Текст книги "Синяя Птица (СИ)"

Автор книги: Сафира Акрамли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Марго тяжело поднялась, за окном полностью рассвело. Ноги налились свинцом, все тело казалось тяжелым и неподъемным. Усталость в виде холодного облака, будто сквозняк, смешавшись со страхом и чувством тревоги, гуляла по каждой клеточке организма. Девушка поежилась, ей хотелась согреться, но ничего не выходило. Черт! На что она рассчитывала, позвонив Марку?! Он прав, она не имеет права подставлять его, и тем более просить о чем-то. Из-за нее уже пострадала лучшая подруга. Мысли о Раде пустили новую ледяную волну, заставив содрогнуться, покрыв кожу мелкими мурашками.

– Ты поступаешь подло, заставляя меня чувствовать себя подонком, – Марк вновь возник в проеме кухни. Его мелкие рыбьи глаза злобно смотрели на Марго.

– Марк, ты ничем мне не обязан. И ты прав… Со своими проблемами мне лучше разобраться самой, – Марго собрала последнюю волю сделать несколько шагов. Она хотела выйти из тесной кухни, но мужчина, стоявший в дверях, почему-то не позволил ей этого.

– Что ты намеренна делать? Куда ты сейчас?

– К Раде в больницу, – голос звучал тихо. Сил даже на такой короткий ответ практически не осталось.

– Глупости. Там, наверняка, тебя уже ждут. Ты попадешь в ловушку.

– Ну и пусть. Я должна знать, как подруга. И потом, у меня все равно нет выбора.

– Ты никуда не пойдешь.

Марго услышала в голосе столько решимости и напора. Она удивленно посмотрела на Марка. Взгляд того по-прежнему был колючим и холодным.

– Я прекрасно понимаю, что не должен делать этого. И что долбанное благородство добром для меня не кончится. Но и последним мерзавцем я себя чувствовать не хочу.

– Марк, я… Мне кажется, не стоит тебе…

– Марго, лучше заткнись! Если решила строить из себя заботливого друга, то для начала не стоило звонить мне, и врываться в мой дом тоже не стоило.

– Ты прав. Просто я честно не знаю, что делать, – Марго не в силах больше сдерживать душившие слезы, поддалась слабости, сползая по стене, и привалилась к дверному косяку.

– Для начала выспись, – Марк взял девушку под локоть и заставил подняться. В его жесте не было и намека на нежность или заботу. – Можешь лечь на мою кровать, мне итак уже пора на работу.

Марго послушно позволила затащить себя в большую, но мрачную комнату, и только когда ее тело коснулось твердой поверхности кровати, почувствовала, как полностью начинает расслабляться.

– Я беспокоюсь о Раде, – голос все еще продолжал дрожать.

– В больнице мне нельзя показываться. Если тебя там пасут, то мое появления будет выглядеть очень подозрительным. Есть друг в центральной, я звякну ему. Думаю, смогу узнать хоть что-то.

– Спасибо.

– Ну что ты! Всегда, пожалуйста! – Марк очень злился, и не собирался этого скрывать. Выйдя из комнаты, мужчина обулся и покинул квартиру, сильно хлопнув дверью.

Но девушка даже не вздрогнула, ее сознание полностью отключалось, погружаясь в тяжелый сон.

***

Теплое солнышко, голубое небо, щебетание птиц и мягкий весенний ветерок, слегка касающийся кожи… Это было таким родным, таким знакомым. Самир спокойным шагом, не торопясь, желая полностью насладиться всем тем, о чем уже начал забывать, всем, что было ему так дорого с самого детства, прогуливался по улицам родного города. Воспоминания, яркие картины детства всплывали в памяти, будто по команде вызывая светлую улыбку на лице. Но было и то, что хотелось забыть. События, перевернувшие в нем многое, изменившие его и предопределившие дальнейшую судьбу. Забыть можно о многом, но существуют вещи, главные вещи в жизни каждого мужчины, забывать о которых нельзя. Для Самира такой стала дружба, настоящая мужская дружба на все времена. Самир продолжал свой путь по гравию тропинки, ведущей к большим кованным воротам. Его верные люди шли чуть позади. Эти тропинка и ворота были теми воспоминаниями, тем страшным кошмаром, забыть который не позволяли совесть и честь.

Подойдя в плотную к холодному черному металлу, мужчина с усмешкой подумал, как мало необходимо, чтобы отделить мертвых от живых. Он приподнял голову к небу, голубому и по-весеннему чистому, только за воротами со стороны горизонта надвигалась серая туча. Самир колебался. Секунды превращались в минуты, а он все не решался переступить невидимую черту. Ворота, будто видя его сомнения, плавно раскрылись. Ни скрипа, ни какого другого характерного звука не последовало. Самиру пришлось сделать пару шагов назад, мимо него проехал черный автомобиль, шум гравия и пыль от колес машины вывели из оцепенения. Он уверенным шагом проследовал за ворота. Городское кладбище встретило тишиной и воздухом не по-весеннему прохладным, ветерок здесь был не столь приветлив, пробираясь под одежду, заставлял сжиматься мышцы тела.

Мужчина точно знал, куда должен идти. Он прошел несколько надгробных камней, устало скользя взглядом по надписям, но, не читая и не всматриваясь в лица мертвых на фотографиях. Нужная ограда виднелась за кронами больших сосен. Самир ускорил шаг и, подойдя к голубому металлическому забору, остановился. С холодной мраморной плиты на него с улыбкой смотрел мальчишка лет четырнадцати. От такого родного и такого далекого взгляда перед внутренним взором Самира снова пролетели все те моменты, о которых он помнил и которые свято хранил в памяти.

– Разрешите… – от мягкого голоса мужчина слега вздрогнул, оборачиваясь. Молодая девушка в черном платке и очках стояла перед ним.

– Вы знакомы с этим мальчиком?… – она обошла Самира и уверенно вошла за ограду. В ее руках был небольшой букет голубых цветов. Положив цветы в маленькую каменную вазочку, по-хозяйски начала протирать плиту и фотографию.

– Это мой друг, – Самир тоже вошел и встал напротив надгробного камня. – Вы были знакомы?

– Нет, я никогда не знала его, – девушка говорила спокойно, ее нежный голос был грустным. – Здесь рядом похоронены мои родители, я навещаю их. А могила вашего друга была очень запущена, сюда давно никто не приходит. Это, наверное, очень страшно – потерять своего ребенка. Его родители… Я думаю, у них просто не хватает сил приходить сюда.

– Его родители умерли. Отец, знаю точно, не выдержал своего горя, а вот мать… Про нее мне ничего неизвестно.

– Почему вы не навещаете его? Вас я здесь вижу впервые.

– Я живу далеко.

– Понятно, – девушка смела пыль, протерла старенькую скамеечку, собрала в кучку сухие хвойные колючки. – Но вы не волнуйтесь, я приглядываю, мне не сложно, – она встала рядом с Самиром и, скрестив руки, замолчала. Мужчина взглянул на нее украдкой, ее губы слегка шевелились. Она молилась.

– Вы знаете, это очень неправильно. Родители не должны хоронить своих детей, – через пару минут она снова обратилась к нему, – Мне очень больно приходить к родителям. Я скучаю по ним, мне не хватает их, но точно знаю, что они были счастливы. Сюда, на эту могилу всегда прихожу с тяжелым сердцем. Хоть я и не знала вашего друга, все равно очень больно осознавать, что он умер таким молодым, ребенком… Я сочувствую вам. Вы, видимо, были очень близки, если пришли после стольких лет.

– Он был мне как брат. Я очень любил его. Смерть стала нелепой. Его убили.

– Кто? – она удивленно посмотрела на Самира. Ее глаза, они казались такими светлыми, а взгляд чистым и пронизывающим. Мужчину заворожил этот взгляд настолько, что расслышать вопрос получилось не сразу. – За что могли убить ребенка? – следующее восклицание заставило Самира слегка вздрогнуть.

– Его убили за то, чего он не совершал. Вы даже не можете себе представить, как жестоки могут быть дети, – Самир заставил себя отвести взгляд от девушки. Он снова всматривался в знакомые черты на каменной плите. Ее взгляд по-прежнему оставался сосредоточен на мужчине, и он это чувствовал.

Наступило молчание. Ветер усилился, срываясь резкими порывами, будто раздавал пощечины, касаясь кожи на лице. Самир уже давно отвык от резких изменений погоды. В краях, где он жил последнее время, погода была предсказуема и постоянна. Палящее солнце, сухой горячий ветер, смешанный с песком, вот что было для него обычным, но так и не стало родным. Он посмотрел на девушку, продолжавшую стоять молча и тоже внимательно рассматривавшую портрет. Из-за очередного порыва ветра она поежилась и, приподняв ворот куртки, обхватила себя руками. Вряд ли это могло согреть.

– Вы замерзли. Разрешите, я угощу вас чашечкой чая или кофе. В знак своей признательности.

– О, думаю, это лишнее.

– Прошу вас. Мне было бы приятно…

– Ну что ж, давайте выпьем по чашке кофе. Вы тоже, наверное, замерзли. Весна в этом году выдалась изменчивой. – Меня зовут Самир. – Марго… Маргарита

***

– Ты хотя бы соображаешь, что творишь?! – Марк буквально влетел на кухню, где я только пристроилась, заварив себе свежего зеленого чая.

– О чем ты? – договорить не успела. Марк навис надо мной и, схватив за плечи, грубо начал трясти. Он был возбужден и очень зол.

– Какого черта ты влезаешь во все это дерьмо! Ты впутываешь меня в свои грязные авантюры, а у меня нет богатого муженька-бандита, прикрывающего мою задницу…

– Марк, может, ты прекратишь истерику и объяснишь, что происходит? – я смогла вырваться из рук мужчины и, видя его безумное состояние, отошла на относительно безопасное расстояние.

Он смотрел на меня тяжелым взглядом, но не делал попытки приблизиться. Выражение его глаз напоминало взгляд быка перед корридой.

– Прекрати так смотреть и скажи уже, в чем ты меня обвиняешь!

– Выходила сегодня из дома?

– Выходила. Но я уже достаточно взрослая и в разрешение не нуждаюсь.

– Тебя ищет полгорода, бандит, а ты не просто разгуливаешь по улицам, но еще и любезничаешь с террористом и главным врагом всех тех, кто жаждет тебя найти!

– Марк, прошу, успокойся и объясни толком, о ком идет речь?

– С кем ты сегодня сидела в кафе?

– Ты что, следишь за мной?

– Я вопрос задал, отвечай! Знаешь, с кем связалась?

– Этот человек… Я познакомилась с ним на кладбище, когда навещала могилу мамы.

– И сразу потащилась с ним выпить чашечку кофе.

– Он был очень любезен. Все это время я ухаживала за могилой его друга, он просто хотел отблагодарить. Да в чем дело?!

– Могила друга… А ты знаешь, кто виновен в смерти этого мальчика? Кто убил его?

– Откуда ты знаешь про убийство и про ребенка?

– Господи, Марго! Ты просто дур-ра! – голос Марка прозвучал менее грозно. В последней фразе было столько жалости и безысходности, что это привело меня в бешенство. Он устало опустился на табурет и схватился за голову.

– Так. Все. Хватит. Мне надоел этот разговор. Сейчас же рассказывай, откуда ты знаешь Самира, что тебе известно про убийство его друга, и почему я дура?

– Да потому, что только конченная дура за такой короткий срок может нажить столько неприятностей на свою задницу. – Он встал и нервно закурил. Табачный дым в закрытом помещении дразнил своей терпкостью – Марк всегда курил только дорогие сигареты. – Кстати, имя своего нового приятеля ты все-таки узнала. И надо же, своим назвался!

– Может, хватит играть в шпиона. Рассказывай уже.

– Ну, хорошо, слушай моя дорогая! Боюсь, история тебе не понравится. Парень, с которым ты мило провела время в кафе, известен как Самир Аль-Хазри, сын арабского шейха, нефтяного магната. Короче, он практически принц.

– Арабский принц. Никогда бы не подумала. Мне казалось, они должны выглядеть как-то иначе.

– В короне и с мантией.

– Нет, просто… Он реально оказался очень простым и милым в общение. Почему ты назвал его террористом?

– Его подозревают в помощи террористическим организациям Ближнего Востока. Некоторые считают, что именно на его деньги существуют известные террористы.

– Ты говоришь – "подозревают". Выходит, официально он чист.

– У его отца есть не только деньги, но и большая власть и влияние, в том числе и на американские спецслужбы.

– И что ему понадобилось в нашем городишке?

– Он здесь родился и вырос. Мать Самира по молодости влюбилась в заморского принца, он, естественно, ее с собой взять не смог, но ребенка принял. Правда, оставил с матерью до совершеннолетия, но мальчик никогда ни в чем не нуждался – лучшая школа по тем временам, подарки… Ребенок с детства знал, кто его отец, и ждал дня, когда тот его заберет.

– И мать вот так просто согласилась отдать ребенка?

– У нее не было выбора. Впрочем, как и у него.

– Откуда ты все это знаешь и почему так подробно интересовался жизнью этого принца?

– Может быть, потому, что я журналист, – Марк встал и вплотную подошел ко мне. – Я очень хороший журналист, Марго, – слова прозвучали жестко, уверенно, но в интонации чувствовалась обида, будто кто-то не хотел признавать очевидного факта.

– Я всегда это знала.

– Ну, ну, – он вернулся к окну и замолчал.

– А что за история с убитым мальчишкой?

– Это его друг. Они с детского сада на один горшок ходили.

– И кто его убил?

Марк резко повернулся. На лице застыла улыбка, назвать которую милой язык не поворачивался. – Ты, правда, хочешь знать имя убийцы?

– Марк, прекрати свои шекспировские страсти. Никогда раньше не замечала за тобой склонности к театрализованным представлениям. Я хочу знать, кто убил ребенка, и почему ты из этого делаешь такую тайну…

– Тимур, – он не дал мне договорить. Знакомое имя, как холодный шквалистый ветер, ворвалось в мое сознание.

Я смотрела на друга и понимала, что он ликует. Ему доставляет удовольствие наблюдать за моими растерянностью и страхом после услышанного.

– Боксер? – сама не поверила, что назвала мужа этим дурацким прозвищем. Но меньше всего мне хотелось верить в сказанное.

– Ну, в те далекие времена его больше знали как Тимура, хотя первые свои победы он уже начал зарабатывать.

– Я не верю тебе, этого не может быть. Тимур не мог никого убить…

– Почему?! – Марк сорвался на крик. – Потому что он у тебя такой белый и пушистый? Марго, очнись! Прекрати вести себя как идиотка! – мужчина с обезумевшим взглядом начал трясти меня, словно тряпичную куклу. – Твой Тимур – не ангел воплоти и даже на падшего ангела не тянет. Почему, почему ты не веришь в то, что он может убить?!

– Мой муж – не ангел, но он и не убийца! Я в это не верю!

– Мой муж…, – Марк будто очнулся, повторяя мои слова. – Приставка "бывший" уже неактуальна, – его безумие отступило, как и он сам.

– Ты цепляешься к словам. Я хочу знать, за что был убит мальчик, – не знаю подробностей. Пока не знаю. – Хорошо. Ты думаешь, Самир приехал мстить?

– О нет. Этот персонаж по другую душу. Его интересует господин Артур.

– Боже, а он-то тут причем?

– Марго, Марго. Ты не меняешься. Ложишься в постель к мужику, о котором ничего не знаешь.

– Так. Давай обсуждение моей неразборчивой сексуальной жизни оставим на потом. Я хочу знать, что Самиру нужно от Артура.

– Деньги, оружие. Бизнес, грязный нелегальный бизнес.

И только в этот момент я вспомнила, что уже слышала имя Самира в разговорах Артура. Ну, конечно, как же я сразу не догадалась! Так вот что за товар пропал! Оружие и деньги, по всей видимости, были Самира. Но причем тут Тимур? Не зря он появился на горизонте после такого перерыва именно в разгар этой истории, и на переговорах тоже был он… Что его связывает с этим делом, и знает ли он, кто такой Самир? Все только запуталось еще больше! Не могу сидеть сложа руки, надо что-то делать… Я должна действовать.

Последняя мысль будто стала толчком. Я поняла, что нельзя больше прятаться, по крайней мере, вот так, как мышь. Нужно срочно что-то решать. Я встала, Марк удивленно посмотрел на меня. Наши взгляды встретились, и я окончательно поняла, как должна поступить.

– Прости, Марк, мне надо идти.

– Куда? Что ты собралась делать?

– Пока не знаю, но оставаться здесь тоже не могу. Это слишком опасно, для тебя опасно. Ты мне помог, я благодарна тебе, но рисковать еще кем-то не имею право.

Я прошла в комнату, которая последние дни служила моим убежищем, чтобы собрать мелочи и забрать сумку. Марк влетел сразу за мной.

– Ты все еще не понимаешь, во что впутываешься! – он развернул меня к себе, но сделал это очень аккуратно. – В этот раз все может закончиться плохо, здесь слишком много всего замешано…, – мужчина будто хотел о чем-то предупредить. Недосказанность и сомнения чувствовались по голосу. Марк притянул меня ближе, пытаясь убедить. – Марго, прошу, поверь мне! Я не хочу, чтобы ты пострадала.

– Ты не все мне рассказал, ты знаешь еще что-то. Пожалуйста, Марк, скажи…

– Я ничего больше не знаю. Просто хоть раз в жизни будь подальше от всего этого.

– Быть подальше? – я резко вырвалась из объятий. – Моя подруга при смерти, за мной устроена охота, я почти потеряла работу! А ты говоришь, чтобы я оставалась в стороне…

– С Радой все в порядке.

Смысл его слов не сразу дошел до меня.

– Что? И ты все это время молчал? Как ты мог? Я должна ее видеть, срочно.

Мелочи стали уже не важны, и, схватив сумку, я бросилась к входной двери, но Марк успел раньше, преградив дорогу у самого выхода.

– Это глупо! Тебя там точно ждут. Сам видел кучу парней у больницы и у палаты тоже.

– Мне плевать! Я должна увидеть Раду. Пусти, Марк!

– Ну, и черт с тобой! Ты упрямая ослица! Я тебя предупредил, надеюсь, муженек успеет раньше остальных.

Больше он мне не мешал, и я беспрепятственно покинула квартиру. Но только во дворе, вдохнув чистого воздуха, полностью осознала последнюю новость. Рада очнулась! Она жива, она будет жить.

***

"Дьявол тебя дери, Артур! Дьявол тебя дери… Как ты мог так глупо попасться? Ты, человек, который всегда все просчитывает, и который всегда на шаг впереди своих врагов! Ты просто осел, Артур. Развели, как зеленого пацана. Черт. Черт!", – внутренний яростный монолог Артура был безжалостным.

Он стоял у большого окна в кабинете и смотрел на зеленую ухоженную лужайку в своем саду. Прошло уже больше двух недель с момента, как пропала Марго. Мужчина до сих пор не мог поверить, что она сделала это – выстрелила в него, так же, как и не мог поверить в то, что снова доверился женщине. Артур был зол. Будто какое-то проклятье висело над ним последние месяцы. Эта непонятная история с товаром, с подставными заказчиками… Кто мог так ему нагадить? Кто эта сволочь, затеявшая такую сложную игру? И главное, для чего? Если есть какие-то претензии к нему, то почему этот кто-то молчит, и как во всем замешана Марго?

Черт! Артур опять вспомнил об этой рыжей бестии. Неужели то немногое, что случилось между ними, – всего лишь часть игры, ее игры? Как же не хотелось верить в очевидное! Как же хотелось обмануться, но только он прекрасно понимал, что все зря. Уже проходил через такое давным-давно, и история повторяется вновь.

Артур отошел от окна и, пройдя пару шагов, остановился у маленького журнального столика. Присев на низкое кожаное кресло, откинулся на его спинку и закрыл глаза. В сознании сразу возник образ худой черноволосой девчонки с большими глазами и светлой солнечной улыбкой. Когда Джулия улыбалась так заразительно, то будто светилась. Казалось, ничего не может испортить ей настроение. Девочка-праздник, девочка-солнце. Джу было двадцать, когда он впервые увидел ее, точнее, это была их вторая встреча. В лондонском аэропорту Хитроу Артур, наконец, осознал, что свободен. По-настоящему свободен. Но он почувствовал себя одиноким. Теперь рядом не будет ни матери, ни друзей, ни знакомых лиц, ни знакомой речи. Здесь все чужое, и он совсем один. Артур стоял почти в центре большого зала, и люди вокруг, бежавшие по своим делам, не замечали мальчишку с большим походным рюкзаком.

– Привет, – он услышал родную речь и вздрогнул. Обернувшись на голос, первое, что увидел парень, было улыбкой, чистой, светлой. Он сам не понял, как улыбнулся в ответ.

– Ты не узнал меня. Я Джу. Джулия. Дядя не смог приехать, поэтому я решила встретить тебя сама.

Конечно же, он не помнил ее. Их первая встреча была не самой приятной. Джу оказалась классной девчонкой. Веселой, доброй. Благодаря ей Артур быстро привык к новой жизни и новым друзьям. Он стал своим в этом холодном и чужом городе. И даже язык, который сначала казался сложным и нелепым, с завидной легкостью был выучен за несколько месяцев. Джу превратилась в того близкого и родного человека, о котором он всегда мечтал. И однажды проснувшись утром, Артур почувствовал острую необходимость видеть ее каждый день, быть с ней, знать, что она только его. Он не просто был своим в сером промозглом Лондоне. Дядя Джулии стал и его родным дядей, начал посвящать парня в свои дела, вводить в определенный круг людей, доверять тайны и секреты. Он неоднократно проверял на доверие и честность, и Артур с достоинством проходил проверки.

Все складывалась удачно, казалась, судьба дала ему новый шанс на счастливую жизнь. Даже пристрастие Джу, о котором так беспокоился ее дядя, никак не проявляло себя. Девушка с первого дня приезда Артура ни разу не доставила хлопот. Она перестала пропадать по ночам в закрытых игорных домах, ее больше не привлекали игровые автоматы. Это не могло не радовать старика. Дядя был благодарен Артуру, хотя тот не совсем понимал за что, ведь он не сделал ничего особенного для изменения Джу.

Прошла всего пара лет, но Артур стал полностью другим: уверенным и сильным. Он начал вести дела и принимать решения, порой совсем непростые. Старик научил многому, показал мир, незнакомый раньше провинциальному мальчишке. Мир искусства, дорогих картин, антиквариата, мир больших денег и больших возможностей. Дядя полюбил Артура, видя в нем сына, которого никогда не было. Все радовало старика, казалось, жизнь полностью наладилась. Артур и Джулия выглядели прекрасной парой, и дядя благословил их, торопя со свадьбой.

А потом случилось то, чего не ждал никто. Инфаркт. Дядя просто заснул после долгого аукциона, где приобрел пару лучших картин. Он был счастлив в тот день и умер счастливым. После смерти старика все пошло не так. Артуру пришлось не просто вести дела по завещанию, составленному стариком, но и возглавить весь бизнес. Имущество, коллекция картин, ценные бумаги, банковские счета – все перешло ему. Мужчина не знал и даже представить не мог, почему именно он получил состояние дяди. Джулии, его любимой племяннице, досталось только скромное месячное содержание и небольшой дом в пригороде Лондона.

Проблемы начались, когда маленький толстенький адвокат в присутствии нескольких человек, Артура и Джулии зачитал завещание покойного. Джу будто подменили, от доброй и светлой девочки не осталось и следа. Болезнь проявилась во всей красе и с новой силой. Ночи напролет она начала пропадать в самых дорогих игорных домах. Свой домик девушка проиграла в первую же неделю после похорон. Артур подключил все свои связи, закрывая ей вход в казино, но это не решило проблему. Джулия быстро нашла выход, став завсегдатаем подпольных игровых клубов. Жизнь мужчины превратилась в настоящий ад. Он по-прежнему любил эту веселую озорную девчонку, но такой она осталась лишь в его памяти.

Джу превратилась в беспринципную, жадную стерву, упрекающую его в обмане. Она называла Артура вором, считая, что он украл то, что по праву принадлежит только ей. Мужчина пытался бороться, он верил, что такой Джулию делает болезнь, зависимость, но ничего не помогало. Ни уговоры, ни даже физическое воздействие. Он помнит, как впервые поднял на нее руку и как потом ненавидел себя, проклиная. Ему казалось, что Джу специально провоцирует на жестокость и насилие. Своими словами и оскорблениями она доводила его до бешенства. Артур не знал способа справиться с этим. Его солнечный свет, смысл его жизни стал проклятьем, настоящим кошмаром. Девушка не перед чем не останавливалась, играла и все больше проигрывала, влезая в огромные долги. Чаша терпения мужчины переполнилась, когда из дома пропали картины – полотна известных художников. Он понял: откладывать нельзя, нужно принимать серьезные меры. Джулию поместили в дорогую частную клинику. Артур очень надеялся, что там ей помогут.

Прошло несколько месяцев, показавшихся ему вечностью. Он скучал без девушки, ему не хватало ее голоса, взгляда и той светлой, солнечной улыбки. Выйдя из клиники, Джу стала вести себя спокойно, приступы гнева и агрессии исчезли. Самое главное – она не пропадала из дома и не тянулась к игровым автоматам. Мужчина надеялся и верил, что все получилось, а жизнь опять потечет в обычном русле. Но затишье оказалось недолгим.

Уже тогда бизнес Артура состоял не только из картин и галерей. Он решил строить свою маленькую империю, пусть не совсем легальную и правовую. Люди, с которыми он начал вести дела, были серьезными личностями. Их доверия пришлось добиваться не один год. На кону стояла сделка в несколько миллионов, которая была его боевым крещением, его пропуском в круг избранных. Джулия всегда находилась в поле зрения, он контролировал каждый ее шаг, каждое слово и следил за малейшими изменениями в настроении. Такая жизнь, конечно, напрягала, но другого выхода он не видел. На момент заключения ключевого контракта Артур совсем вымотался и понял, что этого безумного ритма долго не выдержит. Уследить за девушкой и делами одновременно было сложно, и он на время сосредоточился только на делах. Сделка, которая могла изменить всю его жизнь, действительно, сыграла решающую роль в судьбе, но совсем не так, как хотелось бы.

Джу понадобилось всего два дня, чтобы поставить под угрозу не только репутацию, но и жизнь мужчины. Все это время она не просто вела себя тихо, находясь рядом, девушка внимательно слушала, собирала информацию, была в курсе дел и, видимо, давно готовила план своей мести. За жалкие пару тысяч Джулия "слила" информацию конкурентам, жестоко подставив Артура. Он хорошо помнит то состояние, которое испытал от предательства самого близкого человека. Мужчина физически ощущал нож в своей спине. Боль. Артур чувствовал ее каждой клеточкой тела. Тупая, скручивающая пополам боль. Он до сих пор не знает, как удалось пережить этот кошмар, откуда появились силы не убить Джу, хотя ему нестерпимо хотелось этого. Он желал ее смерти, но не смог заставить себя ненавидеть.

Джулия была его наваждением, она стала его проклятьем. Мужчина снова запер ее в лечебнице, но на этот раз в месте куда более страшном. Он специально отказался от дорогой фешенебельной клиники с условиями, напоминающими пятизвездочный отель. Ему хотелось наказать девушку, и учреждение, похожее на психушку, стало ее тюрьмой.

Говорят, люди порой мечтают вернуться в прошлое и вновь испытать лучшие моменты в жизни. Возвращение в свое прошлое каждый раз становилось для Артура наказанием.

Заточение Джулии продлилось недолго, она сбежала, и никто не знал куда. Дела мужчины пошли не лучшим образом, ему пришлось продать часть коллекции для сохранения оставшегося бизнеса и собственной жизни. Он все чаще задумывался об отъезде из этой холодной страны, тянуло на родину и хотелось увидеть мать. Но беда никогда не приходит одна, и Артуру пришлось убедиться в этом как никому другому.

Хоть он и стал новым человеком, и с прошлой жизнью пришлось порвать раз и навсегда, как хотел того дядя, мать он не бросал. Новость о ее смерти оказалась настоящим ударом. И если до этого он стоял лишь на коленях, последнее известие уложило на лопатки.

Возвращение домой было делом решенным. Джу появилась внезапно, исхудавшая и бледная. Ее большие глаза теперь нелепо смотрелись на лице женщины, напоминающей подростка. Она пришла просить о помощи. Та, которая уничтожала его, та, которая превратила его жизнь в ад, растоптала все лучшее, что мужчина пытался в себе сохранить, нуждалась в его помощи. Ей нужны были деньги, большие деньги. Долги, о которых Джулия говорила, являли собой астрономическую сумму. Она плакала и умоляла, говорила, что если не вернет деньги, ее убьют. Но в Артуре не осталось ничего, ни жалости, ни ненависти. Пустота. Большая черная пустота. Ему было абсолютно все равно. Он просто выгнал девушку из своего дома, не дав ни копейки. А через пару дней к нему пришла полиция. Они просили проехать с ними и опознать тело убитой женщины, которую нашли под мостом. И только когда увидел окоченевший труп с ужасными следами пыток, Артур понял, что натворил. Ему хотелось выть диким зверем, душили слезы и ком, огромный ком в горле, мешавший сделать хоть маленький вдох. Господи! Он стал тем, кем больше всего боялся стать, – превратился в зверя, в чудовище, в того, кого пророчил его отец.

Артур резко открыл глаза, стремясь избавиться от наваждения. Воспоминания оказались слишком реальными.

"Черт, неужели история повторяется, и снова придется пройти через кошмар предательства и лжи…", – ему так не хотелось думать, что Марго имеет непосредственное отношение к происходящим событиям. Он мечтал верить ей. Вот только можно ли позволить себе такую роскошь?

Звонок мобильного телефона заставил Артура подняться и подойти к столу.

– Говори, Макс, – взгляд мужчины остановился на напольной вазе возле окна. – Ты уверен? Постарайся ничего не испортить. Я еду.

***

– Ну, перестань уже реветь. Прошу, Марго! Я сейчас тоже разревусь снова, а мне нельзя.

Я сидела на краешке больничной кровати и держала подругу за руку. Все еще не могла поверить, что разговариваю с Радой, и с ней все в порядке.

– Угу… Не буду…, – я шмыгнула носом, но слезы все равно катились из глаз. – Радка, прости меня, прости, прости… Это я виновата, это моя вина. Это из-за меня ты здесь!

– Марго, хватит говорить ерунду…

– Радочка, они ведь тебя со мной перепутали, – я посмотрела на подругу, продолжая сжимать ее руку.

– Кто – они?

– Не знаю! Но если бы не Тим…, – я снова прижалась к подруге и расплакалась.

– Маргоша, милая, успокойся. Ты ведь видишь – все со мной в порядке, – Рада гладила меня по голове и от этих родных, нежных прикосновений становилось легче. Господи, а ведь у меня никого не осталось, кроме подруги. Спасибо, Боже, что защитил, что не забрал ее! Спасибо.

– Я должна была тебя послушать. Ты была права, во всем права.

– Марго, случилось еще что-то. Дело ведь не только во мне?

– Радка, я не знаю, что мне делать. Зачем я вообще пошла на ту вечеринку? Зачем затеяла это дурацкое расследование!

– У тебя неприятности. Скажи, ты в порядке?

– Не знаю. Столько всего произошло…

– Ты должна мне все рассказать!

Я снова посмотрела на подругу. Она была такой бледной: осунувшееся лицо, черные круги под глазами. Не имею права сейчас заставлять ее волноваться. И как бы я не нуждалась в поддержке и совете, быть эгоисткой и сволочью не хотелось.

– Не бери в голову. Ничего страшного не произошло. Все как обычно. Просто нервы последнее время сдают. Нужен отдых. Ты ведь не забыла про нашу поездку? Вот поправишься, и мы к морю рванем.

Рада смотрела пронзительным, колючим взглядом. Подруга хорошо меня знает. Вот кто за язык тянул! Теперь она точно будет волноваться, а я даже не знаю, что придумать. Но от радкина допроса спас доктор, вошедший в палату