Текст книги "Времена Хокусая"

Автор книги: Саке Комацу

Соавторы: Синити Хоси,Ясукуни Такахаси,Рю Мицусе,Морио Кита
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

В море звезд плавают прозрачные рыбки, некогда называвшиеся космическими кораблями. Здесь есть и огромные, как акулы, корабли в пятьдесят тысяч тонн, и маленькие, легонькие, как плотва. Вот они, пионеры, некогда проложившие путь к Сатурну, Юпитеру, Марсу. У некоторых корпус изодран, помят, покрыт ранами. Другие заражены радиоактивностью. Не все ли равно? Теперь они погружены в поток разрушительного времени…

Когда-то они возвращались на Землю из межпланетных странствий. И люди, ранее заботившиеся о них, как о любимом детище, с горечью убедились, что они обречены, и выбросили их на космическую свалку, в этот уголок неба, далеко отстоящий от основных трасс. Этот кусочек пространства стал их кладбищем.

Я скользил на малогабаритной ракете между могилами. Перед моими глазами начали вырисовываться контуры корабля, который я искал. Не верилось, что его списали, – настолько совершенными были его формы. Засветились зеленоватые буквы на корпусе: «Союзное космическое министерство. Экспедиционный корабль». Я так и не мог понять, почему его списали после одного-единственного полета.

Вот из мрака выплыл огромный фотонный отражатель и заслонил весь горизонт. Я описал на ракете круг вдоль бортов корабля. Так и есть, можно не проверять: никаких следов ремонта. Он и не получал вмятины. Значит, Машу не выходил из корабля, электронный молот не взрывался. Но они придумали правильно: самое естественное – свалить все на электронный молот.

Я подвел ракету вплотную к люку и вошел внутрь корабля. Здесь чувствовалось запустение. С трудом отрывая магнитные ботинки от пола, я поднялся на мостик. Контрольные лампочки бесчисленных приборов были мутны, как глаза мертвых рыб. От этого мостика, еще недавно согретого мечтой девяти человек, сейчас веяло холодом небытия. Я спустился вниз по трапу и толкнул дверь медицинского отсека.

Потом прошел в операционную. Посреди комнаты сверкал неправдоподобной, никелевой белизной операционный стол. Я положил на него карточки начальника экспедиции Хино. Огляделся, вынул из шкафчика скальпель и нацарапал на этом ледяном металлическом ложе: «Смотри карточку ЦД!»

«Мы тянули жребий…»

В моих ушах звучал голос Тангэ. Что они почувствовали, узнав, что командир безнадежно болен? Они знали, что без него не попадут на Землю. Был только один выход – вернуть командира к жизни. И они это сделали.

Они тянули жребий. И вот Хино сейчас поправляется. Умер другой. Только один из девяти. Восемь вернулись на Землю.

Что ж, они были правы. Другие поступили бы на их месте так же…

Родственники погибшего могут испытывать недоверие и неприязнь к тем, кто остался в живых. Это вполне естественно. Но им нельзя рассказать о подробностях смерти. Этого они никогда не поймут.

Я вышел из медицинского отсека. И только сейчас заметил надпись на двери:

«Этот корабль посвящается тебе. Пусть он будет памятником, который никто никогда не увидит. 1992 год».

Подписи не было. Но я чувствовал теплоту людей, понимающих, что такое героизм.

Меня приветствовали звезды, которые теперь, кажется, сияли еще ярче.

Звезды были очень далеки.

Синити Хоси
ПРЕМИЯ

В углу комнаты стоял изящный аппарат серебристого цвета. В нем что-то потрескивало и пощелкивало. Казалось, он загадочно бормочет какие-то странные слова и тихо посмеивается своим мыслям.

– Ох, и надоел мне этот проклятый аппарат! – проворчал хозяин дома господин Раш и растянулся на диване.

Впрочем, господин Раш зря сердился на аппарат. В нем не таилось ничего опасного. Наоборот, он приносил огромную пользу семье господина Раша. Да и не только его семье, но и любой другой. О, это совершенно незаменимая установка! Она обеспечивает стабильность семейного бюджета.

Но что поделать! Господин Раш никак не мог полюбить аппарат. Да, в его сердце не было ни капельки нежности к этой умной машине. Мало того, ему казалось, что жена вошла в сговор с аппаратом и они вдвоем задались целью полностью подавить волю хозяина дома. Еще бы! Они крутят им, как хотят!.. А иногда господин Раш думал, что он просто отсталый человек, этакий обломок двадцатого века…

Действительно, жизнь современной семьи совершенно немыслима без этого аппарата. Он заменил все. Девочек еще в школе обучают управлять им, а когда они подрастают и выходят замуж, то появляются в своем новом доме в обнимку с этой очаровательной установкой. Невеста без аппарата – это просто шокинг. Фирмы, торгующие этими установками, бесплатно вручают каждой покупательнице подвенечное платье…

Господин Раш вздохнул и перевел взгляд на милый его сердцу, но ужасно вульгарный и немыслимо устаревший радиоприемник. В этот момент в комнату вошла его жена. Она только что вернулась с супербазара, где можно купить все что угодно за десять минут.

– Вот и я! – сказала она, сияя улыбкой. – Ой, сколько всего накупила! Еле донесла.

Ну, разумеется, накупила кучу всякой всячины. И не десять минут потратила, а по меньшей мере три часа. Женщины ведь всегда так: делать покупки для них просто счастье. А тут еще в квартире торчит этот самоуверенный аппарат – тоже источник удовольствия.

– Что же ты купила? – спросил господин Раш не вставая.

– Во-первых, набор косметики. Ты только взгляни, какая прелестная губная помада, все оттенки, от шоколадного до лилового… Потом мороженое мясо, кость небольшая, так что будет тебе на обед твой любимый бифштекс. Ведь у тебя, милый, такие старомодные вкусы… – жена ласково погладила его по волосам.

Господин Раш вздохнул. «Господи, кто же делает бифштекс из мороженого мяса?» – с грустью подумал он.

– Ну вот, – продолжала она, – еще купила питательную витаминизированную смесь, конфеты… Но главное – смотри, сколько я получила премиальных талонов!

Она вытащила из сумки похожую на пухлую колоду карт стопку разноцветных премиальных талонов разных фирм и танцующей походкой направилась к аппарату. Привычным жестом опустила талоны в многочисленные отверстия.

Аппарат, словно голодный, набросился на добычу. В его брюхе залязгали шестерни. Сейчас он все рассортирует, подсчитает и доложит о результатах.

Потом в серебряном ящике что-то щелкнуло и раздался скрипучий голос:

– Фирма «Мороженые продукты» – девяносто пять талонов. До сотни осталось пять талонов. Еще пять талонов, и вы получите премию.

Внутри снова что-то щелкнуло, и зазвучала рекламная песенка.

– Ах, ты, моя радость! – сказала жена и погладила аппарат. – Что бы мы без него делали? Нет, правда, без него мы терпели бы такие убытки, что уже давно пошли бы по миру. Чудесная машина!

Она опустила в отверстия новую пачку талонов. Раздался мелодичный звонок.

– Боже! – воскликнула сияющая женщина. – Мы набрали комплект талонов косметической фирмы «Тело ваше – краски наши». Что бы такое нам взять?

Она нажала на кнопку, и аппарат ответил:

– Электронная сушилка… Хрустальная ваза… Трехдневная путевка на курорт…

– Электронная сушилка у нас есть, хрусталь вышел из моды еще в прошлом веке… Знаешь что, поедем отдыхать, а? Хочешь? Ты в последнее время такой мрачный. Перемена обстановки пойдет тебе на пользу.

– Лучше уж взять гроб! – пробормотал господин Раш. Но он говорил очень тихо, и его слова не долетели до ушей жены.

– Не хочешь? Ну, что бы нам взять? – продолжала она. – Может быть, реактивное охотничье ружье?.. Или ангорскую кошку. Они очень миленькие. И потом, по желанию заказчиков их красят в лимонно-желтый цвет. В нынешнем сезоне это модно… Нет, ты подумай только, какая чудесная машина! Ведь мы приобрели массу вещей, и все даром. Аппарат не допустит, чтобы пропал хоть один талон. Ну, что ты молчишь?! Ведь все, все, что у нас есть, мы получили благодаря этому аппарату, начиная с дивана, на котором ты сейчас валяешься, и кончая крышкой для унитаза из ароматической пластмассы…

Женщина достала чистый носовой платок и принялась протирать части аппарата с такой нежностью, словно касалась личика грудного младенца. Господин Раш повернулся на другой бок и прикрыл глаза.

Через некоторое время он открыл глаза и приподнялся. В его взгляде светилась решимость.

– Я знаю, чего я хочу! – четко проговорил он. – Есть одна такая вещь.

– Да-а?! Что же это?

– Полное собрание сочинений Хемингуэя.

– Хемин… А что это такое?

– Книги. Когда-то, давным-давно, я их читал… А сейчас, сейчас… мне так хочется перечитать все снова!

– Ну, что ж… – ответила жена с некоторым сомнением. Погоди минуту, я спрошу у аппарата.

Она нажала несколько кнопок. Господин Раш понятия не имел, когда и какие кнопки надо нажимать. Для него это было слишком сложно. Пусть уж жена возится с машиной!

Аппарат щелкнул и сказал:

– Хемингуэй выдается в качестве премии кондитерской фирмой «Сладкие слюни». Для того чтобы его получить, вы должны купить еще пять коробок конфет или три банки какао этой фирмы.

– Слышал? – спросила жена. – Значит, скоро получим.

– А я хочу читать сейчас! Не-мед-лен-но! – ответил господин Раш. В его голосе звучал металл.

– Господи, ну что с тобой поделаешь! – жена снисходительно улыбнулась. – Ладно уж, схожу еще раз на супербазар. Ничего, какао всегда пригодится.

Она направилась к двери, но господин Раш вдруг повысил голос:

– Стой! Кто тебя просил?! Я хочу читать! А Хемингуэй как премия за покупку конфет – это… это… отвратительно. Я пойду и куплю книги. Поняла – куплю!

– Что за глупости ты говоришь! Покупки не мужское дело. Ну-ка, припомни, кто из твоих приятелей ходит за покупками? Это всегда поручается женам. Так положись на меня! И потом, неужели ты не понимаешь: просто неприлично покупать то, что можно получить в качестве, премии! Это же прямое нарушение общественного порядка! А кроме того, где ты видел книжные магазины? Их вообще нет. Правда, на супербазарах продаются ежемесячные и еженедельные журналы, но книги можно получить только по премиальным талонам.

Но господин Раш уже лихорадочно переодевался. Он крикнул:

– Замолчи! Меня просто тошнит от всех этих фокусов с талонами! Чудовищно! Неслыханно! Книги – премия за покупку жратвы или каких-нибудь там подтяжек и бюстгальтеров! Ведь, если книги вообще существуют, значит, где-то их делают. Так я найду это место и потребую! Быть не может, чтобы не продали за деньги! И не уговаривай меня, пожалуйста. Я решил и не отступлюсь!

Господин Раш полистал телефонную книжку, удовлетворенно хмыкнул и выскочил за дверь.

– Упрямец, сумасшедший! – крикнула ему вслед жена.

– Ну, видела?!

Сияющий господин Раш положил на пол солидную стопку книг, перевязанную бечевкой. Это было полное собрание сочинений Хемингуэя.

– Что ж, значит, твое желание исполнилось, – сухо ответила жена.

– Да! Исполнилось! Уф-ф! Даже дышится легче! Так сказать, съездил по морде этому паршивому жизненному укладу, где на каждом шагу обман и всякие идиотские штучки.

– И что же, так тебе сразу и продали?

– Какое там – сразу! На меня пялили глаза как на помешанного и говорили: неужели вы еще не усвоили из телепередач, что книги получают даром, по премиальным талонам? И при этом смотрели осуждающе: мол, ну и ну, что это за семья, где совсем не едят кондитерских изделий…

– А ты что?

– Ну, я сказал, что все это мне известно. Но книги как премия за обжорство мне противны. Я хочу их купить… И знаешь, старик, который со мной разговаривал, вдруг страшно обрадовался. Даже посветлел весь. Какое счастье, говорит, что в наше время еще встречаются такие люди! Чего там, говорит, берите книги так, даром. Я дарю вам.

– Какой милый старичок! – проворковала жена. – Разумеется, ты взял?

– Да нет же, как ты не понимаешь?! Я объяснил ему, что хочу купить, только купить, за собственные деньги. Он прямо расстроился. Я бы с удовольствием продал, говорит, но у меня договор с кондитерской фирмой, так что продать могу лишь по очень высокой цене. Такие уж у нас условия… Но цена для меня не имела значения. И, как видишь, я купил.

Когда господин Раш назвал сумму, жена подскочила от ужаса.

– Нет, ты просто потерял совесть! Потратить столько денег, и на что?!

– Ладно, теперь уж ничего не поделаешь. Я поступил так, как хотел. Считай, что это моя прихоть…

Жена надула губы.

– Ну, не сердись! – продолжал господин Раш. – Я так доволен, так доволен! А старик… О, как он был тронут! Долго пожимал мне руку и даже адрес записал. Эх, и почитаю я сейчас!

Господин Раш радостно рассмеялся. Давно уж он не был таким веселым.

Вдруг раздался звонок. Жена пошла открывать.

– Кто там?

На пороге стоял посыльный.

– Скажите, пожалуйста, это вы только что купили полное собрание сочинений Хемингуэя?

– Да, а в чем дело?

– Издательство поручило мне доставить вам вот это в качестве премии за покупку книг…

И посыльный завалил всю переднюю коробками всевозможных конфет в радужных упаковках.

Синити Хоси
МУЖЧИНА В КОСМОСЕ

– Дай-ка мне посмотреть в видеоскоп. Наверно, Земля стала еще ближе, – сказал старик, потягиваясь в тесном пассажирском кресле.

Он подолгу спал и, просыпаясь, каждый раз просил об одном и том же.

– Пожалуйста, прошу вас! – улыбаясь, ответил молодой пилот.

В маленькой ракете межпланетной связи находились только эти двое. На пульте управления мигали сигнальные лампочки. За иллюминатором расстилалась черная, безмолвная ночь. А вдали – звезды. Мириады звезд, больших и маленьких, ярких и бледных. Они были всех цветов и оттенков, эти звезды. Словно кто-то раздробил замороженную радугу и рассыпал осколки в необозримом пространстве.

– Я думаю, на Земле уже можно различить моря и горы, сказал старик. – Да, давненько я там не был… Пожалуй, уже лет сорок прошло.

Он склонился к пульту управления и заглянул в видеоскоп. Но тут же оторвался от прибора и, понурившись, пробормотал:

– Ничего я не вижу. Наверно, подводит зрение. Еще бы, когда долго пробудешь в космосе, обязательно у тебя в организме что-нибудь выходит из строя…

Он достал из кармана пузырек с каплями, пипетку, оттянул морщинистое веко и запрокинул голову. В глаз скатилось несколько бисеринок прозрачной едкой жидкости.

Пилот, до сих пор сдерживавший смех, прыснул.

– Ну, разумеется, вы ничего не видели! – сказал он. – Ведь на выходной трубе был чехол! – и он снял чехол с внешней линзы.

– Ах, ты, щенок! Опять меня купил! – заорал старик и треснул молодого человека кулаком по спине.

Однако старик не рассердился. Он любил и ценил шутку. Большую часть жизни провел он на космических базах, а там все шутили – старые и молодые, ветераны и новички. И каждый старался превзойти другого в находчивости и остроумии. Правда, иной раз люди перебарщивали и невинные проделки превращались в грубое озорство. Но никто никогда не обижался. Такое уж там было правило – не терять чувство юмора. Ведь человеку надо хоть как-то развлекаться, а какие развлечения в космосе? Если не хочешь окончательно закиснуть, то выбирай себе роль по вкусу – либо незадачливого пьеро, либо развеселого комика. Старайся любой ценой разыграть ближнего и не сердись, когда сам попадешься на удочку.

Это правило неукоснительно соблюдалось не только на базах, но и в ракетах. Если бы молодой пилот оказался угрюмым и неразговорчивым, любой пассажир уже через сутки умирал бы со скуки. Так что старик нисколечко не обиделся. Он с интересом ждал, какую еще штуку выкинет этот парень. И вообще, они отлично ладили. Старик почувствовал симпатию к пилоту в первый же день, как только они вылетели с Марса. Он узнавал в нем свои черты – сам был таким же в юности.

– Ну, вот, теперь все в порядке, – сказал пилот. – Теперь увидите. – Он отрегулировал видеоскоп и направил его на голубовато-зеленую звезду, мерцавшую во мраке.

– О-о! Вижу, вижу! Вот она, Земля! Наконец-то! Синие пятна… это океаны И зеленые – материки… И белые облака вижу… Сколько нам еще осталось лететь?

– Я же вам недавно говорил. Два дня до космодрома на Луне. А оттуда до Земли всего один день. Совсем уже мало осталось. Ишь, как вам не терпится!

Не отрываясь от видеоскопа, старик ответил:

– Да ты не сердись. Ведь я не был на Земле около сорока лет…

– Так долго? Почему? – удивленно спросил пилот. – Ведь каждые десять лет полагается отпуск. Обычно его проводят на Земле. А вы, значит, как попали в космос, так ни разу и не были дома?..

– Да, выходит так.

– А на каких базах вы работали?

– Сначала на лунной. В то время как раз начали осваивать Марс. Ну, я и записался добровольцем. Еще бы, такой случай представился! Очень уж хотелось забраться подальше от Земли…

– Это я понимаю. Вот взять меня, например. Моя ракета курсирует между Марсом и Землей. Неплохо, конечно. Но страсть как хочется перейти на дальние космические трассы. Черт его знает, чем объяснить такое желание… Не то космос притягивает, не то Земля подгоняет. Но ничего с этим не поделаешь. Так все время и сосет какой-то червячок.

Старик понимающе кивнул.

– Да, все мы одинаковые. Все одержимы космосом. Помню, начал я работать на Марсе. Первое время ходил как угорелый, от радости, значит. А прошло десять лет, кончился первый этап освоения, и заскучал. Попросился в разведотряд, на малые планеты. Тоже интересно было. Несколько раз открывал там месторождения ценных металлов. Большие деньги зарабатывал. Только что с ними делать в космосе? Как вернусь на марсианскую базу, так и спущу все до последнего медяка. Азартными играми я увлекался. Все-таки какое-то разнообразие. Ну, проиграюсь, отдохну немного и снова на малые планеты. И так без конца…

– А потом?

– Потом? Опять пошел добровольцем. В разведотряд на Юпитер. Сначала у нас там была маленькая база, рядом с Юпитером, на искусственном спутнике. Холод, пустота, кругом голубой лед. Перед глазами огромное полушарие, закрывшее полнеба.

– Как вы только все это вынесли! – сказал молодой пилот. Но голос его звучал восторженно, глаза светились мечтой.

Старик помолчал немного, потом продолжал:

– Тогда мне только что исполнилось сорок лет. И я попросился назад, снова захотел работать на маленьких планетах.

– Почему?

– Не знаю. Захотелось быть ближе к Земле.

– Да, странно… Это, наверно, из-за возраста.

– Может быть. Конечно, в мире сплошного льда все остается неизменным, но для людей-то время идет… Ну, вот… а потом я вернулся на нашу старую марсианскую базу. И вдруг затосковал по Земле. Прямо места себе не находил. Все в телескоп смотрел…

Пилот с сомнением покачал головой.

– Этого я не понимаю.

– Поймешь когда-нибудь. Придет время, и поймешь. Видишь ли, вдруг появляется такое ощущение, словно Земля притягивает тебя к себе, а космос отталкивает. Наверно, когда становишься старым, космос перестает в тебе нуждаться.

Старик часто заморгал. Пилоту показалось, что глаза у старика заблестели.

– И тогда, – продолжал он, – хочется вернуться на Землю. В общем, это не так уж плохо: прожить остаток жизни на Земле и вспоминать о звездных мирах. Пожалуй, даже естественно.

– Да, конечно. Но в то же время не хочется расставаться с космосом. У меня все время такое чувство, что звезды совсем родные, ну, как члены семьи, что ли… – тихо сказал пилот и замолчал.

Старик кивнул, но, кажется, он не до конца понимал юношу. У него было на этот счет свое мнение.

Потом они открыли коробки с питательной смесью и принялись за свой незамысловатый обед. Отсчитывая секунды, громко тикали часы, и с каждым «тик-так» ракета приближалась к Земле.

Вдруг раздался оглушительный удар. Снаружи что-то завыло и заскрежетало. Корпус ракеты содрогнулся и затрясся, как в лихорадке. За иллюминатором в бешеной пляске завертелись звезды, сливаясь в сплошные серебряные полосы.

Старик вылетел из своего кресла и стукнулся о стенку. Некоторое время он не мог даже шелохнуться. Однако все это длилось не больше минуты. Потом снова наступила мертвая тишина.

Постепенно старик приходил в себя. Он стряхнул прилипшие к лицу остатки пищи и, потирая плечо, плачущим голосом сказал:

– Эй, пилот! Брось-ка свои идиотские штучки! Тоже мне вздумал стращать пассажира. Еще немного, и я бы подавился последним куском. Ну, погоди, прибудем на Землю, я тебе покажу! Тут же, на космодроме, напишу жалобу и заставлю тебя вернуть часть денег за проезд. Чтобы и тебе и другим неповадно было!

Конечно, старик прекрасно знал, что пилот тут ни при чем. Произошла какая-то авария. Но он также знал, что хныкать в космосе не положено, да и бесполезно.

Пилот тоже не проявлял никаких признаков страха.

– Ага! – сказал он с усмешкой. – На этот раз даже вы перепугались!

– Ты цел? – спросил старик. – Я здорово треснулся плечом.

– Какое там цел! Я весь изранен. Истекаю кровью. Вот только один рот и остался невредимым. Хоть говорить могу, и то ладно.

– Плохи дела! – воскликнул старик, бросаясь к пилоту.

Парень расхохотался.

– Да вру я! Все в порядке! Целехонек.

Действительно, кроме небольшой царапины на лбу, никаких повреждений у него не было. А лоб – ерунда, наверно, стукнулся о приборы.

Старик улыбнулся.

– Ax, ты, такой-сякой! Опять купил… А что это было, как ты думаешь? Метеорит?

– По всей вероятности, да. Решил поздороваться с нашей ракетой.

Пилот посмотрел в иллюминатор. Положение звезд совершенно изменилось. Потом заглянул в видеоскоп: голубовато-зеленая Земля исчезла. Значит, они сошли с курса. Радио не работало. Он вызвал все ближайшие базы – никакого ответа. Очевидно, отказало питание.

– Кажется, от удара испортились батареи. Связь прервана.

Старик прищурился.

– Надеюсь, на этот раз ты меня не разыгрываешь?

– К сожалению, нет. Очевидно, больше мне уж никого никогда не придется разыгрывать…

С этими словами молодой человек нажал на одну из кнопок. Послышался рев мотора, за иллюминатором выдвинулся длинный металлический стержень с зеркалом на конце: надо было осмотреть обшивку ракеты.

Зеркало медленно поворачивалось под разными углами. Сначала в нем отразилась носовая часть.

– Кажется, серьезных повреждений нет…

Но когда в поле зрения вошел хвост ракеты, оба они изменились в лице. Часть сопла была совершенно изуродована метеоритом. Она походила на пустую жестянку, расплющенную тяжелым молотом.

И старый и молодой долго молчали. Потом старик сказал:

– Кажется, нам придется закрывать свою лавочку!

– Да… но я постараюсь сделать все, что в моих силах. Пилот начал колдовать над пультом управления. Но искалеченная ракета агонизировала. Пламя больше не гудело в сопле, оно задыхалось и едва мерцало, как бессильный огонек догорающей свечи. Еще удавалось чуть-чуть повернуть ракету вправо или влево, но нечего было и думать о том, чтобы вывести ее на прежний курс.

– Я выйду наружу и посмотрю, насколько велико повреждение.

Молодой человек надел космический скафандр и через двойной люк вылез из ракеты. Когда он вернулся и снял шлем, выражение его лица было яснее всяких слов. Но старик все же спросил:

– Ну, как?

– Ни малейшей надежды. Да еще и антенну вырвало с мясом, так что даже сигнала бедствия нельзя послать… Я виноват перед вами… Ведь Земля была совсем близко…

Он закусил губу. Старик молчал. А часы тикали и тикали, отсчитывая секунды, и с каждым «тик-так» ракета удалялась от Земли. И люди ничего не могли сделать…

– Ну, что ж, – сказал старик, – чему быть, того не миновать. Наверно, на меня рассердились звезды. Что, мол, это такое?! Жили-жили одной семьей, и вдруг бежать надумал, словно от чужих…

– Нет, звезды не правы! Ведь вы всю жизнь проработали в космосе и наконец решили вернуться на Землю. И вот – на тебе! Не ожидал я от звезд такого свинства. – Парень грустно опустил голову.

– Ну, что ты! Я неплохо прожил свою жизнь. Выстоял. А ведь бок о бок со мной был вакуум и абсолютный холод. Мне еще повезло. Ведь большинство моих коллег исчезли в космосе… Все правильно, я последую за ними. А вот ты действительно влип в нехорошую историю. Ты ведь еще такой молодой. И все из-за меня. Старый дурак! Закапризничал! Вишь ты, на Землю захотелось!

– Ну, это уж вы зря. Я же на службе. И вообще, я всегда был готов к такому концу. Еще тогда, когда только мечтал о космосе.

На некоторое время воцарилось молчание. Казалось, даже воздух в ракете стал мертвым. Она мчалась, но мчалась в никуда.

Не к теплой, уютной Земле, о которой мечтал старик, не к далекой, неизвестной планете, о которой грезил юноша… В беспредельную пустоту, где только холод, ночь и… смерть.

– Ну, ладно, – сказал наконец старик. – Чем бы заняться? Интересно, что делают другие в подобной ситуации?

– Не знаю. Такие случаи, как наш, – большая редкость. Ведь обычно при столкновении с метеоритом конец наступает мгновенно.

– Выходит, нам неслыханно повезло. Ну, что ж, это тоже утешение…

– На курсах нам говорили, – продолжал пилот, – что, если уж стрясется что-либо подобное, надо принять анабиозин и ждать помощи… Наверно, у нас в ракете тоже есть анабиозин, – он порылся в аптечке. – Вот он.

Старик недоверчиво покачал головой.

– Хм… Но ведь на спасение все равно нет никакой надежды.

– Да, пожалуй, лучше не надеяться. Радио вышло из строя, подать сигнал бедствия мы не можем. А искать наугад… в бесконечном пространстве… Ну, это все равно что охотиться за одной крохотной рыбешкой в океане.

– Я тоже так думаю. Значит, нам нечего торопиться, успеем заснуть непробудным сном. Надо что-то делать. Давай в картишки, что ли, сыграем. У меня много денег. Накопил за годы службы.

Молодой человек рассмеялся.

– Это здорово! Великолепно вы придумали! Наверно, никому на нашем месте не пришло бы в голову играть в карты на деньги. Только я не умею. Никогда этим не занимался.

– Эх, ты! И чему вас только учат на курсах!.. Ладно, тогда выпью. Жалко оставлять-то.

Старик откупорил бутылку и начал пить. А пилот взял чистый лист бумаги, портативную пишущую машинку и застучал по клавишам…

– Что это ты выстукиваешь? – с любопытством спросил старик.

– Да вот, вспомнил о малогабаритной ракете для корреспонденции. Хочу послать весточку на Землю.

– А-а… Знаю я эти ракеты. Но вызвать помощь все равно не удастся. Ведь ракета попадет на Землю через три дня, не раньше. И даже если они сейчас же вышлют спасателей, на перелет потребуется еще три дня. А нас за это время занесет в такую даль, что сам черт не сыщет. И на Земле это известно. Так что они и посылать не будут…

– Конечно. Но я не собираюсь просить помощи. Я пишу завещание. Если вы тоже хотите что-нибудь сообщить, продиктуйте, я отпечатаю, – ответил пилот, продолжая стучать по клавишам.

– Нет, мне нечего сказать Земле. У меня ведь там никого нет. Ни родственников, ни друзей… Но мне очень интересно, что ты пишешь. Прочти, пожалуйста! Конечно, если тебе не будет неприятно… Да, а кому ты это посылаешь?

– Отцу и матери… Вот… я кончил. Хотите прочитать? – Он протянул старику исписанный лист.

«Дорогие папа и мама! Моя ракета сейчас столкнулась с метеоритом и получила серьезные повреждения. Никакой надежды на спасение нет. Что ж поделать, значит, не судьба нам увидеться… Только прошу вас, не очень горюйте. Я навсегда остаюсь в космосе, о котором мечтал с детства. Моя мечта исполнилась, и я доволен. Берегите себя. Прощайте!»

Прочитав письмо, старик вернул его молодому человеку, а когда увидел, что тот собирается положить его в ракету, с недоумением спросил:

– Ты так и положишь его?

– А в чем дело? Что вас смущает?

– А где же подпись?

– Да зачем она? Без подписи лучше.

Старик заволновался.

– Как же так – лучше?!

– А очень просто. Сколько молодых людей потерпели катастрофу в космосе и пропали без вести…

Старик перебил его:

– Конечно! Многие мои друзья и коллеги погибли в космосе… Но почему ты не хочешь подписать письмо?

– Я думаю, родители всех этих юношей, – продолжал пилот, до сих пор не теряют надежды на их возвращение… А когда они совсем уж перестанут надеяться, тогда, наверно, им захочется узнать, о чем думал их сын в последние минуты, вспоминал ли о них, о доме… И стоят они на Земле, и смотрят в звездное небо, и думают, думают… И вдруг прилетает к ним ракета с письмом… Последняя весточка. Конечно, слабое это утешение, но все-таки… Вот и выходит, что подпись тут не нужна…

– Понятно… – пробормотал старик. Но, кажется, он понял не до конца. – Конечно, всем родителям приятно верить, что письмо послал именно их сын… Но все же… О своих собственных родителях ты подумал? Нехорошо получается. Ведь им-то нужна твоя подпись!

– Да ничего им не нужно! – улыбаясь, ответил пилот.

– Как же так – не нужно?! Неужели ты такой черствый?

Старик неодобрительно покачал головой, а парень расхохотался.

– Да нет, нет у меня родителей! Я же сирота!

Старик уставился на него, а потом тоже начал смеяться.

– Ну и ну! Ох, и хитрец! Купил, опять купил. Пожалуй, это самая лучшая твоя шутка. Знаешь что, я кое-что добавлю к твоему письму.

– Пожалуйста! А что?

– Припиши-ка в конце одну фразу: «Вместе с письмом посылаю деньги, накопленные за время работы в космосе».

И вот ракета с письмом без подписи и с деньгами понеслась в сторону Земли…

Два человека посмотрели в иллюминатор, проводили взглядом крошечную звездочку с огненным хвостом, которая должна была отыскать в черном ледяном пространстве теплую голубовато-зеленую Землю, и одновременно произнесли одну и ту же фразу:

– Дай бог, чтобы она долетела!

Светящийся хвост все удалялся к наконец исчез совсем.

Старик взглянул на бутылку – она была уже пуста.

– Ну, что ж, – сказал он, – пить больше нечего. Да и шуток, кажется, уже не осталось в запасе. Ладно, давай примем этот самый анабиозин…

Они заняли свои места и приняли анабиозин. Пилот повернул выключатель на пульте управления. Стало темно. Температура в ракете начала падать. В иллюминатор лился слабый, призрачный свет далеких звезд. Старик заплетающимся языком сказал:

– Ох, как хочется спать… Мне почему-то начинает казаться, что ты мой сын…

– И мне начинает казаться, что вы мой… Нет, не буду больше шутить. Я ведь не знаю, что такое отец…

Потом кто-то из них прошептал:

– Прощай!..