Текст книги "Голубая галактика, или Слэш в космосе"

Автор книги: Ruslan Der

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Страсть.

Кажется, нужна какая-то смазка. Вчера, во всяком случае, мой насильник что-то там нашел для этого. Да и учебники настойчиво ее рекомендовали.

Я оглянулся. Где тут может быть сказка? Мыло? Нет, оно щиплет. Гели и шампуни не лучше. Да и не смазка это никакая. Нужно что-то жирное – масло или… Я увидел несколько кремов для рук и лица, выстроившихся в рядок на полке над умывальниками.

Как ни тяжело было отрываться от этого тела, но нужно. Сожалея о каждой секунде, проведенной без прикосновений к парню, я поднялся. В ширинку немедленно уперся мой собственный член. Он был не просто на взводе. Он был готов вырываться из ставшего тесным плена брюк, пробивать и рвать ткань – и это была никакая не фигура речи! Мой член был каменной палицей, бескомпромиссно твердой, горячей, напряженной. Он неистово сжимался. По моим ощущениям он был больше, длиннее и тверже, чем когда-либо в моей жизни.

Ощущая, как при каждом моем шаге член трется о ткань трусов, я неуклюже отошел к умывальникам. Открыл молнию на своих брюках. Оттуда выскочил бугор, оттягивающий трусы. Вот уж действительно, возбудился так возбудился!

Я немного приспустил брюки и аккуратно высвободил из плена белой ткани собственный ставший необычно большим член. Он завис у самого живота, напрягаясь от желания. Головка обнажилась еще раньше, и теперь я с некоторым удивлением смотрел на ее неожиданно большой размер и на яркий, светящийся багровым цвет. Я такого за собственным членом раньше не замечал. Он в своем возбуждении был каким-то непривычным, незнакомым…

Я схватил первый попавшийся тюбик. Дрожащими пальцами кое-как открутил колпачок. Выдавил крем на член. Рассчитать силы я, конечно, не смог, и добрая треть содержимого тюбика плюхнулась на головку, не удержалась и сорвалась вниз, на пол. Но того, что осталось на члене, должно было с избытком хватить.

Я набрал, уже осторожнее, немного крема в ладонь, и неуклюже, из-за мешавших мне при каждом шаге раскачивающегося члена и спущенных до колен штанов, побрел обратно к юнге.

Тот, конечно, лежал на столике неподвижно. Я не мог следить за временем. Интересно, он все еще под минутным парадоксом или уже прикидывается?

Выяснять у меня не было никакого желания. Я прижал ладонь с кремом к бороздке между ягодицами и стал поглаживать ее, размазывая смазку. Скользкие пальцы тут же нащупали анус, и я затолкал немного крема внутрь. Опять палец сумел проникнуть почти на целую фалангу, но дальше застрял. Давить изо всех сил не хотелось. Я помнил, как мой насильник вчера это сделал, и мне было больно. Поэтому я только подвигал немного пальцем. Мне показалось, что колечко расслабляется. Я стал массировать его, двигая пальцем из стороны в сторону и слегка надавливая. Колечко определенно поддавалось.

Я обнял другой рукой бедро парня. Прижался к нему. Припал губами к его ягодице. И стал теребить анус уже настойчивее. Нажал. Потом еще раз нажал. Потом, забыв о собственном решении не прилагать силу, нажал по-настоящему. И палец сразу, без всяких проблем, как по маслу, вошел внутрь чуть ли не на всю глубину.

Я оторопел. Так просто? Ах, ну да, этот парень явно имеет опыт! Кто-то ему проход расширил раньше…

Я осторожно вытащил палец из колечка. Палец в свете ламп сверкнул кремом. Ну вот, все готово. Держись!

Раздвинул ягодицы. Вся бороздка между половинками попы блестела смазкой. Дырочка опять сжалась в морщинистое колечко, и на нем большой каплей собралось немного крема. Теперь ты меня не обманешь – я знаю, что ты легко открываешься. Знаю, что ты хочешь принять в себя что-то большое, твердое и горячее.

Я подался немного вперед. Мой член лег в бороздку между половинками попы. Проехался в ней, слегка раздвигая ягодицы. Головка выскочила из бороздки над попой.

Парень опять застонал.

Да, сейчас!

Я сжал пальцами одной руки свой член, другой рукой как можно дальше отвел ягодицу. Вот оно, колечко, как на ладони. Я прижал к нему головку члена. Самый кончик, буквально несколько миллиметров, погрузились вглубь. Анус обхватил этот кончик. Я немного пошевелил член рукой. Еще несколько миллиметров.

Юнга мычал.

Я слегка надавил, одновременно поправляя член рукой. Нет, не идет. Будто и нет там отверстия.

Я опять пошевелил свой член рукой, стараясь как-то прочувствовать, где же там дырка. При этом я раз за разом поддавал бедрами. Мне казалось, что ничего не происходит, но буквально секунд через пять, я понял, что добрая половина головки уже спряталась внутрь.

Тогда я схватился за бедра юнги обеими руками, стараясь все же удержать большими пальцами ягодицы раздвинутыми, и налег всем телом.

И член, окатив меня волной удовольствия, погрузился внутрь почти на треть. Головка полностью исчезла из виду. Да и часть ствола вошла.

Все эти движения, все это сопротивление, все, что я сейчас видел и чувствовал, доставляло мне просто дикое удовольствие. Я совсем потерял голову. Я давил из всех сил. Юнга мычал от наслаждения.

Мои руки ни на мгновение не отпускали его бедра. Я видел распластанное на столике тело. Видел, как на худенькой спине проступают капельки пота. Чувствовал жар кожи. Чувствовал запах возбуждения.

Мой член, оказывается, все это время продвигался все глубже. Он уже почти весь пропал из виду. Кольцо сильно расширившееся, покрасневшее, давно уже не складчатое, а гладкое от растяжения, истончившееся, плотно охватывало ствол. А внутри! Какое наслаждение доставляло тело юнги внутри! Такое впечатление, что мой член пытался поместиться в крошечной камере, эластичной, упругой, но настолько крошечной, что ее стенки сжимали мой член, будто в тисках. Каждое свое шевеление я чувствовал членом, усиленным многократно. Каждое шевеление отдавалось плотным трением о сопротивляющиеся стенки. Даже просто находиться внутри, чувствовать, как тело юнги плотно охватывает мой член, было наслаждением. Любое же движение просто уносило меня в настолько чистую сладость, что я не мог больше ощущать ни себя, ни что-либо вокруг.

Я посмотрел на зад юнги, маленький, упругий зад, удерживаемый моими большими пальцами в раскрытом состоянии. Смотрел на мелкую бороздку между половинками. Смотрел на мой кажущийся необычно толстым по сравнению с размерами этой попы член в центре, уже почти полностью исчезнувший в теле парня. Оставался какой-то сантиметр для того, чтобы он весь оказался внутри…

Я сделал усилие, налег изо всех сил, и увидел, увидел, как мой член медленно втиснулся внутрь полностью. Волосы на моем лобке прикоснулись к коже парня. Наши мошонки ударились друг о друга. Мои бедра плотно прижались к его попе.

Я готов был выть от наслаждения. И при этом, почему-то, сдерживался изо всех сил. Все происходило в полной тишине, и только мычание юнги иногда прерывало ее.

Вот и сейчас, когда член вошел на всю длину, парень вновь замычал. Громко, не скрывая своего наслаждения, не стесняясь и не пряча его. Я замер, давая ему все ощутить, все прочувствовать.

Но долго стоять без движения, будучи полностью погруженным в столь сладостное тело, я не мог.

Спустя несколько секунд, показавшихся мне вечностью из-за нетерпения, которое сжигало меня, я стал двигаться. Я слегка подавался назад, совсем чуть-чуть, на миллиметр, и надавливал, продвигаясь обратно вперед, и этого было достаточно, чтобы меня волна за волной накрывало сильнейшее наслаждение. Постепенно я стал сдвигаться чуть больше, не на миллиметр, а на несколько миллиметров, а потом и на сантиметр, пока не понял, что мой член вполне может, раз за разом преодолевая сопротивление эластической преграды сфинктера, ходить туда-сюда в плотно сжимавшей его трубке.

Я стал двигаться с бо̀льшим размахом.

Ощущение времени ушло. Мне было так сладостно, что время вообще потеряло всякий смысл. Думаю, для парня парадокс давно кончился, и он только изображал обездвиженность…

В какие-то мгновения, когда я пытался пробиться через пелену наслаждения и понять, что происходит, я видел, что я трахаю юнгу уже по полной. Мой член наполовину, а то и больше выходил из его ануса и погружался на всю длину обратно. Ритмично, раз за разом, выходил и погружался. Мои руки продолжали сжимать бедра парня. Мой живот бился о его попу. Наши яички ударялись друг о друга, дополняя наслаждение легкой болью. Тело юнги двигалось по столику в такт моим движениям. Парень мычал от удовольствия.

А меня наслаждение уже не отпускало. Я был погружен в него. Меня уже больше не было. Было лишь ощущения необычайного, сильнейшего удовольствия.

Я долбил тело парня, и если хоть какие-то мысли и проскакивали в тот момент в голове, то только – пусть это длится вечно! Мне было так хорошо! Мне так не хотелось, чтобы это заканчивалось…

Увы! В какой-то момент мое тело непроизвольно вздрогнуло. Инстинкт заставил бедра вжаться в юнгу, загоняя член необычайно далеко. Я замер. Вот теперь я понял, что все наслаждение до сих пор было лишь прелюдией. Меня накрывало цунами сладости. Я перестал дышать. Все тело свело в напряжении…

Я почувствовал, как по моему члену прокатилась волна…

И оргазм, сильнейший, невообразимый, неописуемый оргазм разорвал меня. Я исчез в нем. Я даже не чувствовал, как струи моей спермы вырываются из меня. Я ничего не чувствовал. Только громаднейшее, дичайшее, сладчайшее наслаждение.

Я наверняка стонал или даже кричал. Я наверняка сжал парня руками так, что у него останутся синяки. Но я в те несколько секунд себя не контролировал…

Длилось это минуту или час, я не знаю. В какой-то момент мои мускулы вдруг отказались мне служить. Я не смог больше держать себя на весу. Мое тело просто опустилось на парня. Только теперь я стал ощущать, как остаточные волны наслаждения прокатываются по моему члену, выталкивая внутрь юнги то, что во мне еще оставалось. Мое тело била крупная дрожь. Я едва дышал. Мне было так хорошо!

Я парил в наслаждении, пусть уже не на пике, но таком фантастически прекрасном!

Преодолевая слабость.

Постепенно ощущение мира стало возвращаться ко мне. Я почувствовал, что лежу грудью на остреньких лопатках. Было неудобно, но пошевелиться не было сил.

Еще спустя несколько мгновений я осознал, что мои губы прижаты к его шее.

Потом мне захотелось узнать, кончил ли он.

Преодолевая слабость, я приподнял руку, ориентируясь по бедру юнги, и нащупал его член.

Парень не кончил. Его член, теперь громадный, раздувшийся, необычайно горячий и твердый, запрыгал в моей ладони, едва я к нему прикоснулся.

Юнга подо мной замычал во весь голос.

Я прощупал уздечку и стал гладить ее, гладить так, как глажу себе сам, когда занимаюсь самоудовлетворением. К своему удивлению, я почувствовал, как сжимается вокруг моего собственного члена анус парня.

Парень был на взводе, и когда его колечко сжало мой все еще твердый член так, что мне даже стало немного больно, по его члену прокатилась волна. Парень замычал и перестал дышать.

Секунды шли одна за другой, я ласкал вытянувшийся в напряжении член, но ничего не происходило.

И вдруг с неожиданной силой член, вытягиваясь еще больше, прижался к животу. И без того твердый, он стал будто каменный. Мешочек мошонки, небольшой и аккуратный, уменьшился, будто сжавшись. Яички прижались к стволу. А потом в одно мгновение мои пальцы стали мокрыми. Я почувствовал, как из головки одна за другой стали вырываться горячие струи семени.

Я будто пережил второй оргазм. Мне было так приятно, что этот парень, подаривший мне себя, подаривший мне столь яркий секс, подаривший мне невероятное удовольствие, сейчас наслаждается собственным оргазмом.

Я мягко сжимал головку его члена, потирая ее и ощущая, как в мои пальцы бьет горячая слизистая жидкость. Когда толчки стали не такими регулярными, я мягко сжал мешочек мошонки. Внутри нее я почувствовал толстенный ствол члена и то, как по нему прокатываются теперь уже редкие волны.

Юнга затих.

Горизонт событий.

Я вдруг испугался, что минутный парадокс на самом деле еще не кончился, и я могу просто задушить парня. Я ведь лежу на нем всем своим весом!

Неуклюже, как мог, я приподнялся. Несколько секунд смотрел на его спину.

Парень дышал. Отлично!

Я поднес руку, всю в сперме юнги, к своим глазам и будто в тумане стал рассматривать пригоршню блестящей влаги в своей ладони. Потом понюхал ее. Гм, пахнет так же, как моя собственная сперма. Во всяком случае, очень похоже. Я лизнул пальцы. Вкуса почти не было, знакомый еле уловимый привкус, описать который просто невозможно.

Мой взгляд, все еще в тумане, скользнул вниз. Маленький зад парня. В ней торчит толстый корень моего члена. Все остальное прячется где-то в глубине тела юнги.

Я осторожно подался бедрами назад. Над ягодицами парня стал появляться, выдвигаясь, будто ниоткуда, мой ствол. Потом с еле слышным хлопком разом выскочила головка, блестящая от моей собственной спермы.

Ягодицы сомкнулись, и дырочки я так и не увидел. А хотелось посмотреть. Я развел половинки попы в стороны. На месте аккуратного колечка теперь зияла большая дыра с красными, багровыми краями. Ничего, сомкнется. У меня ведь после вчерашнего сомкнулась. Даже следа не осталось…

Стоять было просто невозможно. Меня охватывала слабость. Я сел на пол рядом с юнгой. Прислонился к его ноге. Какая нога, стройная, твердая, красивая! Я поцеловал тонкое бедро. Обвил рукой и так и замер, прислонившись губами к гладкой коже. Так и сидел, отходя от пережитого.

Потом моя свободная рука сама потянулась вверх и стала мягко поглаживать упругие ягодицы юнги.

Какой он счастливый! Быть таким непередаваемо, невыразимо красивым!

Это была минута и моего счастья. Неразбавленного, ничем не замутненного счастья. Я был удовлетворен. Я сливался с телом, доставившим мне столько наслаждения, сливался не в сексуальном смысле этого слова, а как-то по-другому, по-особому…

Тут я почувствовал позыв. М-да, физиология. Мне так не хотелось подыматься, так не хотелось отрываться от сладостного тела, но…

Я встал, бросил взгляд на распластанного на столике юнгу. Какой он все-таки красивый!

Ловя каждый нюанс ощущений, наслаждаясь ими, провел ладонью по его шее, потом вниз, по позвонкам, через всю спину и дальше по бороздке между ягодицами до самой мошонки.

Развернулся и на ватных ногах, заплетаясь в болтающихся на щиколотках штанах, поплелся к умывальникам. Смыл с себя сперму. Поднял штаны. Дрожащими, ослабевшими пальцами застегнул их…

Когда я обернулся, мой взгляд, конечно, приковало к себе тело на столике. Я вновь поразился тому, как тот парень был красив. Я подошел к нему и остановился, разглядывая. Потом, не удержавшись, пригнулся и нежно поцеловал его зад. Ммм, какой замечательный!

Мне вдруг захотелось поцеловать и член. Ощутить его у себя во рту.

Нет, никакого сексуального желания я в тот момент не испытывал – все-таки кончил я очень сильно, но…

Я сместился вбок, поцеловал бедро парня. Подлез чуть ниже…

На внутренней стороне бедра сбоку, прямо перед моими глазами были два вытянутых родимых пятнышка. Я замер. Все у меня внутри оборвалось. Похолодев от ужаса, я стрельнул глазами вниз. На щиколотке парня (и как я раньше не замечал!) был звездчатый рубец. Я даже знаю, после чего остался этот шрамик – после прямого удара сучка при падении с велосипеда…

Бег.

Я подавил в себе рвущийся наружу крик, выбежал из душевой комнаты и бросился, не разбирая дороги и не понимая, куда бегу. Мелькали коридоры и двери. Ночные автоматы недоуменно провожали меня поворотом объективов. Звезды в гигантских иллюминаторных панелях равнодушно смотрели, как я, задыхаясь, бегу в ужасе.

Это был я…

Я бросался в боковые коридоры. Я взбегал по эскалаторам. Я проносился через залы. Мне было стыдно и страшно.

Все стало на свои места. Я уже все понимал, но мой мозг отказывался это осознать.

Дорогу мне преградила дверь между двумя секторами. Она бы открылась, приложи я к сенсору палец, но я просто бросился прочь от нее, убегая неизвестно от чего, ища убежища неизвестно где.

Конечно, автоматы зафиксировали в душе только одного меня! Конечно, анализ ДНК показал только мою сперму! Конечно, я не почувствовал никакого незнакомого запаха или вкуса! Конечно, меня постоянно преследовало ощущение дежавю!

Это был я. Это я вчера изнасиловал себя. Это я сегодня трахнул себя.

Эта мысль была столь ужасна!

Как же так случилось! Ведь минутный парадокс бросает во времени только вперед, да и то только на десятки секунд. Зарегистрирован всего один случай, когда было аж десять минут! И, конечно, перемещается вперед во времени весь сектор галактики. Никак парадокс не может затронуть одного-единственного человека, а все остальное вокруг него не задеть…

На меня равнодушным холодным светом смотрела с настенных часов вчерашняя дата.

Я сейчас, оправившись от парадокса, кое-как отмывшись и приободрившись, иду на мостик айтишного сектора, чтобы начать свою вахту. Я проведу эти сутки, пытаясь понять, кто меня изнасиловал… А когда сутки истекут, пойду мимо душевой комнаты, и меня бросит на сутки назад… И я войду в душевую комнату… И увижу себя в беспомощном состоянии… И… И… И изнасилую сам себя… Какой ужас!

Я, обессиленный, опустошенный, стоял перед часами. Минута сменялась минутой. Все также светилась вчерашняя дата.

Конечно, стал я себя успокаивать, это ведь… ну да… Я удовлетворял сам себя. Это везде и всегда называлось онанизмом. Все этим занимаются…

Я тут же одернул себя. Никакой это не онанизм. Это настоящий секс. Сам с собой…

247 стандартных лет.

С тех пор прошло двести сорок семь стандартных лет, все еще по старинке называемых иногда земными. Я уже вполне зрелый, можно даже сказать пожилой мужчина. Обласкан славой, наградами и признанием. Светило в физике перемещений во времени или, как это теперь с моей подачи называют, хрономобильности. Вокруг меня вьются сотни людей, называющих себя моими учениками. Мой портрет есть в школьных учебниках…

Двести сорок семь лет я отвечал на вопрос, как я обнаружил, что физическое тело может перемещаться назад во времени. Отвечал близко к правде. Я встретился с собой в душе. Я более ранний потерял сознание от шока. Я более поздний бегал по кораблю, думая, что я сошел с ума. Ну, а потом аналитический ум и экспериментальный подход… И, естественно, везение…

Я вздыхаю. Хватит вспоминать, пора возвращаться к чертежам. Чертежам первой машины времени…

Андре, или Спасательная операция на планете WZ8KJ

Рассказ

Автор: Русландер

Жанр: Слэш/Яой, PWP, романтика, научная фантастика

Предупреждения: 18+, описание гомосексуальных отношений

Аннотация

Что если ты только что закончил университет? Что если на твоей первой работе тебя послали в твою первую командировку? В самый дальний конец обжитой галактики, на унылую, никому не нужную планету-океан, где прозябает несколько тысяч колонистов? Что, если опьяненный кажущейся свободой, кажущейся безнаказанностью, ты решил поискать себе приключений? Не совсем обычных, таких, о которых на Земле лучше никому не рассказывать?

Глава 1.

Я открыл дверь и увидел на пороге своего номера гостиничного портье. Того самого, у которого я спрашивал о хастлере.

– Уже полночь, как мы и оговаривали, сэр, – сказал он.

Я, смущенный и темой разговора, и неожиданным для меня появлением в такой момент портье, и самим фактом, что я на полном серьезе жду мужчину по вызову, выглянул в коридор, ожидая увидеть какое-нибудь невнятное создание соответствующего пола. Там никого не было.

– Не получилось? – спросил я.

– Почему? Я пришел, – ответил портье. – Разрешите войти, сэр?

Я оторопело глядел на него.

– Это я сам, сэр, – добавил парень. На кармане рубашки у него висела табличка с именем: «Andre». – Я ведь полностью подхожу под описание, которое вы дали, не так ли? Если вас все устраивает, буду рад оказать вам эту услугу. Если нет, приношу свои извинения и немедленно займусь поиском замены.

Вежливый, как все они.

Я, ошарашенный, не совсем отдающий себе отчета в том, что делаю, посторонился, пропуская парня внутрь.

На этой планете-океане я был всего один день. Собственно, больше и не нужно. Поставить обновление, протестировать защиту правительственного сервера и улыбнуться местному «министру» – вот и все, что от меня требовалось.

Одно из трех селений этой планеты, самое большое и оттого гордо именуемое городом, хотя в нем проживало аж семь с половиной тысяч человек, было на удивление скучным – стандартные дома, стандартные офисные здания, стандартные магазины, стандартный общественный транспорт, стандартные рестораны, стандартные развлечения. Возведена эта разбухшая деревня была на склоне подводной горы, рядом с кратером потухшего вулкана. Энергетическое поле удерживало воду очень близко, не более чем в пятистах-шестистах метрах над головой, и эта близость океана, всех его десятков километров толщины, давила почти физически.

Я прилетел утром, и меня сразу утащили на экскурсию. В небольшой субмарине провезли вдоль горы, показали кратер, заставили полюбоваться «планктоном» – гигантским, на пол-океана, скопищем агрессивной одноклеточной органики, настолько разросшейся, что в экваториальной зоне вода превращалась в однородное желе, к тому же депрессивно люминесцирующее.

Атмосферы на планете не существовало в принципе, поэтому особых перспектив для расселения людей не было. Кстати, полезных ископаемых, значимых для межпланетной торговли, тоже не нашли. Все, на чем строилась экономика этой одной из самых дальних, бедных, никому не нужных планет – это «планктон», источник протеина и, соответственно, всего остального – от электроэнергии до пластмассы. Торговать с другими планетами было нечем, исследовать нечего, предлагать космодром для промежуточной пересадки для полетов еще дальше бессмысленно – это была окраина галактики. Что заставляло людей жить здесь, совершенно непонятно.

В командировку сюда могли послать только новичка. Ни один опытный программист на такую поездку не согласился бы в принципе. На другом конце галактики делать работу, которая требует нулевых мыслительных усилий! Потратить две недели на перелет туда и обратно, чтобы просто законнектить два сервера и посидеть часок рядом, пока они будут между собой переговариваться! Ну уж нет! Вон тот салага только что закончил университет, пусть летит, набирается опыта!

Вот я и набирался опыта.

Но этот день уже закончился. Завтра прыгну на орбиту, оттуда на почтово-грузовом до ближайшей планеты-хаба, чтобы несколько дней дожидаться рейсового до Земли. В следующий вторник должен быть дома. Или в следующую пятницу. В зависимости от того, как трактуются сезонные изменения расписания в небольшой частной транспортной компании, обслуживающей планету-хаб, тоже не самую оживленную часть галактики.

Моя гостиница была на самом деле фитнес-центром, в котором посуточно сдавали несколько комнат. Это меня слегка напрягло, но других гостиниц на планете все равно не было. Не было на целой планете! Что может лучше характеризовать местную глушь!

Едва вернувшись в гостиницу, я сразу же стал строить планы на вечер, и вот тут осознал, что я ведь нахожусь на планете, где меня никто не знает, где я никогда снова не появлюсь!

Один!

Я в этом городке всего на несколько часов! Без единого человека, который бы меня знал или которого я мог бы опасаться снова когда-либо в своей жизни встретить! Отрывайся, как хочешь! Все, что бы ты здесь ни сделал, здесь же и умрет!

Все планы на прогулку по многоуровневым крученным улочкам городка были немедленно отметены, и я стал думать, как снять проститутку. Или две. Две девушки в моей постели! Это должно быть что-то!

Пусть здесь лишь семь с половиной тысяч человек, но две-то проститутки у них наскребется? На планете, где три четверти жителей – суровые мужики-охотники за «планктоном», и где, несомненно, женская ласка должна быть в большом спросе!

И тут я неожиданно для себя понял, что это слишком мелко. Ну что я, на Земле не пересплю с двумя девушками, если на самом деле этого захочу? Вполне выполнимо, если не жалеть времени и сил. Чтобы отрываться, нужно сделать что-нибудь, на что я никогда у нас не смогу решиться.

Вот тогда-то у меня в голове и мелькнула мысль о сексе с мужчиной.

А где ещё, как не здесь? На Земле никто никогда об этом моем эксперименте не узнает! Да что там на Земле! В целой галактике за пределами этого океана никто не узнает!

До сих пор не понимаю, как я нашел в себе силы заговорить об этом с администратором фитнес-центра, по совместительству также выполнявшим функции портье в гостинице. Но все же сумел выговорить и слово «хастлер», и пояснить, что я действительно имею в виду мужчину по вызову, и даже описать, какого именно парня мне бы хотелось. Этот самый Андре, с которым я, перегнувшись через стойку в лобби, шептался, воспринял мою просьбу совершенно спокойно.

– Будет ли вам удобно в двенадцать ночи, сэр? – спросил он.

И он, и я знали с полдесятка языков, но единственным общим был английский. Который, к тому же, как гласила табличка на стойке регистрации, был рекомендованным способом общения.

Я кивнул.

И вот этот Андре стоит посреди моего номера и предлагает себя в качестве проститута. Это здесь что, в норме вещей?