Текст книги "То свидание в Кембридже…"

Автор книги: Розали Эш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Его взгляд остановился на Полли, затем опять сосредоточился на маленьком темноволосом мальчике у нее на руках.

– Это Бен, – хрипло сказала она безо всякой в этом нужды.

Взгляд Марко был теплым и одновременно невероятно гордым, когда он улыбнулся Бену.

– Да. Я понял. Привет, Бен.

Она медленно спустила мальчика на землю, взяла его за руку и беспомощно посмотрела на Марко.

Казалось, что Софи приподнялась на цыпочки, всматриваясь по очереди то в одного, то в другого. Она выглядела роскошнее, чем обычно.

Полли с усилием собралась.

– Может, стоит показать Бену, где он будет спать? – предложила она. – Время укладывать его спать давно миновало.

– Да, конечно… – Марко на мгновение растерялся. Затем резко покинул Софи и направился к Бену. Присев на корточки, он серьезно всмотрелся в личико ребенка. Сделав видимое усилие, чтобы расслабиться, он улыбнулся сыну. – Как насчет покушать, а затем мыться и в постель, а, Бен? Твоя постель находится прямо рядом с кроватью мамы.

Бен в задумчивости сунул большой палец в рот, изучая Марко. Так он и остался стоять, замерев, глядя с бесстрашным любопытством. Полли наблюдала за обоими, сердце ее билось болезненными толчками. Она всегда знала, как они похожи.

Но увидеть их двоих вместе, лицом к лицу было поистине откровением. Бен был двойником Марко. Ее чувства опять претерпели резкую, стремительную перемену. Несмотря на гордость, несмотря на Софи, как она, Полли, посмела так долго держать их вдалеке друг от друга?

Бен, худенький, с оливковой кожей, выглядел таким малюсеньким, уязвимым рядом с Марко, дышащим полноценной мужской мощью. Она почувствовала, как в уголках глаз у нее закипают слезы, и быстро их сморгнула.

– Кто это, мама? – спросил Бен. – Марко Даретта, – раньше, чем она нашлась что ответить, представился Марко. – Мы с тобой уже однажды разговаривали по телефону.

Бен поглазел еще несколько мгновений, затем кивнул.

– Мамин кузен Марко. – Он нашел нужное гнездо в своем ограниченном мирке и поместил туда Марко.

– Точно. Теперь вот что… – Поднявшись на ноги, Марко окинул взглядом всех присутствующих и обратился к матери: – Мама, тебя не затруднит проводить Софи в ее комнату? А я возьму Бена наверх и покажу ему его постель.

– Нет. – На лице Бена отобразилось крайнее упрямство. – Я остаюсь с моей мамочкой.

Полли было хорошо знакомо это его состояние. Бен явно устал, перевозбудился и чувствовал разногласия среди взрослых. Его нижняя губа выдвинулась вперед и предательски задрожала. Теперь было достаточно одного неверного слова, чтобы он разразился потоком слез, а это было бы ударом по его гордости.

– Конечно, ты останешься с мамой, Бен, – спокойно согласилась она, подхватывая его и прижимая к себе, чувствуя, как крепко обхватил он ее за шею своими ручонками, цепляясь как за последнюю опору. – Но помнишь, ты как-то спрашивал меня, где твой папа?

Легкий ветерок у щеки ознаменовал кивок, которым Бен подтвердил, что помнит. Его сердце забилось чуточку быстрее, и она прижала его к себе.

– Марко твой папа, Бен. Поэтому давай-ка пойдем все вместе и посмотрим, где мы будем спать, ладно?

После продолжительного молчания Бен повернулся и очень внимательно посмотрел на Марко.

– Если ты мой папа, – сказал он наконец, – почему ты не живешь с моей мамой?

Следующий час был одним из самых неприятных в жизни Полли. Все взрослые много говорили и смеялись, играли с Беном, создавая иллюзию счастливой семейной жизни, в то время как подспудно бурлил вулкан злости, обвинений, вопросов, готовых вот-вот выплеснуться.

Когда Бен наконец был уложен в кровать, Полли, совершенно опустошенная, вышла из комнаты и натолкнулась на Марко. Он стоял, прислонившись к стене, поджидая ее.

Дрожащей рукой она провела по волосам.

– Нам надо поговорить, – тихо сказал он.

– Не здесь, – прошептала она чуть слышно.

–Нет. – Он оттолкнулся от стены и, взяв ее под руку жестом одновременно интимным и ободряющим, повел в спальню, находившуюся дальше по коридору.

– Здесь нам не помешают.

– Твоя комната?

– Не беспокойся, – пробормотал он. – Сегодня ночью я не собираюсь тебя пожирать, Полли.

– Все равно. – Она стояла посередине комнаты, пугливо оглядываясь по сторонам. Спальня Марко была большой. Кровать была огромной, казалось, что она стоит на постаменте и символически доминирует в ней.

– Лучше спуститься в сад.

– Тебе не понравилась моя спальня? – Его глаза были непроницаемы, но на губах лежала тень улыбки.

– Не то чтобы… – Она почувствовала, что ей становится жарко. Кажется, она жаждет оказаться в его объятиях. Неужели у нее совсем нет гордости?!

В наступившей паузе Марко поглядывал на нее сквозь прищуренные глаза.

– Хорошо, – согласился он, – пойдем в сад. Полли мельком увидела Руфь, Софи и Тино, сидящих около французского окна; освещенные лампой лица повернулись в их сторону, когда они проходили мимо.

– Он невероятен, – медленно проговорил Марко.

Полли попыталась придать мыслям некоторую упорядоченность.

– Да, так и есть. – Проглотив сухой комок в горле, она повернулась к Марко.

– Не думаю, что он затаит обиду на меня за столь долгое отсутствие.

Бену необходимо время, чтобы его принять, это вполне понятно, но каким-то образом сам этот факт усиливал ее вину.

– Ты ему уже понравился, – сказала она быстро. – Обычно он не очень доверяет незнакомцам.

– Какая ирония, я незнакомец для собственного сына.

– Марко, я…

– По крайней мере он Даретта до мозга костей, – добавил Марко без колебаний. – Он сможет увидеть сходство, когда подрастет. Отец говорит, что он выглядит совсем как я в его возрасте.

– Да, ничего от Гамильтонов, я согласна. Но он остается моим сыном, Марко.

– Конечно. Хорошо еще, что природа так явно продемонстрировала, что он мой сын. Иначе я бы до сих пор не знал, что я отец. – Голос его зазвучал горько. – У тебя ведь не было намерения сообщить мне об этом? Пол так и играл бы свою роль, узурпировав мои законные права. Верно?

Сердце ее замерло. Сегодня ночью гнев Марко был спокойным и чуть тлеющим, но почему-то тревожил больше. Она не успела ответить, что Пол ничего не значит ни в ее жизни, ни для Бена, когда вдруг громко прозвенел голос Софи:

– Марко? Полли? Где вы?

Через несколько секунд появилась и она сама.

– А, вот вы где! Полли, Бен проснулся и спрашивает о тебе.

Полли побежала к дому. У террасы она оглянулась – Марко и Софи не было видно.

В груди кольнуло. Вот она, хваленая преданность сыну. Как только появилась Софи, его внимание оказалось занято ею полностью. Ничего не изменилось с той недели в Сицилии.

Она ворвалась в дом, перескакивая через две ступеньки. Бен, закутанный в одеяло, спокойно сидел на коленях у Руфи. Он выглядел счастливым, не было и намека на слезы. Руфь ему читала. При виде Полли его глаза заблестели; он помахал ей рукой и вновь стал слушать Руфь.

– Еще?.. – с надеждой произнес он, когда Руфь умолкла.

– Теперь надо спать, Бен. Скажи маме спокойной ночи.

– Я не хочу спать, мама, почитай еще, – пробормотал он. Руки его потянулись к Полли. Она подняла его и прижала к себе.

– Ну хорошо, еще одну сказку. Если ты пообещаешь мне закрыть глаза и постараться после этого заснуть.

Он почти спал в ее объятиях. Она уложила его в постель и тихо начала читать. Он уснул раньше, чем ей удалось покончить с третьей страницей.

Полли всматривалась в спящего сына. Он был таким трогательным, нежным и теплым. Предчувствие, что она может потерять его, сжимало ей сердце. Последние несколько часов перевернули всю ее жизнь. Она в чужой стране, ее тайна раскрыта, Марко бушует от подавляемой ярости, Софи и Марко бродят сейчас вдвоем где-то в темном саду.

Чем они занимаются в эту минуту? Обсуждают свой следующий шаг?

Может, Марко попробует забрать себе Бена и женится на Софи?

Яростное чувство протеста сменило страх. До сих пор Бен зависел только от нее. Она защищала его, боролась за него, умерла бы за него, если б потребовалось. Что там Марко ни планирует, она поставит на первое место интересы Бена, а уж потом свои. Но никогда не позволит забрать у нее сына.

Полли нехотя сошла вниз по лестнице.

Тино и Руфь сидели в большой, слабо освещенной гостиной; Тино, заметив ее, улыбнулся, Руфь отложила роман и позвала Полли к себе.

– Дорогая, садись рядом. Ты выглядишь совсем разбитой. Иди поговори со мной.

Полли колебалась; ей так хотелось уткнуться лицом в плечо тети Руфи и выплакаться. Но Руфь – мать Марко. С ней надо быть настороже: потенциальная союзница может стать врагом.

Она напряженно улыбнулась Руфи и присела в стороне от нее. Пальцы ее нервно затеребили одежду, затем руки привычно обхватили плечи.

– Я беспокоюсь, что Марко хочет удерживать Бена здесь, в Италии, – дрожащим голосом сказала она. – Не думаю, что он прислушается к каким-то доводам.

– Дорогая, не волнуйся. Дай ему время. Он пока не может опомниться. Да и мы все тоже. Кстати, где Марко? – Руфь огляделась по сторонам, нахмурившись.

– Не знаю. Где-то на улице. – Полли прерывисто вздохнула. – Видимо, с Софи.

– Марко упрям. Он остынет, – сказал Тино. – У него появился сын, о котором он и слыхом не слыхивал. Ему не требуется слов, чтобы удостоверить отцовство, достаточно одного взгляда. – Тино прижал руку к сердцу, его темные глаза засверкали от волнения. – А у меня есть внук. Это дарит мне величайшую радость и величайшую печаль. Потому что я до сих пор об этом не знал. Мы, Даретта, живем тесным кругом, Полли. Мы боремся за своих, понимаешь это?

– Да, конечно, она понимает, Тино, – прервала его излияния тетя Руфь. – Полли достаточно претерпела за последнюю пару дней. Смотри, она белая как простыня и вся дрожит, ей не требуется твоих лекций о семейном единстве.

– Все в порядке, тетя Руфь. Уверена, что Даретта сомкнут ряды и защитят своих. – Полли резко поднялась, собираясь выйти.

Руфь вскочила и поймала ее за руку.

– Присядь, моя дорогая. Тино, налей-ка Полли что-нибудь ободряющее, пожалуйста.

Тино виновато поспешил к столу с напитками.

– Полли, чего ты хочешь?

– Не знаю. – Ей хотелось одного – зарыдать как ребенок.

– Крепкий джин и тоник, – твердо предложила Руфь, обняла Полли за талию и, успокаивая, прижала ее к себе.

Тино принес ей бокал.

– Спасибо.

– Di niente, Полли. Прости меня, моя милая. Успокойся, все образуется. Дай Марко время, он…

– Он что?.. – Голос Марко внезапно ворвался в их разговор через открытую стеклянную дверь. Он стоял, глядя, настороженно и без улыбки, одной рукой обнимая Софи. Та обеими руками обвила его тело, прильнув к нему, словно не в силах отлепиться. – Я услышал, что упоминали мое имя, – подсказал Марко. – Что же я сделаю, папа? По прошествии времени?

– Верный шаг, – сказал Тино мягко. – Хотя мне кажется, что твоя жизнь гораздо сложнее, чем мне представлялось раньше, сынок.

Марко на минуту скрестил глаза с отцовскими, в его взгляде горел вызов, затем взглянул на Софи, безмолвно цепляющуюся за него.

– Софи упала и подвернула ногу на ступеньках террасы, – быстро пояснил он, его глаза метнулись к Полли и замерли на ее побледневшем лице.

– О, Марко, я же говорила тебе, что надо починить эти ступени! – Руфь подошла к Софи. – Тебе очень худо?

– Лодыжка болит, – сказала Софи мученическим голосом. – Не могу на ногу ступить.

– Попробуй подняться со мной наверх, Софи, – предложила Руфь, – мы сделаем для ноги холодную ванну и поищем в аптечке бинт.

Софи сделала попытку с помощью Руфи подойти к двери, но тут же вскрикнула от боли.

– Так не получится. Пусть Марко донесет меня наверх, – простонала она, протягивая к нему руки.

Полли почувствовала, что ее лицо каменеет. Марко легко подхватил Софи на руки и поднялся вместе с матерью наверх.

Когда они ушли, в гостиной наступило неловкое молчание.

– Кажется, – медленно сказал Тино, – я вижу проблему, сага.

– Да? – Полли едва узнавала свой голос, в нем звенели слезы. – Вы хотите сказать, что ваш сын с ума сходит по моей сводной сестре?

Тино погрузился в раздумье.

– Я вижу, что твоя сводная сестра с ума сходит по моему сыну. И что ты ревнуешь его к ней. Но это не доказывает, что ты права.

– Поверьте мне, дядя Тино, я совершенно права, – Полли пыталась говорить спокойно, смаргивая слезы, – я не так глупа.

– Ты не глупа, – прозвучал за ее креслом голос Марко. Он вошел так тихо, что она не услышала его.

– Когда ты прекратишь, Марко? – Что?

– Подкрадываться и… и подслушивать.

– Нельзя сказать, что я подкрался, – заметил он, усаживаясь в кресло напротив. – Я просто вошел в гостиную. И поскольку ты только что заявила о своем уме, Полли, ты не станешь спорить, когда я предложу решение нашей проблемы.

– Ну и в чем заключается твое решение? – с горечью процедила она. – Я благополучно бросаюсь под автобус, оставляя вам с Софи свободу построить для Бена счастливый дом?

Глаза Марко смотрели на ее бледное лицо с обманчивым спокойствием.

– Фантазируя о моих отношениях с Софи, ты не облегчишь свою совесть относительно Пола. А что очевидно, так это то, что нам надо пожениться.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Полли ошарашенно уставилась на Марко, затем вскочила и выбежала через стеклянную дверь на террасу.

Спустившись во двор, она побрела, шатаясь, по пыльной дорожке, ведущей через лес в виноградные рощи. Услышав позади голос Марко, она побежала.

– Полли, погоди.

Он быстро догнал ее и, с трудом переводя дыхание, поймал за руку.

– Оставь меня в покое. – Она сердито дернула руку, но он не отпускал.

– Не глупи. Ты не можешь вот так убежать, Полли.

– Бен в полной безопасности с Руфью и Тино. – злобно сказала она.

– Я не за Бена беспокоюсь. Тоскана спокойное место, но я не рекомендовал бы тебе одной прогуливаться ночью.

– Уйди, Марко. – От гнева она вся тряслась.

– Я уважаю твое право на одиночество, – сухо заметил он, – но в чистом поле ночью тебе придется смириться с моей компанией.

Он пошел рядом, не выпуская ее руки. Видимо, у нее нет выбора. Несколько минут они шагали в полном молчании.

– Не могу поверить, – начала она, – что ты ожидаешь моего согласия на брак.

– А наш сын не заслуживает двух любящих родителей вместо одного? С этого дня Бен будет получать нормальное воспитание, с двумя родителями. Лучший способ обеспечить это – пожениться, Полли.

– В какой же обстановке он будет расти, если отец и мать едва выносят друг друга?

– Я тебе противен? – Взяв за плечи, он притянул ее к себе. – Это противоречит твоему вчерашнему поведению.

Полли задержала дыхание; его близость настолько волновала ее, что она затрепетала.

– Это нечестно, Марко.

– Разве? Прошлой ночью у меня сложилось впечатление, что ты была бы счастлива продолжить наши отношения на более интимном уровне. – Он склонился к ней. Задрожав, она непроизвольно открыла губы; электрические искры желания пробежали по ее венам. – Ну? – требовательно спросил он. – Я ошибся?

Полли молчала. Жестоко с моей стороны, подумал Марко, использовать ее слабость, она и так смущена своей неспособностью скрывать от меня свои чувства и желания.

Он внезапно отпустил ее, стянул куртку и расстелил ее под дубом. Затем потянул девушку вниз, усаживая рядом с собой, и она послушно подчинилась, словно под гипнозом. Рука его обвилась вокруг ее талии, она чувствовала прикосновение упругих мужских мускулов.

– Полли, что бы ты ни говорила, я думаю, ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь, – сказал он мягко. – Сага, с того момента, как ты приехала сюда, я одержим одной мыслью – заняться с тобой любовью.

Она вдруг подумала о Софи, уютно устроившейся в комнате для гостей. Это придало ей сил. Она внезапно поняла, что поможет ей выпутаться.

– Вожделение трудно назвать надежной опорой для брака, Марко. Пожалуй, не стоит лгать, что мне противен твой вид. – Признание далось ей с трудом. – Но то, что ты возбуждаешься сексуально из-за кого-то, – этого недостаточно, неужели ты думаешь, что мы можем дойти до заключения брака, если никто из нас не свободен?

Она почувствовала, как жесткое мужское тело напряглось с ней рядом, и прикусила губу, пытаясь не выдать своего страдания.

– Ты говоришь о Поле, насколько я понимаю, – произнес Марко. – И ты спишь с ним?

– Я не обязана тебе рассказывать обо всем. Как и ты не обязан докладывать, спишь ли ты с моей сводной сестрой.

Он изогнулся, вглядываясь в нее из-под полуопущенных ресниц.

– Basta! Достаточно, Полли! Меня уже тошнит от Софи. Надоело слышать ее имя, связанное с моим.

Она видела его лицо, неясно вырисовывающееся в лунном свете, и смаргивала сердитые слезы.

– Как я могу убедить тебя, что между нами ничего нет? – проговорил он мрачно.

Чтобы спрятать смущение, она прикрыла глаза.

– С большим трудом, – прозвучал наконец ответ, – поскольку поступки говорят громче слов.

– Какие бы поступки ты ни имела в виду, – отчетливо выговорил он, – но твоя сводная сестра и я – просто друзья. Есть такое понятие, как выводы, основанные на ложных предпосылках, Полли.

– В этом ты специалист по роду своей деятельности. Похоже, что ты эксперт по вопросам превращения доказательств обвинения в оправдательные?

Мысли беспорядочно кружились в голове. Ей отчаянно хотелось ему поверить.

– Так ты твердо решила выставить лжецом именно меня? – настаивал Марко. – Не стоит ли обсудить то, как ты обманывала меня на протяжении последних четырех лет? Если бы не фотография, я бы до сих пор не узнал о сыне. Верно?

Лицо ее вспыхнуло и побледнело опять. Она уставилась в землю.

– Да если бы для лжецов было предусмотрено наказание, ты давно получила бы по высшей мере. – Горечь его голоса болью отдавалась в ней.

Сейчас она чувствовала себя настоящей преступницей.

– Ясное дело. Ты просто мечтаешь упечь меня за решетку. Но, раз не получается, собрался на мне жениться, – произнесла она. – Как романтично.

– Мальчику нужен отец, Полли. – Мягкость тона скрывала сталь. – Я не хочу разлучать его с тобой, а следовательно…

– Но если потребуется, то попытаешься? – прервала она. Слезы подступали к горлу, душа ее, злые, колючие слезы, которые она уже не могла сдержать. – Наверняка ты думаешь, что твое юридическое образование поможет тебе в этом. Так вот учти: я буду бороться с тобой до последнего, Марко.

– Полли… – Он повернулся к ней. И, заметив слезы, пробормотал проклятие и обхватил ее, прижимая к себе. – Вы только послушайте нас! – У него вырвался короткий смешок. – Угрожаем друг другу разными немыслимыми карами, как заклятые враги. Солнышко мое, давай перестанем сражаться и подумаем о Бене.

– Пусти меня.

– Не раньше, чем ты сдашься. Бену требуется узнать отцовскую любовь, но ему нужны мы оба, Полли. Выходи за меня. Пожалуйста!

– Нет.

Его поцелуй прекратил их спор, лишив ее способности логически мыслить, погрузив в горячее, темное забвение. Она сопротивлялась его объятиям столько, насколько хватило силы воли, потом это стало бесполезным. От его настойчивых и жадных рук и губ не было спасения.

– Полли… – Голос Марко стал низким от желания; он разбередил в ней все тщательно залечиваемые раны памяти. Тело ее изогнулось от нестерпимой жажды, руки сплелись у него на шее, слепо нащупывая опору. – Сердце мое… – прошептал Марко. – Полли, родная, ты так прекрасна. Как я хочу тебя.

– Правда? – прошептала она. – Если бы я могла тебе поверить.

Это Бена он хочет, болезненно отдалось у нее в мозгу. Я лишь средство для достижения цели.

– Поверь. – Марко целовал ее шею, его пальцы забрались ей в волосы, вороша их с такой нежной страстью, что сопротивление ее развеялось как дым.

– О, Марко… – Она шептала его имя как заклинание, впитывая дрожь, которой он откликался на ее прикосновения.

– Поверь мне, – повторял он, – я хочу тебя. – Он расстегивал ее блузку, его сильные, проворные руки проникли внутрь. – Ты не знаешь, солнышко мое, ты не представляешь, как сильно.

Ее блузка распахнулась, Марко отодвинул шелковистую ткань и дотронулся до ее груди. Полли таяла от его прикосновений. Он отбросил в сторону бюстгальтер. Ночной воздух охладил ее кожу. Под весом его тела она опрокинулась назад, твердое, как железо, бедро оказалось у нее между ног. Она крепко закрыла глаза, желание поднималось в ней как прилив. Он жадно бродил взглядом по ее телу, одновременно лаская маленькие твердые выступы грудей, пока их кончики не стали как каменные. Тогда он наклонил к ним голову, целуя каждый по очереди со все возрастающим пылом. Полли задержала дыхание, вдруг ее жажда выплеснулась наружу громким стоном.

– Марко, я не могу… – Слова звучали как бессвязный лепет.

– Не тревожься, все будет хорошо, доверься мне, солнышко, все будет хорошо. – Его хриплый шепот околдовывал. Он провел руками по ее телу, спустившись к поясу джинсов, раскрыл молнию и потянул материю вниз с бедер, затем угнездился сам между ее голыми ногами старым как мир мужским движением. Пальцы его накрыли теплый холмик у нее между ногами, изучая его через тонкие атласные трусики. Она вздохнула, когда язык его погрузился в ее рот в тот самый момент, когда он просунул палец под влажный атлас, обнаружив набухший, горячий тайник ее тела.

Полли низвергалась вниз и вниз, в темную пучину страсти, такую же неизмеримую и загадочную, как и глубины океана. Трезво мыслить она уже не могла. Был ли он или не был любовником ее сводной сестры – все потеряло смысл, растворилось в тумане.

– Марко? – Ее чуть слышный незаконченный вопрос повис в ночном воздухе.

– Разреши мне войти, милая. – слетела с его губ прерывистая мольба. Он стянул ее маленькие трусики по бедрам, в то время как она, всхлипывая и извиваясь, трясущимися руками расстегивала пуговицы его рубашки. Расстегнув ремень на джинсах, она пыталась спустить язычок над выпуклостью такой твердой, что ткань натянулась до предела. Кровь пульсировала в ее висках, и она сдалась. Он закончил раздеваться, содрогаясь от нетерпения, и вернулся к ней, горячий, сухощавый, жесткий, чтобы, разведав путь, погрузиться в обволакивающее, призывное тепло, подавляя ее крики страсти своим ртом.

Это было как возвращение домой, как раскрепощающее освобождение, заставляющее ее рыдать горячими, дикими слезами, пока наконец он не довел ее до неистового завершения и тут же и сам не взорвался внутри ее со сдавленным возгласом триумфа.

В изнеможении они распластались на смятой ткани куртки. Полли лежала как поломанная кукла, она слышала свое прерывистое дыхание, ощущала руки Марко, поглаживающие ее волосы, ласкающие спину, намеренно удерживая ее как можно ближе.

Долгое время они так и лежали, переплетясь телами. Глухой стук его сердца отдавался у нее в ушах, мощные объятия убаюкивали своей безопасностью. Ей хотелось, чтобы это никогда не кончалось.

– Ты принимаешь таблетки на этот раз? – спросил он. Слова его были наполнены иронией.

– Нет.

– Прекрасно. Я не хочу, чтобы мой сын был единственным ребенком.

Полли замерла. Дерзкое поддразнивание Марко спустило ее с небес на землю. Все тело напряглось от нарастающей ярости. Надо быть совершенно сумасшедшей, чтобы допустить до этого; если ей недоставало прежних доказательств, то теперь ее худшие опасения сбылись. Марко никогда не был привязан к ней. Он ценит ее только как мать его сына, с такой властностью предъявляя свои права на нее, что просто дыхание перехватывает. В то время как она втайне так тянется к нему, что отдала бы все на свете за ответную любовь.

И это дает ему слишком много власти над ней. Полли резко села, нащупывая блузку и джинсы, внезапно погрузившись в бездну унижения и отвращения к себе: она снова потеряла контроль над собой.

У нее никогда не возникало подобных проблем с другими мужчинами, подумала она, прижимая руки к горячим щекам. Влияние же Марко на нее безраздельно. Почему из всех мужчин ее угораздило выбрать Марко, который был влюблен в другую?

– Полли, милая…

– Не называй меня так.

– Послушай, я виноват. – Марко поднялся, застегивая рубашку и натягивая джинсы быстрыми, ловкими движениями. – Мне не стоило шутить насчет таблеток. Извини.

В глазах его она разглядела шутливое покаяние. На секунду ей захотелось рассмеяться, бросить легкую реплику, разбить лед снова. Что угодно, лишь бы удержать ту короткую неистовую близость, которую они только что разделяли. Но в груди у нее как будто захлопнулся невидимый клапан. Ее уступка Марко, потворство собственной похоти, теперь предстала перед ней во всей жалкой неприглядности. А с того их чудесного вольного дня, проведенного вдвоем, казалось, прошло не несколько дней, а много-много лет.

– Вернемся в дом, – предложил он тихо и, накинув куртку ей на плечи, медленно погладил ее по руке, слегка нахмурившись от беспокойства. – Надо бы поесть; надеюсь, Анджелина соберет нам что-нибудь.

– Я не голодна, – ответила она, отбрасывая его руку, – особенно в большой семейной компании. Я устала и пойду к себе.

– Тебе надо поесть. Ты слишком худенькая.

– Ты намерен откармливать меня, чтобы я вынашивала здоровое потомство?

Он осторожно посматривал на нее все время, пока они спускались вниз.

– Похоже, что, когда мы будем вместе, у нас станут возникать проблемы с темой для разговоров после любовных игр.

– Может, потому, что нам не предназначено быть вместе?

– Тогда почему нам это так нравится?

Ее щеки снова начали заливаться пунцовой краской.

– Мне не… – начала она неубедительно.

– Лгунишка. – Его мягкий укор был совершенно оправдан. – Мы занимались любовью лишь дважды, Полли. И оба раза ты так же сильно желала меня, как и я тебя.

– Перестань хвастать!

– Я не хвастаю. Разговор лишь о взаимности чувств. – Он остановился и поймал ее руку, поворачивая ее к себе. – Веришь мне или нет, но у меня нет привычки соблазнять девственниц, ни секунды не заботясь о предохранении, я также не бросаюсь на женщин al fresco, чтобы заняться с ними сексом на собственной куртке. – Его губы слегка покривились, когда он взглянул на нее сверху вниз. – Похоже, дело тут в серьезном сексуальном притяжении. Полли, ради Бена, не убегай от меня сегодня. Нам надо поговорить наконец.

Ей было дурно от желания довериться ему.

Каждая частица ее тела требовала от нее уступить этому порыву, но гордость восторжествовала.

– Вчера ты не был уверен, что сможешь когда-нибудь меня простить. А недавно хотел упрятать меня за решетку! Извини, если я нахожу такую смену тактики слегка подозрительной!

Легкое смущение, промелькнувшее у него в глазах, наполнило ее кратким торжеством победы.

– Я был рассержен. – Голос его звучал на грани срыва. – Я говорил дикие вещи. Не стоит так уж сильно винить меня за это, Полли.

– Не стоит? Ну а как насчет твоих отношений с Софи? Ты и моя сводная сестрица встречаетесь годами; я не хотела разрушить вашу связь, объявив о том, что у меня будет ребенок! Поэтому не выставляй меня в таком неприглядном виде, как единственно виноватую. И прошу, не оскорбляй голословными утверждениями о том, что между вами ничего нет. Я не слепая. И не дурочка. Даже твой отец заметил, что что-то происходит.

– Полли, черт возьми, она подвернула ногу.

Закипающий гнев в его голосе не остановил ее.

– Даже если это и правда, в чем я сомневаюсь, ей не было нужды так обвиваться вокруг тебя! Да все, что бы ты ни сделал, говорит об одном и том же. Она автоматически оказалась тем человеком, которого ты выбрал для того, чтобы сопровождать Бена в Италию.

– Это был очевидный выбор!

– Джени могла прекрасно с этим справиться, если бы ее попросили. Но ты выбрал Софи. Ты просто из штанов выпрыгиваешь при виде ее! Она пожирает тебя глазами. Ты даже не побеспокоился заглянуть, чтобы узнать, все ли в порядке с Беном, предпочтя наслаждаться ее обществом в саду.

– Мы просто разговаривали, – раздраженно откликнулся Марко.

– Как скажешь. Только разреши мне этому не поверить.

– Ты говоришь, что любишь Бена. – Он отчаянно пытался переубедить ее. – Даже если ты считаешь меня лжецом, человеком без принципов, то должна понимать, что мой сын нуждается в отце.

– Это мой сын!

– Он наш сын. Может, войдем в дом, Полли?

Она последовала за ним, стягивая на груди полы куртки. Слезы опять щипали глаза, пытаясь пролиться горестным потоком.

Обед оказался тягостным испытанием. Софи объявила, что ей намного лучше: вызванный доктор профессионально наложил бинты. Страдалица дохромала вниз, чтобы присоединиться к ним. У нее нашлось время обновить макияж, томные фиалковые глаза выделялись еще сильнее, обведенные карандашом, соблазнительный пухлый ротик был густо намазан помадой прелестного розового тона. Она переоделась в коротенькое черное платье, обнажавшее ее прелести.

Сидя рядом с ней, Полли ощущала себя дурнушкой, находящейся здесь, чтобы оттенить этот прекрасный цветок.

Анджелина и Руфь приготовили то самое блюдо, которое Марко обещал сделать для них двоих, но это осталось только обещанием. Блюдо было так восхитительно, что к Полли вернулся аппетит.

Глядя, как она ест, Тино, одобрительно кивая, налил ей громадный бокал красного вина. Руфь настойчиво предлагала овощей и соуса. Полли ощущала себя инвалидом, только что поднявшимся с постели после продолжительной болезни.

– Хорошая еда, хорошее вино и крепкий сон ночью, – жизнерадостно провозглашал Тино, – лекарство ото всех неурядиц, вот мое мнение.

– Если бы все в жизни было так просто, – пробормотал Марко.

– Должна ли я принести свои поздравления, Поллианна? – После молчания, наступившего за словами Марко, саркастический тон Софи заставил всех встрепенуться.

– Не сейчас, Софи. – предупреждающе пробормотал Марко.

– Но Тино и Руфь говорили, что ты сделал Полли предложение. – Софи пожала плечами. – Теперь, когда секрет выплыл наружу. Относительно Бена, я имею в виду.

– Мне жаль разбивать твои иллюзии, но у тебя слишком упрощенный взгляд на вещи, Софи, – тихо сказала Полли. С громадным трудом ей удавалось сохранять достоинство и самообладание. – У нас есть некоторые препятствия. Ни Марко, ни я не свободны, чтобы заключить брак.

– Да, как верно! Но в настоящий момент оба вы должны думать лишь о Бене, не так ли? – не унималась Софи. – Вы принесете свои привязанности ему в жертву. Но должна заметить, что все известные мне пары, поженившиеся ради ребенка, нельзя назвать прочными.

Полли смотрела на сводную сестру, не веря своим ушам. Широко распахнутые невинные глаза Софи не сочетались с мстительной улыбкой, блуждающей на губах.

– Нам с Полли надо о многом поговорить, – тихо сказал Марко. – Мы сами все решим. Без помощников.

– Я надеюсь, что вы получите папино благословение, – сладко продолжала Софи. – Он недавно говорил, что было бы славно, если бы старая семейная ссора могла прекратиться с заключением очередного брака между кланами. С другой стороны, брак с тем, кого не любишь, – дорогая цена за прекращение старинных распрей, верно?

– Ради бога, Софи, – взорвался Марко, его смуглое лицо исказилось от досады, – перестанешь ты, наконец, мутить воду?