Текст книги "Приглашение в рай"

Автор книги: Ронда Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Принеси их сам, – ответила она. – Я предупрежу твоего пилота, что ты готов к вылету.

Майкл побледнел:

– Есть небольшая проблема. У меня не было денег, чтобы с ним расплатиться, и я сказал, что рассчитаюсь на обратном пути.

– А ты хорошо плаваешь? – Вопрос задала Дайана, брюнетка в тесном бикини. Другие гости мгновенно отреагировали. Послышались смешки. Но Хейли не полностью была лишена сострадания. Даже если речь шла о таком подлеце, как Майкл.

– Я позабочусь об этом, – сказала она. – Но только никогда больше здесь не появляйся.

– Не беспокойся, – процедил сквозь зубы Уингейт. – Я ненавижу эту чертову дыру и всегда ненавидел.

Майкл выбежал из комнаты. Хейли перевела дух и обернулась к гостям:

– Спасибо. Хотя, по-моему, я совсем не заслуживаю, чтобы вы из-за меня переживали подобные неприятности.

– Но ведь мы твои друзья, – сказала Дайана. – Значит, это и нас касается.

Хейли вновь почувствовала укол совести. Джон был прав. Она недооценивала своих друзей.

– Я думала, вы приезжаете сюда только поразвлечься и вам не так уж обязательно проводить время со мной.

– Хейли, – Дайана изумленно вытаращила глаза, – ты самая интересная личность из всех, кого мы знаем. Ты не обращаешь внимания на то, что думают другие. Мы всегда завидовали тебе, твоей независимости, если хочешь знать. Мы любим приезжать сюда, потому что здесь мы можем быть самими собой, можем вести себя естественно, свободно.

– Н-да, – пробормотала Хейли. – Я и вправду совершила ошибку. То есть я хотела сказать, мы давно знаем друг друга, но мне совсем не хотелось общаться с людьми после того, что произошло у нас с Майклом.

– Мы думали, что тебе нужно дать время, чтобы все забыть. Мы хотели сделать тебе сюрприз и не стали звонить, чтобы попросить разрешения приехать, – объяснил загорелый атлет Дэвид. – Нам не пришло в голову, что ты можешь быть занята.

– Кстати, как проходит эксперимент, – ухмыляясь, спросила Дайана.

Эксперимент! Она даже не успела сказать Джону, что гориллы спарились. Хейли повернулась к нему, но он уже ушел. Наверное, поднялся в свою комнату. Может быть, отправился принять душ. По крайней мере она на это надеялась. Ведь у Джона хватит здравого смысла не ввязаться в еще одну стычку с Майклом.

– Извините, мне нужно кое о чем позаботиться, – сказала она друзьям. – Вы не возражаете?

Глава 15

Джона не было в его комнате. Не было его и в ванной. Хейли пересекла холл и остановилась, услышав мужские голоса. Она узнала их и поспешила выйти на балкон. Внизу стояли Джон и Майкл. Их спор грозил перерасти в драку.

– Если ты хоть раз еще дотронешься до Хейли, тебе не поздоровится, – донеслась до нее угроза Джона.

– И что ты сделаешь? Прихлопнешь меня одним из своих учебников? – презрительно усмехнулся Майкл.

Хейли разглядела, как Джон сжал кулаки. Он собирался поступить как типичный представитель своего пола. Хейли не хотела, чтобы Джон следовал стереотипам. Его мягкость и необычность больше всего и привлекали ее в профессоре.

– Джон! – крикнула Хейли с балкона.

Профессор посмотрел вверх. Этого не следовало делать. Майкл ударил его кулаком по лицу, и мгновенно из носа потекла кровь. Хейли в ужасе поднесла руку к губам. Она увидела, как кровь заливает рот и подбородок Джона. Майкл стоял рядом и нагло ухмылялся. Хейли метнулась в комнату, схватило первое, что подвернулось под руку – это оказался маленький радиоприемник, – и вернулась на балкон. Затем она размахнулась и запустила приемником в Майкла, но попала Джону по голове. Профессор упал на колени.

– О Господи, – закричала она, – Джон, ты в порядке?

Профессор вновь поглядел вверх, на его губах появилась слабая улыбка, затем он рухнул на землю.

– Тебе лучше убраться до того, как я спущусь! – предупредила Майкла Хейли.

Тот больше не ухмылялся. Наверное, теперь он рванет к самолету так, что только пятки засверкают. Хейли схватила тряпку и выбежала из комнаты. Чертыхнулась, сбегая по винтовой лестнице. Она так спешила, что чуть не поскользнулась и не полетела вниз. Наконец выскочила из массивных двойных дверей на покрытую гравием дорожку, где сидел Джон, закрывая руками лицо.

– Джон, мне так жаль. Скажи, что с тобой все в порядке.

Он кивнул:

– Все хорошо. – Его руки были прижаты к носу, и звук получился приглушенный. Чувствовалось, что ему по-прежнему больно. Хейли наклонилась и протянула профессору тряпку. – Давай пойдем ко мне, там ты приведешь себя в порядок.

– Я не уверен, что это безопасно – идти с тобой куда бы то ни было. У меня на голове шишка с гусиное яйцо.

– У меня есть лед, – пробормотала Хейли, помогая Джону подняться.

Им пришлось пройти мимо бассейна, где их поймала Дайана.

– Ох, что это случилось с профессором?

– Всего лишь легкая контузия, – объяснил Джон, по-прежнему прижимая руки к лицу. – И возможно, сломан нос.

– Он в порядке, – крикнула Хейли.

– Это ведь не ничтожество Майкл с ним сделал такое? – спросил Дэвид, играя мускулами.

– Нет, – заверил его Джон. – То есть он только начал. Ему помогли.

– Помогли? – переспросила Дайана.

– Не обращайте внимания, с ним все в порядке, – заявила Хейли, подгоняя своего пациента в сторону хижины.

Когда они наконец вошли в ее жилище, Хейли подтолкнула Джона к узкому коридору. Они стояли почти вплотную друг к другу.

– Ты идешь первым, – скомандовала девушка. – Скорее в ванную и под душ.

Джон прекрасно помнил этот душ. Так же как и свои эротические фантазии. Ковылять в душ вместе с ней, держась рукой за расквашенный нос… все это слабо напоминало былую игру воображения.

Когда Джон все-таки добрался до цели, в лицо ему ударила струя прохладной воды. Рядом с ним в душевой кабине стояла Хейли.

– Наклони назад голову, – скомандовала она, потянув его за волосы.

Джон заохал:

– Волосы мне еще нужны, хотя бы для того, чтобы прикрывать проклятую шишку на голове.

– Ну, все не так уж плохо, – вынесла свой вердикт Хейли.

– Ты чуть не убила меня радиоприемником, хотя целилась в Майкла, – заявил Джон. – Ты плаваешь, как рыба, бегаешь, как гепард, лазаешь по деревьям, как обезьяна. Но бросаешься приемниками, как скверная, неуклюжая девчонка.

– А я и есть скверная девчонка, – рассмеялась Хейли.

Джон скользнул взглядом по ее тонкой, прозрачной майке. У него не нашлось ответных аргументов.

– Кровь больше не течет. Вылезай из душа.

Никогда прежде Джон не испытывал желания кого-нибудь избить. Но когда Майкл Уингейт схватил Хейли за руку, уровень тестостерона[3]3
  Мужской половой гормон.


[Закрыть] в крови профессора поднялся до необычайных размеров. И он был уверен, что если бы Хейли не отвлекла его и у его соперника не появилась возможность нанести ему предательский удар, то сейчас Хейли пришлось бы лечить его руку вместо носа.

– Ну-ка посмотри на меня.

Джон повиновался. Красота Хейли поразила его сильнее, чем мощный удар ее экс-жениха. Влажные волосы Хейли были откинуты со лба. Мокрая одежда облегала ее формы. За такую женщину стоило сражаться со всем миром.

– Я не думаю, что нос сломан. Кстати, как тебя угораздило сломать его в первый раз?

На мгновение Джоном овладело непреодолимое желание солгать, но он подавил искушение.

– Я искал одну бумагу в портфеле и врезался в стену.

Хейли улыбнулась, но Джон оставался мрачным.

– Тебе не нужно было связываться с Майклом. Он этого не стоит.

– Иногда мужчине приходится вести себя по-мужски, – заметил Джон.

– Тебе пришлось проделать долгий путь. Как много отделяет тебя от профессора в твидовом костюме, который приземлился на моей посадочной площадке неделю назад.

Им обоим пришлось проделать долгий путь. И теперь, когда Майкл, кажется, окончательно исчез с горизонта, Джон надеялся, что они снова смогут вернуться в джунгли, к чистым водопадам и крошечным палаткам, простой и естественной жизни, к эксперименту. Он чувствовал себя виноватым в том, что Сьюзи и Голиаф отошли на второй план и им почти не уделяли внимания.

– Нам следует как можно скорее вернуться. Надо заняться делами.

Хейли внезапно побледнела и отвела взгляд.

– Кстати, о делах, я забыла тебе сказать… то есть сначала мне не хотелось испортить один сюрприз другим, я имею в виду тот замечательный завтрак, который ты устроил. И я решила подождать. А потом ты упомянул о приезде Майкла, и я…

– Что за сюрприз? – перебил ее Джон.

Хейли глубоко вздохнула и улыбнулась:

– Твоя миссия благополучно завершилась. Я тогда сказала тебе, что у Сьюзи и Голиафа дела идут на лад. И не успела сказать, что они наконец спарились.

Сердце Джона провалилось куда-то вниз. Эксперимент успешно завершен, и ему бы следовало испытывать радость. Так почему же он ничего не чувствует? И почему перспектива его скорого отъезда вызывает у Хейли улыбку?

– Ты уверена? – В его голосе не было энтузиазма.

– Мне кажется, у меня хватит понимания определить, когда две гориллы спариваются.

Она могла бы солгать или хотя бы сказать, что не уверена, чтобы выиграть время. Внезапно Джоном овладела острая, мучительная тревога. Это чувство было для него так же непривычно, как и желание подраться. Профессор как будто стал другим человеком, когда влюбился в Хейли Лэм. Джон вдруг осознал, что не он один должен покинуть остров. И это еще одна проблема, которую он должен решить. Сьюзи. О чем он только думал? Как он мог? Сначала буквально навязал ей этот рай, дал привыкнуть к нему, позволил найти себе друга, а теперь собирается отнять все это? Посадить обратно в клетку и ждать, что она будет довольна? До того как горилла попала на остров, она не догадывалась, чего ей не хватает. Но теперь точно знает это, и никто, включая его самого и всех его студентов, не сможет объяснить ей, почему с ней так несправедливо обошлись.

– Как же я смогу вернуть ее обратно? – спросил Джон. – Как я помещу Сьюзи в клетку и отвезу назад в Чикаго? Здесь она свободна. Впервые в жизни.

– Я понимаю, – уныло сказала Хейли. Она уже думала об этом, и немало. – А что будет с Голиафом? Я хотела, чтобы у него появилась подруга, и это бы вывело его из состояния ступора, в котором он пребывал так долго. Он стал таким счастливым. Нашел свою половину. Что же мы наделали, Джон? Разве смогут они теперь вернуться к своей прежней жизни как ни в чем не бывало?

То же самое творилось и с самим Джоном. Конечно, он не стал бы утверждать, что полностью освоился на острове, но он начинал любить этот райский уголок. Начинал любить и его хозяйку, с каждым днем все больше и больше. Но что же ему делать здесь?

Кроме того, Хейли не предлагала ему остаться. Она не говорила ему, что любит его, хотя от природы Хейли не отличается особой робостью. Из этого можно заключить, что она не хочет, чтобы он остался. Возможно, она не испытывает к нему тех же чувств, что он к ней.

– Ты мог бы позвонить в университет и сказать, что Сьюзи осталась неоплодотворенной во время этого цикла. Тогда гориллы смогли бы провести вместе еще один месяц, – предложила Хейли.

Попробовать отсрочить неизбежное? Мысль казалась заманчивой, и не только в отношении Сьюзи.

– Это принесло бы больше вреда, чем пользы, – сказал наконец Джон. – Было бы гораздо труднее разлучить их потом.

Хейли поникла. Ее плечи опустились. Внезапно в голову пришла какая-то мысль, и Хейли резко выпрямилась.

– Как ты думаешь, руководство университета может отпустить Сьюзи? Оставить ее здесь навсегда?

Джон покачал головой. Его лицо было искажено болью.

– Сьюзи стоит львиную долю средств, отпускаемых на исследования. Интересы университета играют здесь решающую роль. Вряд ли кого-нибудь волнует мнение самой Сьюзи. Ее свобода потребует огромных денег. Подумай еще вот над чем. Сьюзи и Голиаф заслуживают большего. Твой остров – отличное место для того, чтобы животные, привыкшие жить в лабораторных условиях, адаптировались к жизни в джунглях. Но им было бы лучше всего в их естественной среде. В Африке.

У Хейли перехватило дыхание.

– Я не смогу этого сделать. Голиаф был со мной все эти годы. Я не могу отпустить его!

Джон остановился.

– Это было бы правильно, Хейли. Подумай. Я буду у себя в комнате, соберу вещи.

Хейли была слишком взволнована, чтобы сказать что-нибудь в ответ. Выпустить Голиафа на волю? Джунгли Африки таили опасности, с которыми ее питомец мог не справиться. Вдобавок ко всему Джон уезжает.

Она потеряла его. Он даже не сказал, что любит ее, не попросил разрешения остаться.

Хейли поднялась и подошла к зеркалу. Женщина, которая смотрела на нее, была красива. По крайней мере в глазах других людей. Сама Хейли считала, что ее губы слишком полные, а скулы слишком четко очерчены. Она не была совершенной красавицей, и, может быть, Джон действительно ценил в ней не ее внешность, а личность.

Конечно, она заплатит университету, сколько бы они ни потребовали, лишь бы освободить Сьюзи. Но сможет ли она отпустить свою гориллу на свободу? Мысленно она вновь перенеслась в детство, когда ей довелось увидеть, как величественно и грациозно двигаются животные на воле. Их жизнь полна опасностей, иногда даже жестокости, но это настоящая жизнь. Такой задумал ее Господь.

Джон вытащил свой чемодан из шкафа. К счастью, у него еще оставалась пара брюк, до которых Хейли не успела добраться со своими ножницами, и рубашка, рукава которой уцелели. Его мокасины были безнадежно испорчены, но он сможет надевать их дома. Его дом представлял собой крошечную квартирку в центре города, заполненную шумом машин и полицейских сирен. Он всегда был слишком занят своими исследованиями и преподавательской деятельностью, чтобы задуматься об этом. Сейчас ему хотелось освободиться от работы в лаборатории, от безжалостной университетской рутины. Выбраться из той ловушки, в которую он сам себя загнал.

«Ты никогда не говорил ей, что любишь ее, – прошептал ему внутренний голос. – А ей уже причиняли боль». Джон продолжал хмуро собирать немногие вещи, которые оставались в комнате. Одежда, брошенная им в палатке, не представляла никакой ценности.

Он поверхностно судит о вещах. И впервые узнал, что такое любовь. Это чувство не имеет ничего общего с рациональностью. Оно заставляет человека вести себя вопреки законам логики.

Вздрогнув от неожиданности, Джон обернулся и увидел Хейли, стоящую в дверях.

– Ты был прав. Голиаф заслуживает того, чтобы его отпустили. Я сделаю все возможное, чтобы добиться свободы для Сьюзи. Деньги не имеют значения.

– Что? – удивленно переспросил Джон. – Спасибо, Хейли. Спасибо от имени Сьюзи. – Его голос прозвучал растроганно.

Шагнув в комнату, Хейли произнесла:

– Раньше… я думала сердцем, а не головой. Моя первая реакция была эгоистической. На какое-то мгновение я забыла, что Голиаф не принадлежит мне. Если он действительно дорог мне, я должна его отпустить.

Джон оценил ее жертву.

– Возможно, ты права, – сказал он мягко. – Сьюзи и Голиаф не смогут полностью адаптироваться к естественной среде.

– И все-таки стоит попробовать. Я подумала об их малыше. Он должен вырасти свободным.

«Это было бы потрясающе, – подумал Джон. – Адаптация горилл могла бы стать великолепным научным экспериментом». Как бы ему хотелось осуществить этот проект вместе с Хейли. Они могли бы описать все происходящее. Возможно, добились бы успеха не только со Сьюзи и Голиафом, но и с многими другими животными. Но Джон не знал, как Хейли к этому отнесется. А она не предлагала ему принять участие в этой работе.

– Пришлешь мне фотографии, – тихо попросил профессор.

– Д-да, хорошо, – произнесла Хейли, запинаясь.

На мгновение ему показалось, что Хейли хочет еще что-то сказать. Он страстно желал этого, но девушка уже отвернулась.

– Мне связаться со своим пилотом? Он будет здесь меньше чем через час.

– Да. Спасибо. Это очень мило с твоей стороны.

«Ну скажи еще что-нибудь», – мысленно взмолился Джон, и она сказала:

– До свидания.

Профессор остался стоять с разинутым ртом. До свидания? Даже не «было приятно вместе провести время» или «надеюсь, увидимся». Не «как-нибудь пообедаем вместе». Просто «до свидания»? Ну нет, на это он не согласен. Джон никогда не считал себя склонным к конфликтам. Оказывается, он ошибался. Резко захлопнув крышку чемодана, профессор последовал за Хейли.

На лестнице ее не было видно. Должно быть, она съехала вниз по перилам. Сбежав по ступенькам на первый этаж, Джон увидел Сильвию с телефонной трубкой в руке.

– Повесьте трубку, – быстро скомандовал он и выскочил за дверь. Хейли не успела уйти далеко. – Подожди минутку, – окликнул ее профессор. Хейли нерешительно остановилась и обернулась. Несколько стремительных шагов, и Джон догнал ее. – До свидания? И это все?

Хейли почувствовала, что краснеет:

– Что еще можно сказать?

– А как же мы? – Голос Джона звучал взволнованно.

– А что мы?

– Прекрати.

– Что прекратить? – Хейли невинно распахнула глаза.

Джон нервно сжал кулаки.

– Хорошо, я тебе объясню. «До свидания» недостаточно. Мы слишком много пережили вместе. Мы разделили с тобой наши воспоминания, наши страхи, нашу дружбу, нашу зубную пасту, наконец, и мне нужно нечто большее, чем просто «до свидания». Ты действительно хочешь, чтобы я сел на самолет? Ты хочешь, чтобы я улетел?

– А ты сам этого хочешь? – спросила Хейли.

«Я с тобой окончательно сойду с ума», – подумал Джон и произнес:

– Я хочу, чтобы ты сказала мне, чего ты хочешь, Хейли.

Девушка глубоко вздохнула. Ее чувственные губы приоткрылись, и сердце Джона забилось чаще.

– Послушай, Джон, возможно, я немного старомодна, но, на мой взгляд, существуют некоторые традиции, которых стоит придерживаться. Я люблю тебя, но я хочу, чтобы инициатива принадлежала тебе. Ведь это ты мужчина и должен играть активную роль в подобных обстоятельствах.

Неужели она только что сказала, что любит его? Он не ослышался? Сердце Джона было готово выскочить из груди.

– Ты меня любишь?

Хейли посмотрела на него с недоумением:

– Конечно.

Джон радостно улыбнулся:

– И я люблю тебя.

– И… – Она выжидающе посмотрела на него.

– О да. – Джон мгновенно понял намек: ему следует встать на колени. Что он и проделал, с размаху упав на острую скалу. Теперь Джон прыгал вокруг Хейли на одной ноге, обхватив руками другую. – Ты выйдешь за меня замуж, – объяснял он. – Мы с тобой поможем Сьюзи и Голиафу адаптироваться к условиям дикой природы. Я собираюсь написать несколько книг на эту тему, а моя жена, то есть ты, сделает к ним иллюстрации, потому что она лучший в мире фотограф. Мы будем жить в твоей хижине, пока у нас не появятся дети, а когда это произойдет, мы снесем особняк и пустим мрамор на строительство новой гигантской хижины.

Джон перестал прыгать, и лицо его приняло мечтательное выражение.

– Нам понадобится и самолет побольше. Мы будем летать повсюду. Ходить в кино, оперу, шататься по магазинам, кататься на коньках. Словом, у нас с тобой будет удивительная жизнь, и ты никогда, слышишь, никогда не будешь подозревать меня в том, что я добиваюсь от тебя чего-то, кроме тебя самой. Это понятно?

Хейли прищурилась и испытующе взглянула на него. Потом она улыбнулась, и от ее улыбки у Джона перехватило дыхание. Эту улыбку он хотел бы видеть всегда до конца своих дней.

– Да, любимый, – мягко сказала она.

Эпилог

– Убери голову, – скомандовала Хейли. – Я собираюсь снять хороший кадр.

Джон отнял от глаз бинокль и повернулся к жене:

– Ты его видишь? Он просто чудо.

– Я смогу его разглядеть, если ты отодвинешься. Сьюзи наконец-то удачно повернулась, и мне удалось поймать нужный ракурс, а ты в самом центре кадра, – пожаловалась Хейли.

– Как бы мне хотелось его потрогать. – Джон вновь припал к биноклю. – Я бы рассмотрел все его пальчики на ручках и на ножках.

– Нельзя, – напомнила Хейли. – Если ему предстоит жить в джунглях, он должен научиться бояться людей. А значит, и нас. Мы же договорились, как бы сильно нам ни хотелось взять его на руки, не делать этого.

– Ты права. Сними их, смотри, какой он замечательный.

Хейли навела резкость.

– Господи, – прошептала она, – как он похож на Голиафа.

– А мне кажется, он пошел в мать, – не согласился Джон.

– Он очень красивый, просто прелесть, – сказала Хейли, избрав путь разумного компромисса. – Я так разволновалась, боюсь испортить кадр. – Глаза ее наполнились слезами, и она опустила фотокамеру. Джон отложил бинокль и обнял жену.

Остров действительно оказался для них раем. С руководством университета удалось договориться не только о том, чтобы дать Сьюзи свободу, но и о финансировании их проекта. Теперь мраморный особняк был заполнен студентами и профессорами. Хейли нравилась эта новая активная жизнь, наполненная работой и общением с людьми. Ей нравилось проводить дни и ночи с Джоном.

– А вот и гордый отец, – заявил Джон, вглядываясь в заросли.

Хейли вновь подняла камеру. Девушка тихонько всхлипнула, разглядев сквозь окружавшую их пышную растительность Голиафа. Удивительно нежно для такого великана отец семейства прикоснулся к своему малышу. Это было очень трогательно и в то же время грустно. Скоро Сьюзи и Голиаф отправятся в африканские джунгли, в горы. Хейли страшилась этого момента. Она боялась природных опасностей, с которыми придется столкнуться их питомцам. Кроме того, существовали еще ловушки, капканы и браконьеры. Словом, многое, созданное изобретательным человеческим умом. И все-таки, думала Хейли, Сьюзи и Голиаф заслуживают того, чтобы жить, как им хочется.

– Ты собираешься снять этот кадр? – спросил Джон, снова взяв в руки бинокль.

Хейли открыла затвор фотообъектива.

– У них все будет хорошо?

Джон протянул руку и нежно погладил большой живот жены.

– Все будет замечательно. Голиаф позаботится о них. Он на все готов, чтобы защитить своего малыша. Никто из нас даже не осмеливается приблизиться к нему. Я знаю, тебе обидно, тебе кажется, что Голиаф тебя предал, но он лишь следует своим инстинктам, дорогая.

– Я знаю, – вздохнула Хейли, накрывая руку Джона своей. – У нас у самих есть о ком позаботиться.

Джон озабоченно покачал головой:

– Ты уверена, что не хочешь вылететь в Чикаго, чтобы ребенок родился там?

– Абсолютно. Я хочу, чтобы наш ребенок родился здесь, в раю. В доме полно докторов.

– Да, но только один имеет степень в области медицины.

– Джон, посмотри, Сьюзи заметила нас! Она пытается что-то сказать с помощью знаков. Интересно, она ведь уже несколько месяцев не практиковалась.

Профессор поднял к глазам бинокль, пристально вгляделся в заросли и вздохнул.

– Что она сказала?

Бинокль медленно поплыл вниз. Джон взглянул на Хейли, его глаза подозрительно блеснули.

– Она сказала… спасибо.