Текст книги "Ветер с Востока (СИ)"

Автор книги: Руслан Бирюшев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Пожалуй, моих двух дюжин не хватит. – Хмыкнул Маниаз, выразительно косясь на Дронова. – Разбить мы их сможем, но многие сбегут…

– О том, чтобы рисковать моими людьми, мы не договаривалась. – Отрезал Николай.

– Господин капитан! – Неожиданно вмешался командир казаков. – У меня мысль есть, разрешите сказать?

– Говори.

– Можно всё провернуть так, что нам ничего грозить не будет. – Осклабился Невский. Было видно, что вот ему-то как раз в драку не терпится.

– И каким же образом?

– Вот вы, хокандцы, рубаки неплохие. – Казак повернулся к юзбаши. – Но стрелять совсем не умеете. Давайте так сделаем. Мы снимем часовых на гребне ближнего холма и заляжем там с ружьями. Потом обойдём ложбину, и повторим на другом гребне. Затем ваши бойцы встанут за нами. Когда всё будет готово, мы дадим по лагерю залп, а вы пойдёте в рукопашную. Потом мы будем отстреливать всех, кто попытается вырваться. – Он снова посмотрел на Дронова. – Никакого риска, господин капитан. Драться на саблях будут хокандцы, а какие из налётчиков стрелки – вы сами ночью видели.

Офицеры переглянулись. Маниаз пригладил бородку и с довольной ухмылкой кивнул:

– Хороший план.

– Только добавим ещё элемент. – Вздохнул Дронов. А казаки с сипаями определённо нашли общий язык… – У выхода из ложбины, чуть в стороне, поставим нескольких всадников – на тот случай, если кто-то из разбойников всё же вскочит на коня и уйдёт из-под пуль.

– Согласен. – Снова кивнул юзбаши. – Но мои люди будут нужны в атаке на лагерь.

– Сторожить выход буду я сам, с драгунами. – Николай указал взглядом на унтера и ефрейторов. – Подкрадываться мы всё равно обучены хуже казаков… Оставите только пару своих бойцов в подмогу.

– А я? – Дёрнула его за рукав Саша. Выглядела она довольно встревоженной, даже возбуждённой – вероятно, ощущала на себе ответственность за происходящее.

– А что – ты? – Улыбнулся светловолосой стажёрке Дронов. – Хочешь с казаками пойти часовых резать, или с сипаями – в рукопашную?

– Н-нет… – Девушка понурилась.

– Вот и будешь рядом со мной, вместе с парнями. Я же Черневому поручил тебя сторожить, помнишь?

– Помню. – Саша улыбнулась унтеру. – Егор Лукич, спасибо, что заботитесь.

– Да я ничего ещё и… – Черневой смущённо потёр затылок, сбив фуражку на нос.

– Держись около него, или около меня, вперёд не суйся, но кобуру расстегни. – Продолжил Николай. – Этого будет достаточно.

– Ну, хватит медлить. – Нетерпеливо слушавший их разговор юзбаши взмахнул рукой. – Начнём, пока враг не сбежал!

Отряд рассыпался. Первыми меж деревьев скрылись казаки, за ними последовали спешенные сипаи во главе с сотником, снявшие доспехи, чтобы блеском стали и звоном кольчуг не привлекать внимания. Оставшийся конный резерв из Николая, Саши, Джантая, двух хокандцев и трёх драгун, отъехал чуть назад, чтобы лучше видеть узкий проход в ложбину, ставшую ловушкой для банды.

– Надеюсь, всё будет хорошо. – Неуверенно протянула стажёрка, поигрывая поводьями. – Не хотелось бы, чтоб кто-то из наших пострадал, однако заручиться благодарностью местных властей мне кажется ценным… – Она посмотрела на Николая, будто ожидая, что тот возразит.

– В худшем случае кого-нибудь ранит шальная пуля. – Успокоил её капитан. – Специально попасть в цель эти горе-вояки едва ли способны – сама ведь имела возможность убедиться. А до рукопашной не дойдёт, Невский верно всё продумал. Да и дойди – уверен, наши казачки не уступят. Посмотрим, чем всё кончится, но я лично считаю – ты верно сделала, что согласилась.

– Не врёте? – Искоса глянула на него будущая сыщица. Взгляд, однако, вышел совсем не «полицейский».

– Если бы я был с тобой в чём-то не согласен – я б как минимум начал спорить. – Заверил Дронов. – Уж молчать бы не стал, поверь. И вообще, решение-то принял я, ты только подтвердила.

Со стороны ложбины донёсся слитный треск – казалось, что лопнула разом целая гроздь воздушных шариков.

– Что это? – Вскинулась Саша, невольно дёрнув поводья. Ак-Булут переступила с ноги на ногу, обиженно всхрапнула.

– Ружейный залп. – Спокойно пояснил унтер Черневой. – На ближнем к нам склоне пальнули…

Треск повторился – чуть глуше.

– А это уже на дальнем. – Кивнул Дронов, поглаживая лежащий на коленях карабин. – Началось.

Некоторое время они лишь слушали приглушённые звуки боя – вопли, лязг, редкие выстрелы. Потом из-за подошвы холма высыпала стайка всадников – человек семь, одетых как попало и вооружённых преимущественно саблями.

– Упустили-таки! – Воскликнул Николай, давая коню шпоры. – Саша, Черневой – на месте, остальные за мной!

Взрывая копытами землю, конный резерв ринулся наперерез улепётывающим бандитам. Сам капитан нацелился на головного – здоровяка в пёстром парчовом халате. Это определённо был если и не главарь банды, то кто-то важный, кого не стоило упускать.

– Хей! Хей! Хей! – Азартно выкрикнул один из сипаев, потрясая копьём. Заметившие засаду разбойники отвернули, пытаясь уклониться от боя, но было уже поздно – дистанция оказалась слишком мала. Захлопали карабины драгун, один из беглецов полетел наземь, у другого лошадь встала на дыбы, получив пулю в круп. Засверкали палаши, извлекаемые из ножен…

Дронов тоже выстрелил на скаку, промазал, забросил ружьё за спину на ремне и обнажил клинок. С «пёстрохалатным» они сшиблись в стороне от завязавшейся схватки – тот чуть обогнал товарищей.

– Хей-х! – Капитан рубанул бандита с наскока, но палаш звякнул о подставленную саблю. Два всадника закружились в карусели конного боя, обмениваясь ударами. Мощные прямые выпады Николая, от которых иной бы уклонялся, здоровяк просто принимал клинком – и не похоже было, чтоб его это утомляло.

– От же ж зар-раза! – Выдохнул сквозь зубы офицер, примериваясь для хитрого удара снизу – тактику определённо следовало менять. Внезапно в топот копыт, звон стали и конское ржание вплёлся одинокий хлопок выстрела. Противник Дронова охнул и схватился за левый бок. Саблю бандит при этом не выронил, так что капитан не стал рисковать. Наклон всем корпусом, короткий взмах палаша – алые капли брызжут вверх, а враг валится из седла с распоротым горлом, хрипя и обливаясь кровью.

– Есть! – В запале Николай осклабился не хуже Невского и направил коня в общую свалку…

…Последний уцелевший налётчик, пользуясь неразберихой, попытался разорвать дистанцию и уйти. У него даже могло получиться – драгуны на плохо обученных скакунах и уставшие сипаи вероятно, отстали бы на равнине. Однако – не получилось. Джантай, спешившись, вскинул к плечу своё длинное охотничье ружьё, тщательно прицелился, плавно нажал на спуск… Голова разбойника мотнулась, как от сильного удара, и он безвольно поник, уткнувшись лицом в гриву лошади.

– Отлично! – Одобрительно воскликнул Дронов, кровь которого ещё играла после жаркой стычки.– Саночкин, съездь, проверь супостата – точно ли мёртв?

– Есть! – Отдышавшись, ефрейтор взял к козырьку.

Капитан же спрыгнул на землю и  наклонился, чтобы вытереть окровавленный клинок об одежду одного из убитых. Когда офицер закончил, его окликнули:

– Николай Петрович!

– Что такое? – Этот звонкий голосок сложно было спутать с другим, и Дронов выпрямился, отыскивая взглядом Сашу. Девушка обнаружилась около трупа того самого здоровяка в пёстром халате, которого капитан зарубил первым. Она стояла перед ним на коленях и безуспешно пыталась перевернуть тело. Немного сбитый с толку унтер присел рядом, собираясь ей помочь.

– Что у вас там? – Повторил Николай, бросая палаш в ножны и направляясь к парочке, занятой столь странным делом.

– Его сумка! – Натужно прокряхтела стажёрка – лежащий на спине мертвец весил раза в четыре больше неё, и девушка упиралась в тело обеими руками, как в многопудовое бревно. – Надо достать!...

Вместе с Черневым она, наконец, перевернула убитого на бок и стянула с его плеча выцветшую серую сумку на ремне. Выглядела та непривычно – скорее, это был кейс или чемоданчик, только снабжённый ремнём. Прямоугольный, со скруглёнными краями, из какого-то жёсткого материала. Замочков или стяжных ремешков на нём видно не было. Впрочем, Сашу это не смутило. Будущая сыщица ухватилась за что-то двумя пальцами и резко потянула.

– Вж-ж-жик! – Кейс распался на две половинки, и девушка, восторженно ахнув, вынула из него блестящую чёрную пластину, украшенную белым знаком, напоминающим стилизованные крылья.

– Это что? – Озадаченно спросил унтер, опередив своего командира. Впрочем, Дронов и так догадался. Незнакомый материал, странный дизайн, округлившиеся глаза Настиной ученицы…

– Очередной подарочек из Зазеркалья? – Всё же уточнил он.

– Думаю, да. – Кивнула Саша, зачарованно таращась на пластину. – Бывает же такое… Вот так просто, посреди леса…

С чуть слышным щелчком она раскрыла пластину, как книгу – правда, состояла эта «книга» только из толстой обложки. Изнутри одна сторона «обложки» оказалась покрыта рядами чёрных клавиш с латинскими буквами и непонятными значками на них – почти как у печатной машинки. Вторая сторона целиком представляла собой непрозрачное тёмное окошко, забранное сплошным листом стекла. Снедаемые любопытством, Дронов и Черневой склонились над находкой, глядя поверх Сашиных плеч. Сосредоточенно сдвинув брови, девушка коснулась пальцем одной из кнопок…

Громкий крик заставил всех троих вздрогнуть. Обернувшись, Николай увидел, как к ним бежит один из хокандцев. Бряцая кольчугой, ханский солдат почти вприпрыжку подскочил к Саше и ткнул в неё пальцем, выкрикивая что-то одновременно возмущённое и взволнованное. Стажёрка спешно захлопнула пластину и испуганно попятилась, прижимая трофей к груди. Не сговариваясь, капитан и унтер встали между ней и сипаем. Тот сразу умолк.

– Джантай, чего ему надо? – Николай на всякий случай стиснул рукоять палаша. Черневой последовал его примеру. Остальные солдаты, включая и второго хокандца, удивлённо переглядывались.

– Говорит, вещь, которую взяла… Э-э… Кхем… – Киргиз кашлянул в кулак. – …которую взяла твоя женщина… Это вещь, которую они должны вернуть в город. Они её искали.

– Ну вот, Саша. А ты говоришь – «просто так, посреди леса»… – Протянул Дронов, не отводя глаз от стоящего напротив хокандца. – Это ценная вещь?

– Очень. – Пискнула из-за спины капитана стажёрка. – У нас таких даже на спецскладе в Петербурге нет. Только на фотоснимках и рисунках в особых каталогах видела. Говорят, подобные штуки Орден сразу в Лиссабон забирает…

– Понятно. – Николай повернулся к Джантаю. – Скажи ему, пусть зовёт командира.

Киргиз перевёл сипаю просьбу, но тот остался на месте – в разгромленный лагерь налётчиков побежал второй. Обстановка ощутимо накалилась – дожидаясь ханского сотника, Дронов и сипай буравили друг друга взглядами, не убирая ладоней с оружия. К счастью, юзбаши явился без промедлений – буквально примчался в сопровождении пары солдат.

– Покажите мне вещь! – С места в карьер взял он.

– Саша, пусть посмотрит. – Попросил Дронов, делая шаг в сторону. – Может, чего напутал?

– Нет, это оно. – Уверенно заявил Маниаз, увидев блестящую пластину в руках девушки. – Эту вещь везли в наш город, но разбойники похитили её.

– А… А кому именно она у вас понадобилась? – Собравшись с духом, спросила Саша.

– Да. Кому в Аулие-Ата нужна подобная диковина? – Вкрадчиво поддержал юную сыщицу капитан.

– Не ваше дело. – Отрезал ханский кавалерист.

– Ну почему же. – Хмыкнул Николай, снова заслоняя Александру своей широкой спиной от хокандцев. – Наша страна, видите ли, такими вещами интересуется. Мы будем крайне благодарны, если вы передадите её нам и расскажете всё, что о ней знаете.

– Хотелось бы знать, кто должен был её вам передать и как он её сам получил. – Вставила окончательно успокоившаяся ученица Насти.

– Не ваше дело. – Сотник был непоколебим, но сбавил тон. – Это дело города. Пожалуйста, отдайте вещь.

– Слушайте, уважаемый юзбаши...– Зашёл с другой стороны Николай, краем глаза наблюдая, как его бойцы и солдаты Маниаза расходятся в стороны. Назревала новая драка… – В лагере ведь должны быть ещё трофеи? Они все ваши, а это мы возьмём как свою долю. Только эту вещь. Справедливо? Ведь без нас вы бы банду так легко не взяли.

– Я благодарен за помощь. – Хокандец опустил взгляд – кажется, ему в самом деле было неловко. – Благодаря вам обошлось без потерь, это дорого стоит. Но уступить не могу. Взятую вами вещь я должен доставить в город.

– Ну тогда… Саша, она правда так важна?

– Да. То есть… Да!

– Тогда я тоже буду настаивать. – Сотник поднял голову, и Николай посмотрел ему прямо в глаза. – Сейчас эта вещь останется у нас. В Аулие-Ата мы поговорим с городскими властями. Там и решим. Это будет не ваша проблема. Согласны?

– Да. – После затянувшейся паузы выдавил Маниаз. – Я не хочу с вами драться. Пусть решают те, кому эта вещь нужна. В городе я вас с ними познакомлю.

– Вот и договорились. – Дронов убрал руку с палаша, вытер вспотевшую ладонь о мундир и протянул её старшему сипаю. Тот с тяжким вздохом ответил на рукопожатие.

             *                                                   *                                                    *

  Весь оставшийся путь ханский отряд ехал впереди, заставляя русских глотать пыль из-под копыт. Николай приказал было замедлить ход, чтоб подотстать и увеличить дистанцию, однако из этой затеи ничего не вышло – хокандцы тоже сбавили рысь. Пришлось принимать правила игры. Джантай, правда, что-то бурчал под нос и похлопывал по ножнам кулаком, однако терпел вместе со всеми. Дабы занять время, капитан попробовал выспросить стажёрку насчёт их нежданного трофея. Однако выяснилось, что она и сама мало что знает.

– Эта вещь называется «ноутбук», или как-то так. – Саша держала кейс с таинственной пластиной на коленях, не решаясь убрать его в сёдельный вьюк. – И она очень хрупкая. В каталогах Шестой экспедиции есть общее описание и инструкции по обращению после конфискации. Указан высокий приоритет важности. А вот что она делает – нигде не сказано. Вообще, это вне компетенции полевых агентов. Уверена, Анастасия Егоровна знает не больше моего.

– Ну-ну… – Недоверчиво хмыкнул Дронов. Хотя особых причин сомневаться в словах юной сыщицы у него не было – офицер прекрасно понимал, что в своей могучей конторе Настя всего лишь рядовой сотрудник. Пусть её и назначили недавно на «командирскую» должность.

– Вы лучше скажите, что за город такой – Аулие-Ата? – Перевела тему девушка. По её невинному личику сложно было сказать – это немудрёная хитрость или ей действительно интересно. – Мне следовало раньше о нём расспросить, а теперь и вовсе необходимо.

– О-о! – Капитан усмехнулся и кашлянул в кулак – для разговора они отъехали в хвост колонны, где было не столь пыльно, однако желтоватое облако доставало и сюда. – Город необычный. Я сам там не бывал, но наслышан изрядно – ведь он ближайший к Пишпеку из сколько-нибудь крупных. Начать с того, что ты его услышишь раньше, чем увидишь…

Дронов, лишь пересказывавший слухи, опасался невольно обмануть доверчивую слушательницу – однако напрасно. В главном рассказы путешественников оказались верны.

Ко второй половине дня призрачные хребты киргизских гор остались позади, да по левую руку ещё маячили вдалеке отдельные вершины. Впереди же и справа расстилалась сплошная травянистая степь, иногда идущая волнами пологих холмов.

Как обычно в этих краях, первыми признаками цивилизации стали арыки – наполненные водой канавы, тянущиеся вдоль обочин и рассекающие зелень лугов. Потом в стороне от дороги начали попадаться редкие участки обработанной земли – скромные лоскутки, зачастую даже не огороженные. Ещё немного времени спустя путешественники услышали шум большой реки и невнятный гомон.

– Это оно? – Поинтересовалась Саша, привставая в стременах и вытягивая шею. Крошечная девушка вымоталась за сегодня не меньше своих спутников-мужчин, однако в ней ещё нашлись силы на любопытство.

– Вероятно – оно. – Кивнул Николай, вертя головой и стараясь запомнить местность. – Не забывай – я здесь тоже впервые.

Когда отряд взобрался на гребень очередного холма, город открылся во всей красе. Глиняно-жёлтый, состоящий сплошь из приплюснутых одноэтажных домиков, он раскинулся на противоположном берегу быстрой белопенной реки. Однообразные мазанки из сырцового кирпича теснились в узких двориках, отгородившись друг от друга такими же глиняными заборами, и только цитадель ханского гарнизона выделялась высокими стенами, возвышаясь над западной частью города. Впрочем, и она была слеплена из глины… Тут и там виднелись островки зелени – редкие и теряющиеся на пыльном фоне. Зато на улицах этого неуютного поселения было удивительно многолюдно – даже издали не составляло труда разглядеть движение во всех его закоулках. Группы людей, вереницы повозок, отары баранов и стада иного скота – всё это втягивалось в черту города через въезды и пересекающие реку мосты. Пояса укреплений вокруг Аулие-Ата не было.

– Немного похоже на Пишпек. – Заметила Саша, убирая со лба выбившуюся прядь волос. – Крепость, а вокруг – дома россыпью… И народ, похоже, пёстрый.

– Есть что-то, пожалуй. – Согласился Дронов. – Верно, это от того, что мы сейчас пытаемся превратить Пишпек в то, чем Аулие-Ата уже давно является. Город внизу – торговый центр локального значения.

– Но я не вижу причальных мачт для дирижаблей, и… разве не Ташкент – сердце торговли и единственный порт?

– Я же сказал – локального значения. Порта здесь нет. Сюда почти не привозят товаров из Индии или Европы – в лучшем случае, что-то попадает транзитом. Зато, если вождю степного племени или ханскому торговцу нужно купить пару тысяч овец, либо приобрести воз киргизского войлока – здесь всё это найдётся. – Капитан потихоньку тронул коня вперёд, Александра последовала за ним. – Продукция русских мануфактур и заводов тоже должна уже встречаться, наши купцы многое делают для проникновения на местные рынки. И железную дорогу сюда протянут в первую очередь, если всё сложится хорошо.

– Город подчиняется владыке Хоканда? – Александра, не удержавшись, зевнула – и деликатно прикрыла рот ладошкой. Хотя недавно любопытство заметно её взбодрило, теперь плечи девушки поникли.

– Отчасти. Здесь вроде есть все нужные чиновники и военный комендант, но основными делами заправляют два или три аксакала. Это почтенные пожилые люди, потомки основателей города и владельцы больших капиталов. Больших по местным меркам, разумеется.

– Полагаю, именно последнее – и есть решающий фактор. – Девушка устало улыбнулась.

– Ну, не стоит недооценивать значение родственных связей. На Востоке это вообще очень важно…

– Угу. – Саша сдвинула светлые брови и с задумчивым видом куснула ноготь. – Николай Петрович, скажите – если люди, желавшие получить отобранный нами предмет, входят в число этих чиновников и аксакалов… У нас будут проблемы?

– Запросто. – Нехотя признал офицер. – Но обогнуть город будет сложнее – как бы не пришлось в итоге скрываться от погони. Грамоты с печатями командования нас защищают, однако лучше попробовать во всём разобраться на месте.

– Согласна. Мне кажется, от почтенного юзбаши мы так легко не избавимся, и переговоров с градоначальниками не избежать.

По мере того, как отряд приближался к переправе, гомон становился громче, и всё отчётливей распадался на элементы – можно было выделить баранье блеянье, мычание коров, скрип тележных осей и человеческие голоса. Голоса тоже разнились. Кто-то с кем-то спорил, кто-то чем-то возмущался, кто-то кого-то зазывал… Но объединяло их одно – все жители и гости торгового города не жалели глоток, создавая сплошной шумовой фон не хуже, чем в машинном отсеке атакующего броненосца.

У моста русским пришлось задержаться, пропуская вперёд длинный обоз из телег, гружённых лесом – огромные необработанные стволы везли с гор, так как на равнине деревьев почти не росло, а горные ущелья славились своими хвойными рощами. Пользуясь задержкой, Дронов поведал Саше, что река перед ними именуется Талас, и именно на ней произошла та самая историческая битва между арабами и китайцами. Девушка в ответ шмыгнула носом, и только тогда офицер понял, что она спит – крепко вцепившись в кейс с трофеем, свесив голову на грудь.

– Да вам бы, Николай Петрович, в школе лектором работать. – Весело хмыкнул унтер Черневой, забирая у посапывающей во сне стажёрки поводья – осторожно, стараясь не разбудить. – Вот на меня наш учитель словесности такой же эффект оказывал.

– Да, а тренировки-то подействовали. – Протянул Дронов – у него в памяти всплыл недавний разговор возле костра.

За рекой их ждал Маниаз со своими сипаями. Хмуро косясь на чемоданчик в руках стажёрки, он сказал Николаю:

– Я договорился со сборщиком пошлины, можете к нему не заворачивать. Мой человек вас проводит до караван-сарая, чтоб я знал, где вы. Подождёте приглашения.

– Договорились. – Капитан вдруг вспомнил, о чём ещё при первой встрече хотел спросить ханского сотника. – Почтенный Маниаз, скажите, а откуда вы так хорошо знаете русский?

– Отец торгует с вами. Хочет, чтобы я наследовал. – Юзбаши махнул рукой. – Езжайте.

Проводник действительно пригодился – пробираться через город оказалось не так уж и просто. Если в большинстве восточных поселений рынки занимали несколько больших площадей, то Аулие-Ата был весь застроен лавками и представлял собой сплошной базар. Многие улицы были превращены в настоящие торговые ряды, и крыты сверху навесами из камышовых матрасов. Иные обходились и без этого – здешний климат по меркам региона мог считаться прохладным. Всюду толпились люди, разглядывающие товар в лавках либо слушающие рассказы продавцов, мимо них с трудом протискивались спешащие куда-то прохожие, а оставшееся пространство занимали бесчисленные овцы, которых пастухи-киргизы гнали на продажу. При виде вооружённых всадников горожане пытались вжаться в заборы и стены лавок, однако на узких кривых улочках это мало помогало. Так что без вожатого, не зная, где найти подходящий гостиный двор, путники истратили бы многие часы на поиски.

Выделенный же Маниазом сипай провёл их боковыми переулками к небольшому караван-сараю на берегу реки. Владелец его принял гостей с энтузиазмом, открыв для них четыре просторные комнаты в одном крыле. Три заняли солдаты, четвёртую – Александра, Николай и Черневой. Капитан был бы рад оставить девушке весь нехитрый «гостиничный номер», однако в их положении счёл это небезопасным. Да и сама Саша, успевшая проснуться, всё рвалась жить «на общих основаниях», не желая доставлять товарищам неудобства. Чтобы сбить её с этой мысли, офицер прибег к коварному ходу – надавил на женские слабости.

– Саша, – вкрадчиво спросил он после нескольких минут препирательств, – ты помыться хочешь?

– Д-да… – Запнулась юная сыщица, до того упорно объяснявшая, что спутникам  не стоит утруждаться и выделять её в плане удобств. – Очень.

Она поскребла затылок и нехотя признала:

– Чешется всё, и волосы от пыли чуть не хрустят…

– Это можно устроить, пока не стемнело. Тут есть общественная баня, только вряд ли тебе она понравится. Зато видишь это отверстие в полу? Гладкими камешками обложено? – Дронов указал в дальний угол комнаты.

– Ага.

– Это слив для грязной воды, как раз для омовений. Пол там из обожжённой глины, чистый и гладкий, на нём можно стоять босиком. Сейчас я закажу на кухне пару бадеек кипятка – и сможешь худо-бедно умыться, голову помыть. А мы с Егором Лукичом посторожим за дверью.

– Было бы здорово… Ой, а вы-то сами?

– А мы завтра в баню сходим, для нас и она сойдёт. Ну что, согласна?

Девушка заколебалась – но Дронов видел, как вспыхнули её глаза при слове «баня». Расчёт капитана оправдался – после недельного странствия мысли о горячей воде оказались слишком соблазнительны, чтобы продолжать спорить.

– Хорошо. Только… а вы из-за меня к ужину не опоздаете?

– Ох-х… – Николай прикрыл лицо ладонью. – Пойду, договорюсь насчёт воды…

               *                                               *                                           *

Из-за тонкой створки доносились плеск, фырканье, и временами – тихое пение. Дронов, подпирая спиной дверной косяк снаружи, старался не вслушиваться. Ему было даже немного завидно – что-то подсказывало, что добраться до бани мужчинам завтра не светит.

– Всё в порядке, Николай Петрович. – Вернувшийся от казаков Черневой прислонился плечом к другому косяку. – Невский организует дежурства по три человека. Будем наготове, случись что, но так, чтобы другие постояльцы не заметили. Его молодцы ещё пулемёт хотели собрать и на дверь нацелить, да я отговорил.

– Спасибо, Егор Лукич. – Кивнул капитан.

Они постояли немного, наблюдая, как темнеет безоблачное небо, и наливается серебром серпик луны. Уличного освещения в Аулие-Ата, разумеется, не было, и к ночи затихал даже такой «человеческий муравейник», каким был этот город.

– А вы заметили, Николай Петрович, – подал вдруг голос унтер, – что Александра Александровна наша больше о других беспокоится, чем о себе и своём задании? Странно это для сыскаря Канцелярии, не находите?

Он говорил вполголоса, явно опасаясь, что его через дверь услышит стажёрка.

– Почему же – странно? – Дронов пожал плечами, не сводя взгляда с бледного полумесяца. – Просто и Саша, и Анастасия Егоровна – не шпики из книжек про заговоры, они скорее полицейские. А для хорошего полицейского нормально заботиться о безопасности окружающих. Ведь, в конечном счёте, это и есть цель его работы. Вполне подходящее качество характера.

– Пожалуй, так. – Драгун усмехнулся. – Только не думаю, что среди агентов Третьего отделения много таких…

– И я не думаю.

В створку легонько стукнули изнутри, и звонкий голосок спросил:

– Николай Петрович?

– Подслушивала? – Дронов даже не вздрогнул.

– В-вы о чём? – В голосе Саши прозвучало искренне удивление, смешанное с толикой обиды.

– Да так… Что случилось?

– Ничего, я просто закончила. Сейчас оденусь и приберусь в комнате. Пока не забыла, хочу сказать, что мне завтра кое-кого надо будет в городе найти. Вы ведь поможете?

– Естественно. – Николай сложил в уме два и два, и без труда получил результат. Перед его глазами встал белый конвертик с именами осведомителей военной разведки, виденный в кабинете Насти. – Если ничто не помешает. Одевайся спокойно, не спеши.

– Ваше благородие, господин капитан! – Офицера вдруг окликнули. Казак, дежуривший у выхода со двора караван-сарая, помахал ему рукой. – Идите сюда!

– Так, сторожи пока. – Дронов кивнул унтеру и поспешил к воротам.

– Вот, вроде вас ищет. – Казак ткнул пальцем в неприметного человечка в синем халате и узорчатой тюбетейке. Человек поклонился и протянул капитану листок бумаги. Приняв его, Николай прочёл: «Командиру русского отряда. Податель сей записки – мой слуга. Он проведёт вас для обсуждения известного вам вопроса в нужное место. Следуйте за ним». Написано было грамотно, красивым почерком, разве что построение фраз выглядело несколько странновато. Вместо подписи стояла печать, которая Дронову ничего не говорила.

– Понятно. – Офицер вздохнул. – Я-то надеялся, потерпят до завтра.

Жестом велев слуге-проводнику ждать на месте, он отвёл казака в сторону и полушёпотом сказал:

– Пойду, разведаю обстановку, а вы тут ушами не хлопайте. Черневой за старшего по отряду – передай ему. Девушку без пригляда не оставляйте, и  никуда не отпускайте, пока не вернусь. Найди сейчас Джантая, пусть незаметно проследит, куда меня отведут, и вернётся, расскажет. На всякий случай. Всё понял?

– Угу. – Станичник серьёзно кивнул. – Будет сделано, ваше благородие.

– Вот и молодец. – Дронов хлопнул его по плечу и направился к терпеливо ожидающему гонцу…

Конец шестой главы.

Глава 7

                                                      Глава 7

Сумерки сгущались всё больше, потихоньку переходя в ночь. Не то, что в Петербурге или Москве – даже в Омске и Новосибирске сейчас на всех улицах зажглись бы газовые фонари. На главных проспектах к их яркому огню примешивался бы желтоватый свет витрин, бросая на брусчатку тротуаров длинные тени от фонарных столбов, афишных тумб и поздних прохожих. Стучали бы по мостовой колёса ночных извозчиков, в ресторанчиках с открытыми террасами ещё сидели бы люди, прогуливались бы, наслаждаясь вечерней прохладой и звёздным небом, влюблённые парочки… Но Аулие-Ата в этот час уже спал.  Не было здесь ни брусчатки, ни тротуаров, ни фонарей. Лишь у немногих домов окна выходили на улицу, и в них иногда можно было заметить трепещущее пламя свечи или масляного светильника. Основным же источником света оставался серебряный полумесяц, высоко повисший над городом. Кривые улочки, стиснутые меж глиняных стен, укутал сероватый полумрак, и в нём капитан Дронов едва различал спину своего провожатого, хотя тот шагал всего метрах в трёх впереди. Проводник же явно не ощущал дискомфорта – он шёл быстро и уверенно, только поспевай за ним.

– Уважаемый, далеко ли ещё? – Окликнул его Николай, когда они миновали третий поворот. Слуга обернулся на его голос и сделал приглашающий жест, не ответив.

– Так ты языка не знаешь? – Хмыкнул офицер.

Провожатый повторил жест, и Николаю ничего не оставалось, кроме как послушаться.  Капитан, ещё не совсем запутавшийся в перекрёстках, навскидку определил, что неразговорчивый спутник ведёт его в центр города. Но не к торговой площади, а немного в сторону. Туда, где должны стоять самые большие и богатые дома. Догадка оправдалась – улицы постепенно стали шире, заборы по сторонам – выше, на них появились украшения в виде вылепленного из глины орнамента. По гребню некоторых оград что-то блестело – возможно, набитые остриём вверх гвозди, а может и крупные осколки стекла.

Дронов столь активно вертел головой, запоминая дорогу, что почти забыл смотреть вперёд, и едва не врезался в спину проводника, когда тот остановился у резных деревянных ворот в полтора человеческих роста. Перед воротами стояли двое стражников, и человечек в синем халате заговорил с ними на узбекском. «Любопытно, – подумал Николай, – вооружены они саблями и короткими копьями, на головах шлемы. Очень неплохо. Для частной охраны даже слишком. Но это не сипаи, ханским кавалеристам торчать на посту не зазорно разве что во дворце. И не пехотинцы-сарбазы, те носят казённые красные мундиры».

Стражники тем временем распахнули узорчатые створки и отступили, пропуская гостей во двор. Слуга вновь повёл капитана за собой. По ту сторону ограды обнаружился пышный и ухоженный фруктовый сад, а от ворот вглубь тянулась песчаная дорожка, в лунном свете почти белая. Напротив входа, сквозь редкую, только начавшую завязываться листву, виднелся высокий дом, по левую руку маячили какие-то мелкие постройки – наверняка подсобные. Но спутник Дронова сразу же повернул направо, сойдя с тропинки. Капитан постарался идти за ним след в след, не отставая, и шагов через двадцать очутился на круглой поляне, в центре которой горел жаркий костёр, выбрасывающий в ночное небо целые снопы золотых искр. Глиняную изгородь здесь скрывали кроны персиков и яблонь, так что могло показаться, будто вокруг просторный парк или даже настоящая роща. Именно на поляне, у огня, их ждали – сложив ноги по-восточному, за богато накрытым столиком-достарханом сидели двое мужчин.