Текст книги "Ключевая ошибка (СИ)"

Автор книги: Ростислав Гельвич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Глава 3: «Иди. В принципе, ты свободен»

– Помогите! Да кто-нибудь же, блин!..

Этот крик был первым, что я услышал. Солнце ещё не село, но вот-вот готовились настать сумерки. Я смотрел на вид многоэтажек советской постройки, освещаемых этим солнцем, почти минуту, пока не понял, что пришёл в себя.

Голос был знакомый:

– Нет тут никого!

В прошлый раз он звучал иначе, но как же ему было звучать, когда вокруг гремела музыка и разговаривали другие люди? Я вышел из-за дома, за которым появился, и увидел Сапфировые Глаза вместе с тем человеком, который приведёт меня к ней.

Она лежала на асфальте, в сознании, но, видимо, обессиленная.

Он пытался её помочь, хотя выходило неважно.

Я подбежал к ним.

– Что тут у вас такое? – я присел рядом и дотронулся до её руки... странно, никаких ощущений. Глаза – притягивали и завораживали, даже несмотря на то, что были закрыты.

– Она болеет сильно... Мы по делам в клуб шли, вон он! – человек указал на тот самый клуб

– Может скорую или домой? – спросил я.

– Может... да... и правда... – растерянно ответил человек.

Он достал мобильник из кармана, но тут Сафировые Глаза открылись, она подняла руку, дрожащую, и не столько толкнула, сколько задела его телефон.

– Нет... – голос у неё был тихий. – В клуб... давай... Пусть поможет...

– Слушай, Ань, может он и откажется...

– Нет, не откажусь.

И мы понесли её в клуб. Точнее, нёс я, он же шёл рядом, бледный и растерянный. Он всё лопотал:

– Нельзя, да что же это... надо отменять...

Я глядел на обладательницу Сапфировых Глаз спокойно и видел, что она привлекательна. Тем не менее, всё было абсолютно никак. Никаких мужских эмоций, никаких плохих предчувствий. Она закрыла Глаза и превратилась в абсолютно обыкновенную девушку.

Мы дошли до клуба, намеренно подошли так, чтобы охранник не видел, потому что она попросила.

– Опустила меня на ноги... – тихо сказала она. – Как же я устала... Помоги...

Я держал её за руку, помогая идти. Она шла нетвёрдо, как жеребёнок, нескладно, но упорно.

– Всё. Дальше я сама.

И она пошла сама. Человек попробовал было её поддержать, но она его оттолкнула, и пусть толчок был слабым, но тот отшатнулся чуть ли не в испуге. От неё снова хлынули волны Сапфировости.

Я зашёл за ними внутрь.

– Ффух. Спасибо! – сказал человек. – У нас тут сегодня что-то типа праздника... Его мы устраиваем. Оставайся с нами? Считай, что мы тебя пригласили.

– Хорошо. Я сейчас вернусь. – ответил я и вышел, чтобы покурить и кое-что обдумать. Время, в конце концов, ещё терпело.

Неужели то, что в ней имеет власть и силу, это только лишь Сапфировые Глаза?

Я пришёл в себя, когда сигарета, которую уже потухла. Я сделал не больше пары затяжек.

Самый первый я только-только заводил машину, Дед и РинРин что-то ели в Макдональдсе (Дед, впрочем, наверняка опять пьёт минералку), я ждал их за рулём.

Второй я медленно добирался до клуба, зная, что спешить некуда.

И, что же, вот он, третий я, который стоит возле него, с потухшей сигаретой. Пора в клуб.

– У нас можно курить внутри, – сказал охранник. – Можно и не выходить.

– Я понимаю. Просто... Тут дышится лучше. Гляди, какое солнце.

– Ага, – кивнул он. – Но мне всё равно не очень приятно каждый раз одного тебя впускать и выпускать. Так что давай-ка ты, это...

Я посмотрел на охранника и пожал плечами.

– Захочу выходить – будешь выпускать. В конце концов тебе за это платят.

После вошёл внутрь. Кажется, он что-то хотел мне ответить.

Людей в клубе в этот раз почти не было. Даже музыку ещё не запустили во всю громкость. Я снова прошёл в зал и, увидев, что он полупустой, пошёл к барной стойке.

Двое, охранявших вход в служебные помещения, уже стояли на своём прежнем месте. Как и Сапфировые Глаза. Теперь я точно знал, что Она там, на своём месте. Снова попробовать пройти туда просто так? Кажется, в прошлый раз она меня там ждала.

Я хотел было уже двинуться, но из-за охраняемой двери, снова вышел тот человек, который в прошлый раз меня туда пустил. Он бегло осмотрел зал и, увидев меня, подошёл.

– Отлично. Она в порядке. Спасибо, что помог. Я вообще кое-что сказать хотел, но чего так сразу... – он замялся.

Я кивнул.

– Давай я тебя угощу. Намико как-то... – он замялся и дал знак бармену. – Два шота дайте, ага. Намико... ну, ты сам видел.

Молча мы дождались, пока нам нальют. Выпили.

– Такие дела. Не знаю, что бы мы без тебя и делали. Я думал, что не сможем добраться.

Я снова кивнул, потому что не понимал, о чём идёт речь. Точнее, ясным было лишь то, что здесь поработала моя очередная итерация из прошлого; что же, спасибо предыдущему мне за доверие моих целей.

– Я вроде представлялся, но, тем не менее. Миша. – он протянул мне руку и улыбнулся. Вот уж не знаю, искренне или нет, но руку следовало пожать, что я и сделал, тоже представившись. – Ты кто? Донатер или...

Я осторожно ответил:

– Нет, не донатер. Я вообще почти не в теме... Намико, говоришь?

– Намико Такуми. Псевдоним, конечно. – Михаил пожал плечами. – Она стримерша, а я модератор на её канале! – он усмехнулся. – Сегодня у нас здесь встреча с фанатами, они задонатили на то, чтобы снять этот клуб на один вечер.

– Очень щедрые фанаты.

– Ну, а ты думал! – он снова усмехнулся.

Мы немного помолчали, выпив ещё по одному шоту. Водка немного расслабила меня и, успокоившись, я вспомнил то, что хотел запомнить больше всего.

"Невозможно убить ту, Кто Уже Умирает!"

Я спросил так, словно бы между делом, из вежливости:

– А что случилось? Что с ней такое?

– Очень слабое здоровье. Куча болезней, в том числе несколько видов депрессий, и... – Михаил наклонился ко мне поближе. – Есть даже подозрение на рак... но это, само собой, только подозрение...

– Тогда что же она тут делает?

– Как что? Встреча запланирована и отменять её уже нельзя. Фанаты не поймут. Тем более... – он улыбнулся. – Знаешь, поддержка аудитории – это очень важно. Намико из тех, кто совсем без неё не могут.

– Я думаю, что не понимаю. Я же не стример.

Третий шот. Потом четвёртый и пятый. Где-то на этом моменте я понял, что начинаю пьянеть.

Михаил, впрочем, тоже повеселел сверх меры.

– Людей мало пока, но их сюда навалит толпа... – он обнял меня за плечо и обвёл рукой зал. – Зал будет битком. Тогда ей станет полегче, вот увидишь! Ха! Ха-ха-ха!

– Вот уж действительно, внимание лечит.

– Конечно, лечит! Иногда мне кажется, что есть люди, которые только этим вниманием и питаются. Подавай им только это внимание! Больше-больше-больше! Намико – из таких.

Теперь настал мой черёд усмехаться. Он не знает, что я знаю, как это невероятно мило.

– Самая настоящая богиня... – я намеренно подпустил в голос побольше иронии, но Михаила, кажется, мои слова передёрнули.

– Что ты сказал? Богиня?

– Ну, да. Столько людей – это уже целая паства, а не просто зрители.

– Да? А... да... точно.

Он кивнул и опять показал бармену два пальца. Он молчал, и я заговорил опять:

– У неё очень необычные глаза, – сказал я. – Мне кажется, за это её и любят её поклонники.

Михаил схватил поданные барменом стопки и подал одну мне.

– Давай! За то, что ты нам помог!

Мы чокнулись. Не знаю, сделал ли он это специально или нет, но своей стопкой он ударил о мою чересчур сильно и водка из той целиком выплеснулась мне на рукав и грудь.

– Да ёбаный же... Извини! Сейчас ещё возьмём!

– Нет, хватит. – сказал я, поняв, что это отличный повод.

– Да ладно тебе...

– Нет, серьёзно. – для убедительности я даже замотал головой. – Думаю, не стоит так налегать.

Михаил смотрел на меня услужливо и виновато:

– Точно? Ты не обиделся?

– Правда. Хватит пока.

– Всё равно очень неудобно вышло. Ты нам помог и тут... Как-то я слишком эти стаканчики, ну, хрупкие они... – Михаил прищурился. А слушай. Я чего. Я же что-то попросить хотел.

– М?

– Намико пока ещё не очень хорошо себя чувствует, а один я может и не справлюсь. Поможешь? Просто там, помочь сделать укол, подержать руку... – он прищурился и потёр лицо рукой. – Ну, ты понял!

– Да, конечно.

И мы прошли внутрь. Войдя в гримёрку я машинально отметил, что первый я уже везёт РинРин и Деда к клубу, а второй прибудет достаточно скоро.

Она, Намико, сидела так же, как и в предыдущий (или следующий раз), глядя сама на себя в зеркало. Всё тот же розовый парик, всё те же светлые джинсы и тёмная блузка. И всё те же Сапфировые Глаза, которые даже отражённые в зеркале, завораживали.

– А вот и ты. Спасибо тебе. – сказала она, повернувшись к нам, вошедшим. – Я хотела поблагодарить лично.

Намико встала с кресла и подошла ко мне.

– Нет, правда. Ты очень помог.

– Это мелочь... – растерянно промямлил я ответ я. Сапфировые Глаза выбивали любое желание делать что-то... и теперь это было чуть сильнее, чем раньше.

– Пусть так, но тем не менее. Помнишь? Лепта. Женщина отдала то, что у неё было, пусть даже это был самый мизер. Ты тоже отдал не так уж и много, но это очень ценное "не так уж и много", – она улыбнулась и мне стало очень приятно, Сапфировые Глаза окатили меня волной ласки, которую я против своей воли счёл искренней. – Сядь, – она взяла меня за руку. – Расскажи о себе?

И я сел, потому что в этот раз не повиноваться ей было невозможно. Что-то странное. Я выбалтывал ей всё, что она хотела спросить, и хорошо, что она не догадывалась спросить что-то особенное. Потому что не ответить я бы не смог.

Когда мы пришли с Дедом и РинРин – я почти выстрелил.

До этого мне хватило сил лишь наставить пистолет на Намико.

Сейчас я вынужден был делать всё, что она скажет.

Тем более, когда она держала меня за руку.

– Ты очень хороший человек, правда. – Сапфировые Глаза ласкали меня, возвышали меня, и как человека и как мужчину. Где-то там сопел Михаил, но мне было всё равно, для меня существовала лишь Намико, а если точнее, то лишь её Сапфировые Глаза, бесконечно яркие, бесконечно всесильные. – И мне стыдно просить тебя, но ты не мог бы мне помочь ещё? Мне действительно это очень нужно.

– Что я должен сделать?

– Ничего. Сиди рядом. Рассказывай мне дальше... – огладив меня по щеке, она взяла меня под подбородок и приподняла мою опущенную голову так, чтобы я смотрел её в глаза не отрываясь.

И я смотрел в эти яркие, блестящие Сапфировые Глаза, неморгающе вытягивающих из меня всё, что им требовалось.

– Люби меня.

– Я люблю тебя. – сказал я, потому что правда её полюбил.

– Возвышай меня.

– У меня не хватает слов. – ответил я, потому что так оно и было.

– Будь моим.

– Я твой, навсегда. – подтвердил я, чувствуя, что себе уже не принадлежу.

Намико притянула меня к себе поближе, улыбнулась...

И только сейчас я увидел, что она – это не человек, не девочка в розовом парике. Да, она умирает, но это совершенно неважно.

Намико – это глаза, Сапфировые Глаза. Мёртвые, безжизненные, сухие и очень древние. И, поняв это, я сложил два и два.

Конечно же. Вот, что нужно сделать.

Но как мне теперь прийти в себя? Как мне передать информацию в прошлое, чтобы следующий я всё исправил, если я и шагу не смогу ступить?

Я достаточно долго всё обдумывал. Намико заметила, что со мной что-то не так.

Она спросила:

– О чём ты думаешь?

И, конечно же, я всё ей рассказал. Это заняло минут пять, а может даже семь. Если я, вёзший РинРин и Деда, только-только приблизился к нужному району, то другой я, одиночка, был уже не так уж и далеко. А я, который здесь, будучи под контролем Намико, совершенно ничего не мог сделать, продолжая выбалтывать всё то, о чём говорить было нельзя.

– Так значит... так кто же ты такой?

– Меня послали, чтобы убить тебя. Ты – зло, и ты должна быть уничтожена. – Намико удовлетворилась этим, и я не рассказал ей о том, что догадался про Глаза.

– Погоди, Ань. Спроси его... э-э... откуда они это узнали?

– Это неважно. Если им это известно, и они посылают такого человека, как он... так что же всё-таки будет дальше? Я так и не поняла толком.

– Я и сам толком не понимаю, как это работает, – ответил я. – Правда. Есть двое моих версий из будущего. Первая зайдёт к вам достаточно скоро и попытается что-то сделать. Вторая – минут через сорок после этого, думаю. И сейчас здесь есть я.

Михаил, нервно ходивший по комнате, глухо ругнулся:

– Звучит как чушь!

Намико покачала головой, смотря на меня всё такими же широко открытыми Глазами. Похоже, она не может ни закрыть веки, ни прищуриться:

– Тебя волновать не должно, как это звучит. Разбираться с этим явно буду я. Так что же, значит, есть ещё двое твоих копий, говоришь... хорошо. А ты, когда помог нам, значит, сделал это специально... дурак! – Намико рассмеялась. – Если бы не помогал, то мы просто отменили бы встречу и все те, кто придут сюда, выжили бы! А теперь... Все, кто будет в клубе, они умрут, понимаешь? Ты так часто говорил о моих глазах. Правильно, их нужно бояться.

Михаил подошёл к Намико и тронул её за плечо. Она отмахнулась.

– Конечно, это не очень хорошо, что сегодня я не смогу восстановиться... Всё-таки держать такое количество людей под контролем – это тяжело. Но я буду готова.

– Ань, но дальше-то что? Ритуал провести не выйдет.

– Да плевать, что не выйдет. – она говорила не очень громко, но её голос заполнял комнату. Она не отрывала взгляда от меня, но всё равно Михаилу хватало и этого. – Он придёт к нам и он получит своё. Я возьму его под контроль... и мы проведём ритуал. В конце концов, не всю же толпу мне придётся контролировать? Уж на это мне сил хватит.

– Мне это не нравится. Я боюсь.

– Тюфяк. – Аня, или Намико, а ещё точнее просто Сапфировые Глаза, наконец повернулась к нему и сказала, ехидно его копируя. – Я бяюсь... Тьфу.

Намико встала и расхохоталась, и я был готов поклясться, что в этот раз она не скрывалась и хохотали фиолетовые глаза.

– Я – Богиня. Я – Та, кто Умирает и Не Умрёт. Я неподвластна смерти, и уж тем более я неподвластна какому-то одиночке, которого послали идиоты, считающие, что этого будет достаточно! Мы примем бой!

– Ты слишком слаба, Аня.

Она поморщилась в ответ и указала в мою сторону.

– Он пьяный? – спросила она

Михаил кивнул.

– Вроде бы. Мы немного выпили. Не трезвый – это точно.

– Вот и отлично! Эй, ты! – это уже было мне. – Вставай и иди сюда.

Как можно противиться Сапфировости?

– Ты сказал, что особенно хотел запомнить мою Божественность. Что я, та, Кто Не Умирает! – она улыбнулась. – Почему?

– Чтобы уничтожить тебя.

Намико снова захохотала. Смех у неё был нездоровый и тихий, горячечный, чахоточный.

– Какие же вы все были глупые. Всегда и везде... постоянно вы – глупцы и дураки. И особенно, конечно, мужчины. Считаете, что можно так просто взять и убить Богиню?

– Наверное, можно.

– Наклонись! – когда я поднёс своё лицо поближе к её, она прошипела, – Ты не первый. И, скорее всего, не последний. Я всегда буду умирать, но никогда не умру. Такие, как ты, всегда будут пытаться меня убить, но никогда не убьют. И пока вы это не поймёте... – она хмыкнула. – Для тебя это уже неважно. Поцелуй меня.

Михаил улыбался, глядя на то, как это происходит Я целовал Намико и не чувствовал ничего. Её губы, абсолютно мёртвые, целовали мои губы. Её язык ласкал мой язык, но это не вызывало во мне ничего, что должно было вызывать.

Я чувствовал лишь, как покидают меня силы. Всё быстрее и быстрее, всё стремительнее и стремительнее. Зашумело в ушах. Задрожали колени. В крови начал гулять адреналин, и я захотел отстраниться, но не мог отстраниться.

Она сама оттолкнула меня.

– Хватит. Этого мало... ты даже представить не можешь, как я устала. В следующий раз я даже подчинить тебя не смогу, но вот отбиться мне удастся.

– Почему ты не забрала меня до конца?

– Потому что ты должен выйти из клуба и сдохнуть где-нибудь там, в подворотне, чтобы не мешать мне, – пожала плечами она. – Иди. В принципе, ты свободен.

И я пошёл умирать.

Первый я уже был готов подъехать.

Второй я тоже уже почти пришёл к клубу.

Что же касается меня... шатающийся от алкоголя, всё-таки выпили не так уж и мало, я вышел наружу, сказав охраннику, что хочу перекурить, зашёл за клуб, в местечко потемнее, и приготовился. Силы утекали, и времени оставалось мало. Что хочу передать тому, кто будет там?

Она – богиня, и её невозможно убить? Если она считает себя богиней, это не значит, что она ей является. Да, это нужно запомнить.

Она очень устала? Безусловно. Я понял, что замечал признаки этого ранее, и дальше она будет более уставшей.

Тем не менее, это всё не то.

А что же то?

Тут-то меня и осенило.

Самое главное в Намико – её Сапфировые Глаза.

С осознанием этого я успокоился и процесс прошёл так гладко, как не проходил никогда, после чего я улёгся на холодную землю, подложил себе под голову руку и умер.

Глава 4: «Ключевая ошибка»

Это была гостиница. Первый раз за всё это время я пришёл в себя проснувшимся, выспавшимся. Постель уже застелили, ведь первый я ушёл утром, второй я – чуть позже, а третий вообще появится сразу у клуба, но четвёртая итерация меня была спокойна и уверена в себе. Проснуться – хорошее начало для такого человека.

Свободный остаток моего дня я смотрел телевизор, ел и отдыхал. Гостиница Магнитогорска, на которую нам дали денег в конторе, была убогим местечком, но даже в таком можно отлично отдохнуть.

Когда ты всё понял – у тебя хорошо на душе, а уж когда ты всё понял и закончил долго томившее тебя дело...

Так и наступил вечер, стемнело. Надо было уже и идти.

– О, а вы разве не уехали? – сказала мне регистратор на ресепшене, когда я пришёл и заявил, что выписываюсь.

– Уезжал, но я вернулся. Так или иначе, сейчас я действительно уезжаю. Паспорт, пожалуйста?

Чувствую себя немного лентяем в такие моменты, ведь всю прочую работу за меня делают прочие итерации. Таксист вёз меня в клуб, а я смотрел на эти улицы, на эту застройка, которая раньше казалась мне такой унылой и однообразной.

– А у вас тут красиво.

– А?

– Красиво тут у вас, говорю.

– Может быть и красиво. Ты нездешний что ли?

– Да.

Таксист пристально посмотрел на моё отражение в зеркале.

– Тогда оно и понятно. Ты – первый, кто говорит, что у нас тут красиво. Жил бы ты тут – наверняка бы так не считал.

Я улыбнулся и не стал отвечать.

Таксист приехал быстрее, чем я ожидал, и, выйдя из машины, я увидел спину Деда, уходившую в клуб.

Всё тот же охранник всё так же стоял у двери. Услышав мои шаги он поднял голову из телефона, но ничего не успел сказать мне – я попросту вырубил его ударом в подбородок и оттащил тело туда, где лежало моё. Пахнувшее водкой. Было в этом что-то ироничное – в виде бессознательного охранника, которого я положил головой на свои остывающие колени, которые, в свою очередь, прямо на моих глазах начали расплываться, становиться эфемерными, прозрачными, и наконец исчезли.

Охранник стукнулся головой о землю, но не пришёл в себя.

А я, достав ключи из его кармана, подошёл к двери клуба и закрыл её.

Теперь снова оставалось ждать. Я достал сигарету, подошёл к ГАЗу, на котором сюда приехал первый я, вместе с РинРин и Дедом. Облокотившись на него, закурил. Мыслей в голове совершенно не было.

Никто из обычных людей не смог бы понять, что происходит что-то не то. Даже я сначала ничего не ощущал. Это началось позже, после того, как кто-то закончил стучать и ломиться в дверь, минут через десять.

Сперва – истерия Деда. Да, я её недооценил. Похоже, она накрыла собой весь город... если в нём есть медиумы, сегодня им будет плохо спаться.

Затем огненная рыжесть РинРин. Не так сильно, как у Деда, но зато вышло за пределы клуба. Недалеко, впрочем.

После всё было накрыто волнами Сапфировости, но теперь я ощущал, как она становится слабее и слабее, лишь единожды ещё раз мощно спульсировав, подавив остатки рыжести и истерии.

А затем всё стихло. Я выждал ещё немножечко и двинулся к клубу, открыл дверь, вошёл в него... тела, всюду тела. В большинстве своём бессознательные, но были среди них тяжело раненые, мёртвых тоже оказалось полно. Я прошёл, переступая через руки и ноги, к той каморке, в который был заперт вместе с РинРин и Дедом. Намико сидела возле неё на коленях. Невредимая, только со сбившимся розовым париком и немного в каплях чьей-то крови.

Первым делом, конечно, я залез в карман к мёртвому первому себе и достал оттуда ключи от машины. Сразу после этого моё тело растворилось. Второй я, с разорванным горлом, тоже исчез вслед за этим, не оставив после себя даже пары кровавых пятен на полу.

Намико же смотрела на меня. Силилась ли она что-то сделать? Я этого почти не ощущал.

– Ты... ты...

– Именно.

– Как... Я же... Убила...

– Ты убила не всех. Можешь считать, что не меня.

– Ты был не... – она с тяжёлой натугой, с неприятным горловым звуком втянула в себя воздух и закашлялась. – Не один...

– Надо было спросить меня, с кем я приду.

Она не ответила мне и бессильно упала на спину, с трудом улыбаясь так, как может улыбаться человек, знающий, что у него всё будет в полном порядке.

– Все они... даже Миша... кха-кха... Ха! Ха-ха! Даже в таком состоянии я... я не умру, ты же понимаешь?

– Да, конечно. – кивнул я. – Я понимаю и другие вещи.

Взгляд Намико стал вопросительным.

– Ключевая ошибка. Всё дело в ней. Те, кто приходил за тобой ранее, ошибались в двух вещах. Первая, – я поднял один палец вверх. – Они считали, что тебя нужно убить. Вторая, – ещё один палец. – Они думали, что вся суть заключается в тебе. Но это не так.

Сказав это, я сунул руку за полу куртки и достал оттуда нож, который прихватил с собой из гостиницы.

– Ты – это твои глаза, Сапфировые Глаза. Ты права, Аня. – я покачал головой. – Я действительно не смогу тебя убить.

Когда я вырезал их, она открывала рот, словно выброшенная на берег рыба.

Наверное, ей казалось, что она кричит.

Но она не кричала.

Эпилог

Глаза лежат на столе передо мной в коробочке.

– Так ты её не убил?

– Её невозможно убить, я так и не понял почему. – отвечаю я. – Возможно, это передалось ей от Глаз, ведь Они были у неё очень долго. А может она сама по себе обладает такой способностью...

– В любом случае, наши люди уже с этим разбираются. Алина и Дарья?

– К сожалению, мертвы. Как несколько моих итераций в разных промежутках времени. – отвечаю я. – Это нужно было, чтобы ослабить Намико. Я сомневаюсь, что смог бы ей навредить, если бы все эти нападения раз за разом не обессилили её.

– И сколько же было копий?

– Три. – отвечаю я. – Первая – начальная, которая привезла Ри... простите, Алину и Дарью. Вторая – поняла, что Намико надо ослабить. Третья – узнала, что всё заключается в её глазах. Ведь именно за этим вы меня и послали? Хах... никогда не понимал, как эта штука у меня работает...

– Наверное, странно, пользоваться такой способностью, если ты не знаешь, как она работает?

Я встаю со стула и подошёл к окну кабинета. Прекрасный вид. Здание раньше принадлежало старому комбинату, поэтому он располагается на самом краю города, прямо возле леса, именно здесь мы и организовали оперативный штаб. Даже жаль будет отсюда уезжать.

– Работает и работает. – отвечаю я. – Главное – я могу перемещаться во времени, и это отлично.

– Ты говорил о ключевой ошибке. Забавно, что ты тоже её совершаешь. Но это вполне себе логично, – говорю я, снова повернувшись в комнату. – Перемещение во времени – это побочный эффект, приятный, но не главный.

– Что? – отвечаю я.

– Как и с Сапфировыми Глазами, где Намико целью не была, время – не главное. Главное – это создание копий. Оригинал создаёт копию, которая возникает в прошлом. – я подхожу к столу и опираюсь на него руками. – Копия не помнит вещей, которые знает оригинал, ведь оригинал сам выбирает, что передать копии.

Я молчал, сидя на стуле.

– Копия не способна там что-то изменить, – продолжаю говорить я. – Но она может дождаться нужного момента в настоящем оригинала, и сделать то, зачем была создана. Конечно же, у этого есть и свои ограничения: оригинал должен контролировать все копии. Ведь без управления они будут заниматься своими делами. Ты думаешь, что это сложно, контролировать двух людей, которые делают что-то в настоящем? – я улыбаюсь. – Управлять копией в настоящем, создающей копию в прошлом, которая, в свою очередь, создаёт ещё одну...

Я, сидящий на стуле, киваю.

Я, опирающийся на стол, перестаю на него опираться.

– Никто не разрешил бы мне идти на такое задание, имейся хоть малейшая возможность моей смерти. Я слишком ценен. Поэтому я посылаю копии.

Говорить следует осторожно.

– Допустим. – отвечаю я. – А вдруг это ты копия?

Расхохотавшись, я хлопаю пару раз в ладоши.

– Говорил же. Оригинал сам решает, какие воспоминания передать копии. Как тебя зовут? – я жду, пока молчание станет совсем уж неловким, а потом, расхохотавшись и отсмеявшись, извиняюсь. – Ты уж прости. На сотый раз это становится горько-ироничным. Мы отлично поработали и это замечательно. Но копии больше не нужны.

Что-то, что управляет мной, заставиляет меня повернуть голову влево, к стене.

Достаточно крупно, так, чтобы человек, сидящий на стуле, мог разглядеть, кто-то написал прямо по чистой штукатурке: "Прыгай с писсуара, бейся головой, все равно вы мертвые, а я живой!"

Я поворачиваю голову назад.

– Ты ведь тоже не знаешь, как тебя зовут, правда же?

– Правда. – говорю я и, сунув коробочку с Глазами со стола в карман, двигаюсь к выходу. – Но меня устраивает хотя бы то, что я достаточно старая копия. А может быть, оригинал заставляет меня считать так. Но мне всё равно. Было приятно работать вместе, приятель.

Я выхожу из комнаты.

Сидя на стуле, я снова поворачиваю голову и читаю надпись ещё раз.

"Прыгай с писсуара, бейся головой, все равно вы мертвые, а я живой!"

Почему-то это меня успокаивает.

Я закрываю глаза и приставляю холодный ствол пистолета к виску.

Наверное, это самая ключевая ошибка из всех, думать, что ты – настоящий, когда это не так.

Или думать, что ты на самом деле живой, это гораздо хуже? Не знаю. Но я – живой. И я не хочу забывать об этом.