Текст книги "Жирдяй-2: Экспансия! (СИ)"

Автор книги: Руслан Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Господин Оран?

Тишина…

Тут уже не выдержала Явель, что раздраженно пнула по громыхнувшей крышке-двери ящика:

– Да хватит уже из себя монстра ночного изображать! Выбирайся из гроба, крылатый!

Снова блеснуло красным в темноте, следом послышался мягкий и чуть рыкающий голос:

– Я только испорчу вам всю беседу. Посудите сами – на кого я похож?

– Вот и хотелось бы выяснить – попытался я подстроиться под его речь – С вашего позволения, господин Оран, конечно.

Секунда… другая… И наконец крышка отошла в сторону. Сам обитатель ящика наружу не вышел, но позволил свету войти внутрь, позволив увидеть себя. Где-то с минуту я внимательнейшим образом изучал открывшуюся картину, после чего вынес свой вердикт:

– Мать вашу…

Это просто вырвалось у меня изо рта, хотя вслух я хотел сказать совсем другое и куда менее эмоциональное. Но очень трудно сдержаться при виде такого. Встреть я подобное… существо где-нибудь за чертой города, я бы уже вовсю всаживал ему картечь в грудь и потратил бы весь патронташ.

Внутри ящика находилось то, что только с большой дистанции можно было бы назвать человеком. В крупном двухметровом теле легко угадывались очертания головы и плеч, я видел две руки и две ноги. Но все это было будто смазано серым шумливым ореолом, что заставлял очертания его тела дрожать. Именно шумливым – ведь чуть раздутое тело Орана покрывал сплошной покров из тысяч крохотных стрекозиных крылышек. И все эти крылышки пребывали в движение, шурша, ударяясь друг о друга, неритмично взмахивая, будто в попытке взлететь. Из-под облепленных дергающимися крыльями век плеснуло красным свечением, из приоткрывшегося рта вылетел пяток оторванных крылышек, появился облепленный ими же язык, что прошелся по черным губам, срывая с них все те же крылья. Плевок… и на пол упал целый ком еще дергающихся стрекозиных крыльев.

– Довольны? – Оран с вызовом, что присущ, наверное, только больным со смертельным диагнозом, подался вперед – Вот вам мое цифровое бессмертие. Нравится?

Длинные волосы колыхнулись с противным сухим шуршанием, взлетели вверх, образовав светящийся круг вокруг его головы. На миг мне показалось, что на меня смотрит обезображенный какой-то страшной болезнью святой, изображенный на старой потускневшей иконе. Хотя вряд ли на иконах изображали тех, кто вполне бы мог напугать самых стойких грешников в аду.

Вздрогнув, икнув, Оран протяжно рыгнул, исторгая изо рта целый поток трепещущих крылышек, что упали на землю и через пару секунд исчезли.

– Проклятье… – кошмарно выглядящий бедолага попытался спрятаться, вцепившись в крышку рукой со светящими алым местами там, где раньше были ногти.

Я коротко качнул головой:

– Зачем прятаться?

– Ну…

– Он стесняется своего вида – с сокрушенным вздохом пояснила Явель.

– Вот твоя накидка – Турн поднял с пола два сшитых вместе рваных одеяла – Облачайтесь, сударь.

– Смешно тебе? – с некоторым даже юмором спросил явно начавший приходить в себя Оран.

Похоже, сам он вполне свыкся со своим видом, а вот чужих взглядов все еще боится. И немудрено – с таким-то телом. Какое-то безумное сочетание человеческого с чем-то демоническим и насекомоподобным одновременно. И получилось довольно мерзко.

– Вопрос – произнес я, усаживаясь на обнаружившийся неподалеку бочонок – Вернее два вопроса.

– Это тот самый Жир Жирыч – тихо напомнил Хурм.

Оран кивнул:

– Я так и понял. Важный чиновник…

– Чиновник? – удивился я – Вряд ли. Хотя… может и есть немного от его работы.

– Вы хотели что-то…

– На ты – улыбнулся я – Давай сразу на ты.

Пошарив в кармане, я добыл пару сигарет и коробок спичек, задумчиво чиркнул, глядя на усевшегося рядом «монстра», прикрывшегося накидкой.

– Угостишь?

– А губы… крылья не опалит? – хмыкнул я, безбоязненно протягивая последнюю сигарету и коробок спичек.

– Этого добра не жалко – проскрипел со смешком Оран и, подкурив, с блаженством затянулся – Хорошо-о-о-о…

После первой же затяжки все крылья на его теле разом пришли в беснование, начав с безумной скоростью дергаться. Я, грешным делом, испугался, что он сейчас улетит… но рассмеялся этой мысли и тоже сделал затяжку цифрового табака.

– У меня два вопроса. Первый самый очевидный, но на него ответь потом – как?

– Как это случилось… ну да, все спрашивают.

– Ага. А второй вопрос – почему ты еще жив? – на этот раз я не скрыл удивления.

– В смысле – почему не самоубился, ведь все равно возрожусь?

– Ага. Если в начале вы все этого могли не знать, то теперь же знаете. Так почему ты еще в таком виде? Принцип ведь ясен. Оставишь наспех нацарапанные мемуары о днях в Ковчеге, опишешь ключевые моменты – кого любишь и за что, кого ненавидишь и почему – и можно стреляться. Ты только без обид, Оран, лады? Я действительно не понимаю… ведь тут явно не простая болячка, что лечится однократным приемом бубенчиков Мидира…

– Чего-чего? Это рецепт такой? Действующий? – в голосе монстра зазвучала надежда.

Чертыхнувшись, я покачал головой:

– Я к слову. Тут реально что-то больше похожее на проклятье. Аспирином не вылечить.

– Не вылечить – согласился Оран – Я пробовал. Мы уже кучу лекарств и снадобий от балды на мне перепробовали.

Сгорбившись под толстой накидкой, постоянно шелестя, мерцая красными глазами, он реально пугал – на каком-то детском подсознательном уровне. Наверное, именно такую «бабайку» я представлял себе в детстве.

– Так почему ты еще жив? – повторил я свой вопрос – Учитывая главное качество фей, что мне известно… я бы предпочел умереть, наверное. Хотя это сказки…

– А какое у них главное качество?

– Обидчивость – мрачно произнес я – Во множестве старых фольклорных легенд, что я перечитал за свою жизнь, да и в сказках тоже, постоянно упоминается лютая их обидчивость и злопамятность.

– Фею то я сглотнул… уже не обидится.

– А ее родственники? – задумчиво спросил я и под навесом стало тихо – не считая шума становящегося все холоднее ливня и шелеста под накидкой. Тряхнув головой, я успокаивающе улыбнулся – Ну?

– Почему не расшиб себе голову о камень? – вздохнул монстр и повторил глубокую затяжку. Запахло паленым хитином или чем-то подобным – Причин несколько и все они для меня важны. Только без смеха, ладно?

– Тут не посмеешься – признался я, не отводя взора от его жутковато колышущейся груди.

– Причина первая – я в бога верую. В православного. Русский я. В том мире Николасом был.

– По языку понял – согласился я – Ты серьезно?

– Ага. Верующий я. У меня и крест есть – под этими крыльями чертовыми. Могу показать.

– Да дело не в кресте. И ты не подумай – я с уважением к религии и вере. Тут дело личное для каждого. Но ты ведь понимаешь, что уже умер?

– А душа?

– А что душа? – я удивленно моргнул, глянул на страдальчески поморщившегося Хурма – Она тут причем? Если следовать твоей же вере, после смерти тела душа того… улетела. Либо в рай, либо в ад. Не знаю как там в православии с чистилищем… Я сейчас не богохульствую? Не оскорбляю веру?

– А может это и есть ад?

– Или рай – рассмеялась девушка, что уже деловито разводила огонь в небольшом очажке.

– Души здесь нет – покачал я головой – Ни одной души. Мы не больше чем цифровые копии в цифровом же воплощении внутри сервера плывущего в космосе вокруг нашей умершей планеты. Вот мы кто. Разве не так?

– Но я ведь здесь! Я мыслю! Я чувствую! Стало быть, я существую!

– Но душа не твоя – уперся я – Она от того тела! И раз есть какая-то программа, алгоритм действия для каждой души, что прописан тысячи лет назад… твоя душа уже в раю. Надеюсь…

– Бесполезно – вздохнул Хурм и беспомощно развел руками – Мы уже пытались. До хрипоты. Его не переубедить. Мы ведь логикой и знаниями руководствуемся, а он упор на чувства делает. Не переубедить его.

– Ладно…

– Во всем есть высший умысел – тихо произнес Оран и в голосе его прозвучала абсолютная убежденность.

Сдавшись, я кивнул и спросил:

– Не хочешь умирать добровольно, потому что это смертный грех?

– Да.

– Ну так давай кто-нибудь из нас тебе голову исподтишка проломит… ты не соглашайся, просто знай – пора писать мемуары. Опять же не пойми превратно – я просто размышляю вслух.

– Вторая причина – я боюсь – ужасная голова монстра опустилась ниже – Я очень боюсь…

– Умирать в игре?

– Умирать… даже здесь.

– М-да… – хмыкнул я – Сегодня я приобрел чуток новых знаний.

– А еще я верю!

– В бога? Ты говорил.

– Нет! Я верю в исцеление! Просто мы пока не нашли лекарства. Не отыскали противоядия. Но тут надо сильнее стараться. И все получится.

– Предположим – кивнул я – Рано или поздно – отыщется. А если это случится лет через тридцать? Ковчег огромен. А система обмена знаниями не отлажена. Может быть в ста километрах от нас есть такие же поселенцы, что регулярно питаются феями, восполняя уровень белка, а затем сжирают какой-нибудь только им известный корешок – и у них не случается даже несварения. Но мы можем об этом и не узнать еще годы… Ты извини, что я так горячечно… но я правда не понимаю почему ты так рискуешь. Давно бы переродился. Тебя бы сразу встретили, привели сюда…

– И я не хочу терять пережитые воспоминания…

– Сдаюсь – с улыбкой поднял я ладони – Вопрос о твоей смерти официально закрываем. А?

Дождавшись обреченных кивков, я спросил главное:

– Болезнь прогрессирует?

– Уже нет – успокоил меня Оран – Я бы предупредил. Но это я о внешнем виде. Новых крыльев не растет, глаза ярче не становятся.

– А есть другие показатели?

– Мне все тяжелее переносить солнечный свет. Я… начинаю дымиться под прямыми солнечными лучами.

– Прекрасно – буркнул я – Это все?

– Пока что все…

– Тогда очень прошу, господа изобретатели и авантюристы… не расскажете вкратце историю поедания феи?

– Расскажем с радостью – улыбнулся Хурм, но его ревниво перебил рыкающий голос Орана:

– Сам поведаю историю свою… тупую. Кто-нибудь скрутит мне папироску? У нас вроде еще оставался черный корабельный и обрывок старой газеты…

Хурм молча стукнул крышкой небольшого фанерного ящичка, явно служащим хранилищем всяких мелочей у этой удивительной компашки. А Оран, покашляв, постучав себя по груди, изрыгнув с полсотни стрекозиных крыльев, наконец заговорил:

– Все банально. И, как всегда, все случилось в самый мирный момент. Ничто не предвещало… Когда мы определились с тем, чем хотим заниматься – исследовать, выяснять, изобретать – мы установили несколько правил. Непреложных правил. Что-то вроде нашего личного внутреннего кодекса поведения. И одно из этих правил – если у нас есть возможность задержаться, мы никогда не пройдем мимо чего-то непонятного. Увидели нечто необычное? Исследовать! Конечно, со всеми предосторожностями.

– Конечно – согласился я, разом вспомнив все мои давние и недавние порой безрассудные «исследования».

– Только благодаря одному этому правилу мы нашли способ создать электрофакел и бинокль – заметила девушка.

– Ага – поддакнул Турн, усаживаясь на землю рядом со мной – Тут главное не торопиться и больше думать.

– Если приходится куда-то лезть – продолжил Оран – То мы действуем по очереди. И мой черед пришел, когда Хурм углядел на скалистой стене какое-то посверкивание в ветвях старого гнезда на узком карнизе. Там всего-то было метров пять лезть, но стена сыпкая, так что пришлось мне попотеть. Поднялся считай на одних кончиках пальцев.

– С пятой попытки – хохотнул Хурм, вручая чудовищу папироску и поднося огонек.

– Но поднялся! – обидчиво заметил Оран.

– Ну да, да… рад небось?

– Ну тебя… Поднялся я! Заглянул в гнездо это маленькое и дырявое. А там… бронзовая пчела с пластиковыми крылышками, а на ней фея с к красном облегающем комбезе и с пулеметом за спиной. Лежат на боку, задница пчелы наружу торчит – будто они со всего маху влетели в стену гнезда как при ДТП… Ну я…

– Стоп! – поднял я обе руки и, подавшись вперед, забрал тлеющую папироску у Орана, сделал пару торопливых хапов, вернул отраву и только затем сипло спросил – Кто в гнезде?

– Ну фея же! С крылышками…

– И пулеметом? И комбезом красным?

– Мы видели! – правильно понял мое состояние Хурм – Он их зачерпнул, чуток обернулся, показал на ладони нам. Улыбка у него была полубезумная от шока, глаза сверкают. Я лично разглядел красную точку у него на ладони, а затем он… нога соскользнула, короче. Мы увидели как он дернулся, вниз полетела двойная сверкнувшая искорка, а он вдруг дал себе ладонь по разинутой пасти, извернулся, попытался вцепиться в скалу… и рухнул вниз с диким мычанием. Мы дернулись, успели гурьбой поймать. А он вдруг на карачки упал, разинул рот, одной рукой стучит себя по затылку, будто из башки выбить что-то хочет.

– Я сглотнул от страха – прошептал Оран – Я ведь боюсь умирать. А тут падение… я от страха и глотанул воздуха. Вместе с феей… И… и… и…

– И?

– И когда я падал, то четко услышал из свое глотки изумленно перепуганное «Какого хрена-а-а?!». А затем глоть… и я упал на руки друзей.

– Да-а-а-а… – протянул я – Да-а-а-а… вот от всей души скажу – услышать именно такую историю я никак не ожидал. Вроде все банально, но комбез и пулемет…

– Вот – Хурм открыл тот самый ящичек, где хранились запасы их табака и показал мне содержимое.

Там, среди каких-то коробочек и сверточков имелась баночка с плоской прозрачной крышке. А в баночке лежала на боку бронзовая пчела, с брюшком в серебряную полоску. А рядом с пчелой лежал крохотный пулемет.

– Пулемет рабочий – прошептал Хурм, не скрывая изумления – Я проверял. Пинцетом. Стреляет.

– А еще табак есть? – с крайней задумчивостью спросил я, глядя на пчелу и пулемет – И вы это… собирайтесь, собирайтесь… пора вам переезжать.

– Вместе со мной? – спросил Оран, явно боясь услышать что-то неприятное.

– Вместе с тобой, пожиратель фей – кивнул я – Обалдеть… Кстати – навес тоже забираем. Я вас сразу предупреждаю – у нас пока быт особо не налажен. Так что первое время придется перебиваться.

Мы неприхотливы – улыбнулся Хурм, вручая мне тоненькую папироску – Была бы работа – а остальное приложится…

***

Поселение в поселении – именно такой вердикт я озвучил, когда стоя под деревянным красным куполом, с небольшого холмы оглядел скопление вагонов, временных построек, навесов и высокой наблюдательной вышки. Украшающий холм деревянный купол был скорее «грибом» от старой высокобортной песочницы. Ее нашли буквально в паре шагов отсюда, когда дождевая вода вымыла из грязи не только песочницу, но еще десяток скелетов, причем все скелеты были вроде как человеческие, а половина черепов – звериные, клыкастые, похожие на собачьи или волчьи. Все останки принадлежали взрослым, поэтому, не став особо переживать, охранники осмотрели их, забрали все ценное и снова похоронили – в отдельном углу Базы Искателей. Теперь там неофициальное кладбище.

Поселение рядом с поселением – решил я, когда сменил диспозицию и перебрался на наблюдательную вышку перед тем, как отправиться домой на ужин, куда я уже пригласил половину искателей и всех «изобретателей», чей жилой навес прямо сейчас поднимали рядом с границей моего нового участка. По моей просьбе Рик предложил отдыхающим охранника подзаработать, и никто не отказался от дополнительного среднего итола. Пусть им пришлось снова торчать в грязи под холодным дождем и ворочать бревна, но заработок – это заработок. Как мне пояснил стоящий рядом Рик австралиец, половина из них в прошлом – бывшие чернорабочие или такие же охранники как и сейчас. Всего в команде искательской охраны сейчас десять человек – и мы планируем увеличить штат минимум вдвое, как только разберемся с бытом. Но уже сегодня на первую смену прибудут четверо новичков, что пока живут в основном поселении. Под приглядом «старичков» они проведут здесь первый день, заодно их оценят. Вообще, как сказал тот же Рик, так уж судьба нам улыбнулась, что из постоянных охранников двое раньше работали охранниками в частных тюрьмах все той же Австралии и отработали там большую часть жизни. Тюрьмы разные, а корпорация одна – Именно благодаря этой работе они в качестве привилегии получили от правления своей корпорации чипы цифровизации личности – причем бесплатно. Дело в том, что у этих парней в ДНК прописано одно очень важное качество – они приучены приглядывать не только за тем, что происходит снаружи, но и за тем, что происходит внутри. А это критично важно – ведь глупо ожидать, что опасность Базе может выглядеть только как толпа вооруженных рейдеров несущихся в атаку. Такой исход тоже возможен, но больше всего нам грозят… мелкие воры. Те, кто вроде как свой, но руки у них липкие да шустрые, что и дело липнут к чужим вещам и незаметно прячут ухваченное в собственные карманы.

Я сначала не понял. Услышал, механически кивнул, а затем вдруг понял и изумленно повернулся к старшему охраннику.

– Наши – воруют?

– И наши тоже – спокойно кивнул флегматичный, как всегда, Рик, поправляя ремень винтовки – За все человечество здешнее наше цифровое не скажу, но против правды не пойду, если скажу, что вороватых тут полно. И с каждым днем их все больше – манит их База Искателей как Эльдорадо манило испанцев. Только конкистадоры Эльдорадо так и не отыскали, а вот нам даже не с каждым днем, а с каждым часом все сложнее приходится. Гвозди, доски, инструменты, даже просто найденные и сложенные стопкой кирпичи, груды набитого и приготовленного для дорожек щебня – все исчезает! Три часа назад я поймал парня с карманами и рюкзаком набитыми щебнем – нашим щебнем. Я ему – вор! А он мне – да ветер сильный, я набрал, чтобы меня не унесло. И смеется. Потом и говорит мне – а ты докажи. Ну я ему сказал пару слов, пообещал кое-что, если он еще раз здесь рискнет появиться… но я думаю не рискнет.

– Главная угроза – от наших – повторил я, качая головой – Проклятье… я о таком даже не подумал. Несуны…

– Несуны? – повторил непонимающе Рик.

– Воры – поправился я – Хотя скорее корпорационные воры, что ли. Когда воруешь не у кого-то конкретного, а у фирмы…

– Да! И их все больше, босс. А кто виноват?

– Жизнь? Судьба?

– Ты!

– Вот снова удивил – признался я – Почему я?

– Потому что нет четких правил и закрытости – пояснил все так же спокойно Рик – Сегодня услышал от библиотекаря Елизаветы два слова.

– И каких?

– Проходной двор!

– Верно – после короткой паузы признал я – У нас есть, конечно, что-то вроде просьбы посторонним не шарахаться по нашей территории, но…

– Но большинство плевать хотело на эту просьбу. Да, большинство и не ворует, но постоянно здесь ходит! Им удобней пройти по не скользкой щебневой дорожке до нужного места – все лучше, чем переть по грязи. Заборы их не останавливают – тут есть мастаки прыгающие на четыре метра в высоту. Другие видят этих хитрецов – и начинают повторять. Третьи пошли еще дальше – Мила сказала мне, что начали просить у деда Федора разрешение на землю впритык к Базе Искателей! То есть они хотят выгадать втройне – тут хорошая земля, тут оживленное место и тут они под защитой Искателей. Четвертая негласная выгода – тут можно что-нибудь украсть. Бросил украденное через забор – и оно уже на твоей земле.

– Преувеличиваешь…

– Пока что – да, преувеличиваю. Бос… я же дайвер. Пытался спасти Большой Риф.

– Помню.

– Там же частенько я видел последних китов, акул… и знаешь, что примечательно? Рядом с ними полным полно прилипал, что сами ничего не делают, а выгоду свою имеют. Мне нужен твой приказ, Жир Жирыч.

– Уф – вздохнул я тоскливо – Дед Федор не одобрит такое… отделение… я ведь правильно понял?

– Все правильно. Мне нужен твой приказ, а если уж точнее говорить – твое разрешение на жесткое воздействие на тех, кто здесь не живет, не работает, но все равно здесь бродит в надежде что-то урвать. Или что-то услышать… о предстоящей вылазке, о требуемых услугах… воровать можно не только инструменты, но и…

– Информацию – буркнул я – У тебя есть мое разрешение, Рик. Утраивай свой штат, стройте себе навесы. И чтобы я больше не видел здесь слоняющихся без дела чужаков. А я в свою очередь больше не стану выдавать задания на ремонт или копку всем подряд, если работать надо рядом с нашими складами и строениями.

– Спасибо, босс – хищно оскалился Рик – Вот теперь дело пойдет точно. А дед Федор…

– Его я сам оповещу – ответил я, берясь за деревянные перила – А ты поговори со своими парнями. Пусть пресекают. И напишите пяток объявлений о том, что с этого дня База Искателей – закрытая территория и ходить здесь без разрешения нельзя. Пусть не говорят, что мы не предупреждали.

– Еще раз спасибо – вот честно.

– У нас тут все – ответил я, уже стоя на лестнице – Семьи, вещи, техника… все наше будущее вбухано в эту Базу. И я не позволю никому разворовывать наше будущее. Так что объявление пишите на всех известных языках и пусть оно будет четким и жестким предупреждением. Упомяните там и про воровство – наказан будет даже тот, кто просто прихватит горсть щебня.

– Услышано и принято, босс! Займусь немедленно!

– Еще что-нибудь?

– Нужны итолы. Или любые вещи, чтобы можно обменять.

– На что?

– Чужие добытчики приволокли к базе десяток хороших бревен. И сказали, что могут притащить еще столько же. Нам нужны эти бревна – уже завтра я бы поднял три неплохих навеса и закрыл бы их полотнищами из спаянного пластика.

– Спаянного?

– Твои гоблины технари нашли способ быстро сваривать или спаивать куски различных пластиковых полотнищ и листов.

– И эти изобретатели – вздохнул я, запуская руку во внутренний карман – Пять итолов, Рик. Я не могу печатать деньги без остановки – это аукнется нам.

– Понимаю – ведь мы обеспечиваем эти итолы, верно? Мы как банк.

– Верно, Рик – еще горше вздохнул я – Верно. Но бревна ты все же купи. И торгуйся, черт подери! Торгуйся!

– Они сделают нам хорошую уступку, босс. Обязательно сделают… Никто не захочет ссориться с Искателями…

– Есть такие – возразил я.

– Они глупы или жадны – пожал плечами Рик – В этом мире, где все пока против нас… надо стараться помогать друг другу, а не использовать ближнего своего. Не мне давать советы, босс…

– Почему же – не согласился я – Всегда выслушаю хороший совет. Ты знаешь.

– Тех, кто пытается на нас нажиться… надо раз и навсегда отваживать. Пусть держатся на расстоянии выстрела, а то и дальше. Нам такие не нужны – отрезал охранник, пониже опуская козырек бейсболки с изображением свирепо ревущего белого быка – Закурите?

– В последнее время много курю – вздохнул я, принимая мятую мальборину и поднося ее к скрытому в кулаке Рика огоньку – Спасибо.

– Нам нужно электричество.

– У гоблинов уже три панели солнечных батарей.

– Их едва хватает на их нужды, плюс ночью работает от них пара крохотных ламп.

– Поговори с изобретателями – посоветовал я.

– Уже.

– Удивил – признался я, пыхнув сигаретой.

– Да я буквально на несколько минут с ними языками зацепился, чтобы хотя бы навскидку мнение составить. И заодно понять почему у них ящик порыкивает и матерится приглушенно…

– Насмешил – хохотну ля – И? Поговорил? Но сразу скажу – если они тебе ничем помочь не смогли, я разрешения на использование мощностей поезда и его топлива не дам.

– Это я сразу понял. Рейды останавливать нельзя. А если поезд встанет надолго – рейдов не будет.

– Да.

– А Влад, похоже, спит и видит, когда наш паровоз сломается, да? Ведь Влад для нас пока незаменим. Если полетят движки побежим ему в ножки кланяться. А он этого только и ждет…

– С чего ты взял?

– Да видели парни, как он сердито от тебя выходил. На нем дождь аж шипел… Не договорились вы?

– Мы и не договаривались. Я просто высказал что думаю о тех, кто пытается хапнуть в эти тяжелые времена.

– И я о том же, босс. Потому и говорю, что использовать поезд как генератор мы не можем – без него мало чего увезешь.

– Да – мрачно кивнул я – В последние разы мы привозили слишком мало добычи. В этот раз я постараюсь притащить побольше. Юмор в том, что нам сейчас больше требуется различного бытового и обиходного, а не вооружение и инструменты. Люди готовы покупать за любые деньги мебель, стройматериал, косметику и даже доисторическое закаменевшее печенье в пакетиках…

– И готовы отдавать за них заработанные итолы.

– Ага. Так что изобретатели?

– Они сказали, что совсем неподалеку отсюда расположена пещера, набитая неким камнем под названием…

– Электрит.

– И у них уже получалось зарядить от этого камня батарейки для обычного фонаря. Опять же лампочки горят – причем долго. Нам нужен свет. В идеале – нам нужно несколько мощных прожекторов.

– В пещере их не найти.

– Без источника энергии они и не нужны. Прожекторы позднее найдем, сейчас бы постоянное освещение базы наладить – да так, чтобы без экономии.

– Через час – принял я решение, туша окурок о мокрую перекладину лестницы.

Редкие цифровые искры мигнули синим и погасли.

– Быстро ты решение принял…

– Это будет бонусная вылазка – улыбнулся я уже снизу – Чтобы потом не говорили, что я не иду навстречу нуждам Искателей.

– Спасибо, босс! Оповестить кого?

– Отыщи Милу – попросил я, посильнее запахивая плащ – Остальных я знаю где искать…

***

Источник.

Вот старое слово, что обрело для меня особый новый смысл.

В источнике – сила.

Я понял это, когда помогал держать трясущуюся, вырывающуюся из рук стальную сетку рабицу. Ее нашел Туффи – случайно увидел торчащий из-под топчана край рулона у одного из жителей и буквально вымолил ее, зная, как именно она может нам пригодиться. И она пригодилась – порезанная сетка частично пошла на прикрытие оружейных гнезд на крыше локомотива, а остатки ушли на и без того забранные решеткой окна. Учитывая новую угрозу, нам требовалось несколько слоев защиты. И вот когда я, подменяя собой сразу двоих, всей массой откинувшись назад, держал сопротивляющуюся сетку, глядя как мокрой от дождя проволоке бегут быстрые капли и пляшут по ячейкам мелкие градины, я понял – источник.

Вода идет от источника, обогащая и питая окрестные земли.

Алмазы добывают из источника – из места их рождения глубоко под землей.

Нефть рожденная там же – в земных глубинах.

Перечислять можно до бесконечности долго. Да даже выбранная мной в качестве «бонусной» дополнительной цели пещера забитая электритом является всем те же источником.

А ведь тот, кто контролирует один из подобных источников уже имеет особое влияние… уже имеет серьезное преимущество перед другими… племенами, городами и народами.

Даже толком неизученные нами чертовы Рейдеры Люта имеют такое преимущество – они получают откуда-то технику, оружие, карты местности, магию, умения и прочие бонусы, взамен поклоняясь своему божеству и продолжая нападать на мирных жителей, порабощая и уводя их куда-то.

Почему у Рейдеров Люта все получается так легко? Почему они внушают такой страх? Все просто – потому что у них есть подпитывающий их возможно неиссякаемый источник благ. И этот источник очень мощный и универсальный! Почему? Да потому что я вспомнил тех бандитов, с кем мы уже сталкивались – как я, так и многие другие жители поселения, кому чудом удалось вырваться из их окровавленных лап.

Рейдеры Люта такие же как мы – цифровые поселенцы! В реальном мире они работали, у них были семьи, были мирные увлечения, они регулярно проводили время с друзьями… Пусть не у всех – но у подавляющего большинства! И я по себе знаю с каким огромным подозрением я отношусь ко всякого рода призывам от политических, религиозных и прочих сил. Это вбито в мое ДНК – не верь дары приносящим! Чего-то от тебя они да захотят! Хотя бы твоей подписи под невнятным требованием к мэрии – а затем к тебе придут люди из госслужбы и начнут задавать неприятные вопросы вроде «как давно вы поддерживаете терроризм, мистер, раз так легко ставите подписи под их угрозами?».

Понятно, что я чуток преувеличиваю – хотя бывает и другое.

Но…

Как тем силам – скажем самому Люту – удалось так быстро собрать вокруг себя огромное количество цифровых переселенцев и замотировать их на столь отвратное действо как порабощение невинных?

Ну… предположим придет ко мне некто и предложит – вот тебе от меня квадроцикл, автомат Калашникова, килограмм золотых монет, а еще чисто по щедрости моей вот тебе дробовик и ящик патронов. Взамен иди и поймай мне двух любых поселенцев – ошейники и клетки выдам. И что я отвечу на такое предложение? Да я его к черту пошлю! Это же ненормально – порабощать!

Вот просто убивать – тут легче. Потому что мы не в реальном мире и многие до сих пор относятся к происходящему как к продвинутой игре с полным погружением. Поэтому им куда легче навести прицел на голову невиновного и нажать на спусковой крючок – ведь они знают, что он не умрет. Вернее сказать, умрет его текущая цифровая копия, заодно будут уничтожены все воспоминания о «последней игровой сессии». Но при этом смерть не окончательна – вот же он, возродился. Так что убивать куда легче. Но порабощать? А затем, невзирая на их мольбы, на их перепуганные взгляды, не прислушиваясь к истошному визгу пребывающих в диком шоке женщин и детей, загонять их в клетки, грузить на платформы и увозить куда-то. И все это под постоянным молящим прессингом жертв – выпустите, выпустите, дядя мне страшно, тетечка, не бейте маму, я хочу домой…

Как у Люта получилось провернуть такой фокус с обычными поселенцами вроде нас, так легко превратив их в конченных ублюдков?

Так просто на это не ответить… согласен… Опять же ясно, что в первое время во главе рождающейся рейдерской организации встали те, кому было не привыкать убивать и похищать. Они и начали воспитывать прибывающих новичков. Те, кто годились – отправлялись в рейды. Те, кто начинал сомневаться – превращались в рабов. Но вот чтобы привлечь «волков» нужно мясо. И у Люта есть источник этого самого «мяса» – нежного, вкусного и не кончающегося.

Глядя на уменьшившийся кусок сетки в руках, крутя его в руках, я вдруг понял, что этот «Лютоключ», как я мысленно назвал «источник» рейдеров… его важность заключается не в подарках вроде техники и оружия. Нет. Этот источник дает что-то еще – нечто настолько важное для рейдеров, что они готовы во имя этого творить любые злодеяния.

А чего хотят обычно люди? Помимо денег, хлеба и развлечений?

Защиты.

Например, защита от виртуальной смерти, когда теряешь все воспоминания. Это крайне весомый довод.

Виденные нами красный и синие браслеты на «Слуге Люта» – том полубезумном фанатике, что хрипло орал о своем великом владыке Люте и тряс этими браслетами. Как он там говорил?

«– Узрите! Вот дар Люта Великого тем, кто верит в него! Тем, кто служит ему! Красный – опыт нажитый, умений хранитель! Синий – то память моя, душа в нем моя! А вместе они – дорога назад!».

Есть над чем задуматься. На Сколопендре я этих браслетов не видел. Но она вообще была головой. И меня куда сильнее зацепили тогда другие слова того фанатика:

«Нельзя нам мешать! Нельзя тормозить наше дело! Мы служим Люту! По велению его будем строить мы город! Мы будем строить Лютоград! Сила! Нужно много рабочей силы! Как можно больше! Место под будущий город еще не определено Лютом! Он даст нам весть, покажет, куда вести рабочую силу! И не пытайся выведать тайн! Я мудр! Но нам не велено скрывать! Ибо Люту нечего бояться! Он БОГ! Знайте же, вы, неверующие, я Млор, я служу Люту и благодаря его дарам, я никогда ничего не забываю! Я еще вернусь! Ждите! Я тот, кто принесет вам беду, смешанную со счастьем!».