Текст книги "Ключевая ошибка (СИ)"

Автор книги: Ростислав Гельвич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Гельвич Ростислав Реональдович
Ключевая ошибка

Ключевая ошибка

Глава 1: «Успокойся и исправляй»

Я открыл глаза, промаргиваясь.

Наша машина остановилась возле клуба, где проходила сходка. Басы какой-то идиотской композиции звучали мягко, словно кошка мурлычет.

– Вот мы и приехали, – сказала РинРин. – Может мы что-то поймём.

РинРин – это я так её называю, у себя в голове то бишь. На самом деле она Алина. Но мне это всегда нравилось. РинРин – чем-то напоминает другой мир, где Алина могла бы быть кем угодно. Японской моделью, например, почему нет?

– Это очень похоже на ловушку, – сказала Дед. – Но я не чувствую ловушек.

– Раз ты её не чувствуешь, значит её и нет.

Я покачал головой, не соглашаясь ни с Дедом, ни с РинРин. Они же обе смотрели на меня, ожидая решения. А решения я дать не мог. Меня отправили с ними как наблюдателя, а не лидера, и то, именно меня лишь из-за того, что я вызвался сам.

"Сапфировые глаза"... Так, хватит о ней думать.

– Вы чего на меня смотрите? У нас равные права, мне нечего сказать.

– Мнение, просто мнение.

– Раз нам дали задание – надо идти, вот тебе и всё мнение. Раз Дед не чувствует ловушек, значит... их нет, да?

Дед кивнула, но неуверенно.

– Раньше ошибок не было... – сказала она.

– Значит и на этот раз не будет. Ну, скорее всего. И мы всегда можем поехать назад.

– Ну уж нет! – РинРин заглушила мотор и вытащила ключ зажигания, сунув его после в передний карман своей куртки и для верности даже похлопав по нему. – Нам дали задание – и мы идём!

– Вот и всё мнение. Да не парься ты, Даша. Даже если вы облажаетесь – я всё исправлю! – Я улыбнулся на правах матёрого оперативника.

РинРин вышла первой, вырвалась в ночной воздух, хлопнула дверью и закурила сигарету. Я вторым. Дед сидела в машине дольше всех, безмолвно смотря в темноту и зябко подрагивая. Словно бы копя в себе истерию.

– Идешь?

– Иду, – ответила Дед РинРин.

И мы пошли.

– Значит так... давайте будем стараться быстрее. Входим, забираем её, уходим. Даша, ты готова?

Дед опять кивнула, опять у неё это вышло неуверенно.

– А ты?

– Да, – ответил я и достал пистолет из-за скрытой в подмышке кобуры. – Я готов.

РинРин тряхнула волосами и улыбнулась. Ну, значит и она готова тоже.

Странно, но в этом засранном городишке даже ночью нет никакой атмосферы... непознаваемого, что ли? Вот уж не знаю, вина ли это совковой застройки, или просто что-то более глубокое виновато, но... да, блин, серьёзно. Магнитогорск. Уже само название навевает мысли о звоне рынды, ни о чём более.

Не было ничего удивительного в том, что местный ночной клуб выглядел как убогий сарай с неоновыми фонарями даже ночью. Коробка, и иных слов подобрать я не мог.

Когда мы подошли ко входу, охранник сразу же выставил перед нами ладонь.

– Нельзя!

РинРин, шедшая первой, не стала даже разговаривать – она тряхнула волосами и моргнула. Вот и всё. Обычный человек ничего бы не почувствовал. Кто-то более продвинутый ощутил бы что-то... не знаю, мне всегда говорили, что каждый ощущает такие вещи по-разному, может как волну нагретого воздуха? Я же видел это феерией рыжести, пятьюдесятью оттенками огня, хлынувшими с волос РинРин, окутавшими охранников, а затем вернувшимися назад к ней в волосы.

Охранники попадали.

РинРин улыбнулся.

– Примерно десять минут есть, заходим!

Десять минут? Я ещё успею кого-нибудь склеить в этом клубе.

Внутри тоже была охрана, но они не обратили на нас внимания. Если нас пустили – значит, что нам можно, я просто обожаю социальную инженерию. А ещё музыка... Басы перестали напоминать мурлыканье кошки, какое же дерьмо.

Мы спокойно прошли мимо гардероба, затем по небольшому коридорчику, оформленному вполне под стать городу Магнитогорску. Совок остаётся совком, даже если пытается идти в ногу со временем. Ночной клуб в стиле совка, слышали когда-нибудь о таком? Единственной примечательной вещью оказался автомат, продающий презервативы, я постучал о твёрдое стекло согнутым пальцем, привлекая внимание Деда и РинРин. Алина показала мне средний палец, Дед вообще внимания не обратила.

– Мне здесь не нравится! Мне очень-очень не нравится!

– Чувствуешь ловушку?

– Нет! Но мне не нравится!

– Так мы входим или нет? – РинРин сказала это, потому что мы остановились перед дверью, отделяющий коридорчик от общего зала. Музыка стала громкой совсем уж до неприличия. Продержаться бы.

– Входим!

И РинРин рванула вперёд. Я ожидал увидеть что-то такое... трупы, кровь или прочие ужасы, особенно после слов Деда, но ничего такого здесь не оказалось. Просто множество людей, причём молодых, танцевавших под какую-то японскую чушь, мы не выделялись особо на их фоне, нас даже и не заметил никто. И ради этого мы сюда пришли?

Я недоумённо посмотрел на РинРин, потому что только смотреть и мог, слишком громко было. Она пожала плечами. Дед же, напряжённо всматриваясь прямо сквозь людей, нервно дёрнула подбородком и указала пальцем.

– ...м! ..уда!

Я поморщился и кивнул, показывая, что понял. То, ради чего мы здесь, где-то там, Дед это явно ощущала, а не доверять Деду поводов не было. Я аккуратно двинулся вперёд, мягко расталкивая людей, но РинРин толкнула меня в бок и постучала себя по левому плечу. Теперь уже я показал ей средний палец – кобура у меня была расстёгнута уже давно.

– Не учи учёного, дура! – сказал я, прекрасно зная, что РинРин меня не услышит.

Чем дальше мы шли в толпу, тем яснее это ощущал и я. Действительно. Было тут что-то пугающее. Опять же, я не знаю, как ощущает это Дед со своей чувствительностью восьмидесятого (или восьмисотого, как угодно) уровня, но я этих тварей буквально чую шкурой. Это как накатывающий сонный паралич – волна за волной удушливого, отвратительного страха, они пытаются взять тебя под контроль, а ты не даёшься.

Понемногу начало прошибать даже меня. Давно, очень давно я уже не чувствовал, как мурашки бегают по рукам, а на спине выступает липкий пот. Тем не менее, я шёл вперёд. В конце концов нас этому учили. Чем страшнее – тем ближе.

Последние шаги я делал, запустив правую руку за отворот куртки и сжав рукоять пистолета. Страх не просто накатывал, он внаглую сел мне на шею, свесил ног и приговаривал: "А кто это тут у нас? А это я!", облизывая мою шею языком. Нужно быть готовым. Нужно быть готовым.

Когда я вышел вперёд, то сразу понял, что это она.

Точнее, что она – это оно. Оно.

Девочка в розовом парике стояла ко мне спиной, а я видел, что на самом деле это не... Громкость музыки сместилась куда-то на периферию. Дед испуганно сжалась за моей спиной, я прекрасно осознавал, что если уж мне не по себе, то её кроет гораздо сильнее. РинРин... её волосы уже готовы были снова исторгнуть рыжесть, но теперь уже гораздо сильнее, и я не был против, но виноваты ли люди вокруг?

Долгую секунду я думал над этим, а девочка в розовом парике успела повернуться и я ощутил исходящие от неё волны повелевания и агрессии.

– Что?! – её голос с лёгкостью перекрыл музыку, все вокруг, он перекрыл бы всё, что угодно, если бы она захотела, я уверен. – Не один?!

Она повернулась в полборота, а значит, время ещё есть. Я рванул пистолет и уже наставил было его на неё, но...

Полностью. Она повернулась полностью.

И я увидел её глаза.

Сапфировые глаза, глубокие, бесконечные, выплёскивавшие эту сапфировость на всех остальных. Сапфировую невинность, сапфировую ласку и любовь они исторгали, выблёвывали, эти глаза. Пусть даже именно так, да, пусть даже у обладательницы глаз была улыбка хищницы и нездоровой бледности, туберкулёзная, как я теперь видел, кожа, эти глаза... глаза перевешивали всё.

Сил мне хватило только чтобы наставить на неё пистолет. А выстрелить я уже не смог. Я вдавил спусковой крючок, остановившись на той грани, за которой уже последовал бы выстрел. Самая мелочь, как тростинка, что переламывает спину верблюда, эта мелочь не давала мне убить обладательницу Сапфировых Глаз.

– Глупые, глупенькие, зачем же вы пришли? – она провела рукой по моему лицу так, что я ощутил липкость её гниющей кожи и запах разложения. – Что же вы тут забыли? Какая же ты красивая! – она повернулась к РинРин и огладила уже её, и РинРин тоже ничего не могла сделать, потому что её огненная рыжесть была ничто, против всепоглощающей и властной сапфировости. – Вы двое... да, вы... двое...

Музыка перестала играть и люди мягко двинулись назад, расступаясь. Всеми силами я пытался надавить на спусковой крючок и выстрелить, понимая, что ничего уже не поделаешь и эффект неожиданности упущен. Я понимал, что даже воспользоваться тем, что умею, я тоже не смогу – ведь для этого мне нужно немного времени, чуточка сосредоточения.

Всё? Неужели всё?

Сапфировые глаза сами ответили на мой вопрос.

– Да вас не двое, вас же трое! А ты? Кто же ты такая?

Точно так же, как меня и РинРин, она огладила по лицу Деда, что и стало её ошибкой. Дед ощущала всё сильнее, гораздо сильнее.

Поэтому сначала её вырвало. Зеленоватой желчью, потому что нечем больше, она забрызгала девочку в розовом парике, а потом отступила назад, оглянулась бешено, непонимающе. А потом пульсирующе закричала. Крик поначалу казался простым, но волны, исходившие с ним, становились всё сильнее и сильнее. Дед впала в истерику. Такова сила её истерии.

Сапфировые глаза всё так же исторгали сверхвластность и непознаваемое всепонимание, но некоторые вещи – это дар природы людям. Истерика – это мощный выключатель, уж Дед умела им пользоваться, пусть и не очень осознанно пока что.

Девочка в розовом парике уже не могла просто стоять и повелевать. Она прищурилась. Она прикрыла глаза. И нас отпустило. Рыжесть хлынула с волос РинРин и ударила в окружающих людей, парализовав их.

Лучшее, что мы могли сделать, это бежать.

И мы побежали.

Мы ринулись назад по коридорчику, затем в гардероб. Охрана там тоже оказалась без сознания – импульс РинРин, похоже, вывел в аут всех обычных людей в здании. Подскочив к двери я толкнул её, та подалась вперёд, но потом резко во что-то упёрлась и застряла. Я снова толкнул дверь, потом пнул ногой.

– Заперто! Да помоги же!

И правда. РинРин кое-как волокла потерявшую сознание Деда, и силы у неё тоже были на исходе. Я подбежал к ней и взял Деда на руки. Огляделся. Пока что за нами никто не бежал, но я видел, как люди, пусть и полупарализованные, но уже ползут за нами, пуская слюну и лопоча. Глаза у этих людей тоже отдавали сапфиром, но не слишком сильно. Не так, как у девочки с розовыми волосами и её Сапфировыми Глазами. Похоже, люди оказались готовы убивать за них. Неважно, по собственной воле или же нет.

– Окон нет!!

– Да хоть куда-нибудь!!!

Обойдя гардеробную стойку, РинРин быстро подошла к ещё одной двери, простой, деревянной, без надписей, и дёрнула. Та отворилась. За ней был ещё один коридор, очевидно, ведущий в помещения для персонала. Офис как офис, ничего необычного.

– Давай сюда!

Люминесцентные лампы гудели особенно громко на фоне того, как кто-то скрёбся в захлопнутую дверь – РинРин закрыла её на защёлку. Она же шла первой, нервно пиная все встречающиеся по ходу коридора двери, но тщётно – каждая оказывалась запертой.

– Делать-то что... – приговаривала РинРин. – Делать, что, божечки...

Я тихо ругнулся, удобнее перехватывая так и не приходящую в себя Деда. Хоть и анорексичка, а умудрилась оттянуть все руки. Может из-за этой худобы своей и вырубилась. Будь здоровее, выдержала бы, наверное.

Мы дошли до какой-то подсобки, дверь в которую оказалась не заперта.

– Вот, сюда! – Невероятно сильным пинком РинРин толкнула дверь так, что та с грохотом ударилась о стену.

Мы вбежали внутрь и закрылись, оказавшись в темноте – лампочка в комнате то ли перегорела, то ли её просто не было. Как и замка на двери. Пришлось подпереть её, чем попалось под руку.

Я расположил Деда... как-то. Не мог увидеть ничего в темноте, и даже подсветить нечем было, ведь мобильники на задания брать запрещено. В общем, я её устроил. Вроде бы даже с каким-то уютом. Сам же, ощупал пол и уселся, оперевшись спиной на стену. РинРин, дышавшая спутано и неровно, была где-то на расстоянии вытянутой руки от меня; подсобка размерами не поражала, но и маленькой совсем не была.

Я не мог сказать, что делает РинРин, но слух мой в темноте вроде бы стал чуть острее, и я услышал, как звук её дыхания звучит откуда-то снизу. Садится? Вроде бы. Минута передышки даже в такой ситуации – это неплохо. Всё пришло в норму, насколько могут дела в такой ситуации прийти в норму, конечно, но... РинРин взвигнула.

– Тут тело! Кто-то лежит!

– Да заткнись, дура!! – рявкнул на неё разозлённый я. – Это Дарья!

– Сам дурак, блядь! Это труп!!

Я быстро рванулся вперёд, чтобы высказать РинРин всё, что думаю о ней, но, протянув руку, наткнулся на то, что сначала показалось мне завёрнутой в ткань деревянной балкой. А потом я ощупал эту балку тщательнее и понял, что это – нога в джинсовой ткани. Нога трупа, уже порядком окоченевшая.

– Совершенно, блядь, не удивлена... что это вообще такое было? Я думала, что я... я... Я ничего сделать не могла!

– Поэтому с вами и послали меня.

– Для чего послали?! Ты ничего не делаешь!

– Я могу всё исправить!

– Ну, так исправь!

– Мне нужно немного покоя!

– Успокойся и исправляй!

РинРин фыркнула и я услышал, как волосы её зашелестели, хотя в обычное время, спорить готов, звук этот остался бы для меня не слышимым. Но сейчас... темнота позволяла слышать многое, чего я слышать бы не мог, и это только всё портило.

Я пытался исправить. Правда.

Но было сложно.

Они шли к нам, и я слышал не только топот ног тех, кто шёл, не только шорох тех, кто не мог идти, и полз.

Я слышал ломающиеся ногти, хрустящие и трескающиеся пальцы, рвущуюся от натуги кожу.

И, самое главное, я слышал её. Я ощущал её Сапфировые Глаза. Взгляд их пронзил насквозь РинРин, потом Деда и затем меня. Что же, она нас нашла.

Её маленькие детские ножки мягко прошлёпали с танцпола, потом по коридору, затем из гардероба в служебный проход, потом по твёрдому полу и остановились напротив нашей двери.

– Глупышечки, и вы думаете, что можете спрятаться?

Только сейчас я понял, какой у неё голос, мягкий, девичий, с лёгкой картавостью. Может быть, он даже понравился бы мне, если бы я не знал, что она такое.

– Вы сами пришли ко мне, в место, которое я нарекла своим, к людям, которые нарекли меня Богиней...

– Богиня?! Ха!

– Именно. Заткнись, рыжая блядь. Именно... Я – Богиня. – Не видел, но, готов поспорить, она улыбается.

Её голос стал чуть громче и в дверь что-то стукнуло. Она прислонилась?

– Ты, со своей рыжестью и та, тощая, с криками и воплями. Людишки, жалкие людишки. Откройте дверь и взгляните мне в глаза. Вы сами поймёте почему меня называют Богиней.

Дед задрожала, даже будучи без сознания. РинРин глухо зарычала. Я же... не почувствовал ничего. Сапфировые глаза были за дверью, я их чувствовал, но не видел. А голос... просто голос. Он меня не пугал.

Я молчал, потому что начал настраиваться на нужный мне лад. В ушах мягко зашумело море (на самом деле просто звук моей собственной, текущей по венам, крови, но для меня это было море), я закрыл глаза.

– Что ты делаешь? Ха! Ха-ха-ха!

Шум становится громче. Кто-то, кажется РинРин, потому что голова Деда всё ещё у меня на коленях, трясёт меня за плечо, но я уже вошёл в нужное состояние и отвлечь меня уже ничто не способно.

Чувствую волны Сапфировых Глаз, чувствую тряску РинРин, даже Дед, кажется, начала приходить в себя, но куда им до того, что происходит со мной? Волны, именно волны, они выхлестывают прочь из моей головы и уходят, уходят, уходят... Ничто не способно их остановить. Даже Сапфировые Глаза, обладательница которых стучит слабыми руками своего слабого тела в дверь.

Она поняла, что всё. Она поняла, что началось. Она приказала своей толпе выбить дверь, но те ещё не пришли в себя после рыжей парализации РинРин и действуют вяло.

Дверь ещё даже не сломалась, когда я открыл глаза и улыбнулся.

– Удалось.

Время не течёт. Время просто есть. Для того, чтобы отправиться хотя бы на секунду назад, пришлось бы задействовать невероятное количество энергии, ведь придётся, – вот мелочь-то! – всего лишь переместить все молекулы мира в то же состояние, в котором они были в нужную тебе секунду. Вот так вот всё просто.

– И?

Как я мог объяснить это РинРин? Слишком долго, слишком муторно, слишком ненужно.

Вместо ответа я достал пистолет и встал.

– Попытайся что-нибудь сделать с Дедом. Я... не знаю.

В дверь долбились уже интенсивно и сильно, поэтому я выстрелил пару раз. Оказалось громко, в закрытом-то помещении. Звук падения, и пара отверстий в двери.

– Глупышечка. Ты не понимаешь, что им всё равно? Зачем ты пытаешься что-то сделать, вы же заперты?

Я не ответил ей и снова сел на пол, прижавшись спиной к стенке. Тянуть время. Главное – тянуть время.

Иногда даже тот, кто способен управлять им, не может ничего поделать.

РинРин – это огненная рыжесть. Наверняка наши учёные эту штуку как-то иначе именуют, но какая мне разница? Вполне подходит под неё. Огненная Рыжесть – сбить с ног, вырубить, а может даже и убить.

Дед – безграничная Истерия. Она сама толком её не контролирует, но такие вещи – они самые непредсказуемые на свете. Помните про загнанных в угол мышей.

И я. Наверное, я самый бесполезный, но, по сути, самый полезный в данный момент. Ведь за этим меня с ними и послали.

– Что же... – от полувыломанной двери света в комнатушке прибавилось, я увидел, как РинРин встала и тряхнула волосами. Движение это было усталым. – Значит, вот так?

Дед пришла в себя выжатой, похоже, настолько, что не могла даже двинуться, но и от неё я ощутил исходившие волны какой-никакой угрозы.

– Значит вот так... – прошептала она.

Я же оставался спокоен настолько, насколько возможно. Что же, самое нужное я уже сделал, а теперь остаётся лишь продать себя подороже.

Когда люди выломали дверь и вошли в комнату, когда неукротимая рыжесть РинРин ударила и выбила жизнь из первых, когда остатки истерии Деда скорее просто мешали, чем оказывали какое-то действие, я просто стрелял из пистолета, расстреливая тех, в кого мог попасть. Главное уже сделано. Информация передана в прошлое и всё будет исправлено.

Я и сам не понимаю, как эта штука у меня работает.

Глава 2: «Богиня рада тебя видеть»

Я никак не могу понять когда наступает этот момент: сейчас ты один, после-сейчас ты всё ещё один, а вот раз-раз и всё. Я пришёл в себя за полчаса до того, как машина подъехала, возле клуба. Никогда не понимал, честно. Но именно так это и происходит.

Я отправляю сам себе письмо в прошлое.

Но я в прошлом – это уже совершенно другой я, ведь так? Нужно было бы невероятное количество энергии, чтобы его изменить.

Поэтому... вот он – второй я. И это очень странные ощущения.

Достаточно трудно было переживать все эти моменты одновременно. Когда ты – одновременно двое человек, вещи становятся гораздо сложнее.

Я открыл глаза, промаргиваясь.

Наша машина остановилась возле клуба, где проходила сходка. Басы какой-то идиотской композиции звучали мягко, словно кошка мурлычет.

– Вот мы и приехали, – сказала РинРин. – Может мы что-то поймём.

РинРин – это я так её называю, у себя в голове то бишь. На самом деле она Алина. Но мне это всегда нравилось. РинРин – чем-то напоминает другой мир, где Алина могла бы быть кем угодно. Японской моделью, например, почему нет?

– Это очень похоже на ловушку, – сказала Дед. – Но я не чувствую ловушек.

– Раз ты её не чувствуешь, значит её и нет.

– Иногда ситуация превращается в говно именно из-за того, что ты приходишь неподготовленным. Не знаю, что там с этими Сапфировыми Глазами... – я пытался говорить нейтрально, пытаясь не выдать себя. Опыта в этом деле у меня было много, так что нет ничего удивительного в том, что мне удалось. – ...Но лучше быть готовыми ко всему.

Пока один я думал о Деде и РинРин, другой я, в этот момент как раз подъехал к нужному клубу на такси и расплатился. Я вышел из машины и, крадучись, подбежал к зданию, чтобы спрятаться за стеной. Нырнув в тень я увидел там тело, почти неразличимое в темноте, но от которого ощутимо несло водкой. Думаю, он очень вовремя напился. Вот она, наш ГАЗ-24, вот уж не знаю почему, но машины нам предоставляют советские. В ней сижу я, и в ней сидят РинРин и Дед. Я говорю с РинРин и Дедом, причём буквально, говорю с ними тот же я, кто стоит, спрятавшись за стеной.

Тут нужен немалый самоконтроль, знаете ли.

В этот раз нужно было, чтобы они говорили со мной дольше, пока я пытаюсь подправить ситуацию.

Я подошёл к охраннику на входе.

– Мне внутрь.

– Ага. Задолбали уже курить снаружи, блин! – он открыл мне дверь и пустил меня внутрь. – Я просто закрою дверь, ключ у меня есть, и буду выпускать только когда люди захотят уходить, слышишь?!

Я слышал, но не обратил внимания.

Всё тот же гардероб и тот же коридор. Дальше, что же дальше?

В этот раз напряжение Сапфировых Глаз навалилось на меня сразу же за дверьми. Наверное, потому что теперь я знал, какую власть имеют эти Сапфировые Глаза. Но как же с ними бороться?

И тут я понял. Это вариант.

Снова через коридор, снова в зал. Я не знал, где она, но идти туда, где ощущение власти Сапфировых Глаз особенно сильно, не так уж и трудно. Это ощущение чётко вело меня куда-то внутрь здания, туда я и шёл.

На служебном выходе из зала не было охранников, там стояли другие люди, с обычными глазами, но с чётким сапфировым отпечатком на них.

Крепкого вида парень остановил меня, когда я подошёл к двери:

– Она велела никого не пускать. Отдыхает.

И я понял, что эти люди меня не пропустят. Точно так же, как спустя десять с лишним минут они будут кидаться на закрытую дверь, под пули, сейчас они сделают всё, что угодно, чтобы не пустить меня.

Я потянулся рукой к пистолету и нащупал его в наплечной кобуре под курткой. Что же, людей много, но если действовать внезапно...

Дверь открылась. Человек, вышедший из неё, увидел меня и глаза его расширились в удивлении.

– Ты?! – впрочем, он тут же взял себя в руки. – Проходи, только тебя и ждём!

Что-то здесь было не так. Но, конечно, я зашёл внутрь.

Он шёл быстро, тараторя по пути.

– Только тебя и ждали! Ты слишком долго. Все уже пришли, и она уже готовится выходить, а тебя всё нет и нет!

Я осторожно кивнул, пусть даже он и не видел, идя впереди, и сказал:

– И что она?

– Всё готово. Столько людей, столько людей... это чуть-чуть замедлит процесс.

– Процесс?

Человек не ответил мне, войдя в одну из безликих дверей, которые мы проходили. Я вошёл за ним. Конечно, ощущения говорили мне, что там – Сапфировые Глаза, но, когда я вошёл внутрь, то долго не мог прийти в себя. Оно нахлынуло на меня, оно попросту меня смело и в глазах моих помутилось; словно несколько часов я стоял на входе и смотрел на неё.

А ведь она сидела спиной и глаза её я видел лишь в зеркале.

Она красилась и поправляла парик.

– Ты пришёл...

Она развернулась на стуле.

– Тебя долго не было и Я уже начала бояться.

Она встала, и несмотря на свой малый рост оказалась величественна и страшна. Её глаза...

Сапфировые Глаза это Сапфировые Глаза. Именно Они делали Её той, кем Она была. Но я уже привык и контролировал себя.

– Я уже и не думала, что ты придёшь. Богиня рада тебя видеть.

– Да. Конечно. Я тоже приветствую тебя.

Я выхватил пистолет. Кинулся к человеку и ударил его в голову со всей силы. Не убил, но тот вскрикнул и осел на пол, глядя на меня помутневше, ополоумевше.

Я направил пистолет на Неё.

Но Ей не было страшно.

Она блеснула глазами.

– И правда, ты попытался.

Никогда не думал, что буду ощущать себя так. Столько всего было за время этой работы. Смерть, опасность, и то, что страшно, потому что это невозможно убить, и то, что ещё более страшно, потому что оно убьёт тебя.

Но здесь, девочка с Сапфировыми Глазами стояла напротив и смотрела в дуло пистолета абсолютно спокойно, Ей было, похоже, всё равно.

– О, что же, вот так? – она хихикнула. – Ты не сможешь в меня выстрелить. Да и вообще, я знала, что ты придёшь. Ты сам мне об этом сказал, ха-ха!

– О, что же, вот так? – я повторил её фразу просто, чтобы сказать хоть что-то. Мысли же мои в этот момент метались и бились о стенки черепа.

Она меня знает? Значит, есть ещё один я. Сколько итераций воспроизвёл этот я? Трудно сказать. Но тянуть нельзя, я уже ощущал, как мою заполняет всё больше и больше тумана, Сапфирового тумана...

Я отпрыгнул назад и упёрся в дверь. Стрелять! Надо стрелять!

Но палец просто не двигался, спусковой крючок как будто заело, сколько усилий я не делал, всё равно не получалось ничего. Даже хуже, чем в прошлый раз, я вообще не мог заставить себя хоть что-то сделать – решимости хватило лишь на то, чтобы наставить пистолет.

Она же, глядя на меня, снова улыбнулась и проворковала:

– Глупый, какой же глупый... теперь я точно вижу, ведь будь это ты – ты бы знал... – она пошла вперёд маленькими шагами. – Ты бы знал, да, ты бы знал...

Решение пришло само собой. Это – ещё одна итерация. То есть, мне нужно следовать дальше, мне нужно следовать глубже. Конечно, это будет непросто, но ведь...

– Не знал что? – я сказал это на выдохе, пытаясь подобрать ритм и прийти в себя. Непростая ситуация. Нужно успокоиться.

– Так ли это важно? Я сейчас убью тебя.

– Нет, ответь! Что? – сердце колотилось бешено, но в остальном я уже держал себя в руках. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Абсолютный покой. Я уже ощущал, как что-то мимолётное покидает меня и, кажется, растворяется, чтобы появиться в другом месте. Это меня и подвело. Не так уж и легко держать контроль. Именно в этот момент она быстро подошла ко мне, прошмыгнула поближе и вцепилась.

Она не душила со своей мёртвой хваткой. Своими детскими пальчиками она беспощадно пробила мою шею насквозь, кровь хлынула, а я осел на пол. Последние её слова доносились до меня как будто сквозь огромный слой ваты. Она ковырялась в моей шее и говорила с человеком, который уже пришёл в себя, спокойно и тихо:

– Миша... тело надо будет отнести... да хоть в чёртову кладовку, мне всё равно!

Пока ещё мог, я прохрипел:

– Ответь...

Сапфировые Глаза снова посмотрели на меня. Удивлённо и, после этого удивления, радостно. Она словно бы думала, стоит мне рассказывать что-то или не стоит, и, наверное, решила, что стоит:

– Что я имела в виду? То, дурачок, что невозможно убить ту, Кто Уже Умирает!

Моё сознание затухло.

Последним, о чём я подумал, была смутная надежда на то, что я, скакнувший ещё дальше в прошлое, запомнит эту её последнюю фразу.