Текст книги "Кровный долг (ЛП)"

Автор книги: Рори Майлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 16

Деми

В моей спальне кромешная тьма, когда я просыпаюсь от ужасного сна. Я протираю ладонями глаза, пытаясь стереть ужасные образы альфы, которого потрошит его товарищ по стае. Тяжелый вздох срывается с моих губ, теперь сон – это призрачная надежда. Я переворачиваюсь на бок, натягивая на себя мягкую простыню и одеяло.

У окна стоит фигура, небрежно прислонившись к стене. Я напрягаюсь, затем тянусь к прикроватной лампе.

– Не надо

Вживую его голос гораздо мягче и глубже, он скользит по моей коже и проникает в уши.

Маттео.

Я колеблюсь, держа руку наполовину вытянутой, и спрашиваю:

– Что ты здесь делаешь?

Его форма меняется в темной комнате.

– Как тебе твоя комната?

– Это здорово, спасибо, что похитил меня. Я всегда представляла, что так будет развиваться моя жизнь.

– Демитрия, это были мы или они. Если бы альфа схватил тебя, ты знаешь, что бы произошло.

Я опускаю руку на кровать.

– Ты тоже собирался убить меня, Маттео. – я выплевываю его имя, ненавидя тот отвратительный привкус, который оно оставляет после себя.

– Ты выжила.

– Что ты здесь делаешь? – говорю спрашивая еще раз.

Он придвигается ближе. Я передвигаюсь по кровать, пытаясь отдалиться от него. Что-то в нем по своей сути более угрожающее, чем в Кольте и Грейсоне.

Маттео останавливается.

– Ты боишься меня, Деми?

– Ты уходишь от вопроса, Маттео.

– Хм, ты тоже.

Я слишком устала, чтобы контролировать свой рот.

– По крайней мере, я не боюсь показать свое лицо человеку. Ты, должно быть, уродливый ублюдок, раз прячешься в темноте.

Только тихий свист воздуха указывает на его быстрое движение. К тому времени, как я поворачиваю голову, он нависает надо мной. Он ставил меня в более уязвимое положение и не реагировал на это, поэтому я немного встревожена. Он пригласил меня в "Кровную мафию", подарил мне эту шикарную квартиру, а теперь он прячется в моей комнате.

– Ты боишься меня, Маттео?

Вампир ставит колени на кровать, хлопает руками по обе стороны моего лица и наклоняется так, что его нос едва касается моего. Света мало, но его достаточно, чтобы бросить тусклый свет на его лицо. Я не могу различить отдельные черты лица, но теперь знаю, что у него не отсутствует половина лица или что-то странное.

– Маленьких птичек, которые насмехаются над котом, съедают.

Дрожь пробежала по моей спине, и мои губы кривятся.

Я поднимаю руку и провожу одним пальцем по его щеке, медленно проводя им по его полным губам.

– Если ты предлагаешь мне оральный секс, тебе придется сказать «пожалуйста».

Боже, я чертов псих.

Он не отвечает несколько секунд, затем по моей коже пробегает тихий смех.

– Хочешь, чтобы я умолял полизать твою киску?

На этот раз нельзя игнорировать реакцию моего тела. Маттео вдыхает и стонет глубоко в груди. Он накручивает прядь моих темных волос на палец и слегка дергает.

Я сдерживаю стон, вспоминая, что злюсь на этого вампира. У него даже не хватило смелости показать мне свое лицо.

– Включи свет.

Маттео неестественно замирает по моей команде.

Мое сердцебиение начинает учащаться. Теперь мне страшно, потому что я чувствую его медленно закипающую ярость, и она полностью сосредоточена на мне.

– Тебе следует быть осторожнее со своими словами. Вампиров убивали за меньшее.

Я сглатываю, мое горло внезапно сжимается от страха, и я презираю то, как он смог заставить меня хотеть его и бояться всего за минуту.

Он снова дергает меня за волосы, затем встает с кровати и выходит из комнаты. Только после того, как он закрывает дверь, волны гнева утихают.

Я просыпаюсь утром раздраженной и измученной. Я провалилась в беспокойный сон после того, как несколько часов ругала себя. Я флиртовала с врагом номер один.

Сидя и вытягивая руки над головой, я снимаю напряжение со своего тела. Насыщенный, горьковатый аромат кофе наполняет мои ноздри и завладевает моими мыслями. К черту Маттео, мне нужен кофе.

Я направляюсь в гостиную в своих мягких шортах для сна и майке. Эвелин сидит задницей на моей столешнице, болтая ногами взад-вперед, и смотрит, как я иду по коридору.

– Доброе утро, Деметрия, я принесла тебе сок Богов.

Я ворчу на нее и выхватываю большую чашку из ее рук. Кофе идеальной температуры, чтобы пить его большими глотками, поэтому я выпиваю большую его часть несколькими большими глотками. Эвелин присвистывает и постукивает по крышке другой чашки.

– Я взяла с собой подмогу.

Я допиваю первый кофе, улыбаюсь ей и беру вторую чашку. Эта горячее, поэтому я делаю глоток медленно, на самом деле наслаждаясь глубоким вкусом жаркого по-французски.

– Можем ли мы теперь быть друзьями? – спрашивает она сладким голосом, хлопая на меня ресницами. – Ты вчера была такой сварливой, но, думаю, этого и следовало ожидать, учитывая все, через что тебе пришлось пройти.

– С девушкой такое может случиться, если ее чуть не разорвало на куски. – я делаю еще один глоток кофе и смотрю на имя на чашке. Я не узнаю обжарку, но кофе восхитительный.

Пронзительный смех Эвелин заставляет меня вздрогнуть.

– Ты такая забавная.

Я говорю «ха-ха» и скорчиваю гримасу, от которой она смеется еще сильнее.

Кто знал, что я комик?

– Как только ты допьешь кофе, я поведу тебя за покупками.

– Нет.

Она хмурится.

– Деми, не будь такой трудной. – ее тон упрекающий, и хотя я ценю, что она приносит мне кофе, я не готова быть ее человеческим проектом.

– Эвелин, я уверена, что твои намерения благие, но я не собираюсь притворяться, будто все в порядке. – я указываю между нами с кофе. – Этого не произойдет. Я не домашнее животное, с которым можно нарядиться и гулять по городу, чтобы все остальные вампиры могли ворковать над тем, как мило выглядит этот глупый человек. Я не твой друг и не пойду с тобой за покупками.

Эвелин морщит лицо и отводит взгляд.

Мне почти стыдно за то, что я сказала.

Затем она поворачивается ко мне с холодными глазами.

– Однажды ты проснешься и пожалеешь, что отвергла мою дружбу, Деметрия. Когда они все насытятся тобой и надругаются над этим бедным маленьким человеческим сердцем, ты пожалеешь, что я не на твоей стороне.

Она спрыгивает со стойки и уходит, не удосужившись попрощаться.

Я стону от разочарования. Теперь я чувствую себя плохо.

Чертовы вампиры.

Остаток утра я провожу, готовя мигас на своей кухне. Кто-то зашел, пока я принимала душ, и оставил несколько пакетов с продуктами.

Я выкладываю содержимое из многоразовых пакетов – ха, эти вампиры зеленые, поди разберись – и проведи инвентаризацию. Все необходимое для приготовления кофе: новая маленькая кофеварка, яйца, чоризо, чипсы тортилья, сальса, хлеб, масло, бутылка ореховых сливок, тесто для печенья с шоколадной крошкой, баночка моего любимого мороженого и бутылка вина.

Разглядывая ликер, пока намазываю маслом тост, я задаюсь вопросом, не чувствует ли Грейсон себя виноватым из-за вчерашнего ужина и не пытается ли он загладить свою вину. Я ногой отодвигаю один из барных стульев и сажусь за стойку. Я съедаю всего два кусочка, когда Кольт вальсирует в мою квартиру с серьезным выражением лица. Он оглядывает беспорядок на столе, мою тарелку, а затем встречается со мной взглядом.

– Я собирался пригласить тебя на завтрак.

Подняв бровь и приветствуя его вилкой, я говорю:

– Здесь обо всем позаботились, приятель.

Он хмурится, услышав это прозвище.

– Эвелин расстроена. Я предполагаю, что ты имеешь к этому какое-то отношение.

Я откусываю кусочек яичницы, наблюдая за ним, пока жую. Я запиваю еду кофе.

– Ей нужно найти другого человека, чтобы преобразиться; я на самом деле не в настроении играть в Барби.

– Эвелин милая. – он скрещивает руки на груди, рукава модного костюма натягивают его выпуклые мышцы.

Как у него помещаются эти руки в пиджаке?

– Может быть, и так, я все равно не хочу быть ее новым проектом.

Кольт хмурится.

– Она была бы хорошим союзником.

Я поднимаю бровь.

– Теперь мне нужны союзники?

Расцепив руки, Кольт делает шаг ко мне.

– Если ты собираешься здесь выжить, тебе понадобится нечто большее, чем ты сама. Это не какое-то студенческое братство. Кровная мафия является домом для самых безжалостных вампиров, и хотя ты можешь испытывать некоторое ложное чувство безопасности, потому что Маттео хочет, чтобы ты осталась жива (пока), не все будут вести себя хорошо.

Я доедаю следующий кусочек мигаса и откусываю тост. Кольт прав. Теперь, когда я здесь, я должна попытаться найти друзей и людей, которым можно доверять. Проблема в том, что я не думаю, что когда-нибудь смогу доверять кому-либо из них, потому что, в конце концов, все они планировали увидеть, как я умру.

– Я извинюсь перед Эвелин, Кольт. Тебе не нужно читать мне лекцию об опасностях жизни с Кровной мафией. Я думаю, что полностью понимаю, насколько опасна моя жизнь прямо сейчас.

Он потирает шрам, пересекающий середину его брови, привлекая мое внимание к несовершенству. Мой взгляд скользит к шраму на его шее. Грейсон сказал, что Кольт был таким же упрямым, как и я, шрамы как-то связаны с этим?

Кольт удивляет меня, заходя на кухню и убирая продукты, до которых я еще не добралась. Я ем свои пирожки с тостами, наблюдая за ним прищуренными глазами.

Почему он старается помочь?

– Перестань смотреть на меня так.

– Как что?

Он вздыхает и закрывает шкаф, куда положил шоколад.

– Как будто ты ожидаешь, что я нападу в любую секунду.

Я пожимаю плечами и пью кофе.

– Женщина никогда не может быть слишком осторожной, особенно учитывая, что тебе, кажется, нравится прижимать меня к стене.

Заметив малейшее подергивание его губ, я продолжаю:

– И ты попробовал мою кровь, поэтому я предположила, что ты вернулся за добавкой. Ходят слухи, что я восхитительна.

Кольт кладет руки на стойку и наклоняется вперед. Он сидит прямо напротив меня, но в его глазах такая настороженность, что я не могу сказать, зол ли он, раздражен или возбужден. Может быть, сочетание всех трех?

– Кто тебе сказал, что ты восхитительна?

– Грейсон, – говорю я и спрыгиваю с табурета, неся свою тарелку и кружку к раковине. Он поворачивается и прислоняется задницей к стойке, когда я прохожу мимо. – Кажется, он подумал, что я немного острая, но я наполовину латиноамериканка, так что не могу сказать, что была удивлена.

Кольт фыркает.

– Твои предки не имеют никакого отношения к твоему вкусу.

– О, тогда что же?

– Умная девочка, когда придет время, ты поймешь это.

Я хмурюсь, яростно отчищая тарелку, вероятно, разрушая поверхность от сильного нажатия щетинки.

– Я не понимаю, почему вы все настаиваете на том, чтобы быть загадочными. Серьезно, моя любовь к вампирам и мистике умерла, когда Спайк поцеловал Баффи⁹.

– Энджел был немного стервой, не правда ли?

Я прекращаю тереть и поднимаю глаза, чтобы встретиться с ним, морщу нос и тихо смеюсь.

– Ты смотрел сериал?

Он наклоняет голову набок.

– Это вышло уже давно, даже вампирам становится скучно, и они смотрят телевизор, чтобы скоротать время.

Хм. Думаю, жить вечно может быть довольно скучно.

– Я рада, что ты больше похож на Спайка, чем на Эдварда. Не думаю, что я могла бы воспринимать тебя всерьез, если бы ты был ослеплен.

– Большинству женщин и девочек нравится этот сериал.

Я киваю.

– Да, для большинства из них это так. Я предпочитаю, чтобы мои вампиры были немного более безжалостными. Мне нравится смотреть на кровавый дождь.

– Даже сейчас? – спрашивает он, понижая голос на октаву.

Я ставлю вымытую кружку на сушилку за тарелкой и вытираю руки полотенцем.

– Не горячись и не нервничай. Это вымышленные вампиры. В реальной жизни я предпочитаю, чтобы мои вампиры были мертвы.

– Боюсь, тебе придется довольствоваться нежитью.

Бросив полотенце на стойку, я прохожу мимо него и направляюсь в свою спальню.

– Это мы еще посмотрим.

Я слышу его тихий смех, когда достаю пару носков и натягиваю свои конверсы. На мне черные тренировочные брюки и простая футболка. Я не уверена, кто рылся в моей одежде и выбирал эти наряды, но я рада, что они выбрали некоторые из моих самых удобных вещей.

Когда я возвращаюсь, Кольт сидит на барном стуле.

– Ты пойдешь со мной сегодня.

Я вздыхаю.

– Я предполагаю, что у меня нет выбора.

Его улыбка злобна и полна клыков.

– Ладно, поехали. – я махаю рукой в сторону двери, чтобы заставить его двигаться.

Глава 17

Деми

Звук тел, ударяющихся о маты, подсказывает мне, куда ведет меня Кольт. Мы поднялись на четвертый этаж и уже миновали большой бассейн. Я стараюсь не показывать своего дискомфорта, наблюдая, как вампиры носятся взад-вперед по глубокой воде. Это не озеро, но оно достаточно глубокое, чтобы у меня мурашки побежали по коже.

Кольт останавливается возле комнаты, покрытой мягкими ковриками, и протягивает рулон белой спортивной ленты.

– Обматывай и пойдем.

Он не защищает свои руки, так как обладает ускоренным исцелением. Я слишком взволнована тем, что будет дальше, чтобы спорить.

Прошло около недели с тех пор, как я в последний раз была в спортзале, и мне не терпится выплеснуть свою сдерживаемую агрессию на Кольта, даже если он надерет мне задницу, когда все будет сказано и сделано.

Я почти закончила заворачивать одну руку, когда его смех заставил меня поднять глаза.

– Что?

Кольт качает головой.

– Ничего.

Прищурившись, я смотрю на него, удерживая большую часть своего внимания на вампире, который насмехается надо мной, пока я перетягиваю другую руку. Когда я готова, Кольт направляется в спортзал.

Там спаррингуют несколько пар вампиров, и они двигаются так быстро, что мне приходится уделять им все свое внимание, чтобы увидеть, кто побеждает. Я так занята, пытаясь угнаться за их молниеносными движениями, что не замечаю, как Кольт останавливается, и врезаюсь ему в спину.

– Дерьмо, – говорю я после того, как приземляюсь на задницу. – Извини.

Он ухмыляется.

– Я думал, ты продержишься немного дольше, прежде чем я брошу тебя на задницу.

Не обращая внимания на его протянутую руку, я отталкиваюсь от пола и встаю.

– Мне будет приятно бить тебя кулаком. – говорю я ему, начиная разминку. Я выполняю серию подвижных растяжек: приседаю, затем тянусь вверх, наклоняюсь и выхожу на планку, после чего отползаю назад и начинаю весь процесс сначала.

Женщина-вампир машет Кольту, когда проходит мимо, прежде чем пронзить меня свирепым взглядом. Он не реагирует на нее и не здоровается. Я продолжаю разминку, не позволяя ей вывести меня из себя. Я в середине седьмого отжимания, когда Кольт спрашивает, закончила ли я.

– Еще немного. – говорю я, немного запыхавшись.

Кольт кивает, когда я встаю.

– Ты готова?

– Ага, с первого по третий?

Он улыбается.

– Конечно, если ты думаешь, что протянешь так долго.

Самоуверенный ублюдок.

Без особой подготовки я выставляю ногу и бью его в бедро. Он хрюкает, удивленный моей атакой, но не от боли. Он вампир.

– Хитрюга. – говорит он, низко приседая и поднимая руки.

Я перекатываюсь взад-вперед на носочках.

– Что за болтовня? Пойдем.

То, что последовало дальше, можно охарактеризовать только как худший пинок под зад в моей жизни. В то время как мне удалось нанести еще один удар (потому что он позволил мне) Кольт вырубает меня тремя быстрыми движениями. Один легкий удар в живот, удар открытой ладонью в лоб, и он выбивает меня из-под ног. Я приземляюсь с глухим стуком, и воздух выходит из меня, заставляя на секунду задерживать дыхание.

Кольт садится на корточки рядом со мной и протягивает руку. Я свирепо смотрю на него и отталкиваю ее, вставая самостоятельно, прежде чем низко присесть.

– Еще раз. – говорю я, потому что жажду наказаний. Плюс, если я собираюсь стать частью Кровной Мафии, я должна, по крайней мере, тренироваться сражаться с вампирами.

Кольт развлекает меня еще четыре раунда, прежде чем объявить об этом.

– Давай займемся гирями.

Я со стоном поднимаюсь с коврика, прикрывая глаза рукой. Я тяжело дышу и уже чувствую, что тренировалась целый час. Последний раз, когда я смотрела на часы, прошло всего пятнадцать минут.

В тренажерном зале намного меньше вампиров, и это, вероятно, во многом связано с их суперсилой. Я бы не удивилась, если бы там было открытое поле, где они переворачивают машины, как люди – тракторные шины.

Я не совсем понимаю, почему Кольт взял на себя труд стать моим личным тренером, но я не жалуюсь. Он показывает мне жимы лежа – обычные и с наклонениями – жимы плечами, боковые подъемы, некоторые упражнения для пресса и, наконец, серию растяжек, от которых я чувствую себя как в раю.

– Черт возьми, нет. – говорю я, когда он роняет поролоновый валик на коврик рядом со мной.

Он щурит глаза.

– Тебе это понадобится, ты выкладывалась по максимуму во всем, что мы делали.

Я резко выдыхаю, но медленно подкладываю поролоновый валик под свое тело и мучительно разминаю мышцы, все время постанывая и жалуясь. Несмотря на то, что я презираю этот отвратительный инструмент, я действительно чувствую себя лучше каждый раз, когда им пользуюсь.

Только когда мы выходим из спортзала и направляемся к лифту, я вспоминаю, кто такой Кольт и где я нахожусь. Реальность стирает с моего лица ленивую улыбку, и на ее месте появляется хмурое выражение.

Кольт прислонился к лифту и смотрит на меня без тени эмоций на лице.

– О чем ты только что подумала?

Я отвожу от него взгляд и смотрю на мигающие цифры, пока мы поднимаемся на мой этаж.

– Я вспомнила, кто ты.

В его глазах вспыхивает непередаваемая эмоция, затем он кивает.

– Наверное, лучше не забывать.

– Поверь мне, это не повторится больше.

Он хмурится от моих слов.

– Я думал, ты наслаждалась.

Лифт звенит, и двери открываются. Мы входим в темный холл и направляемся к моей квартире.

– Да, – бормочу я, ненавижу признаваться ему в этом. – В этом-то и проблема.

Я отпираю дверь электронным ключом и поворачиваюсь, прежде чем Кольт сможет ворваться внутрь.

Его глаза темнеют, когда он вдыхает.

– Деми.

– Я не знаю, какова твоя игра, Кольт, но я не какая-то марионетка, с которой ты можешь играть. Мы не друзья.

Просовывая руку мне за спину, он слегка толкает дверь. Она распахивается, и я спотыкаюсь. Кольт ловит меня, пинком закрывает дверь и прижимает к стене.

Он опускает голову к моей шее, проводя носом по чувствительной коже. Его губы ласкают нижнюю часть моей челюсти, и он кусает меня достаточно сильно, я чувствую его острые клыки, но достаточно мягко, чтобы он не прокусил кожу.

Я сжимаю бедра вместе и держусь за его рубашку, пока мой мозг пытается догнать мое тело. Я все еще зациклена на раздражении, но моя предательская вагина умоляет сделать Кольта своим новым домашним животным.

– Я никогда ничего не говорил о друзьях, Деми.

Моя спина выгибается, когда он говорит, его дыхание щекочет мне ухо. Держа меня за поясницу одной рукой и запуская другую в мои волосы, он поворачивает мою голову в сторону и прижимается своими бедрами к моим.

То, что я возбуждена, чертовски сбивает с толку, потому что я все еще не могу дождаться, когда вонзю нож в его холодное, неживое сердце. Ненавистный трах должен быть потрясающим. Губы Кольта касаются моих, и его язык обводит линию моих губ. Я стону, когда впускаю его, позволяя ему поглотить и уничтожить любое подобие здравомыслия, которое у меня есть.

Тогда я прикусываю ему язык, потому что я не дура.

Он рычит и сильнее дергает меня за волосы. Я двигаю руками так, что обхватываю его шею и впиваюсь ногтями. Это немного, но, по крайней мере, это хоть что-то.

Я непоколебимо смотрю ему в глаза, впитывая желание, разочарование и скрытую дикость.

– Отпусти меня, – говорю я, сильнее впиваясь ногтями и выпуская кровь. – Сейчас.

Глаза Кольта темнеют, но он медленно убирает руки с моего тела. Я хмурюсь, когда он не отстраняется, затем понимаю, что это я обхватываю его ногами и руками за талию. Я разжимаю ноги, позволяя ступням опуститься на пол. Мои руки все еще обхватывают его за шею, и я медленно оттаскиваю его к другой стене.

У меня недостаточно сил, чтобы заставить его пошевелиться, но он позволяет мне это сделать, и мне этого достаточно, чтобы понять, у кого сейчас власть. Он вровень со стеной, и его глаза прищурены, он смотрит на меня сверху вниз, когда я смотрю в них. Порочная улыбка появляется на моем лице.

– Это будет не так просто, Кольт. – я поднимаюсь на цыпочки и целую уголок его рта, а затем шепчу ему на ухо – В конце концов, я собираюсь тебя трахнуть, но это будет на моих условиях, когда я буду готова, и ты будешь умолять меня о прощении.

Он облизывает губы.

Медленно, очень медленно я ослабляю хватку и убираю пальцы с его шеи. Он остается у стены, наблюдая за мной, пока я отступаю к другой, разделяя нас на несколько футов. Мы смотрим друг на друга несколько минут, глаза Кольта из черных становятся зелеными, но остаются полуприкрытыми.

– Тебе пора идти. – говорю я наконец хриплым и слишком откровенным голосом.

– Ты уверена в этом? – спрашивает он, хотя это не звучит дерзко. Он улавливает мои смешанные эмоции, без сомнения, чувствует запах моего возбуждения и слышит учащенное биение моего сердца.

Я киваю, потому что не могу позволить себе говорить. Я могла бы попросить его остаться, и это было бы очень, очень плохим решением.

Он опускает взгляд на мои губы, прежде чем оттолкнуться от стены и встать в футе от меня.

– Увидимся завтра на очередном сеансе?

Я снова киваю, все еще не доверяя себе.

Он уходит, не попрощавшись. Он даже не оглядывается через плечо, прежде чем закрыть дверь, из-за чего я чувствую себя очень смущенной и подавленной. Я та, кто отвергла его. Я та, кто остановила это, так почему я чувствую, что он обжег меня?

– Тебе понравилось? – спрашивает Маттео через потрескивающий динамик, его глубокий голос прерывает мои мысли.

Ищу устройство, но не могу его найти.

– А тебе? – я спрашиваю.

– Мне нравится смотреть, как ты порхаешь вокруг, притворяясь крутой, когда Кольту потребовалось бы две секунды, чтобы убить тебя.

– Разве у тебя нет занятий поважнее, например, управлять мафией или что-то в этом роде?

– У меня обеденный перерыв. – говорит он.

Я смотрю на часы на стене. Сейчас час дня.

– Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты не очень хорош в роли вампира? Сейчас середина дня.

Это вызвало у Маттео короткий смешок.

Я беру из холодильника бутылку воды и направляюсь в душ. Голос Маттео следует за мной, пока я иду.

– Это здание укреплено, чтобы защитить нас от самых суровых лучей, но большинству здешних вампиров сотни лет. Солнце не так опасно для нас, как для новых вампиров; оно не отнимает у нас столько сил.

Я прячу этот небольшой кусочек информации. Бросая бутылку на кровать и срывая с себя рубашку, я замираю, когда понимаю, что он может наблюдать. Я понятия не имею, где он разместил камеры и микрофоны.

Малейший вдох подсказывает мне, что в моей спальне тоже есть камера.

– Это полное вторжение в частную жизнь.

– Мне нравится следить за своими новобранцами, следить, чтобы они не делали глупостей.

Я хмурюсь.

– Или, может быть, тебе нравится наблюдать за людьми в самые интимные моменты.

Полагая, что он не посмеет положить их в ванную, я закрываю дверь и раздеваюсь. Я включаю горячую воду и встаю под душ, позволяя пару подниматься вверх, пока я смываю пот.

– Может быть, ты и права, – его голос гремит в маленькой ванной, и мое сердце чуть не разрывается. – Никто из них не так интересен, как ты.

Я поднимаю средний палец и машу им.

Он смеется.

Чертов извращенец. Я включаю воду еще горячее и надеюсь, что пара будет достаточно, чтобы он не увидел слишком много моего тела. Хотя он уже видел меня обнаженной.

– Обед окончен, пока. – динамик выключается, и я вздыхаю.

Кольт

Несколько завсегдатаев поднимают головы, когда я вхожу в Twisted Helix, ночной клуб на первом этаже нашего здания. Музыка тихая, так как сейчас только два часа дня, но несколько пьяных в кровь людей танцуют со своими вампирами на освещенном прожекторами полу.

Вик танцует с Дженнифер, своей недавно приобретенной питомицей. Домашние животные безумно счастливы, они не совсем связаны с вампиром, но им нравится пить вампирскую кровь, чтобы получить кратковременный прилив сил и здравого смысла. Это немного похоже на экстаз.

Грейсон сидит в угловой кабинке, питаясь от одной из кровавых шлюх. Она улыбается, когда он осушает ее запястье; трепещущие веки говорят мне, что он приближается к опасной зоне. К счастью, он решил не пользоваться занавесками для уединения, так что его было легко найти.

Я сажусь напротив него, ожидая, когда он перестанет есть. Когда он этого не делает, я толкаю его в плечо, чтобы он не убил женщину. Она не более чем наркоманка, и она слишком далеко зашла, чтобы беспокоиться о том, умрет ли она. Если все сделано правильно, укусы вампиров могут вызвать выброс эндорфинов, заставляя укушенного человека чувствовать себя так, словно он принял дозу чистого, неподдельного опиума.

Грейсон шипит на меня, но отрывает рот от ее запястья. Он кладет ее руку на стол, отчего свеча в центре мерцает, и облизывает верхнюю губу, прежде чем вытереть остатки крови салфеткой.

– Что? – он рычит вопрос и бросает ткань на стол.

Женщина прислоняется к нему, вцепившись в его рубашку. Он поднимает ее над собой и ставит на пол. Она покачивается там, где стоит.

– На сегодня все, Карли. – говорит Крик женщине, подталкивая ее к послеоперационной палате.

Крик, проныра-вампир, сидит рядом со мной.

– Что у тебя на ужин, Кольт? Линн свежая, если ты хочешь ее.

Я качаю головой.

– Кто-то другой, подойдет кто угодно, только не она.

Он ухмыляется.

– Она рукастая, не так ли?

– Она не очень хорошая кровавая шлюха. На днях ее убьют за то, что она пощупала не того вампира. – я хмурюсь, думая о том, как в последний раз питался от нее. Она сунула руку мне в штаны, пока я кормился.

Большинство кровавых шлюх слишком озабочены очередным приливом, чтобы беспокоиться о сексуальных наклонностях, которые может спровоцировать укус вампира, но не Линн. Она либо станет домашним животным, либо умрет. Вампирам не нравится, когда еда имеет собственное мнение.

А что насчет Деми?

Я хмурюсь, отбрасывая эту мысль. Деми совсем другая. Она не человек, она Охотница. Она полна огня и борьбы.

Помогает и то, что она не кровавая шлюха.

Крик хлопает меня по плечу, прежде чем пойти за кормушкой.

Грейсон смотрит на меня.

– Что?

Он пожимает плечами.

– Ты выглядишь расстроенным.

– Деми. – говорю я в качестве объяснения.

– А, наша маленькая нарушительница спокойствия. Что она натворила на этот раз?

Крик сажает женщину ко мне на колени, прежде чем я успеваю ему ответить. Насколько я могу судить, на ней нет следов, так что она очень свежая. Крик не помечает их до второй недели; если к тому времени на них не заявят права как на домашних животных, они, скорее всего, останутся кормилицами и, таким образом, будут помечены маленькой татуировкой, чтобы показать, что она принадлежит Кровной мафии.

Ее сердце трепещет в груди, когда я поворачиваюсь и улыбаюсь. Она пытается не испугаться, что только запускает мой инстинкт преследования. В сочетании с поддразниваниями и отказом Деми, я на мгновение теряю контроль, жестоко разрывая запястье бедной женщины.

Она пищит от боли, затихая, когда я вспоминаю, кто я такой, и заставляю ее тело расслабиться. Ее светло-голубые глаза не отрываются от моих, и я наблюдаю, как ее зрачки становятся полностью черными. Ее рот изгибается в знакомой улыбке, и она откидывается на спинку стула.

Вот оно: самая настоящая форма зависимости. Эта не будет домашним животным, я уже могу сказать, как сильно она наслаждается кайфом. Ее кровь безвкусная по сравнению с кровью Деми, почти невеселая, но я пью большими глотками, пытаясь избавиться от воздействия этой чертовой женщины на меня.

Грейсон присвистывает.

– Черт, Деми, должно быть, сделала с тобой кое-что.

Женщина тихо всхлипывает, и это возвращает меня к реальности. Я облизываю рану, помогая залечить следы укуса, и кладу руку женщины к себе на колени. Она сидит в оцепенении.

Грейсон усмехается.

– Она новенькая.

Я киваю.

– Вик взял Дженнифер, замену Молли.

Он смотрит на танцпол.

– Молли?

– Ник убил ее.

– Ах, – говорит он и вздыхает. – У него отвратительная привычка слишком много пить.

– Вот почему Маттео запретил ему посещать клуб. Три мертвые кровавые шлюхи за два месяца – это слишком много.

Крик смеется, когда возвращается.

– Привет, куколка, ты себя хорошо чувствуешь? – он подталкивает меня локтем. – Она сейчас ушла в мир иной, тебе нужна отдельная комната?

Опустив брови, я внимательно смотрю на него.

– Отдельная комната?

Он кивает так, будто знает самую большую тайну в мире.

Грейсон хватает Крика за шею и бьет его лицом о стол.

Я наклоняюсь вперед, чтобы говорить ему на ухо.

– Маттео не терпит, чтобы кто-то пользовался услугами кровавых шлюх, Крик. Ты был плохим вампиром?

Крик бормочет.

– Нет, я клянусь. Я впервые делаю предложение.

Грейсон фыркает.

– Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что дерьмо воняет?

– Босс будет очень разочарован, Крик. Это была пробное повышение. Ты потерпел неудачу.

Он бледнеет.

– Да ладно, ребята, я больше так не буду.

– Заткни его. – говорит Грейсон.

Я хороший слушатель, поэтому ломаю Крику шею. Грейсон драматично вздыхает.

– Я не говорил убить его.

Я указываю на Крика.

– Он больше не разговаривает, да?

Он зажимает переносицу.

– Кольт… Знаешь что, не бери в голову. Я отведу его к Маттео и разберусь с этим. Ты можешь найти Лоуренса и назначить его главным?

– Да, я понял. Не начинай без меня.

Грейсон мрачно улыбается мне.

– Ты убил его, теперь я должен подождать, пока его тело восстановится, прежде чем я смогу причинить ему вред. Я полагаю, у тебя есть тридцать девять минут, чтобы найти Лоуренса и назначить его главным.

Исцеление вампира не подходит всем, поэтому он оценивает, основываясь на возрасте Крика. Чем моложе вампир, тем медленнее происходит исцеление – ДНК вампира эволюционирует вместе с вампиром, становясь сильнее и умнее с каждым годом.

– Отлично, надеюсь, это того стоит.

Деми

Никто не приходит за мной на ужин, и у меня нет никаких подходящих ингридиентов для готовки. Я могла бы снова приготовить яйца, но перед чертовски хорошим итальянским рестораном в том же здании трудно устоять. Я надеваю пару темных леггинсов, длинное синее платье-свитер с V-образным вырезом и черные ботинки. Поскольку кто-то оставил у моей двери фен, ранее я уложила волосы, все, что мне нужно сделать, это добавить немного туши, чтобы не выглядеть совсем неуместно.

Ресторан будет полон вампиров в смехотворно дорогой одежде. Мой дешевый наряд определенно будет выделяться, но я молюсь, чтобы ножа, который у меня с собой, было достаточно, чтобы отпугнуть нежелательное внимание. У меня нет сумочки, поэтому я засовываю складной нож в центр бюстгальтера. Черная ручка, выглядывающая из-под платья, – не самый лучший аксессуар. Но я не собираюсь его оставлять, не тогда, когда понятия не имею, чего ожидать.