин, испугавшись, что она может повесить трубку. – Ты говоришь, что находишься в Сан-Эстевесе?

– Наконец-то до тебя дошло! Да, я в Сан-Эстевесе и могу приехать в течение часа.

– Тогда я жду.

Взбудораженный разговором Колин быстро оделся и хотел было сделать себе кофе, но у него все валилось из рук.

Ситуация складывалась самая невероятная!

Только вчера он сделал предложение соседке, а сегодня вдруг объявляется его законная жена. И что он теперь скажет Сандре? Извини, но я, оказывается, все-таки женат?

Разумеется, у него и раньше были определенные подозрения в отношении Паолы. Последний год она явно тяготилась жизнью на ранчо и все чаще заговаривала о том, как хорошо было бы съездить развеяться в какой-нибудь большой город. Однако каждый раз какие-нибудь неотложные дела не позволяли Колину отлучиться из дому.

Но что она делала целый год и почему вдруг решила объявиться снова? Соскучилась по Берту?

При мысли о сыне Колина охватило скверное предчувствие. Уж не собирается ли Паола разлучить его с Бертом? А вдруг она нашла себе другого мужчину и теперь решила подать на развод?

Подобными вопросами он мучился до тех пор, пока к его дому не подъехал новенький «понтиак», из которого вышла стройная молодая дама в красном платье.

Давно известно, что всех красивых женщин-соблазнительниц можно условно отнести к трем основным типам. Роковая брюнетка-вамп, предпочитающая обтягивающую черную одежду и яркую косметику; аппетитная блондинка «а-ля Мэрилин Монро» с пышными формами и в светлых, полупрозрачных, свободного покроя юбках и блузках; и наконец романтическая принцесса с каштановыми или русыми волосами, отменно стройной фигурой и большими задумчивыми глазами.

Паола ухитрялась сочетать в себе черты первых двух типов. Темноволосая от природы, она отличалась пышными формами, которые обожала обтягивать нарядами кричащих расцветок вроде черных джинсов и ярко-красной куртки. Обладая красивым, прекрасно ухоженным лицом, она умела с таким капризно-задорным выражением надувать губки и закатывать глазки, что ни один мужчина не мог перед ней устоять.

Что касается волос, то на памяти Колина его жена меняла стрижки как минимум четыре раза. То отпускала длинные волосы ниже плеч, окрашивая их в красивые каштановые оттенки, то стриглась «под мальчика», отказываясь от химии и оставляя естественный цвет волос. Но особенно она нравилась Колину именно такой, какой предстала перед ним во время первой встречи. Тогда ее волосы были длинными, черными и очень красиво приподнятыми над высоким ясным лбом.

Нынче Паола появилась в облике деловой женщины – короткие волосы, пышная укладка.

– Так ты не хочешь слушать о том, что со мной произошло год назад? – раздраженно спросила она, закуривая длинную ментоловую сигарету.

Колин не переносил табачного дыма, поэтому недовольно поморщился.

– Нет, почему же, – нехотя сказал он, избегая встречаться с женой взглядом. – Хотя и не обещаю, что безоговорочно тебе поверю. Так что с тобой случилось?

– Меня… похитили.

– Похитили?!

– Да, именно так. Стоило мне подъехать к пляжу и выйти из машины, как следом за мной подкатил огромный «линкольн», из которого выскочили двое громил. Не взирая на мои протесты, они силой запихнули меня в свою машину и уселись рядом. Я поняла, что сопротивление бесполезно и больше не пыталась вырываться. Да и не могла бы этого сделать, даже если бы захотела, поскольку уже через минуту мне надели наручники, завязали глаза, а рот залепили скотчем. Оставалось только покориться своей участи да молча гадать, кому и зачем понадобилось меня похищать…

– И кто мог знать, что в тот день ты собираешься купаться, – добавил Колин, задумчиво почесав затылок.

– И это тоже! – подтвердила Паола. – Да, у меня были подозрения, что это мог быть Джимми… Ну, тот отвратительный тип, от которого ты меня спас в день нашего знакомства…

– Помню, помню, – кивнул муж. – На нем еще был такой шикарный белый костюм…

– Так вот, – затягиваясь и выпуская струю ароматного дыма, продолжила женщина, – я и подумала на него, тем более что незадолго до этого я узнала, что он сбежал из тюрьмы и скрылся в неизвестном направлении. Но зачем ему было меня похищать, если он прекрасно знал, что я замужем и между нами давно все кончено?

– Действительно, зачем?

– Сначала я решила, что могу оказаться для него опасным свидетелем, однако потом отказалась от этой мысли. Я не знала ничего такого, что могло бы серьезно повредить ему, если бы Джимми суждено было вновь предстать перед судом… Короче, не зная, что и думать, я покорилась своей участи и стала ждать, что будет дальше. Как ни старалась, но я даже приблизительно не могла определить, куда меня везут. Громилы курили, изредка обмениваясь короткими фразами, и не обращали на меня никакого внимания. Еще до меня доносились мерное урчание мотора, свист ветра за окном, да гул несущихся навстречу автомобилей. По моим представлениям прошло где-то около часа, когда машина наконец стала замедлять ход и вскоре остановилась. Издалека раздался какой-то скрежещущий звук. Я поняла, что это открывают ворота. После чего машина снова тронулась, но, проехав еще немного, остановилась, на этот раз окончательно.

– Скорее всего тебя привезли в замок герцога Синей Бороды…

– Если будешь издеваться, то я перестану рассказывать! – возмутилась Паола.

– Все-все, молчу.

– Дверцы распахнулись, меня взяли под руки и вытащили наружу. Громилы действовали не грубо, но достаточно бесцеремонно. И тут кто-то спросил: «Это она, вы не ошиблись?» Затем этот неизвестный, видимо являющийся у них главным, приказал освободить мне рот. Как только отлепили скотч, содрав с моих губ всю помаду, я принялась ругаться, обзывая их придурками и вонючими козлами…

– Узнаю твой милый жаргон!

– Еще одно замечание – и я запущу тебе в голову пепельницей!

– Да за что, если я тебя внимательно слушаю? Итак, ты принялась ругаться, и что потом?

– Потом они спросили мое имя. Я не видела причин его скрывать и назвала себя. Тогда они поинтересовались, знаю ли я Джимми Конегена? Я ответила, что знаю, добавив при этом, что он преступник, которого разыскивает Интерпол, и потребовала развязать мне глаза и снять наручники.

– Потерпите минутку, мэм, – успокоил меня главарь громил, после чего обратился к своим подручным: – Ведите ее.

И меня куда-то повели. Сначала я шла по асфальтированной дорожке, потом передо мной открыли дверь и ввели в какое-то помещение.

Далее последовали короткие переговоры с кем-то, передо мной снова открыли какую-то дверь, и я оказалась в длинном гулком помещении, видимо коридоре. Мы прошли его до конца, а затем я услышала, как открывается дверь лифта. Меня втолкнули внутрь, дверь закрылась, и лифт стал подниматься. Затем снова ходьба по очередному коридору, во время которой я зачем-то считала повороты. Наконец мне велели остановиться и освободили от наручников, после чего послышался звук запираемого замка. Разумеется, я тут же сняла с глаз повязку, оглянулась… и замерла от удивления.

– И что же ты увидела такого удивительного?

– Джимми собственной персоной!

– Ага, – пробормотал Колин, – значит, твое предположение оказалось верным. И чего же от тебя хотел этот мерзавец и похититель замужних женщин?

– Он хотел, чтобы я снова была с ним.

– Но ты объяснила, что уже замужем и у тебя есть ребенок?

– Да, но он потребовал, чтобы я подала на развод, пообещав жениться на мне, как только я стану свободной.

Колин не верил ни единому ее слову. Скорее всего никакого похищения не было, просто Паола взялась за старое и снова связалась со своим мафиозным дружком. Но зачем ей эта изощренная ложь, когда гораздо проще заявить, что она хочет развода? Ведь и он в данный момент хотел того же!

– Ну и что было дальше? – осторожно поинтересовался Колин, внимательно наблюдая за выражением лица жены.

– А дальше он целый год держал меня при себе в качестве заложницы, отпустив лишь тогда, когда я клятвенно пообещала выполнить его требование.

– То есть развестись со мной?

– Да… и забрать Берта.

Этого-то он и боялся больше всего!

– А зачем ему мой сын?

– Сын нужен не ему, а мне! – сердито возразила Паола. – К тому же я узнала, что ты все равно не уделяешь достаточно времени его воспитанию. Точнее, ты просто сплавил нашего мальчика своему двоюродному брату!

На этот упрек трудно было что-либо возразить, однако Колин не собирался так легко сдаваться.

– Ты сможешь отнять у меня нашего сына только по решению суда, – сухо заявил он. – А учитывая сколько времени ты пропадала неизвестно где, сомневаюсь, чтобы решение было принято в твою пользу.

– Разве мы не сможем договориться как-то иначе? – вкрадчиво поинтересовалась Паола.

– Как именно?

– Ну, мы могли бы снова попробовать жить вместе… В конце концов я твоя законная жена!

– А как же Джимми?

– Ты его боишься?

Колин пожал плечами и поднялся.

– Ты куда?

– Надо задать сено лошадям.

– Я тебе помогу.

– Поможешь мне ухаживать за лошадьми? – удивился ковбой. – Однако прежде у тебя никогда не было подобного желания. Более того, ты не раз говорила, что лошади тебя пугают…

– Теперь я поняла, что некоторые люди гораздо опаснее лошадей.

– Ну что ж, пойдем.

Они вышли из дому и направились в конюшню.

– Ты действительно собираешься работать в этом платье и в этих туфлях? – полюбопытствовал Колин, когда они зашли внутрь;

Паола призывно улыбнулась.

– Но ведь платье легко снять…

– Что?

Не успел он и глазом моргнуть, как его жена, нагнувшись, подняла подол и, быстро стянув платье через голову, небрежно кинула его на калитку пустого стойла, оставшись в красном кружевном белье и черных чулках.

– Что ты делаешь?

– Молчи!

Паола с силой толкнула мужа на солому, затем присела на корточки и принялась проворно расстегивать пояс его джинсов. Колин настолько растерялся, что даже не пытался ей помешать. К тому же он слишком хорошо помнил бурный темперамент своей жены, которая не раз заставляла его заниматься с ней любовью в самых невероятных местах. Воспоминания об этих лихорадочно-сладострастных мгновениях тут же вызвали у него горячую волну возбуждения.

Тем временем Паола сдернула с него джинсы и тут же принялась ласкать его губами и языком, делая это столь умело и с таким упоением, что Колин не выдержал и зарычал, запустив пальцы в ее густые волосы. Тогда Паола стала нежно поглаживать его мускулистые бедра и упругие ягодицы.

Кровь прилила к вискам, сердце стучало тяжелым молотом, и все существо Колина охватила неистовая жажда обладания. В нем проснулся настоящий зверь, все отошло на задний план – сначала секс, разговоры потом!

Почувствовав, что находится на грани, он оторвал от себя Паолу, поднял на ноги и повернул спиной. Она поняла его намерение, томно вздохнула и наклонилась вперед, упершись руками в деревянную перекладину.

Рывком стянув с нее трусики, Колин вошел в нее с такой неистовой силой, что она вскрикнула и резко дернулась. Сейчас он ощущал себя могучим, диким и сильным, как настоящий жеребец, чему способствовали запахи конюшни и свежего сена.

Они стонали, обливались потом и содрогались от самой неистовой и бешеной страсти, которая походила на безумие, но при этом была мудрее всего на свете.

Находившиеся в соседних стойлах лошади фыркали, переступали копытами и косили на них карими, всепонимающими глазами…