Текст книги "Голос рассудка"

Автор книги: Ронда Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Что я могу для вас сделать, мистер Флеминг?

Дик объяснил мальчику его задачу.

– Где я смогу найти ваши ключи? – без лишних слов перешел к делу Клод.

– В кармане жакета, он висит в гардеробе.

– Почему же вы их не взяли, когда выходили из дома?

Опять Дик вынужден был оправдываться! Перед мальчишкой! Но делать нечего.

– Я оставил дверь открытой, но она захлопнулась от сквозняка.

– Ну что, начнем? – предложил Клод, и они дружно отправились к соседнему дому.

Долли вначале решила пойти с ними, но в последний момент передумала. Она знала, что сыну очень хочется быть самостоятельным, а кроме того, если ему удастся помочь Дику без ее подсказок, он тем самым докажет, что ее дети не такие уж плохие... Лучше она приготовит ужин. Жаль, что из окон кухни нельзя наблюдать за происходящим! Но ведь рядом с ее разумным сыном будет не менее разумный взрослый, чего же беспокоиться?

Когда картофель в духовке уже успел подрумяниться, в дверь постучали. Наверное, это Клод пригласил Дика на ужин или на партию в шашки, или еще зачем-нибудь... В прекрасном расположении духа хозяйка побежала открывать дверь. На пороге стоял полицейский! Вид его не предвещал ничего хорошего, и Долли испуганно вскрикнула.

– Я лейтенант Реслинг, – представился полицейский, – вы позволите мне пройти, мэм?

Дороти отступила вглубь холла.

– Что-нибудь случилось?

– Боюсь, что да, мэм. Мы с напарником только что поймали двух воров – вон у того коттеджа. – Он махнул рукой в сторону дома Дика.

– Боже мой!

– Мы собираем свидетельские показания. Вы ничего не заметили подозрительного?

Долли отрицательно покачала головой, еще не вполне оправившись от потрясения. Неужели, пока они здесь разговаривали с Диком, в его дом кто-то залез?!

– Как, по-вашему, должен поступить ребенок, которому взрослый за деньги предлагает совершить преступление?

– Я думаю, он должен бежать от этого негодяя без оглядки, как от голодного крокодила! – не задумываясь, выпалила Дороти.

Офицер хмыкнул.

– Этот парень крепкий орешек. Он утверждает, что живет здесь, но так говорят все воры. Еще он утверждает, что дверь захлопнулась и он «одолжил» мальчика, чтобы тот пролез в форточку и открыл ему дверь изнутри. Мы с напарником уже усадили преступников в машину и сейчас отвезем их в участок.

Так вот в чем дело! Долли наконец начала понимать, что происходит.

– Что, и ребенка тоже? Вы арестовали ребенка?!

– Ну, «арестовали» – это слишком сильно сказано. Мы привезем их в участок, составим протокол, выпишем штраф за хулиганство родителям и отпустим мальчишку.

– Мама, они посадят Клода в тюрьму? – заплакала Китти.

– Не волнуйся, не посадят, – успокоила ее Кэрол, выразительно взглянув на полицейского. – Маленьких мальчиков не сажают в тюрьму, их направляют в исправительную школу.

Китти затопала ножками.

– Если Клода отправят в исправительную школу, то и я пойду с ним!

Долли решила не вмешиваться: пусть этот полисмен сам поймет, что натворил!

Полицейский присел рядом с малышкой.

– Этот Клод – твой друг?

– Нет, он мой брат! Это Дик – мой друг. Он живет рядом. А можно ему вместо тюрьмы пойти с нами в исправительную школу?

Полицейский, кажется, понял свою ошибку и выглядел несколько смущенным. В этот момент в дверь влетел Дик.

– Господин лейтенант, эта женщина может подтвердить вам, что я не вор!

Долли улыбнулась офицеру полиции как можно сердечнее.

– Господин Реслинг, я в самом деле могу поручиться за мистера Флеминга. Он живет рядом и действительно не мог попасть в дом.

На всякий случай полицейский переспросил:

– Это точно?

Долли решительно кивнула, затем подошла к двери и широко распахнула ее перед стражем закона.

– До свидания, господин Реслинг. Спасибо, что зашли.

Неодобрительно посмотрев на Дика, полицейский назидательно произнес:

– Советую вам носить ключи на шее, на веревочке. – И, отдав честь, удалился.

Дик весь потный после взлома и объяснений с полицией вытащил из заднего кармана брюк платок и принялся вытирать им лицо.

– Долли, дорогая! – торжественно произнес он, отдышавшись. – Ты настоящий друг. Ты спасла меня от кутузки. Я буду век тебе благодарен!

Благодарен... Что ж, благодарность – прекрасное чувство. Слава богу, что он не испытывает к ней ничего большего. Она ведь и сама не хотела влюбляться в этого мужчину, и ей это удалось, разве не так?! Значит, все в порядке? Тогда почему ее душат слезы? Откуда это внезапное раздражение?

– Дик, ты хоть понимаешь, что ребенка из-за тебя едва не забрали в полицию?!

– Долли, успокойся, недоразумение прояснилось, все в порядке!

– Нет, не в порядке! Его могли поставить на учет! Представь себе: девятилетний мальчик не в ладах с законом!

Флеминг промолчал. Он только сейчас понял, как ей трудно одной растить троих детей, когда рядом нет никого, кто может взять на себя груз ответственности. Пусть она держится молодцом, и со стороны ее жизнь кажется сплошным праздником, но ей нужен, очень нужен надежный друг, который всегда протянет руку помощи!

Как жаль, что он не тот человек...

– Нечего сказать, в хорошее положение ты меня поставил! – продолжала возмущаться Долли.

– Извини, но насчет «интересного положения» ты, по-моему, переборщила.

Нет, ему не удалось разрядить обстановку. Дик слишком поздно понял, что в данный момент Долли вовсе не расположена к двусмысленным шуткам. У нее аж дух перехватило от его наглости.

– Дик, ты бессовестный, самовлюбленный эгоист!

В это время хлопнула входная дверь, и сосед приложил палец к губам, пытаясь прервать ее гневную тираду. В холл вошел Клод. Увидев рассерженное лицо матери, он на всякий случай остановился за широкой спиной Дика и, толкнув его в бок, тихонько спросил:

– Что случилось?

– Твоя мама злится на меня, – шепотом ответил Дик.

Надо было спасать положение. Клод поманил Дика пальцем и, когда тот нагнулся, так же шепотом спросил:

– Вам не кажется, что нам пора посмотреть на гнездовья черепах?

Посчитав, что в сложившейся ситуации лучше исчезнуть, чтобы не провоцировать дальнейшей ссоры, Дик, положив мальчику руку на плечо, тоном заговорщика ответил:

– Ты прав, это как раз то, что надо! Пошли!

Взглянув на Долли, всем своим видом демонстрирующую ледяное презрение, он широко улыбнулся и со словами «увидимся позже» исчез за дверью вместе с ребенком.

Дик и Клод шли по дороге вдоль новеньких коттеджей, а затем свернули на тропинку, ведущую в сторону океана. Узкая тропка вилась между кактусами, покрытыми золотистыми цветами. Зрелище было достаточно впечатляющим, чтобы обходиться без комментариев. Но вот дорога привела их к песчаной пустоши. Надо было о чем-то говорить, но Дик молчал, не зная, о чем можно беседовать с девятилетним ребенком. Не придумав ничего лучшего, он наконец произнес:

– Сейчас я работаю с черепахами.

– Да? И в чем состоит ваша работа?

В глазах мальчика читался неподдельный интерес. У Дика сжалось сердце. Клод был так похож на мать! Те же глаза, та же манера слушать, то же искреннее любопытство...

– Я исследую повадки черепах. Не один, конечно, вместе с другими учеными.

– А почему вас это интересует?

– Дело в том, что надо сохранить этих животных, они не должны исчезнуть.

– Зачем их охранять? Черепах здесь полно! Их даже больше, чем крабов.

– Нет, малыш. Таких мест, как Коралловый остров, на Земле осталось немного. А если морские черепахи исчезнут, они унесут с собой тайну своего происхождения, а может быть, и тайну зарождения жизни на Земле.

Мальчик кивнул, будто все понял из разъяснения.

Ученый усмехнулся.

– Ты знаешь, Клод, когда меня спрашивают о моей работе, я иногда увлекаюсь и говорю гораздо больше того, что от меня хотели услышать.

– Насчет меня можете не волноваться. Вряд ли вам удастся рассказать мне больше того, что я хотел бы узнать.

– Тогда я расскажу о веслоногих олушах. С ними мне доводилось встречаться на Галапагосах. Это крупные красивые птицы с белоснежным оперением. Олуши – удивительные создания, они необыкновенно доверчивы к людям, а люди за это прозвали их глупышами. На суше они неуклюжие и неловкие, да и на воде не слишком уверенно себя чувствуют, зато в воздухе им нет равных. Я очень любил наблюдать за их полетами. А как они несутся вниз, заметив добычу?! Падение бывает настолько стремительным, что они иногда разбиваются о прибрежные скалы. А самое забавное у них – клюв: он больше головы, и верхняя его часть состоит как бы из двух слоев. Когда они дерутся между собой, то в качестве оружия используют именно этот клюв. Характер, кстати, у них не ахти...

Разгребая ногами мелкий белый песок, они шли к отдаленному уголку пляжа, где пока еще не понастроили коттеджей и вилл. Дик обвел рукой пустынное пространство, обрамленное высокими дюнами.

– Здесь еще можно встретить черепах, но таких мест становится все меньше. Каждый год черепахи сотнями выходят из моря, карабкаются по песку наверх, выкапывают ямки, откладывают яйца, а возвращаются в море. – Дик снова обвел взглядом пляж в поисках подходящего места. – Нам предстоит соорудить здесь деревянные помосты – смотровые площадки – и разместить их вдоль побережья. На них будут дежурить студенты и вести наблюдение за морем. Как только они обнаружат появление черепах, они сразу же дадут нам знать.

– Я тоже могу вести наблюдение! – воскликнул мальчишка.

– Я зайду за тобой, как только черепахи начнут выползать на берег. Это всегда происходит ночью, но, поверь мне, зрелище стоит того, чтобы не поспать.

Какой хороший паренек, растроганно подумал Дик. С ним приятно поговорить, и помощь его будет совсем нелишней. А кроме того, он, кажется, искренне заинтересовался жизнью птиц и морских черепах! Он мог бы стать неплохим биологом!

Вечером Флеминг открыл банку с холодным пивом и, развалившись на любимом диване, включил десятичасовую программу новостей. Но он ничего не видел и не слышал. Его мучило какое-то неясное недовольство собой. В конце концов, почему он, с его легким и мягким характером, вынужден словно волк-одиночка всю жизнь скитаться по свету?

Сделав глоток пива, Дик стал анализировать события сегодняшнего дня. С тушканчиком Реджи он, конечно, попал впросак. Но откуда он мог знать, что они хоронят друга? Долли должна была предупредить его, а не выставлять на посмешище! А потом – эта дурацкая история с «одалживанием ребенка». Можно было придумать что-то получше: например, позвонить в контору по найму и попросить привезти ему запасные ключи. Но тогда все равно пришлось бы идти к соседке, чтобы воспользоваться ее телефоном. Но к этому времени в конторе наверняка никого не было. Нет, он действовал вполне логично! Виноват во всем этот идиот-полицейский. Да, в жизни на черепашьих островах есть одно несомненное преимущество: там нет такого количества полицейских, сующих нос в чужие дела.

Кстати, Долли могла бы и не злиться так из-за пустяков. Может, стоит пойти и извиниться? Но сейчас уже поздно, и из дома выходить не хочется...

Впрочем, почему он должен извиняться? Она его выставила настоящим чудовищем! Сама виновата! Сначала околдовала... Сколько раз он говорил себе, что давно пора прекратить о ней думать! Но вместо этого довел себя до такого состояния, что не смог уснуть и полночи ворочался с боку на бок, пока наконец не признался себе, что единственное его желание – увидеть Долли в своей постели. С большим трудом он заставил себя направить мысли в другое русло.

Как хорошо было на прогулке с Клодом! Мальчик, несомненно, смышленый, хороший паренек... Да, но при этом он остается ребенком, а дети – это всегда неприятности и хлопоты. И как бы ни привлекала его мама этого мальчика, свобода дороже! Дьявол! Опять он думает о ней! Сжав зубы и до боли стиснув кулаки, Дик заорал во все горло:

– Ни за что на свете не пойду служить папашей у Дороти Хаммер!

5

Флеминг крепко спал, и ему снился сон. Он плывет по безбрежному океану, вода ласкает тело, руки рассекают волны, дышится легко и свободно. И вдруг за спиной раздаются крики и выстрелы. Он рванулся, но что-то связывало его по рукам и ногам! Дик сорвал простыню и проснулся. Взглянув на часы, он застонал от злости. Половина шестого утра! Проснуться в такую рань в воскресенье, вот дьявол!

А ведь еще вечером он решил, что пустится на хитрость: с утра просмотрит научные журналы, потом устроит большую стирку, уберет дом, а затем возьмет лодку и уплывет рыбачить в океан. Там он будет надежно защищен от искушений, связанных с домом напротив, а значит – и от беды. Рыбалка отвлечет его от всяких вредных мыслей и глупых поступков.

С вечера он лег с самыми благими намерениями. И что? В полшестого утра, в воскресенье, его будят самым бессовестным образом! Они даже и не стараются вести себя потише: смеются, перекликаются, Ральф лает во всю глотку... Проклятье!

Уснуть больше не удастся. Дик вылез из постели, натянул шорты и, протирая заспанные глаза, подошел к окну. Вся команда была в сборе: дети в теннисках и коротких штанах, Долли в свободной мужской рубашке и шортах, которые ей так идут. Неужели она не замечает, что выглядит в них вызывающе соблазнительно! Дику мучительно захотелось дотронуться до нее, почувствовать под рукой гладкую кожу ее ног...

Усилием воли он отогнал наваждение, пошире открыл глаза и увидел, что Долли с детьми явно собираются в путь. В фургончик летели какие-то свертки, бутылки с водой, пакеты. Дик решил, что для пикника, пожалуй, рановато. В такую рань и завтрак не полезет в горло. Он вспомнил, что Китти показывала ему свою коллекцию ракушек. Может быть, они собрались за ракушками? Однако после таких основательных сборов впору отправляться за дикими животными, а не ракушками. Сафари! Как это он сразу не догадался?

Благими намерениями устлана дорога в ад. Флеминг ничего не смог с собой поделать. Он вышел из дому и, вдыхая сырой утренний воздух, направился через лужайку к соседнему коттеджу. Мое любопытство, убеждал себя Дик, так естественно, так по-человечески понятно...

Когда он подошел к фургону, Долли с младшими детьми находилась в доме. Кэрол возилась в фургоне, укладывая свертки, и не сразу заметила подошедшего соседа. Уложив вещи, она обернулась и оказалась с ним лицом к лицу.

– Дик! – с радостным удивлением воскликнула Кэрол, и ее хорошенькое личико покраснело от удовольствия. – Что заставило вас подняться чуть свет? Я думала, вы любите поспать подольше в выходные.

– Вообще-то я соня, но сегодня проснулся пораньше и... заметил, что вы куда-то собрались. Мне стало любопытно, и я...

Кэрол закинула за спину волосы жестом, перенятым у какой-то кинодивы. Играя глазками, она произнесла театральным шепотом:

– Мы едем на охоту! Каждый год в это время, отдавая дань семейной традиции, мы уезжаем охотиться... за крабами.

– За крабами? В полшестого? – не веря своим ушам, спросил Дик.

– Самое лучшее время для крабовой ловли! Два часа до прилива и два часа после.

Наблюдать за Кэрол было очень забавно. Неужели она решила испытать на нем свои чары?! Дурочка! Ему тридцать шесть, он годится ей в отцы... Нет-нет, в отцы он никому не годится, а четырнадцатилетние девочки, наверно, все нуждаются в практике. Что ж, в таком случае надо ей подыграть.

– Обожаю ловить крабов, – произнес Дик самым любезным тоном.

Кэрол вся засветилась от счастья.

– А вы не хотите поехать с нами?

Уехать с Долли в пустынный уголок, затерянный среди тростниковых болот, пока весь мир спит? Это так заманчиво! Но как быть с данными себе обещаниями? Что будет с рыбалкой? Дик глубоко вздохнул.

– Я хотел бы с вами поехать...

Но у меня на сегодня другие планы, собирался продолжить он, но почему-то промолчал.

К этому времени Долли с младшими вышла из дома.

– Мама! – весело закричала Кэрол, – Дик едет с нами!

– Не возражаете против моей компании? – с виноватой улыбкой спросил сосед.

Дороти колебалась.

С одной стороны, ей очень хотелось, чтобы он поехал с ними, с другой... Она с трудом представляла себе Дика в окружении вечно орущих и безостановочно снующих туда-сюда детей. Очень скоро он пожалеет о том, что напросился с ними.

У Долли была еще одна серьезная причина избегать его общества: что скрывать – он будил в ней желание! Ей постоянно приходилось отгонять от себя нескромные мысли. Слишком хорошо она помнила прикосновения его сильных, властных рук, его чувственные губы, прижавшиеся к ее губам в упоительном, страстном поцелуе... Нет, провести с ним бок о бок все утро – значит обречь себя на пытку. Если бы он не был так чертовски хорош собой! Надо срочно подыскать вежливую форму отказа...

Между тем Кэрол казалось само собой разумеющимся, что сосед едет с ними.

– Вам надо надеть рубашку! – воскликнула она. – Когда солнце поднимется высоко, вы можете обгореть.

Дик кивнул, подумав про себя, что обгореть у него может не только спина, но и сердце. Рысью Дик рванулся к дому, натянул тенниску и на бегу подхватил фотоаппарат и шляпу. Через мгновение он уже сидел рядом с Долли в фургончике.

– Ты знаешь, у меня с утра появилось предчувствие, что этот день не будет похож ни на один из дней моей жизни, – с улыбкой сообщил Дик.

– Боюсь, что ты окажешься прав, – ответила Долли, смеясь.

Дику никогда не доводилось ловить крабов, и он был разочарован, когда фургон миновал живописные места, которыми славился остров, и выехал на пустошь, поросшую серо-зеленой болотной травой. Они остановились у рощицы и принялись выгружать многочисленные свертки, пакеты и веревки. Кэрол тут же принялась опекать гостя. Она протянула ему капроновую нить и, заметив, что он нерешительно смотрит на пакет – с кусочками подтухшего куриного мяса, засмеялась и объяснила, что крабы лучше всего идут именно на тухлое мясо. Долли демонстративно отвернулась, а Дику оставалось только беспомощно развести руками.

– Теперь опустите леску в воду и ждите. Долго ждать не придется: большие толстые крабы побегут к вам наперегонки.

Кэрол устроилась рядом с Диком и победно взглянула на остальных. Долли усмехнулась. Что и говорить, дочка подросла, ей так льстит внимание взрослого мужчины! Мать видела, что Дик изо всех сил старается подыгрывать девочке, но вскоре поймала его растерянный взгляд. Бедный холостяк! Надо спасать его от сетей четырнадцатилетней обольстительницы. Долли подошла к нему с другой стороны и закинула рядом свою снасть. И сразу пожалела об этом. Ощущая тепло, исходящее от его тела, нечаянно соприкасаясь с ним руками, она не без самоиронии подумала: кто же будет спасать меня от притягательного обаяния нового соседа?!

Дик искоса взглянул на нее и усмехнулся.

– Мне кажется, я почувствовал рывок.

– Хорошо, только не дергай резко, тяни медленно, а то сорвется.

– Да я не о леске. У меня что-то лопнуло внутри, вот здесь. – И он приложил руку к груди.

Неужели он чувствует то же, что и она?!

– Боюсь, что крабовая ловля не идет тебе на пользу, – сухо заметила Долли, – она тебя чересчур возбуждает.

Между тем у нее самой сердце стучало как сумасшедшее.

Дик посмотрел на Долли с пониманием. Глаза его смеялись.

– Не волнуйся, я как-нибудь доведу дело до конца.

– Я поймала, поймала! – радостно запрыгала Китти.

– Не ори! – прикрикнул на нее брат. – Ты их всех распугаешь!

Дик с любопытством наблюдал, как девочка вытягивает леску. Для своих лет она справлялась очень лихо. Наконец появился грязно-зеленый панцирь. Девочка осторожно подвела под краба сетку, и он оказался в ловушке. Взяв краба за панцирь, она, смеясь, поднесла добычу под самый нос Дику. Он едва успел отпрянуть от шевелящихся клешней.

– Вытяните руку!

Дик послушно подставил ладонь, и Кэрол несколько секунд подержала над ней краба с растопыренными клешнями.

– Он такой же большой, как твоя ладонь. Такого берем. Ого-го, какой!

Долли поймала себя на том, что, как зачарованная, смотрит на ладонь Дика, вспоминая, какими сильными и нежными могут быть его руки. Вот он проводит ими по ее телу, и душа улетает в заоблачные дали, весь мир перестает для нее существовать...

Между тем краб раскрыл клешни и потянулся к большому пальцу Дика.

– Китти! – очнулась мать. – Положи краба в пакет, пока он никого не ущипнул.

Боже мой! Ей, оказывается, надо спасать Дика еще и от младшей дочери! Дочка послушно опустила краба в большую пластиковую сумку, которую Клод заблаговременно наполнил морской водой, чтобы привезти крабов домой живыми.

Не прошло и десяти минут, как Дик почувствовал рывок. Сияя от гордости, он поднял добычу в воздух.

– Считайте! Раз, два, три, четыре, пять. Пять штук за один раз! Лучший улов дня!

– Ничего себе! – хмыкнул Клод. – Да ни один из этих малюток не заслуживает того, чтобы его взяли домой! А кроме того, самок мы не берем. Вы что же, не умеете отличать самцов от самок?

– Объясни! – Взгляд Дика скользнул по груди Долли.

А она подозрительно смотрела на Клода. Не исключено, что и от этого негодного мальчишки придется всерьез защищать своего нового знакомого. Уж она-то хорошо знает своего сына, знает, на что он способен...

Дик решил, что лучше дать мальчику возможность высказаться. Сохраняя серьезное выражение лица, он сказал:

– По мне, они все одинаковые. Я весь – внимание.

Клод почувствовал себя польщенным и принялся подробно объяснять.

– Вначале надо стукнуть его по панцирю, чтобы он... – мальчик запнулся, подбирая нужное слово.

– Вошел в коматозное состояние? – подсказал Дик.

– Да, что-то в этом роде. Он должен лежать тихо. Теперь видите это маленькое белое пятнышко? Это самец. А вот если пятнышко в форме треугольника или стрелы, тогда это самка. Вот и все отличие.

Долли облегченно вздохнула: кажется, обошлось, но все-таки не стоило брать с собой Дика. День еще только начался, а она уже так нервничает и все время предчувствует катастрофу... Можно ли женщине заводить роман, если ей за тридцать?

Любой ответит: «Да, конечно!» Даже если у нее трое детей?! Долли разозлилась неизвестно на что и едва не запутала свою леску. В этот момент раздался щелчок – Дик сфотографировал ее.

– Надо сделать контрольный снимок, а то никто не поверит, что ты умеешь так злиться, – насмешливо сказал он.

Долли показала ему язык, и он снова щелкнул затвором.

– Кадр дня! – воскликнул Дик.

Как только фургончик остановился у дома, Долли выскочила и, пробормотав что-то о неотложных делах, убежала в дом. Надо было срочно привести свои нервы в порядок. Дик с ребятами занялся разгрузкой. После того как в фургончике ничего не осталось, к нему подошла Кэрол и, глядя на него ясными блестящими глазами, сказала самым светским тоном:

– Мы надеемся, вы поможете нам все это съесть. Ждем вас к шести на ужин. Вас это устроит?

Решив, что приглашение согласовано с Долли, он ответил:

– Спасибо. Ни за что не пропущу такое мероприятие! – и, шутливо отдав девочке честь, удалился.

А Кэрол побежала на кухню сообщить матери радостную новость. Она болтала без умолку, совершенно не замечая, как воспринимает Долли ее слова.

– Мама! Это ничего, что я пригласила соседа на ужин? Я подумала, что раз он помогал нам ловить крабов, не очень-то любезно с нашей стороны не пригласить его отведать улов...

Долли молчала. Боже мой, неужели ей никуда не скрыться от Дика?! Она почувствовала что-то вроде отчаяния, однако вслух произнесла:

– Ты права, не пригласить его было бы неудобно.

Долли пошла к себе в комнату, пребывая в отвратительном расположении духа. Кажется, она начинает сдавать позиции. Мысли о Дике преследовали ее словно тень, щекотали нервы, возбуждали желания, подавлять которые удавалось с большим трудом. Хуже всего то, что она переставала контролировать свои эмоции! Беспричинная злость, покрасневшее лицо, слишком блестящие глаза – все это могло выдать ее. Да, надо держаться от него подальше, а то можно навлечь на себя большую беду! Но как это сделать? Ведь он их сосед. Долли невесело усмехнулась.

Незадолго до шести Долли решила переодеться во что-нибудь яркое и легкое. Может, и настроение переменится? Покрутившись перед зеркалом, она остановилась на шифоновой юбке с цветами и темно-зеленой блузке с глубоким вырезом. Правда, этот наряд больше подходил для званого ужина с коктейлями и танцами в саду, чем для поедания вареных крабов в кругу прожорливого семейства, но настроение ее поднялось, а значит, цель была достигнута. Ровно в шесть дети торжественно ввели на кухню Дика, одетого в белоснежную рубашку и слаксы цвета хаки. На шее висел неизменный фотоаппарат. Гость был свежевыбрит, причесан, и от него пахло дорогим одеколоном. Смешно, но он, кажется, тоже решил явиться в лучшем виде.

Плеснув в кипящую воду пива и всыпав добрую порцию соли и перца, Долли заложила в котел крабов и прикрыла крышкой. В это время Кэрол, Клод и Китти, возбужденно галдя, убирали со стола газеты, пластиковые ножи, вилки и деревянные молоточки, которыми они раскалывали панцири крабов. Гость фотографировал.

Когда Долли водрузила на стол блюдо с крабами, на столе стояло холодное пиво для них с Диком и сок для детей. Можно было приступать к церемонии. Долли с удовольствием отметила, что Дик чувствует себя совершенно свободно в их тесном семейном кругу. Наравне с другими он с восторгом поедал нежное мясо крабов и, не чинясь, высасывал из клешней вкусный сок. Вскоре стол оказался заваленным разбитыми панцирями и клешнями.

Хозяйка с интересом наблюдала, как Дик, самый аккуратный из известных ей мужчин, влажными липкими руками запихивает в рот сладкое сочное мясо. Встретив ее взгляд, он улыбнулся и взял еще одного краба. Долли подозревала, что внутри у Дика все переворачивается от такого способа принятия пищи. Но так уж принято было у них расправляться с крабами, и у него не оставалось иного выхода, как последовать общему примеру. Что ж, если она сама не смогла покончить с мечтой о романтическом приключении, может, крабы сделают это за нее?

Краешком глаза Долли наблюдала за детьми. Кэрол уже целиком завладела вниманием Дика, говорит только с ним и не обращает ни на кого внимания. Китти, вдохновленная примером старшей сестры, наевшись, сбегала в детскую и притащила огромную коробку. Освободив на столе местечко, она водрузила ее на стол и собралась показывать свою коллекцию ракушек.

– Не приставай, Китти! – остановил ее брат. – Очень интересно Дику слушать про твои ракушки!

Слезы подступили к глазам девочки.

– Ну что ты, Китти, – быстро сказал Дик, испугавшись, что девочка заплачет, – я жду не дождусь твоего рассказа.

Мать усмехнулась. Ну как, получил, что хотел? Сейчас тебя начнет третировать Китти. Но девочка смотрела на него так нерешительно, что Долли поспешила прийти ей на помощь.

– Кэрол, Клод, убирайте со стола и садитесь за уроки!

Пока Долли чистила котел, дети, громко протестуя, свернули газеты с очистками, выбросили их в мусоропровод и отправились готовиться к завтрашним занятиям в школе.

Счастливая Китти с увлечением рассказывала Дику, где, когда и при каких обстоятельствах ее коллекция пополнялась очередным экспонатом. Он любовался каждой ракушкой, сообщал, как они называются по-латыни, рассказывал, к какому классу и виду они принадлежат. Еще они вместе раздумывали, на что похожи ракушки, которым Китти не успела дать имя. Одну назвали «Львиное ухо», другую – «Бубенчик», третью – «Крыло ангела». Прислушиваясь к разговору маленькой девочки и взрослого мужчины, Долли подумала о том, что удовольствие от общения, кажется, получают оба. Девочка с увлечением играла в свою игру, а Дик был рад тому, что кто-то может по достоинству оценить его опыт и компетентность.

Таким образом, вечер прошел благополучно. В десять часов мать уложила Китти спать и пожелала всем детям спокойной ночи. Гость объявил, что и ему пора. Долли не удивилась. Он и так почти весь день возился с ее детьми и неплохо при этом справлялся. Она и сама устала, он уходит – и это к лучшему. Неважно, что весь вечер она втайне надеялась, что, покончив с делами и уложив детей, сможет спокойно посидеть с ним рядом на террасе. И, может быть, он даже обнимет ее... Он решил по-другому – так пусть же скорее уходит! Почему он не спешит? Ждет от нее каких-то прощальных слов?

В небе светился тоненький серп нарождающегося месяца, в воздухе был разлит пьянящий аромат жимолости. С океана дул легкий ветерок, раскачивая старые качели. Вздохнув, Долли опустилась на полосатое парусиновое сиденье.

– Дик, извини за испорченный день. Но мы так живем, и...

– Испорченный?

Дик уже собирался уходить, но не мог оставлять ее наедине с такими мыслями. Он присел рядом с Долли на качели и как когда-то – кажется, страшно давно – взял ее руки в свои.

– Ты глубоко ошибаешься. Я чудесно провел время! Я научился ловить крабов, а теперь еще и узнал, как их готовить. Таких вкусных крабов я ел впервые в жизни!

Долли устало улыбнулась и взглянула на него недоверчиво.

– Дети болтали чепуху, часто говорили невпопад... А тут еще Китти со своей коллекцией... Ты был очень терпелив к ней.

Дик широко улыбнулся.

– А ведь я давно интересуюсь раковинами и был очень тронут ее увлечением.

Долли прекрасно понимала, что его слова – всего лишь дань вежливости, и все-таки была благодарна ему.

Дик видел, как расстроена Долли, и решил посидеть с ней еще немного. Она говорила, что не испытывает одиночества. Но ее старый дом так отгорожен от всего мира: с одной стороны – лес, с другой – океан, с третьей – заболоченная пустошь. И только один дом рядом – дом, в котором живет он. Как угодно, но хотя бы несколько слов участия Долли заслужила.

Гость оттолкнулся ногой от пола, и они стали медленно качаться. Рядом на подоконнике стоял маленький старенький радиоприемник. Улыбнувшись, Дик произнес:

– Хватит на сегодня разговоров, давай послушаем музыку, – и принялся крутить ручку настройки, пытаясь поймать какую-нибудь станцию.

Внезапно Долли захотелось, чтобы он ушел как можно быстрее. Лунный свет, ароматный воздух теплой ночи, легкая музыка – вся эта романтическая атмосфера навевала несбыточные и опасные фантазии.

Парусина прогнулась, и они оказались прижатыми друг к другу, раскачиваясь в такт льющейся из приемника тихой мелодии. Она ощущала его волнующую близость, вдыхала солоноватый запах его тела... Ничто не может сравниться с магией вот такой весенней ночи! – подумала Долли. Как хорошо и спокойно просто сидеть рядом с ним. Интересно, что он сейчас чувствует? Украдкой взглянув на Дика, Долли попыталась угадать его настроение. Но выражение глаз скрыла ночь. Затаив дыхание, она смотрела на него, стараясь запечатлеть в памяти прядь волос, упавшую на лоб, прямой нос, крепкие скулы, крупный рот, умевший быть и требовательным, и нежным... И опять ее сердце предательски забилось, гулко отдаваясь в висках.

Качели остановились. Долли почувствовала, что еще несколько секунд общения с этим мужчиной – и она просто не выдержит. Из приемника полилась нежная протяжная мелодия. Чарующий женский голос пел: