Текст книги "Приглашение в рай"

Автор книги: Ронда Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 13

День пролетел незаметно. Хейли боялась, что ее ладони и ступни никогда уже не обретут прежнюю гладкость, так много времени они с Джоном провели в воде. Весь день они, как дети, плескались в озере, прерываясь только для того, чтобы пробраться в пещеру и заняться любовью. В сексе Джон вел себя гораздо менее скованно, чем она ожидала. Впрочем, то, что происходило между ними, нельзя было назвать просто сексом. Скорее это было слияние двух душ, ей никогда не приходилось переживать ничего подобного прежде, занимаясь любовью. Майкл всегда был настолько поглощен своими собственными ощущениями, что не слишком обращал внимания на ее чувства. Джон был совершенным любовником, чутким и внимательным.

– Мы собираемся ужинать или так и умрем от истощения?

Хейли оторвалась от изучения своих сморщенных от воды рук и повернулась к Джону. Они лежали обнаженными на песчаном берегу озера, глядя, как солнце медленно скрывается за горизонтом.

– А как насчет ухаживания? Принято, чтобы мужчина приглашал женщину на ужин, – шутливо заметила девушка.

Джон нахмурился, и его темные брови сошлись в одну линию.

– Я не слишком хорошо воспитан?

Хейли улыбнулась:

– Сказать по правде, совсем не воспитан.

Джон рассмеялся, потом перекатился на живот и вскочил на ноги.

– Я позабочусь о сегодняшнем ужине.

– У нас осталось не так уж много продуктов, – предупредила Хейли. – Если у горилл не все пойдет гладко, придется вернуться в дом, чтобы пополнить запасы.

– А мы далеко от дома? – рассеянно спросил Джон.

– Добрых три часа ходьбы.

– Есть один хороший способ позабыть про ужин.

Хейли с удовлетворением оглядела его обнаженное тело, отметив про себя, что его предложение, высказанное неожиданно охрипшим голосом, не лишено смысла.

– Один из нас должен проверить, как там дела у Сьюзи с Голиафом. Этим стоит заняться мне, раз ты берешь на себя ужин.

Джон внимательно огляделся:

– Я их не вижу.

– Уверена, они где-то рядом. Возможно, лучшее, что мы можем для них сделать, это оставить в покое. У них будет время привыкнуть друг к другу. Сьюзи не голодает, и ей ничто не угрожает. Почему бы не предоставить горилл самим себе. Природа возьмет свое.

– А как же эксперимент…

– Полностью вышел из-под контроля. – На губах Хейли появилась соблазнительная улыбка.

– Боюсь, ты права, – вздохнул Джон.

Хейли перевернулась на живот и внимательно посмотрела на него.

– Ты ведь не любишь, когда я оказываюсь права?

– Вначале мне это не понравилось, – признал Джон. – Ты настолько превосходила меня во всем, что мне хотелось хотя бы оказаться умнее. Наверное, все дело в мужском самолюбии.

Хейли знала, как его утешить:

– Я обнаружила, что кое в чем тебе нет равных, но не уверена, что за это дают степень.

Его глаза потемнели от желания.

– Мне кажется, ты не голодна.

– Если иметь в виду еду, – дерзко заявила она. Обычно Хейли держалась скромнее, но Джон пробудил самые необузданные стороны ее натуры.

Джон посмотрел сначала на солнце, а затем на запястье.

– А где мои часы?

– Ты уже два дня без часов. Странно, что только что это заметил.

– Действительно странно. Думаю, теперь их носит Голиаф.

– Если ты беспокоишься о времени, у нас его полно, пока… – Хейли не закончила фразу, не желая думать о том, что будет потом.

Джону тоже не хотелось об этом думать.

– Нам лучше найти более уединенное место. Что, если твои друзья нагрянут сюда?

– Я их предупредила, чтобы они этого не делали. Кроме того, недавно здесь пролетал самолет. Наверное, они уже улетели.

– И вы даже не попрощались?

– Да надо было бы. Но думаю, их это не очень волновало. В сущности, они приезжали не ко мне. Для них это что-то вроде местечка, где можно неплохо провести время.

– Звучит так, как будто ты себя не слишком-то высоко ценишь. Я уже говорил тебе: ты неординарная женщина, так почему…

– Почему бы тебе прямо сейчас не показать мне, какая я неординарная, – предложила Хейли, поднимаясь. – Ей не хотелось обсуждать с Джоном отъезд своих друзей. Не хотелось думать о том, что и ему придется когда-нибудь уехать. Он предупредил ее в самом начале, что это райское место – не его стихия.

Уловка Хейли сработала. Джон забыл о ее друзьях. Мысли профессора были заняты совсем другим…

– Спорим, я быстрее добегу до палаток?

– На твоем месте, я бы не стала бежать, – заметила Хейли. – Никогда себе не прощу, если ты сломаешь что-нибудь жизненно необходимое.

– Мы можем и прогуляться, – быстро согласился Джон.

К концу пути они еле держались на ногах, доведя друг друга до изнеможения ласками и поцелуями.

– В твоей палатке или в моей? – спросил Джон, нежно покусывая ее ухо.

Поскольку палатка Джона выглядела не вполне надежно, они предпочли палатку Хейли. Профессор расстегнул полог, и они забрались внутрь. Там было жарко. Хейли быстро раскрыла боковые шторки, чтобы обеспечить циркуляцию воздуха. Для этого она повернулась к Джону спиной. Он обнял ее и поцеловал в шею. Его руки, сжимавшие плечи девушки, опустились на грудь. Хейли откинулась назад, плотно прижавшись к Джону и ощущая спиной его готовность. Он легко вошел в нее. Его нетерпеливые пальцы продолжали ласкать ее плоть нежно, страстно, порывисто. Она с готовностью двигалась, улавливая его ритм, ощущая его в себе все глубже. Хейли чувствовала, как бешено бьется сердце Джона, его горячее дыхание обжигало ей шею.

Наконец она задрожала, предвкушая мгновения экстаза. Крик Хейли слился со стоном Джона.

Они лежали рядом на спальном мешке. Их влажные тела были тесно прижаты друг к другу. Вскоре дыхание Джона выровнялось, он заснул. Ужин удался на славу. У них впереди масса времени. Для того, чтобы испытать свои чувства. И для того, чтобы заниматься любовью весь день, всю ночь напролет, если они того пожелают. У них есть время, чтобы наблюдать восход и закат. И бесповоротно влюбиться.

Может быть, у горилл ничего не получится в этот месячный цикл Сьюзи, и тогда Джону придется остаться еще на месяц. Хейли повернулась, чтобы еще раз взглянуть на мужчину, который уютно устроился рядом. Ему удалось завладеть ее сердцем. Что же она наделала?

– Интересно, где он может быть? – пробормотала Хейли на следующее утро. Джон оставил ей записку. Вернее, сначала она наткнулась на стрелку, которую Джон соорудил из прутиков. Хейли пошла по направлению, указанному стрелкой, и обнаружила записку, нацарапанную на земле. Джон писал, что уходит добывать завтрак и просит ее поискать Сьюзи с Голиафом.

С тех пор прошло больше трех часов. Хейли исследовала все окрестности в поисках следов, оставленных гориллами, но абсолютно безрезультатно. Теперь она держала в руках бинокль Джона и размышляла, продолжать ли искать обезьян или начинать поиски профессора. С ним могло случиться все, что угодно. Он мог свалиться в овраг и сломать ногу, а может быть, и шею!

Хейли попыталась взять себя в руки. В конце концов, Джон – взрослый человек. Он вполне способен позаботиться о себе. И он уже почти освоился в джунглях… ну, более или менее. Она должна верить в него и надеяться на лучшее. Если бы у нее были часы, она в нетерпении на них бы поглядывала. Вместо этого Хейли повесила на шею бинокль Джона и направилась в джунгли. У Голиафа было излюбленное убежище недалеко отсюда, по другую сторону поля, покрытого дикими цветами. Может быть, он отправился туда, а Сьюзи последовала за ним.

Хейли не сразу их заметила. Густые деревья служили отличным укрытием. Наконец она разглядела горилл и вздохнула с облегчением. Ее догадка подтвердилась. У Сьюзи и Голиафа все хорошо.

Посмотрев в бинокль, Хейли улыбнулась – гориллы были заняты игрой. Мгновение спустя, ее улыбка исчезла. Хейли припала к биноклю. Обезьяны не играли, они спаривались.

– Только не сейчас, – прошептала девушка. – Мне так нужно время.

Хейли почувствовала себя подавленной.

– Ты слишком беспечна, Сьюзи. Как, впрочем, и ты, Хейли Лэм, – горько сказала она самой себе.

Хейли невыносимо было думать, что она может потерять Джона. Еще меньше ей хотелось размышлять о последствиях своих действий. Хейли действовала, поддавшись порыву, но искушение возникло в самом начале. В глубине души Хейли продолжала верить, что каждому живому существу, будь то человек или животное, кто-то предназначен судьбой. За последние два дня это место в ее жизни занял Джон.

Он был забавным, трогательно неуклюжим и подкупающе честным. Не придавал слишком большого значения ее внешности и явно не охотился за ее деньгами. Она начала было надеяться, что нашла наконец мужчину, который смог бы полюбить ее такой, какая она есть.

Однажды все вернется на круги своя. Джон не сможет бесконечно оставаться здесь с ней. Он никогда не бросит университет, свою лабораторию, привычный уклад жизни, чтобы поселиться с ней на острове. Хотя Хейли и сама не собиралась становиться отшельницей.

Они с Джоном были полными противоположностями и тем не менее поразительно похожи. Оба лишенные нормального детства или того, что принято называть нормальным детством. Оба любили горилл и животных вообще. Но разве этого достаточно, чтобы Джон остался в ее раю? Хейли, в свою очередь, не могла представить себя в его академической среде. Она не смогла бы задержаться там надолго. Ей был необходим ее остров. Лишь ее рай мог исцелить, умиротворить, защитить ее от окружающего мира.

Их отношения с Джоном были обречены с самого начала. Джон, так же как и Хейли, понимал, что рано или поздно ему придется уехать. Вряд ли он станет ломать себе голову над тем, что происходит между ними. Скорее просто сядет в самолет и улетит. И забудет Хейли. В его жизни нет для нее места.

Она услышала шум мотора и спряталась в траве. Наверное, это ее приятели решили попрощаться и разыскивают ее. К ее величайшему изумлению, за рулем автомобиля был Джон. Он вышел из машины, огляделся и достал столик с заднего сиденья. Продолжая подглядывать за ним еще несколько минут, Хейли разгадала его план. Все ее обиды мгновенно испарились. Джон предпринял вылазку в дом, чтобы устроить ей незабываемый завтрак. Приготовления шли полным ходом. Джон явно хотел устроить ей сюрприз и обеспокоенно поглядывал по сторонам. Догадавшись об этом, Хейли проползла по земле к деревьям, поднялась на ноги и резво, как антилопа, понеслась к лагерю. Там она закинула бинокль Джона к нему в палатку, наскоро пригладила волосы и очистила одежду от налипшей земли. Затем принялась ждать, и ждала довольно долго. Наконец послышался треск сучьев под ногами. Хейли тут же стала рыться в мешке с едой.

– Привет.

Хейли притворилась испуганной:

– Джон, как ты незаметно подкрался!

– В самом деле? – спросил Джон, улыбаясь.

– Я уже и не надеялась увидеть тебя. – Она кивнула в сторону вещей. – Умираю от голода.

– Должно быть, ты нагуляла аппетит, ползая на животе по полям.

– Так ты меня видел, – вздохнула Хейли.

– Только когда ты добралась до деревьев. Ты голодна?

– Ужасно.

– Завтрак на столе.

Взявшись за руки, они побрели к лужайке. Джон задал вопрос, которого она так боялась:

– Ты нашла Сьюзи и Голиафа?

– Да. – Теперь ей придется сказать ему, что эксперимент успешно завершен и можно отправляться домой.

– С ними все в порядке?

– У них все превосходно. Они устроились на деревьях в дальнем конце цветочного поля.

– Они там оба?

– Да.

Джон резко остановился и развернул Хейли к себе лицом.

– Ты не могла бы выразиться точнее?

Нет, не могла бы. Хейли не стала бы откровенно лгать Джону, но почему бы не утаить часть правды?

– Кажется, они неплохо поладили, – осторожно сказала она.

Джон озабоченно нахмурился:

– Хорошее начало. У Сьюзи вот-вот начнется период, благоприятный для зачатия. Если бы сохранились мои записи, я смог бы назвать точную дату.

«Если быть предельно точным, то следовало бы назвать сегодняшний день», – подумала Хейли, но промолчала. Вместо этого она прошла еще несколько шагов до конца рощи, потом неожиданно остановилась и всплеснула руками:

– Джон, какая красота!

– Тебе нравится?

Тут было чем восхищаться. Джон установил столик на двоих в самом центре цветочного поля. Белоснежная скатерть, сверкающие на солнце серебряные приборы, тонкий фарфор. Картину завершали хрустальные бокалы на высоких ножках.

– А что у нас на завтрак? – спросила Хейли с ноткой недоверия в голосе.

– Как насчет оладий с голубикой?

– Как ты узнал, что я их обожаю?

– Элементарно, дорогая. Я спросил твоего повара.

– Сильвия – вовсе не мой повар, – пояснила Хейли, беря Джона под руку и направляясь к столу. – Я чаще всего предпочитаю готовить себе сама. Родители наняли Сильвию, когда поселились здесь. После аварии у меня не хватило духу ее отпустить. Сильвия и остальные работники живут в особняке. Когда приезжают гости, они играют роль слуг. Но для меня они – моя семья. Наверное, потому что у меня больше никого, кроме них, не осталось.

– У тебя доброе сердце, Хейли.

Глядя на него из-под густых ресниц, она заметила:

– Иногда даже слишком доброе. Как там мои гости, не уехали?

Прежде чем ответить, Джон подвел Хейли к столу и заботливо пододвинул ей стул.

– Я спросил Сильвию. Она сказала, что никто пока не уехал, и просила тебе передать, что прибыл еще кое-кто.

Хейли удивленно подняла глаза:

– Она назвала имя?

Джон нахмурился, затем протянул руку и снял серебряную крышку с блюда с оладьями.

– Да, назвала, но я был так увлечен запахом выпекавшихся оладий, что не обратил внимания. Его имя совершенно вылетело у меня из головы. Но ничего, я сейчас вспомню.

Когда он протянул руку за графинчиком с сиропом, Хейли накрыла его руку своей.

– Почему ты все это делаешь? Масса беспокойства, и все из-за меня?

В его глазах появилась нежность. Он потянулся через стол и поцеловал Хейли.

– Потому что даже в джунглях человек должен вести себя цивилизованно, – заявил он в самой что ни на есть напыщенной профессорской манере.

Помимо того что Джон был великолепным любовником, за последние несколько дней ему удалось вернуть Хейли уверенность в себе. Быть не таким, как все, вовсе не недостаток. За поразительно короткое время Джон стал ей по-настоящему дорог. Но не слишком ли она торопится рассказать ему о своих чувствах?

Хейли боялась своей поспешностью поставить Джона в неловкое положение. Но с другой стороны, у нее оставалось не так много времени. Что произойдет, когда она расскажет ему о Сьюзи и Голиафе? Он помчится немедленно в дом, чтобы подготовиться к отъезду? Исчезнет ли та удивительная близость, которая возникла в их отношениях со вчерашнего дня?

Хейли не могла себе представить, что это закончится. Ведь все только началось. И тем не менее Хейли понимала, что должна рассказать Джону правду о гориллах. После завтрака, не раньше, решила она. Не стоит нарушать идиллию. На самом деле, и Хейли с горечью сознавала это, ей мучительно не хотелось сталкиваться с неизбежным.

– Тебе добавить сиропа?

Хейли так глубоко погрузилась в свои мысли, что не сразу услышала вопрос. Она подняла глаза и увидела, что Джон держит графин над ее тарелкой.

– Да, спасибо. – Хейли попыталась собраться. – И побольше, я люблю, когда оладьи плавают в сиропе.

– Сладкое для самой сладкой, – произнес Джон с улыбкой.

– Так вы ухаживаете за мной, Джон Джейкобсон? – спросила она, улыбаясь в ответ.

– Похоже на то. – Джон щедро полил ее оладьи сиропом, испачкав при этом пальцы. – Но должен вас предупредить, я далек от совершенства.

Когда он поставил на стол графин и потянулся за салфеткой, Хейли взяла его за руку.

– Ну, у вас есть некоторые качества, которые с лихвой это компенсируют. – С этими словами Хейли медленно поднесла его руку к губам.

Джон как зачарованный смотрел на ее язык, соблазнительно слизывавший сладкий сироп с его пальцев. Она взяла в рот его большой палец и задержала его. Реакция Джона была мгновенной: к черту завтрак! Теперь отнюдь не еда занимала его мысли. Он не мог оторвать взгляд от своего пальца, тонувшего во влажной горячей глубине рта Хейли.

Совершая свой долгий поход к дому, Джон попытался осмыслить, что же все-таки происходит между ним и Хейли. Он пытался доказать себе, что во всем случившемся нет ничего удивительного. Когда мужчина и женщина так долго остаются одни в том райском уголке, происходит подобное. Наверное, Хейли не стала бы мучиться над решением этой проблемы. Она положилась бы на свою интуицию.

В ее глазах, насколько Джон себе это представлял, все, происходившее между ними, можно было бы охарактеризовать одним словом – секс. Ошеломляющий секс. Нечто большее, чем просто секс. Джон и раньше занимался любовью с женщинами, но никогда ему не доводилось пережить то, что испытывали они с Хейли… что они были готовы испытать вновь, если Хейли не остановит его…

– Ты по-прежнему голодна? – хрипло спросил Джон.

– Очень. И пока у нас нет никаких дел или обязательств, нам не надо никуда возвращаться, если Сильвия не позовет меня за чем-нибудь в дом…

– Сильвия не упоминала ни о чем, что потребовало бы твоего немедленного присутствия. Хотя подожди… я, кажется, вспомнил, как зовут твоего нового гостя.

– Какая разница.

– Может, и никакой, – сказал Джон улыбаясь. – Сильвия сказала, его зовут Майкл.

Хейли вздрогнула и отшатнулась от него.

– Майкл Уингейт?

Джон удивленно взглянул на нее – на девушке не было лица.

– О Господи, – прошептал он. Профессор мысленно обругал себя за отсутствие такта. Он явно ляпнул что-то не то, и в самый неподходящий момент.

Глава 14

– Майкл Уингейт – твой жених?

Хейли так резко крутанула руль, что Джон чуть не пробил головой крышу кабины грузовика.

– Мой бывший жених, – поправила его девушка.

– Тот, что оставил тебя у алтаря? Нет, – быстро исправился Джон, – ты ведь никогда не говорила, что это он тебя бросил.

– Совершенно верно. – Хейли прибавила скорость, и машина с ревом выскочила на пересеченную местность.

– Насколько я помню, ты не захотела об этом говорить. Но может быть, сейчас настало время это обсудить?

Хейли вздохнула и повернулась к Джону:

– Это долгая история. Я просто хочу узнать, что ему понадобилось.

Джон зло рассмеялся:

– Ему пришлось пересечь океан, чтобы добраться сюда. По-моему, совершенно очевидно, что ему нужно.

Профессор задыхался от ревности. Никогда прежде он не испытывал этого чувства и просто не знал, как с ним справиться. Когда Хейли выскочила из-за стола и бросилась к грузовику, он последовал за ней. Джон даже не вспомнил о Сьюзи и Голиафе, о своем эксперименте, о работе, которая составляла всю его жизнь. Теперь всю его жизнь составляла Хейли.

Что с ним происходит? Этому можно дать только одно логичное объяснение. Само по себе это совершенно нелогично, но он без памяти влюбился в Хейли Лэм. Да, влюбился. И вот теперь на сцене появляется другой мужчина. За которого восемь месяцев назад она собиралась выйти замуж. Который чем-то ее очень сильно рассердил.

Джон уже не был способен рассуждать разумно. Он понимал это и пытался справиться со своей ревностью. Она честна и открыта. Ей чужды условности и предрассудки. Хейли – его полная противоположность, но она просто создана для него. Благодаря Хейли Джону удалось сбросить свой панцирь, стать человечнее, научиться чувствовать и, к несчастью, научиться страдать.

– Это ведь не из-за несчастной любви? – спросил он, показывая тем самым, что отнюдь не так хорошо владеет собой, как хотел бы.

– Что?

– То, что произошло у нас с тобой.

Хейли изумленно на него взглянула:

– Я сказала, что ты не похож на других, но сейчас беру свои слова обратно. Ты ведешь себя стандартно.

– Мне кажется, я заслужил объяснение.

Хейли так резко нажала на тормоз, что Джону пришлось ухватиться за приборную панель, чтобы не вылететь из машины.

– Ты прав, я должна объясниться. – Девушка попыталась выровнять дыхание. – Я не хотела говорить об этом, потому что эти воспоминания причиняют мне боль. Я поступила глупо, доверившись человеку, который этого вовсе не заслуживал. Это я расторгла помолвку, услышав, как Майкл перечислял своему лучшему другу те причины, по которым он решился на брак со мной. Первым пунктом в его списке стояли мои деньги. На втором месте – то, что на меня не слишком противно смотреть. Ты можешь представить, что я почувствовала? Стоя в свадебном платье и зная, что шесть сотен гостей ждут, когда я соединюсь в священном таинстве брака с человеком, которому нет до меня никакого дела.

– Ты совершила ошибку, но это же не конец света, – тихо сказал Джон.

Хейли пыталась сдержать слезы, которые катились у нее по щекам.

– Это заставило меня задуматься, много ли у меня друзей на самом деле? Если я так жестоко ошиблась в Майкле…

– Ты можешь ошибиться в любом другом человеке, – закончил за нее Джон. – Думаешь, это справедливо, судить обо всех по тому, что кто-то один повел себя подло?

– Майкл сказал, что я провела свое детство в диких лесах Африки и поэтому сама наполовину дикарка. Что мне лучше проводить время в обществе гориллы, чем в компании себе подобных. Еще он сказал…

– А как, по-твоему?

– Что?

Джон попытался пригладить рукой непокорные пряди, которые тут же вновь упали ему на лоб.

– Тебе действительно больше по душе общество Голиафа?

Хейли задумалась.

– Голиаф… Я… ну конечно, одного Голиафа недостаточно. Я действительно нуждаюсь в том, чтобы вокруг меня были люди. Возможно, потому что в детстве была очень одинока. Но я хочу быть уверена в том, что те, кого я считаю своими друзьями, действительно мои друзья. Было бы прекрасно, если бы у них не было других мотивов к сближению, кроме интереса ко мне самой.

– Почему бы тебе просто не спросить их?

Хейли рассмеялась:

– Ты же видел их. Ни с одним невозможно завести содержательный разговор. Они любят тусоваться, спать с кем попало, отрываться – словом, брать от жизни все. Они ничего не принимают всерьез.

– Если у тебя с ними нет ничего общего, то почему ты считаешь их своими друзьями?

Хейли пристально взглянула на него:

– Ты пытаешься анализировать мое поведение?

– Нет, – заверил ее Джон. – Я всего лишь пытаюсь добраться до сути проблемы. В том, как ты говорила об этих людях, было что-то странное. Казалось, они тебе абсолютно безразличны, хоть и твои гости.

– Нет, – возразила Хейли, пытаясь защищаться. – Но к сожалению, они позволяют себе нагрянуть неожиданно, когда им взбредет в голову, и остаться развлекаться на неделю. Просто они…

– Используют тебя, так же как и Майкл?

Джон снова попал в цель, и это задело Хейли за живое. Что он может знать о ее проблемах? У них совершенно разный образ жизни. У него есть его исследования, ему есть к чему стремиться, ради чего жить. Последние пять лет Хейли провела в бесконечных путешествиях и разъездах. И только потому, что ей больше нечем было занять себя. Никакой конкретной цели. Ничего, что всерьез бы ее увлекало. Фактически ее существование было лишено всякого смысла.

– Конец дискуссии, – решительно заявила девушка. – Настало время позаботиться о моих гостях.

– Хейли… – начал было Джон, но его слова потонули в реве мотора. Профессор откинулся на спинку сиденья. Он испытывал досаду и разочарование, но и некоторое любопытство. Что же представляет собой бывший жених. Почему он позволяет себе вторгаться в их с Хейли отношения? Если, конечно, у них есть какие-то отношения. Им еще предстоит решить эту проблему. Но прежде всего Хейли необходимо заняться другим вопросом. Разобраться со своим экс-женихом.

Хейли нашла его рядом с бассейном. Это был Майкл Уингейт собственной персоной, с неизменной теннисной ракеткой и фальшивой улыбкой. Хейли предпочла, чтобы эта встреча произошла наедине, но как только были произнесены первые слова, прозвучавшие довольно резко, к ним тут же повернулось несколько любопытных голов. Стало ясно, что беседа не будет конфиденциальной. Возможно, это к лучшему. Так безопаснее. По крайней мере для Майкла.

– А вот и наши славные охотники, – протянул Майкл, с животной грацией поднимаясь с шезлонга. Он с интересом смотрел за плечо Хейли. Девушка обернулась, и Джон, который шел следом, чуть не налетел на нее. Хейли отнюдь не привлекала перспектива начать выяснять отношения с мужчиной, которого она когда-то любила или думала, что любит, на глазах у другого мужчины, которого она, вне всяческих сомнений, любила сейчас. Хейли почувствовала себя крайне неловко.

– Майкл Уингейт. – Ее бывший жених шагнул вперед и протянул руку.

Поскольку Хейли отлично знала, кто он и как его зовут, видимо, приветствие предназначалось Джону.

– Джон Джейкобсон.

Джон выступил вперед, задев Хейли плечом, и пожал руку Майклу. Двое мужчин застыли на мгновение, изучая друг друга. Внезапно в маленьком раю стало очень тихо.

– Майкл, это профессор Джон Джейкобсон, – сказала Хейли, желая напомнить Джону о том, кем он является, пока тот не выкинул что-нибудь эдакое, вроде демонстрации приемов борьбы.

Однако, к ее облегчению, Джон лишь прищурил глаза и выпустил руку Майкла, явно справившись со своими чувствами. Что касается Уингейта, тот всегда владел собой. Правда, в основе этого, как подозревала Хейли, лежало, не природное самообладание, а желание хорошо выглядеть в глазах окружающих. Джон был выше Майкла, но не так мускулист. В драке это может сослужить дурную службу.

– Профессор? – переспросил Майкл, широко улыбаясь. – Значит, Дайана не погрешила против истины. Она сказала, что вы оба принимаете участие в каком-то эксперименте.

Хейли мрачно посмотрела на брюнетку, и та слегка покраснела.

– Да, мы участвуем… в эксперименте, – произнес Джон самым непринужденным тоном, сделав небольшую паузу.

Хейли надоело, что ее продолжали игнорировать.

– Я бы хотела поговорить с тобой наедине, Майкл, – проговорила она сквозь зубы.

– Конечно, дорогая. – Уингейт снисходительно улыбнулся Джону и взял Хейли под руку.

Вырвавшись, Хейли зашагала в направлении особняка. Она любила Джона, но нужно было что-то решить с Майклом. И это могла сделать только она. Царившая в доме прохлада приятно освежала разгоряченную кожу. Хейли надеялась, что со временем полюбит родительский дом, но он был слишком велик для нее. И к тому же какой-то безликий. Она остановилась у французского окна, обращенного во внутренний дворик, и обернулась к Майклу:

– Почему ты здесь?

Уингейт приложил руку к груди, как будто слова девушки приносили ему боль.

– Не похоже, что ты рада меня видеть.

– Назови мне хотя бы одну причину, по которой я должна испытывать радость, – спокойно возразила Хейли.

Лицо Майкла мгновенно утратило свойственное ему мальчишеское очарование. Исчезла и победоносная улыбка.

– Ты бросила меня, Хейли. Без всяких объяснений. Выставила на посмешище. И нечего стоять с видом невинной жертвы. Как будто ты – пострадавшая сторона.

Если бы в тот год, когда развивался их роман с Майклом, Хейли знала, как на самом деле к ней относится ее поклонник, ей бы даже в голову не пришла мысль о замужестве. Слава Богу, она услышала его разговор с другом до церемонии бракосочетания. Ее с Майклом не связывали никакие добрачные соглашения. Хейли считала, что когда собираешься выйти замуж, следует полностью доверять своему избраннику и быть готовой разделить с ним все.

– Я все слышала, – сказала Хейли без предисловий. – Я слышала, как ты объяснял Филиппу, почему собираешься жениться на мне, как ты назвал меня слабоумной. Слышала, как ты оскорблял меня и говорил гадости о фотографии. Ты сказал, что я нашла удачный способ потратить наследство и ты сделаешь все, чтобы отхватить кусок покрупнее. Спасибо, что тебе хватило цинизма пуститься в подобные откровения с одним из твоих отвратительных приятелей до венчания. Ты избавил меня от лишних страданий и сохранил мне значительную сумму денег.

Майкл побагровел. Его лицо исказилось.

– Похоже, ты быстро утешилась. После неудавшейся свадьбы все наши так называемые друзья отвернулись от меня. Даже Филипп пообещал найти тебя и рассказать всю правду. Ему не пришлось трудиться, потому что ты успела сбежать. Твои теперешние гости держались со мной сухо и натянуто. Дайана с явным удовольствием сообщила мне, что ты отправилась в джунгли с красавцем профессором проводить какой-то эксперимент. Она просто горела желанием сообщить мне, что у тебя все отлично.

– Да? – Хейли не могла прийти в себя от изумления. Друзья сплотились, чтобы защитить ее, а она ничего об этом не знала. И приписывала им совершенно другие чувства. Внезапно Хейли почувствовала себя виноватой.

– Ты выставила меня перед всеми полным идиотом, Хейли, – продолжал Майкл, сделав шаг в ее сторону. – По-моему, ты должна как-то это компенсировать.

– Компенсировать? – повторила Хейли, отступая. – В каком смысле?

– Возместить моральный ущерб. Как насчет пятидесяти тысяч долларов? Для тебя это сущий пустяк.

– Думаю, мой бухгалтер с тобой не согласится, – сухо сказала девушка. – Вот что, Майкл, я ничего тебе не должна. Разве что дать пинка, чтобы выкинуть за дверь?

Он грубо схватил ее за запястье.

– Ты не поняла, Хейли. Я растратил деньги, которые мне не принадлежали. И надеялся получить крупную сумму после женитьбы. Я по уши в долгах, и никто из моих бывших друзей не хочет даже говорить со мной. Никто не станет одалживать мне деньги, чтобы спасти от тюрьмы. Банк грозится отобрать мой «ягуар»!

– Ты просто разбиваешь мне сердце, – сказала Хейли с насмешкой. – Но мне нет никакого дела до твоих финансовых проблем. А теперь убирайся.

Майкл еще крепче сжал ее запястье.

– И что ты собираешься делать, Хейли? Избить меня? Позвать своего тощего дружка, чтобы он меня избил?

– Ей не придется меня звать. Я уже здесь.

Джон шагнул через французское окно в комнату.

– Отпусти ее.

Майкл смерил Джона взглядом и рассмеялся. Мужчина в кое-как обрезанных шортах, рубашке с оторванными рукавами и стоптанных мокасинах выглядел не слишком грозно.

– Беги отсюда, придурок.

– Я же сказал: отойди от нее.

Скрытая угроза в голосе профессора заставила Хейли почувствовать нервную дрожь. Волоски на ее коже встали дыбом. Ей еще не приходилось видеть Джона в подобном качестве. Он мгновенно встал на ее защиту. Какая-то часть ее души откликнулась на это проявление силы, но другая предпочитала прежнего Джона.

– Не стоит опускаться до его уровня, Джон, – мягко сказала девушка. – Ты ведь знаешь, я могу сама о себе позаботиться.

– Пожалуй, у Хейли больше шансов справиться со мной, чем у тебя, – заметил Майкл с издевкой.

– Интересно, как ты собираешься совладать со всеми нами? – Дэвид, самый крупный из гостивших в доме приятелей Хейли, отличавшийся богатырским телосложением, выступил вперед. За ним по пятам следовали остальные гости. От самодовольной ухмылки Майкла не осталось и следа. Он мгновенно отпустил девушку.

– Пожалуй, мне лучше уйти. Скажи кому-нибудь из слуг, пусть принесут мои вещи, – заявил экс-жених, не глядя в сторону Хейли.