Текст книги "Ты мое счастье"

Автор книги: Ронда Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Ронда Грей
Ты моё счастье

1

Жизнь никогда не идет так, как ты этого желаешь, думала Мэйбл, глядя через иллюминатор на небоскребы Чикаго.

Агата и Питер были счастливы, и им было ради чего жить. На глаза навернулись слезы, и Мэйбл порылась в сумочке, ища бумажную салфетку. Ты не должна больше плакать, приказала она себе. Ты и так уже отплакалась на целую жизнь вперед.

Она никак не могла смириться с той мыслью, что ее сестра-красавица погибла и что никогда уже не увидит ни ее, ни Питера.

Голос командира экипажа прервал ее размышления. Прозвучало сообщение, что самолет скоро приземлится и что местное время пять тридцать вечера…

Мэйбл страшно разнервничалась, как только подумала, что сейчас снова увидит Фреда Гринвуда.

Прошло пять лет после их последнего свидания, а казалось, что миновала целая вечность. Ей потребовалось много времени, чтобы преодолеть то паническое настроение, которое он посеял у нее в душе. Даже сейчас, в самое неподходящее время, она обнаружила, что думает о Фреде и о том, как он ее одурачил.

Самолет коснулся земли, и долгий перелет из Лондона в Чикаго наконец завершился. Мэйбл подождала, пока пассажиры, собрав вещи, направились к выходу, и только тогда отстегнула ремень. Потом раскрыла сумочку, вынула пудреницу и посмотрела в зеркальце. От бессонницы у нее под глазами пролегли тени, а лицо сильно побледнело. Тяжело вздохнув, Мэйбл подкрасила темно-розовой помадой губы, а потом чуть-чуть взбила свои длинные белокурые волосы. Она собиралась предстать перед очами Фреда совершенно спокойной.

Мэйбл удивилась, когда он написал ей и предложил остановиться у него, и еще больше она изумилась, когда он пообещал встретить ее в аэропорту.

Вначале Мэйбл хотела отказаться от обоих его предложений. Ей претила мысль о том, что придется проводить какое-то время в обществе этого неприятного ей человека. И только подумав о детях, она написала ему письмо и согласилась.

Бедняжки Лора и Салли, подумала она и больно прикусила губу, вспомнив близняшек. Откровенно говоря, только мысль о детях позволяла Мэйбл сохранять присутствие духа. У нее было твердое намерение увезти их домой в Англию. Дети нуждались в ней, и она их не оставит.

Наконец с решительным выражением Мэйбл торопливо поднялась с кресла. Ей придется встретиться с Фредом Гринвудом и при этом забыть их собственную печальную историю.

Иммиграционная служба бесконечно долго проверяла ее документы. Даже теперь, когда ей не нужна виза для посещения Штатов, власти интересовались, зачем она приехала, и особенно тем, когда собирается выехать из страны.

Мэйбл радовалась тому, что по совету Элвина заранее забронировала билет на обратный рейс. Она всегда сможет вписать имена детей в свой билет, но, конечно, вначале все выяснит с Фредом.

Сердце у Мэйбл сильно забилось, когда она, взяв сумку, проходила таможенный досмотр. Ее глаза искали знакомое лицо в целом море людей, ожидавших по другую сторону барьера. Пока что она никого не узнала и забеспокоилась: неужели Фред все же не пожелал встретить ее?

Мэйбл, толкая тележку с поклажей, решительно направилась через толпу встречающих к телефонной будке. Я не собираюсь, ожидая его, долго топтаться здесь, подумала она. Если уж он не явился вовремя, я сама позабочусь о себе. Но тут же Мэйбл увидела Фреда. Он стоял, прислонившись к барьеру, и внимательно наблюдал за ней. Ей показалось, что на секунду сердце замерло у нее в груди и они остались единственными живыми людьми на всей планете. Толпа вокруг них, движение и шум как бы исчезли, когда она заглянула в эти темные, волнующие ее глаза.

Фред выглядел совсем иначе, чем прежде, но все же оставался таким же до боли знакомым. От этого сердце у Мэйбл сильно защемило. Он все еще сохранил остатки своей грубоватой красоты, только теперь в его темных волосах, на висках, серебрилась седина. И одет он был не в потертые джинсы, а в строгий темный костюм. В его облике все напоминало, что это преуспевающий адвокат.

Фред не поспешил к ней навстречу, а с какой-то ленцой медленно оглядел сначала ее туфли на высоких каблуках, а потом темно-синий костюм, который облегал прелестную фигурку, и только потом остановил свой взгляд на лице.

К большому неудовольствию, Мэйбл почувствовала, что краснеет, а Фред заулыбался, заметив это, и только тогда двинулся в ее сторону.

– Привет, Мэб, давненько мы не виделись, – протяжно произнес он своим бархатным голосом, который она так хорошо помнила.

Мэйбл прикусила язык, едва не сказав: «Недостаточно давно».

– Да, действительно… Ты совсем не изменился.

Вот и все, о чем она успела подумать, и сказала-то не совсем правду. Теперь она поняла, что он изменился, и дело не только в серебристых нитях, появившихся в его волосах. Человек, которого раньше знала Мэйбл, был добродушен и доступен, а нынешний Фред казался ей неприступно суровым и крутым. Над ним как бы витал ореол властолюбия.

Мэйбл предположила, что стремительный взлет в карьере прибавил резкости и непреклонности чертам его лица. Действительно, Фред за последние несколько лет добился того, чего многие не могут достичь за всю свою жизнь. Нельзя попасть в самые верхи общества, не обладая жестокой решимостью.

Его губы скривились, и он произнес:

– Не уверен, должен ли я воспринять это как комплимент.

– Прими это как простую констатацию факта, – сказала Мэйбл, пожав плечами.

Она прекрасно знала, что он до сих пор помнит те довольно резкие слова, которые она бросила ему в лицо при их последней встрече.

– Послушай, я вовсе не хочу затруднять тебя, – стремительно продолжила она. – Если ты считаешь, что мне лучше остановиться в отеле, я поживу там, пока мы не приведем в порядок все дела.

Мэйбл старалась говорить деловитым тоном, но у нее получалось довольно колюче, что можно понять: ведь она была напряжена и взволнована в этой необычной ситуации.

Фред посмотрел на нее совершенно спокойно:

– Все приведено в порядок, – произнес он тихо, но уверенным тоном. – Я обо всем договорился. Похороны завтра.

От этих слов Мэйбл охватил озноб. Фред подхватил ее сумку и зашагал в сторону автостоянки. Мэйбл последовала за ним.

– Ну как? – Фред остановился рядом с серебристо-голубым «понтиаком» и положил ее вещи в багажник. – Хорошо долетела?

– Отлично, – сказала она.

По правде говоря, Мэйбл не обратила внимания на перелет в Америку: всю дорогу ее голова была занята мыслями об Агате, беспокойством о судьбе детей и, разумеется, боязнью снова встретиться с Фредом.

Подождав, пока он усадил ее в машину и запустил двигатель, Мэйбл задала вопрос, который не давал ей покоя:

– Как дети?

Фред взглянул на нее, и она впервые заметила усталое, горестное выражение его глаз, до сих пор скрываемое внешним спокойствием.

– Если ответить одной фразой – они опустошены.

Мэб отвернулась, скрывая скатившуюся слезу.

– Я просто не могу поверить, что это случилось, Фред, действительно не могу. Это какой-то кошмар.

– И ты мне об этом говоришь? – сказал Фред и, сохраняя мрачное выражение лица, тронул машину с места парковки.

Они не обмолвились ни словом, пока не выехали на шоссе, направляясь к центру города.

– Как твоя мама пережила все это? – спросила Мэйбл и повернулась к нему.

– Она вела себя очень мужественно, главным образом ради детей.

– Она за ними присматривает?

– Да… Мама сразу же переехала в мою квартиру. И она хорошо справляется, хотя ей и приходится очень трудно. – Фред рассеянно провел рукой по волосам и продолжил: – Мне повезло с экономкой, которая приходит каждый день, а я пытаюсь выкраивать побольше времени для дома, но это нелегко.

– Разве в этом есть необходимость теперь, когда я здесь? – быстро спросила Мэйбл.

В ответ на ее слова Фред усмехнулся:

– Не могу представить тебя присматривающей за малышами. – Он бросил на нее суровый взгляд. – Ты не относишься к женщинам домашнего типа.

От гнева к лицу Мэйбл прилила кровь.

– Могу тебя заверить, что, когда речь заходит о детях моей сестры, я становлюсь женщиной любого типа.

Фред пожал плечами и сказал:

– Но ты же недолго тут пробудешь и особой помощи от тебя ожидать не следует, не так ли?

Это замечание Мэйбл оставила без ответа. Прежде чем снова заговорить, Фред сделал поворот и сосредоточился на уличном движении.

– А как поживает твой дружок – не помню как его зовут?

– Элвин, – процедила она сквозь зубы, предчувствуя, что Фред не удержится от сарказма.

– Точно, Элвин. – На мгновение губы Фреда сложились в подобие улыбки. – Удивительно, как это вы еще не поженились до сих пор… Если я правильно помню, ты считала его великолепным уловом. – Он бросил на нее косой взгляд. – Что случилось? Неужели ваш брак не одобряет его мама?

Мэйбл пристально посмотрела на него и ответила:

– Кстати, у меня отличные отношения с матерью Элвина, – огрызнулась она.

Фред пренебрежительно скривил губы и опять спросил:

– Разве он до сих пор не предложил тебе руку и сердце?

– Нет, он предлагал.

Его вопрос привел Мэйбл в такую ярость, что она ответила не подумав. Да как он смеет задавать такие вопросы? – думала Мэйбл. Ей бы и в голову не пришло расспрашивать Фреда о его подружке. На мгновение лицо Джесси Осмунд мелькнуло у нее перед глазами. Что случилось с ней? – рассеянно спросила она саму себя. Одно время она ожидала, что вот-вот получит известие о женитьбе Фреда на Джесси, но проходили годы, а он по-прежнему оставался холостяком.

– Итак, ты отвергла образцово-показательного мужика? – спросил Фред, продолжая кривить губы. – Поразительно! И со всеми его деньгами…

От такого возмутительного замечания Мэйбл на время даже потеряла дар речи.

– Нет, я не отвергла его, – горячо возразила она, как только восстановила дыхание. – И это тебя совершенно не касается.

– Раз ты не отвергла его, значит, вы обручены? – спросил Фред и, совершенно не тронутый ее горячностью, бросил взгляд на левую руку Мэйбл.

– Я только еще думаю об этом, – тихо пробормотала она. – Если тебе так уж необходимо все знать, Элвин сделал мне предложение несколько дней назад, перед самым… несчастьем.

Говоря это, Мэйбл задавалась вопросом: почему это она посвящает Фреда в такие сугубо личные дела? Она выругала себя за то, что так легко поддалась на провокацию.

– Зачем играть в эти глупые игры, если ты неизбежно выйдешь за него замуж? – сухо заметил Фред.

Мэйбл бросила на него гневный взгляд и сказала:

– Нет ничего неизбежного.

Фред насмешливо приподнял одну бровь, заруливая на подземную автостоянку.

– Та Мэйбл, которую я знаю, никогда не отказала бы такому парню, как Элвин Браун.

Фред на самом деле совсем не изменился, подумала Мэйбл. Он может довести меня до точки кипения, только приподняв вот так свою бровь. Этот мужлан просто невыносим. Как это я могла вообразить, что влюблена в него?

– Могу тебя заверить, что ты совсем меня не знаешь, – сухо ответила она.

Глаза Фреда оценивающе пробежали по ее прелестному личику, и он продолжил разговор:

– Напротив, я считаю, что знаю тебя весьма неплохо, – протяжно проговорил он и бросил взгляд на соблазнительные округлости ее тела. – Так хорошо, как только мужчина может знать свою женщину.

Ее щеки покрылись ярким румянцем от этого преднамеренно провокационного заявления.

Фред пожал плечами, потянулся к ручке дверцы и сказал:

– Как бы там ни было, надеюсь, ты найдешь свое счастье, – быстро добавил он. – Моя же забота сейчас – счастье двух маленьких девочек, находящихся под моей опекой.

– Хоть в чем-то я порой бываю согласна с тобой, – сказала Мэйбл и выбралась из машины.

– Вот как? – холодно спросил Фред, сохраняя задумчивое выражение на лице.

Что бы это значило? – рассерженно подумала она, ожидая, пока он достанет ее багаж. Неужели Фред думает, что мне наплевать на детей своей сестры?

Мэйбл едва удержалась, чтобы не потребовать от него объяснений. Ей хотелось знать, на что он намекал. Чем меньше я буду разговаривать с Фредом, тем будет лучше для меня, решила она. Впредь Мэйбл собиралась быть с ним очень осторожной и больше не касаться личных тем.

Она последовала за ним в лифт, и какое-то время они поднимались молча.

– Дети сейчас не спят? – в конце концов спросила она, не удержавшись от любопытства.

– Должны бы спать, – сказал Фред и взглянул на часы. – Они обычно уже бывают в постели к семи часам вечера. Но девочки плохо спали в последнее время, к тому же сегодня они взволнованы и ждут твоего приезда.

Когда лифт остановился, Фред провел Мэйбл в шикарную квартиру. Она напоминала те, которые Мэйбл видела только в иллюстрированных журналах. Окружавшее ее богатство и красота поразили Мэйбл.

Гостиная была выдержана в золотых и белых тонах: современно обставленная очень большая комната с винтовой лестницей из литого чугуна в углу. Из окон открывался великолепный вид на город.

Чикаго, сверкая огнями, расстилался перед ней. Только что наступили сумерки; небо приобрело темно-сиреневый оттенок, и небоскребы сияли, словно рождественские елки.

– Располагайся, чувствуй себя как дома. – Фред жестом пригласил гостью присесть на обтянутый белой кожей диван. – А я посмотрю, где все.

Далеко ходить ему не пришлось. Он сделал только шаг к двери в дальнем конце комнаты, когда она распахнулась и две пятилетние девочки бросились в объятия женщины.

– Тетя Мэб, это ужасно, – разрыдалась Салли, тесно прижимаясь к Мэйбл. – Мама и папа уже не придут домой никогда.

Мэб встретилась взглядом с Фредом, стоявшим в другом конце комнаты, и порадовалась полусумеркам, царившим в комнате, благодаря которым он не мог разглядеть слезы, появившиеся у нее на глазах.

Мэйбл присела и обнимала девочек так, словно никогда не собиралась их отпускать.

– Все будет хорошо, – прошептала она, поцеловав их обеих. – Все будет хорошо.

Только тут она заметила мать Фреда, стоявшую в дверях и наблюдавшую за ними.

– Привет, Леонора, – сказала Мэйбл и медленно выпрямилась.

– Мэб. – Пожилая женщина приблизилась, и Мэйбл поразилась, как же она сильно постарела после их последней встречи. Каштановые волосы Леоноры посеребрила седина, лицо сильно исхудало, а глаза наполнились глубокой печалью, которая тронула сердце Мэйбл.

– Я так расстроена, Леонора. – Мэйбл поддалась своим чувствам, обняла пожилую женщину, и они прильнули друг к другу, разделяя постигшее их горе.

– Ну, вы обе, – услышали они голос Фреда, – давайте полегче. – Он подхватил близняшек на руки без видимых усилий, словно они были грудными, а не пятилетними детьми. – Вам полагается быть уже в постельке. Если вы хорошенько попросите тетю Мэб, она, может быть, уложит вас спать.

Мэйбл в знак согласия кивнула, когда девочки с надеждой посмотрели на нее.

– Хорошо, поцелуйте бабушку и пойдемте. Фред поднес их, и они послушно поцеловали свою бабушку и пожелали ей спокойной ночи.

– Маленькие бедняжки, – произнесла Леонора растерянно, когда Фред вынес девочек из комнаты. – Я все еще не могу поверить…

Мэйбл с трудом проглотила комок в горле.

– Фред сказал, что похороны завтра?

Леонора кивнула и подвела ее к дивану.

– Надеюсь, мы все почувствуем облегчение, когда все это кончится.

– Да, я тоже так думаю, – произнесла Мэйбл и подумала: сможет ли она когда-нибудь почувствовать себя достаточно хорошо?

Хотя она и не видела сестру уже целый год, однако сохраняла с ней тесные контакты. Смерть Агаты оставит ужасную память в ее жизни.

– Ну что ж, рада видеть тебя снова, Мэйбл, – тепло сказала Леонора. – Даже и при таких ужасных обстоятельствах.

– Сожалею, что не смогла приехать раньше, – прошептала Мэйбл. – Что случилось, Леонора? Я даже не знала, что Агата с Питером собирались взять отпуск.

– Да все решилось так неожиданно. – Леонора с большим трудом взяла себя в руки. – Шеф Питера предложил ему использовать свободный уик-энд. Они не собирались никуда уезжать, а я предложила им присмотреть за девочками. – Голос пожилой женщины надломился. – Если по-честному, Мэб, я виню себя. Если бы я не настаивала… Если бы только…

– Ну-ну, мама. – Бархатистый голос Фреда, вернувшегося в гостиную, прервал их разговор. – Мы уже говорили об этом. Тебе не в чем винить себя. Как ты могла знать, что произойдет такая ужасная авария?

Фред сжал плечи матери, а затем направился к бару.

– Как вы насчет крепкой выпивки? – спросил он женщин.

– Я не буду. – Леонора отрицательно покачала головой, потом взглянула на Мэйбл: – Ты, наверное, голодна, моя дорогая? Приготовить тебе что-нибудь?

Мэб покачала головой.

– Спасибо, Леонора, я завтракала в самолете.

На самом же деле в самолете она едва притронулась к еде. В последнее время она совершенно потеряла аппетит, и это уже отразилось на ее и так стройной фигуре.

– Я бы немного выпила. – Она посмотрела на Фреда. – Мне, пожалуйста, бренди, если у тебя есть.

– Тогда я приготовлю кофе. – Леонора встала с дивана.

– Не надо, Леонора, не беспокойтесь – мне и так хорошо.

– Ну, если ты не хочешь… – Женщина поколебалась, потом виновато посмотрела на Мэб. – Ты не посчитаешь меня невежливой, если я пойду прилягу, Мэб? У меня совершенно нет сил. Из-за девочек приходится так рано вставать.

– Конечно нет. – Мэб быстро поднялась и поцеловала Леонору в щеку. – Идите и ложитесь, и не волнуйтесь за девочек утром. Я займусь ими.

Леонора благодарно кивнула и, улыбнувшись сыну, вышла из комнаты.

После ее ухода в гостиной воцарилась полная тишина. Мэйбл взглянула на часы.

– Пойду пожелаю спокойной ночи девочкам, – прошептала она. – Где их комнаты, Фред?

Он поставил ее бокал на кофейный столик и сказал:

– Вторая дверь справа. Постарайся не разбудить их, если они уже заснули.

Мэйбл удивленно посмотрела на него и сказала:

– Я не стану будить их. – Раздраженная его наставлениями, она встала и, не поблагодарив за напиток, вышла. Совершенно очевидно, Фред считал ее абсолютно бесполезной.

Девочки занимали уютную комнату с двумя кроватями. Очевидно, немало усилий было приложено для того, чтобы они чувствовали себя здесь как дома. Об этом свидетельствовали куча игрушек на полках и большой кукольный домик, стоявший у окна, через которое виднелись огни ночного города.

Небольшой ночничок отбрасывал розовый свет на сатиновые одеяла и прибавлял тепла румяной детской коже.

Девочки уже почти спали, их сонные глазки еле удерживались открытыми, но они упорно ожидали прихода своей любимой тети.

Мэйбл присела на кровать Салли и наклонилась, чтобы поцеловать ее.

– Все хорошо, моя дорогая? – ласково прошептала она.

Девочка кивнула.

– Теперь хорошо, – тихо ответила она. – Ты же останешься, тетя Мэб? Ты не покинешь нас, как мама и папа?

Мэйбл покачала головой, ее глаза засверкали слезами. Девочки напоминали ей Агату – у обеих были большие голубые глаза и светлые локоны.

– Конечно нет, – пообещала она сиплым шепотом и передвинулась, чтобы поцеловать Лору. – А теперь спите, увидимся утром.

Лора кивнула, потом ухватилась за рукав тетки.

– Бабушка говорит, что мама и папа сейчас уже в раю. Ты тоже думаешь, что они отправились туда?

Мэйбл было трудно говорить. Ее горло сжали едва сдерживаемые слезы.

– Да, моя маленькая, я уверена, что они в раю.

– Ты думаешь, они счастливы? – Лора бросила на нее горестный взгляд. У нее в глазах стояли слезы.

– О дорогая! – Мэйбл обвила руками маленькое тельце племянницы и прижала его к себе. Как объяснить такие жестокие вещи пятилетнему ребенку? Как объяснить то, чего ты сама не понимаешь? – Они скучают без вас, как и вы без них, – прошептала тетушка. – Уверена, они наблюдают за вами и хотят, чтобы вы были счастливы.

Какое-то время она просто укачивала малютку, потом взглянула на глазки ребенка, которые уже закрывались, проиграв битву с сонливостью.

– До утра, дорогая, – ласково попрощалась Мэйбл, положила девочку и поцеловала на прощание.

Какое-то время, глядя на племянниц с болью в сердце, она еще постояла в комнате. Они казались такими маленькими, такими беспомощными. Мэйбл желала для них всего самого лучшего, хотела обнять их и защитить от всех невзгод. Она поклялась, что никогда не предаст девочек, что бы ей ни пришлось пережить, и тихо вышла из комнаты.

– С ними все в порядке? – спросил Фред, когда она присоединилась к нему в гостиной.

Мэйбл кивнула.

– Они засыпают.

Она присела на стул напротив Фреда и протянула дрожащую руку за своим бренди.

Некоторое время они молчали. Мэйбл снова и снова обдумывала сложившуюся ситуацию. Потом она бросила взгляд на Фреда и обнаружила, что он наблюдает за ней из-под полуприкрытых век.

О чем он думает? – тоскливо подумала Мэйбл. Расстроен ли он так же, как и я? Было бы трудно передать ему то чувство, которое я испытываю. Действительно, Фред владел собой, и казалось, что ничто в мире не могло поколебать его.

Мэйбл глубоко вздохнула и заговорила:

– Твоя мать выглядит совершенно разбитой.

– Она неважно себя чувствовала еще до случившегося. – Он вздохнул. – Хотя Питер всего на три года моложе меня, но даже в свои тридцать два года оставался для нее ребенком. Думаю, пройдет еще много времени, прежде чем боль из-за его утраты начнет утихать.

– Мы все не скоро оправимся после этого, – прошептала Мэб с глубоко несчастным выражением лица. – Я даже спрашиваю себя, смогу ли жить как раньше. Во мне словно бы образовалась какая-то болезненная пустота.

– Я знаю, о чем ты говоришь. – Резкие тона в голосе Фреда удивили ее. Он проглотил содержимое своего стакана. – Питер был мне не только братом, но и лучшим другом.

Столько чувства было в сказанном Фредом, что на мгновение Мэб почувствовала себя переполненной его печалью не меньше, чем своей.

– Питер всегда нравился мне. Он был хорошим мужем и отцом.

Мэйбл с трудом проглотила комок в горле, как только представила себе его улыбающееся добродушное лицо.

– У тебя все в порядке? – Фред кинул на нее внимательный взгляд, но голос его продолжал оставаться нежным, а темные глаза – озабоченными. Эта резкая перемена в их отношениях побуждала ее расплакаться. Но она только кивнула и стала смотреть в янтарную глубину своего бокала.

Фред снова сел напротив нее, и опять установилась тишина, но, как ни странно, это была уже иная тишина. Мэйбл подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

– Как мы будем жить без них, Фред? – спросила она, пытаясь скрыть душевную муку, сквозившую в каждом произнесенном слове, но ей это не удалось.

– Нам ничего другого не остается – только продолжать жить… – Хотя глаза Фреда смотрели на нее, было ясно, что он находился в глубоком раздумье.

Наконец Мэйбл прервала молчание и низким мягким голосом высказала то, что последнее время отягощало ей душу.

– Знаешь, когда я просыпаюсь, у меня иногда появляется надежда. Я задаюсь вопросом, не было ли все это ужасным сном. – Губы Мэйбл скривились в усмешке. – Потом я вспоминаю, что это действительно случилось, и внутри меня разверзается пропасть, но с каждым разом она становится все шире и глубже.

Фред продолжал потягивать свой напиток. На переносице у него пролегла суровая морщина.

– Говорят, время затягивает все раны, – процедил он сквозь зубы, и их взгляды снова встретились. – Нам нужно думать о детях и прежде всего позаботиться об их благополучии.

Мэйбл почувствовала облегчение. Возможно, решить вопрос о судьбе детей не будет так сложно, как она думала. По крайней мере, теперь они в какой-то мере солидарны.

– Я рада, что мы пришли к согласию по данному вопросу, – сказала Мэйбл с благодарностью в голосе. – Я знаю, вам с Леонорой будет нелегко расстаться с девочками, но вы сможете навещать их по праздникам, ведь Англия не так уж и далеко…

– О чем это ты?! – Фред резко выпрямился на стуле и посмотрел на нее так, словно у нее на голове вдруг выросли рога.

– Извини… Может, мне следует все рассказать с самого начала. – Мэйбл покачала головой, сообразив, что в желании обо всем договориться сбилась с пути истинного. – Полагаю, что лучше всего для детей будет, если я заберу их в Лондон.

Фред нахмурился и, резко наклонившись вперед, грубовато предложил:

– Подумай-ка как следует.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Мэйбл, с трудом выдержав его проницательный взгляд. Былое облегчение испарилось, словно лед на солнцепеке. Она почувствовала, как у нее по спине побежали мурашки.

– Послушай-ка меня внимательно, – почти прорычал Фред, и лицо у него помрачнело. – Девочки остаются здесь, в Америке, со мной. Здесь их дом, и они никогда не покинут его.

От волнения у Мэйбл перехватило дыхание. С большим трудом она привела мысли в некий порядок.

– Фред, это неразумно. Ты не сможешь окружить девочек такими заботой и вниманием, в которых они нуждаются. Ты сам мне говорил, что у тебя ненормированный рабочий день. А твоя мать одна не сможет справиться с ними.

– Мы со всем справимся сами. – Фред прикончил напиток одним большим глотком и откинулся на спинку стула. – Девочки – граждане США и таковыми останутся.

Вначале Мэйбл от изумления широко раскрыла огромные голубые глаза, а потом они засверкали от гнева.

– Но ведь они жили и в Англии… Я полагаю, они такие же англичанки, как…

– Нет, Мэб, – сурово прервал ее Фред. – Давай закончим наши пререкания. – Он поставил бокал на столик и твердо заявил: – Дети моего брата останутся со мной.

– И тебе наплевать на то, где им будет лучше? – Мэйбл не хотела уступить, хотя потемневшее от злости лицо Фреда должно было послужить для нее хорошим предупреждением.

– Где им будет лучше – решать мне.

Она покачала головой.

– Нет, уважаемый. Я не потерплю, чтобы детей моей сестры воспитывали экономка или приходящая нянька, а так и будет, если они останутся с тобой. Они нуждаются во мне и…

– Никто в вас не нуждается, Мэйбл Симпсон, – решительно прервал ее Фред, поднимаясь со стула. – За исключением, быть может, того несчастного идиота в Лондоне. Я предлагаю тебе поскорее вернуться к нему.