Текст книги "365 дней во власти страсти. Секс-рассказы. Преступление и наказание"

Автор книги: Саманта Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Саманта Джонс
365 дней во власти страсти. Секс-рассказы. Преступление и наказание

МЖМ по кругу. Сборная Норвегии по лыжам. Анальная Олимпиада

Массаж в олимпийской деревне это просто симфония чувств!

И хотя массажист Кирилл с мощными перекачанными грудными мышцами был очень даже ничего, но я лежала в полудрёме на массаже и вспоминала вчерашнюю ночь.

Больше всего меня возбуждали даже не конские размеры членов моих вчерашних любовников из сборной команды Нидерландов по конькобежному спорту, а темп. Спортсмены умеют делать это в диком темпе. И это фантастический кайф.

Я не могла думать об этом на массаже, потому что на мне были только маленькие одноразовые бумажные трусики и там штатный массажист мог заметить, что я мокрая.

Впрочем он так нежно массировал мои забитые ступни, что я не просто мурчала, а постанывала под его натиском.

Сильные руки Кирилла разминали подушечки моих пальчиков ног, а затем ныряли между ними разгоняя горячее масло.

Я урчала и изворачивалась.

Кирилл был маньяком. Ему нравились мои ступни, он всегда уделял им повышенное внимание, и я часто замечала у него стояк.

Но работа в сборной страны по фигурному катанию ценная должность и Кирилл никогда не переступал линию в реале… А вот виртуально…

Не буду в даваться в подробности, но я видела видео и знаю какой у него размер и сколько из него выпрыскивается, когда он его массирует перед камерой.

Я балдела от того, как Кирилл пальцами разбивает мои икры и слушала олимпийские сводки.

В беге на лыжах наша эстафетная сборная взяла только второе место и это значит, что мы с девочками проиграли спор: сегодня после тренировки мы идём на поздравительную вечеринку к Йоханесу, Эрик, Уле и… я вздохнула сильнее обычного,– голубоглазому, белозубому Олафу. С его огромными ручищами.

Телефон разрывался от сообщений в инсте, но я решила пока «отдаться» профессиональным рукам Кирилла.

Он перешел к моей попе и несколько раз «случайно» скользнул под кромку трусиков между булочек.

Его пальцы «нечаянно» коснулись моего ануса. Боже, я даже не знала, что это может быть так приятно, когда трое спортсменов по очереди имеют в попку. Ощущение, словно попка теперь не закрывается.

Мне надо было придумать, что я скажу Жене, чтобы смыться на вечеринку к Норвегам. Конечно я не собираюсь заводить там какие-либо шуры-муры, но и упускать возможность потусить с двухметровыми блондинами-скандинавами, которые будут на взводе из-за золотых медалей я не хотела.

Как говорит Юля – живем один раз.

После массажа я успела заценить стояк Кирилла. Ну да, конечно, я сделала вид, что не замечаю, что он зациклен на моих изящных ножках. Он набрался впечатлений и наверняка снова скинет мне видео в директ с тайного аккаунта. Такая у нас с ним тайная связь. В этом что-то есть.

Мы ни разу не обсуждали это. И мы оба делаем вид, что не знаем, кто это скидывает мне видео.

Телефон гудел от сообщений. Юля и Даша позвали встретиться в столовке.

Когда я подошла, Даша уже сидела на коленях у Йоханнеса, а Юля трепалась сразу с тремя чемпионами Эрик и Уле не отрывали от неё глаз, а вот Олаф при моем появлении сразу загорелся. Глаза растопырились, ноздри тоже и вообще он был похож на мальчика, которому пообещали подарить долгожданную игрушку.

Загорелые и горячие после утренней гонки парни, с золотыми медалями уже подарили свои букеты нашим девчонкам.

– Вечером у нас в номере с видом на долину.

Сразу же запротоколировал мне Олаф.

– Ой, я не знаю, что скажет мой парень,– начала ломаться я.

Краем глаза я заметила, что скромную Дашу Йоханесс уже лапала за бедра и ее плоская грудь без лифчика торчала сквозь саечку отвердевшими сосками. Огромные лапы Эрика и Уле периодически касались Юли. Честно говоря мне тоже захотелось, но только не на людях.

– Мы будем праздновать. Шампанское. Салют.

Я знала, что европейцы всегда ярко и шумно празднуют свои чемпионства в олимпийских деревнях и каждый вечер тут сразу в нескольких точках отеля идут праздники, так как чемпионов всегда много. Если только не побеждают хмурые дисциплинированные китайцы. Думаю они после чемпионства сдают свои медали правительству и им разрешают чуть громче обычного дышать перед сном. Отстой.

Я обещала подумать над их приглашением и удалилась на тренировку с Женей.

Где-то в шесть вечера после изнуряющей тренировки я буквально валилась с ног. Женя немного подолбил мне мозги тем, что я какая-то вялая и не выспавшаяся. Я обняла его за шею, поцеловала возле ушка и запустила руку в волосы.

Это всегда работало безотказно. Мамми вайбс и мой мальчик умиротворяется.

Я поцеловала его на ночь, так же как и вчера и отправилась домой.

В этот раз мне не надо было ничего скрывать от подруг. К моему приходу они уже достали из своих тряпичных чемоданчиков самые блядские платья, надежно припрятанные от тренеров. Шпильки и были вымыты и начесаны.

Я приняла душ еще на льду и тоже нашла свое пурпурное платье с блестками.

Все про мы выглядели как группа блестящие из освенцима: тощие, плоскогрудые селедки, каждая по полметра и только перекачанные бедра выдавали в нас спортсменок.

Мы заговорщически прошмыгнули мимо номера, где останавливались наши тренера и отправились на последний этаж в главном корпусе, где располагался номер норвежцев.

Когда мы вошли, там уже было достаточно много народу. Играла музыка. Абба. и мне на встречу сразу выпрыгнул Олаф.

Высокий, в расстёгнутой белой рубашке, с бутылкой шампанского и парой бокалов он был абсолютно неотразим. К тому же от него очень дорого и вкусно пахло. Густой насыщенный аромат дурманил меня, а его рука точечно попадая в мою самую эрогенную зону между лопаток и ниже, возбуждала меня. Я почти сразу почувствовала очень необычные сексуальные ощущения.

Что возбуждается у меня не только киска, с мокренькими половыми губами, но и попочка. Глубоко, возле матки, но именно со стороны ануса. Я сжала кулачком попку и приятное ощущение разлилось по телу.

Я словно открыла в себе новый центр удовольствий. Нет, я не думала в тот момент заняться сексом снова и даже подумать не могла, что все четверо норвежский олимпийцев по очереди кончат мне в анал.

Кто-то танцевал, кто-то болтал. Время от времени, кто-нибудь из ребят говорил тост и весь большой номер с верандой громким ух запрокидывал бокалы. Это была громкая европейская вечеринка, где многие говорили на незнакомых языках, но с нами пытались говорить либо на ломанном русском, кто знал, либо на английском.

Даша и Юля тупо кивали, типа понимают, но они явно пришли сюда чисто выпить нахаляву и пообжиться с чемпионами. Как тупые малолетки.

Олаф повел показать мне вид с веранды. Он бережно взял меня за руку и почувствовала себя Белль из «Красавицы и чудовище». Он такой огромный. Но делал это подчеркнуто нежно.

Веранда была офигенной. По мимо нас тут флиртовали какие-то высоченные блондинки шведки керлингистки с кареглазыми немецкими саночниками.

Про керлинг вообще ходили слухи, что в него идут только эскортницы со спортивным прошлым, чтобы поднять себе цену. Ну типа показывали по телеку и всё-такое. И только для этого его и ввели в программу игр. Судя по этим девочкам-шведкам так то и было. Они лопат своими тупыми глазками перед щетинистыми саночниками и хохотали над каждой шуткой как лошади.

Олаф подвел меня к перилам и положил руку на талию сзади. Вид открывался шикарный. Вся долина то тут, то там взрывалась фейерверками, где-то ехали автобусы с соревнований, где-то горели огни отдельно стоящих коттеджей для спортсменов, но я не могла думать ни о чем, кроме него.

Мне хотелось зарыться в его объятия. Он большой и горячий. Нежный, улыбчивый и такой общительный. Все на вечеринки улыбались ему и он со всеми перешучивался. А еще у него на груди висела большая золотая медаль.

Сквозь окно в пол мы могли наблюдать без звука за вечеринкой внутри номера. Юля уже вертела бедрами между Эриком и Уле, а Даша сослалась в углу с Йоханессом.

– Им хорошо,– сказал Олаф.

Я потерлась щекой о его щеку.

– А мне хорошо с тобой – проронила я.

– Будешь моей «трофейной телочкой»?

– Трофейной телочкой? – рассмеялась я.

– У нас в Норвегии есть обычай… Когда викинги возвращаются с битвы с победой, они могут выбрать любую девушку в деревне, как «трофей».

Олаф обнимал меня сзади и я чувствовала его стальной пресс и твердеющее достоинство.

Я посмотрела на парочку шведок с немцами и они были так увлечены собой, что не обращали на нас внимания. Я стала тереться о его стояк, словно хочу вырваться.

– Но я не могу быть твоей трофейной телочкой. Я же приличная девушка.

При этих словах я два раза шлепнулась попочкой о его промежность и его член начал вставать быстрее.

Олаф уже сжимал меня в своих объятиях.

– Тебе не холодно?

Я выпило еще пол бокала.

– Нет, мне нормально. Я же фигуристка – королева льда.

Я стояла на морозе в открытых босоножках на шпильке, в мини платье в паетках и у меня изо рта валил пар, потому что меня сжимал в тесных объятиях Олаф. Олимпийский чемпион Пекина по лыжам из Норвегии. Его густые блондинистые волосы упирались в звезды, его рука легла на мой животик под пледом, а я положила голову ему на грудь, ведь он выше меня на полторы головы.

И попой стала совершать движения, словно он меня трахает сзади.

– Я приличная, девочка…

Мелкими толчками об него.

– У нас так не принято, чтобы девушка отдавалась иностранцу.

Он схватился за поручни, чтобы я его не оттолкнула, и прижался сильнее.

Я потекла как сука. Просто не могла остановиться и терлась о его твердое тело. Ноги, пресс, грудь. Они были у него плоские и твердые как у памятника. Я чувствовала его большой твердый напряженный член в штанах, и я хотела его в попу.

Он уже гладил мою грудь, а я тихонько пьяно постанывала. Он сдавил сосок и я уронила бокал, который разбился, но этого никто не заметил из-за музыки, салютов и опьянения.

Олаф подтолкнул меня в угол и развернул лицом к себе.

– Тебя нравится?

Он положил мою руку на одеревеневший стояк сантиметров двадцать пять в рост.

О, боже. От этих ощущений ручкой я потеряла дыхание.

– Олаф…– почти, как «о, ах» сорвалось с моих губ,– это так неприлично.

За его спиной смеялась и лапала друг друга компания из шведок и немцев. Прямо в метре за ним, а тут я гладила его член. Снизу. Вверх. Убрать ручку одумавшись. Я же приличная.

И снова снизу вверх, потому что не могу удержаться.

Олаф уже озверел. Его голубые глаза сверкали чертовщиной. Он закусывал губу, готовый разорвать меня.

– А ты не мог расстегнуть рубашку? – я приспустила с него штаны и накинула колечко пальцев ему на член.

Он закатил глаза и перестал слышать реальность.

Я посмотрела на его стояк. Огромный красивый упругий член вздыбился на меня. Я подрачивала его ручкой, понимая, что он может брызнуть в любой момент.

– Можешь принести мне еще выпить? – сказала я за секунду до того, как он кончит мне на платье и убрала сжатый кулачок с головки, словно и не бывало.

Олаф задрожал. Видно было, что так олимпийского чемпиона еще никто не обламывал за сантиметр до финиша.

Я похлопала его ладошкой по яичкам.

– Принеси еще шампанского.

Олаф зарычал, подтянул штаны, развернулся и пошел с балкона за шампанским.

Я могла наблюдать за опьяневшей компанией через стекло.

Юля вырвалась из плена шикарных тел норвежцев и пошла ко мне, а Олаф подошел к ведерку с шампанским и заговорил с партнерами по команде. Он что-то живо и широко открывая рот пояснял о наших отношениях друзьям. Они не верили, а он кивал, вытирая полотенцем шампанское.

Уле посмотрел на меня через всю тусовку уже новыми глазами.

Дверь распахнулась и под музыку дансинг квин Аббы на балкон вывалилась пьяненькая Юля.

Как типичная хабалка она закричала на весь балкон как бы не замечая иностранцев.

– Пошли домой.

От опьянения она уже чуть ли не икала.

– У тебя же вроде там МЖМчик на мази?– начала с улыбкой возражать я.

– Мне нельзя МЖМчик. У меня наклевывается анальный перепихон с директором лыжной федерации завтра. А он этих ребят знает. Поэтому «возбудим и не дадим». Мы домой, пока Даше целку не щёлкнули.

Мне казалось, что она нарочно выражалась так смачно и грубо при иностранцах, чтобы самоутвердиться и почувствовать себя уверенней на празднике, где она ничего не понимала.

– Давай, через полчаса сваливаем.

Она потянулась поцеловаться в щеку. Еще один странный жест, чтобы демонстративно подчеркнуть нашу близость.

Даша сидела на Йоханессе верхом лицом к лицу и не прекращала сосаться с ним. Видимо тоже переволновалась, как и Юля.

Говорить по английски она не умела, переходить к сексу не хотела, поэтому поцелуй длился уже минут тридцать. Даша сидела верхом на нем и терлась о него так, что всем периодически были видны ее трусики под колготками.

Пьяная она не замечала, что с норвежца уже сползли его спортивные штаны и головка, раздавленная о его пресс её лобком периодически были видна всем.

Наша тренер иногда называла нас в шутку шлюшками, но не думаю, что она понимала насколько

Я пошла согреться в спальню.

Из спальни был отличный вид на стадион и на другие олимпийские объекты. Трамплин для прыжков на лыжах так карстов подсвечивался в ночи, что я не заметила как горячие и заботливые руки обняли меня сзади и поднесли новый фужер с искрящимся шампанским.

Я облокотилась на подоконник и начала не слишком быстро трахаться попкой о бедра и пресс мужчины. Я опустила голову и стала постанывать, словно он уже во мне.

– Ааа… эээ… – услышала я голос (не) Олафа за спиной. Я резко обернулась. За мной стоял Эрик.

– А где…?

– Я просто подумал ты хочешь выпить… – и он заулыбался в овсе 32 идеальных сверкающих зуба.

Я была ошарашена. Я только что трахалась попкой о друга своего избранника. Ужас.

Но Эрик был великолепен. Он коренастый, широкоплечий и с бородой. Мы стояли лицом к лицу. Я опершись на подоконник, а его нога попрежнему была у меня между ног. И мы оба делали, что это нормально для дружеских отношений.

Я дурела от жара его тела. И от того, что он смотрел на меня чисто как друг.

– Ты же был с Юлией.

– Джулия нехорошо. Она на балкон. Олаф сказал, что ты «трофейная телка». Мне надо тебя подготовить.

Мне начинала нравиться мысль о каком-то странном ритуале викингов, в котором я принимаю роль.

– И я должен тебя «подготовить».

С этими словами Эрик положил мне руки на бедра и поднял их под платье. Я от растерянности и возбуждения прогнулась и застонала.

– Аааххх, что ты… аххх

Его цепкие руки были у меня на ягодицах под платьем, а моя киса даже немого чавкнула со звуком, когда он потянув за ниточки трусиков снял их с меня.

– «Трофейная телка» не носит трусы.

И хотя мои трусики были очевидно мокрые, я попыталась максимально хладнокровно переступить через них.

Эрик вышел из комнаты.

Я пошла искать Дашу и Юлю уже без нижнего белья под платьем. Это было весьма пикантно. Между других компаний ходить. Смотреть в глаза другим женщинам. Значительно богаче и выше меня. Но знать, что я сегодня «тотемная» или как они там говорят.

У меня от возбуждения потели ноги и ступни просто скользили по босоножкам.

Найдя Дашу я взяла ее за волосы и как ванту отцепила от Йоханесса. Она его реально уже придавила и достала. Вот что значит неумеха.

– Даш, найди Юлю, и идите домой.

– Ага – Даша для смелости напилась в стельку. Видимо и сегодня она не лишится девственности а снова будет засыпать в обнимку с белым другом.

Я нашла Олфа, который уже во всю трепался с какими-то Словенскими горнолыжницами.

Это меня дико забесило, потому что они явно клеили его вдвоем. Длинноволосые, крутобедрые, на каблуках они уже касались его. А у меня талия тоньше, чем у них бедра и раза в два ниже. Я почувствовала себя такой дурой!!!

Олаф обернулся ко мне. Моментально отвлекся и обхватил за талию.

– Тебя подготовили?

Чтобы хоть как-то ему понравиться, я кивала головой как маленькая девочка. Олаф овеял меня в спальню.

– Пойдём.

Как только мы зашли он нежно подвел меня к кровати и помог залезть на нее коленями. Я стояла по собачьи перед олимпийским чемпионом.

Он задрал мне платье и мне стало дико стыдно: вечеринка была в полном разгаре, а меня в отельной даже не закрытой комнате ставили раком голенькую.

Олаф плюнул мне на попу и попал прямо на анус. Пальцами он смазал мое очко. Я попыталась рыпнуться, строя из себя анальную девственницу.

– Это не больно. Но трофейная телка это так. Обычай пошел от завоеваний, когда это было изнасилованием самой красивой девушки в захваченной деревне.

Он спустил штаны не до конца, подчеркивая, что все это будет не на долго.

Положил свой огромный болт мне между булочек и стал двигаться.

Очко сжалось.

Он придерживал меня за талию, а чувствовала себя захваченной огромным викингом девушкой.

Он начал надавливать и головка легко вошла в мою пытавшуюся сопротивляться попу.

– Аааа…

– Тише тише… – Олаф начал двигаться у меня в попе. Наполняя меня. Я чувствовала как проваливаюсь в анальный транс. Мысли о том, что меня вторую ночь подряд трахают в анал на олимпиаде заставляя меня максимально быстро приблизиться к оргазму.

Олаф тоже был на пределе после того, как я его раздразнила.

Он держал за талию и начал насаживать мою тугую попку на свой чемпионский болт.

Я стала кончать и содрогаться, от чего сжала его палку и Олаф брызнул. Прямо туда. Внутрь.

Кончи было много.

Олаф вынул член, вытер его о мое платье и вышел из комнаты. Я стояла как собачка, пытаясь прийти в себя.

В комнату вошли Эрик и Уле.

– О. Трофейная!!!

Пользуясь тем, что моя жопка была раскрыта прямо напротив двери они подошли и стали по очереди гладить меня и шлепать. Я взвизгивала.

– Вы же были с Юлей?!

– Юля ушла с Даша домой. Раздразнила. А отдуваться будет трофейная телка.

Я провалилась грудью на кровать. Мысль о том что двое мужчин гладят мою упругую спортивную попку заводила меня.

Парни достали свои стволы. Я почувствовала как Эрик трется о мою киску снизу своим толстым членом. Я заскулила от желания. Просунула руку себе между ножек и приставила его твердую штуку к анусу. Эрик надавил и вошел. Он стал резкими и грубыми движениями скользит по сперме своего предшественника. Я стала кричать. Эрик шлепнул меня, а Уле дрочил свой член рядом.

Я потерял счет времени, а двое спортсменов долбили меня по-собачьи, сменяя друг друга.

За стенкой шла вечеринка, прерывая моими бесстыдными блядскими стонами. Я чувствовала что вот-вот кончу от члена в попке сквиртиком. Держаться все труднее и труднее. И от члена Уле, который долбил прямо в матку через стеночку на меня наваливался анальный оргазм.

Я закричала, выгнулась, насадилась еще пару раз на его каменный твердый стояк сама и кончила оросив брызгами им кровать.

На стоны пришла Йоханнес, которого до предела раздразнила тупица-Даша. Эрик и Уле кончили мне на спину и на попку по очереди и к приходу последнего члена команды я стояла жопой к верху лицом задыхаясь в подушках и предлагая себя любому желающему для анального растраха.

Я представлял себя плененной девушкой для викингов. Бесправной. Тотемной. Просто дыркой для снятия их стресса. И самое страшное – мне это нравилось.

Мне нравилось, что дома меня ждем мой верный и бережный Женя, а моя попка и особенно дырочка в ней являются общим местом для ретивых чемпионов.

Красавчики под улюлюкание заставили Йоханеса тоже попользовать спортивной миниатюрной и гибкой фигуристочкой.

Он вошел. Его член был очень большим и он как и я любил высокий темп. Я стала сама на него насаживаться. Быстро быстро. Потом он шлепнул меня, что я остановилась. вцепился в талию и принялся долбать как отбойный молоток. Видно было, что сдерживаться он мог только на высоком темпе.

Моя попка уже не могла закрыться даже, когда Йоханес вынимал из меня своего злого викинга.

Она пульсировала и хотела еще.

И он дал мне этого. Как зверь он драл меня в жопу при своих друзьях. Блядские стоны разлетались по номеру заставляя шведок, словенок и немцев смущаться за стеночкой.

Я засквиртовала и с диким криком стала сниматься с кончающего буйвола Йоханеса.

Меня погладил по головке Эрик и я отрубилась прямо на обкончанных покрывалах.

На утром я проснулась в объятиях сразу четверых мужчин в одной постели, но это уже совсем другая история…

Понравилась История?

Читай начало приключений фигуристки в Олимпийской Деревне

Изнасилование Кровожадным Викингом

Кириак делал это показательно грубо.

Я ненавидела его всем сердцем. Он убил моего отца. Он разорил наше цветущее королевство и сейчас… Он насиловал меня на кровати моей матери.

Резкими толчками Кровожадный Кириак – бандит и разбойник, предводитель банды отъявленных головорезов, ворвавшихся в мои покои, делал меня женщиной в присутствии связанных епископа, городского главы и прочих представителей столичной элиты, которых согнали сюда его приспешники.

Свечи мерцали, а я лишь тихонько постанывала отвернувшись в сторону, чтобы не смотреть в глаза своему насильнику. Это последний способ выражения презрения, который мне остался.

Мощное и злое, его каменно твердое достоинство наполняло меня снова и снова.

Я рыдала и мяла пятками слегка окровавленные перины под собой.

Моя кровать, в которой я росла и взрослела, местом которым у меня были связаны только теплые воспоминания, где меня убаюкивал мой отец – король и где пела мне колыбельные мать – королева сейчас превратилось в истоптанное грязное походное логово убийцы.

От моего нового мужа пахло войной. Сегодня утром на рассвете его армия ворвалась в город. Они перерезали королевскую гвардию отца, заполнив все сточные канавы кровью и трупами.

Со своими подельниками он взял дворец и на моих глазах вспорол брюхо королю – моему отцу.

Затем его солдаты по очереди надругались над моей матерью. Я видела, как закатываются от отчаяния её глаза, когда очередной пьяный солдат использовал ее лоно для стрессноснимающей ёбли.

Я впервые видела мужчин без исподнего. Их чресла были грязными, торчащими, крючковатыми. Они скрывались в утробе королевы, быстрее и быстрее, пока с криками и рыками из него не начинало литься что-то белое.

Кровожадный Кириак отрубил ей голову. Так не стало нашего королевства окончательно. Он сделал это, когда очередной его солдат сношал мою мать.

Кириак хохотал, а солдат ретировался от ужаса, на бегу надевая штаны.

А я осталась последним, что еще не принадлежало ему. И днём он приказал «подготовить меня» к вечерней мессе.

И вот сейчас он двигался на мне, заставляя меня то ножки у него на спине, то прикусывать пальчик от стонов.

Его длинные волосы были сбиты в кучу длительным военным походом. Брутальные скулы покрыты щетиной и пеплом боев. Пахнет он так же, как его солдаты – кисло соленым мускусом.

Большой твердый волосатый член предводителя варваров. С глянцевой маслянной головкой, на которой от возбуждения выделились небольшие капли белой мужской жидкости. Таранил мою девственную нежную нетронутую девочку.

Я смотрела краем глаза, как его огромная штука ныряет в меня и стонала от каждого движения. Я чувствовала как этот образ мощного твердого мужского орудия ныряющего в мою тесную щелочку запечатлевается в моем сознании навсегда.

Сгорая от стыда, что меня пользует при посторонних в опочивальне моей матери огромный невежественный убийца, я отвернулась в сторону. Смотрела на огни, мечтая, чтобы меня поскорее убили и весь этот позор закончился.

Я обещала себе не проявлять к Кириаку ни грамма расположения. Чтобы никто из придворных и подумать не мог, что я предала отца.

А он наслаждался унижением королевской семьи.

Утром я целовала отца и мать и была девушкой, готовящейся к браку с принцем из соседнего королевства. Сейчас – подстилкой, для варвара, с которым столько лет воевал мой отец.

Рядом с кроватью валялся труп мертвого солдата, которого Кириак собственноручно зарезал за то, что тот попытался меня облапать.

Я только его вещь и именно это он сейчас демонстрирует всей знати, используя дочку короля перед всей его свитой.

Он кончит и убьет меня?

Конечно соратники отца порывались вызволить меня, но его головорезы били их под дых, пока они не обмякнут. И сейчас все это превратилось в отвратительный ритуал.

Я чувствовала каждый сантиметр его горячего члена. Горячее неведомое мне тепло огненным шаром подкатывало к низу живота. Я пыталась отталкнуть варвара, чтобы как то остановить наваливающийся на мону оргазм.

Соски отвердели пока терлись о его волосатые мышцы и я не сдержавшись кончила в первый раз. Изогнувшись на кровати под ним я только засвидетельствовала мужскую силу убийцы своего отца. Моя девочка обхватила его одеревеневшую палку, попыталась сняться, но он продолжал штопать меня как игла портнихи. Меня затрясло снова и снова, а из груди посыпались неприличные громкие крики.

Я кончала под ним, но вождь варваров, пробивавшийся к столице весь последний месяц был неутомим.

Я царапала его волосатую грудь, а его таз работал как отбойный молот в кузнице. Мои стыдные крики эхом разносились над притихшей толпой его пленников – вчерашних богачей и правителей королевства отца.

Теперь все это его. Он вынимал из меня свой меч в смазке и демонстрировал окружающим его твердость и длину. Затем задвигал обратно, в дочь своего злейшего врага.

Я отвернулась в другую сторону. Уже в бессилии сопротивляться и увидел перегнанное горло Вилианта. Моего верного слуги, который был со мной в горе и в радости и сегодня до последнего фехтовал с толпой бандитов пришедших за мной.

Я пыталась сфокусироваться на уже не могла.

Кириак взял меня за талию, сел на кровати и принялся яростно долбить меня своим членом насаживая на мокрый в моей течке стояк.

До моей тупой головы начало доходить: но не насилует меня. Он меня брюхатит.

Сама не замечая, как мое тело предаёт меня, я стала обнимать своими девственными белыми ножками мощные мужские ягодицы убийцы моего отца, кровожадного варвара, за которым охотятся три соседних королевства, моего законного мужа.

Я знала, что вся королевская знать смотрит на меня, пока меня сношают, как уличную девку среди трупов моей стражи, но здесь, на виду у всех, с их законного подтверждения, мы делали нового короля.

Все видели, что я была девушкой. Все должны увидеть и законно подтвердить зачатие.

Сама не узнавая себя, я стала гладить его ножками по мускулистой попе.

Даже надавливая своими розовыми пяточками на ягодицы и прижимаясь тазом к нему, чтобы головка проваливалась через узкое горлышко прямо в матку.

– Я хочу ребёнка, – самопроизвольно сорвалось у меня с уст.

Я буквально пришпоривала этого ретивого буйвола, сношающего мое молодое тело.

– Сделай мне ребёнка, пожалуйста, – шептала я отвратительному грязному вожаку варваров на ушко, пока его сальные волосы в крови и поте длительного похода бились по моему задыхающемуся от удовольствия румяному лицу.

Я сучила ножками и приподнимала таз, чтобы отвоевать еще хотя бы миллиметр его огромного твердого детородного ствола.

И мне уже было плевать на свидетелей.

Я хотела, чтобы они видели. Видели, что этот самый мощный суперчлен в округе мой и только мой. И что я понесу от него дитя.

Мне было плевать сколько у него жен, плевать сколько дней он не мылся и сколько мужчин и женщин он зарезал сегодня. Я хотела, чтобы он сделал мне маленького короля прямо сейчас.

– Сделай мне ребёнка, умоляю, кончи в меня!!!

Спазмы моей киски сжались, я в очередной раз надавила пяточками на его крепкий мужской зад, заставив головку снова нырнуть в матку и зал огласил его оглушительный рык. Варвар кончал. Ствол пульсировал, я извивалась и стонала, а убийца моего отца выстреливал своим накопленным густым насыщенным горячим семенем прямо мне в матку.

В конвульсиях я коснулась пяткой его ануса и яиц и почувствовала как порция за порцией он продолжает спускать в меня свою белую кончу.

Меня забило в новой волне оргазма пришедшей с его обжигающим семенем, словно лава заполняющим всё внутри моего лона.

В беспамятстве я стала обнимать варвара, целовать его колючую щетину и благодарить.

Он смущенно отворачивался, а я продолжала.

– Спасибо, милый. Спасибо любимый. Ты будешь хорошим отцом. Ты будешь хорошим мужем. Ты будешь новым царём.