Текст книги "Глаза цвета листвы (СИ)"

Автор книги: Рона Ми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Вика, что ты здесь делаешь?!!

Я старалась избегать прямого взгляда, потому что тонула в его глазах. Серое море обволакивало меня и тянуло все глубже и глубже, лишая воздуха, лишая способности трезво мыслить и здраво оценивать ситуацию.

Спасите! Пожалуйста.

А он как будто ничего не замечал: встал и вышел из комнаты, дав мне небольшую передышку. Через несколько минут дом наполнила удивительная музыка. Тихая, приятная, не мешающая разговору…

Пора идти! Спасибо этому дому! Поели, попили – до свидания.

Разум вопил, а я лишь развернулась на высоком табурете, почувствовав поясницей закругленный край остова. Отщипнула виноградинку и отправила ее в рот, отвлекаясь от своих мыслей, которые вовсю сигналили «Беги!».

Он появился и на мгновение застыл, словно раздумывая. Затем подошел. Его ладони мягко опустились на стол по обе стороны от меня непозволительно близко, но при этом даже не касались. Я замерла, почувствовав, как резко сократилось пространство между нами. Смотрит в упор, не разрывая контакта, а я продолжаю тонуть. Тонуть в этом омуте серых глаз.

– Вкусно? – кивнул в сторону руки, так и застывшей с очередной зеленой виноградинкой.

Он наклонился к ней, не дожидаясь моего ответа. Аккуратно взял ее губами, оставляя на моих пальцах теплое дыхание.

– Мммм... Сладкая.

– Глеб Александрович, что Вы …

Мужчина перебил меня на полуслове, шумно выдохнув.

– Думаю, пора переводить наши отношения на новый уровень, – он хитро прищурился. – Вина выпили, осталось официально закрепить новый статус перехода на «ты».

Я ничего не успела сообразить и предпринять, как почувствовала нежное прикосновение его губ. Тело предательски замерло. Он целовал меня медленно, слегка наклонившись вперед. Аромат и близость опьяняли больше вышеупомянутого вина, окутывая меня, словно густой туман, заставляя теряться в новых нахлынувших ощущениях. Что там говорил Влад о влиянии весны? Так вот, я только что пала ее жертвой.

Астапов отстранился аккурат в тот момент, когда я уже практически потеряла голову. Из нас двоих хотя бы он продолжал мыслить здраво.

– Виктория? – правая бровь лениво поползла вверх. Он ждал ответа.

А Виктория не выдержала этого пристального взгляда и, покраснев, позорно опустила глаза.

Ничего не происходит. Я так и продолжаю находиться в тисках из сильных рук, боясь пошевелиться, созерцая рисунок на его футболке, вдыхая такой знакомый аромат. Он молчит и, как мне кажется, слегка усмехается. Решаюсь, что-нибудь ответить.

– Глеб Ал…

– Странно… Не сработало, – его лицо снова непозволительно близко. – Надо срочно исправить.

И новый поцелуй. На этот раз жаркий, безрассудный, нетерпимый. В какой-то момент из меня вырывается стон, и я отчетливо понимаю, что точка невозврата пройдена. Сильные руки тут же подхватили меня и пересадили на стол, мягко опустив на его глянцевую поверхность. Затем я почувствовала их на своем теле под рубашкой. Пальцы, дразня, поднимались вверх по спине, опаляя кожу. Я почувствовала, как он притянул меня ближе, ни на мгновение не прерывая страстного поцелуя. Спустя несколько секунд возле уха раздался срывающийся шепот.

– Если мы хотим остановиться, сейчас самое время, – жаркое дыхание обожгло висок.

Я чувствую напряжение. Я вижу, как страстно горят его глаза. Я не хочу останавливаться.

Ноги обвили его бедра, отвечая на вопрос.

Глеб легко подхватил меня и унес на огромный диван.

 *

Глеб.

Я все еще восстанавливал дыхание. Лежал на спине и ласкал пальцами нежную кожу. Любовался. Никак не мог заставить себя остановиться и перестать прикасаться к этой непослушной страстной девочке.

Вика прикрыла глаза и отвечала на прикосновения довольной ленивой улыбкой.

– Ты умеешь убеждать, – услышал я спустя некоторое время. – Хоть и весьма специфическим способом.

Посмотрел на ее красивое лицо и не удержался от комментария.

– Такая серьезная сейчас. Будто проводишь тщательную оценку последних действий, – взял ее за подбородок и, приподнимая голову, поцеловал в губы.

Закончив сладкий поцелуй, посмотрел в глаза, в которых сейчас шелестела зеленая весенняя листва. Такая безмятежная и завораживающая, что я просто замолчал и наслаждался прекрасным видом.

– Девять из десяти, – вдруг сказала она, подвинувшись ближе.

– Что? – я уже и забыл о моей вылетевшей фразе.

– Оценка действий.

Я легко ведусь на эту игру.

– Оценка, не спорю, высока! Но, все-таки, почему не высший балл? – наигранно возмущаюсь, требуя немедленных объяснений.

– Приберегу «десяточку» для мужа, – она потянулась, а затем плавно опустилась на мою грудь, словно эти слова явились сами собой разумеющимися.

Что? ЧТО???

– Не понял! – я даже привстал на локтях от такого объяснения.

– А что тут не понятного? – изумленно спросила она. – Когда-нибудь я, наверняка, выйду замуж. Хочется оставить этому гипотетическому человеку возможность так же уносить меня на небеса.

Девушка замолчала, и я почувствовал, как сон начинает проводить над ней свои колдовские ритуалы. А меня задело упоминание будущего мужа и то, что моя кандидатура даже не рассматривалась, пусть и в чистой теории.

Вика давно спит, а я все еще наслаждаюсь близостью этой взбалмошной девчонки. Вечер, начавшийся так странно, закончился неожиданно приятно. Барьеры сломлены, причем, очевидно, что Вика не станет жалеть, а я и подавно. Переход на новый уровень наконец-то осуществлен. Я хочу этих отношений – теперь в этом можно признаться.

 *

Вика.

Синее-синее небо без единого облачка. Солнце палит нещадно, заставляя невольно жмуриться от прямых ярких лучей. Впереди бескрайнее маковое поле, манящее к себе своей красотой… Искрящиеся капли росы на красных бархатных лепестках обещают желанную прохладу и спасение от ненавистного зноя… И я бегу. Бегу навстречу бесконечному простору! Бегу, подхватив длинную юбку легкого белого платья. Бегу навстречу счастью!

Алые цветы мелькают рядом, и утренняя роса приятно холодит босые ноги. Там впереди меня ждет оно! Мое счастье. Еще чуть-чуть! Всего несколько мгновений и я, поддавшись искушению заглянуть за горизонт, ускоряю бег…

…не успеваю затормозить, срываюсь вниз с внезапно оказавшегося передо мной обрыва.

Я громко и отчаянно кричу.

Дергаюсь. И от этого просыпаюсь.

Глеб спокойно спит, продолжая держать меня в своих объятиях.

Сделав несколько глубоких вздохов, окончательно просыпаюсь и успокаиваюсь, возвращаясь в реальный мир. Очень хочется пить. Максимально аккуратно освобождаюсь от крепких оков, но в последний миг ощущаю на своем запястье легкий захват.

– Куда? – сонный, но по-прежнему властный голос останавливает меня, уже готовую сползти с дивана. Не хочу его окончательно будить, прислоняюсь ближе к красивому лицу и тихонечко шепчу:

– Я очень быстро вернусь.

Рука притягивает меня еще ближе, легкий поцелуй, и только потом мужчина отпускает мою кисть.

Он в очередной раз удивляем меня мягкостью и нежностью. Кто бы мог подумать, что он окажется таким…

Стараюсь как можно тише собрать свою одежду, разбросанную по всей комнате, и выскальзываю на кухню в поисках живительной влаги. В окно светит почти полная луна, заливая помещение приятным желтым светом, мастерски рисует на стенах причудливые сказочные узоры. Улыбаюсь этой мысли и провожу пальцами по гладкой поверхности стола, еще недавно служившего моей опорой при поедании запретного плода, которым в моем случае стал виноград. Пребывая в некой эйфории, лениво тянусь за стаканом…

Вспыхнувшее белое пятно выглядит слишком контрастно и выбивается из общей завораживающей картинки. Оживший экран телефона привлекает мое внимание. Он молчит, но не гаснет, сообщая хозяину о входящем вызове. Красивая брюнетка «Алина» смотрит прямо в мои глаза. Она нежно улыбается, обнажая зубы. Модное каре, правильные черты лица, хитрый взгляд. Экран светится еще несколько секунд и затухает. Девушка сбрасывает, так и не дождавшись ответа от Глеба.

И я теряюсь, напрочь забывая о воде. Невольно приседаю на высокий стул, прижимая к груди одежду. Странные неприятные ощущения начисто сметают все, что было «до», хотя я еще толком и не понимаю почему.

Что тут такого? Мало ли кому понадобилось поговорить с Астаповым.

В три часа ночи?

Вика, пей свою воду и иди отсюда!

Жалкие оправдания не приносят желанного освобождения от ужасных догадок.

Перестань себя накручивать!!!

Я решительно встаю, застегивая рубашку.

Все нормально… Это просто звонок.

И тут экран снова вспыхнул на мою беду.

Алина: «Твоя неугомонная половинка наконец-то вернулась! Мне удалось найти рейс пораньше, пусть и с ужасно неудобной пересадкой… Очень соскучилась… Поэтому готовься!»

А вот теперь я полностью разбита и опустошена. Нет… Этого не может быть!

Все разочарование мира обрушилось на меня с оглушающей силой срывающегося с огромной высоты бушующего потока, безжалостно прибивая к самому дну.

Это не просто ночной звонок просто знакомой…

Это звонок неугомонной половинки…

Прокрутив сообщение в голове еще раз, я нахмурилась.

В голове выстроилась ненавязчивая параллель: Алина – это, по сути, я год назад! Такая же девочка, строчившая милые сообщения любимому мужчине в то время, как ее бессовестно предавали. Девочка, которая будет неуверенно собирать себя по кусочкам после того, как узнает всю грязную правду. Правду, где я – мерзкий человек, посмевший влезть и разрушить ее чистый мир! И пусть я даже не подозревала о ее существовании… Да я и не спрашивала! Просто поддалась себе и ситуации. А он и не рассказывал…

«Я никогда не уведу чужого мужчину»

Самое время сдержать обещание, данное на могилке прошлого.

От этих мыслей я беззвучно расхохоталась. Вот так вляпалась! Молодец!!!

«Прости меня» – тихо прошептали бледные губы яркой девушке с давно потухшего экрана.

Сразу стало так противно, как будто меня вываляли в грязи. И даже, если он после всего этого останется со мной, разбирательств не избежать. Я не хочу оказаться на месте Дианы.

Нет. Я должна сделать все, чтобы Алина никогда не узнала о моем существовании. Этот вечер должен превратиться в прошлое. Позорное прошлое, о котором я никому никогда не расскажу и постараюсь забыть, как самый страшный сон в моей жизни.

Решение принялось само собой. Быстро встала. Тихо оделась, схватила кеды и пулей вылетела за дверь. Вызвала такси, присев на корточки, второпях зашнуровалась, и прямиком понеслась к заветному шлагбауму подальше от этого дома, подальше от ужаса последнего часа и быстро накрывающего неописуемого стыда.

На мое удивление такси было уже на месте, а охранник на посту увлеченно разгадывал кроссворд и заметил меня лишь в тот момент, когда я ловко прошмыгнула под условным символом въезда в красивую жизнь. Он ничего не успел сделать, что-то кричал мне вдогонку, а я уже была внутри авто и взмолилась, глядя на водителя:

– Увезите меня отсюда, пожалуйста. Быстрее…

– Ох уж мне эти богатеи, – только и проговорил мужчина, но просьбу исполнил.

Желтое такси несло меня домой. Водитель, проникшись ситуацией, не приставал с вопросами и разговорами, оставив наедине с разгулявшимися мыслями. А подумать и вправду было над чем. И, вдобавок ко всему, надо было ответить на несколько вопросов и желательно максимально честно хотя бы только для себя.

«Жалею ли я о случившемся?»

Нет. Мне было хорошо. Мне нравились его сильные руки и их умелые прикосновения. Мне нравились его требовательные и одновременно наглые губы, которые зацеловывали без права освободиться хотя бы на краткий миг для нужного вдоха. Мне нравились эти невероятные серые глаза, в которых я, пора признаться, утонула.

Да. Сожаления не было.

Был лишь дикий стыд и съедающее разочарование. Глеб пронесся ураганом, сжигая все на своем пути. И внутри образовалась выжженная дотла степь, которая еще очень долго не сможет восстановиться и подарить миру прекрасную зелень. Голое пустое пространство без малейших признаков жизни.

Уж лучше бы я его ненавидела!!!

Я вышла из такси, которое унеслось на новый вызов, подбадривающе подмигнув на прощание фарами.

Слишком тихий двор показался таким унылым. Черные глазницы спящих окон как будто осуждали меня за проявленную слабость. Безумно тоскливое небо, которое не спасали даже миллиарды рассыпанных по нему ярких звезд. Гадко и противно.

– Золушка, притормози! – окрик прозвучал как выстрел в спину и подействовал также, заставляя остановиться на полушаге.

Глеб стоял возле своего черного железного коня, небрежно опершись бедром о боковую пассажирскую дверь. Он в тех же джинсах и заметно помятой футболке. Брови сведены к переносице. Мужчина ждал. Он был зол и не скрывал этого.

И я подошла, предусмотрительно остановившись в метре от него.

Астапов легким движением оттолкнулся и выпрямился, сразу заполнив собой все пространство.

Теперь мы стояли напротив, одинаково скрестив руки на груди, и буравя друг друга прожигающим насквозь взглядом. Я упорно молчала.

– И что это было? – Глеб нарушил тишину.

Какого ответа он ждал? Начать выяснять с ним отношения сейчас – это, своего рода, заявить на него права, которых у меня нет. А у той, другой, есть! И отбирать их я не стану.

Да ты прямо щедрая душа, Виктория!

– «Вечер разочарований» закончился, – попыталась как можно равнодушнее пожать плечами. – Настала пора платить по счетам.

Что-то изменилось в его взгляде.

– То есть ты устроила все это представление, чтобы навсегда отделаться от меня, выполнив условия глупого пари? – брови взметнулись вверх, а губы сложились в тонкую прямую линию.

Я промолчала, не найдя, что ответить на поставленный таким образом вопрос. От части он был прав. Именно таким, пусть и с большими отклонениями от произошедшего, и был план в самом начале вечера.

Прошло несколько тягостных минут. На откровения меня так и не тянуло. Я продолжала молчать и думать о своей странной судьбе, которая на раз-два перекинула меня в совершенно другую плоскость, превратив жертву в разрушительницу.

– Очень развернутый ответ, Виктория, – он улыбнулся. – Давай, вернемся и обсудим, продолжив с этого места.

Астапов заметил мое замешательство и сделал шаг навстречу, протягивая руку. Его глаза заметно потеплели, открывая другого Глеба. Глеба, который подарил мне несколько безумных часов. А уже завтра будет дарить эти часы своей вернувшейся неугомонной половинке. Своей Алине.

Ночь. Лес. Сосна.

– Нет, – твердо сказала, отступая назад. – Мне нужно только то, чтобы ты выполнил вторую часть договора и оставил меня в покое.

Всего несколько слов, и вот передо мной прежний Глеб Александрович. Чужой и надменный, с колючим взглядом, от которого невольно хочется сжаться и убежать на край света, протиснуться в самую маленькую щель и затаиться там на всю жизнь. Хотя нет, хочется сбежать не от него, а от разочарования в нем и себе.

– Я правильно понял – толковых объяснений не будет? – выжидающий взгляд мужчины, который с каждой минутой теряет терпение.

А я не могу ничего сказать. Я не стану оправдываться! Я не хочу слышать его обман… А еще больше, я не хочу услышать правду из его уст.

– Что ж, я давно привык платить по всем своим счетам.

Мужчина опустил руку в карман. Достал бумажник и извлек из него зеленую купюру. Молча протянул мне.

Это действие стало такой неожиданной оглушающей пощечиной, от которой не сразу приходишь в себя. Наконец смысл произошедшего дошел до меня: мне заплатили?!! И из моей груди в то же мгновение вырвался громкий злой смех, разлетающийся по тихому спящему двору. Рука поднялась и взяла предложенную банкноту, затем безвольно опустилась вниз, пальцы смяли податливую бумажку в рыхлый комок, и разжались, обрекая знаменитый портрет американского президента на волю свободного падения.

Все еще истерически хохоча, я развернулась и направилась в сторону дома. Мне уже было совершенно все ясно. Ясно его отношение ко мне, как к девочке на одну ночь. Захотел – заполучил. А теперь унижает. Хотя, чего я обижаюсь – мне заплатили!!!

– Прости, – не веря своим ушам, остановилась. А затем прозвучал второй контрольный выстрел. На поражение. Сокрушительный и беспощадный. – Этого мало. Ты же так старалась!

Услышала слишком громкий в ночной тишине шелест банкнот и резкий смешок. Не знаю, что меня разозлило больше в этот момент: его поведение; его самомнение заносчивого мужчины; то, что он обливает меня помоями, даже не моргнув глазом, как будто ему позволено так меня унижать. Все навалилось сразу: обида, разочарование и злость.

А дальше, словно кадры в замедленной съемке.

Ладонь сжимается в кулак, тело разворачивается на сто восемьдесят градусов и в два шага пересекает разделяющие нас метры. Бью со всей силы по застывшей ухмылке, мечтая стереть ее навсегда. Я чувствую невыносимую боль, зародившуюся в костяшках и разлетающуюся тонкими нитями к запястью и выше. Но эта боль дает такое, нужное мне сейчас, удовлетворение, что я не обращаю на нее никакого внимания.

Астапов был не готов. Он точно не ожидал такого поворота событий. Его голова заметно качнулась в сторону, вырывая грубые ругательства. Затем он чуть наклонился вперед, сплевывая появившуюся кровь, поставив руки на чуть согнутые колени. Тыльной стороной ладони провел по рту и нахмурился, созерцая алый след. В неверии перевел на меня взгляд разъяренного быка, до которого кто-то посмел дотронуться.

Смотрела на него и чувствовала, что страха совсем не было – спасибо адреналину и ненависти. Я сделала еще один шаг, и тоже наклонилась, приближаясь к самому лицу, которое только что слегка подпортила.

– Если Вам не хватило «разочарований», Глеб Александрович, то я могу отсыпать своих… у меня их сейчас в избытке… забирайте!

Старалась говорить медленно, словно хотела впечатать их в его сознание на веки вечные.

И ушла. Не убежала, пусть и очень хотелось.

Как только за мной закрылась дверь подъезда, я бросилась вверх со всех ног, не дожидаясь лифта. Тысячи иголок вонзались в запястье. Блин!!! Как же это больно, черт возьми!!! А рука только недавно перестала о себе напоминать…

Залетела на кухню к заветному холодильнику, выхватила первый попавшийся пакет из морозилки и приложила к горящей руке. Пришло небольшое облегчение.

Слез не было. Только боль. Боль и пустая выжженная степь.

 *

Глеб.

День после праздника оказался еще более насыщенным, чем сам юбилей. Недополученные накануне поздравления вместе с подарками. Восхищение и комплименты организации вечера. Все как с цепи сорвались и жаждали личного общения непосредственно с руководством. К вечеру я порядком подустал от навязчивого внимания и ожидал, что тот принесет мне желанное успокоение и наслаждение в компании милой девочки.

Столик заказан. Девушка, пусть и с помощью легкого давления, приглашена на свидание. Томительное ожидание приятного времяпрепровождения распространялось по всему телу.

Но не тут-то было…

За один чертов вечер я испытал все возможные эмоции, на которые только был способен. И даже получил по морде в финале. Хотя, наверное, заслуженно – я действительно перегнул. Злоба накатила слишком внезапно, и я не смог устоять.

Я обидел, причем осознанно.

Губа кровоточила и собиралась опухать, о чем свидетельствовали внутренние, давно позабытые, ощущения. Сколько лет прошло с последней моей драки? Десять? Пятнадцать? Я улыбнулся и тут же поморщился от резкой противной боли.

Остановился возле круглосуточного супермаркета. Вошел внутрь, сразу же поймав на себе удивленные глаза молоденькой продавщицы. Прошелся по пустому магазину, взял из холодильника банку колы и направился прямиком к кассе. Увидел свое отражение в витрине и чуть не рассмеялся в голос, еще больше пугая замершую кассиршу: помятый, на футболке несколько свежих капель крови, а про лицо и говорить не надо – во всей красе.

– Свидание не задалось, – усмехнулся я, расплачиваясь.

Девушка понимающе кивнула. Было видно, что хотела что-то сказать, но не решилась. Да и правильно. Видок у меня был еще тот. И мне было на это наплевать.

Холод металла не дал отеку быстро распространиться и слегка притупил боль. Губа была рассечена – наверняка острая костяшка маленькой ручки проехалась прямо по клыку, разрывая мягкие ткани. Девочка смогла постоять за себя, пусть и таким варварским способом – удивила! Нечего и добавить!

Все. На этом пора заканчивать этот вечер от греха подальше.

ГЛАВА 15. «Подарки»

Вика.

Снова этот кошмар.

Нещадно палящее солнце, маковое поле и обрыв, о существовании которого я благополучно успела забыть. Разница в снах лишь в том, что я не просыпаюсь в полете, а со всей дури падаю в воду. Холодную и кристально чистую. Пахнущую спелой вишней: одновременно терпкой и слегка кисловатой.

Вишней?

Я распахнула сонные глаза и лицезрела картину маслом: вчерашний спасительный пакетик благополучно растаял… Блин, я так с ним и уснула в обнимку. Вся кровать была в ярких вишневых пятнах просочившегося сока вперемешку с талой водой. Мокро… Зябко… Немного противно… Зато запах стоит отменный.

Кисть чуть-чуть опухла, и два маленьких синяка на костяшках не оставили никаких сомнений в том, что это действительно произошло.

Стас бы мною гордился – подумала я, поднимаясь с вишневого ложа.

В юности он занимался разными видами борьбы – парень искал себя. А мне было очень интересно узнать «как это, когда чувствуешь, что можешь дать отпор», и я пристала к нему, как пиявка.

– Ну, научи меня! Ну, пожалуйста!!! – канючила каждый раз, когда он был дома.

– Ты же девочка, тебе это не нужно, – отмахивался он, как от назойливого насекомого, не сильно мешающего жить, но надоедливого до безобразия.

И вот однажды, когда у меня закончились аргументы, я в ультимативной форме заявила:

– Либо меня учишь ты, либо я начну ходить на все твои тренировки. Может, там кто-нибудь из твоих друзей сжалится над бедняжкой и предложит свою помощь.

– Да ты просто монстр!!! – брат схватил меня под колени и опрокинул на диван. – Зачем тебе это нужно?

– А вдруг на меня кто-нибудь нападет? Вот как ты сейчас! – серьезно заявила я, высвобождаясь из-под огромного тела. – Мне же надо будет выиграть время, чтобы сбежать.

– Радует, что с оценкой реальных шансов у тебя пока полный порядок, – он улыбнулся.

В тот самый момент я поняла, что научит.

И научил, но взял честное слово, что сама на рожон я лезть никогда не буду. А я и не лезла… До вчерашнего дня…

В течение всей следующей недели Глеб никак о себе не напоминал. Он выполнил условия, и от осознания этого становилось совсем грустно и тоскливо. Девочка его разочаровала, и он перестал с ней общаться, вычеркнув из своей жизни. Почему-то мысль о том, что он мог элементарно обидеться мне в голову совсем не приходила. Да и как она могла прийти, если перед глазами все время стояла эта Алина каждый раз, как я о нем вспоминала?

Я меланхолично размешивала сахар в чашке с кофе, без энтузиазма изучая десерты в любимой кофейне, недалеко от офиса. Обеденный перерыв был в самом разгаре, но есть не хотелось. Мысли все время возвращались к «неделовому ужину». И так всю неделю без конца. Да что же это такое со мной творится! Стереть и забыть совсем не получалось. Я скучала…

Пролистала меню раз пять и снова вернулась к первой странице, так ни на чем конкретно не остановившись.

– Два капучино, пожалуйста. С собой, – этот низкий бархатный голос вырвал меня из воспоминаний и бесцеремонно бросил в суровый реальный мир.

Я чуть обернулась и увидела его…

Глеб. Веселый и беззаботный. Правильно, а чего ему грустить? Все, чего хотел, он добился.

Астапов на мою беду оказался не один. Девушка с экрана телефона стояла сзади и с интересом рассматривала стены с черно-белыми фотографиями.  Модное, удлиненное спереди, каре. Яркие, слегка подведенные глаза. Широкая открытая улыбка. Она еще красивее, чем на фото!

Я осторожно наблюдала за ними, приказывая себе немедленно отвернуться, но не могла. Очень красивая пара. Они весело о чем-то переговаривались и постоянно улыбались друг другу.

И когда показалось, что хуже быть не может, к ним подбежал мальчишка лет пяти. Я прикрыла глаза и не смогла удержать вздох.

Глеб тем временем легко подхватил его на руки.

– Хочу мороженое! Вон то, красненькое, – мальчуган уверенно показал в витрину на желаемый сладкий объект.

– А мама тебе разрешила, малыш? – спросил Глеб, с наигранной строгостью глядя в маленькие глазки.

– А мы ей не скажем, – шепотом проговорил мальчишка.

– Тогда хорошо, – так же шепотом ответил мужчина.

Голос подала девушка, вмешавшись в мужской диалог.

– Вот и за что я вас только люблю, не понимаю, – с напускным возмущением высказалась она. – Всегда ведь умудритесь сговориться за моей спиной!

– Все дело в нашем обаянии.

Ей были посланы такие милые улыбки, что Алина просто не выдержала напора этой двойной порции мужского обаяния. Да и никто на ее месте не выдержал бы и безоговорочно сдался. Сам! Уж я-то знаю… Даже одних серых глаз мне оказалось достаточно, чтобы пуститься во все тяжкие.

 Если у меня и возникали какие-то сомнения по поводу своего нынешнего поведения, то малыш своим появлением отмел их окончательно и бесповоротно. Никогда… никогда я не стану причиной распада семьи. Настроение совсем исчезло. Даже вкусный кофе был не способен что-либо изменить. Зато я отчетливо поняла, что мне делать дальше – только деловые отношения, если он, конечно, осмелится прибегнуть к нашим дизайнерским услугам. Пусть будет трудно, но я должна справиться. Надеялась я лишь на то, что будет не так больно, потому что еще не успела впустить его глубоко в душу. Наивная…

 *

Глеб.

Решил дать немного времени остыть и Вике и себе, а заодно и разобраться в ситуации, которая никак не желала проясняться. Был страшно зол на девушку за то, что сбежала, так ничего и не объяснив – просто кинула. А на себя… А на себя за то, что поступил как последняя сволочь, предложив ей оплату «услуг». Хук справа я получил вполне заслуженно. И спустя некоторое время глядя в зеркало даже стал криво улыбаться своему подбитому отражению. Поделом тебе!

Днем от назойливых предположений меня успешно отвлекала работа, вечером – Алина с малышом, а вот ночи стали моим персональным адом. Зря я привел ее домой. Теперь многие детали напоминали о ее мимолетном присутствии. Казалось, что сам воздух в помещении впитал ее запах. Ничего не помогало. Я схожу с ума… Я очень злюсь на нее… И я начинаю скучать…

Всю неделю Алина с завидным упорством тянула меня в какой-нибудь ночной клуб. Ей хотелось забыть хотя бы на один вечер о «материнстве», а идти одной – это не вариант для такой девушки как она.

Всю неделю мне удавалось придумывать отмазки, которые к вечеру пятницы просто закончились.

И вот мы в клубе, который по своей сути ничем не отличается от десятков таких же в городе.

Она красиво танцует, махает мне рукой и зовет присоединиться. Я в очередной раз отказываюсь. Нет уж. Сижу за столиком и уже целый час делаю вид, что мне не скучно. Если у меня плохое настроение, совсем не обязательно портить его окружающим – пусть отрывается, она это заслужила.

Как же мне тебя не хватает сейчас, глупая девчонка! Сделал большой глоток виски, затыкая вновь разошедшиеся чувства.

– Глеб?!! – я обернулся на голос. – Неожиданно приятная встреча.

Миша отделился от компании мужчин в строгих костюмах и подошел к моему спонтанному убежищу, протянув руку. Не дожидаясь приглашения, сел напротив.

– Ты один? – он бегло осмотрелся по сторонам. – Давай к нам!

– Алина приехала, – ответил я, кивая в сторону танцпола. – Вот, выгуливаю королевну.

Миша растянул в понимающей усмешке губы.

– А я сегодня стал партнером. Вот проставляюсь!

– Поздравляю! – искренне обрадовался я, и уже сам протянул руку для рукопожатия.

Миша выглядел немного напряженным, как будто достигнутая цель, к которой он упорно шел, не доставляла ему особой радости, и это заметно бросалось в глаза.

– А еще… Я же уезжаю! Новый город – новые возможности, – он хлопнул себя по колену. – Посижу здесь с тобой немного, пока Алина вне зоны досягаемости. Если ты не против? А то весь день смотрю на эти завидующие лица, надоело, прямо сил нет.

– Конечно, – пригласил я. – Надолго уезжаешь?

Он неопределенно вздохнул.

– Если все удачно сложится в рабочем плане, то надолго. Может, даже, и навсегда. Для твоей фирмы я подобрал толкового парня – голову за него дам на отсечение. А если какой совет понадобится, то прилечу в любое время дня и ночи. Понимаю, что все это слишком спонтанно, но иначе не выходит…

Я не удержался и присвистнул от такого сюрприза, озвучивая очевидный вопрос.

– То есть как, навсегда? – не похож был Миша на человека, принимающего скоропалительные решения в области работы, тщательно их не обдумав. Здесь, явно, что-то другое.

– Решил сделать подарок одному человеку и отпустить. А для этого надо быть, как можно подальше от него, иначе – не получается, – туманно ответил он.

Я хотел продолжить интересную мне тему, но меня нагло прервала яркая пепельная блондинка, проходившая мимо нашего столика и вдруг, ни с того ни с сего, резко затормозившая рядом.

– Боже мой! – она стояла ко мне в пол-оборота, вперив в Михаила убийственный взгляд. На меня девушка не обратила совершенно никакого внимания.

– Привет, Марго, –   Миша, криво усмехнулся, отвечая на сомнительное приветствие. – Мы снова общаемся?

– Пффф… А что должны? Скажи еще, что обиделся… – фыркнула она. – Я тебя всегда так защищала и превозносила, а ты поступил как последняя свинья! Вот от кого-кого, а от тебя я такого совсем не ожидала!

Разговор явно не предназначался для моих ушей, и я решил обозначить свое присутствие, слегка подавшись вперед, намеренно выходя из тени.

– Вас оставить? – обратился к Мише, который то ли размышлял над ответом, то ли молча принимал порицание.

Блондинка резко обернулась и окинула меня беглым пытливым взглядом. У меня создалось такое впечатление, что я видел эту девушку где-то раньше. Уж слишком заметная внешность. Но сразу вспомнить не смог – слишком много людей промелькнуло перед глазами в последнее время.

Она застыла на несколько долгих секунд, была крайне удивлена и невероятно зла одновременно. Н-да… Странная, но довольно красивая, девица. Где же я ее встречал?

– Затеваешь очередной план с привлечением сторонних сил? – перевела свой взгляд на соседа, наконец-то отпустив меня из плена «молчаливого изучения».

– О чем ты? – Миша непонимающе посмотрел в глаза девушки.

– Проехали, – поспешно отмахнулась та, намереваясь уходить.

Миша устало откинулся на спинку стула, слишком поздно вспоминая о правилах приличия.

– Это Марго, – сказал мне. – А это Глеб.

Внимание девушки снова переключилось на меня, как по мановению волшебной палочки.

– А я все смотрю и гадаю: он – не он…

Неожиданно для нас обоих она наклонилась, поставив обе руки на стол, и внимательно посмотрела на мое лицо. У девушки потрясающие синие глаза, которые нагло блуждают по мне, совершенно этого не стесняясь. Скользят по губам и останавливаются на практически зажившем, но еще довольно заметном рубце.