Текст книги "Остров (СИ)"

Автор книги: Ростислав Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

–Не знаю, что там с индейцами случилось, но тут произошла охватившая весь известный мир эпидемия банального гриппа. Оценочная смертность до трех процентов населения обитаемых территорий.

–Ого... – в той или иной степени, данный возглас поддержали все.

–И кроме этого ого, продолжающийся до сих пор фонтан резни всех против всех впоследствии.

Иваныч приосанился:

–Разумеется, сейчас почти все кому это надо про нас знают. Далеко не во всех подробностях, местами фактура и установочные данные перевраны до абсолютной неузнаваемости, но что в мире новый игрок появился, знают. И не только знают, но и неизвестно почему в этой эпидемии винят. Не верят, сволочи, что "ледянка" сама по себе по миру пошла.

Я вспомнил рассказ Шубина и тоже мысленно мрачно хихикнул. Менять пластиковые бусы на натуральный жемчуг оказалось еще сложнее, чем на первый взгляд.

–По этой причине мы парни на эти острова и съебались. В последнее время еще терпимо, а пару лет назад было откровенно невыносимо – искали нас абсолютно все. Секретные службы всех мастей, колдуны, альвы, дварфы, вампиры, местная церковь, если ее можно так назвать, церковные ордена, секты упоротых психопатов и даже блять купеческие гильдии и те отметились. Всем блядь слуг тайного ордена магов, далекой заморской страны или хрен знает чего ещё, было подавай.

За спиной кто-то заинтересованно брякнул:

–И как?

–Объективно, наших знаний и возможностей у них конечно нет. Даже у колдунов, которые непонятно что вообще могут. Разное, знаете, всплывает, не знаешь чему верить. Но недооценивать в любом случае не стоит. Иначе я бы перед вами не сидел. В работе с людьми новое придумать сложно.

"Сидоров" обвел аудиторию глазами:

–Честно сказать, с нашей позиции эта эпидемия с последующей бойней даже помогла. – Хмыкнул. – Если бы ее не было, то следовало бы придумать. Народец мер как мухи, бежал в разные стороны, такой хаос и его последствия идеальны для беспроблемной инфильтрации.

Народ предпочел отмолчаться. Три процента населения обитаемого мира – счет жертв эпидемии шел на миллионы.

–Но руководство не оценило. Что вы расстреливаете корабли это не только наше спасение от большого мира, но и спасение большого мира от нас. По своим задачам вы ребята, в первую очередь карантинщики. Не мы, ни те товарищи, что в Москве сидят никакие не ангелы, но никто не хочет вешать на свою душу еще миллионы трупов, нечаянно выпустив в Хейен очередную эпидемию.

Словно услышав "Сидорова", в лагере заревела сирена боевой тревоги и сухо хрипнула радиостанция Астапова. На связь вышел оперативный дежурный:

– Скала – Остапу. Вооружайтесь и дуйте на катер, корабль с севера, идет к нам.

– Да что тут блять у нас, говном намазано?

Вырвавшийся у Бориса крик души остался позади, наша, дежурящая сегодня мобильная группа уже бежала к оружейке.

* * *

Несмотря, на чудовищное техническое преимущество изоляция так называемой «Монтегилеры» представляла собой огромную проблему для исполнителя. Достаточно сказать, что радиолокационные станции, даже будучи в рабочем состоянии, обнаруживали суда одинаковых размеров, на дистанции отличающейся на десять-пятнадцать миль. Эффективная площадь рассеяния (ЭПР) не поражающих размерами деревянных судов местной цивилизации значительно снижала возможности нашей техники. Даже когда крысы не грызли электрокабеля, что ни будь, не сгорало, или банально не глох питающий комплекс дизельгенератор. Оптические станции обнаруживали цели надежнее РЛС, но на несколько меньшей дистанции. С учетом затрат времени на выход и требования по решению вопросов с кораблем «с концами» времени всегда было в обрез. Возится с добравшимися до берега «мирными мариманами» никому не хотелось.

На той окраине цивилизованного мира, где мы прятались, понятие "мирного моряка" отсутствовало в принципе. Собственно и в более близких цивилизации местах ограбить конкурента не брезговали не только ищущие легкого заработка купцы, но даже морские трудяги рыбаки. У конкурирующих предприятий соседних городов местами доходило до натуральных морских сражений рыболовецких эскадр. Море принимало всех. Главное чтобы не оставалось свидетелей для контролирующей оба региона власти.

Наши острова являли собой самую южную группу крупного архипелага ориентировочными размерами с Филлипины. "Серебряные острова" были известны издревле, находились в жопе мира, и были в настоящий момент малозаселены, что собственно и подтолкнуло аналитиков предприятия отправить сюда экспедицию. Времена, когда за острова бились древние империи прошли вместе с истощением запасов серебра и самородной платины.

С древних времен остались одни развалины и сотнями лет промышляющее морским разбоем и междоусобицами население из потомков солдат воевавших за архипелаг армий. Раздробленность "Морских лордов", беспощадные усобицы и традиции социума, периодически прорежающие и отвлекающие их карательные рейды, а также отдаленность островов от цивилизации обещали несравнимо более спокойную жизнь, нежели попытки договорится или воевать с кагалом крупных и мелких материковых государств. Предположение, что выработанные на древних технологиях месторождения серебра и платины легко себя окупят и дадут прибыль при использовании технологий XXI века, тоже выглядело вполне логично.

Все прекрасным образом подтвердилось, причем сначала даже обошлось без войны. Профессионально подошедшие к делу руководители экспедиции начали с того что прикормили нескольких достаточно авторитетных предводителей морских банд. В итоге раздобыв более подробные, чем имелись карты "Серебряных островов" и информацию об оперативной обстановке, они не стали ни с кем ссорится, а перешли к исследованиям незаселенных кусков суши в нужной только изгнанникам южной части архипелага.

Триангуляция маячка экспедиции дала приблизительные координаты места цели, после проецирования их на Землю в Хейен вывалился обеспеченный всем необходимым кораблик. Внезапно, после исследования первой же группы островов геологи сказали – "Бинго!". Все в итоге оказались по щенячьи счастливы.

Кроме тех глупых "морских лордов" что, как пошел слушок, решили разжиться добришком глупеньких, не желающих никому мешать переселенцев с материка. Причем некоторые явно даже несколько настоятельным образом. Их наш отряд собственно беспощаднейшим образом и отстреливал. Руководство рассуждало весьма цинично – пока местная морская бандота не узнает что такое страх, разговаривать с ней будет бесполезно. А что нагонит больше страха, нежели исчезновение ста процентов вышедших в данный район кораблей? А потом можно будет и по головке погладить, на кого требуется указать, золотишка кому надо подкинуть, за изготовленное нами же вооружение и доспехи назад забрать...

В море мы снова вышли на "Летучем голландце". Лященко в этот раз согласно общего графика караулил зиндан, так что его место на сиденье приболевший в тот выход стрелок Астаповской группы, с простым русским именем и фамилией Семён Иванов. Второй и последний Иванов в отряде. Который, однако, русским был не более чем наполовину, являясь превосходным образчиком якутских сахаляров. От якутских предков у парня был цвет кожи и разрез глаз, при европеоидном типе лица, серых глазах, русых волосах, росте сто восемьдесят шесть сантиметров и атлетическом телосложении. Несмотря на заметную разницу в возрасте в тринадцать лет, мы с Семёном отлично сошлись. Парень был хорошим борцом и боксером, регулярные вечерние спарринги с которым отлично помогали разогнать жирок и вернуть тонус с боевыми навыками.

Уже в море, когда катер выходил во фланг, или как там это по-морскому называется, нашей будущей жертве, нас догнало еще одно радиосообщение – незваных гостей было три. Впрочем, два из них по отражаемому сигналу были гораздо меньше первого.

Ни Волков, ни Астапов не обеспокоились. Учитывая то, что ни в какие абордажные схватки мы вступать не собирались, для экипажей всех трех деревянных корыт их количество ничего не меняло. Типовой сценарий уничтожения корабля, ни оставлял для них ни шанса.

При действиях днем, катер подходил на расстояние примерно километра и стрелял из пулемета в район ватерлинии, пока тот не начинал тонуть. Если команда совершала чудеса борьбы за живучесть, катер подходил ближе и добивал корабль из гранатометов обычными и термобарическими гранатами. Так как шлюпки, одна-две на суденышко, тоже расстреливались, шансы людей на выживание были призрачными. Если расстрел происходил в полосе идущего к островам течения и достаточно близко от них, пловцов добивали в воде. Волков в ходе разговора о подобных решениях морщился как от зубной боли. Астапов после моего вопроса спрятал глаза и заявил – "Серега..., а что я могу для них сделать?".

Ночью все шло примерно также, за исключением дистанций открытия огня. В этом случае экономили патроны и ресурс пулеметов. Если корабль был сравнительно небольшим, его могли расстрелять из гранатометов без участия КПВТ.

Преимуществом в вооружении пользовались на полную катушку. Всё, начиная с телеметрии пулеметной установки и заканчивая действиями бойцов, записывалось. Включая на нашлемные камеры. Чем, кстати сказать, все до единого члены мобильных групп и команд катеров были крайне недовольны. Шубин разводил руками – регламент действий жестко устанавливала Москва. Боялись не луков, ни стрел – самой главной опасностью могущей оказаться на вражеском корабле считались маги.

Предел возможностей носителей сверхъестественного на данный момент толком ни знал никто. Разбросанные по миру резидентуры про капитулы колдунов, местную церковь, точнее сказать конгломерат жрецов или если угодно священников "Великой Девятки" и так называемых Младших Богов, а также высшую аристократию, которая значительной части пересекалась с магами, достоверной информации предоставляли крупицы. Агентура действующих в государствах резидентур, не повышая стократно риски провала, плавала слишком низко. У работающих на Хейене шпионов, для проникновения в весьма закрытые для посторонних круги просто не было достаточного времени. В настоящий момент практически всю информацию стопроцентной достоверности давали технические средства.

В войне и интригах всех против всех, войти в доверие и использовать, кого-либо из высших сословий оказалось очень непросто. Чтобы вербовать слабые звенья требовалось толкаться локтями с другими желающими – при великолепных шансах напороться на провокатора. Иваныч, действовавший под самой надежной для нас личиной – купца, с его слов на этом и погорел. Нудноватый "Петров" пытался стать своим в обществе под легендой ищущего лучшей доли иностранного дворянина средней руки и спалился куда более позорным образом. Когда мелкие неувязки поведения превысили некую критическую массу, в нем просто заподозрили самозванца. В сословном обществе это грех страшнейший и быть бы Александру Яковлевичу запоротым кнутом насмерть либо ободранным заживо, если бы взявшие его в оборот стражники не облажались, столкнувшись с куда более зубастой рыбой, чем ожидаемый ими мошенник.

Впрочем, меня эти сложности в данный момент волновали слабо. Все что меня заботило, это пулемет ПКМН на бортовом шкворне, к которому меня поставили по боевому расчету. В герметичных кранцах каждого из двух пулеметов лежали по 3000 снаряженных в ленты бронебойно-зажигательных патронов, на кронштейнах, вместо штатного ночника стояла четырехкратная оптика. Ночными прицелами пулеметы не обеспечивались, для их применения считалось достаточным катерного прожектора и подсветки прицельной сетки. Чтобы убивать из темноты катеру было достаточно стабилизированного крупнокалиберного пулемета огневого модуля.

Уничтожение трех кораблей и убийство возможно нескольких сотен моряков никого на "Летучем Голландце" особо не заботило. Можно было сказать, что все прониклись духом прототипа. Моральная накачка, в том числе с использованием записей художеств жителей архипелага в боевых походах и нисколько не лучших развлечений их жертв с материка расчеловечивала нашего противника просто на ура. Шансов выжить на том расстоянии от берега, что мы рассчитывали их встретить, у них просто не было. Практически, то же самое, что по мишеням пострелять. Никто, включая базу, даже не удивился, что Николай Александрович Волков, как первый после бога отказался от помощи.

Волнение на море оценивалось в четыре балла, ветер нашим гостям не благоприятствовал, солнце уже садилось, поэтому Волков решил не торопиться и уничтожить все три корабля с наступлением темноты. Благо они к тому времени должны были лечь в дрейф или, нащупав лотами дно на якорь – без радиолокаторов и ночной оптики вблизи берега ночами ходят либо очень самоуверенные моряки, которых иногда обзывают идиотами, либо самоубийцы. У нас был низкий и с знанием дела камуфлированный быстроходный катер не привязанный к направлению ветра, контролирующий обстановку бортовой радиолокатор и средства ночного видения. Подойти к жертвам с тёмной стороны горизонта не представляло никакого труда.

Когда этот план был принят к исполнению, всё шло как по маслу ровно до тех пор, пока силуэты всех трех кораблей не попали в объектив инфракрасной камеры боевого модуля. Данные РЛС об одном большом корабле и двух малых, оказались мягко говоря неточными. Вместо предполагаемой жертвы типа "каракка" или более легкой и скоростной "каравеллы" в сопровождении двух малых "бригантин", телеметрия показала три корабля с практически одинаковыми габаритами. Размеры, благодаря отражаемой на мониторе прицельной сетке пулемета, с поправкой на дистанцию можно было оценить довольно свободно. Во всяком случае, мне.

Немой вопрос, не дожидаясь пока его, озвучат, развеял высунувшийся из рубки командир катера:

–Вот так сука и живем с этой новейшей техникой. Готовьтесь пострелять, там три большие каракки. Опять блять щиты и доспехи отражателями отработали.

Ситуация прояснилась. Что он имел ввиду вполне было понятно – дерево, пусть и мокрое и щедро пробитое гвоздями, сравнительно плохо отражает сигнал радиолокационной станции. Однако если на дереве развесить некоторое количество хорошо отражающих радиосигнал предметов, радиолокационная заметность судна вырастет в разы. В данном случае один кораблик светился в лучах РЛС как елка, а вот два другие, манкировавшие боеспособностью, гораздо тусклее. Так как типичные размеры здешних судов были известны и появление так называемых "галеонов" практически исключалось, РЛС-ники вполне обоснованно пришли к выводу, что следует один крупный корабль и два маленьких, выковыривать "сервов" прячущихся в узостях и на мелководье. Короче говоря, облажались с интерпретацией полученной информации.

Самые распространенные корабли дальней морской зоны данной цивилизации Волков именовал каракками с полным на то основанием. Насколько я нашел информации в собираемой годами папке "Библиотека" своего ноутбука, подтвердилось, что схожесть задач нередко приводит к полному копированию путей их решения. В данном случае сходство идей и их исполнения демонстрировали силуэты весьма распространенных среди пиратов архипелага двухмачтовиков. Каракками их наши моряки назвали за высоченные носовые и кормовые надстройки. В земной истории, данный инженерный изыск кораблестроения англичане именовали "башнями".

"Каравеллами" наши моряки определяли суда схожих с каракками размеров, но с несколько пониженными надстройками и большим соотношением длины к ширине. Эти лоханки уступали караккам по грузоподъемности и конструктивной защищенности, но превосходили по скорости и управляемости.

Во времена, когда достаточно большие и мореходные суда уже изобрели, а пушки были редкостью и оружием удачного выстрела, основным средством добычи побед в морских баталиях было сваливание на абордаж. Победу в котором, штурмуя крупные корабли с высокими надстройками было взять непросто. Особенно коли твой корабль уступал по высоте борта. Что вынуждало штурмовать крупные суда, атакуя их по центру. Последнее часто приводило после "о борт ударили бортом" к "перестреляли нас потом". Лезущие через участок с наименьшей высотой борта нападавшие в этом случае оказывались под перекрестным обстрелом и большими проблемами с взятием удерживаемых экипажем "тауэров". В этом мире на башни ставили метательные машины, но погоды они не делали. Все в любом случае решала резня врукопашную.

В рукопашную ни Волков, ни Астапов не рвались, хотя мечты о снимаемых с кораблей трофеях были постоянной темой разговоров в курилке. Малая численность, даже не имея отправившихся на ротацию членов работающих на катерах Мобильных Групп делала проблематичной безопасную зачистку палубных судов даже небольших размеров. Бытовало даже мнение, что это сделали специально, на что руководство, к слову сказать, предпочитало отмалчиваться.

Потопление судов противника, к данному моменту считалось самым надежным способом, чтобы от них избавится. Считалось, что при достаточной усидчивости, это можно сделать не только из пробивающих средневековые суда навылет КПВТ, но даже из ПКМ – даже легкая пуля калибра 7,62х54 пробивает до 70 см дуба. Толщина обшивки наших жертв колебалась от пяти до пятнадцати сантиметров.

Перед началом событий Волков вышел в кубрик, провести предбоевой инструктаж:

– Все как обычно при уничтожении групповой цели. Пользуясь фактором внезапности расстреливаете первую каракку из гранатометов. Сигнал к открытию огня – включение прожектора, прекращения – его отключение. Выход на верхнюю палубу без спасательных жилетов запрещаю категорически. Все передвижения только с использованием концов пояса безопасности, полезете наверх – ведение огня из гранатометов с колена, поверх ограждения. Далее отходим и долбим из КПВТ под ватерлинии из темноты. Когда затонут, подходим ближе, разбиваем уцелевшие плавсредства, также возможно разгоняем цепляющихся за плавучие предметы, если они останутся на поверхности. Остальное море доделает за нас.

Удовольствия от выполнения столь нелицеприятных приказов никто не испытывал. Волков сие, конечно же заметил.

– Морды свои так не морщите, это мне и самому не нравится. Но! – Николай Александрович поднял указательный палец вверх. – Милосердие стоит оказывать только тому врагу, который будет способен его оценить. Ибо сказано даже в Евангелии – "Не давайте святыни псам и не бросайте бисера вашего пред свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас".

Я почувствовал, как у меня отвисает челюсть – касательно непоказной религиозности, доходящей пред боем до цитирования из Библии, Волков был предпоследним, от кого её можно было ожидать. Первое место занимал Блохин, – которого теперь не хватало ещё и каким ни будь "Свидетелем Иёговы" в будущем обнаружить. За прошедшее время я участвовал с экипажем данного катера только в учебных выходах, данный был первым боевым. Эта выходка была, чёрт возьми, реально неожиданной!

В очередной раз, отследив чужую реакцию, на этот раз конкретно мою, Николай Александрович дёрнул уголком рта в лёгкой ухмылке:

–Единственное, перед возвращением на базу подойдем к лучшим пловцам и вытащим на катер двух-трех человек. Шейну сильно внезапно понадобились языки. – Волков перевел взгляд на Астапова. – Борис Григорьевич, позаботься, пожалуйста, чтобы никто из твоих подчиненных не утонул и захват пленных произошел без эксцессов.

Как только Астапов кивнул, Волков скрылся в рубке. Катер накренился, меняя курс, и пошел на сближение.

Всерьез противника никто не воспринимал. Когда абордажная команда катера вышла наверх, волнение в четыре балла шкалы Бофорта воспринималось большей опасностью, чем десятки вооруженных и не боящихся крови людей неподалеку от нас. Шлемы и бронежилеты, вслед за мешающими пользоваться спасательными жилетами разгрузками никто не снял исключительно из-за – "раз положено, носи, не умничай". Оружие разобрали тоже только из этих соображений. Постановка службы Шубиным и командирами подразделений, которая была отмечена мной в первые же минуты знакомства и сыграла очень большую роль в лёгком согласии в ОВР перевестись, не разочаровывала.

* * *

Силуэт каракки вырисовывался в ночи, метрах уже возможно в двухстах от нас. Волков догонял концевой, пользуясь тем что волнение скрадывало шум двигателей. Его предположение что наши гости с наступлением ночи лягут в дрейф не оправдалось – они видимо знали куда шли и наблюдая остров в свете луны решили не терять времени. Насколько мы рассудили, замысел командира данного корабельного отряда состоял в том чтобы с рассветом захватить поселившихся там «сервов» врасплох.

Я стоял у бортового ПКМ, прижимаясь к борту и направляя его куда-то в направлении кормовой надстройки будущей жертвы. Второй номер, Гена Бобков, отошел к самой корме, пристегнувшись там к лееру. У парня загорелось пострелять из гранатомета, ящик РШГ-1 обеспечивал ему такую возможность. Блохин, взявший катерный РПГ-7 собирался вести огонь сверху, с площадки над кубриком. Там же паслись остальные желающие пальнуть с большим бухом. Остаться внизу, рискуя нечаянно улететь за борт, кроме Бобкова желающих не нашлось.

Наверху неразборчиво захрипела радиостанция, сообщение которой продублировал спокойный голос Астапова:

–Пятисекундная готовность.

Я спокойно прижал приклад пулемета к плечу и щелкнул флажком предохранителя. Других мыслей кроме как – "вот парень и момент истины, что в этом мире нет ничего бесплатного" в голове не было. Сверху плеснуло светом прожектора и я на мгновение зажмурил глаза...

Пристегнутая к пулемету сотка, вылетела несколькими очередями примерно за двадцать секунд. Снаряжение одними бронебойно-зажигательно-трассирующими позволяло сопровождать цель струей трассеров даже на волнении.

Гена, как я цинично оценил его лакишот, дернувшийся на волне и вместо промаха нечаянно влепивший гранату точно в окно-иллюминатор кормовой надстройки, радостно вопил и доставал из-за спины второй одноразовый гранатомет, рачительно откинув пустую трубу первого к люку в кубрик. О командном составе расстреливаемой каракки видимо можно было забыть – взрыв термобарической смеси красивейшим образом шибанул пламенем из всех доступных ему щелей. Вслед за ним в стороны полетели обломки, перемежаемые темными и светлыми комками человеческих тел. Группа Астапова с верхней площадки стреляла из гранатометов в борт, в район ватерлинии. В другое время это тоже бы выглядело весьма эффектно.

Прожектор погас, и катер отвернул в сторону, заставив наших почувствовавших вкус крови акул, разродиться единодушным потоком матерщины.

–Отбой! Оружие на предохранитель! – пришедший сверху голос Бориса был тоже пропитан разочарованием.

Слева-сзади от катера, прямо на глазах садилось в море освещенное метающимися на палубе фонарями и отблесками разгорающихся внутри очагов огня деревянное тело нашей первой жертвы...

Поймавший охотничий кураж Волков веселился. Оставшаяся пара, наблюдая сзади столь неприятную картину, поворачивала по ветру и ставила все паруса. Вполне логичное и отвечающее ситуации решение. Напавший из темноты корабль с магами на борту, даже бы если он превосходит в скорости, будет вынужден вести бой на преследовании, дав возможность застигнутым врасплох пиратам к нему приготовится. Хотя бы увидев и оценив противника, например.

Вот только парадный ход нашего катера был сорок узлов, а не десять-двенадцать. Пусть даже все сорок мы на четырех баллах выбрать, вероятно, и не могли. Того что оставалось, было вполне достаточно.

Причем Волков поленился реализовывать даже их. Выскочивший из рубки по нужде рулевой, показавший своему кенту Бобкову большой палец и сообщивший натягивая спасательный жилет народу последние новости, высказался достаточно емко:

–Уходим вперед, с часок, наверное, ещё повозимся. Кэп осторожничает, не хочет, чтобы нас по буруну могли обнаружить.

* * *

На этот раз жертвой стала вырвавшаяся вперед каракка. Прицельная марка огневого модуля была подведена к её ватерлинии, и пулемет над головой дал первую пристрелочную очередь.

Впечатление от моей первой здесь боевой операции продолжали быть крайне странными. Теперь мы просто сидели в кубрике и наблюдали посредством выведенной на компьютерные мониторы телеметрии, как пулемет, не торопясь, короткими очередями по два-три выстрела, топит средневековые боевые корабли. В этот раз первая жертва тонула неожиданно долго. Оказалось вполне достаточно времени, чтобы все обсудить.

–Я думал, это будет быстрее.

Сидевший через кресло от меня Семён Иванов отвернулся от блеснувших на демонстрируемом монитором изображении вспышек пуль очередной попавшей в борт очереди.

–Чтобы корабль утопить, нужно чтобы внутрь поступала вода. Водооткачивающие помпы тут уже придумали, деревянная обшивка вязкая и пропитанная водой, дыры от пуль не самые большие.

Иванов повернул голову к Киму:

–Саша, не помнишь, какое водоизмещение у этих корыт Волков говорил?

Ким, наблюдавший за расстрелом со спокойствием сытого удава перед носом которого кот давит мышку, на секунду отвлёкся:

–У этих, островных, двести – четыреста тонн.

Астапов, сидевший в кресле за монитором, но тоже услышавший вопрос уточнил:

–У галеонов больше, бригантины поменьше. На материке по-разному, там водоизмещение плавает в довольно широких пределах. Классификация разработана по конструкции.

–Дедвейт где-то половина водоизмещения. Можешь посчитать сам, сколько времени наш пулемет будет ковырять в этом корыте дыры, чтобы корабль принял двести тонн воды ... булькнуть. Давление у поверхности небольшое.

Астапов опять вмешался, дополнив Семёна:

–А попадания выше ватерлинии вообще в зачет не идут. Ну, пока судно не сядет и их захлестывать водой не начнет.

–Чисто на поджог не пробовали работать?

–Пулеметами? Вася Негода с "Жемчужины" было дело, жопу морщил... Один раз все патроны к КПВТ на борту расстрелял. Загорелся, но один хер гранатометами добивали. Море, тут влажное всё. Дерево больше тлеет, чем горит. Или само тухнет, или успевают залить. Нужно в сухое место угодить, чтобы полыхнуло. МЗД-ушки у КПВТ полезнее бронебойных только тем, что дыры от них в разы больше. По деревянному борту. Термобары гораздо лучше, чем пули как оказалось, поджигают.

Привычно растекшийся по креслу Блохин скосил на Бобкова глаз и буркнул:

–Гена теперь точно знает.

Сидящая в кубрике катера стая акул практически одновременно рассмеялась...

* * *

Пока мы, уравняв скорости, возились со второй караккой, третья в бесплодной попытке скрыться ушла вперед, забирая круто в сторону. Ее капитан надеялся, что невидимый преследователь потеряет корабль в темноте. Больше надеяться ему было не на что.

Догоняя этого, не знающего что он покойник мертвеца, Волков уже не прятался. Катер, вздрагивая на волнах, рвался вперед на максимально возможной скорости. Народ, поминая Волкова разнообразным, но неизменно добрым словом, полез пристегиваться.

–Проснулся...

Замечание было риторическим, но избавившийся от полудремы Блохин все же решил на него ответить:

–Теперь можно. Если бы им сразу ума хватило разойтись, резче действовать бы пришлось. И даже тогда кто-то мог уйти. Типа как на той шлюпке, матросня с которой чутком вас не порубила.

–Считаешь что недобитки?

–А кем ещё мне их считать? – Блохин безразлично пожал плечами. – Дерево радиолокатор плохо видит. Железо на дно и помехоподавление сигнал от шлюпки как от волны потрет.

Услышавший Блохина Астапов лениво повернул к нему голову:

–Ошибаешься, Михалыч. Это не наши пассажиры.

–Да ну?

–Сугубо левые жертвы местных тёрок. Точно.

–А...

–Наши шпиёны их разрабатывают. Шубин лично мне капучино сварил, в благодарность говорит, за то – что мальчишку пожалел. Из старшего брата верёвки теперь можно вить.

–Хм...

На мониторах заметалось изображение, камера огневого модуля катера искала цель.

Экипаж этого корабля не пожелал ни бежать, ни умирать безнаказанно. Они не знали, что шансов у них нет.

Хотя с другим противником возможно бы и прокатило. Чтобы вырваться из той трясины, в которую их засасывало это, пожалуй, был единственный возможный выход. Кроме как пуститься к Монтегилере вплавь.

Прикрываясь от нас своим корпусом, с каракки просто-напросто спустили набитую людьми шлюпку и отправили ее скрывающемуся в темноте преследователю наперехват. Насколько можно судить, они надеялись на контратаку, пока катер, уравняв скорости, будет расстреливать корабль. К их несчастью вполне понятное для абордажной группы желание защититься от железа противника погубило идею в зародыше. Набитая полутора десятками людей в доспехах шлюпка представляла собой один сплошной радиоотражатель.

Волков даже не дал далеко отойти ей от каракки. КПВТ наверху плеснул длинной очередью и от скученных на маленьком суденышке людей полетели клочья. Второй очереди не понадобилось. Через сорок минут, за шлюпкой последовал и спустивший ее корабль.

Николай Александрович вышел в "салон" и присел на одно из сидений:

–Каким все-таки грязным делом нам приходится заниматься...

Никто не ответил. Волков закончил фразу:

–Иногда кажется, что кокаин из Колумбии возить было бы чище.

Ответил как ни странно все тот же согласно ему кивнувший Блохин:

–Ну, столько крови там бы мы точно не лили.

Было такое ощущение, что Волков сейчас плюнет на палубу. Сдержался.

–Михалыч.... Иди в жопу!

Блохин хмыкнул. Пришедший в себя после приступа самоедства Волков опять настроился на деловой лад:

– Григорьич, выпинывай мангруппу наверх. Сейчас будем вылавливать пленных.

Грустно улыбающийся наблюдая за ним Астапов, развернулся к нам на своем кресле и хлопнув в ладоши, развел руками:

–Слышали приказ командира корабля, мои кровожадные боевые друзья?

* * *

Вылавливать пленных собирались банально – багром и спасательным кругом на веревочном конце. Разносимых волнами голов уже наблюдалось далеко не так много, как можно было ожидать, поэтому особые сложности от задачи не ожидались.

Собственно, после того как мы осветили прожектором цепляющуюся как мне показалось за срубленную рею парочку, нужная нам тройка пленных нарисовалась сама. Причем с реи там оказался только один матрос, которого поставленный на багор Бобков вытащил, зацепив крюком за шиворот рубахи. Второй, испугавшись прожектора, что-то заорал и мгновение спустя пропал под накатившей волной. Бульк – и человек исчез, будто его никогда не было. Двое остальных, крича и махая руками, подплыли сами. Вышедший с нами наверх Волков усмехнулся:

–Вытаскивай, эти сообразительные ребята, нам, безусловно, пригодятся.

Сообразительных ребят, вытащив из воды на катер, уложили на палубу и заковали в наручники.