Текст книги "Что и не снилось медвежонку в лесу (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Руби Диксон

Что и не снилось медвежонку в лесу

Серия: Укус медведя (книга 4)

Автор: Руби Диксон

Название на русском: Что и не снилось медвежонку в лесу

Серия: Укус медведя (книга 4)

Перевод: Сандра

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Таня Медведева

Оформление:

Eva_Ber

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Глава 1

МЭДДИ

– Значит, ты волчица-оборотень, да? Из какой стаи? – мужчина в баре пытается мне поощрительно улыбаться, но эта улыбка выглядит какой-то слащаво-вкрадчивой.

Черт. Я поигрываю со своим напитком, гадая, достаточно ли я смелая, чтобы демонстративно встать и уйти. Такое могло бы показаться чертовски грубым, а Пайн-Фолс – городок маленький. Наверное, мне стоит набраться терпения и смириться с этим.

– Неужели так бросается в глаза?

– Запах, – говорит он, постукивая по своему носу. Затем он небрежно откидывается на барном стуле, раздвинув ноги. – Слушай, я что-то вроде альфы этой территории.

Что-то вроде? Ты либо альфа, либо нет.

– Ого, – бормочу я, делая вид, что впечатлена. – Я из стаи Торн из Сакраменто. Раз ты местный альфа, тогда ты, должно быть, один из Миллеров.

Его щеки краснеют.

– Агааа, – он медленно растягивает, глядя в сторону, что говорит мне обо всем. Он не Миллер и не альфа. Он просто ищет, в какую свежую новую киску волчицы-оборотня засадить свой член.

«Отличная попытка, приятель».

– Так что тебя привело сюда? – он машет бармену, дав понять, что просит счет. – Поиски пары?

Я смотрю на него, нахмурив брови.

– Да нет, конечно, нет.

– Эй, да ладно тебе. – Он мне явно не верит.

– Вообще-то, это совсем не так. – Я поигрываю со своим напитком еще чуть-чуть. Это заурядная отвертка, но бармену довольно-таки сложно ее испортить, так что, приезжая в новое место, я всегда пью именно ее. – Захотелось сменить обстановку. Увидела чье-то объявление о том, что здесь сдается в аренду коттедж, и дождалась, пока разместили объявление о вакансии в моей специальности…

Он встает, резко прервав меня.

– Что ж, удачи тебе, дорогуша. Может, еще встретимся.

– Да уж, – сухо отзываюсь я. – Завидная возможность.

Я смотрю, как он уходит, и в этом маленьком баре я остаюсь наедине с собой. В это время в Пайн-Фолсе не туристический сезон, так что здесь хорошо и спокойно, по крайней мере мне так говорят. Сейчас в баре довольно безлюдно, и это хорошо. Больше никакие уроды ко мне не клеются.

Кстати, я совсем не удивлена, что он тут же подумал о поиске пары. Пайн-Фолс расположен в центре северной части страны – именно поэтому я выясняла о коттедже и работе именно здесь. Зачем мне это? Просто уж очень мне захотелось убраться из Калифорнии и свалить от старой стаи. Обстановка на территории Торна сильно накалилась, поставив меня в весьма неловкое положение, когда мой бывший стал новым альфой и заявил, что в его постели найдется место и для меня, и его нынешней альфа-самки.

Какое великодушие с его стороны. Фу!

Так что я свалила к черту оттуда, да поскорее. В Калифорнии я не знала, куда деться, и мне захотелось начать все заново где-нибудь в другом месте, во что бы то ни было. Пайн-Фолс в Миннесоте определенно стал для меня открытием. Пока что он кажется довольно милым, а местной волчьей стаей управляет семья, следовательно, по существу они были не против и позволили мне стать омегой – аутсайдером: не совсем частью самой стаи, но все же включив достаточно для того, чтобы усмирять внутри меня оборотня.

Дверь открывается, и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть. Входят две женщины, взволнованно махая мне руками.

– О, вот и ты!

– Привет, – говорю я, вставая на ноги. Передав пару долларов бармену, я жестом показываю на кабинку в конце бара. – Не хотите сесть вот там?

Здесь, в Пайн-Фолсе, Райан Браун неофициально считается той, кто от имени оборотней оказывает радушный прием. Сама она не оборотень, но спарилась со здоровенным медведем-оборотнем по имени Мэл, так что, можно сказать, это делает ее одной из нас. Лучезарно мне улыбнувшись, она проходит в кабинку, все с той же солнечной улыбкой на лице и в платье в цветочек с расклешенной юбкой.

Рядом с ней Аделаида Лоран, мой босс и женщина, управляющая городским спа. В своем стремлении улучшить внешний вид Пайн-Фолса недавно она расширила диапазон своей деятельности, добавив услуги парикмахерской и маникюр (в моем лице), этим увеличив выбор скучающим женам в то время, как их мужьям хочется поиграть в неандертальцев. Они обе уже успели меня принять здесь, в Пайн-Фолсе, и стали моими самыми близкими подружками.

Так странно иметь двух подруг среди людей, которые состоят в отношениях с оборотнями, но я от этого в восторге. Они славные, и проводить с ними время очень весело, а после полного фиаско в стае в Калифорнии? Я счастлива какое-то время побыть одинокой волчицей.

– Видимо, за выпивку мне первой платить? – спрашиваю я их, пристраиваясь рядышком с Райан, прихватив с собой отвертку.

Райан морщит свой прелестный носик пуговкой.

– Не-а, я не пью. Разве что кофе. И это все.

– Не думаю, что для них проблема приготовить тебе кофе, – говорю я, улыбаясь. – Может, вы обе предпочли бы пойти в ресторан, а не сюда?

В Пайн-Фолсе есть небезызвестный вафельный ресторан – место, где продают сладости исключительно из кленового сиропа, которое можно даже положить себе на тарелку для завтрака.

– Нет-нет, – отвечает Аделаида. – Амаретто там кислый. – Я машу официанту, тогда как она потирает лоб. – Сегодня был долгий день. Один из клиентов все продолжал названивать и ругаться, что я каким-то образом украла данные его кредитной карты. Я пыталась объяснить, что его жена приходила каждую неделю и поэтому-то у него и были все эти платежи, но он мне не поверил, а она не «признается».

– Полный отстой, – сочувственно говорит Райан. – Ты поэтому пьешь, Мэдисон?

– Называй меня Мэдди, и не-а. Я только что познакомилась с местным «альфой», – я показываю в воздухе знак кавычек пальцами. – Он пытался приударить за мной, а потом заявил, мол, я переехала сюда, потому что мне понадобился мужчина.

От удивления глаза Райан округляются.

– Нет, он не мог такого сказать.

– Сказал.

Аделаида сочувственно смотрит на меня.

– Понимаешь, тебе здесь часто придется такое слышать. Почти всегда, когда кто-то из другого штата переезжает в Пайн-Фолс, это потому, что они планируют подцепить другого оборотня. По крайней мере, это то, что говорил мне Коул. Когда сюда переезжает новый оборотень, заводятся много таких романов.

Так… меня ждет гораздо большее, чем эта последняя стычка? Зашибись.

– Неужели девушка не может просто захотеть найти работу и сменить обстановку в жизни без кого-нибудь, у кого имеется член?

– Нет, – говорят обе одновременно, после чего взрываются дружным хохотом.

– Фу. Честно, я здесь не для того, чтобы подцепить мужчину! – но как раз тогда, когда я это восклицаю, медленно приближается официант. Его запах наполняет мои ноздри – не волк. Медведь, скорее всего. И мои глаза расширяются, когда он игриво мне подмигивает и ставит передо мной новую отвертку.

– За счет заведения, конфетка. – Он принимает заказы от девушек, а я стараюсь не замечать телефонный номер, записанный на салфетке под моим напитком. Черт побери.

Какое-то время это будет казаться очень нереальным. Во мне нет ничего особенного – каштановые волосы, широкие бедра, пожалуй, на пару веснушек больше, чем следовало бы. И все же, раз я оборотень и раз я здесь, все уверены, что я отчаянно нуждаюсь в мужчине.

И сама мысль об этом вынуждает меня защищаться. Когда официант уходит, я наклоняюсь:

– Честно, я здесь не ради парня.

– Можешь этим с нами поделиться, но все равно тебе никто не поверит. – Райан в данный момент выглядит так, будто она купилась на это надувательство. – Понимаешь, не стоит бояться себе в этом признаться. Люди достигают определенного возраста и начинают сходить с ума. Посмотри на Аделаиду. Она здесь уже три года, и внезапно за одну ночь все меняется, и они с Коулом уже не могут оторвать друг от друга руки…

Аделаида хлопает Райан по руке, чтобы та заткнулась, но сама она улыбается.

– В этом она права.

Я хмурюсь.

– Я просто хочу начать свою жизнь с чистого листа и, пожалуй, сделать парочку женщин довольными собой. Или мужчин, если они захотят. Что в этом такого? – последнее, что мне сейчас нужно, так это романтическая чушь. Большинство парней-волков одержимые собственники… ну, по крайней мере до того, как не становятся альфой. Тогда они исчезают. – Послушайте, я же могу адаптировать большую собаку.

Угх. Иногда мне хочется быть человеком, как эти двое. Они кажутся абсолютно счастливыми, что их мужчины оборотни, а сами они – совершенно обычные люди.

– Здесь? – спрашивает Райан. – Единственная причина, по которой мы с Аделаидой так долго были незамужними, была в том, что мы люди. Ты оборотень? У тебя не будет ни единого шанса.

У меня замирает сердце, особенно на словах «так долго». Райан всего двадцать один год, не меньше. Если она считает, что была свободна слишком долго, тогда я обречена на то, что ко мне станет подкатывать каждый оборотень Северной Миннесоты.

– Но что мне делать? Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.

Аделаида на мгновение задумывается, затем щелкает пальцами.

– Полное преобразование, – увидев мой хмурый взгляд, она продолжает. – Да не твоего. Ты и так очень даже хорошенькая. Кого-нибудь другого. Нужно придать кому-нибудь, кого все хорошо знают, новый и впечатляющий вид. Этим покажешь всем в городе, что ты имела в виду только дела и настроена серьезно.

Звучит немного… глупо.

– Я не совсем уверена…

– Оооо, – воркующим голосом говорит Райан. – Мы можем превратить это в игру! Следующий человек, который войдет в этот бар, станет тем, кого Мэдди должна будет преобразить, кем бы тот ни был. Мужчиной или женщиной. И как только ты это сделаешь, я с радостью в твоих интересах распространю слухи о том, что у тебя есть парень, с которым ты поддерживаешь отношения на расстоянии.

– Или, – говорю я. – Ты могла бы распространить эти слухи в моих интересах потому, что вы хорошие подруги, и мы могли бы перескочить все это дельце с преобразованием?

Райан с Аделаидой обмениваются взглядами. Затем Райан качает головой с озорной ухмылкой на лице.

– Тут такое дело, Мэдди. В этом городке жизнь протекает очень спокойно. Ооочень спокойно. Народ нуждается в развлечениях.

– Включая моих подруг? – сухо спрашиваю я.

Она мне подмигивает.

Вздохнув, я смотрю на дверь.

– Ну, ладно, тогда. Следующий человек, который войдет в эту дверь, получит обслуживание от Мэдисон Торн по полной программе. Ни одна пора не останется незатронутой, ни один фолликул не останется неокрашенным и ни одна кутикула не останется необрезанной.

– Потрясающе, – заявляет Райан, а Аделаида взволнованно подпрыгивает на своем месте. Боже, должно быть, они правы в том, что здесь жизнь протекает слишком спокойно, раз они посчитали это веселой забавной.

Все трое сидим, уставившись на входную дверь в бар, ожидая, кто войдет. Я скрещиваю под столом пальцы, надеясь на домохозяйку, поклонницу футбола, которой захотелось по-быстрому выпить пива. Или кого-то вроде этого. Черт, я могу обойтись даже молодым горячим метросексуалом*, которому я могла бы сотворить на голове здоровенный ирокез, дабы он мог бы произвести впечатление на свою девушку. Сделать что-нибудь простое.

*Прим: Метросексуал – неологизм для обозначения современных мужчин любой сексуальной ориентации, которые придают большое значение своей внешности (физическая форма, одежда, аксессуары) и, соответственно, тратят массу времени и денег на совершенствование своего внешнего вида и образа жизни. В XIX веке схожий культурный феномен был известен под названиями денди, франт, щеголь.

Дверь распахивается.

Мы втроем сидим в напряжении.

Внутрь ступают тяжелые грязные сапоги. Я в ужасе поднимаю глаза на мужчину, который только что вошел в дверь. У него щетинистая заросшая борода, торчащая во все стороны. Его длинные растрепанные волосы падают на плечи грязной клетчатой ​​рубашки. Он огромен, и даже отсюда я чувствую запах медведя-оборотня, опилок и пота на его коже. Я знаю, что ламберсексуалы* сейчас в моде, но эти парни необыкновенно скульптурные, почти изощренные версии грубого мужчины, стоящего в дверях бара. Этот мужчин мог бы составить конкуренцию даже Полу Баньяну**. Все, что ему не хватает, – это синий бык.

*Прим: Ламберсексуал (англ. Lumbersexual), или дровосексуал – мужчина-горожанин, придерживающийся, в противоположность метросексуалу, нарочито грубого стиля в одежде и прическе: толстые свитера, фланелевые рубашки, рабочие ботинки, борода; хипстер, прикидывающийся дровосеком.

**Прим: Поль Баньян (англ. Paul Bunyan) – вымышленный гигантский дровосек, персонаж американского фольклора. Согласно легенде, когда Баньян родился, потребовалось пять аистов, чтобы привезти его. Когда он стал старше, он разрушил все окна в доме, когда хлопал в ладоши и смеялся. Когда ему было семь месяцев, он отпилил ножки у постели своих родителей посереди ночи. Поль и его друг Бэйб Синий Бык создали Большой Каньон, когда Поль, путешествуя, тащил за собой свой топор. Бэйб, друг Баньяна, – большое и очень сильное животное.

– Вот твое задание, – шепчет Райан. – Ченс Эддингтон. Я не уверена, стригся ли он когда-нибудь. Или разговаривал с женщиной. Как бы, вообще.

«Да-а-а, ну и парень».

Я в полном дерьме. Как же мне вытянуть у этого парня согласие на полное преобразование?

Глава 2

ЧЕНС

Женщины. Мое лицо искажается недовольной гримасой. Сейчас в этом городке так много чертовых баб, что оборотни уже путаются с людьми. Медведь даже не может зайти в бар и выпить, не подвергаясь преследованию запахов цветов, сорняков и прочего дерьма. А худшая из них Аделаида, новая женщина Коула, и ее причудливое модное заведение, которое, судя по тому, что я слышал, такое место, где люди платят этим дамам за то, чтобы они массировали им лица. Тем более эти дамочки даже не предоставляют массаж ниже поясницы.

Я просто не пойму, зачем мне платить за нечто подобное.

Единственное, что во всем этом радует, так это то, что я продаю дома и коттеджи быстрее, чем успеваю их построить. В Пайн-Фолс стекаются оборотни со всех уголков страны, и всем им нужна крыша над головой. Волки хотят большие дома, но другие, вроде больших кошек, хотят дома подальше от воды, возле деревьев и как можно дальше от других.

Благо, что мы живем в огромных северных лесах, где много земли и по дешевым ценам. Однако, с учетом всех этих оборотней, цены на землю взлетят гораздо выше. Другие жители Пайн-Фолса могут этим воспользоваться и извлечь для себя выгоду, потому что, хотя я и владею около пятидесяти акрами земель, граничащих с Национальным лесом Супериор, ни один из них не перепадет кому-нибудь из этих новоприбывших оборотней.

Я тяжелым шагом направляюсь к бару.

– Инглинг (прим: марка пива).

Я шлепаю пятерку на стойку бара из каштанового дерева, испещренную царапинами, а Дент, хозяин, пускает холодную бутылку пива скользить по столешнице, направив ее прямо к моей, сжатой в кулак, руке.

– Похоже, ты по-прежнему очень занят, – замечает он.

Я резко киваю ему головой, чтобы он понял, что я не в настроении трепаться. Мне весь день приходилось работать бок о бок с кучкой юнцов, у которых еще молоко на губах не обсохло, но считающих, что знают все в строительстве лишь потому, что они, помогая Илу, местному лидеру оборотней, построили сарай на заднем дворе Турбазы.

С противоположного конца бара приближается запах. Одна из цветочков подкрадывается ко мне сзади. Я и на нее не обращаю внимания.

– Я знаю, что ты уже меня учуял, – заявляет она, забираясь на пустой стул рядом со мной. Запах дикой жимолости, хлынув потоком, поражают все мои обонятельные рецепторы, и я чуть не кончаю в свои рабочие штаны. Чертова преисподняя! Волчица-оборотень, пахнущая, как лучший день весны в году? Я обречен.

Я подношу к губам пиво, отчаянно пытаясь заменить ее запах запахом дрожжей и хмели. Но ничего не выходит. Несмотря на это, я осушаю бутылку и подаю знак Денту, чтобы он подал мне новую. Он за стойкой подкрадывается ко мне и в его глазах горит живой интерес к происходящему.

– Я Дент, – сообщает он сидящему рядом со мной оборотню.

Я отказываюсь повернуть голову, чтобы посмотреть на нее. Хватит и того, что она так вкусно пахнет, что мне хочется уложить ее на барную стойку и с жадностью упиваться ею, пока она не изольется сливками на моем языке. Мне не обязательно видеть, как она выглядит. Как только закончу с этим вторым пивом, я отправлюсь домой, зароюсь головой в навозную кучу и буду держать ее там до тех пор, пока все, что буду чувствовать, – это запах дерьма.

– Мэдди Торн. Недавно Аделаида приняла меня на работу. – Краем глаза я вижу, как протягивается стройная рука и пожимает более темную, натруженную руку Дента.

– Приятно познакомиться, Мэдди. Тебе нужно, чтобы я пополнил твою отвертку? – он не отпускает ее руку. Мэдди наклоняется вперед, и мимо меня проносится проблеск чего-то коричневого.

– Не-а. Не надо, но я бы не отказалась от бургера. Не прожаренного. Без булочки.

– Сейчас будет.

Они продолжают держать друг друга за руку. Что это такое? Свидание? Все мое тело сотрясает рычание.

– Леди сказала, что хочет гамбургер, – говорю я сквозь стиснутые зубы.

Губы Дента медленно растягиваются в улыбку.

– Так и есть. Может, хочешь еще что-нибудь к этому мясу, милочка?

И он по-прежнему не отпускает ее руку.

Я поднимаю покрытую опилками руку и кладу ее на предплечье Дента.

– Ей нужен просто гамбургер.

Он взрывается смехом.

– Еще один поверженный! – громогласно ликует он и наконец-то отпускает ее. Все еще нечленораздельно мыча он уходит, чтобы крикнуть своему повару, Джорджу, приготовить Бесси.

– Могу я угостить тебя выпивкой? – спрашивает меня Мэдди.

– Нет. – Я запрокидываю голову и осушаю вторую бутылку. Это совсем не способствует сокрытию притягательности Мэдди. Единственное, что мне остается, – это встать и уйти. Вытащить себя из опасной зоны. Немедленное отступить в мой недавно построенный дом посреди леса. Да побыстрее.

«Двигайся», – приказываю я себе, но мое тело не сдвигается с места.

Медведь внутри меня уселся своей здоровенной задницей на стул и не встанет, пока идеальные ноготки Мэдди не вопьются мне в мех. Я твердой рукой нажимаю на макушку своего медведя, поворачиваясь своей уродливой рожей в сторону прелестной малютки, сидящей рядом со мной.

– Тебе лучше уйти, – рычу я ей.

Она приподнимает бровь, глядя на меня.

– С чего бы мне это делать? Я жду, когда приготовится мой ужин.

– Дент доставит его тебе домой. – «Дент хочет раздеть тебя». Медведь рычит. Ему не нравится мысль о том, что Дент или любой другой мужчина может приблизиться к логову Мэдди. Мои руки на барной стойке сжимаются в кулаки.

– Я хочу съесть его здесь. С моими подругами. – Она слегка наклоняет свою голову назад, в сторону стола, за которым сидят две ее человеческие приятельницы.

«Тогда проваливай. Проваливай и прихвати с собой свое гребаное искушение».

Я машу Денту рукой, чтобы он подошел.

– Еще один Инглинг? – спрашивает он.

– Нет. Виски. Неразбавленный. – У меня голос совсем хриплый, потому что мы с медведем боремся за доминирование. Медведь хочет устроиться поуютнее на коленях Мэдди. Или схватите ее за волосы и потащить ее обратно домой. Он был бы не против любому из этих вариантов. А я? Все эти медведи вокруг меня, хлопочущие в поисках пары, – просто идиоты. Они даже не подозревают, что пары подразумевают мучительные страдания и боль.

Мои родители были супружеской парой. В течение двадцати лет они были счастливы. У них появились мы с моим братом, Лаки. Она носила длинную юбку, длинные волосы, представляла собой истинное дитя природы, и мой отец считал, что солнце и луна висят в небе только ради того, чтобы видеть, как она ходит по этой земле. А потом она умерла, и весь свет в его глазах погас. Я уже много лет не видел, как он улыбается. В основном он сидит на крыльце, пьет и стреляет из ружья для стрельбы по тарелкам по проезжающим мимо машинам. Нам с Лаки пришлось спрятать все его боевые патроны и заменить их на холостые.

Каждый день, прожитый моим отцом без моей мамы, это день, наполненный настолько сокрушительной боли и страданий, которые не может заглушить даже ящик виски. Так что нет, мне не нужна пара. Мне не нужно, чтобы какая-нибудь пахнущая медовой жимолостью и лавандой девушка с широкими бедрами и блестящими каштановыми волосами дефилировала по моему дому, наполняя его солнцем только для того, чтобы потом его у меня отнять.

В северных лесах весьма опасно – другие оборотни, капканы, чертовы охотники с ружьями, которые плевали на знак «Посторонним вход воспрещен». Там женщина, особенно оборотень, которой приходится бегать, чтобы чувствовать себя живой, становится добычей для этих охотников.

Мне нельзя прогонять этих охотников силой. Местная полиция этого не одобряет. Не говоря уже о том, что это влияет на экономику. Туристы станут избегать маленький городок, имеющий репутацию, что он опасен для посетителей. Так что у меня лишь один выход – не заводить себе пару.

И мне кажется, я неплохо с этим справлялся. Еще несколько лет назад Пайн-Фолс в основном состоял из медведиц-оборотней, еще кое-где несколько волчиц, и человеческих женщин, которых можно было пересчитать по пальцам. Никто из них не пахла так вкусно, а туристок избегать мне было несложно. К строительным площадкам они не приближаются.

Но где-то по ходу дела оборотни начали спариваться с людьми, и теперь весь этот чертов город все равно что паршивая серия сериала «Холостяк» (прим. американский реалити-шоу о свиданиях и отношениях, который дебютировал 25 марта 2002 года на канале ABC), где гребаные розы раздаются как конфеты на Хэллоуин. У меня все сжимается.

Только потому, что Мэдди пахнет раем, еще не означает, что она моя пара. Пожалуй, мне просто нужно с кем-то переспать. Когда это было в последний раз? Я думаю, пытаясь вспомнить. Вот дерьмо… последний раз у меня была связь плоть к плоти с женщиной около четырех лет назад, когда я был на конференции по строительству во Флориде. Я пытался договориться о встрече с парнем, который продавал солнечные батареи для домов. У нас здесь довольно много народу, которые хотят жить полностью вне общества.

Уже давно я должен был это сделать. В этом и есть моя проблема. Обычная мастурбация не сработает. Мое влечение – не показатель того, что Мэдди моя пара. Это просто обычная биологическая реакция на то, что сижу рядом со сладко пахнущей женщиной.

Черт, это может быть любая. Ну ладно, не любая. Люди за тем столиком пахнут столь же возбуждающе, как и опилки. Так же, как любая другая женщина в этом городке, но только потому, что от Мэдди все мои вкусовые рецепторы истекают слюной, а мой член внезапно вернулся к жизни, не означает, что она моя пара.

Я смотрю на нее краем глаза. Смотреть ей прямо в лицо я опасаюсь. Одно дело чувствовать ее запах. Одно дело знать, что ее волосы такие же красивые, как и камыши, растущие на болоте. Другое дело смотреть ей прямо в лицо. Не нужна мне такая красота, которая начнет меня преследовать. К тому же я догадываюсь, что она прям-таки чертов ангел, судя по тому, как Дент продолжает оглядываться сюда, словно она какая-то картина, которую он в своей жизни еще не видел.

– Ты что, хочешь секса? – спрашиваю я внезапно.

– Я, э… что? Вообще-то, я пришла спросить, могу ли я преобразить тебе имидж? – в ее голосе очевидно слышен шок. Но она не ответила «нет».

– Конечно, можешь. Но после того, как мы займемся сексом. – Я заворачиваю ее гамбургер в салфетку, бросаю пару двадцаток, а потом хватаю ее за руку.

– Постой-ка. Я пришла сюда вовсе не потому, что захотела отправиться к тебе домой. Я сказала своим подругам, что преображу первого человека, который войдет в дверь. Мне нужно, чтобы жители Пайн-Фолса увидели во мне что-то еще, помимо кандидатки в пару. Я стилист!

– Делай со мной все, что тебе вздумается. Но после того, как мы займемся сексом.

Я открываю дверь бара и тащу ее прямо к своему грузовику. Я рад, что в эти выходные я вымыл и пропылесосил его. Она больше протестует против того, что она волчица и расцарапает меня. Я не в силах сдержать сексуальную дрожь, которая охватывает меня при мысли о том, как ее когти впиваются в мою кожу.

Она грозится состричь мне все волосы налысо, сбрить бороду и накрасить ногти на ногах, но все равно забирается в кабину моего грузовичка.

Заведя грузовик и переключив передачи, я направляюсь домой. Если она не намерена срезать все ножом, то я в безопасности. Тем не менее я хочу, чтобы ей было приятно, поэтому я говорю ей:

– Обещаю, что приму душ, прежде чем мы будем трахаться.

Глава 3

МЭДДИ

«Да что ж я, ради всего святого, творю?»

Эта мысль повторяется в моей голове снова и снова, пока дьявольский лесоруб ведет свой грузовик через лес.

Судя по всему, мы будем трахаться. Судя по всему, я не сказала «нет». Почему я не сказала этому парню, чтобы он отвалил? Наверное потому, что рука, схватившая мою, была огромной, а у меня слабость к крупным мужчинам? Наверное потому, что его ногти были чистыми, аккуратными и подстриженными, несмотря на жуткую прическу, бороду и опилки, а значит, он заботится о себе, несмотря на внешний облик, ведь так? Наверное, потому что в душе я имею пристрастие к властным мужчинам, которые любят указывать мне, что делать и как это должно быть сделано, и именно поэтому я запала на своего последнего альфу? Наверное, несмотря на мою уверенность в себе и независимость, я обожаю, когда мне говорят, что делать в постели, и это связано с одной из моих фантазий?

Наверное, все вышеперечисленное вместе. Что бы то ни было, я сижу в чужой машине и еду, чтоб заняться с ним сексом.

Мой сотовый телефон издает сигнал входящего сообщения.

«С тобой все в порядке?»

Оно от Райан.

Я быстро отправляю ответное сообщение, чтобы они с Аделаидой не волновались. Они люди, поэтому они, скорее всего, не могли подслушать наш разговор, а значит, я могу сообщать все, что угодно.

«Он просто в восторге от смены имиджа. Говорила же вам, что я хороша в таких делах. Подробности расскажу вам позже!»

Я не говорю, что для того, чтобы сделать это преобразование, мне придется его трахнуть. Ведь какая человеческая девушка в своем уме пошла бы на такое? Опять же, я не человек. Иногда мы реагируем не так, как обычные люди.

Она быстро отправляет в ответ.

«Ура-ура! Пришли фотку!»

«Пришлю.»

Мне даже не по себе, но это ведь будет правдой, да? Он намерен позволить мне кардинально изменить его облик, по крайней мере, так он сказал. Я кладу телефон обратно в карман и наблюдаю, как этот мужчина водит машину. Я не думаю, что он хоть раз по-настоящему заглянул мне в глаза. Принюхался к моему запаху, схватил за руку, но не посмотрел мне в лицо.

– Хочешь сказать мне свое имя, незнакомец?

– Нет.

У меня вырывается удивленный смех.

– Очко за честность, но для меня это непременное условие сделки. Я предпочитаю знать, чье имя выкрикивать.

Его большое тело напрягается, а руки сжимают руль. Он почти заглядывает мне в глаза. Почти. Могу поспорить, что такого ответа он не ожидал. И вправду, с ним играть очень весело. Почему-то идея об этом любовном свидании вызывает во мне… замечательное чувство свободы. Я проведу ночь с кем-то, кто будет хозяйничать в постели и оттрахает меня до чертиков, получит от меня новый имидж и освободит меня от всех тех в городке, которые подсовывают мне номера своих телефонов, после чего я смогу устроить здесь, в Пайн-Фолсе, свою жизнь в славном одиночестве.

– Ченс, – хрипит он сквозь зубы спустя мгновение.

Точно. Райан говорила, но я через мгновение уже забыла. Что-то в отношении этого парня переполняет мои чувства неконтролируемыми эмоциями. Доминирующее влияние его медвежьей стороны? Я никогда не занималась сексом с медведем-оборотнем; Я их себе всегда мысленно представляла спокойными и неторопливыми, а это не мой тип. Но не этот парень. Он практически излучает напряжение, и из-за этого с моим телом творится что-то… совершенно безумное. Скрестив на груди руки, я потираю плечи, чтобы скрыть тот факт, что мои соски проступают сквозь материю моего топа…

– Меня зовут Мэдди Торн.

Ченс не смотрит на меня.

– Я слышал.

У меня складывается впечатление, что ему совсем не хотелось знать мое имя. Что ж, ему же хуже. Анонимный секс – это не моя причуда.

– Презервативы? – спрашиваю я спустя мгновение.

Он снова издает рык.

– Ты в жару?

– Нет! – сама мысль об этом заставляет меня отпрянуть в ужасе.

– Тогда нам не нужно беспокоиться о том, что ты забеременеешь, верно?

В его словах есть смысл. Мне бы следовало воспротивиться. Заниматься незащищенным сексом с незнакомцем? Я что, совсем чокнулась? Да, но он все-таки оборотень. Нас не подловить на такое, вроде людей, и он прав. Он не сможет сделать мне ребенка, если я не буду в жару. И меня бросает в дрожь, потому что он такой чертовски властный. Боже, это не должно меня так сильно заводить. Я сильнее сжимаю ноги вместе, потому что начинаю чувствовать запах своих собственных соков, а если я могу, значит, и он тоже может.

Я поворачиваю голову и изучаю его лицо, пытаясь понять, как бы он выглядел без густой, колючей бороды и взлохмаченных, слишком длинных волос, покрывающих его голову. Кажется, у него красивые глаза, а под бородой полные губы. Я представляю, как эти губы скользят по моей коже, схватив меня за волосы…

Я начинаю ерзать на сиденье, сильно нервничая и волнуясь одновременно.

– Итак, давай обсудим твой новый облик, – я говорю, когда запах моего возбуждения становится слишком подавляющим. – Бороду следует убрать и, возможно, выбрить по бокам? Что-то типа стрижки под ежика? Если только ты не хочешь осветлить пряди. Знаешь, я могу это сделать.

– Никакого сраного осветления, – голос Ченса – все равно что рык, но его пронизывает хриплая нотка, от которой девчачьи штучки прям трепещут.

– Поняла. – Я сохраняю свой голос тихим. – Мы можем сделать чистку лица, чтобы освежить твою кожу, и я могу сделать тебе маникюр-педикюр. Никакого окрашивания, разумеется. Всего лишь подстрижем и сделаем тебе массаж, и…

Грузовик, издав визг, тормозит. Я бросаю взгляд на дорогу, но мы находимся где-то у черта на рогах, вокруг нас нет ничего, кроме деревьев и густого леса. В моей голове вспыхивает замешательство. Я не волнуюсь, что он может причинить мне вред – я могу просто перекинутся в волка и убежать от него, попытайся он на меня напасть. Больше всего меня волнует именно лес. На мне нет подходящей обуви для похода, а мои милые маленькие туфли на каблуках Бэдгли Мишка* совершенно новые.