Текст книги "Берсеркер Скверны"

Автор книги: Руслан Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 4

Штурм продолжался.

Как только старое оружие в руках зеленокожих умолкло, защитники Сибирска осмелели. На мутантов, подступивших к крепости вплотную, обрушился град стрел, копий и камней. Бухнули самопалы, ударила короткая автоматная очередь. Сбитые с городских стен твари посыпались на головы тех, кто шел следом, но это уже не могло остановить котловое отродье.

На угловой башне выстрелила тяжелая крепостная бомбарда. Виктор видел, как картечный заряд смел лесных древолазов с частокола и со спины забравшегося в ров медведеподобного великана – одного из толстокожих ходячих «щитов», обеспечивавших прикрытие и переправу. Живому «танку» тоже здорово досталось: разбрызгивая воду, монстр повалился на бок, но более мелкие и шустрые твари продолжали перебираться через ров по его дергающейся туше.

Из бойниц полетели горшки с зажигательной смесью. Кто-то выплеснул из котла горящую нефть. На стене и под стеной вспыхнули огненные лужи. Визжащие, объятые пламенем соболяки, древесные ящеры и хищные белки огненными клубками скатывались вниз и метались по земле. Воздух наполнился запахом дыма, паленого меха, жженой кости и чешуи. Но даже потеки жидкого пламени не распугали мутировавшее зверье. Твари продолжали упрямо карабкаться вверх.

У подножия стен взорвались несколько пороховых фитильных бомб. Грохнула ручная граната. Убитые, раненые, искалеченные, обожженные, пронзенные стрелами, посеченные картечью и осколками мутанты лежали внизу сплошной дымящейся и истекающей кровью массой, а по копошащимся телам все лезли и лезли новые твари. Несколько уцелевших вранов снова атаковали сверху.

Пока штурмующих удавалось сдерживать, хотя и с большим трудом.

Виктор, решив не тратить боеприпасы понапрасну, перевел регулятор огня на «калаше» в режим одиночной стрельбы. Но, увы, далеко не всегда удавалось свалить мельтешащих внизу мутантов одним выстрелом. Короткие – в два-три патрона очереди – оказались все-таки эффективнее.

Очередь. Брызнув кровью и вырванной пулями чешуей, со стены падает древесный ящер, уже почти поднявшийся к защитным заборалам.

Еще очередь. Вскочивший с разбегу на стену соболяк с визгом летит обратно.

Очередь. Очередь. Очередь. Мимо, мимо. Попадание! Кубарем, так что мелькает пушистый хвост, скатывается с частокола в ров шустрая плотоядная белка.

И снова палец нажимает на спусковой крючок. Зеленый соболячий мех окрашивается красным.

Еще выстрелы. Пули разносят в клочья оскаленную морду, сунувшуюся прямо в бойницу.

Щелк-щелк… Боек не находит капсюля. Все! Пусто.

Виктор меняет рожок и неожиданно для себя обнаруживает, что это – последний. Последний снаряженный. Патроны-то еще есть, но – россыпью, по карманам. И вряд ли теперь будет время снарядить магазин.

И попросить некого: все у бойниц, все при деле. Да и не сможет не-Стрелец быстро и правильно набить рожок старого оружия патронами. У самого Виктора и то получается пока не очень сноровисто. А значит…

«Значит, надо поберечь то, что есть» – проносится стремительная мысль, пока пальцы вставляют магазин в автомат.

Василь мечом спихивает еще одну тварь, сумевшую добраться до бойниц. Колет следующую. Рядом орудуют клинками, копьями и топорами поморы и княжеские дружинники. Стрелки и немногие (увы, слишком немногие!) уцелевшие Стрельцы не успевают сбивать со стен мутантов. То тут, то там приходится сбрасывать тварей вот так – в рукопашной.

– Йап-па!!! – грянул снизу боевой клич котловых дикарей.

Пошла следующая волна. Побросав старое оружие, зеленокожие тоже хлынули через ров и присоединились к древолазам. Не столь проворные и ловкие, как соболяки, древесные ящеры или плотоядные белки, но все же способные подняться на крепость без лестниц и веревок, они смешались со зверьем и облепили стены. Цепляясь когтями за выбоины, трещины и щели, голые пятнистые тела салатного цвета упрямо карабкались наверх. Кто-то срывался, но это не останавливало остальных.

– Йап-па! Йап-па! Йап-па!

Любое оружие, будь то дубинка, копье или автомат, являлось бы сейчас помехой, и, видимо, поэтому зеленокожие атаковали налегке. Впрочем, в рукопашной схватке сильные руки, когти и клыки дикарей сами по себе были опасным оружием.

Виктор расстрелял трех человекообразных мутантов на стене. Еще одного срубил Василь.

Сдерживать тварей становилось все труднее. А пока шла борьба за стены, переправившиеся через ров секачи разрывали вал и крушили частокол. Крупные кабаноподобные твари на коротких кривых ножках работали мощными бивнями, как лопатами, быстро вгрызаясь в крутую земляную гору. Проходы углублялись и ширились буквально на глазах.

* * *

Вскоре стало понятно, для кого так старались секачи. Виктор увидел, как в ров сползли сразу два здоровенных мастодонта, с головы до ног покрытые костяными наростами. По их широким бугристым спинам прошел третий, покачивая массивной рогатой башкой на короткой шее в толстых складках. Вряд ли такая тяжелая и неуклюжая туша смогла бы самостоятельно забраться на крутой вал, но теперь гигант направлялся к крепостной стене через прорытый проход. Толстые, как колонны, ноги топтали убитых и раненых мутантов. Впрочем, мастодонт давил и тварей, которые просто не успевали убраться с дороги. С другой стороны к стене подходил еще один великан. За дело вот-вот должны были взяться живые «тараны».

Ага, взялись уже!

Бум! От напора массивной туши и удара крепких рогов, казалось, содрогнулся весь стенной пролет. Посыпались глиняная обмазка и битый кирпич. Загудел сруб, сложенный из неподъемных бревен камень-дерева, сорвались вниз пара десятков древолазов и зеленокожих, не сумевших удержаться на дрогнувшей стене.

Снова удар. И еще…

Бум! Бум! Бум! Рогатая тварь размеренно и сильно бодала стену. Отходила назад и бросалась на преграду снова, не обращая ровным счетом никакого внимания на сыплющиеся сверху стрелы, камни и метательные копья-сулицы.

Удары, обрушивающиеся на крепостную стену, пожалуй, не уступали ударам ядер, выпущенных из крупных бомбард. А острые рога невероятной прочности рано или поздно должны были разнести преграду по бревнышку. Если, конечно, не помешать обладателю этих рогов.

Рядом с живым «тараном» уже копошились секачи: мутировавшие кабаны тоже приняли участие в разрушении крепости, стараясь подрыть фундамент бивнями. Секачей защитникам худо-бедно удавалось валить, а вот толстую шкуру «тарана», защищенную к тому же костяным панцирем, не могли пробить ни стрелы, ни копья, ни заряды самопалов. Даже выплеснутая сверху огненная смесь, от которой с визгом шарахнулись секачи, лишь растеклась жидким пламенем по роговым наростам и складчатой шкуре гиганта, будто вода.

Мастодонт недовольно взревел, тряхнул рогатой башкой, разметав вокруг огненные брызги, но не отступил. Пылающий и дымящийся, он продолжал настырно – бум! бум! бум! – долбиться в стену.

Виктор вспомнил амфибий, атаковавших Бухту. Определенно, морские гады все же боялись огня больше, чем эти твари…

Тем временем еще один мастодонт в окружении секачей, покачиваясь на толстых ногах, подходил к воротам. А ведь ворота – самое уязвимое место. Их вынести будет проще, чем развалить стену.

– Василь, прикрой! – крикнул Виктор, высовываясь в бойницу.

Помор встал рядом, готовый рубить мутантов.

Виктор прицелился.

По живому тарану, направлявшемуся к воротам, он высадил весь рожок до последнего патрона. Но оно того стоило! Видимо, от автоматных пуль не спасала даже толстая шкура и костяная броня великана. Мастодонт взревел. Огромная туша повалилась на землю, придавив двух или трех секачей. «Таран» так и не добрался до крепостных ворот. Зато на звук выстрелов к бойнице Виктора устремились два соболяка и зеленокожий.

Соболяков сковырнул со стены мечом Василь. Виктор саданул автоматным прикладом в морду дикарю. Клацнувшие клыки оставили на прикладе глубокие отметины, но зеленокожий не удержался и полетел вниз.

Ситуация ухудшалась. Несколько мутантов смогли перевалить через нависающие над землей заборала, проскочили между частых бойниц и поднялись на кровлю стен. Теперь твари пытались прорваться на боевые площадки и переходные галереи сверху и с тыла. Кому-то даже удалось спуститься по внутренней стороне стен в город. На улицах вспыхнули стычки.

Виктор бросил автомат. Рожки пусты, а снаряжать патронами новые нет никакой возможности. Мутанты лезли с двух сторон сразу: в наружные бойницы и с крыши сзади. Соболяки, ящеры, белки, зеленокожие… Василь и его поморы не успевали отбиваться от всех. Княжеские дружинники тоже едва сдерживали натиск. Теперь уже повсюду на стенах кипела кровавая рукопашная рубка.

Виктор выхватил из-за пояса пистоль и вырвал палаш из ножен. АК – вещь, конечно, хорошая, но и с оружием попроще – привычным и неоднократно уже проверенным – он тоже не расставался. И не зря, как оказалось.

Вот соболяк протискивается в бойницу…

Виктор направляет на него пистоль. Щелк! Кремешок в зажиме высекает искру. Вспыхивает порох на полке. Гремит выстрел, опалив оскаленную соболячью морду. У мутанта разворочено полголовы. Тварь дергается и обмякает, намертво застряв в узком проеме. Виктор отбрасывает дымящееся оружие – убойное, но, увы, одноразовое.

Вот с крыши, с другой – внутренней – стороны, где нет бойниц и никакой защиты, спускается зеленокожий. Дикарь висит на руках, тянется длинными ногами к ограждению, стараясь обрести точку опоры для атаки.

Виктор рубит по ногам. Отсеченные по колено, они летят вниз. Зеленокожий воет, но висит.

Кричит…

– Йап-па-а-а!

Еще удар. Дикарь отцепляется от крыши. Падает вслед за отрубленными конечностями.

Вот просочившийся неизвестно откуда древесный ящер кидается на спину Василя, срывает с него красный плащ и яростно рвет пластинчатый панцирь помора.

Палаш Виктора разрубает чешую твари, входит глубоко в тело, скрежещет о пластины поморского доспеха. Шипящий и дергающийся мутант соскальзывает с человека.

А вот еще один зеленокожий. Зеленокожая, вернее. Самка на этот раз.

– Йап-па-а-ай-й-й-й!!!

Визжащая дикарка прыгает на Виктора из пробитой в кровле бреши. Когтистые руки раскинуты в стороны, уродливая полузвериная морда сморщена и перекошена, на оскаленных клыках – пена, на груди и животе болтаются два ряда отвислых сосков. Вот туда-то, между безобразных сучьих сисек, Виктор и направляет палаш.

– Й-й-й-й-й!!!

Мутантка сама напарывается на клинок. Даже пронзенная насквозь, она еще пытается когтями разорвать горло Виктора, прикрытое кольчужной бармицей. Раздирает металлическую сетку, но достать до плоти не успевает. Виктор спихивает зеленокожую за внутреннюю ограду боевой площадки.

Со всех сторон доносятся крики, вопли, вой. И вдруг…

К-х-х-ряк-х! Оглушительный треск и грохот перекрывает все звуки битвы. Дощатый помост под ногами трясется, кренится.

Виктор едва успел соскочить с разваливающихся досок.

* * *

Это была соседняя башня. Та самая, которую едва не захватили враны. Фундамент и почти весь первый ярус вдруг ушел под землю, словно в болото. Глубоко просевшая башня опасно накренилась и стала медленно-медленно заваливаться в сторону рва.

С самой башни и с примыкавших к ней покосившихся стен гроздьями посыпались мутанты. Наверху закричали люди.

Все это длилось две или три секунды, не больше. Потом башня и часть стены развалились окончательно, погребая под собой и защитников Сибирска, и штурмующих тварей. В городских укреплениях появилась брешь.

Странно! Нет – необъяснимо! Живые «тараны» даже не подходили к этой башне. Зато, похоже…

Виктор глянул вниз, в открывшийся под башней провал.

Да, похоже, ею все это время занимались другие мутанты.

В пыли мелькали темные гибкие тела, покрытые длинными чувствительными волосками, остроносые головы, короткие лапы, извивающиеся хвосты…

«Грунтовики!» – яркой вспышкой полыхнуло в мозгу.

Выходит, вовсе не нападение вранов, а весь штурм был обманкой. Все – и беспорядочный обстрел из старого оружия, и «тараны»-мастодонты, и карабкающиеся на стены древолазы, и зеленокожие дикари – не более чем отвлекающий маневр. Главное же действо разворачивалось под землей, где стая грунтовиков тихонько рыла подкоп.

Это не было похоже на охотничью тактику подземных хищников. Обычно они устраивают засады у поверхности земли. Высунув чувствительные отростки, грунтовики ждут, пока их коснется жертва, и лишь тогда нападают. А что теперь? Теперь они совместными усилиями вырыли огромную яму и обрушили башню.

Но откуда здесь, посреди сибирской тайги, взяться грунтовикам?!

Ладно враны – они прилетели из-за Хребта. Ладно другие твари, которые пришли, прибежали, прискакали по деревьям, приползли, приплыли, в конце концов. Но грунтовики, которые не в состоянии самостоятельно пробиться сквозь твердую породу Уральского Хребта и которые терпеть не могут лесов, перекрывающих им путь под землей непролазной сетью корней. Грунтовики никак не могли здесь оказаться, если их…

Если их не перенесли на себе другие твари.

Нелепейшая мысль! И в то же время единственное реальное объяснение.

«Это невозможно! – противился разум. – Кто мог осуществить подобный замысел? Кому под силу провернуть подобное? Кто сумел бы управлять таким количеством разных мутантов?»

Стоя на самом краю обрушившейся стены, Виктор в смятении и отчаянии наблюдал, как из провала и окружающих его нор выскакивают грунтовики, как живые черные молнии мечутся в белой пыли, как хватают, терзают и тащат под землю защитников крепости, которые пытаются сдержать атакующих. И как к образовавшейся бреши стягивается войско мутантов: волкопсы, секачи, гадючки, прочие твари. Даже древолазы и зеленокожие дикари, карабкающиеся на стены, обнаружив более легкий путь, начали спрыгивать вниз. Натиск на стены ослаб. Там, где держал оборону Виктор, вообще не с кем стало сражаться. Зато возле пролома мутанты устроили давку. Последние уцелевшие враны тоже кружились здесь, поддерживая с воздуха решающую атаку. Только «таран»-мастодонт, который все равно не прошел бы через развалины башни, продолжал упрямо долбить крепостную стену.

Покидать свою позицию без приказа Виктор не имел права. Как и любой другой Стрелец. Сейчас он мог только наблюдать сверху за происходящим.

Башенные обломки, изрытая грунтовиками ненадежная почва и массированный обстрел со стен на некоторое время все же задержали противника, позволив защитникам подтянуть к бреши последний резерв.

Внизу уже ревели двигатели, лязгали гусеницы, стучали копыта. К пролому спешила кавалерия и бронетехника. Дружинники на крепких степных быконях сопровождали танк и два бронетранспортера, облепленные бойцами и двигавшиеся своим ходом. Бронированные автоповозки – предмет особой гордости Великого Сибирского Князя и особой заботы княжеских мастеров – впервые на памяти Виктора вступали в бой.

Бронетранспортеры ехали на старых вытертых протекторах и самодельных колесах, обтянутых многослойными быконскими шкурами с плотной моховой набивкой: нормальную резину для таких автоповозок сейчас достать сложно. Над одним из БТРов развевался княжеский стяг с изображением соболяка. Значит, Игорь Сибирский – там, внутри. Возможно, сидит за рулем: князь умел и любил водить автоповозки.

Место за танковыми рычагами, конечно, занял опытный и специально обученный экипаж асов из княжеской дружины, которые лучше, чем кто-либо другой, могли управиться с тяжелой машиной. Но более легкий, маневренный и при этом достаточно вместимый БТР, подходивший для использования в качестве передвижного штаба, сейчас вполне мог вести лично Игорь Сибирский.

Виктор вспомнил боевую колесницу ордынского хана Удуга. Что ж, ханы и князья знают, на чем воевать.

Глава 5

Танк с ходу намотал на гусеницы трех или четырех грунтовиков. Еще с дюжину раздавили БТРы, затоптали быкони, расстреляли или достали копьями всадники. Но дальше развить успех не получилось.

Гусеничная машина увязла в разрытой почве по самую башню и заглохла. В другую такую же ловушку угодил один из бронетранспортеров – тот, на котором не было флага.

В норы подземных хищников разом провалилось около десятка быконей. Бойцов, спрыгивавших с брони и с седел, грунтовики тащили под землю, а сверху с оглушительным «каух!» на дружинников набрасывались потрепанные враны.

Княжеский БТР вовремя дал задний ход и, сбив кормой какого-то замешкавшегося всадника, все же успел убрать колеса с края осыпающегося провала. Под прикрытием дружинников бронетранспортер отъехал назад, за ближайшие дома. Понятное дело: рисковать бронированной автоповозкой сейчас было бы глупо. Она пригодится, когда в пролом полезут наземные мутанты. Впрочем, мутанты уже лезли, а бойцы из княжеского резерва все еще вынуждены были отбиваться от черных птиц и атакующих из-под земли грунтовиков.

Мелькали стрелы, гремели выстрелы самопалов, шмаляли из старого оружия княжеские Стрельцы, сверкали клинки, копейные наконечники и лезвия секир. Воины Игоря Сибирского уже перебили почти всех вранов, но справиться с юркими и необычайно живучими подземными тварями не могли. Княжеские дружинники с таким врагом еще не сталкивались. Раньше грунтовик в сибирских лесах не появлялся, и как с ними совладать, никто не знал. Хотя никто ли?

Внимание Виктора привлекла отделившаяся от дружины всадница – шустрая деваха в легкой кольчуге и выпуклом – под большую женскую грудь – пластиковом нагруднике. Этакий бронелифчик для особо пышных форм.

Из-под сбитого враном шлема на доспех девицы выпала тугая русая коса, которая моталась из стороны в сторону, как хвост разъяренного мутанта. С быконем наездница управлялась одними ногами. В правой руке лихая амазонка сжимала меч, в левой…

Неужто пистолет? Точно! Старый добрый «макаров».

И в довершение колоритной картины – гранатная сумка на поясе, между пустыми ножнами и кобурой.

«Стрелец-баба!» – удивился Виктор. Такое, вообще-то, случалось, хотя и очень редко. Обычно Стрельцами все-таки становились мужики. Но не бывает правил без исключений.

Пока дружинники Игоря сражались с подземными тварями, девчонка направила своего быконя к перекошенному и наполовину скрывшемуся под землей возу, груженному какими-то бочками и канистрами. В момент обрушения башни повозка оказалась неподалеку и была атакована грунтовиками. От упряжки быконей остались лишь окровавленные ремни, концы которых терялись где-то в развороченном грунте. Возницы тоже нигде не было видно.

Добравшись до повозки, всадница принялась яростно рубить мечом по бочкам. Из пробитых емкостей в яму потекла темная жидкость.

«Горючая смесь!» – догадался Виктор. Повозка развозила вдоль стен нефтяной коктейль для зажигательных снарядов, а теперь горючка лилась в норы грунтовиков. А если ее поджечь…

Ай, сообразительная девочка!

Последним ударом наездница рассекла веревки, удерживавшие груз. Канистры и бочки с грохотом посыпались в яму-провал.

Откуда-то сзади из-под земли вынырнуло вытянутое темное тело, усеянное длинными отростками. Грунтовик попытался захлестнуть ноги быконя и вспороть ему брюхо, но всадница оказалась проворней: Стрелец-баба расстреляла тварь из пистолета прежде, чем та успела покалечить скотину. Виктор увидел сверху, как в яме зашевелились бочки и канистры: там тоже копошились мутанты. Но перепачканный нефтяной смесью меч уже лег в ножны, а пистолет – в поясную кобуру. Всадница расстегнула гранатную сумку.

Что-то небольшое и округлое полетело в яму, а наездница во весь опор помчалась прочь. Секунды две или три ничего не происходило. А потом…

Мощный взрыв взметнул комья земли. Огненный гриб, вырвавшийся из ямы, поднялся выше стен, заставив Виктора отпрянуть от края обрушенной галереи. Не такие сильные, но частые гейзеры пламени и дыма ударили из нор, трещин и провалов в земле. Пыхнуло из-под провалившегося танка и застрявшего БТРа. В некоторых местах земля, потревоженная взрывом, заметно просела. Расплескавшийся огонь преградил дорогу мутантам, лезущим через пролом. А что творится сейчас в подземных ходах, где бушующее пламя выжигает кислород?!

Несколько горящих грунтовиков, извиваясь и корчась, выползли на поверхность, где сразу попали под удары копий и длинных кавалерийских мечей. Так же быстро и беспощадно княжеские дружинники изрубили десятка два мутантов, успевших прорваться сквозь огненную стену.

Что ж, вот и еще несколько секунд передышки. Отдыхала, правда, только уставшая рубить рука, а вот голове покоя не было.

«Кто? – мучил Виктора вопрос, на который он никак не мог найти ответа. – Кто и как управляет тварями?»

Слишком уж четко и слаженно, слишком хитро и коварно действовали во время штурма котловые дикари и безмозглое зверье. Слишком продуманновсе было…

Вдали у кромки леса по-прежнему кучковалась небольшая группка зеленокожих. Там же длиннющей шипастой колбасой растянулась Гуся, которая почему-то так и не подползла к крепости. И что бы все это значило?

Если бы Сибирск штурмовали люди, были бы все основания полагать, что возле леса находится командование вражеского войска, его военачальники и штаб. Впрочем, котловые твари ведь поступают сейчас не менее разумно, чем люди…

Увы, сколько Виктор ни всматривался, понять так ничего и не смог. Ну, дикари. Ну, Гуся. И что? Единственное, что смущало, – это непонятный ком, который зеленокожие выкатили из леса и окружали со всех сторон, словно бдительная стража. Может, в нем все дело, в этом коме? Очень может быть. Однако разглядеть его толком на таком расстоянии нельзя.

Стоп! Невооруженным взглядом – нельзя, но…

Виктор сорвал бинокль с убитого сотника.

* * *

Мутанты снова шли на приступ. Секачи, словно рабочие с лопатами, дружно забрасывали рыхлым податливым грунтом бьющий из-под земли и разлитый по поверхности огонь. Древолазы и зеленокожие вновь карабкались на стены. От визга, рева, воя и воплей тварей закладывало уши.

– Йап-па йап-па йап-па! – надрывались дикари, стараясь перекричать котловое зверье.

– Йап-па йап-па йап-па, – беззвучно шептали губы Виктора.

В бинокль он, наконец, рассмотрел, что это был за ком у кромки леса. Кто это был…

Йап-па – вот кто! Йап-пы. Только без кожаных ремешков, за которые жрецы зеленокожих вешали этих тварей себе на шею.

Тварей? Или все-таки это один Йап-па? Но большой. Очень.

Йап-па? Йап-пы? Как правильно назвать такое, Виктор не знал.

Десятки, а может, и сотни живых шаров, способных мысленно общаться и при помощи мыслей же подавлять чужую волю, теперь слиплись друг с другом. Неровное бугристое образование доставало примерно до пояса оберегавших его дикарей.

Прильнув к биноклю, Виктор смотрел как завороженный. От неприятных воспоминаний о встрече с Йап-пой по коже заструился холодок. Бр-р-р! Да уж, хорошего мало.

Жертвенное камень-дерево, вонючий дым, путы из мха-сосунка, оплетшие все тело, торжествующие зеленокожие, дикарский шаман-жрец, подносящий к лицу Виктора живой шар, обожествляемый кланом. Необъяснимый паралич, вызванный близостью к божеству зеленокожих. Подавленная воля, чужие мысли в голове.

И мертвый Инквизитор, из мозга которого Йап-па уже взял все, что ему было нужно.

И тот безмолвный разговор с мыслящей шарообразной тварью из Большого Котла. Со слишком усердно мыслящей…

Что ж, теперь многое можно объяснить. Йап-па, болтавшийся на жреческом ремешке, умел подчинять себе чужую волю и разум. Правда, полную и безграничную власть он мог обрести лишь над примитивным разумом зеленокожих. С неразумными же тварями или, наоборот, с обычными людьми, насколько понимал Виктор, было не все так просто.

Но тогда Йап-па был один. А сейчас их целое кудло! Как? Почему? Не важно. Важно, что количество явно перешло в качество, и объединившиеся Йап-пы уже в полной мере продемонстрировали свои новые возможности. Нет, они не всесильны. Пока, во всяком случае. Вероятно, на таком расстоянии они даже совместными усилиями не способны повлиять на защитников Сибирска и заставить их сдаться, а подойти… подкатиться ближе опасаются. Зато направить на штурм безмозглое зверье и полуразумных дикарей силенок у Йап-пы-Йап-пов хватает.

Вот и направляют, суки!

Такое объяснение казалось Виктору вполне правдоподобным.

Суки! Суки!

– Йап-па! – раздался где-то совсем рядом истеричный крик.

Йап-пы-суки!

Виктор не успел убрать бинокля от лица. Йап-повый ком у границы леса вдруг заслонили размытые и увеличенные оптикой до невероятных размеров клыки зеленокожего.

Блеснула сталь. Послышался влажный хрусткий звук. На окуляры бинокля и лицо Виктора брызнула теплая липкая кровь.

Взобравшийся на стену зеленокожий рухнул к ногам Виктора. Вторым ударом Василь отсек дикарю голову.

– Чего тормозишь, Золотой?! – прозвучал над ухом обеспокоенный голос помора. – Бросай бинокль и тесаком давай работай, а то сам без головы останешься.

Бинокль Виктор бросил. Клинок сунул в ножны. Закинул на плечо автомат.

– Ты что там увидел, купец? – тревога в голосе Василя усилилась.

– Йап-пу, – Виктор кинулся к лестнице.

– Эй, куда? – раздался за спиной вскрик вконец ошалевшего помора.

Виктор не ответил. Он уже сбегал по ступенькам…

Вниз! Вниз! Вниз!

Не здесь, на стене, а там, внизу, сейчас его место. Отбивать штурм бессмысленно. Но остановить тварей можно и нужно иначе!

По всем писаным и неписаным законам Стрелец не должен без приказа покидать стен во время боя, но то, что Виктор узнал, было важнее любых законов и любых приказов.

– Трус! Назад! – кричал ему кто-то сверху.

Он не слышал и не слушал. Какого-то ополченца, попытавшегося заступить ему дорогу уже под стеной, возле лестницы, Виктор сбил с ног. Тратить время на объяснения с каждым встречным-поперечным он сейчас не мог.

* * *

– Стоять, сука! – пронзительный женский визг резанул по ушам похлеще боевого клича зеленокожих дикарей.

Виктор едва успел увернуться от быконской туши, которая чуть было не размазала его по стене. Вверху мелькнуло злое раскрасневшееся лицо, усыпанное веснушками, и растрепанная коса. Решительная всадница из княжеской дружины – та самая, что взорвала горючую смесь, – явно вознамерилась остановить «паникера» или затоптать его быконем. Или зарубить: наездница вновь держала в руках обнаженный меч.

Вот незадача какая! И откуда она только взялась, эта веснушчатая стервоза!

– Дезертир, едрить твою! Назад, холера ходячая! На стену! – девчонка оттесняла его обратно к лестнице.

Обшитая бляхами защитная попона и шипастый нагрудник сильного животного скрежетали о доспех Виктора. Покрытая костяными наростами, закованная в металл и пластик быконская морда хрипела над ухом. Стрелец-баба угрожающе размахивала клинком.

И уходило, бездарно и безвозвратно уходило в никуда драгоценное время! А с этим Виктор смириться не мог.

Поднырнув под поводья, он схватился за стремя, из которого торчал сапожок всадницы, резко поднял его вверх и одновременно толкнул наездницу в бок. Стрелец-баба мешком вывалилась из седла. В воздухе, словно прыгнувшая гадючка, мелькнула русая коса. Звеня доспехом и матерясь не хуже Костоправа, девчонка покатилась по земле.

– Прошу прощения, сударыня, – буркнул Виктор, вскакивая в освободившееся седло: так оно по-любому быстрее будет. – Мне к князю надо. Срочно.

Он погнал быконя к княжескому БТРу. Бронированная автоповозка все так же неподвижно стояла в глубине улицы, нацелив ствол на пролом. Оттуда, из-за сплошной стены огня и дыма, скоро снова должны были появиться мутанты.

– Куда прешь, твою мать?! – дорогу преградили бдительные дружинники в тяжелой броне. Этих с седел так просто уже не сковырнешь.

Чья-то крепкая рука перехватила повод.

– Где быконя взял? – удивился здоровяк-Стрелец с короткоствольным пистолетом-пулеметом, свисавшим с шеи на начищенное зерцало. Куцый ствол уставился на Виктора. – Это ж не твоя скотина. Ну-ка, автомат и тесак – на землю. И сам слез с седла. Мухой!

– Княже! – в отчаянии крикнул Виктор через головы стражников. Однако темные бойницы БТРа безмолвствовали. – Княже, я могу остановить штурм!

Дружинники переглянулись.

Вряд ли внутри железной коробки было что-то слышно, но, похоже, рвущегося к князю упрямца и возню вокруг него заметили.

С лязгом откинулась крышка водительского люка. Из нутра машины показался… Ага, так и есть: Великий князь Игорь Сибирский лично управлял бронетранспортером.

Впрочем, сейчас он походил скорее на мастерового-ремонтника из княжеского гаража. Это был невысокий, худощавый человек в легком доспехе из быконской шкуры, почти не стесняющем движений. Вместо боевого шлема или каски голову князя прикрывал набитый ватой подшлемник, который не мешает вести машину и в котором не страшно приложиться о железо во время езды по разбитой дороге. Усатое лицо и кожаный панцирь были перемазаны машинным маслом местного производства. На поясе у князя висел компактный пистолет-пулемет со складным прикладом, гранатная сумка и кинжал.

– Кто такой? – грозно сверкнул очами Игорь, обращаясь не столько к Виктору, сколько к задержавшим его бойцам.

– Стрелец какой-то, – ответил князю обладатель пистолета-пулемета. – Не из дружины.

– Вижу, что не из дружины. Почему не на стене? Здесь ему что надо? – Игорь по-прежнему игнорировал присутствие Виктора.

– Говорит, что знает, как остановить тварей.

Только теперь князь недоверчиво зыркнул на Виктора.

– Точно знаешь? – на этот раз вопрос адресовался ему.

– Знаю.

– Голову дашь на отсечение? А то мне сейчас как-то недосуг попусту лясы точить: мутанты вот-вот в город попрут.

– Дам голову, – кивнул Виктор. Сказал твердо, но внутренне похолодел. Игорь Сибирский – князь с норовом. Если сочтет, что Стрелец, самовольно покинувший стену во время штурма, беспокоит его по пустякам, – в самом деле может башку снести.

– Ну, смотри… – Игорь махнул рукой: – Пропустить!

Охрана расступилась. Виктор подъехал к бронированной машине.

– Княже, я…

– Туда лезь, – перебил его князь, кивнув на люк сзади. Хмурый дружинник, сидевший на броне, открыл гостю «дверь».

Уже залезая внутрь, Виктор услышал за спиной звонкую брань. К княжескому БТРу бежала русокосая Стрелец-баба.