Текст книги "Ключи Мастера (СИ)"

Автор книги: С. Степаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

20. Пожиратель Снов

На рассвете второго дня я увидел Остров Демона. Он был именно таким, как в моем видении – голая скала, вершина которой терялась в густых белых облаках, а подножие скрывал туман из мельчайших брызг от разбивавшихся гигантских волн. Странно, ветра не было.

Я раздумывал, где бы лучше пристать, но вскоре мою лодку подхватило течение, слишком сильное, чтобы бороться с ним при помощи весел. Тогда я просто сел и ждал. За время, пока лодка достигла острова, я был полностью готов.

Течение пронесло лодку мимо убийственно острых скал, за которыми открылась тихая бухточка. Суденышко ткнулось носом в узкую полоску гальки. Вот я и на месте!

Я выбрался на берег и пошел вперед по тому, что могло бы быть тропинкой – другой дороги все равно не было. Все выше и выше. Через какое-то время я нашел следы пребывания людей: обрывок ленты, ремешок от сандалии. Я пошел дальше. Тропа серым полозом змеилась вверх, я лез, цепляясь за камни, опасаясь, что так придется добираться до самой вершины.

И вдруг я услышал… музыку.

Я даже ушам своим не поверил. Замер, прислушался. Действительно, музыка. Напевная, печальная, берущая за душу мелодия лилась откуда-то сверху и казалась мне смутно знакомой. Было в ней что-то от Стинга, от любимых с юности рок-баллад.

Я позволил себе немного послушать и вновь двинулся в путь. Источник звуков приближался, а мне почему-то и в голову не приходило, что музыке в таком месте просто неоткуда взяться.

Тропа обогнула выступ скалы, и я застыл, пораженный открывшейся картиной.

Меж голых скал раскинулась зеленая лужайка в обрамлении розовых кустов, усыпанных цветами. Посреди лужайки на низком стульчике сидел музыкант, перебиравший струны арфы. Голова низко склонена, черные, с синим отливом волосы скрывают лицо. Вокруг него танцует множество людей. Все в белом, включая арфиста. Танцоры двигаются в такт музыке легко и свободно, словно парят над землей.

Я почувствовал настоятельную необходимость присоединиться к танцующим. Меня не насторожил даже тот факт, что арфа не могла издавать звуки, соединяющие бас-гитару и саксофон. Я вышел на поляну и тут же попал в круг прекрасных девушек, каждую из которых когда-то знал. То, что знал я их в разное время и в разных мирах, меня также не смущало. Как и то, что собраться все в одном месте в силу объективных причин они не могли. Я принимал все как данность и радовался.

Руки Джеммы обвивают мою шею, Сахара гладит плечи, Мара исполняет танец живота. Юлька, пепельная блондинка с черными шальными глазами, в которую я был влюблен еще в школе и не видел с выпускного, протягивает мне букет белых роз.

Среди других, не обращавших на нашу теплую компанию ни малейшего внимания, тоже мелькают знакомые лица. Алекс с хрупкой блондинкой кружатся в вальсе, не замечая ничего вокруг.

– Эй, принц! Это твоя жена? – крикнул я, но не был услышан.

Серега Царев, мой одноклассник, с которым мы на прошлой неделе чуть не разнесли вдребезги бар в Ялте, зажигает с близняшками-мулатками. Без чувства ритма, зато вдохновенно: трясет льняными кудрями, сверкая голубыми как небо глазами – ну чисто Иван-царевич. Здесь и старина Доро, и бывший сослуживец Дик Сандерс, конюх Леппе из Халлидарра, Саня Звонарев, соперник по фехтовальной секции…

Может, это и есть рай? Наверное… не знаю. Но мне тут хорошо; так хорошо, как никогда раньше. Да как же в такое место – и с оружием? Какая-то из моих дам уже расстегивает перевязь, торопясь освободить меня от ненужной железки.

– НЕ-Э-ЭТ!!!

Вопль, раздавшийся в моей голове, чужероден и неуместен, но пальцы против разума послушались и стиснули рукоять Гелисворта, а в следующий момент меч сам выпрыгнул из ножен.

Характер музыки поменялся – теперь я слышал только арфу, без всяких электронных штучек. Я посмотрел в лицо обнимающей меня девушки и понял, что это – не Сахара, ее черты словно подернулись дымкой, а под ними вдруг проступило изможденное лицо со впавшими щеками и черными кругами под тусклыми, безразличными ко всему глазами. Я невольно попятился, отвернулся… Все остальные девушки были такими же – несчастные полубезумные создания в серых от грязи, местами порванных одеяниях. При этом они продолжали танцевать, завлекать, тянуть ко мне худые, покрытые грязью и струпьями руки…

Я втиснулся спиной в скалу и выставил перед собой Гелисворт. Радужный свет, исходящий от моего волшебного клинка, разогнал наваждение, и теперь я четко увидел, что нет никакого райского уголка. Лишь голые камни да компания облезлых сумасшедших танцоров – надо понимать, последних жертв Пожирателя Снов.

Кстати, а где он?

Я еще раз внимательно оглядел местный театр абсурда. Лишь один персонаж не претерпел ни малейших изменений, продолжая наигрывать на арфе и радуя глаз белизной своего наряда. Ну-ка…

Тяжелый метательный нож блеснул в воздухе, улетая в сторону музыканта. Арфа печально всхлипнула и, лишившись половины струн, смолкла. В тот же момент все танцоры попа́дали, будто марионетки с перерезанными веревочками.

Арфист поднял голову и взглянул мне в глаза. Это был… я сам! Точно такой же, даже шрам и родинка на месте, лишь глаза у него нечеловеческие, горящие жаркими угольками. Второй раз за последний месяц я испытал ужас.

– Вот ведь знал, что ты не купишься! – сказал он, поднимаясь со своего стульчика и потягиваясь. – Что так долго?

– Что, заждался? – хмыкнул я, шагнув ему навстречу.

– Ну что ты! Как видишь, мне здесь некогда скучать…

– Что ты такое?

– Твой брат-близнец!

– Еще чего! – возмутился я. – У родителей я единственный сын.

Он пожал плечами – совсем как я.

– Бывает, самого главного о себе и не знаешь.

– Бывает, – согласился я, – но не со мной.

– О-о, ты еще вспомнишь мои слова. Если, конечно, останется чем вспоминать.

– Останется, не переживай… Но на вопрос ты так и не ответил.

– Напомни, о чем речь.

– Что ты такое?

– Сам догадайся. Местные жители называют меня то Пожирателем Снов, то демоном. Они боятся меня – право же, не понимаю почему!

– Может, есть причина? Двенадцать по двенадцать юношей и девушек каждый год – не многовато ли тебе?

– Мне скучно, – пояснил он. – Когда я скучаю, начинаю буянить: тогда с их островом случаются разные неприятности. А молодые люди, которые приплывают на кораблях, меня развлекают. Их как раз хватает на год.

– Да? А куда они деваются после?

– Туда. – Демон махнул рукой в сторону моря. – Когда им надоедает моя музыка, они прыгают в воду и плывут. Потом, правда, возвращаются, чтобы пополнить мою коллекцию неприкаянных душ.

– Неплохо устроился!

– Не завидуй. Возможно, твоя душа пополнит мою коллекцию уже сегодня.

– Посмотрим! – мрачно хмыкнул я, удобнее перехватывая Лезвие Чести.

– Посмотрим… – эхом отозвался демон, и в его руке появился клинок.

Я ожидал увидеть копию Гелисворта, но ошибся. Его меч был коротким, а в рукояти – черные жемчужины. Озарение, яркое и болезненное, как мощный луч прожектора в ночи, заставило меня вздрогнуть.

– Ключ Мастера!

Демон усмехнулся:

– Догадливый… Это Сердце Ночи, в него Мастер заключил бессмертную душу своей любимой жены.

– Спасибо, что просветил.

– Не за что, – поклонился демон. – Теперь у тебя есть причина сражаться. Твоя душа – против Сердца Ночи; ставки равны, все честно.

– Согласен.

– Тогда – ангард!

Я занял позицию, отсалютовал Гелисвортом.

Демон атаковать не торопился, но мой первый выпал отвёл без особых усилий.

– Давно не практиковался, – заметил он и вдруг широко улыбнулся, – правда, тебе от этого не легче.

Я не ответил, ожидая его следующего движения. Он сделал выпал, полностью повторив моё предыдущее движение – я же просто ушел с линии атаки.

– Это всё, на что ты способен? – бросил раздражённо.

Он рассмеялся и снова атаковал, но как бы не всерьёз.

– Какая разница, на что способен я. Для вселенной важно, на что способен ты. Все мы подвластны воле Мастера, герой. Хочешь меч – отними!

Я понял, что ничего не понял. Впрочем, вряд ли в его словах имелся скрытый смысл, скорее, банальная попытка запудрить мозги. Так что я рванул в атаку, не оставляя противнику возможности вести пустые разговоры. Звон клинков, песня стали, танец... ну, что-то вроде того. Я ни на секунду не забывал, что сражаюсь с демоном, и постоянно ждал какой-нибудь подлянки, но противник фехтовал технично и сухо, словно на соревнованиях. И когда я в очередной раз направил клинок ему в грудь, демон, вместо того, чтобы блокировать, опустил свой клинок и шагнул вперёд. Гелисворт вошёл в плоть на половину длины, и на белоснежной рубашке моего противника появилось красное пятно. Разве у демонов не черная кровь?

– Теперь я свободен, – сказал он и, выдернув Гелисворт из груди, повалился на землю.

Я не нашелся, что ответить.

Остров раскачивался, рушился, уходил в бездну.

Демон протянул мне Сердце Ночи.

– Меч твой! – сказал он. – Наклонись ко мне. Ты должен знать…

Я наклонился, и цепкие пальцы, сведенные предсмертной судорогой, ухватили меня за ворот и потянули вниз.

– Ты не вернешься назад, – предрек демон. – Никогда нельзя вернуться. Поднимись на вершину – там будет проход… Все, что ты видишь, – иллюзия. Реален лишь сон.

И он исчез, просто растворился в воздухе. Лишь пятно крови на камнях напоминало, что он всё же был здесь раньше.

Я заткнул Сердце Ночи за пояс и принялся карабкаться вверх. Я полз, а остров рушился; в висках стучала кровь, а мозг сверлила одна-единственная мысль – успеть. Куда? Был ли там проход в другую реальность, или же это – последняя ловушка Пожирателя? Рассуждать было некогда.

Я выбрался на самую верхушку скалы и несколько минут с ужасом наблюдал, как рушится мир. Черные тяжелые тучи нависали почти над самыми гребнями обезумевших волн, ветер завывал, как иерихонские трубы, шторм неистовствовал, огромные камни обрушивались в кипящую воду… Если я когда и задумывался о конце света, то он представлялся мне именно так.

Проход возник неожиданно, и был он сродни тому, который перенес меня во времени. Я будто попал в аэродинамическую трубу и полетел, надеясь, что на том конце меня ждет мягкая посадка.

Мне относительно повезло. Я не потерял сознание и даже не упал. На этом положительные моменты закончились.

Во-первых, было жутко холодно и дул ветер. Во-вторых, я слишком хорошо знал это место и желал бы не попадать сюда во веки веков.

Я снова был в Сумеречной Зоне, пограничной территории, преддверии Темного Края. Когда-то я потерял здесь Джемму.

А когда-то – это когда? В прошлом, в будущем? Снова возник очень важный вопрос. С «где я?» определились. Осталось выяснить – когда я?

В отношении календаря Сумеречная Зона – гиблое место. Нужно выбираться куда-нибудь к цивилизации. Вообще-то я обучен обращаться практически со всеми системами летоисчисления, распространенными в Паутине, но предпочитаю пользоваться земным календарем. Это так, к слову.

Выбираться отсюда надо бы еще и потому, что я устал, а отдыхать в Сумеречной Зоне не рисковал. К сожалению, выход в Паутину отсюда лишь один. Но на сей раз это уже не было большой проблемой, Алекс как-то научил меня определять направление на выход.

Я вытянул перед собой руку и положил на ладонь метательный нож. В принципе сгодилась бы любая железка, но проверенный клинок все же надежнее. Произнес магическую формулу, нож крутнулся на моей ладони и замер, показывая направление. В то же время в мозгу появилось знание о расстоянии. Далековато, но, как говорится, волка ноги кормят.

Сначала я шел, потом побежал. Сосредоточиться на дыхании и не смотреть по сторонам. Легко. Отмахав километров пять, я перешел на шаг, потом снова побежал. Физическое напряжение освобождало мозг от лишних мыслей, и это было хорошо.

Через какое-то время я ощутил постороннее присутствие, но не стал ничего предпринимать. Никакой опасности в этом не чувствовалось, лишь вежливое любопытство. Ну и пусть смотрят, если хотят. Я бежал дальше – оставалось чуть меньше четверти пути.

Вскоре у меня появился спутник. Ворон, черный, как Великая Тень, и не менее зловещий, вынырнул из тумана и полетел параллельным курсом. Я старался не обращать на него внимания, но выходило плохо – птица все время оказывалась в поле моего зрения. Наконец ворон заложил большой круг и сел на камень, находившийся в нескольких шагах прямо по курсу.

– Так-так-так, – сказал он, когда я поравнялся с камнем. – Сдается мне, незнакомец, тебя здесь быть не должно.

– Тебе-то что? – бросил я, не сбавляя шага.

– Может, и ничего. Но мне знакомы оба твоих клинка, а вот до них мне дело есть!

– Откуда же ты взялся на мою голову, такой любопытный?

– Ну, я-то, положим, местный, – взмахнув крыльями, ворон тяжело поднялся в воздух и перелетел на следующий по курсу камень, – из-за тебя, чужак, мне пришлось покинуть свою библиотеку, а этого я не делал уже много-много лет.

– Надо же когда-то и размяться, – хмыкнул я. – Как ты вообще летать не разучился, Мерлин?

Пернатый захихикал:

– А ты не так прост, как кажешься. Откуда меня знаешь?

Я остановился, оперся руками о колени и какое-то время молча восстанавливал дыхание.

– Говорящие вороны даже в этих краях – редкость, – пояснил я потом, – а уж ворон-библиотекарь, пожалуй, вообще один на Паутину.

– Верно говоришь. – Мерлин склонил голову набок, уставившись на меня блестящим черным глазом. – Что-то в тебе есть необычное, чужеземец.

– Скажешь, когда поймешь, что именно. Кстати, какой сегодня день?

– Так везде по-разному. Сам знаешь, Паутина – она большая.

– Тогда назови дату от возникновения Великой Тени, – попросил я. Этой системой летоисчисления пользуется Координационная Служба.

Мерлин выдал цифру, я сопоставил ее со своим календарем. Что ж, на сей раз я остался в том же времени, то есть за шесть лет до своего знакомства с ирратским принцем.

– Спасибо за информацию, – сказал я и снова двинулся вперёд.

– Смотри, не нарвись на на Рогатых, – напутствовал меня ворон. – Они – стражи сокровища, и не слишком церемонится с подозрительными незнакомцами.

– Больно оно мне надо, их сокровище, – буркнул я, хотя сердце пропустило один удар: неужели, ещё один Ключ? – Я просто хочу уйти!

– Ну так и иди! – ворон тяжело взмахнул крыльями и перелетел на следующий камень. – Как тебя, говоришь, зовут?

– Артур Корнеев, землянин, – представился я.

– Ну, что ж, удачи, землянин… – сказал Мерлин, поднялся в воздух и умчался вперед.

Я продолжил свой путь, постепенно входя в прежний темп.

Через несколько минут Хранитель Знаний вернулся.

– Забыл дать тебе совет, – сказал он, нарезая круги над моей головой. – Ключи Мастера лучше спрятать в надежном месте.

– Они мне не мешают.

– В них заключена мощная магическая субстанция. Она привлекает тех, кто наделен колдовским даром, и способна спровоцировать их на необдуманные поступки. Спрячь Ключи ради своей же безопасности.

Ворон снова улетел.

Немного подумав над последним советом пернатого, я все же решил оставить клинки при себе. Связав между собой вдетые в ножны Гелисворт и Сердце Ночи, я тщательно обернул их Вуалью Ветра и уже на ощупь закрепил под лямками рюкзака. Сахара упоминала, что покров не только скрывает от любопытных глаз, но и блокирует магическую энергию. Так что я посчитал клинки спрятанными надежно. Надел всю конструкцию на спину… Не слишком удобно, металл вдавило меж лопаток. Что ж, придется потерпеть…

Остаток пути я потратил на то, чтобы обмозговать все услышанное. Особенно меня занимала проблема причинно-следственных связей, но, как и в пресловутой загадке о курице и яйце, найти правильный ответ не представлялось возможным. А еще я думал об Алексе. Где-то он сейчас? Нашел ли хоть один Ключ? И как далеко во времени его забросило?

Еще через час я увидел Черные Врата Края.

21. Сквозь Зеркало

Не успел я поздравить себя с тем, что благополучно добрался до выхода, как услышал стук копыт, приближавшийся откуда-то слева.

Врата были справа и впереди, но еще очень, очень далеко. Я со всех ног бросился к ним, поминая Господа, Мастера, Бесформенного и всех чертей вперемешку. Мог бы и поберечь силы.

Меня настигли через несколько минут и окружили плотным кольцом. Уже знакомые персонажи – рогатые демоноподобные твари на огнедышащих конях. Все вооружены тяжелыми луками, ощетинившимися направленными на меня стрелами.

Я поднял руки, показывая, что они пусты. А если б и нет – долго выстоишь с мечом против лучников?

Рогатые молча сопели, пар вырывался из прорезей шлемов струйками. Они явно чего-то ждали.

Чего? Ответ на этот вопрос я получил очень скоро. К группе подскакал еще один всадник – безрогий и закутанный в дорожный плащ. Рогатые расступились, пропуская его вперед. Я с интересом рассматривал нового персонажа, который, как ни странно, оказался человеком. Высок и худ – вот и все, что можно было сказать с первого взгляда. Лицо скрывает низко надвинутый капюшон.

– Ба! Корни! Какая встреча!

Капюшон картинно откинулся назад, я узрел черные кудри и фиолетовые глаза Мары! Морганы!!! Не женщина, а злой рок какой-то!

– Давно не виделись, – заметил я в ответ, стараясь сохранить невозмутимый вид. Надо ж мне было нарваться на эту ведьму!

– Каким ветром в наши края, Артур? – поинтересовалась она, соскочив с лошади и подходя ко мне.

– Попутным, леди, – проворчал я. – Не знал, правда, что эти края – ваши…

– О! Я местная. Разве никогда не упоминала?

Я передернул плечами:

– До подобных откровений у нас как-то не дошло…

Она хохотнула:

– Так что ты здесь делаешь, Корнеев?

– Пытаюсь вернуться домой, – развел я руками. – А что, нельзя?

Ее рот изогнулся в хищном оскале.

– К сожалению, с твоим возвращением домой могут возникнуть некоторые проблемы, – сказала Мара. – Ты, агент Координационной Службы, шляешься у Края. Может, шпионишь против Ирратов?

– Боже! Тебе-то какое дело до Ирратов! – воскликнул я раздраженно. – Тоже мне, защитница короны!

– Между прочим, я невеста принца Александра! – высокомерно заявила она. – Кому как не мне печься об интересах государства?

– Да ну? – удивился я совершенно искренне. Алекс не говорил, что у них были аж настолько близкие отношения. – Невеста! А принц в курсе, что его будущий тесть – Безликий Разрушитель?

С лица Мары моментом отхлынули все краски, а высокомерие и невозмутимость как ветром сдуло.

– Ты… – прошипела она. – Откуда? Как?

– Стало быть, он ничего не знает, – удовлетворенно отметил я, четко понимая, что нарываюсь.

– И не узнает! – заверила ведьма и, обернувшись к своим спутникам, отдала короткий и непонятный приказ.

На меня накинули веревку, которая без посторонней помощи прочно связала мне руки и надежно примотала их к туловищу – не дернешься. Мара подняла конец веревки и потянула к себе – я упал, больно ударившись головой и ободрав кожу на руках.

– Ты сам избрал свою участь, Корни, – сказала она и добавила что-то на древнем иррате – языке, которым творят свои заклинания Маги Края.

Свет померк, и я провалился в небытие.

Свет померк… и снова вспыхнул. Только теперь это было совсем другое место.

Я не был связан, но и пошевелиться не мог, стоя посреди большого пятиугольного зала, стены и сводчатый потолок которого были расписаны сложным орнаментом. Окном служит круглое отверстие в центре купола. В пол из черного мрамора впечатан геометрический рисунок, сложенный из светящихся голубых линий. Я стоял в самом его центре, внутри магического круга, а свет из отверстия падал прямо на меня.

Передо мной располагалось огромное, как футбольные ворота, зеркало в серебряной раме. Одна из светящихся линий упиралась прямо в него.

Мара, сменившая дорожный плащ на электрически-фиолетовое одеяние, напевала магическую формулу и двигалась по периметру рисунка, расставляя зажженные свечи в его углах. Закончив обход, она проделала сложные пассы руками вокруг зеркала и повернулась ко мне.

– Вот и все, Артур! – торжественно изрекла она. – Здесь твой путь заканчивается! Честное слово, мне не хотелось этого делать, но ты становишься слишком опасным!

– Пожалел волк кобылу… – отозвался я и очень удивился тому факту, что могу говорить.

– Корона важнее какого-то безродного, – заметила она.

– Корона все равно тебе не достанется, – сообщил я ей, – принц на тебе не женится. Уж я-то знаю…

Ее глаза полыхнули гневом, но она тут же рассмеялась:

– Ты что, оракул? Расслабься. От тебя уже ничего не зависит! Вот это, – она мотнула головой назад, – Зеркало Забвения. Одни говорят – здесь проход в другую реальность, другие считают, что прямо в Хаос! Ты скоро узнаешь, что там, за Зеркалом. Жаль, не сможешь никому рассказать, – Мара делано вздохнула, – оттуда еще никто не возвращался.

Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Я вспомнил нашу встречу в «Веселом Роджере», вспомнил все…

Мара обошла вокруг магического рисунка и встала у меня за спиной – я видел ее отражение в Зеркале.

– Иди! – скомандовала ведьма.

Я не собирался подчиняться, но ноги сами понесли меня вперед. Тогда я попытался шевельнуть руками – получилось! Резко толкнул Зеркало, пытаясь сбить в сторону, и тут… Все получилось очень быстро и совсем не так, как я предполагал: мои ладони коснулись стекла, а потом и совсем прошли сквозь него. Я не удержал равновесия и упал.

Сообразив, что чары больше не удерживают меня, вскочил на ноги и бросился назад, к Зеркалу, за которым в окружении горящих свечей осталась Мара.

Проход оказался закрыт. Я с разбега врезался в чертовски твердое и прочное, как кирпичная стена, стекло.

Мара прочертила в воздухе огненную фигуру. Все померкло.

Зеркало отражало лишь меня самого: растрепанного, бледного, с перекошенным от злости и страха лицом.

Давясь бессильной яростью, я принялся колотить по Зеркалу руками, затем ногами.

– Не нужно, – раздался за спиной мягкий спокойный голос.

Я резко обернулся. Передо мной стоял довольно молодой светловолосый человек, благородные черты его лица несли оттенок давней печали.

– Кто вы?! – в панике выкрикнул я.

– Меня зовут Ангрей, – представился незнакомец. – Ангрей из рода Са-Масте, старший сын короля Гарбора. А вы?

Теперь я заметил, что нахожусь в точно таком же пятиугольном зале, что и по ту сторону Зеркала. Вот только орнамент на полу был тусклым, полустертым, мертвым.

– Артур Корнеев, с Земли… – ответил я.

Брови Ангрея поползли вверх:

– Вы не из Иррата?

– Увы… – развел я руками, постепенно приходя в себя.

– Поразительно! – воскликнул мой собеседник. – Невероятно! Вы – первый иноземец, попавший в Зазеркалье!

– Меня это должно радовать? – поинтересовался я у этого «героя» ирратской истории, восставшего из мертвых.

Ангрей усмехнулся:

– Ну, не знаю. Могли ведь и обезглавить. Тем не менее добро пожаловать в Зазеркалье!

– Что оно такое, это Зазеркалье? – поинтересовался я.

– По сути, это тюрьма для особого рода заключенных. Тех, кого боятся убить и не могут оставить гнить в обычном каземате. – Ангрей положил руку мне на плечо и подтолкнул к выходу. – Пойдемте, мой друг. Я представлю вас обществу.

– Большое общество?

– Весьма, – кивнул он. – Вы – сорок седьмой за последние девятьсот восемьдесят лет.

Я обернулся к Зеркалу.

– Мне нужно вернуться.

Ангрей грустно улыбнулся:

– Все так говорят, юноша. К сожалению, это невозможно. Из Зазеркалья нет выхода. Смиритесь.

– Вы не понимаете! Я должен вернуться! От этого зависит судьба Паутины!

На лице Ангрея отразилась заинтересованность.

– Вы обязательно расскажете нам обо всем, что с вами произошло. Мы попытаемся что-нибудь придумать. А теперь идемте. Вы сможете вернуться в этот зал в любое время.

Я еще раз обернулся, но Зеркало оставалось лишь зеркалом, холодным и безразличным.

– Пойдемте, Артур, – повторил Ангрей, уводя меня прочь, – нельзя заставлять ждать столь великолепное общество, как наше.

– Ваше высочество! Ваше высочество! Проснитесь! – взывал незнамо к кому чудной хрипловатый голос.

Трясли, однако, меня, так что я почел за благо открыть глаза.

Надо мной склонилось весьма несуразное существо: ростом с десятилетнего ребенка, с торчащими острыми ушками, хитрой гномоподобной мордашкой, украшенной черными глазками-бусинками и непомерно большим носом, под которым располагались клочковатые усы цвета прелой соломы. Нечесаные патлы того же оттенка, придавленные сверху красно-зеленым полосатым колпаком, торчали в разные стороны. Наряд на существе был также красно-зеленый, кроем напоминавший униформу швейцара из земных отелей.

– Ты кто? – оторопело спросил я. – Что тебе нужно?

– Я – зазеркальный, – пояснило существо. – Ну, нечисть такая местная, вроде домового. Меня Джоко кличут. Я ваш личный слуга.

– Ага, – кивнул я. Слуга так слуга. – А зачем ты меня разбудил?

– Там зазеркальный принца Ангрея, – кивнул Джоко на дверь, – пришел сказать, что его высочество приглашает ваше высочество позавтракать с ним в оранжерее. Что ответить?

– Скажи, что приду, – кивнул я, пытаясь сообразить, почему это чудо природы именует меня «высочеством». Потом вспомнил, что сам вчера представился местному обществу потомком Романовых. Здесь все то князья, то графы, а я чем хуже? Поэтому позволил себе слегка приукрасить действительность, после чего стал вторым по статусу после Ангрея.

Вернулся Джоко.

– Принц ждет вас через час, – сообщил он и, опустив очи долу, добавил: – Я приготовил вам ванну, милорд.

– Ванна – это хорошо! – обрадовался я, осматривая свое новое жилище. Как большой шишке, мне выделили роскошные апартаменты, хотя на мой вкус, обстановка была несколько вычурной.

– Какое платье вам приготовить, милорд? – поинтересовался зазеркальный.

– Платье? – переспросил я. – Боюсь, что не захватил с собой запасных нарядов.

Джоко хитро улыбнулся.

– Это не беда, милорд! – Он отодвинул дверцу шкафа, явив моему взору массу разнообразнейших нарядов. – Здесь есть все необходимое.

Я вылез из кровати, подошел к шкафу и принялся перебирать одежду. Там оказался полный гардероб, раз в пять обширнее, чем был у меня за всю жизнь. Наряды, что удивительно, вполне подходящего размерчика.

– Это что, все специально для меня приготовили?

Джоко хихикнул:

– Вы же в Зазеркалье!

– И что?

– Зазеркалье – отражение дворца Ирратов. Здесь есть все, что и там, за исключением живых существ.

– Все-все? – уточнил я.

– Ну, может, что-то и отличается, – пожал плечами мой новоиспеченный слуга, – но в основном – да.

– Книги, оружие, картины, магические предметы, тайники? – не унимался я.

– Магические предметы не помогут, – проинформировал Джоко, – здесь колдовство не действует, маги теряют свои способности. От книг мало толку, они все зеркальноотраженные, читать неудобно. А так – все есть.

Я указал зазеркальному на нужный мне наряд и отправился в ванную.

Там, откисая в горячей воде с ароматной пеной, вспоминал события вчерашнего вечера…

Мы долго спускались по винтовой лестнице, шли какими-то коридорами, переходами…

В огромном, празднично украшенном зале меня представили обществу, а общество – мне. Я пожал множество рук и услышал неудобоваримое количество имен и титулов… Вряд ли сегодня смогу вспомнить хотя бы первых пятерых. Дамы – их оказалось что-то около десятка – были очаровательны, кавалеры – все чудики. Что неудивительно: столько веков в заточении… За церемонией знакомства последовал званый ужин, все хотели узнать о моих приключениях; я даже пытался что-то говорить, но усталость, копившаяся еще с битвы с Пожирателем, делала свое дело, я начал клевать носом прямо над тарелкой. Как добрался к себе, разделся и лег – не помню.

Вымывшись, почувствовал настоятельную необходимость сбрить недельную щетину. К сожалению, приличных бритвенных принадлежностей в ванной комнате не нашлось. То есть здесь имелась опасная бритва и что-то, напоминающее нож для чистки картофеля, но я еще слишком молод, чтобы собственноручно перерезать себе горло. Так что я накинул найденный здесь же халат и отправился за своей «Жилетт».

Видавший виды и пропитанный пылью рюкзак лежал на роскошном резном столе и смотрелся здесь, как велосипедное колесо на «мерседесе». Я начал расстегивать змейку, когда мои пальцы наткнулись на что-то твердое и невидимое глазу.

Меня даже пот прошиб.

Волшебные клинки! Ключи Мастера!

Я быстро обернулся, не обнаружил зазеркального и торопливо размотал Вуаль Ветра. Радужный Гелисворт и вороненое Сердце Ночи явились моему взору, как прямое доказательство того, что жизнь продолжается. Вуаль, подарок Сахары, сохранила их от алчных глаз Мары, и осталась неподвластной Зазеркалью, отрицающему магию. Значит, еще не все потеряно!

Скрипнула дверь. Я торопливо завернул клинки в Вуаль и, не придумав ничего лучшего, сунул в шкаф, за ряды одежды. Когда Джоко вошел, я уже вернулся к столу и достал из рюкзака бритву.

– Разрешите помочь вам облачиться! – торжественно произнес зазеркальный.