Текст книги "Синяя Птица (СИ)"
Автор книги: Сафира Акрамли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
– Я свободный человек и вправе сам решать, как и с кем проводить выходные. И отчитываться перед тобой я не должен, – Марк держался очень нагло и надменно. Он и вправду не чувствовал себя виноватым.
– Да почему отчитываться? Ты мог бы просто предупредить, я же волновалась, – не смогла долго держать тон обиженной женщины и решила пойти на мировую. – Марк, ну неужели ты так обиделся из-за этого чертового банкета! Ты же знал, что я не хотела идти туда, и потом, это твой материал и статья твоя. Я всю собранную информацию сдам тебе…
– Уже нет.
– Что нет?
– Это уже не мой материал. Главный приказал сдать мне все факты, фотографии, всю базу данных тебе. Ты у нас, как он сказал, молодой перспективный журналист, который с большой ответственностью и рвением относится к каждой статье. И в отличие от нас, прожигателей жизни и бездельников, не гонишься за славой. Для тебя правда превыше всего, – в его голосе слышались издевка и злая ирония.
– Он что, с ума сошел?! Что значит отдать мне твой материал?! Я поговорю с ним, – и в доказательство своих слов сделала шаг к кабинету редактора.
– Да, конечно, поговори. Думаю, находить общий язык с начальством у тебя хорошо получается, – прозвучало очень двусмысленно, скорее как оскорбление, чем как похвала.
– Что ты имеешь в виду… – но досказать я не успела, так и остановилась на полуслове, потому что мое внимание привлек мужчина, зашедший в редакцию. Я не могла поверить увиденному. Марк, заметив замешательство, проследил за моим взглядом и мерзко хмыкнул.
– О! Я погляжу, не только с начальством умеешь контакты налаживать.
На его колкое замечание я не успела ответить, потому что неожиданный гость подошел к нам вплотную и мило улыбнувшись, обратился ко мне.
– Доброе утро, Марго, – Артур выглядел не так элегантно, как пару дней назад. Синие джинсы и легкая ветровка делали его намного моложе, чем он казался на приеме.
– Привет, – мой голос выдавал смущение. Вся редакция с нескрываемым любопытством наблюдала за нами.
– Надеюсь, не помешал творческому процессу.
– Нисколько, вы часть этого творческого процесса, – Марк произнес слова со всей злостью и желчью, на которые был способен.
Я недоуменно посмотрела на него и сразу перевела взгляд на Артура. Тот лишь презрительно оглядел Марка и, никак не ответив на его слова, снова обратился ко мне.
– Я проезжал мимо, увидел вашу вывеску и вспомнил, что ты работаешь в этой газете.
– И решил сдержать свое слово и дать мне обещанный эксклюзив, – я уже немного справилась с волнением и старалась говорить с легким кокетством.
– Я всегда открыт к общению с прессой, – он улыбался и смотрел на меня своими дьявольскими глазами змея искусителя. – Но, боюсь, сегодня никак. Я как раз заехал, чтобы пригласить тебя завтра в одно уютное место. Думаю, там никто не помешает провести нашу мини пресс-конференцию.
– Это было бы здорово, а то знаешь, сроки поджимают… – я смотрела украдкой на Марка и видела, как на его лице отразилось удивление.
– Без проблем. Тогда завтра в восемь заеду за тобой.
– Я на машине. Мы могли бы встретиться на месте.
– Позволь мне поддержать свой имидж в глазах общественности до конца. Я заберу и верну в целости и сохранности, – произнеся последнюю фразу, Артур недвусмысленно посмотрел на Марка и выдал ему улыбку, походящую скорее на злобный оскал.
– Хорошо, я буду готова в восемь. Дресс-код необходим?
– Я думаю, ты в любом виде будешь привлекать внимание окружающих. Мне придется нелегко… – он чуть склонился в мою сторону, будто собираясь сказать что-то секретное, и произнес очень тихо. – Людская зависть – страшная штука, Марго, – и снова его взгляд был направлен на Марка.
После он мило улыбнулся всему коллективу, который продолжал откровенно пялиться на нас, и попрощался.
– До завтра, Маргарита, – мое полное имя из его уст прозвучало очень нежно и соблазнительно, будто он пробовал его на вкус.
– Пока, Артур.
Он направился к выходу, и только сейчас я заметила двух парней внушительных размеров, сопровождавших его.
– Ну, что ж, Марго, поздравляю. Ты, и вправду, талант. У меня точно так не получится, – тон Марка был все тем же, как и в начале нашего разговора, но злость уже была явной.
– О чем ты? Что у тебя не получится? – я искренне не понимала, о чем он. Мне почему то стало неловко за этот приход Артура. Так не хотелось ссориться и снова оправдываться перед Марком. Но, по-видимому, мой друг был настроен на другие отношения. Он сделал пару шагов ко мне и посмотрел в глаза.
– Так профессионально раздвигать ноги, – Марк, подобно ядовитой змее, выпустил свой яд прямо мне в ухо. И не дождавшись моего ответа, просто вышел из редакции. А я так и осталась стоять на месте, прикованная его словами.
Как он может говорить мне такие вещи?! Почему ведет себя, как последняя скотина?! Неужели все это время наши отношения были лишь игрой, безумным фарсом, ничего не значащей интрижкой? Я чувствовала, как мое лицо пылает огнем, а в висках пульсирует точка, грозящая расколоть голову на части. Но я все-таки нашла силы сдвинуться с места и пройти к своему столу. Коллеги все еще продолжали шушукаться и бросать на меня косые взгляды.
Да уж, можете вы навести шуму, господин Артур.
***
Не смотря на то, что на улице весна, вечера все еще были холодными. Почему я не подумала об этом еще утром, когда собиралась, и уже знала, что буду сидеть в своей шпионской засаде? День выдался сегодня непростой. Утренний разговор с Марком полностью выбил меня из колеи, неожиданный приход Артура в редакцию тоже создал определенные проблемы. Весь день пришлось отвечать на вопросы любопытных коллег, потом мини-допрос в кабинете редактора. К концу дня я чувствовала себя полностью опустошенной и разбитой, но отменить запланированную засаду не могла. Мне очень нужна была хоть какая-то неофициальная информация об Артуре, прежде чем я встречусь с ним на нашем интервью. Поэтому я сижу в своем автомобиле, мерзну потому, как не могу зависти мотор и включить обогреватель. Привлекать к себе лишнее внимание не стоит. Пытаюсь услышать хоть что-то интересное из того, что происходит сейчас в доме Артура. Не смотря на то, что Радка считает меня профи по части слежки, прослушкой я пользуюсь впервые. Благо, что эта техника не требует особых навыков. Соломон – умничка все понятно объяснил и настроил. Мне оставалось только поймать нужную волну и внимательно слушать. Посмотрела на часы. Прошло около часа, как я приехала к дому Артура, припарковалась на соседней улице за углом, и, достав свой потрепанный журналистский блокнот, собралась делать небольшие заметки. Все-таки была уверенность, что по периметру дом напичкан камерами, и моя машина, попав в их поле зрения, обязательно вызовет подозрение. Но за все это время кроме тишины, больше нечего не слышала. Я уже стала сомневаться, правильно ли все сделала, включила ли жучок, прежде чем прикрепила его. Пару раз покрутила свой мини-приемник в поисках нужной волны, но все безрезультатно. Тишина и еще раз полная тишина. Меня охватила волна злости и разочарования: «Дура ты, Марго. Просто идиотка. Возомнила себя Джеймс Бондом. Сибирский валенок ты, Марго, а не шпион». Мое самобичевание неожиданно прервалось, когда в салоне машины зазвучали непонятные звуки, исходившие из шпионского приемника. Я замерла и перестала дышать, прислушиваясь к шороху, перешедшему в мужские голоса. Через минуту шум и шорох смолкли, и я уже слышала два голоса, один из которых был мне очень хорошо знаком.
– Ты хотя бы понимаешь, что это все значит?! Во что меня ввязал этот сукин сын! Где он?! – голос Артура звучал очень четко. По тону я поняла, что он не просто нервничает, он зол.
– Артур, Алик сам не понимает, как такое произошло, – второго говорившего я тоже узнала. Скорее всего, это был парень, встретившийся в кабинете Артура. – Он боится, говорит, ты убьешь его.
– И правильно делает, что боится, – я не видела Артура, но от его голоса и тона, холодного, колючего, мне стало не по себе. Будто не этот человек сегодня утром мило беседовал со мной в редакции. – Я этого урода живьем закапаю, даже руки об это говно не стану марать! Макс, это твой человек, и ты так же отвечаешь за всю эту ситуацию.
– Артур, да кто же знал, что эти дегенераты так подставят! Никто и представить не мог, что товар принадлежит Тайге.
– Ты должен был все проверить, все просчитать. На кону не только мои деньги, и не малые, между прочим. Но и еще моя репутация. Тайга решит, что мы беспредельничаем, а ты знаешь, что за это бывает.
– Тайга требует не только товар, он и за моральный ущерб предъяву толкает.
– Ты удивлен? Тайга не мальчишка, и не фраер, он своего не упустит. Мне нужны те, у кого товар брали! Мне нужны мои деньги!
– Ребята ищут.
– Твои ребята просто сосунки, они дармоеды, привыкшие вотку жрать и баб бесплатно трахать!
Наступила небольшая пауза. Я решила, что говорившие вышли из комнаты, но через пару минут разговор возобновился.
– Позвони Самиру, скажи, у нас непредвиденные обстоятельства. Пусть подождет.
– Он звонил. Ждать не намерен. Требует или товар, или возврат денег с процентами.
– Вонючий араб.
– Артур, это большая сумма?
– Макс, ты даже цифры такой не знаешь. Короче, поставщиков найди, хоть из-под земли достань мне их. Алика, крысу эту, прижми, он наверняка, что-то знает. Передай ему, если моих денег не найдет, то о скорой и быстрой смерти может и не мечтать, – мне почему-то сразу стала жалко этого Алика. Не хотела бы я оказаться на его месте. В том, что Артур не шутит и не просто пугает, я почему-то не сомневалась.
– А что делать с Тайгой?
– Я сам с ним разберусь.
Я слушала очень внимательно, от напряжения даже о холоде забыла. Правда, из всего разговора мало что поняла, но все имена записала себе в блокнот, не зная пока, как это может пригодиться. Голоса смолкли, и снова затянувшаяся тишина. На пассажирском сидении завибрировал мой мобильный, а через секунду раздался оглушительный звонок в виде композиции группы «Рамштайн». По крайней мере, в ночной тишине я вздрогнула от звука ударных и басов. Схватила телефон и быстро ответила, пока вся округа не услышала этот шум.
– Алло, – я старалась говорить шепотом.
– Марго, ты чем занимаешься? – а вот подруга кричала мне в ухо.
– Рада, я работаю.
– Ты в курсе, что двенадцатый час ночи?
– У меня ненормированный рабочий день, – я начинала злиться. Тотальный контроль Рады меня доведет. – Ты зачем звонишь? Что случилось?
– Твой гений собрал все вещи и ушел.
– Куда ушел?
– Дорогая, по-моему, он от тебя ушел. Собрал два чемодана, отдал мне запасные ключи и ушел.
Слова Рады доносились до меня далеким эхом, я не могла поверить в услышанное. Как Марк может так со мной поступать? Чем я заслужила такое отношение? Он так просто принял ответственное решение и даже не удосужился поставить меня в известность! Что это? Трусость или полное безразличие ко мне? А как же тогда все слова? Все его ухаживания? Что делать с целым годом нашей совместной жизни? Что делать с нашими общими планами и мечтами? Почему? Чем я заслужила все это? Неужели, вот так просто, из-за какой-то статьи, пусть и сенсационной, он может все перечеркнуть?! Может быть, это не зависть, а ревность? Может, он решил, что у меня с Артуром что-то есть? Но почему, почему, не дал возможности объяснить, почему не выслушал? Не многовато ли почему, Марго…
Я чувствовала, как горло схватил спазм, мешающий сглотнуть, а глаза стало щипать, и они перестали что-либо видеть.
– Алло, Марго, ты меня слышишь? – до сознания снова донесся голос Рады. Телефон все еще был прижат к моему уху.
– Я слышу, Рада, – слова дались мне с трудом.
– Ты чего ревешь? Не смей, слышишь! Дуй лучше домой. Может, этот гад чего-нибудь из твоего прихватил.
– Хорошо, сейчас приеду, – я быстро дала отбой, понимая, что и вправду расплачусь, как какая-то влюбленная школьница.
В машине стояла тишина, чувствовавшаяся каждой клеточкой тела. Мне стало холодно. Я завела мотор и включила печку. Согреться не получалось. Взгляд был направлен на телефон, который я все еще держала в руках. Что же мне делать? Один раз я уже проходила через это. Но тогда все было по-другому. Это я ушла, хлопнув входной дверью. А потом не одну ночь ревела в ожидании, что позвонит и позовет. Ждала, что приедет, обнимет, скажет как всегда: «Милая, мне без тебя плохо. Поехали домой, малыш». Но нечего не происходило. День, два, месяц, другой… Одинокие ночи в пустой квартире со временем перестали быть пыткой, а боль притупилась. Видно, не так уж и плохо было без меня. Я поняла, что должна научиться отвечать за свои поступки, научиться жить без него, одна. И я научилась, пока не появился Марк. Добрый, заботливый, он думал как я, он хотел от жизни того же, что и я. Мне казалось, что так меня уже никто и никогда не будет понимать и любить. И вот всему этому, всем моим надеждам и мечтам пришел конец просто потому, что этот добрый и заботливый так решил. Без объяснений, без права на помилование.
Пальцы начали сами бесконтрольно набирать привычный номер на телефоне. Может это и неправильно, но я должна услышать его голос. Я хочу, чтобы он сам мне сказал, почему так поступает со мной, в чем моя вина.
Гудки вызова тянулись бесконечно, но никто не отвечал. Я ждала до тех пор, пока телефон сам не сбросил звонок. А потом очередная попытка, и снова бессмысленное ожидание. Я со злостью швырнула телефон на соседнее сиденье и, резко взяв с места, направилась домой к Раде. Она все-таки врач и обязана что-то сделать, чтобы было не так больно.
***
– Что-нибудь еще, господа? – молодой официант с милой улыбкой, которую он долго и упорно репетировал, впрочем, как и свою правильно поставленную интонацию, обратился к двум мужчинам, сидящим за небольшим столиком в уютном итальянском ресторанчике.
– Нет. Спасибо, – мужчина, высокий брюнет с глубоко посаженными глазами, посмотрел на официанта и перевел взгляд на своего собеседника.
– А мне, пожалуй, водочки принеси. Грамм сто, хотя нет, давай сразу двести.
– Тайга, неужели все так серьезно? – брюнет смотрел на своего друга настороженно, хоть и улыбался какой-то кривой, недоброй улыбкой.
– Боксер, ты даже себе не представляешь, насколько все серьезно. У меня среди бела дня из-под носа товар увели, за который я, между прочим, деньги заплатил. Заработанные кровью и потом.
– Ну, то, что кровью, я не сомневаюсь, – мужчина посмотрел на собеседника и закурил толстую кубинскую сигару.
– Ты все шутишь, а это беспредел, – визави брюнета тоже был немаленького роста, но в отличие от него, он был толстым и не имел такого спортивного телосложения, как его друг.
– Но ты ведь нашел товар?
– А что толку, если забрать не могу. Этот мальчишка все оформил. Товар застрял на таможне.
– Не думаю, что Артур знал, чей это товар, – мужчина говорил спокойно. Он выглядел расслабленным, но это спокойствие и расслабленность были обманчивы. Его собеседник хорошо об этом знал. – Он беспредельщиком никогда не был.
– А мне пофиг, знал он или не знал. Товар мой должен вернуть и бабки за причиненный моральный ущерб. А то завтра, всем кому не лень, будут говорить, что у Тайги можно взять чего хочешь и остаться безнаказанным, – к столу подошел официант и поставил на него изящный хрустальный графин.
– Да не кипятись ты.
– Тимур, ты меня знаешь. Мне чужого не надо, но и своим добром разбрасываться я не привык, – мужчина налил себе водки в рюмку и залпом ее выпил.
– Клим, я тебе чем могу помочь? Я давно не при делах, – брюнет жестом отказался от предложенного другом горячительного напитка и сделал пару глотков кофе из маленькой чашки.
– Ой, да кончай ты, не у следователя на допросе! Наши дела, они пожизненные, и ты это знаешь не хуже меня. Мне нужно, чтоб ты присутствовал при моем разговоре с этим меценатом хреновым.
– Зачем тебе я?
– А затем, если этот сукин сын условия мои не примет, я его урою, ты меня знаешь. Я не хочу, чтобы потом сказали, что Тайга – беспредельщик.
– Ты меня чего, в свидетели зовешь?
– Боксер, я в долгу не останусь.
– Да на хрен мне твои бабки.
– Да причем здесь бабки? Тимур, я тебе коня подарю, – мужчина знал, что у его друга немного слабых мест, но одно из них это лошади, которыми он занимается последние пять лет. Он их разводит, коллекционирует, у него свой конный завод и лучшие скакуны, участвующие на всех международных конкурсах. Против чего он не сможет устоять, так это против хорошего арабского коня, на которого давно положил глаз.
– Ты что же, мне своего Красавчика предлагаешь? – брюнет удивленно посмотрел на собеседника и даже затаил дыхание в надежде на положительный ответ.
– Сейчас, раскатал губу. Я своего мальчика никому… Но у моего Красавчика родился первоклассный жеребенок. Вылитый папаша. Он тебе такую родословную даст! Да все конкурсы твоими будут.
– А зачем мне жеребенок? Он пока вырастит… – брюнет понял, что удача снова прошла мимо. Разговор сразу стал ему неинтересен. Голос зазвучал безразлично, тон был скучающим.
– А ты, чего, помирать, что ль собрался?
– Так ведь никто не знает, где нас настигнет…
– Тимур, да ты никак на старости лет философом заделался!
– Жизнь слишком коротка и по сути ничего не значит.
– Боксер, тебе жениться надо, – очередная рюмка была опустошена мужчиной.
– Да я вроде уже один раз был женат.
– Тот раз не считается. Тебе нормальная баба нужна, а не с тараканами в голове.
– Клим, давай я сам решу, кто мне нужен, без советов, пожалуйста, – голос мужчины стал жестким, металлическим, а в черных глазах на секунду будто мелькнули искры. Он всегда реагировал так, когда кто-то нелестно отзывался о его жене. И не смотря на то, что они давно не вместе, он до сих пор не мог простить себе, что не смог удержать единственную женщину, которая была ему нужна.
– Тимур, да расслабься ты, – мужчина понял, что зря вспомнил ту, о которой не стоило говорить с другом. – Ну что? Поможешь мне?
– Черт с тобой. Назначай встречу Артуру. Я буду твоим секундантом.
– Спасибо, Боксер.
– Жеребец-то хоть точно ничего? – брюнет знал, что не всегда можно верить словам своего собеседника, особенно, если тому что-то было нужно, он готов был наврать и глазом не моргнуть.
– Обижаешь… Первоклассный конь. Я себе собирался оставить.
– Ах ты, морда буржуйская, все-то тебе мало. Ничего! Коня завтра мне на завод доставишь. А то знаю я твою конюшню и конюхов – хмырей. Угробят малыша.
– Ну, не все себе могут позволить заводик содержать.
– Да ты жмот просто. И животных не любишь.
– Почему же? Люблю. Особенно, когда они баблосы приносят.
– Послушай, а что вообще за товар?
– Два вагона первоклассного оружия.
***
Черт! Ну, что за день сегодня такой?! То воду горячую отключили, пришлось как в старые, добрые времена в универе из ведра голову мыть, то ноготь сломался, потом оказалось, что не одних целых колготок нет. А теперь, ко всему прочему, стою перед шифоньером, смотрю на свою одежду и понимаю, что одеть совсем нечего, нет одежды, конечно, полно, вон, хоть распродажу устраивай, но подходящей как всегда нет.
– Марго, ты вообще меня слышишь? – я оторвала свой взгляд от милой розовой блузки, на которую вот уже минут десять пялилась, решая, с чем же ее одеть, и посмотрела на свою подругу.
– Прости, Рада, просто, никак не могу решить, в чем пойти на этот проклятый банкет. Как думаешь, может вот эту кофточку с джинсами?
– Подруга, ты совсем ополоумела. Скоро в джинсах спать будешь, – Рада прошла к моему мини-бутику и небрежно отодвинула меня своим костлявым локтем. – Дай я посмотрю, что у тебя здесь имеется.
У Рады всегда был отменный вкус. С самого детства она одевалась лучше меня, из ничего могла сделать шедевр, многие ей пророчили будущее модельера, но Радка стала банальным терапевтом. Хотя, почему банальным…. Она очень хороший терапевт, пол района идут именно к ней, некоторые из других поликлиник на прием записываются. Просто, она у нас скромница, все, что касается профессии, больные и их здоровье – на первом месте.
– Марго, да что с тобой сегодня? – Рада тыкала мне в лицо какой-то черной тряпкой. – Я говорю, примерь вот это платье. Черное всегда актуально, у меня к нему и жемчуг имеется, будешь как Жаклин Кеннеди, только, правда, рыжая.
Я взяла из рук подруги платье и с ужасом поняла, что этот наряд последний раз надевала год назад, на какую-то очень закрытую вечеринку.
– Ты что, Рада, оно очень короткое, и вырез откровенный. Я журналист, а не проститутка.
– Подумаешь, ничего не короткое, а по поводу работы, так многие вообще между этими двумя профессиями не видят разницы.
– Господи, и ты туда же, – я с обидой посмотрела на подругу и швырнула в нее свой несостоявшийся наряд.
– Да чего ты дуешься, классное платье. Ножки, наконец– то, покажешь, а то срослась уже со своими джинсами.
– В них удобно, – я снова стояла перед нелегким выбором: розовая кофточка меня не отпускала.
– Я не понимаю тебя… Ты на гламурную вечеринку собралась или опять в своей засаде сидеть будешь по просьбе редакции? – подруга резким движением вырвала из рук приглянувшуюся блузку, тем самым решив привлечь мое внимание. – Надеюсь, ты помнишь, чем последняя твоя спецстатья закончилась? – тон Рады был назидательным, как у строгой мамаши.
– Не начинай. Я иду в приличное общество. Чиновники, банкиры, бизнесмены…
– Ага, а еще бывшие бандиты и барыги. Ты доиграешься, подруга, помяни мои слова. Везение когда-нибудь кончается.
Я вырвала из рук бдительной подруги воздушную розовую ткань и все-таки решила ее примерить с моими любимыми синими джинсами.
– Рада, ну ты чего? Это моя работа, и я ничего другого делать не могу. А жить на что-то надо, – да уж, из зеркала на меня смотрела какая-то непонятная особа: то ли училка, то ли студентка – практикантка. Все-таки Радка была права, сегодня от джинсов придется отказаться.
– Вот если ты сейчас про жизнь тяжелую начнешь… Я тебя чем-нибудь тяжелым стукну, – в подтверждение своих слов она даже кулаки сжала. – Ты как сыр в масле жила, чего тебе не хватало? Независимости ей захотелось, от такого мужика ушла… – Рада, как всегда вспомнила то, чего вспоминать не стоило.
– Прекрати. Если он так тебе нравится, забирай себе.
– Да я с удовольствием, и разрешения бы твоего не спросила, но он тоже тот еще идиот! Запал на такую дуру, как ты, и я, да уверена любая, нужна ему как прошлогодний снег.
– Рада, не говори ерунды. Мы расстались больше двух лет назад, все давно в прошлом. У меня есть мужчина, Марк….
– Марк? – Рада говорила, находясь почти полностью в недрах моего шкафа. – На вот, примерь это, – она выглянула из-за створки с новым нарядом, о котором я тоже давно позабыла и даже не подозревала о его наличии у меня. – Причислять твоего Марка к мужчинам, это, по меньшей мере, смешно.
– Рада, заканчивай свою ядотерапию, я сейчас обижусь. Марк добрый, заботливый.
– Да, он заботливый. Не подскажешь, чего утром так орали со своим добрым и заботливым?
Помимо того, что Радка была моей близкой подругой, она еще по совместительству была и моей соседкой. Иногда это удобно, но иногда, ох, как напрягает.
– Мы не орали, а обсуждали очередную статью, так сказать, рабочая дискуссия. – я в очередной раз за сегодня посмотрела на себя в зеркало и на удивление осталась довольной. Платье цвета морской волны село идеально. Но вырез декольте по-прежнему казался мне очень откровенным. Я пыталась приподнять платье и натянуть чашечки повыше, но у меня ничего не выходило.
– И поэтому он назвал тебя злобной стервой и хлопнул входной дверью, да так, урод, что у меня в комнате, чуть ваза любимая с комода не упала, – Рада несильно ударила меня по рукам и дернула подол платья вниз, чашечки встали на свое место, но при этом оголили до безобразия мои груди.
– Он был обижен, и я его понимаю, – я снова полезла в шкаф в надежде отыскать что-нибудь, что могло бы прикрыть мой бесстыжий вырез. Легкий шифоновый шарфик белого цвета, на мой взгляд, идеально подошел бы для этого случая.
– И чем же ты обидела нашего гения? – Радка продолжала дополнять мой туалет на свой вкус. Шарфик исчез в темноте полок, а на моей шее повисло роскошное ожерелье из бисера и искусственного стекла. Украшение полностью вписалось в наряд и немного прикрыло глубокий вырез платья.
– Не знала, что у меня это есть, – я была довольна тем, что увидела в зеркале. – Где ты это нашла?
– У тебя на туалетном столике, – Рада удивленно посмотрела на меня, но, переведя взгляд на мое отражение в зеркале, довольно улыбнулась. – Так на что же обиделся твой Марк?
– Понимаешь, мы сейчас готовим взрывной материал, это будет настоящая бомба.
– Не сомневаюсь, в эпицентре взрыва, конечно же, ты.
– Все не так страшно. Просто, эту статью давно готовил Марк, это его материал. Он должен был идти на этот банкет, но главный решил, что пойду я.
– Не понимаю, чего твой гений обижается, у него нет таких ножек…
– Рада, прекрати! – пришлось повысить голос, иногда лучшая подруга меня просто бесила.
– Чего прекратить?! – но Раду так просто не унять, уж если она завела свою любимую пластинку про то, как я гублю свою жизнь, то все пойдет до конца. Знать бы только, где он, этот конец. – Ты опять во что-то влезла, вот я печенкой чувствую.
– Ты, как врач, должна понимать, что печенкой ничего нельзя почувствовать, – я попыталась все свести к шутке, но, похоже, подруга была в ударе.
– А как твоя подруга, я знаю, ты без приключений на свою задницу обойтись не можешь. Бывшего мужа на тебя не хватает! Вот правильно он делал, что не разрешал тебе дурью маяться.
– Я не дурью маюсь, это моя работа, – может обидеться? Иногда это помогает.
– По кустам сидеть. Вот доработаешься ты на статью о себе. Я даже уже заголовок вижу в вашей газете: «Найдено тело известной журналистки…».
– Рада, кончай говорить ужасные вещи. У тебя что, ПМС? Ты сегодня особенно злая.
– Я не злая, я о тебе, дуре, беспокоюсь. Вот скажи, чего тебе не хватало в семейной жизни? Ты с Тимуром жила, как у Господа за пазухой.
– Все, с меня хватит! – я начинала чувствовать, как мое терпение улетучивается. Радка всегда могла довести меня до состояния невменяемости. – Мне надоели эти бесконечные разговоры о том, каким мой муж был хорошим. Между прочим, он свои миллионы, не картошку продавая, заработал.
– Зато он любит тебя!
– Ты считаешь, это многое оправдывает! – наша беседа начала переходить в маленький скандал.
– Это оправдывает все. И ты его любишь, хоть и бежишь все время…
– Рада, я не хочу больше говорить об этом. Мое прошлое осталось далеко позади…
– Зато настоящее и будущее под большим вопросом.
– Да что ты меня хоронишь раньше времени! – ну все, я окончательно разозлилась и со злостью посмотрела на Раду. – Подруга называется!
– Дура ты, Марго, красивая баба, но дура.
Рада вышла в коридор и направилась ко входной двери, но, резко остановившись, обернулась, и, осмотрев меня с ног до головы, очень сухим голосом произнесла:
– А туфли эти сюда не подходят. Босоножки надень свои с камушками, те, что на полке в розовой коробке, – и, не дав мне ответить на свое последнее замечание, вышла, хлопнув входной дверью.
***
В большой комнате стоял полумрак. Плотные шторы из габилена были задернуты. Небольшие светильники по краям на стене слегка освещали помещение. В комнате находилось много антикварных вещей, картины времен Ренессанса украшали стены, китайские напольные вазы были аккуратно расставлены по углам, посередине комнаты располагалось большое напольное зеркало, обрамленное позолоченной рамкой. Перед зеркалом стоял мужчина. Черный смокинг, белая рубашка. Он выглядел элегантно и полностью соответствовал интерьеру своей спальни. Но мужчина был недоволен своим видом, он вот уже несколько минут пытался завязать бабочку. Черный атласный кусочек ткани отказывался поддаваться сильным рукам мужчины.
– Твою мать, что за хрень, – мужчина нервничал, бабочка никак не хотела выглядеть должным образом.
Повозившись еще пару минут, он сдался, опустив руки. В это время в дверь спальни постучали, и, не дождавшись ответа, в дверном проеме показалась голова молодого парня.
– Артур, ты готов? – парень вошел в комнату и прикрыл за собой дверь.
– Макс, ты бабочку завязывать умеешь? – мужчина возобновил свои попытки, продолжая смотреть на свое отражение.
– Нет. Там тебя шеф-повар зовет. Говорит, что у него это… – парень запнулся, пытаясь вспомнить нужное слово. – … Ну, название французское фу… фураля…
– Фуа-гра.
– Короче, с этой хренью проблемы.
Бабочка, в конце концов, сдалась. Мужчина облегченно выдохнул и довольный, с улыбкой победителя на лице, посмотрел на своего собеседника.
– Ну, как?
– Нормально, – парень был хмурым, голос его звучал раздраженно.
– Музыканты прибыли?
– Распаковываются, – он продолжал хмуриться.
– Ты чего невесел…
– Артур, на фига тебе все это? – парень повел рукой, показывая куда-то за собой, на дверь, через которую вошел в спальню. – Че за маскарад?
– Благотворительный ужин, друг мой, – мужчина еще раз взглянул на себя в зеркале и прошел к комоду. Дорогие золотые часы тихо защелкнулись на его запястье. – Обо мне ходят недобрые слухи. Будем их развеивать, – он подошел к парню, тот открыл дверь и пропустил мужчину вперед. – Репутация прежде всего, – мужчина улыбнулся холодной улыбкой хищника, готового к охоте, и похлопал парня по плечу.
Выйдя в коридор своего большого богато обставленного дома, мужчина услышал приятные звуки классической музыки.
– Ты всех предупредил?
– Ребята в курсе, охрана тоже.
– За порядок головой отвечаешь, – мужчина посмотрел на парня пристальным взглядом. Голос звучал твердо. – Журналюг будет полный дом, чтоб без всяких там фокусов. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю.
Дойдя до большой мраморной лестницы, ведущей в огромный, просторный холл, мужчины остановились.
– Алик звонил?
– Нет. Но с таможней полный порядок, груз оформили.
– Найди Алика, мне сюрпризы ни к чему, – мужчина поправил бабочку, застегнул смокинг и уверенным шагом спустился вниз.
***
Выйдя из такси, я оглянулась. Увиденное, мягко говоря, повергло меня в шок. Огромный дом в три этажа не просто говорил, а кричал о благосостоянии своего хозяина. По обе стороны от тропинки, ведущей к дому, были посажены декоративные ели, большая лестница, раскинувшаяся с двух сторон от крыльца, украшена напольными керамическими горшками, в которых цвели белые розы. Но большее впечатление произвел швейцар, самый настоящий, в форме и с фуражкой. Господи, куда же я попала?! Лишь не хватает красной ковровой дорожки.
Швейцар, милый дядечка, улыбнулся и, открыв большую дубовую дверь, любезно пропустил меня внутрь.
